Полная чаша (джен)

— Я хотел поговорить с вами, — сказал Родольфус за ужином.

Падма кивнула:

— Давайте, конечно. Я могу для вас сделать что-нибудь?

— Можете, — кивнул он. — Собственно, я полагаю, только вы и можете…

Она выслушала его очень внимательно — а когда он закончил, сказала:

— Я согласна — но не так. Не пополам. Я ведь не вношу ни кната — только имя даю. Я понимаю, что это важно — но это никак не стоит половины. Максимум одну десятую.

— Четверть, — твёрдо сказал Лестрейндж. Мысль уменьшать её долю ему совершенно не нравилась — но, с другой стороны, он её вполне понимал и поэтому готов был пойти навстечу.

— Но тогда вы позволите мне поучаствовать своим трудом, — заупрямилась она. — Вам понадобятся руки — хотя бы во время ремонта. Я неплохо знаю бытовые чары и смогу помочь.

— Я вам буду благодарен, — он склонил голову. — И, возможно, вы поможете мне придумать название?

— Я попробую, — она улыбнулась. — Мне нужно подумать.

— Подумайте, — Родольфус тоже улыбнулся.

* * *

— Идеально было бы найти французского повара, — сказал Драко.

Они вчетвером: он, Нарцисса, Падма и Родольфус — стояли посреди вычищенного и пустого первого этажа, закончив, наконец-то, с уборкой, и оглядывались.

— Как ты представляешь себе поиски? — осведомился Родольфус.

— Я бы побывал во Франции и походил по кафе, — тут же отозвался тот. — А когда нашёл бы то, что мне понравилось, дождался повара и поговорил с ним. Рано или поздно кто-нибудь да согласится.

— Это долго, — возразила Падма. — Хотя идея с поваром-французом и хороша. Я могу попросить отца помочь нам: у него точно есть дела и контакты во Франции. Думаю, если он даст понять, что его дочь ищет повара, тот отыщется быстрее.

— Я не думаю, что все французы рождаются с кулинарным даром, — скептически проговорил Драко. — Хотя ты права — это было бы проще.

— Можно сделать так, — предложила Нарцисса: — Мисс Патил попросит о помощи мистера Патила — а потом ты встретишься с претендентами. И я тоже напишу нашей французской родне — мы, конечно, потеряли с ними связь в последнее время, но, мы, кажется, не ссорились. А ещё можно сказать эльфам собрать семейные рецепты, — продолжала она, — и составить сборное меню.

— Сборное? — когда он, вообще, в последний раз ел в ресторане? Если не считать тех двух раз с Крокером и Турман — ещё в юности. И понятия не имел, чем обычно кормят в таких местах.

— Я могу попросить Джинни Уизли поговорить с невесткой, — не слишком уверенно предложила Падма. — Флёр Делакур — жена Билла Уизли. Она француженка — и я слышала, что любит хорошую кухню. Если это уместно, — добавила она, будто оправдываясь.

— Почему нет? — согласился Лестрейндж. — Спросите. Я вам буду признателен.

— А мне кажется, что это не лучшая идея, — возразил Драко. — Это всё равно, что вывесить объявление с именем владельца: наверняка Уизли заинтересуется деталями, а Поттер без проблем отыщет все ответы. Мы же не прячемся — просто не афишируем.

— Можно сделать чуть иначе, — улыбнулась Нарцисса. — Можно попросить её совета в другом: пусть назовёт вам хорошие французские кафе — не важно даже, где именно. Скажите, что собираетесь провести там свой отпуск — возможно, она вам не откажет.

— Я спрошу, — пообещала Падма.

И действительно спросила — правда, не у Джинни, а у Гарри, когда тот в очередной раз оказался в Мунго.

— Я узнаю, — пообещал он, наблюдая, как она аккуратно, дюйм за дюймом, возвращает его лучевой и локтевой костям, превращённым в металлические прутья с длинными, насквозь пронзившими мышцы, шипами, их нормальное состояние. — Это здорово, что ты решила развлечься и отправиться на континент. Ты одна поедешь?

— Набиваешься мне в спутники? — улыбнулась Падма.

— У меня отпуск только в октябре, — вздохнул Гарри. — Я же новичок — кто же меня летом отпустит. А вот ты давно не отдыхала.

— Для чего тогда интересуешься? — поинтересовалась она, осторожно заставляя очередной стальной шип втянуться обратно.

— Просто я волнуюсь за тебя, — очень мягко и осторожно отозвался Гарри.

— Почему? — Падма бросила на него быстрый и неожиданно острый взгляд.

— Потому что… Падма, я понимаю, что это не моё дело, — он вздохнул. — Я тебе не муж и не брат, и каждый живёт как живёт — но… просто я себя ощущаю слегка виноватым, что всё так произошло.

— Что произошло? — спросила она подчёркнуто терпеливо, но её губы дрогнули, скрывая улыбку.

— То, что ты живёшь с Лестрейнджем, — он замялся. — Слушай, Падма, — он слегка подался вперёд, будто на что-то решившись. — Если дело не в чувствах, а тебе, например, негде жить — у меня ведь целый дом. Большой дом. У меня всегда найдётся для тебя комната — живи, сколько хочешь!

— А ты Джинни спросил, — уже откровенно посмеиваясь, поинтересовалась Падма, продолжая трудиться над его пострадавшей рукой, — прежде, чем меня приглашать?

