Слизеринец (гет)

Поттер появился на занятиях неделю спустя. Он был непривычно тих и задумчив. Видимо, происшествие пошло ему только на пользу. Драко мысленно улыбнулся. Вот таким Поттер нравился ему куда больше. Что самое занятное — рядом с ним не было Уизли! Рончик, надувшись, сидел рядом со своими братьями и поглядывал на Поттера с обидой и злостью. Занятно. Драко наблюдал за грифами полдня и окончательно убедился, что в их стане произошла ссора. Причем Поттер оказался в меньшинстве.

— Занятно, — повторил он себе под нос и решил дать Поттеру шанс.

Он подошел к Поттеру после занятий, благо тот собирал пергаменты неспешно и большинство гриффиндорцев уже успели покинуть аудиторию.

— Поттер, — слегка склонил он голову в приветствии, как того требовал этикет.

— Чего тебе, Малфой? — некультурно откликнулся тот, глядя настороженно.

— Да вот решил с родственничком пообщаться, — усмехнулся Драко его реакции.

— Мы не родственники! — Поттер даже прекратил шуршать пергаментами в сумке.

— Да ну? — изумился Драко. — Это ты бабушке Дорее скажи, которая из Блэков была. Моя мама, кстати, тоже Блэк по крови. Так что, все-таки мы родственники, пусть и дальние. Не скажу, что это меня в восторг приводит, однако родню надо знать и помогать, при случае.

Поттер продолжал хмуро буравить Малфоя взглядом.

— Так чего тебе нужно?

— Да в принципе ничего, — ухмыльнулся Драко. — Хотел лишь нормально представиться и посмотреть на твою реакцию. Да еще совет дать.

Драко выставил руки ладонями вперед, видя что Поттер набирает воздуха в легкие и хочет разразиться какой-то речью.

— Избавь меня от своих претензий, — прервал он Поттера. — Живи как хочешь, мне нет до этого дела. Но вот книжечку «Кто есть кто в магической Англии» почитай на досуге. Да еще «Обычаи и ритуалы» некоего Джона Уайта. Много интересного узнаешь. А спросить что захочешь или нужда будет — подходи, может, чем и помогу.

Он кивнул, прощаясь, и пошел следом за слизеринцами в родные подземелья. Информация подана, а сработает ли, время покажет.

* * *

Северус сидел в кресле и смотрел на огонь. Мысли его крутились вокруг свершившейся мести крестника, которую он сумел разгадать лишь сегодня. Амортенция и близнецы! Занятное сочетание. Где достал только? И кто бы мог подумать? Вот засранец! И ведь несомненно знал, паршивец, к чему это приведет в случае привязанных друг к другу близнецов! Давать им антидот, когда Северус понял все, было уже поздно. И так неразлучные, братцы стали уже куда ближе, чем позволяли приличия и обычаи. М-мда-а. Как и предсказывал Северус сам себе, Драко отомстил. Отомстил жестоко и так, что доказать его участие было попросту невозможно.

— Вот паршивец, — произнес он вслух с некоторой долей восхищения.

* * *

А в это же время «паршивец» тоже смотрел в огонь, погруженный в размышления. Ну ему не давал покоя некий Квиринус Квиррелл. Драко доверял своим чувствам, а они орали, что профессор-заика опасен. Вот и размышлял, как бы узнать о Квиррелле побольше? Да желательно не приближаясь к столь непонятному субъекту.

На ум приходили только чары для подслушивания. Хотелось бы и подсматривать, но подобных чар Драко не знал. Значит, подслушивание…. И где разместить их так, чтобы не привлечь его внимания, но узнать больше? В кабинете ЗОТИ? Бессмысленно. Нужно пробраться в личные покои профессора. А это было опасно. Да и не приглашал к себе Квиринус никого. По крайней мере Драко такого припомнить не мог. Значит, что? Взгляд его остановился на камине, а на губах заиграла веселая улыбка.

