Тайны Тёмного Лорда (гет)

Едва только Гарри, ухватившись рукой за портал, скрылся из виду, как Волдеморта тут же охватили злость и разочарование, и он яростно закричал.

— Не-е-е-т!

Однако неожиданный побег через чур уж шустрого мальчишки все же не мог омрачить торжества, которое маг продолжал испытывать после того, как заново обрел утраченное тело. Поэтому ему пришлось сдерживаться, дабы слуги не увидели его слабым, во власти эмоций. А кроме того, у чародея мелькнули опасения, что после досадного промаха его авторитет среди Пожирателей смерти поколеблется. Но, окинув беглым взглядом лица всех присутствующих, он убедился в обратном: сторонники до сих пор еще находились под впечатлением от его невероятного возвращения. К тому же они не без оснований все еще страшились гнева своего повелителя за то, что не предприняли, как Лестрейнджи, попытки разыскать его, предпочитая все эти годы строить из себя порядочных обывателей. Наконец, в воцарившейся было тишине раздался нарочито елейный голос Эйвери.

— Повелитель! И этого никчемного мальчишку называют оплотом волшебной Британии и даже волшебного мира? — слова прозвучали с презрительной усмешкой. — И на него возлагают столько надежд! Да он так испугался вас, что сбежал, как трусливый щенок!

— Правильно! — угодливо поддакнул Люциус Малфой. — Он воспользовался тем, что, на его счастье, ваши волшебные палочки отказались сражаться. Потому и возник эффект приори инкантатем.

— Палочки отказались сражаться? — удивился Волдеморт, пропустив мимо ушей все льстивые слова, сказанные перед этим. — Как это понимать, Люциус? — властно и нетерпеливо спросил маг.

— Повелитель, со мной однажды произошло нечто подобное. Как-то мы с золовкой Беллатрисой сильно поспорили из-за какого-то пустяка, уже и не помню. А вы знаете, что она дама горячая и с норовом, вот и запустила в меня оглушающим заклятьем, а я попытался его отразить. И после этого наши палочки оказались как бы связаны, а потом моя палочка выдала несколько последних заклинаний. Не знаю, почему такое произошло, но, думаю, какой-нибудь мастер волшебных палочек смог бы поведать о причинах этого редкого и необычного явления.

— Что же, все это очень занятно, Люциус. А пока тебе не кажется, что нам всем нужно решить один важный и насущный вопрос?

— О чем вы, повелитель? — пробормотал, побледнев, Малфой.

— О том, что впредь мы же не будем проводить собрания прямо тут, на кладбище. Насколько я понимаю, дом Карактака Берка, который после его смерти принадлежал мне и был оборудован под штаб-квартиру, теперь больше не послужит нам для этой цели.

— Это верно, милорд. После вашего исчезновения защитные чары утратили силу, и туда нагрянули мракоборцы. Он до сих пор находится в ведении Министерства, закрыт и опечатан.

— Ты сам видишь, Люциус, наше тайное убежище все равно раскрыто, а потому нет никакого смысла отбивать дом у Министерства. В таком случае, я полагаю, что ты не откажешь своему повелителю в этой маленькой услуге? — голос Волдеморта был как шелковый, но в нем заключалась угроза посильнее, чем в самом яростном крике. — Малфой-мэннор — обширное поместье с просторным особняком. И, несомненно, помещение для собраний там найдется, не так ли, мой скользкий друг? — ехидно улыбнулся Темный Лорд.

— Вне всяких сомнений, милорд. — Волшебник был явно не в восторге от того, что его дом станет проходным двором, а главное, в этом заключался большой риск. Но еще большей опасностью было перечить Темному Лорду. — Большой бальный зал в моем доме вместит весь Ближний круг, да и других сторонников, которых вам будет угодно вызвать к себе. Кроме того, повелитель всегда желанный гость в Малфой-мэнноре. Я распоряжусь, чтобы для вас подготовили лучшие гостевые апартаменты, дабы вы могли оставаться у нас столько времени, сколько сочтете необходимым.

— Замечательно, Люциус! Теперь наша штаб-квартира будет находится в Малфой-мэнноре. Сейчас я больше никого не удерживаю, а о следующем собрании извещу как обычно.

Пожиратели смерти, поняв, что на сегодня они свободны, быстро трансгрессировали. Волдеморт и Люциус, в свою очередь, мгновенно оказались у ограды Малфой-мэннора. Миновав сад и войдя в дом, волшебники увидели Нарциссу, на лице которой при виде Темного Лорда возник ужас. Однако волшебница быстро совладала с собой, натянуто, но приветливо улыбнулась, как подобает хозяйке, встречающей гостей, и присела в реверансе.

