Тихий герой (Кастелян - 2) (джен)

«Вот и стал ты, Гарольд, отравителем», — вздохнул я, глядя на Гермиону, заснувшую в гостиной с книгой в обнимку.

Простое, медленно действующее сонное зелье я сварил после теоретической астрономии, перед ужином. Улучив момент, капнул его Гермионе в кубок, перенеся «короткой» аппарацией. Воспользовался доверчивостью девчонки, севшей за ужином поближе.

— Ты куда? — за полтора часа до этого Грэйнджер решительно загородила мне выход из гостиной.

— «Отработка у меня. МакГонагалл назначила. Пригласил бы с собой, но там совсем никакой романтики».

Насчёт романтики я оказался прав: Филч отправил меня драить туалеты.

— Профессор МакГонагалл просила наказать вас построже, — словно извиняясь, сообщил старик.

— «Всё в порядке, мистер Филч. Давайте те, что погрязнее — я владею бытовой магией».

Что я могу сказать. На четвёртом этаже теперь полностью восстановлена транспортная сеть. В женском туалете заново наращены две разбитые раковины, в мужском — обновлена плитка на полу. Заработавшие уборочные плетения лишили Филча резервного поста для особо противных отработок. И нет, туалеты на втором этаже я ему так чинить не буду. У них особое предназначение.

Полная Дама на страже отсутствовала. Опять. У двери на полу всё так же обречённо прозябал Лонгботтом. Разбудив его и открыв дверь пинком со своими полномочиями, я отправил Невилла досыпать в кровати.

— Гарри, ну где ты ходишь! — вскочил с дивана Рон. — Нам нужно идти. До полуночи всего полтора часа, и…

— «Пошёл вон».

Думаю, после случая на обеде я могу себе позволить демонстративно обидеться.

— … на месте нужно быть порань… Что? Ты… вот, значит, ты как?

— «Вон, я сказал!» — окатил я рыжего сырой силой, и он отпрыгнул назад, почувствовав неладное.

Ретировавшись до спального коридора, Уизли проорал: «А я тебя другом считал!» — и исчез в своей спальне.

Я же присел на диван рядом с заснувшей Грэйнджер и осторожно вытащил книгу у неё из рук. Девчонка не проснулась.

«Фиби», мысленно позвал я. «Появись невидимой».

— Фиби здесь, мистер Поттер, — прозвучал тихий голосок.

«Отнеси мисс Грэйнджер в кровать, пожалуйста», попросил я. «И сними с нее…»

Я запнулся. Насколько подробно домовикам нужно объяснять…

— Фиби знает, что нужно делать, — заверили меня.

«Умница!»

Грэйнджер исчезла, а я облегчённо вздохнул. Одна важная переменная вынесена за скобки, дальше как получится.

Забрав книгу и вывалившуюся на пол закладку с собой, я прошёл в свою комнату, развернул Карту Мародёров и устроился поудобнее.

Присутствовавшую на Карте парольную защиту я удалил, найдя и вырезав нужный участок кружева. Такая лёгкость «взлома» обусловлена тем, что защита на артефакт накладывалась намного позже и не очень умелыми магами. «Гермозатвор» в слизеринских тоннелях, например, так просто вскрыть не удалось бы: ключевая фраза являлась неотъемлемой частью каждой детали затвора, а не болталась наособицу автономным блоком, соединяясь с запорной механикой одной-единственной командной нитью.

Как всегда, конкретное звучание ключевой фразы оказалось узнать на порядок труднее, чем удалить её не глядя. Ну да и не особо интересно.

Укрупнив район выхода с факультета, я приготовился к долгому ожиданию.

Имя анимага-крысы я узнал. В факультетских помещениях карта работает обзорно, выдавая лишь список присутствующих в тех или иных крыльях, но не их положение. Однако некто «P. Pettigrew» оказался единственным, кого я ни разу не встречал на Гриффиндоре. Это имя ничего мне не говорило.