Маги привыкли использовать камины лишь двумя способами. А именно: для обогрева и перемещения. А до того, что у местных каминов весьма широкие трубы, им и дела не было.

Пару дней спустя Драко осторожно поставил ногу на очередную ржавую железную скобу, видимо, предназначенную для трубочиста. Он уже был черен и грязен с головы до ног. Все-таки труба оказалась не очень широкой. Тот же Снейп с трудом бы, но пролез, а вот Сивый уже точно нет. И, похоже, трубы местных каминов не чистили уже давненько. Даже ржавые скобы укрывал толстый слой пыли, сажи и копоти.

Позолоченная тарелка с наложенными чарами и проделанной Добби дырочкой для веревки повисла точно над зевом камина. Рассмотреть ее снаружи было невозможно — Драко проверил это в своем камине. Даже сунув в камин голову, обнаружить ее было довольно сложно. Для этого пришлось бы сильно выворачивать шею. Конец веревки он закрепил высоко. Больше спускаться сюда он был не намерен. И так, чтобы гарантировать отсутствие Квиррелла в комнатах, ему пришлось прогулять лекцию у МакГонагалл, что гарантировало некоторые неприятности в будущем.

Почему он воспользовался тарелкой? Так чары лучше всего ложились на предметы определенной формы. От этого сильно зависел срок их службы. Например, подслушивающие чары лучше и дольше работали наложенными на металлический диск. Драко просто не смог найти ничего более подходящего, чем донышко тарелки. А ответной частью стала обычная металлическая кружка, где-то найденная Добби.

Драко покинул камин, укрывшись от возможных любопытных взглядов на чердаке. Здесь он разделся и, вызвав Добби, велел очистить себя от сажи. Затем натянул новую одежду и, уйдя в сторону от покоев Квиррелла, спустился вниз, воспользовавшись одной из скрытых лестниц. Вообще чердак в этой части замка был довольно интересным местом. В нем скопилось огромное количество разнообразного хлама, начиная от рыцарских доспехов и заканчивая набитыми чем-то сундуками. Соваться в них Драко не стал. Пока это не было безопасным, как и нахождение здесь. Вот в будущем он обязательно пошарит в этих залежах интересных вещей. Теперь же следовало поспешить, чтобы не опоздать на следующую пару, которой был первый урок полетов.

Первокурсники Слизерина и Гриффиндора собирались на поле для квиддича. Здесь перед разложенными на земле метлами уже прохаживалась желтоглазая мадам Хуч. Профессор была среднего роста и худощавого телосложения. Когда-то она играла в квиддич в сборной, носившей гордое название — Гарпии. Увы, спортивная карьера скоротечна, и далеко не всем улыбается капризная Фортуна. Так и Хуч вынуждена была покинуть профессиональный спорт лет в тридцать. С тех пор она и преподавала в школе, давая детворе ощутить радость полета.

Летать Драко любил, впрочем, как и большинство магов-мальчишек в его возрасте. Поэтому он беспрекословно выполнил команду профессора Хуч и встал рядом с метлой, вид которой вынуждал презрительно кривиться его губы. Увы, этот Чистомет ждали на свалке уже лет двести. Почему-то школа не закупала новые метлы, вынуждая учеников пользоваться этими когда-то несомненно добротными, но уже отслужившими свое метлами. Дерево, увы, не вечно. Как и наложенные на него чары.

— Вытяните над метлой правую руку и скажите: ВВЕРХ! — приказала мадам Хуч. Детвора тут же заголосила на все лады, выкрикивая это слово. Кому-то, как и Драко, далось призвать метлу сходу. Кто-то вынужден был выкрикнуть команду несколько раз. Чьи-то метлы остались неподвижно лежать. А некоторые и вовсе покатились прочь от настырных учеников. Чары сбоили на каждой по-своему.

