Белая овца (гет)

Утро в Атласе встретило их завывавшим ветром, а также застилавшим, казалось, весь континент серебристым туманом, создававшим такое ощущение, будто у подножия покрытых снегом гор возник еще один слой облаков. Температура оказалась куда ниже нуля, и при каждом выдохе изо рта Жона вырывалось облачко пара.

Плато Мантла выглядело так, будто какой-то гигант срезал со скалы верхнюю часть, оставив только нижнюю половину. Оно являлось туристической достопримечательностью и использовалось в качестве промежуточной остановки у тех, кто собирался покорять находившиеся неподалеку вершины.

Сегодня оно послужит еще и местом встречи между Гриммами и Атласом, если, конечно, представители последнего сюда все-таки явятся. Какая-то часть Жона ожидала нападения, ловушки или просто удара с воздуха, но подобное развитие событий казалось неправдоподобным.

Иначе Атласу пришлось бы заодно убить почти сотню гражданских, собравшихся сейчас на плато.

Жон оглянулся на Вайсс, которая стояла слева от него, в то время как Руби находилась справа. Они обе были одеты в красные балахоны с надвинутыми на лица капюшонами, скрывавшими их личности. Эти самые балахоны принадлежали Смотрителям, что явно не доставляло Вайсс абсолютно никакого удовольствия. Впрочем, она не жаловалась, поскольку альтернативой являлось ее появление в новостных выпусках всех Королевств.

Вайсс присутствовала здесь, потому что знала Атлас лучше кого бы то ни было другого из их компании, а Руби Жон просто не сумел отказать, поскольку речь шла о судьбе Янг. Наверное, можно было привести сюда и кого-нибудь еще, но Кроу сказал, что не стоило понапрасну нервировать Айронвуда. Тот, судя по словам всё того же Кроу, нутром чувствовал угрозу и, безо всякого сомнения, воспринял бы за таковую чересчур большое количество закутанных в балахоны фигур. По крайней мере, Вайсс с Руби были относительно невысокими, так что вряд ли могли кого-либо напугать своим видом.

И в данный момент им как раз пригодились капюшоны, так как множество людей снимали их на свитки, фотоаппараты и даже телевизионные камеры, принадлежавшие съемочным группам новостных компаний. Часть из последних была направлена на репортеров, что-то рассказывавших своим зрителям в прямом эфире.

— Почему они все сюда пришли? — шепотом спросил Жон у Вайсс.

— Потому что ты сам назвал им место и время встречи. Или ты ожидал, что они не заметят подобного упоминания?

— Нет, я не об этом. Мне казалось, что просто не отыщется идиотов, которые придут поглазеть на кошмарного и крайне опасного принца Гриммов.

— Тогда ты сильно недооцениваешь человеческую тупость. Из трехсот тысяч населения Атласа, как видишь, набралась целая сотня тех, кто ни капельки не заботится о своей жизни, — ответила ему Вайсс, кивнув в сторону стоявших на коленях людей в рясах, кланявшихся Жону и бормотавших что-то на языке, который они с Вайсс и Руби просто не понимали. — И еще фанатики различных конспирологических теорий, а также всякие культисты.

— Откуда у меня вообще взялись культисты? Я даже ни одной секты не создал!

— Как ты думаешь, кем они считают нас с Руби? — поинтересовалась Вайсс, заставив саму Руби тихо хихикнуть. — Разные психи, поклоняющиеся Гриммам, существовали еще задолго до тебя, но именно твое появление резко увеличило их количество. Впрочем, не стоит об этом волноваться. Не появись они здесь, и я бы даже не стала рассказывать тебе о них, поскольку любое твое вмешательство лишь ухудшит нынешнюю ситуацию.

Жон потер ладони и застонал. Ему и страх-то людям внушать не хотелось, а уж тем более делать так, чтобы они приносили ему в жертву девственниц.

— Что же касается съемочных групп, — вздохнув, продолжила Вайсс, — то они наверняка считают свое здесь присутствие оправданным риском. Никто не верит в то, что ты начнешь убивать до встречи с представителями Атласа, и если та закончится удачно, то они окажутся в безопасности. А вот в том случае, если всё пройдет очень плохо, то на стены города у них надежды нет.

— Это печально, — пробормотала Руби.

— Но они не так уж и ошибаются. По крайней мере, если судить о данной ситуации по известной им информации. Впрочем, это неважно, поскольку Жон всё равно не собирается их убивать. Пусть думают что хотят, но пока их присутствие играет нам на руку.

— Только в том случае, если Атлас все-таки согласится с нами встретиться, — заметил Жон.

— Они будут полными идиотами, если откажутся.

Возможно, так и было, но Вайсс сама только что рассказывала о человеческой глупости. И пожалуй, Жон тут вовсе не являлся исключением. Ничего подобного бы не произошло, если бы он остался вместе с матерью, а не убежал в Бикон. С другой стороны, тогда ему бы не удалось осознать кое-что очень важное в своей жизни, завести себе друзей, повстречаться с Янг и позволить появиться на свет Иню. Да, Жон во многом был виноват, но ни о чем не жалел.

Кроме, само собой, выбора места для этой встречи.