— Нарцисса, дорогая, тебе известно о счастливом возвращении повелителя, не так ли? Милорд оказал нам особую честь, он желает, чтобы его новая штаб-квартира находилась в нашем родовом поместье. Кроме того, он и сам почтит нас своим присутствием. Будь добра, распорядись, чтобы для нашего дорогого гостя подготовили комнаты.

— Рада видеть вас, милорд, в нашем доме! — учтиво сказала миссис Малфой. — Позвольте мне ненадолго покинуть вас и лично проследить, как эльфы подготовят ваши апартаменты.

Волдеморт милостиво кивнул, а Люциус добавил.

— Разумеется, милая, мы извиним тебя за эту недолгую отлучку. Когда все будет готово, спустись к нам в гостиную.

Нарцисса быстро ушла, а ее муж обратился к Волдеморту.

— Не угодно ли вам будет разделить с нами трапезу, повелитель? Сейчас как раз время ужина.

Темный Лорд был вполне доволен поведением Малфоев, которые, по всей видимости, любой ценой хотели загладить свою вину перед повелителем, дабы он сменил гнев на милость.

— С удовольствием, Люциус! — холодным голосом ответил Волдеморт. — ведь целых тринадцать лет ничего не ел. — усмехнулся он.

* * *

Покои, отведенные Люциусом и Нарциссой для Темного Лорда, были и в самом деле хороши, состояли из нескольких комнат: гостиной, спальни и ванной. В обстановке чувствовался безупречный вкус, присущий представителям многих чистокровных аристократических семейств, ну и, конечно, богатство.

На одной из стен висело большо зеркало в массивной серебряной раме, и Волдеморт стал внимательно рассматривать свое отражение. После возрождения его лицо снова изменилось до неузнаваемости. Если тринадцать лет назад его черты были хоть уже и некрасивыми, но все-таки человеческими, то теперь больше походили на змеиные. Нос почти исчез, остались лишь ноздри, кожа стала бледней, точно жемчуг, а свирепые глаза теперь все время были красными с узкими вертикальными щелками зрачков. Так сказалось влияние зелья из змеиного яда, которое ему приходилось пить, чтобы жить. Уже давно прошло то время, когда он был эффектным красавцем, сначала блестящим студентом Хогвартса, а потом очаровательным служащим в магазине «Горбин и Бэрк». Однако Темному Лорду было все равно, что его новое лицо внушает ужас, в чем он уже имел возможность убедиться. Но разве до того, как он отправился в Годриковую лощину, имя лорда Волдеморта не боялись произносить все волшебники? Колдуна это вполне устраивало. Боятся — значит уважают. И реакция только одного человека на свете могла интересовать его.

Волдеморт еще не успел толком осмотреть свое временное пристанище в новой штаб-квартире (свой настоящий дом — Слизерин-кэстл — он планировал посетить чуть позже), как вдруг раздался осторожный стук в дверь, а вслед за ним извиняющийся голос Люциуса.

— Милорд, прошу вас, не сердитесь! Но в поместье пожаловал еще один ваш покорный слуга, который не смог явиться на зов тотчас же, но теперь он сгорает от желания выразить вам свою преданность и готов служить всей душой и телом.

— Пусть войдет, Люциус! — отозвался Темный Лорд.

Дверь открылась, и в комнату вошел человек в темной мантии, с бледным лицом, носом с горбинкой и длинными черными сальными волосами.

— Кого я вижу! — шипящим негромким голосом заговорил Волдеморт. — Что же, милости прошу, Северус, присаживайся! — нарочито учтивым тоном предложил маг, указывая на обитый темно-зеленым атласом диван.

— Милорд! — заговорил вошедший волшебник, вставая на колени и целуя край мантии Волдеморта. — Позвольте мне выразить свою радость, вызванную вашим чудесным возвращением к нам, а также хочу заверить, что верный слуга полностью в вашем распоряжении, повелитель!

— Ты не слишком спешил, Северус! — холодно отвечал Волдеморт. — Я вызывал вас всех два часа назад.

— Да, милорд, знаю! — кивнул Снегг. — Но как только я почувствовал жжение в метке, то сразу же подумал о том, каким образом смогу быть вам более полезным. Я услышал ваш зов как раз в тот момент, когда находился в Хогвартсе на трибуне квиддичного поля в числе зрителей, смотрящих третий этап Турнира трех волшебников, вместе с другими преподавателями школы и на виду у Дамблдора. Уйти сразу и трансгрессировать к вам немедленно означало привлечь к себе внимание и вызвать ненужные подозрения у нашего проницательного директора.

— Значит, ты попросту испугался! — съязвил Темный Лорд.