— Оседлайте свои метлы, — приказала мадам Хуч, дождавшись, когда все изделия дворника-модельера окажутся в шаловливых детских руках. Детвора, радостно гомоня, тут же выполнила приказ, за что один из ее представителей немедленно и поплатился.

Пухленький и вечно неуверенный в себе Невилл Лонгботтом стрелой сорвался с места и вопящей кометой вознесся в небо, где его транспортное средство и рассыпалось, растеряв прутья. Невилл соскользнул с вертикально вставшей гладкой палки, с которой слетели удерживающие чары, и грянулся оземь. Причем приземлился он на спину, выбив весь воздух из легких. К нему тут же бросилась мадам Хуч.

Драко невозмутимо наблюдал, как она уносит Лонгботтома в Больничное крыло. Этого следовало ожидать. Какой бы качественной не была метла, но она не может служить вечно. Он сделал в памяти отметку. Нужно написать отцу — пусть купит партию недорогих метел. Нужно работать над репутацией семьи.

И Невилла нужно будет навестить, он тоже родственник через Блэков. Драко сокрушенно покачал головой. С этой стороны от родни можно было ждать неприятностей. Натворила тетя Белла дел. Поэтому требовалось расположить Невилла к себе. Да и было в этом неуверенном и неуклюжем мальчишке что-то основательное. Что-то, что тянуло Драко к себе, вновь заставляя обостриться его чувство собственника. Подумав над этим, он решил не сопротивляться и попробовать наладить контакт с этой ветвью родни. Чему поспособствует и напоминалка, переливающийся шарик которой он заметил на месте падения Лонгботтома. Однако не успел он ее поднять, как рядом оказался Рон Уизли.

— Отдай! — потребовал он, протягивая руку.

— С чего бы? — усмехнулся Малфой, привлекая внимание слизеринцев.

— Отдай, слизень поганый! — кинулся к нему Уизли, сжимая кулаки, но был слишком неповоротлив для юркого и подвижного Драко. Тот змеей скользнул под просвистевшим кулаком и скрылся в толпе подошедших слизеринцев, тут же угрожающе загудевших. На толпу, откуда выступили Крэбб с Гойлом, Рончик кинуться не посмел. Вместо этого он выкрикнул вызов на дуэль, тут же нарушая правила и сам пытаясь назначить время и место.

— Ну и туп же ты Уизли, — тут же откликнулся Драко. — Ты даже дуэльный кодекс не удосужился выучить, дуб конопатый. А потому пошел прочь! Нечего всяким предателям крови оскорблять наше чувство прекрасного своим присутствием.

— Ах ты немочь бледная! — завопил покрасневший Уизли и бросился вперед, чтобы тут же сложиться пополам от удара Гойла. Крэбб легонько толкнул его в лоб, роняя на землю пытающееся вспомнить о том, как надо дышать, тело.

Гриффиндорцы угрожающе надвинулись. Как же, львенка обидели! Вперед выступил Поттер и обратился к Драко.

— Отдай!

— Что? — ухмыльнулся тот, выходя из толпы слизеринцев.

— То, что забрал!

— Я сам Лонгботтому отдам, — посерьезнел Малфой. — Хочешь, вместе сходим? Он нам обоим родственник.

Запал Поттера как-то увял. Он неуверенно оглянулся. Львята пожимали плечами, как бы говоря своим видом: раз родня, значит, имеет право. Чего уж там.

Так и получилось, что навестить болезного Драко отправился в компании Поттера, который продолжал смотреть на него весьма настороженно. Но перед тем, как идти в Больничное крыло, они сходили на кухню. Нужно было видеть подозрительные и опасливые взгляды Поттера, когда Драко направился в подземелья! Пришлось растолковывать упертому гриффиндорцу, что кухня находится в этих самых подземельях, поблизости от общежития Хаффлпаффа.