Его наряд смотрелся весьма внушительно, а плащ очень красиво развевался на ветру, но мог разве что от этого самого ветра слегка защитить, ничуть не сохраняя тепло. Шелк и атлас, пошедшие на костюм, были слишком тонкими, а надетый поверх них металлический нагрудник уже давным-давно стал ледяным. Какими бы силами Гриммов Жон ни обладал, невосприимчивость к холоду в их число не входила. Ему хотелось бы обхватить себя руками и задрожать, но его останавливали направленные на него взгляды и объективы телекамер.

Руби и Вайсс с одеждой повезло гораздо больше, как бы они ни жаловались на толстые и неудобные балахоны. Первая соединила ладони и, спрятав их в рукавах, будто бы подражала какому-то мудрецу из Мистраля, иногда потирая их для того, чтобы согреться. Вайсс же к этому климату оказалась куда более привычной, так что стояла абсолютно спокойно, просто игнорируя лютый холод.

Если Айронвуд все-таки решит их бомбить, то пусть выберет огненный Прах.

По крайней мере, никто не набрался смелости приблизиться к ним и завести разговор или — хуже того — вызвать на поединок, дабы защитить Атлас. Люди просто указывали в сторону их группы, смотрели, делали снимки или вели запись, желая из первых рядов узнать о дальнейшем развитии событий и, возможно, попробовать выторговать свои жизни, если сделка с Атласом всё же сорвется.

А может быть, они все-таки хотели его убить. Должен же был найтись хоть один человек, припрятавший топор и намеревавшийся отомстить Жону за то, что когда-то сделали Гриммы.

Как бы там ни сложились обстоятельства, но скучно им точно не будет.

— Сюда летит Быкоглав, — сказала Руби.

— Наконец-то, — вздохнул Жон. — Я уже замерз.

— Помни о том, что тебе ни в коем случае нельзя демонстрировать страх, неуверенность или дискомфорт, — проинструктировала его Вайсс. — Ты являешься кронпринцем Гриммов из королевской семьи. У тебя всё всегда находится под контролем, даже если это не так. Будь собранным, надменным и целеустремленным.

— П-понял.

— И прекрати стучать зубами!

— В-вайсс, тут м-минус тридцать.

— Кронпринц Гриммов не может замерзнуть.

— К-кронпринц Гриммов с-считает иначе.

— Не считает, — с нажимом произнесла Вайсс. — Если, конечно, он желает произвести нужное впечатление.

Она посмотрела на начавший снижаться Быкоглав с ясно различимым гербом Атласа.

— Итак, мы с Руби будем молчать, пока ты к нам не обратишься. Если тебе понадобится выиграть немного времени, то задай одной из нас какой-нибудь вопрос.

— И лучше всего Вайсс, — добавила Руби.

Та вздохнула и устало потерла переносицу.

— Вот уж спасибо...

— Эй, ты же являешься лидером нашей команды.

— Руби, мы уже давно не в Биконе.

— Не стоит спорить, Вайсс, — прошептал Жон, наблюдая за Быкоглавом. — Мы все прекрасно понимаем, что ты моментально придешь в ярость от нашего идиотизма и снова захочешь занять эту должность.

— Ты вовсе не должен гордиться этим фактом!

— Тише, они уже близко.

Толпа на плато отступила от ясно обозначенного висевшим в воздухе уже несколько минут Быкоглавом места приземления. Люди продолжали переговариваться, камеры оказались направлены в ту сторону, а репортеры пытались перекричать поднявшийся гам, чтобы донести до зрителей суть происходящего. Взгляд Жона по-прежнему не отрывался от Быкоглава.

Тот, повинуясь явно очень опытному пилоту, сумел перебороть пару особенно сильных порывов ветра, а затем опустился вниз, коснувшись земли. В борту распахнулась дверь, из которой выбрались несколько вооруженных солдат. Они быстро разошлись в разные стороны, держа свое оружие направленным исключительно вниз и не покидая отбрасываемой Быкоглавом тени. По крайней мере, переходить к агрессии пока никто не собирался.

А затем появился хмурый генерал Айронвуд. Его внушительная фигура чуть ли не заслоняла собой проем, в котором он встал, медленно оглядев снимавших его людей, плато и, наконец, Жона. Затем Айронвуд спрыгнул на землю, скрипнув попавшим под тяжелые сапоги снегом.

Следом за ним показались Винтер и еще один солдат, заняв места, соответственно, за правым и левым плечами Айронвуда. Разумеется, у них имелось с собой оружие, но из креплений его пока не доставали. Эта троица направилась к самому центру плато, оставив прочую охрану возле Быкоглава. Их намерения оказались вполне очевидными.

— Идем, — сказал Жон, но перед этим все-таки оглянулся на Кевина, который цеплялся за склон горы, высунув над краем только огромную морду. Жону пришло в голову, что, возможно, именно присутствие за их спинами дракона и отпугивало от их компании всех этих репортеров. — Жди нас здесь, Кевин.

Тот громко фыркнул, но всё же последовал его указанию.

— Всё еще не могу поверить в то, что его зовут Кевин, — пробормотала Руби, когда они втроем тоже направились к центру плато.

— Это Синдер его так назвала.

— Но почему именно Кевин?..

— Ей тогда было около двенадцати лет. Скорее всего, она решила, что мама просто пошутила, когда предложила ей выбрать имя для дракона.