— Повелитель! — с готовностью отвечал Снегг. — Вы знаете, что я всегда был осторожен и никогда напрасно не лез головой в огонь как какой-нибудь гриффиндорец.

— Это правда! Глупое безрассудство никогда не было в чести у истинных слизеринцев. А ты ведь человек с головой, с холодной и рассудительной головой, Северус. И что же за соображения заставили тебя задержаться?

— Милорд, как вы помните, незадолго до вашего исчезновения вы поручили мне стать вашим шпионом в Хогвартсе, заняв место преподавателя зельеварения и втеревшись в доверие к Дамблдору.

— Да, тебе удалось неплохо одурачить нашего милого директора! — одобрительно кивнул Волдеморт.

— Повелитель, вот я и подумал, что и сейчас соглядатай в Хогвартсе будет вам полезен. А чтобы остаться в школе, мне необходимо было поговорить с Дамблдором, ведь он считал меня своим шпионом среди Пожирателей смерти. Я дождался окончания испытания, того момента, когда Поттер с Кубком победителя и трупом Седрика Диггори появился на поле. — Тут бледное лицо Волдеморта покраснело от ярости. — Потом отправился в кабинет Дамблдора, показал ему темную метку, сообщил о вашем вызове, и мне удалось убедить его, что я и дальше буду добывать для него ценную информацию. Тогда директор сам приказал мне отправляться к вам.

— Все это замечательно, Северус, но как я могу тебе верить, когда ты столько лет скрывался под его крылышком от преследований Министерства? Ведь за столько лет ты мог запросто перейти на другую сторону.

— Что вы, милорд! За тринадцать лет я собрал для вас много полезных сведений и о Дамблдоре, и о Поттере.

— Тогда позволь спросить, почему три года назад, когда я, овладев телом профессора Квиррела, пытался заполучить философский камень, ты помешал мне, вместо того чтобы помочь и на деле доказать свою преданность?

— О, господин, если бы я только знал, что вы вселились в тело этого незадачливого профессора, то с моей помощью вернулись бы к нам еще три года назад! Но вы не открылись мне, не доверились своему верному слуге. А я между тем видел перед собой лишь Квиррела, и потому помешал ему завладеть философским камнем.

— Допустим, что все это правда. Но как же твоя грязнокровка Лили Поттер, а, Северус? — пристально глядя на Снегга и понизив голос, допытывался Волдеморт. — Неужели после того, как я убил ее, не вняв твоей настоятельной просьбе, ты все еще готов служить мне?

Снегг бросился на колени, склонил голову и, взяв худую руку Темного Лорда, поцеловал ее.

— Повелитель, вы вот этой самой рукой расправились с тем, кого я ненавидел больше всех на свете, отомстили за все причиненные мне обиды! И за это я ваш слуга до гроба. Что до Лили, так ведь ее не вернешь. Такое только вам оказалось по силам!

— Что верно, то верно. Куда грязнокровкам до такого продвинутого волшебства! Да, я отомстил твоему врагу, Северус. И что в сравнении с этим смерть девчонки, с которой тебе взбрело на ум позабавиться. Твой повелитель всего лишь лишил тебя кратковременного удовольствия, не так ли?

— Да, мой лорд! А кроме того, все знают, что заклятье, убившее ее, предназначалось вовсе не ей, а ее сыну. Лили приняла эту Аваду на себя.

— Именно так, Северус. Я три раза предлагал ей жизнь, но она сама предпочла смерть. Весьма глупо, не правда ли? И стоит ли женщина, кроме того, что грязнокровка, так еще и дура, каких мало, твоего внимания и твоих сожалений?

— Нет, конечно, нет, повелитель! — равнодушно сказал Снегг.

— Впрочем, — задумчиво продолжал Темный лорд, — я тоже допустил серьезный промах, Северус, то, что не пощадил твоей грязнокровки. И скажу, если тебя это утешит, расплата за твою невыполненную просьбу была весьма суровой. Я на себе узнал действие убивающего заклятия, эту адскую боль. И тринадцать лет мне пришлось вести такую жизнь, которой некоторые сердобольные людишки не пожелали бы даже врагу. Или, по-твоему, этого мало за несостоявшееся развлечение?

— Что вы, милорд!

— Согласись, Северус, кроме Лили Поттер в мире есть и другие женщины. А эта твоя блажь поваляться с грязнокровкой от того, что ты просто не видел лучшего. В этом твоя беда, Северус! Тебе еще не довелось встретить ту, которая была бы достойна такого незаурядного и талантливого мага как ты. Такое бывает. А что ты скажешь о браке с представительницей из благородного чистокровного рода?