На самой кухне Поттер впал в ступор, рассматривая домовых эльфов. Драко же попросил их собрать корзинку разных вкусностей за его счет. Когда все было готово, они покинули гостеприимных домовиков. Какое-то время Поттер молчал, переваривая увиденное, затем взорвался.

— Но почему?

— Что почему? — заинтересовался Малфой.

— Почему нам никто не говорил о домовиках?

Драко пожал плечами.

— Большинство и так все знает. А посвящать оставшихся, видимо, просто не посчитали нужным.

— Это несправедливо!

— А где ты видел справедливость в жизни, Поттер?

Тот замолчал, задумавшись. Шли не спеша. И Драко не удивился, когда Поттер через некоторое время попросил рассказать о домовиках подробнее.

— Их можно назвать симбионтами магов, — начал он, с трудом выговорив непривычное слово. — Они платят работой по хозяйству за нашу магию, которой пользуются. Поэтому они живут только в местах, насыщенных силой. В Англии это Хогвартс, Азкабан, министерство магии, больница Святого Мунго, ну и меноры чистокровных семей.

— Они рабы?

— Нет, я же говорю — они симбионты. Они просто не могут жить без магов.

— Но…

— Ну как тебе втолковать? — перебил его Драко, сообразив, что такое понятие, как симбионт, просто незнакомо Поттеру. — Ну вот представь жирного клеща, который то и дело норовит укусить тебя и пить кровь. Как бы ты отнесся к подобному паразиту?

— Раздавил бы!

— Ну вот, а если бы тот же клещ предложил тебе выполнять за тебя всю работу по дому, беря плату лишь малой толикой твоей крови?

Поттер задумался, а затем просиял.

— Я понял! — заговорил он. — Домовик — это тот же клещ, только он пьет магию?

— Ну если совсем упростить, то да, — Малфой позволил себе улыбнуться.

— А почему они так одеты?

— Зачем одежда магическому клещу? — удивился Драко. — Они и полотенца-то с наволочками носят, только чтобы не смущать нас, людей.

Встретила их грозно нахмурившая брови мадам Помфри. Но Драко уже успел понять, что эта женщина весьма умна и добра, а потому он обратился к ней без страха, пояснив, что они пришли навестить пострадавшего Невилла Лонгботтома. Увидев подозрительный взгляд колдоведьмы, брошенный на разные цвета факультетов на их одежде, он улыбнулся.

— Мы учимся на разных факультетах и можем не любить друг друга, хотя пока и не за что вроде, но он наш родственник. Пусть и дальний.

Что-то мысленно прикинув, мадам Помфри все-таки пропустила их в свое стерильное царство.

Лонгботтом не спал. Он морщился и поскрипывал зубами. Увидев на столике рядом флакон с желто-коричневой жидкостью, Драко понял, почему. Уж опознать костерост ему, ученику Северуса Снейпа, труда не составило. А следовательно, Лонгботтома мучили весьма неприятные ощущения.

Поттеру больной обрадовался, как и принесенным вкусностям. Судя по упитанности, покушать Лонгботтом любил. А вот на Драко он смотрел весьма настороженно. Пришлось и ему напоминать про родственные узы. Настороженность не исчезла, но поговорить на нейтральные темы удалось. Напоминалку Драко вернул сразу.

Уходил он из Больничного крыла весьма довольным. Пропасть, разделявшая его и этих недалеких гриффиндорцев, стала чуть-чуть уже.

Вечером он вновь слушал, как бродит по своим покоям Квиринус Квиррелл. Тот всегда вел себя подобным образом, если был в своих комнатах. Редко в этом бреде мелькали членораздельные фразы. Квиррелл иногда что-то бормотал о третьем этаже и ловушках. Но куда чаще он просто бродил и что-то неразборчиво бормотал. Драко и засыпал под этот неразборчивый бубнеж. Так было и в этот раз.