Свой же автограф я научился скрывать от системы наблюдения. После моего первого серьёзного ремонта, как-то вечером в моей комнате появилась Фиби. Дождавшись, когда я удивлённо на неё посмотрю, она сказала:

— Фиби просили напомнить мистеру Поттеру, что мистер Поттер пока что не осмотрел все ящики в своих столах.

Намёк был вполне прозрачный, и с первой же попытки в своём письменном столе я обнаружил старую потрёпанную брошюру с залитым чернилами названием. Уже догадываясь, что это такое, я просто положил на обложку руки, давая магии артефакта меня опознать.

Через минуту на столе лежал толстый крупноформатный фолиант с лаконичным названием: «Хогвартс». Название немного отличается от «Комплекта чертежей», но, вполне возможно, и само название, и содержимое Домовой книги просто подстраивается под знания, восприятие и полномочия читающего.

— «Как же я мог о тебе забыть», — подумал я. — «Спасибо, Фиби, это было важное напоминание».

Оглавление содержало чуть больше видимых пунктов, чем в прошлом году. Например, мне стала частично доступной глава о системах безопасности. После взгляда на другие изменения меня посетила догадка: мне доверили то, что необходимо в моей деятельности, но что ранее брал на себя бодрствующий замковый разум.

Что-то, что управляет видимостью книжных страниц в Домовой книге, продолжает жить и принимать решения. Это обнадёживает. Возможно, однажды мне подскажут, как разбудить остальное.

Так или иначе, я настроил системы наблюдения так, чтобы в совином теле меня не видел ни один «радар». Если потребуется скрывать и человеческое присутствие, это всегда можно будет сделать вручную.

Решив не тратить зря время и написать эссе к понедельнику, я достал пергамент и начал расчищать стол.

«Как дела, Мия?» — заметил я надпись краем глаза. Ага, выпавшая из книги Грэйнджер закладка оказалась тем самым протеевым листком, который я сделал ей для связи с родителями. Надпись, наверное, уже давно ждёт своего ответа. Ладно, Гермиона проснётся и сама напишет.

Я хотел было вложить листок в книгу, но тут на нём появился свежий текст:

«Напиши хоть пару слов, когда прочтёшь. Мама волнуется».

Почерк был не женский. Хотя кто их, врачей, знает… Вздохнув, я обмакнул перо в чернильницу и написал — как всегда, уже привычным каллиграфическим почерком:

— «Мистер Грэйнджер, это Гарольд Поттер. С Гермионой всё в порядке. Она просто уснула в гостиной с книгой в руках, и домовики отнесли её в постель. Если у вас что-то срочное, можно вызвать старосту и разбудить её».

— «Нет, не надо. Как она там?»

Как всегда, вопрос на миллион…

— «Она выбрала неудачный факультет. “Смелость и отвага” вместо “Мудрости и ума”. Книголюбов тут не жалуют».

— «Как и в её предыдущей школе».

Возможно. Но предыдущая школа не была полным интернатом, а Гермиона в ней — бесправной маглорождённой.

— «Погодите! Но вы же вроде на одном факультете? Вы не показались мне»… — Помедлив, собеседник зачеркнул последнее предложение, но его мысль я понял.

— «В силу политических причин мне не позволили выбирать. Но мне плевать на общественное мнение, а вот Гермионе — нет».

С той стороны помолчали.

— «Мистер Поттер, я всё ещё не могу просить вас»…

— «Я помогаю ей, если она ко мне обращается. Проблема в том, что скоро она освоится, и ей перестанет хватать одних лишь книг. Она начнёт искать себе реальное дело, и её потянет на подвиги и спасение мира. Вот тут я ничем помочь не смогу».

— «Но вы»… — собеседник опять запнулся. — «Вы выглядите человеком, который занят нужным и правильным делом. Неужели вы не сможете найти такое же и для неё?»

Настала пора задуматься мне.