Мысль о том, что Синдер тоже когда-то было двенадцать лет, похоже, настолько шокировала Руби, что та так больше ничего и не произнесла. Впрочем, это оказалось к лучшему, поскольку они как раз встретились с представителями Атласа. Жон остановился в десяти футах от них — довольно близко, чтобы можно было нормально разговаривать, но в то же время достаточно далеко для соблюдения некоторой дистанции. Наверное, вышло бы гораздо удобнее, если бы между ними сейчас находился какой-нибудь стол, но для этого следовало заранее попросить Кевина его сюда притащить. Теперь же заниматься этим было уже слишком поздно.

— Генерал Айронвуд, — кивком поприветствовал того Жон.

— Жон Арк, — отозвался Айронвуд, не став протягивать руки для рукопожатия, но зато внимательно его осмотрев. — И все-таки ты оказался частью ее группы. Озпин так ничего и не заподозрил, и тебе удалось проникнуть в его школу. Впрочем, мне самому тут хвастаться тоже нечем.

Жон заставил себя встретиться с ним взглядом. Айронвуд, вопреки их нынешней разнице в наличных силах, его почему-то пугал. Наверное, именно в этом строгом взгляде и было всё дело. Генерал напоминал крайне раздраженного и даже разочарованного отца, к тому же способного обрушить на тебя всю мощь наиболее боеспособных вооруженных сил Ремнанта.

Но демонстрировать свою слабость было равнозначно тому, чтобы всё испортить. Жон положил ладонь на навершие своего меча, обхватив его, но не став вынимать. Солдаты Атласа тут же напряглись.

Глаз Жона дернулся.

— Я не вижу среди вас моей невесты. Она сидит в Быкоглаве?

— Нет. Она всё еще гостит в Атласе.

— Это противоречит духу нашей нынешней встречи.

— Янг Сяо-Лонг сейчас находится в полной безопасности и под моей личной защитой, — поспешил пояснить Айронвуд. — Мы вовсе не отказываемся от твоего предложения, но это всего лишь первая встреча. Атлас готов договариваться, но с нашей стороны было бы глупо тащить ее сюда.

Потому что никаких других козырей на этих переговорах у них и не имелось.

Жон подавил в себе желание взвыть, опасаясь того впечатления, которое мог произвести на них подобным поступком. Вместо этого он сделал глубокий вздох и постарался принять вид тех правителей, о которых читал в детстве. Вряд ли, конечно, подражание персонажам художественной литературы можно было назвать хорошей идеей, но никаких других у него всё равно не имелось.

— Не могу сказать, что доволен этим, Айронвуд, но пока что соглашусь снизойти до твоих игр, — громко произнес Жон, чтобы эту фразу точно услышали находившиеся вокруг них журналисты.

Толпа молчала, внимая каждому его слову.

Айронвуд тоже об этом знал, а потому старался говорить очень тихо, вне всякого сомнения, решив всех обмануть:

— Я бы никогда не стал играть с безопасностью моего народа.

— Как и я, — заметил Жон, стиснув зубы, что явно обеспокоило Винтер. Впрочем, Айронвуд при этом даже не дернулся.

Честно говоря, Жон так поступил только для того, чтобы не стучать зубами от холода.

— Ты злишься, — произнес Айронвуд, неправильно интерпретировав его действия. — И я вполне могу тебя понять. Но должен сказать, что наше нападение на твою невесту было... непреднамеренным. Я считал, что пытался ее спасти. Что она оказалась в том месте без своего на то согласия.

— И кто же тебя в этом убедил?

— Старый друг... — пробормотал Айронвуд, покосившись на журналистов и явно не желая называть это имя в их присутствии.

Озпин. Разумеется, это был именно Озпин.

Естественно, Айронвуду совсем не хотелось говорить о том, что он послушался совета мертвеца или даже просто подростка, утверждавшего, будто этот самый мертвец жил в его голове. После подобного заявления генерала вышвырнули бы со всех постов в мгновение ока.

К сожалению, отставка Айронвуда им бы ничем не помогла, так что какого-либо смысла доводить до нее просто не имелось.

— Понятно, — кивнул Жон. — На твоем месте я бы не стал слушать друзей, которые тебя предают. Если это случилось однажды, то может повториться и вновь.

Айронвуд нахмурился.

— До этой мысли я уже дошел и сам.

— Как насчет того, чтобы покончить с играми? — поинтересовался Жон, взмахнув одной рукой и всё еще удерживая на мече другую. — Мы оба понимаем, что ты здесь для того, чтобы оттянуть мое нападение на Атлас. Переговоры действительно позволят вам выиграть некоторое время, но вести их бесконечно не получится. Думаю, у тебя имеются и какие-то другие идеи, так что предлагаю прямо сказать мне о них. Я предпочитаю искренность.

— Где моя сестра? — внезапно спросила подчиненная генерала.

— Винтер! — рявкнул Айронвуд.

— Всё в порядке, — произнес Жон, жестом заставив его замолчать. — Если ее волнует безопасность сестры, то мне не составит труда немного прояснить этот вопрос. Вайсс ничего не угрожает, и находится она не так уж и далеко.

Он на мгновение скосил глаза в нужную сторону так, чтобы его намек видели лишь Винтер с Айронвудом.