Утром, когда Драко принимал душ, ему в голову пришла интересная и весьма неожиданная мысль. Ему вдруг подумалось, что род Малфоев очень слаб и уязвим, несмотря на все их богатство и связи! Увы, английская ветвь рода насчитывала всего трех членов, а именно — самого Драко и его родителей. Были, конечно, Мальфуа во Франции, но это, увы, уже другая ветвь семьи. Как и дальняя родня со стороны семейки Блэк. Драко вдруг задался простым вопросом — а что будет с родом, если некий Драко Малфой умрет? Значит ли это, что роду придет конец? Он даже вздрогнул и мотнул головой, отгоняя подобные мысли. Однако решил усилить работу по укреплению рода. А что для этого нужно? Во-первых — большая семья. Иногда он жалел, что у него нет братьев и сестер. Драко искренне не понимал родителей, остановившихся на одном ребенке. Правда, иногда у него закрадывалось сомнение. Ему казалось, что он не знает чего-то очень важного. Почему-то в такие моменты ему вспоминались безымянные замурованные ниши в фамильном склепе…. Но это было лишь во-первых.

Во-вторых, нужны были надежные друзья. А вот их у него пока в наличии и не было. У отца были Снейп, Сивый, Крэбб с Гойлом. У него самого — только Панси. А это непорядок! Вот и обозначилась еще одна цель.

Ну и еще один момент — сильный магический род всегда имел многочисленных вассалов. А у Малфоев их не было уже давно. Как, впрочем, и у Блэков, и у большинства прочих чистокровных семей. Как-то не в моде ныне были вассалы. И, на взгляд Драко, очень даже зря.

Но о вассалах он решил поразмыслить позже. Пока же можно было попробовать сойтись поближе с несколькими из слизеринцев и поискать кандидатов на других факультетах. Из сверстников-слизеринцев он уже давно присматривался к Теодору Ноту и Миллисенте Буллстроуд.

Нотт был русоволос, синеглаз и весьма красив, носил волосы средней длины. Для ребенка он был, по мнению Драко, довольно умен, но излишне замкнут. Он стал очередным одиночкой факультета индивидуалистов. Подобрать ключик к его сердцу было довольно сложной задачей.

Миллисента Буллстроуд была высокой и полноватой девочкой. Она смотрелась довольно толстой еще и из-за весьма крепкого костяка, унаследованного от родни. Из-за этого у нее была масса комплексов. Зато характер у этой круглолицей и светловолосой девочки был идеальным, на взгляд Драко. Она была неконфликтна и трудолюбива, не страдала излишней болтливостью, подобно большинству других девчонок. И, что самое главное, не выставляла чужие тайны на обозрение, как это делали многие подруги Панси.

И если Нотт мог подойти на роль друга Малфою, то Милли идеально подходила Пэнси, у которой, кстати, не было близких подруг. Да, семья Миллисенты была небогата и родители Пэнси могли не одобрить эту дружбу, однако приблизить девчонку все-таки стоило.

Приближалось Рождество, и Драко решил начать осторожное сближение. Он снабдил Добби деньгами и инструкциями и отправил в Лондон. Требовалось закупить подарки.

День преподнес еще одну неожиданность. Из больницы Святого Мунго вернулась Грейнджер. Появившаяся на обеде Гермиона выглядела осунувшейся и какой-то погасшей. Она сидела, не поднимая глаз. Но это были мелочи перед тем, что теперь она была вынуждена пользоваться магическими протезами! Ступни ей никто отрастить заново не смог, а если точнее — не захотел. Для этого министерству или Хогвартсу, а следовательно, попечителям пришлось бы потратить немалые деньги и отправить девчонку в Японию. А так — не знает грязнокровка о возможности лечения — и Мордред с ней! В голове Драко, узнавшего об этом, тут же зародилась идея о том, как обзавестись первым вассалом. Ну и что с того, что девчонка родилась в семье магглов и относилась к низшей категории магов? Драко уже успел оценить ее способность к обучению. Правда, раньше его отпугивала ее навязчивость и стремление к доминированию, что она и демонстрировала, регулярно поучая гриффиндорцев. Однако теперь она стала весьма замкнутой и молчаливой. Она дистанцировалась от гриффиндорцев и перестала тянуть руку на уроках. Ходила Гермиона с трудом. Этим и воспользовался Драко, наблюдавший за ней уже несколько дней.