— «Мне бы очень пригодился помощник, мистер Грэйнджер», — написал я, тщательно подбирая слова. — «Но в выборе между дружбой и мнением любого старшего авторитета Гермиона легко изберёт второе. Я не могу доверить ей ничего серьёзного».

Почерк собеседника внезапно сменился. Ага, всё же и доктора умеют писать красиво, если это не шифровка для истории болезни.

— «Это что же за дела у тебя такие, что их нужно скрывать от любого старшего авторитета?»

Помнится, в прошлый раз мы тоже не сошлись во взглядах с миссис Грэйнджер. Я вызвал «Темпус». Вообще-то, разговор пора сворачивать: компания-пати малолетних авантюристов вот-вот закончит своё формирование и двинется к выходу, на подвиги.

— «Я предпочитаю следовать Уставу школы, мэм. В отличие от устных распоряжений, он является магически обязывающим».

Наверное, некоторое время на том конце шла борьба за авторучку. Женская рука победила.

— «Как она питается? Как одета? Следит за собой?»

О, это очень простые вопросы.

— «Питание у нас простое, но сытное, хотя некоторым современным диетологам оно не понравится. Но овсянка по утрам имеется. Что касается внешнего вида… Понятия не имею, как должна выглядеть правильная девчонка. Ей нужно волосы убирать на», — я запнулся, — «лабораторных работах по зельеварению — вот это я могу сказать точно».

В зоне «Гостиная» появились три имени. На часах — четверть двенадцатого.

— «Мэм, мне пора. Поздно уже».

Так, а Гермиона у нас… отлично, на женской половине. Вот там до утра и оставайся.

— «Подожди! Зачем убирать волосы?»

— «Затем же, зачем это делают доктора. Чтобы не засорять варочный состав своим генным материалом».

Про кипящие кислоты и взрывы котлов мы матерей на ночь глядя пугать не будем.

— «Спокойной ночи, уважаемые. Скажу Гермионе, чтобы вам с утра отписалась».

Вложив листок в книгу, я отложил её в сторону и придвинул Карту. Уизли, Лонгботтом, Томас. «Три мудреца в одном тазу»… Не самый худший выбор, хотя я всё ещё в упор не понимаю, зачем им Лонгботтом. Финниган в эту шиложопую компанию вписался бы идеально.

Очень надеюсь, что состав «беспокойного трио» закрепится официально. Не хочу видеть в нём Гермиону. Больше, чем Лонгботтома.

Тройка имён исчезла из зоны «Гостиная». Три точки начали движение по пустым коридорам к восточной лестнице. МакГонагалл у себя в кабинете, Снейпа нет на радарах, Флитвик патрулирует четвёртый этаж, а Малфой — пребывает в зоне «Факультет Слизерин». Что ж, мне тоже пора. Хогвартс, скрой меня… ах да, в диспетчерской больше никого нет, всё самому делать приходится.

Вылетев в окно, я поморщился. Холодный дождь льёт как из ведра, порывистый ветер бросает из стороны в сторону, а где-то с юга ещё и гроза погромыхивает. Отличная ночь для дуэли.

Что за фарс будет происходить в Зале наград, меня интересовало мало. Я тихо присел около злосчастного пролёта, выбрав затенённое место на карнизе. Лестницы были ориентированы в положении «Добро пожаловать в запретный коридор». Интересная добавка в управляющих плетениях выключала на сегодняшнюю ночь любые случайные повороты, но оставляла возможность прямого удалённого управления.

Как по заказу, гроза подошла прямо к замку, а дождь усилился ещё больше. По чувствительным глазам начало бить рваным стробоскопом, а уши заболели от громовых раскатов за окном. Чего там делали в грозу три мудреца в одном тазу? Чтобы уполовинить мучения, я прикрыл веки и перешёл на второе зрение.

