Тайны Тёмного Лорда (гет)

Сумерки еще даже не думали сгущаться, жаркий летний день был в самом разгаре. Но случись любому человеку в это время оказаться в лесу под густыми кронами деревьев, где все время царят тень и полумрак, а солнце лишь слабо пробивается сквозь листву, то непременно создастся впечатление, что уже вечер. На прелой мягкой подстилке из прошлогодних листьев лежала, свернувшись кольцами, змея, которая, вызвала бы удивление не только у специалиста по этим животным, но даже у простых жителей из маленьких деревушек, что были разбросаны в нескольких милях от этого места. Дело в том, что чешуйчатые пресмыкающиеся нечасто встречались здесь, в лесах Албании, а уж такие как эта змея, вовсе тут никогда не обитали. Размеров она была в самом деле колоссальных, толщиной с бедро взрослого мужчины, а в длину представлялась бесконечной. Хвост с ромбовидным рисунком был настолько мощным, что одним ударом мог бы убить человека, а два длинных острых клыка, торчащих из смертельно опасной пасти, выглядели более чем устрашающе. В это было трудно поверить, но когда-то эта смертоносная хищница была человеком. Женщиной. Молодой и красивой женщиной, которая умела превращаться в змею и выступала с таким номером в цирке. Этой своей способностью она походила на типичного анимага, но на самом деле была жертвой проклятия крови, которое передалось ей от матери. Оно заключалось в том, что с течением времени способность превращаться в животное и обратно в человека постепенно выходила из-под контроля волшебника. Девушка все чаще и чаще оборачивалась змеей даже когда не хотела этого, а если очередное превращение в животное было намеренным, то вернуться в человеческий облик с каждым разом становилось все труднее и труднее. Со временем проклятие только усиливалось, и наступил момент, когда женщина так и осталась змеей. Больше того, она даже забыла свое прошлое. Сейчас бывшая чародейка обитала здесь, в Албании, куда когда-то в последний раз приезжала вместе со своим цирком. Окончательно превратившись в змею, она уползла в леса, где почти не встречались люди, и можно было добыть себе пропитание.

Теперь чешуйчатая хищница пробудилась от сна и ползла по земле, а опавшая листва и старая трава тихо шуршали, сливаясь с ее шипением. Змея была голодна и потому напряженно высматривала и вынюхивала добычу, чтобы основательно подкрепиться. Ей довольно быстро повезло, так как невероятно сильное обоняние позволило учуять зверька — крупную крысу. Вообще-то столь огромной змее такая добыча была всего лишь перекусом на один зуб, но раз никто другой пока что не попался, то и этот грызун сгодится. Хищница устремилась вперед за своей жертвой, но вопреки ожиданиям крыса не побежала прочь. Напротив, она встала как вкопанная и посмотрела огромной змее прямо в глаза. Могло показаться, что грызун просто загипнотизирован охотницей и вот-вот сам пойдет к ней в пасть, но нет! Крыса против всякого ожидания смотрела на змею без малейшего страха и вполне осознанно. Однако, когда грызун еще и зашипел по-змеиному, то смертоносная хищница, уже бросившаяся на свою добычу, мгновенно замерла, словно налетела на невидимую стену.

— Остановись! — послышался парселтанг, странным образом вылетающий из крысиного рта. — Твои сородичи еще никогда не нападали на змееустов, какое бы обличье они не приняли.

— Прошу простить, повелитель! — огромная змея покорно склонила голову перед крысой — картина в высшей степени невероятная. — Однако, что заставило вас вселиться в этого грызуна?

— Если лишился своего тела, то пользуешься любым, чьим сумеешь овладеть. Видишь, в каком отвратительном положении сейчас пребывает некогда великий волшебник и наследник Салазара Слизерина? Сейчас лорд Волдеморт не может сотворить даже простейшего заклинания, ведь тела животных плохо приспособлены для занятий магией, а кроме того, нужна волшебная палочка.

— Сочувствую, повелитель! Но не теряйте надежды, ведь вы все-таки живы!

— Да, жив, хоть и слабее, чем самое захудалое привидение. Но любой другой волшебник, не обладающий моей силой и знаниями, после смертельного проклятья вообще бы не спасся!

— Повелитель, а разве вы не можете вселиться в человека?

— Могу, но много ли людей заявляются сюда в эту глушь? И как при этом не вызвать подозрений? Кроме того, если вселиться в чье-либо тело, то оно быстро разрушается. Во всяком случае, ни одно животное долго не протянуло. Овладеть же человеком у меня получилось только однажды. Да, наивность профессора Квиррела, который как раз направлялся в Хогвартс, чтобы занять место преподавателя пресловутой защиты от темных искусств, сослужила мне хорошую службу. Я попал в школу и уже почти вернул себе былую мощь, почти завладел философским камнем, созданным прославленным алхимиком Николосом Фламмелем… Эликсир из этого камня дал бы мне силу, но мне снова помешали! Положительно, сама судьба против лорда Волдеморта!

— Хозяин, зелье из моего яда могло бы подкрепить вас…

— Знаю! Да, слабое тело все же лучше, чем ничего. Но кто будет доить тебя, даже если ты останешься со мной?

— Я останусь, повелитель! Подождем благоприятного момента. Кто знает, может завтра ветер переменится?

— А ты еще и философ! — усмехнулся Волдеморт. — Что же, подождем! Ведь ничего другого мне не остается. Двенадцать лет я изо дня в день заставляю себя существовать.Ты не возражаешь, если я буду называть тебя Нагайна?

— Это и есть мое имя, повелитель! Не знаю, кто, где и когда мне его дал, но я и сама себя так называю.