— Повелитель, это, конечно, большая честь, но вряд ли такое возможно. Я не отношусь к числу священных двадцати восьми.

— Чистокровные семьи презирают магловских выродков, но против полукровок в большинстве своем ничего не имеют. Только Блэки столь категоричны в этом вопросе. Кроме того, ты знаешь, Северус, что лорд Волдеморт награждает тех, кто ему верно служит, и ценит преданность. Мне не составит труда поспособствовать твоему сватовству, если, конечно, ты будешь достоин такой милости.

— Благодарю вас, мой лорд! — Снегг снова взял край мантии Волдеморта и поцеловал ткань.

— Ты — преподаватель в Хогвартсе, больше того, декан Слизерина, тебе и карты в руки! Советую тебе как следует присмотреться к своим ученицам. Уверен, среди них найдутся очень достойные юные особы, не менее прелестные, чем Лили Поттер, и благородного происхождения к тому же. Когда-нибудь ты мне даже спасибо скажешь за то, что избавил тебя от твоего рыжеволосого наваждения, ведь любая из этих воспитанных молодых леди составит тебе прекрасную партию.

— Повелитель, но я уже…

— Ты считаешь себя слишком старым, Северус? — усмехнулся Темный Лорд. — Брось, тебе же нет еще и сорока. Даже для никчемных маглов это не возраст, что уж говорить о волшебниках. Слизеринки более разумно смотрят на замужество, и наверняка среди них найдутся девицы, которые сочтут супруга постарше куда лучше неоперившегося ненагулявшегося юнца. Но мы что-то увлеклись этой темой. Скажи-ка мне лучше, дорогой соглядатай, в Хогвартсе сильный переполох поднялся, когда стало известно о моем возрождении? Ведь Поттер уже успел обо всем рассказать, не правда ли?

— Да, повелитель, конечно, он обо всем рассказал. Но вы не поверите, — Снегг усмехнулся, кроме Дамблдора его никто даже слушать не стал. А Фадж, который стал Министром после смерти Крауча и тоже присутствовал на Турнире, вообще обвинил мальчишку во лжи!

— Значит, Министерство решило, как страус, спрятать голову в песок? — в голосе Волдеморта слышалось явное довольство. — Не ожидал такой удачи! Впрочем, завтра все узнаем, посмотрим, что нам поведает «Ежедневный пророк» о смерти «лишнего» Седрика Диггори.

— Если повелитель желает, то может все увидеть своими глазами.

Снегг достал волшебную палочку, наколдовал стеклянный флакон, а потом, поднеся деревянный кончик к виску, извлек в сосуд несколько серебристых нитей.

— Здесь появление Поттера, а также мой разговор с Дамблдором, и то, как директор разоблачил Барти Крауча сына. Его уже нет с нами, милорд. Дементор из охраны Фаджа во время допроса выпил душу вашего верного слуги!

При этих словах лицо Темного Лорда исказилось от гнева, а Снегг быстро заговорил, оправдываясь.

— Я ничего не мог сделать, милорд, клянусь! Малейшая попытка с моей стороны оказать ему хоть какую-то помощь не только лишила бы вас возможности иметь своего человека в Хогвартсе, но также погубила бы и меня.

— Посмотрим! — раздраженно ответил Темный Лорд, призывая волшебной палочкой омут памяти и выливая в него воспоминания из флакона. Потом погрузил в чашу лицо, в то время как Снегг почтительно замолчал в ожидании. Просмотрев воспоминания зельевара, Волдеморт, казалось, смягчился.

— Ты хорошо сделал, Северус, что позаботился о том, как бы остаться при Дамблдоре. А за Барти Фадж, конечно, поплатится своей собственной жизнью! Я вполне доволен твоей откровенностью со мной, и среди моих последователей ты один из немногих, к кому я не применял легилименцию. Мало кто сам так открывает мне свои мысли и сознание.

— Я всегда откровенен с вами, милорд! — спокойно отвечал Северус, чуть склонив голову в знак почтения.

— Что же, похвально! Однако тебе пора возвращаться в Хогвартс. Продолжай дальше следить за Поттером с Дамблдором и о каждом их шаге докладывать мне. Впрочем, я уверен, по пустякам ты меня тревожить не станешь.

— Разумеется, повелитель! Я немедленно возвращаюсь в школу и буду ждать ваших указаний.

— Идем, Северус! Мне тоже необходимо отлучиться из поместья.

Волшебники вышли из дома, дошли по гравийной дорожке до ворот, и Снегг сразу же трансгрессировал. Когда Волдеморт остался один, то резко оторвался от земли и, быстро набрав высоту, устремился к побережью Северного моря.