Без четверти двенадцать я намертво отключил исполнительную часть поворотных механизмов от управляющих плетений — просто перерезав на время нужные нити — после чего вручную перевёл лестницы в безопасное положение. Делать это непосредственно перед появлением гриффиндорцев было бы подозрительно, а так — ну, опять что-то переклинило в древней магии.

Ещё минут через двадцать под моим карнизом тихонько мяукнули.

— «Как всегда, в эпицентре самого интересного, миссис Норрис?» — мысленно поздоровался я с подозрительно глядящей на меня кошкой. — «Мы же не хотим, чтобы трое шалопаев влетело к Пушку на ночную аудиенцию? Он спросонья и осерчать может».

Кошка посмотрела на запретный коридор, ощетинилась и встряхнулась. Где-то, пока ещё довольно далеко, послышался дружный топот и возбуждённые голоса.

— «У меня к вам просьба», — я проследил глазами вдоль восходящих лестниц. — «Если эта беспокойная компания свернёт с прямого пути к своей гостиной, шуганите их обратно вашим особым искусством».

Кошка проследила мой взгляд и… исчезла. Хотя, может, это сверкнувшая не ко времени вспышка меня ослепила?

Существенно приблизившийся топот на некоторое время стих, но вдруг нарушаемую лишь раскатами грома тишину вдребезги разбил грохот упавшего и раскатившегося по камням комплекта железных доспехов.

— Бежим! — завопили в галерее.

Топот возобновился, и вскоре из-за поворота на втором этаже вывалилась сильно запыхавшаяся толпа. Тяжело дыша, группа приключенцев забилась в угол под лестницей: перед долгим подъёмом нужно было передохнуть и обменяться новостями.

— А Малфой-то так и не пришёл, — прошептал Дин. — Может, опаздывает?

— Главное — Филч отстал, — шумно высморкавшись, рассудил Рон. — Джордж говорит, что со злобным дедом всегда спасают хорошие ноги.

— Я больше не могу так бегать, — слабым голосом простонал Невилл. — Мне…

— Принюхайся, милая, — раздался вдруг каркающий голос где-то на том же этаже. — Они, наверное, спрятались в каком-нибудь углу…

— Надо подняться выше! — крикнул Рон и ломанул по лестнице, подавая пример.

Далеко, впрочем, молодое стадо не продвинулось. Вместо того, чтобы взбежать по абсолютно прямому пути к родной гриффиндорской башне, шалуны свернули в коридор третьего этажа — к счастью, в левое крыло. Я мысленно выругался: если эти спортсмены будут устраивать привал на каждом пролёте, времени на сон мне сегодня не останется.

Ударила очередная молния, на миг осветив тёмные помещения.

— Что-то я совсем потерялся в этих лабиринтах, — выдохнул Томас. — Тут кругом пылища и паутина. Куда мы попали?

— У меня нехорошее предчувствие, — Рон явно воспользовался чужой цитатой.

— Давайте отдохнём, — просипел Невилл.

— Рон, нужно вернуться вниз. Мы попали явно не туда.

Да чтоб вас! Пункт А, пункт Б — что ещё непонятно? Покачав головой, я подал команду на нижнюю лестницу, отрезая путь назад и оставляя идиотам только одно очевидное направление — наверх до упора!

— Кажется, лестницы передвинулись… — зашептал Томас. — Проклятье! Рон, нас почти отрезало! Давай…

— Дин, мы в запретном коридоре! — Рон, как всегда, не сдерживал голос.

— Что?! Уизли, я на такое не подписывался!

— Не пыли! Фред говорил, тут есть потайной ход…

— Да в жопу твои ходы! — Томасу тоже надоело секретничать. — Невилл, путь наверх ещё остался, пошли скорее!

— Давайте отдохнём ещё немного…

— Да тише вы! — заорал рыжий. — Вы… Да где же эта долбаная дверь!

Миссис Норрис, хватит выжидать! И, словно услышав мои мысли, из глубины коридора раздался протяжный торжествующий «мяв».

— Невилл, бежим! Филч вот-вот будет тут!