— Уж в этом вы можете быть уверенными.

Винтер посмотрела в ту сторону, оценив выглядывавший из-под капюшона бледный подбородок. Вайсс едва заметно ей кивнула, но так ничего и не сказала, не желая выдавать себя при таком количестве свидетелей.

— Понятно, — произнесла Винтер. — Скажи, она довольна своим решением?

— Довольна, — прошептала Вайсс.

Винтер слегка расслабилась.

— Тогда у меня больше нет никаких вопросов. Прошу прощения за вмешательство, генерал.

Взгляд самого Айронвуда тоже не отрывался от Вайсс.

— Всё в порядке, Винтер, — сказал он. — Забудем об этом.

А затем Айронвуд снова посмотрел на Жона.

— Тебе удалось собрать впечатляющую команду единомышленников, Жон Арк. Это вызывает не только удивление, но и некоторое беспокойство.

— Я вовсе не заставлял их следовать за мной, кто бы там что ни говорил. Они искренне верят в меня... — Донесшееся из-за его спины фырканье Вайсс заставило его улыбнуться. — Или как минимум в ту цель, которую я перед собой поставил.

— И в чем конкретно она заключается?

— Пока что я не буду ее озвучивать, — ответил Жон.

Вряд ли разговоры о мире вдохновят хоть кого-нибудь, когда у них за спиной находился огромный дракон, а сама встреча состоялась лишь благодаря угрозам. В искренность его намерений люди уж точно никак не поверят.

— Я желаю получить назад Янг, Айронвуд. А вот что именно нужно тебе?

— Ничего, кроме безопасности народа Атласа.

Жон щелкнул пальцами.

— Идет.

— Ч-что?

— Разве это были не условия сделки? — уточнил Жон, всем своим видом выражая недоумение. — Ты выдвинул требования, и я с ними согласился. Вы возвращаете мне мою невесту, а я запрещаю Гриммам предпринимать какие-либо агрессивные действия по отношению к Атласу.

Айронвуд удивленно уставился на него.

В толпе начались перешептывания:

— Безопасность?

— Больше никаких Гриммов?

— Это действительно возможно?

— Наш Повелитель сказал свое слово. Восславим же Его, Разрушителя, Единого и Тентакля.

— Восславим Тентакля...

— Вы сами это слышали, леди и джентльмены. Это предложение способно обеспечить безопасность Атласа для всех грядущих поколений! Но можем ли мы ему доверять? Вы узнаете мнение наших аналитиков чуть позже, а сейчас-...

— Я еще ни на что не согласился! — рявкнул Айронвуд, вздрогнув, когда на плато наступила полная тишина. Внезапно множество людей, включая наверняка и тех, кто в данный момент смотрел телевизор, заинтересовалось тем, от чего именно отказывался генерал. Поэтому ему пришлось добавить: — Само собой, мы рассмотрим это предложение, но сейчас еще рано говорить о каком-либо окончательном решении. Тем более о тебе нам известно крайне мало. Не хочу тебя обидеть, но у нас нет ни единого доказательства того, что ты захочешь или вообще сумеешь сдержать свое слово.

— Ты же видел, как я отдавал приказы Гриммам.

— Да. Но вот о том, на какое расстояние действуют твои силы, нам ничего не известно. Как, впрочем, и о сроке их подчинения. Что, если мы согласимся на сделку, а Гриммы нападут сразу же после вашего отбытия? Что, если ты пожелаешь нас обмануть? Я не могу принимать подобное решение в отсутствии необходимой информации и даже не обсудив всё это с Советом Атласа. У нас, между прочим, демократия, так что это просто не в моей власти.

Жон слегка приподнял бровь.

— То есть мне будет лучше договариваться обо всем сразу с Советом?

Казалось бы, невинный вопрос вызвал у Айронвуда что-то, очень напоминавшее приступ посттравматического синдрома. Он замер, уставившись в пустоту, а потом с силой тряхнул головой.

— Нет! Ни в коем случае!

— Обещаю никак им не вредить.

— Я не о них забочусь. И не о тебе, — добавил Айронвуд. — Заседания нашего Совета происходят весьма... бурно, а атмосфера в зале очень быстро накаляется. Если на одном из них появишься еще и ты, то любые варианты мирного урегулирования окажутся для нас закрыты. Позволь мне самому донести до них твое предложение.

— Я сумею справиться с самыми бурными дебатами.

— Я бы предпочел не доводить до того, чтобы тебя оскорбляли прямо в лицо, — честно признался Айронвуд. — Не в том случае, когда от этого зависит само существование Атласа.

А, тогда становилось понятно его беспокойство. Жон фыркнул, надеясь замаскировать шмыганье забитого соплями носа под выражение веселья, а затем положил правую руку на пояс, больше всего мечтая сейчас запахнуться в плащ и свернуться в клубок.

Нет, серьезно, почему кто-то вообще решил жить в подобном климате?

— Пусть будет так, если таково твое желание, — сказал он. — Но это ничего не меняет. Я всё еще хочу вернуть себе Янг, и ее освобождение стало бы первым шагом на пути к улучшению отношений между нашими Королевствами.

— И в этом кроется еще одна проблема, — произнес Айронвуд. — Твое Королевство. Оно никем формально не признано. Любые сделки между нами ничего не значат на международной арене, пока вы не получите признание остальных стран.