— Грейнджер! — окликнул он ковыляющую в сторону большого зала Гермиону, появившись на пороге одного из заброшенных кабинетов.

— Чего тебе, Малфой? — настороженно спросила она, ухватившись за волшебную палочку.

— Поговорить, — спокойно ответил Драко, демонстрируя пустые руки. — Не бойся. Даю слово, что хочу только поговорить. Причем это и в твоих интересах.

Он улыбнулся, увидев ее недоверчивый взгляд, развернулся и скрылся в том самом кабинете, откуда и вышел. Помедлив немного, она направилась за ним, с трудом удерживая равновесие на непослушных протезах. Кабинет был завален трухлявой мебелью, покрытой толстым слоем пыли. Только от двери до окна было свободное пространство. Отсутствовала там и пыль. На этом чистом пятачке стояли два стула и небольшой стол, заранее приготовленные им.

Не торопясь занимать предложенный стул, она произнесла:

— Говори, чего хотел. Я тороплюсь на ужин.

— Не так быстро, — ответил Драко. — Разговор предстоит довольно долгий. А поесть мы можем и здесь.

Затем, не обращая внимания на ее удивление, что-то тихо прошептал. На столе появилась скатерть, две порции овощного рагу с котлетами, разнообразные пироги и чай.

— Но как? — вырвалось у нее. На что Драко легонько пожал плечами.

— За деньги в этой школе возможно многое, — ответил он не вдаваясь в детали, и, дождавшись, когда Грейнджер опустится на стул, продолжил: — Ешь, потом поговорим.

И первым взялся за ложку. Она поколебалась немного, а затем тоже приступила к трапезе. Некоторое время после этого был слышен только стук ложек по фарфору. Наконец, покончив и со сладким пирогом, Драко вытер о салфеточку пальцы и откинулся на спинку стула, неспешно прихлебывая чай. Она торопливо доела свою порцию и приготовилась слушать. Он с задумчивым видом допил чай, промокнул салфеткой губы и только после этого заговорил. Драко не видел необходимости ходить окольными путями в данный момент, а потому спросил прямо:

— Что тебе сказали в Мунго по поводу ног?

Она нахмурилась и хотела ответить что-то резкое, но вспышка негодования прошла гораздо быстрее, чем она успела открыть рот. А потому в ответ прозвучало совсем не то, что готовилось сорваться с языка в начале.

— Целители сказали, что восстановить ноги невозможно.

— Вот как? — слегка прищурил он свои серые глаза. — На самом деле это ложь. Восстановить ноги после подобных травм возможно, правда, примерно в течение лишь одного года.

Драко достал из своей сумки пухлую книгу, открыл заложенную закладкой страницу и протянул фолиант ей. Пока он проделывал это, со стола исчезла не только вся посуда, но и скатерть с крошками. Он снова был пуст и чист, так что Драко спокойно опустил на него книгу. Затем он молча наблюдал, как она читает и перечитывает справочник по колдомедицине. Да, для этого разговора он подготовился неплохо. Последствия травм, полученных Гермионой, он изучил в течение недели после их получения. Драко привык докапываться до сути заинтересовавших его вещей. Прочитав про лечение подобных травм, он изучил юридическую сторону вопроса и нашел несколько прецедентов, также произошедших в Хогвартсе. Вот только пострадавшими тогда были чистокровные. Один лишился руки по локоть на уроке ЗОТИ. Второго основательно погрызла мантикора в Запретном лесу. Правда, тогда Запретный лес запретным еще не был. И пусть травмы были другими, главное было в том, что лечение оплачивали не семьи пострадавших, а школа в одном случае и министерство в другом. А решение об этом принимал еще Совет Лордов, чьи функции теперь упорно оттягивал себе Визенгамот.