— Драная тварь! Да когда ж её собакам скормят!

— Ага! — каркнули совсем рядом с неопределяемого направления. — Вот они где!

Компания выбежала из коридора и начала подниматься по лестнице.

— Дин, я почти нашёл ту дверь…

— В жопу твои двери! И дуэль твоя с самого начала тухлятиной шибала! Поттер оказался умнее всех и спокойно дрыхнет, а мы как последние…

— Не смей хвалить этого «синяка»! Он…

Шваркнула очередная молния, лестницу ярко осветило, и… гаснуть свет почему-то не стал.

— Задержитесь, джентльмены! Подходите поближе, не стесняйтесь… Стоять, я ска… Инкарцеро! Мобиликорпус! Лицо покажи! Уизли номер шесть, ничего неожиданного.

Как же я мог забыть о Флитвике, патрулировавшем четвёртый этаж!

— Кто ещё? Дин Томас, отличный дебют. И примкнувший к ним… плохое начало, мистер Лонгботтом.

— Мы, это…

— Да-да, я как раз хотел поинтересоваться, что за неотложное дело привело троих гриффиндорцев на пустой этаж в полпервого ночи?

— У Поттера дуэль с Малфоем, — вдохновенно начал Уизли. — Но он…

— Трепло, — еле слышно выплюнул Томас.

А Томас умнее, чем я думал. И благороднее, хоть и воспитывался у маглов.

— Но он послал вас троих вместо себя, а сам спокойно лёг спать. Я правильно расслышал?

— Ну… да. Он…

— Какое коварство, — голос Флитвика был исполнен ледяной иронии, но для Уизли эти обертона находились вне ощущаемого диапазона. — И для дуэли, стало быть, вы выбрали самое пыльное место в жилой части замка.

— Нет, мы… то есть Малфой…

— Ах да, Малфой. Я не вижу его среди вас. Разминулись? Или мне нужно поднимать преподавателей на поиски заблудившегося?

— Он не пришёл!

— Тоже спокойно лёг спать. Прямо как Поттер.

— Да этот Поттер…

— Филиус! Что у тебя… Мерлин!

Бедная МакГонагалл. Завершила работу за полночь, закрыла кабинет и тоже спокойно шла спать.

— Вот, слушаю байку о том, как Поттер и Малфой сговорились, чтобы изящно подставить трёх гриффиндорцев, — невозмутимо ответил Флитвик. — Минерва, иди отдыхай, я сам их…

— Да какой тут сон…

Я клюнул носом и встрепенулся. Снизу тихо, но требовательно мяукнули.

— «Вы правы, миссис Норрис, мне тоже пора на боковую», — согласился я. — «Спокойной смены».

* * *

Влетев с разошедшегося не на шутку ливня в тёплую комнату, я энергично встряхнулся и превратился в человека. Дом, милый дом… в котором кое-что изменилось.

Чем-то обожравшаяся Букля мирно дремала на насесте, уткнув клюв в немного раздувшийся зоб. Рядом с ней стояла большая тарелка, с горкой наполненная домашним печеньем. В комнате, по-моему, появился ещё один платяной шкаф, хотя я мог ранее его не заметить. На спинке одного из стульев аккуратно висело детское платье с фенечками.

Я осторожно заглянул за занавеску. На верхней кровати подушку давила белокудрая головка, увлечённо досматривающая первый сон. Капец сове, отчего-то несвоевременно подумалось мне. Магазинное печенье она больше есть не будет.

Я вздохнул и достал протеев лист, вторую половинку которого отправил на днях Лавгуду-старшему — «на всякий случай», как я написал ему в сопровождении. Мистер Лавгуд ответил мне тогда раздражённым отсутствием ответа, но средство связи принял: мой лист не показывал признаков разрушения протеевой пары.

Сейчас на листке меня дожидались две короткие фразы, появившиеся там с некоторым промежутком:

«Она у вас?»

«Да отвечай же!»