— Нет ещё, — признал он. — Но она наверняка против не будет — мы все…

— Гарри, — Падма всё-таки рассмеялась в голос. — Как ты думаешь, что должна будет сделать твоя невеста, когда в доме её жениха вдруг поселится молодая и красивая женщина? — она посмотрела на него как на неразумного ребёнка. — Джинни оторвёт нам головы — сперва мне, а потом и тебе. Профилактически.

— Я поговорю с ней, — твёрдо возразил Гарри. — Падма, в самом деле — если…

— Гарри, — Падма вздохнула и коротко стиснула его здоровую руку. — Ты чудесный друг — но у тебя проблемы с грамматикой, — она замолчала, сосредоточившись на пострадавшей конечности.

— Я не понял, — не дождавшись пояснений, — сказал Поттер. — Ты о чём?

— Я живу не С Лестрейнджем, — проговорила она подчёркнуто назидательно. — Я живу У Лестрейнджа. Это совсем разные предлоги.

Гарри вспыхнул и пробормотал что-то вроде «Вы с ним не…» — и Падма безжалостно добавила:

— И мы с ним не любовники. Уверяю, если бы это было так, я не стала бы скрывать. И ты прав — это совершенно не твоё дело. Но раз мы друзья — я ответила на твои вопросы?

— Ты прости, пожалуйста, — очень смущённо проговорил он. — Ты права — это и не моё дело, и вообще…

— А что, — с шутливым интересом спросила Падма, — многие так считают? — и, прочтя ответ по глазам, продолжила: — Люди удивительнейшим образом не видят очевидного даже у себя под носом… я ведь медиковедьма. Пока ещё — но моих знаний хватает для ухода за Рабастаном Лестрейнджем. Эта банальная мысль, что же, вообще ни в чью голову не пришла?

— Так ты там… Мерлин, — Гарри снова вспыхнул.

— Да, я сиделка, — Падма откровенно веселилась. — Понимаю, это удивительно и совершенно неожиданно — медиковедьма, обучающаяся на целителя и подрабатывающая таким образом. Диво дивное, — она убрала, наконец, последний шип и предупредила: — Так, сейчас будет обратная трансфигурация — это больно.

Сконфуженный Поттер лишь махнул здоровой рукой — и дёрнулся инстинктивно, когда Падма слегка похлопала её по тыльной стороне ладони:

— Ты обязательно когда-нибудь станешь главным аврором, — пообещала она. — Но ещё не сейчас. Ну, готов?

* * *

— У меня есть три вещи, которые, может быть, покажутся вам интересными, и ещё одно предложение, — сказала Падма за ужином. Полтора часа назад они вернулись из кафе, где Нарцисса с Падмой развешивали занавески и покрывали столы скатертями, а Родольфус с Драко заканчивали отделку второго этажа и вешали на окна деревянные жалюзи. Эльфы же, тем временем, проверяли кухню, и Родольфус иногда невольно улыбался, слыша доносящийся из задних комнат первого этажа, где расположили кухню, зычный и суровый голос Салли, на которую малфоевские эльфы с самого начала глядели со смесью ужаса и восхищения.

— Целых три? — Родольфус больше изобразил удивление. Он устал — смертельно вымотался за последние дни, разрываясь между Отделом Тайн, где как раз сейчас, как нарочно, ему приходилось бывать ежедневно, кафе, затея с которым ему уже вовсе не представлялась удачной, и братом.

— У меня есть список кафе от Флёр Уизли, — начала перечислять Падма, — есть идея по поводу названия нашего — и есть эскиз вывески. Я, конечно, не уверена, что они вам понравится, и…

— Давайте, — оборвал он, тепло улыбнувшись. Как же хорошо быть двадцатилетним! Он помнил себя в этом возрасте — когда сил столько, что отведённой для сна одной ночи трёх более чем хватает.

— Я бы предложила назвать кафе «fleurs de pommiers» — яблоневый цвет, — полувопросительно проговорила Падма. — Сразу будет ясно, при чём тут сидр и кальвадос — ну и сделать фирменным блюдом яблочный пирог. Вполне английское и привычное блюдо — и можно сделать две или даже три его вариации. Например, традиционный эппл-пай — и ваш татэн, и ещё что-нибудь с бисквитом.

— И утка с яблоками, — пошутил Лестрейндж. — Почему бы нет? И мне нравится название.

— Тем более что другого всё равно нет, — не стесняясь, договорила за него Падма. — Ну и тогда вот, — она положила перед ним листок пергамента. — Я совсем не умею рисовать — это просто эскиз, идея. Ветка яблони — поутру цветущая, а к вечеру на ней уже должны висеть спелые яблоки.

— Красиво, — откровенно говоря, ему было всё равно, и единственное, чего хотелось по-настоящему — наконец, лечь спать. — Вы сказали, у вас есть ещё какое-то предложение.

— Мне кажется, вам имеет смысл побывать во Франции самому, — осторожно проговорила Падма. — Задержаться там, возможно, на неделю или две… вы бы заодно и отдохнули немного — я здесь справлюсь.

— Нет, — отрезал Лестрейндж. И, заставив себя смягчиться, добавил: — Вы же видите, что происходит с Рабастаном. Если что-то пойдёт не так, а вы переоцените свои силы — я себе не прощу.

— Можно временно вернуть его в Мунго, — очень мягко предложила Падма. — Там с ним точно не произойдёт ничего — и я обещаю присмотреть.

— Нет, — повторил Лестрейндж. — Рабастан останется здесь — но во Франции я, бесспорно, побываю. Дело надо довести до конца — а вернее, — заставил он себя пошутить, — до начала.