Едва Гермиона закончила чтение книги, как он протянул ей массивный томик, где приводились описания судебных процессов, ткнув пальцем в закладки. Комната погрузилась в тишину еще минут на пятнадцать. Драко улыбнулся уголками губ, наблюдая, как Грейнджер продирается сквозь дебри малопонятных слов. Его самого этот том усыплял. Едва вспомнив об этом, Драко с великим трудом сдержал зевок. Однако место и обстановка были неподходящими.

Когда Гермиона подняла на него глаза, в них стояли готовые пролиться слезы.

— Но почему? — в этот возглас она вложила все свое непонимание и боль.

— Ты магглорожденная, — ответил он, глядя ей прямо в глаза. — За тебя некому заступиться.

— Но… Это же подло!

Он только хмыкнул.

— Там, в справочнике, указано, что утраченные конечности качественно восстанавливают только в Японии, где колдомедицина ушла довольно далеко вперед. Это дорого и сложно, уж поверь. Никому не хочется связываться с организацией подобного. Куда легче просто промолчать и забыть. И с подобным ты, скорее всего, будешь сталкиваться всю жизнь.

По лицу Грейнджер все-таки потекли слезы.

— Но что мне делать?

— Если ты о ногах, то решить это не очень сложно. Напишешь три письма. В Визенгамот Альбусу Дамблдору. В Мунго, старшему целителю Гиппократу Сметвику. И на имя министра Фаджа. Там грамотно изложишь, что произошло, где, когда, при каких обстоятельствах. Затем просьбу разобраться с тем, почему надлежащее лечение не было проведено. Ну и, естественно, просьбу его организовать и провести.

— Насколько я знаю, Дамблдор и Фадж сейчас не в лучших отношениях, а значит, не сговорятся. А Сметвик — человек принципиальный. До него, скорее всего, слухи об этом произволе просто не дошли. И если первые двое письма могут проигнорировать, то Сметвик им этого просто не позволит. Будет знатный скандал.

Она выслушала Драко внимательно. Слезы высохли, словно их и не было. Затем в ее руках появился пергамент и перо. Она быстро сделала несколько пометок, затем снова посмотрела на него.

— Спасибо, Малфой, но зачем тебе все это?

Драко достал третью книгу и бережно провел пальцами по тисненому переплету. «О магах и магии» гласило название. А автором был некий Том Марволо Реддл.

— Внимательно изучи ее. Особенно все, что касается положения магглорожденных в магическом мире. И не показывай ее никому. Ее написал Темный Лорд — в ту пору, когда еще был нормальным. Только за ее чтение можно угодить в Азкабан. А между тем там рассказано все правильно и без прикрас.

Он немного помолчал и медленно произнес.

— Что касается моего интереса…. Я предлагаю тебе вассалитет.

И вскинул руки ладонями к ней, прерывая готовый сорваться с ее губ словесный поток.

— Прежде чем отказываться и делать какие-либо выводы, прочитай книгу. Такие предложения делают лишь один раз. Во времени принятия решения не ограничиваю, а вот с письмами поторопись.

Сказав это, Драко простился и вышел, оставив ее думать. Он в этой ситуации практически ничем не рисковал. Наказать ученика Азкабаном за эту книгу, конечно, могли. Но книги были лишь копиями, сделанными Добби по его просьбе. И они просто развеялись бы в любых других руках, кроме Гермиониных и его собственных. И с этим даже Дамблдор ничего бы поделать не смог. Малфой еще не выжил из ума, чтобы давать в чужие руки оригиналы таких книг.