Ну да, в совином теле я появление «новых сообщений» не чувствовал. Переговорные артефакты практичнее, но не с моей немотой.

— «Да, она здесь. Извините, только сейчас вернулся в комнату».

— «В какую ещё комнату? Почему она не отвечает?»

Наверное, имеется в виду её переговорный браслет.

— «Луна спит. Мне её разбудить?»

— «Не надо. Где она спит? В больнице?»

— «Нет. У меня в комнате».

— «В гриффиндорской спальне?! Ты, паскудник»…

Игнорируя выводимые Лавгудом-старшим строчки с угрозами, я написал:

— «Мистер Лавгуд, у меня на факультете есть своя комната. Отдельная. Другие её не видят, только декан. В этой комнате Хогвартс зачем-то поставил двухуровневую кровать. На верхнем этаже нарисована луна. На этой кровати сейчас спит мисс Лавгуд».

Какой-то низкопробный трэш получается… Хогвартс, ну зачем ты мне такое устраиваешь?

— «Что она там делает? Тебе же было ясно сказано: оставь её в покое!»

Я помедлил, подбирая слова.

— «Как, мистер Лавгуд?»

— «Я тебе при встрече»…

— «Через весь Альбион, с юга на север. Минуя купол Хогвартса, защиту факультета и Фиделиус. Ни разу у меня здесь не побывав до того. Как её останавливать?»

Лавгуд медлил с ответом.

— «Вы же знаете её лучше меня. Она видит неустроенную суть и просто делает её устроенной. Если её *нужно* в этом останавливать, это *можно* сделать только убеждением. И воспитанием».

Собеседник молчал. Я вздохнул.

— «Не перекладывайте эти задачи на меня одного, мистер Лавгуд».

Помедлив, Лавгуд спросил другим тоном:

— «А нельзя её… опять в вашу больницу?»

— «Плохая идея», — ответил я, покосившись на карту. — «Флитвик только что выловил троих нарушителей-гриффиндорцев. В гостиной идёт воспитательный процесс. И тут выйдем мы…»

Не говоря о том, что мне придётся уломать Помфри остаться ночевать там же на соседней койке, и во второй раз объяснить это будет уже труднее.

Лавгуд молчал.

— «Мистер Лавгуд. Вы ведь знаете, где сейчас Полумна и с кем».

И с кого, в случае чего, сдирать шкуру, а также где его искать.

— «Парень», — после паузы написал отец. — «Если ты её обидишь, я тебя убью».

Говорит он мне это во второй раз. И отвечать на это нужно так же, как в прошлом — предельно ясно и без своего особого мнения.

— «Я вас услышал, мистер Лавгуд. Этого не потребуется».

Подождав ещё какое-то время, я уж было хотел начать укладываться спать, но листок вздрогнул от новой порции текста.

— «Минуту! Куда мне завтра за ней приходить?»

— «Думаю, будет лучше, если я сам доставлю её утром к вам. Я умею перемещаться мгновенно».

— «Да что ты говоришь?»

— «Ну, вы же в курсе».

— «Что?! После того, что ты там устроил»…

— «ТАК я перемещаюсь только из особенно глухих подвалов. И я принял меры на будущее».

— «Поговори у меня… Значит, ещё и нелегальная аппарация. С кем связалась моя дочь?»

— «Я ничего не говорил об аппарации. Мои умения регистрировать негде, британский закон их не регулирует».

— «Ну, конечно»…

— «Мистер Лавгуд, уже поздно. Давайте продолжим завтра, если это необходимо. Как только Луна проснётся, я заставлю её связаться с вами».

— «Поттер, я не хочу рисковать».

— «Я с ней уже прыгал. С чердака, куда она попала в прошлый раз, просто нет пути для бескрылых. Её даже не тошнило. Но вы мне не верьте, с утра сами всё расспросите».

— «Расстояние имеет значение»…

— «Спокойной ночи, мистер Лавгуд. Завтра договорим».