Серьезно?.. Жон нахмурился и уже было собрался сказать Айронвуду, куда именно тот мог засунуть подобные мысли, но его опередила Вайсс:

— На самом деле, Земли Гриммов уже признаны на международном уровне.

И Айронвуд, и сам Жон замерли.

— Признаны? — переспросила Винтер.

— Разумеется. В законах Атласа прописано, что он не ведет официальных переговоров с непризнанными странами или организациями. Именно поэтому никаких официальных встреч с представителями Белого Клыка или Менаджери никогда не случалось, хотя последнее является целым островом со своим правительством, административной системой и законами.

— Всё может поменяться, — заметил Айронвуд. — Если Менаджери разорвет отношения с Белым Клыком, то мы их, скорее всего, признаем.

— Вам придется сделать это прямо сейчас, — невинным голосом произнесла Вайсс. — Земли Гриммов уже их признали, а также заключили с ними торговый договор и пакт о взаимной обороне. Вчера соглашение было подписано и ратифицировано Гирой и Кали Белладоннами и присоединившейся к ним Сиенной Хан из ныне реформированного Белого Клыка. Посол Блейк лично это засвидетельствовала.

— А это, случайно, была не Блейк Белладонна, — с нескрываемым сарказмом поинтересовалась Винтер.

— Не вижу причин заострять на этом внимание, — скромно улыбнулась Вайсс. — Да, у них почему-то совпала фамилия, но нельзя же утверждать, будто в таком важном деле, как заключение международных соглашений, имела место личная заинтересованность.

— Разумеется, — закатила глаза Винтер. — Это было попросту глупо с моей стороны.

— П-пакт о взаимной обороне? — переспросил Айронвуд, круглыми глазами уставившись на них и, безо всякого сомнения, представляя себе масштабы внезапно свалившихся на него дел, а также недовольства Советников. Менаджери никогда не пользовался любовью ни у них, ни у выступавших за войну ястребов. — Впрочем, ладно, это всё равно ничего не меняет. Менаджери тоже никем не признан, так что для выхода на международную арену следует получить признание Атласа или какого-нибудь другого Королевства.

— Да, но вы же с нами здесь уже встретились, — напомнила Вайсс. — Вы сами приняли предложение о дипломатических переговорах между Атласом и Землями Гриммов, разговаривали с их кронпринцем и даже начали рассматривать возможность согласия вашего Совета на его предложение.

Она улыбнулась, глядя на вытянувшееся лицо Айронвуда.

— По вашим же собственным законам такое поведение недопустимо в отношении непризнанных стран или организаций.

— А это означает, — закончил за нее Жон, — что согласившись на эту встречу, Атлас официально признал Земли Гриммов пятым Королевством Ремнанта. Всё это было показано как вашими телевизионными компаниями, так и каналами всего остального мира.

Он чуть ли не издевательски поклонился.

— Я очень благодарен за это, генерал. Данный поступок сэкономит мне немало времени, которое могло бы уйти на различные споры.

— Ты... ты... — стиснул зубы загнанный в ловушку Айронвуд. — Ладно, допустим, что это так. Предварительная встреча показала твое желание договариваться, но освобождение Сяо-Лонг произойдет лишь при выполнении некоторых условий.

Жон прищурился.

— И каких же?

Айронвуд явно колебался, и причина у него для этого имелась более чем весомая.

— Твоя мать...

— Является Королевой Земель Гриммов, — напомнил ему Жон. — Так что подбирай слова крайне осторожно.

— Я это понимаю, но и ты тоже должен понять... Она убила множество людей.

— На самом деле, она никого не убивала уже больше сотни лет.

— Тогда убили Гриммы, но ответственность за это несет всё равно именно она. Если вы являетесь Королевством, то они — своего рода граждане и ее подданные. Так что Гриммы вторглись в наши земли и убили наших людей...

— Если до этого момента наше Королевство не было признанным, то разве стоило ожидать от нас соблюдения ваших границ? — поинтересовался Жон. — Особенно если вы на этих территориях вообще не проживаете. Почему вы заявляете, что земли принадлежат вам, если ими владеют именно Гриммы? По какой такой логике некая гора или лес являются вашими, если вы рядом с ними боитесь даже просто появляться?

— Они находятся в наших границах...

— Это всего лишь линии на картах, которые вы сами же и провели. В нашем случае вы заявляете права на весь континент из-за наличия на нем одного единственного города. Звучит довольно логично, — даже не скрывая издевки, произнес Жон. — Но в нашей истории именно вы вторглись на наши земли. Мы просто оказались достаточно добры, чтобы мириться с вашим существованием.

Разумеется, это не было правдой — и даже не близко — но сейчас Жон выступал на публику и давил на Айронвуда. И чем сильнее оказывалось это давление, тем меньше времени оставалось у того на поиск несостыковок и изъянов в логике Жона. Пока Айронвуд был вынужден обороняться, то не мог нападать.

Вайсс многому его научила.

— Я готов оставить прошлое в прошлом. Земли Гриммов подарят вам ту территорию, на которую вы претендуете, и даже установят дипломатические отношения, несмотря на недавнее нападение и похищение кронпринцессы. И более того... — ухмыльнулся Жон. — Мы готовы признать легитимность Атласа как Королевства.