— Замечательно! Нагайна, как я понял, ты собралась подкрепиться этой крысой. Что же, я покину ее тело, и ты получишь свою добычу. Даю слово, что если мне когда-нибудь удастся вернуть себе тело и силу, то ты не будешь перебиваться крысами, а отведаешь чего-нибудь повкуснее!

— Хозяин, а есть ли у вас сторонники, которые желали бы вашего возрождения и согласились бы рискнуть? — задумчиво спросила Нагайна.

— Почему тебя это интересует? Судя по тому, что за вес эти годы ни один служитель не пришел мне на помощь, никто не верит в меня! Те из самых преданных мне последователей, которые все готовы были сделать ради меня, сами нуждаются во мне. Они замурованы в Азкабане. Другие же, кто остался на свободе, уже и думать забыли о своем повелителе!

— Возможно, это не совсем так! — прошипела змея.

— Что ты хочешь этим сказать? — воскликнул Волдеморт.

— Хозяин, я обитаю в этом лесу уже довольно давно, и почти вся дичь покрупнее, на которую я охотилась, покинула здешние места из страха передо мной.

— Неудивительно! — согласился Темный Лорд.

— Потому мне часто приходилось промышлять всяким мелким зверьем, даже этими противными крысами. Как-то я выследила двух из них, но, прежде чем съесть подслушала разговор. Они шептались между собой, что непонятное зло, темная сущность, овладевает телами разных маленьких зверюшек и губит их. Это они о вас, как я теперь понимаю. Но один из грызунов упомянул некоего человека, который обладает способностью принимать крысиный облик…

— Что?! — нетерпеливо перебил Волдеморт.

— … а кроме того, он очень интересуется этой самой темной сущностью, что так пугает крыс. Спрашивает о ней и жаждет встречи.

— Это просто великолепно, Нагайна! — в едва слышном шипении слышалось ликование. — Я ждал этого много лет. Не ожидал от никчемного Хвоста такой прыти! Впрочем, сейчас и крысеныш сгодится! Только ты должна мне помочь, дорогая Нагайна!

— Приказывайте, хозяин!

— Доставь этого волшебника ко мне, но не смей причинять ему вред! Приволоки его сюда целым и невредимым!

— Я все поняла, повелитель!

Нагайна отсутствовала двое суток, но Волдеморта это не тревожило: он знал, что питомица обязательно вернется к нему, причем не одна. Так все и случилось. На рассвете третьего дня змея приползла к своему хозяину, и ее мускулистое гибкое тело завивалось тремя кольцами вокруг маленького человечка. Эти змеиные объятия были достаточно крепкими, но не на столько, чтобы удушить насмерть. Так, в полсилы, дабы коротышка не вырвался. Когда Нагайна его отпустила, то тело этого ничтожества было покрыто потом от страха, оно тряслось от мелкой нервной дрожи.

— О, старый знакомый! Здравствуй! — ухмыльнулся Волдеморт. Хвост вздрогнул и повернулся на шум еле слышного шипения. Ни волшебник, ни змея Темного Лорда не видели, но могли слышать, хоть и с трудом.

— Повелитель! — пропищал в свою очередь Педдигрю, чуть дыша от страха. — Слава Мерлину, я, наконец-то, нашел вас!

— Признаюсь честно, не ожидал от тебя такой прыти, маленький крысеныш. Хвалю!

Противное лицо Хвоста расплылось в улыбке.

— Но где же ты пропадал целых двенадцать лет и почему не пришел раньше на помощь своему лорду?

Хвост снова задрожал.

— М-милорд, — заикался он, — клянусь Мерлином, я выжидал удобного случая. Когда вы исчезли, мне удалось инсценировать свою смерть и свалить все на Сириуса Блэка. Сам же я все эти годы скрывался под видом крысы — домашнего питомца в семействе Уизли.

— Очень остроумно! — съязвил Волдеморт.

— Однако, когда…

— … тебя каким-то образом разоблачили, понял, что деваться тебе некуда и наконец-то вспомнил о своем всеми покинутом господине, надеясь найти у него защиту!

— Повелитель, простите!

— Посмотрю на твое поведение, Хвост! Многое будет зависеть от того, как ты послужишь мне.

— О, милорд! Что угодно, повелитель! — льстил прислужник. — Только прикажите…

— Довольно слов! — прервал слугу Темный Лорд, и поток слащавых словоизлияний прекратился. — Ты и Нагайна даже сейчас можете мне очень хорошо помочь и даже поспособствовать моему возрождению. Если это когда-нибудь произойдет, то вы оба получите награду от лорда Волдеморта.

— Милорд, — осмелел тут Хвост. — Я не сомневаюсь в этом! Во всяком случае ваша волшебная палочка ждет вас. Я нашел ее среди развалин в доме Поттеров и сохранил.

— Похвально, дорогой слуга! — на этот раз довольно и благосклонно отвечал Волдеморт.

С этого дня по приказу Темного Лорда его слуга Хвост регулярно доил Нагайну и из ее яда по хозяйским инструкциям варил зелье. Волдеморт присовокупил к нему пару заклинаний собственного изобретения и получил возможность обрести тело. Оно было слабым и немощным, сам же Темный лорд казался в нем беспомощным младенцем, целиком зависящем от опеки слуги. Кроме того, его постоянно нужно было поддерживать с помощью зелья… Но это все же было тело, находясь в котором Волдеморт имел теперь возможность прикоснуться к волшебной палочке и колдовать. Еще несколько дней назад о таком он не мог и мечтать. А самое главное, теперь Темный Лорд уже не только ждал благоприятного случая, но мог и сам предпринять какие-то шаги, чтобы приблизить час своего возрождения, и в голове чародея зародился план.