Из-за спины послышалось фырканье Вайсс и хихиканье Руби, в то время как Айронвуд в очередной раз стиснул зубы.

— Совету еще предстоит обсудить это предложение, — наконец сказал он. — Сейчас никаких решений принято не будет...

Разумеется, это оказалось совсем не тем, что хотел услышать Жон, но ничего поделать с этим он просто не мог. В Вейле действовала точно такая же система с Советом, и попытка как-либо ее обойти показала бы всему миру, что их правила и законы его ничуть не волновали. Что Жон просто не принимал их за равных.

Чего бы он сам ни желал, но смысл всего этого мероприятия заключался именно в том, чтобы продемонстрировать Ремнанту, что с ним можно было договориться о мире.

— Это понятно, генерал. Я дам необходимое для обсуждения время, — к облегчению Айронвуда, сказал Жон. — Не в моих интересах начинать конфликт, когда жизнь моей невесты находится в опасности. В идеале мне хотелось бы найти такое решение, которое позволило бы нам уладить данную проблему не только быстро, но и мирно.

— Как и мне, — с некоторой надеждой в голосе произнес Айронвуд. Может быть, ему тоже хотелось в это верить. — Должен признать, что ты оказался совсем не тем, кого я ожидал увидеть.

— Надеюсь, что это был комплимент.

— Это был именно он, Жон Арк. Насколько я помню, во время нашей прошлой встречи нам пришлось сразиться.

Ага. Тогда в Вейле его переговоры с Адамом Таурусом оказались прерваны нападением сил генерала.

— Вроде бы я не ранил никого из твоих людей, Айронвуд.

— Не ранил.

— И мне, к слову, пришлось убить еще одного участника тех событий, чтобы защитить Бикон.

— Да, — кивнул Айронвуд. — Этот поступок вызвал недоумение у множества людей. Теперь я понимаю, что это случилось из-за того, что он серьезно ранил и даже покалечил твою невесту, верно?

Тут генерал нахмурился, видимо внезапно осознав, что в данный момент занимался практически тем же самым.

— Повторю еще раз, что ей не грозит никакой опасности. Я лично присмотрю за тем, чтобы с ней ничего не произошло.

— Тогда я доверю ее безопасность тебе, Айронвуд, и только тебе, — произнес Жон, протянув вперед правую руку. Левая так и осталась на мече, что не ускользнуло от внимания как генерала, так и всех прочих, кто их сейчас окружал. — В обмен на это и в качестве жеста доброй воли я прикажу Гриммам освободить территорию в радиусе пяти миль от города, а также избегать нападений на прочие поселения континента. Разумеется, отвечать на атаки и защищать самих себя они не перестанут, но думаю, для демонстрации моих возможностей этого окажется более чем достаточно.

В Атласе будут полными идиотами, если не примут его щедрое предложение. Оно и в самом деле являлось безумно щедрым. Люди жаждали защиты от Гриммов, пусть та и станет действовать всего лишь несколько дней.

Это предложение вновь погрузило плато в полную тишину.

Все камеры повернулись к Айронвуду, ожидая его ответа.

Вновь загнанный в ловушку, тот сделал то единственное, что ему оставалось. То есть пожал Жону руку. Тут же засияли вспышки фотоаппаратов, загомонили репортеры и радостно закричала часть собравшихся на плато людей, решивших, что Айронвуд спас их всех от уничтожения ордой Гриммов.

Разумеется, их рукопожатие закрепило легитимный статус как Земель Гриммов, так и самого Жона. В конце концов, если они могли заставить генерала Атласа с ними встретиться, разговаривать и завершить переговоры рукопожатием, то кто из остальных Королевств мог им что-либо возразить?

— Ты играешь в очень опасные игры, — произнес Айронвуд, пока из-за ликования его мог слышать лишь один Жон.

— Для меня это вовсе не игра, а вопрос жизни и смерти. Моей жизни и смерти, а также моей семьи, друзей и Янг. С другой стороны, на кону стоят жизни всех обитателей Ремнанта, — сказал Жон, чуть крепче сжав Айронвуду руку. — Так что я воспринимаю это дело крайне серьезно.

— Как и я, — отозвался генерал. — Мне следует думать о благе моего народа.

— Тогда я посоветовал бы подумать о том, желает ли Озпин блага для Атласа. Ни одна война не длится вечно, Айронвуд. Когда-нибудь одна сторона победит, а вторая — потерпит поражение. Вот только потери при этом понесут они обе. Мне совсем не хочется приносить смерти и разрушать Королевства, но позволить умереть моей семье и друзьям я желаю еще меньше. Знаю, что это звучит жестоко, но как для тебя жители Атласа значат больше, чем граждане Вакуо или, например, Мистраля, так и для меня семья важнее всего населения Атласа. Если ваш Совет меня вынудит, или Янг всё же пострадает...

— Я понял, — кивнул Айронвуд, отступая на шаг назад. — И передам твое предложение Совету, а заодно, скажем так, попытаюсь убедить их начать переговоры. Война мне ничуть не нужна.

Особенно та, где у него не имелось никаких шансов на победу.

— Как и мне, Айронвуд. Как и мне, — отозвался Жон, разворачиваясь на каблуках. — Хорошего дня.

* * *

Джеймс позволил себе выдохнуть с облегчением, не замахиваясь на нечто большее. На него по-прежнему были направлены взгляды всех присутствовавших здесь людей. Кто-то смотрел с восхищением, другие — и вовсе с обожанием. Наверное, он казался им человеком, предотвратившим апокалипсис.

Впрочем, Джеймс и сам себе им казался, хотя в произошедшем не имелось ни капли его заслуги. Хотел бы он сейчас хоть немного расслабиться, но не мог позволить себе сделать это на публике. Приходилось стойко переносить вспышки фотоаппаратов, но зато можно было кое с кем поговорить:

— И как он тебе, Винтер?

— Гораздо человечнее, чем я ожидала.

— Хм. — Это было не совсем тем, что имел в виду Джеймс, но он всё же ее понял. — Да, от полугримма ждешь совсем другого поведения. Если бы я не видел его своими собственными глазами, то ни за что бы не поверил в то, что говорил сейчас не с человеком. У него даже манеры совпадают с нашими, что очень облегчает ведение диалога.

— Если у него еще и психика человеческая, то предложение может оказаться вполне искренним.

— 'Если', Винтер. Разумеется, я надеюсь на лучшее, но это 'если' является очень серьезной проблемой.

За время прошедшей встречи Джеймс успел заметить многое, поскольку был не только политиком, но еще и солдатом. Он отлично умел читать людей.

Некоторые особенности Жона Арка моментально привлекли к себе его внимание. Например, он не чувствовал холода. Сам Джеймс закутался в толстую шинель военного образца, состоявшую из кучи слоев хлопка и синтетических материалов, призванных удерживать тепло внутри и не допускать попадания туда влаги. Но даже так его пальцы жутко мерзли.

А вот Жон Арк стоял в тонком шелке и металлическом нагруднике, от одного вида которого на таком морозе Джеймсу становилось не по себе.

— Он всё время держался за меч, — сказала Винтер. — Даже ладонь ни разу не передвинул. Как будто был готов обнажить его в любой момент, и наше мнение на этот счет его ничуть не интересовало.

Разумеется, Джеймс тоже это заметил. Разве такую деталь вообще возможно было упустить?

— Он предложил нам дружбу в одной руке и меч в другой. Сейчас оружие остается в ножнах, а рука с дружбой протянута к нам. Но если его невеста пострадает, то всё тут же поменяется.

Винтер вздохнула.

— Надеюсь, что Совет нам не нагадит.

— Не глупи, Винтер. Они не были бы политиками, если бы не попытались это сделать...

* * *

— Должна признать, — произнесла Вайсс, — что ты выступил лучше, чем я от тебя ожидала.

— Мы не смогли вернуть Янг, — пробормотала Руби.

— Ее возвращение на первой же встрече было крайне маловероятным. Но зато Жон сумел удержать позиции, отлично сыграл на публику и продемонстрировал всему миру, что Айронвуд считает нас равными себе. Это гораздо больше того, на что я надеялась, так что я тобой горжусь.

— Спасибо, Вайсс, — слегка хриплым голосом отозвался Жон.

— Мне понравилась твоя речь. Я немного опасалась того, что ты вернешься к своим старым привычкам, так что готовилась стукнуть тебя, если бы твоя рука потянулась почесать затылок или сделать еще что-нибудь столь же глупое.

— Об этом волноваться совсем не стоило...

— И ладонь на мече была крайне удачной находкой. Особенно когда она долгое время не двигалась. Весьма доходчивое послание. Разумеется, всё могло бы стать очень плохо, если бы ты его случайно обнажил, но тебе удалось этого не допустить.

— А-ага...

— Кстати, можешь ее уже снять, — заметила Вайсс, указав взглядом на руку Жона.

Тот громко засопел.

— Жон?

Он медленно повернулся к Вайсс, продемонстрировав покрасневшую кожу и глаза, а также забитый нос, выступившие слезы и прочие признаки серьезной простуды.

— Не могу, — простонал Жон.

— Что?

— М-моя рука примерзла к навершию, когда я к нему притронулся... — пояснил он, подвигав ладонью.

Меч вслед за ней медленно выдвинулся из ножен.

— Помогите, — жалобно добавил Жон.

Руби с расширенными от ужаса глазами кинулась к нему. Она попыталась отодрать кожу от металла, извиняясь всякий раз, когда 'кронпринц Гриммов' вскрикивал, словно ребенок, лизнувший зимой качели.

Вайсс вздохнула.

— Беру всё только что сказанное назад...

— Руби, ай!

— Извини!

* * *

"Айронвуд совершил очень серьезную ошибку".

"Разве? По-моему, он только что предотвратил войну..."

"И сделав это, он предопределил судьбу всего Атласа", — сказал Озпин. — "Салем их уничтожит".

"Салем в любом случае собиралась уничтожить Атлас", — возразил ему Оскар. — "Или Жон, если они как-либо навредят Янг. Но между 'быть уничтоженными прямо сейчас' и 'с некоторой вероятностью оказаться уничтоженными когда-нибудь потом' выбор очевиден".

"Это просто глупость и недальновидность, Оскар. Они не способны узреть всей картины".

"Сложно 'узреть всю картину', если тебя собираются убить".

"Возможно. Но моя уникальная ситуация позволяет мне это сделать. Разумеется, Атлас может оказаться уничтожен, но даже его падение покажет людям Ремнанта, что с Салем нужно сражаться и ей необходимо сопротивляться. Их смерть объединит остальные Королевства".

"Ага, их смерть..."

"Необходимая жертва".

"Тебе легко рассуждать об этом, Озпин, когда ты сам ничем не жертвуешь".

"Я уже пожертвовал очень многим, Оскар. Например, любой надеждой на спокойную жизнь. Королевства создаются и разрушаются — это естественный процесс. Через тысячу лет не будет ни Атласа, ни Вейла, а на их месте окажутся какие-нибудь другие государства. Таков уж человеческий прогресс. Но если Салем захватит Атлас, то ее правление будет длиться очень долго. Как минимум несколько сотен лет".

Само собой, он тоже мог так поступить, но рано или поздно люди начали бы задавать вопросы своему бессмертному правителю, притворявшемуся обычным человеком. Озпин делал то, что было в его силах, но оказалось куда проще работать из теней, чтобы не допустить всеобщей паники. Если бы человечество узнало о Салем раньше, то оно вполне могло бы уже вступить на этот дурной путь.

И всё же не стоило винить Оскара в том, что тот не понимал ни этого факта, ни того, скольким Озпин уже пожертвовал. Да и не только его, но и всех остальных.

Он даже не помнил настоящего имени того, кто был ныне известен как Озпин, директор Бикона.

Он был кем-то другим до того момента, как Озпин очнулся в его разуме.

"Это только в том случае, если она действительно собирается захватывать власть. Пока что об этом и речи не заходило. Жон просто хочет вернуть себе Янг, и ее пленение, напомню, является именно твоей виной".

"Если он действительно сын Салем, то не стоит недооценивать его хитрость, Оскар. Гриммы испытывают беспричинную ярость и ненависть. Они не способны на любовь, верность или просто сострадание. В лучшем случае Жон Арк является своего рода автоматоном. Я сомневаюсь, что его вообще возможно считать живым в том смысле, который мы обычно вкладываем в это слово", — с печалью в голосе произнес Озпин. — "И к сожалению, мисс Сяо-Лонг, скорее всего, постигла та же участь".

Ему и в самом деле было жаль, что даже после смерти Саммер он не сумел уберечь ее детей. Янг оказалась одержима паразитом Гриммов, а наивная и склонная к идеализму Руби — обманута их красивыми, но лживыми словами.

"Нельзя было давать им столько свободы".

"Хочешь поступить с ними так же, как сейчас поступаешь со мной?" — сердито уточнил Оскар.

"Это необходимая жертва. Я не ожидаю от тебя принятия моих мотивов, но со временем ты меня поймешь".

"Ага, конечно. Ты просто разбрасываешься бессмысленными словами, но я вижу твои поступки. Ты поставил Атлас на грань уничтожения, чтобы достичь своих малопонятных целей, а теперь просто ушел от них, чтобы устроить то же самое где-нибудь еще".

"Не совсем так. Если Атлас и в самом деле сумеет договориться с Салем, то станет угрозой, которую ни в коем случае нельзя игнорировать. В последнее время я слишком часто полагался на других людей, так что мне вновь придется действовать самому".

"Ты же собираешься просто принести меня в жертву, да?" — с горечью в голосе спросил Оскар. — "Мне ведь еще даже шестнадцати лет не исполнилось, а ты намерен избавиться от меня, словно от испачкавшейся одежки, чтобы добиться какой-то своей очередной цели".

"Это-..."

"Заткнись, Озпин. Просто заткнись".

Тот печально вздохнул, но всё же исполнил эту просьбу. Он понимал страх, гнев и отчаяние не такого уж и взрослого парня, но не мог ничего с этим поделать, не загубив труд всей своей жизни.

Так будет лучше для всех.

Оскар этого не осознавал, как, впрочем, и мисс Сяо-Лонг, мисс Роуз и даже Джеймс.

Это вызывало у него сожаления, но Озпин всё равно собирался сделать то, что ему следовало совершить. Не для кого-то конкретного и даже не для Атласа, но ради всего Ремнанта.

От проклятого самими Богами меньшего и не ожидалось.

— Хватает же у тебя наглости, чтобы показываться здесь, — прошипел из-за его спины знакомый голос, а лезвие клинка пощекотало его горло. — Назови хоть одну причину, по которой я не должна тебя прикончить после того, что ты сделал.

— Потому что тебе известно, что произойдет дальше. Я просто переселюсь в другое тело и вернусь обратно. Мое убийство не избавит тебя от моего присутствия.

Клинок убрался от его горла, позволяя повернуться и, опершись на трость, взглянуть в лицо хозяйке оружия.

— Здравствуй, Рейвен. Рад снова тебя видеть.

— Не могу ответить тебе тем же, — отозвалась та. — Тебе здесь совсем не рады, Озпин.

— Да? Тогда как насчет того, чтобы я озвучил тебе идею, которая позволит избавиться как от меня, так и от внимания Салем?

Рейвен прищурилась.

— Тебе нужна Реликвия.

Озпин улыбнулся.

— Именно.