Тихий герой (Кастелян - 2) (джен)

— Короста, ну съешь хоть кусочек, — Рон заботливо обкладывал лучшими деликатесами своего приболевшего питомца. — Что ж с тобой случилось, а? Может, всё же покажем тебя целителю?

Рон искренне страдал и тосковал, видимо, будучи по-настоящему привязан к этой животине. В какой-то момент у меня в душе даже заворочались сочувствие, неуверенность и желание смягчить меры противодействия. Но… услышав про целителя, крыса заполошно дёрнулась и попыталась отползти со всей доступной ей скоростью. Похоже, колдомедицинский осмотр способен выявить анимага и в звериной форме.

Нет уж. Хочет снова бегать по норам — пусть валит из Хогвартса. Вне здешнего магического поля мой паралич лишится подпитки и уснёт.

Пятница. После не состоявшейся из-за грозы ночной астрономии можно было поспать на час дольше. Далее — необременительная Травология. Спраут поглядывала на меня строго, но мне было всё равно. А вот вышедшая из больницы Сьюзен сердечно поблагодарила за помощь. Передала привет от тёти, затребовавшей у племянницы подробностей и подтвердившей пожелание не болтать о случившемся.

— Поттер, тебя вызывает МакГонагалл. Сразу после обеда, к ней в кабинет, — сел рядом замотанный Перси. — Рон, это ещё что за элитная дегустация?

— Перси, Короста совсем ничего не ест. Я вот думаю, может, он уже совсем старый и умирать собрался?

— Да он ещё нас переживет, — скривился староста, накладывая в свою тарелку жаркого.

— Давай покажем его мадам Помфри!

— Глупости! — Перси помрачнел и мельком покосился на меня. — Незачем отвлекать нашу целительницу такой ерундой. Он… Короста отойдёт от меланхолии и вернётся к еде. Ты его просто чем-то перекормил.

— Тебе легко говорить, у тебя есть Гермес! А у меня только…

Если забыть о крысе, ночном храпе и общей неопрятности соседа по койке, этот Рон вызывал немного больше симпатии. Он не набивался в друзья с той фанатичностью, что «год назад»; не стремился в запретный коридор; не бегал за мной по пятам, агитируя поучаствовать в сжигающих время играх и шкодных затеях. Впрочем, любой намёк на учёбу всё так же вызывал у него почти физическую боль и идиосинкразию.

Нам с ним не по пути. Но и в попутчики он теперь не набивается. Хотя к немому однокласснику мало кто будет набиваться в приятели и попутчики.

— Гарри, Снейп на тебя жаловался, — обратился Перси ко мне. — Он видел тебя несколько раз в совятне после отбоя.

— «У Снейпа стало настолько плохо с аргументами, что он выдумывает откровенные небылицы у меня за спиной?» — засветилась передо мной в воздухе белая надпись.

Да, я усовершенствовал свой коммуникационный инструментарий. Началось с того, что я констатировал трату целого блокнота чуть более чем за сутки. Начинать диалог с каждым новым собеседником ведь нужно с нового листа — зачем посторонним видеть содержимое предыдущих разговоров, верно? Оценив предстоящие расходы, я задумался о многоразовой грифельной дощечке. Далее мысль перетекла на идею отказаться от грифеля, рисуя текст немарким порошковым красителем на гладкой доске так же, как я изображаю картинки при помощи упавшей чернильной кляксы. Следующим шагом было объединить идею с протеевыми чарами: тогда дощечку с текстом можно отдавать собеседнику в руки, а не вешать себе на шею, словно плакат попрошайки.

Наконец, я вспомнил о принципе «настоящий маг должен обходиться без костылей»: я не магл и рисовать могу прямо в воздухе, безо всяких дощечек. Для уточнения деталей, а как вообще рисуют в воздухе, мне пришлось полтора часа поработать с «Акцио» в библиотеке. Вариант «выписывать буквы палочкой» я отмёл сразу — это эффектно, но непрактично. Что касается безжестового формирования готового образа — выяснилось, что удерживать длинные тексты в воздухе таким способом мне пока что сложновато.

Поэтому был выбран компромисс: на кристалле кварца заранее прошивался образ всех нужных в бытовом общении букв и символов, а уже слова из них я составлял своими силами. Но я намеревался в будущем от компромиссного костыля отказаться: трудности здорово тренируют концентрацию.

Кристаллы с прошивками я больше не ношу на себе — в кольцах, браслетах, амулетах и тому подобных контейнерах. Их легко конфисковать. Вся оснастка, включая складскую логику, теперь хранится в Изнанке, в одной из ячеек. Доступ стал чуть сложнее, но это — дело тренировок. Зато надёжно и не провоцирует жгучее любопытство каждого второго взрослого.

— Оно, конечно, так. Будь у Снейпа хоть что-то конкретное, он бы штрафовал и наказывал, а не жаловался, — согласился Перси. — Но, Гарри, ты два дня не ночевал на факультете. Так нельзя.

— «Ты видел, во что превратилась моя кровать?»

— Нет. А что… — Перси без конкретных подозрений посмотрел на Рона.

— Подумаешь, Короста один раз нагадила, — Рон досадливо отвернулся. — Не со зла же! Стряхнул говно с подушки, и спи дальше.

Перси изменился в лице, но посмотрел почему-то не на Рона, а на крысу. А ведь он что-то о ней знает.

— Гарри, я разберусь с этим. Но ты…

— «Моя кровать — перевалочный пункт для ненужных вещей и грязных носков. Рон нечистоплотен. Оглушающе храпит. Крысу в клетке не держит из принципа. Признаёт только свою частную собственность».

— Мы все не без недостатков, — вздохнул Перси, — но…

— «Вы в «Норе» тоже живёте впятером в одной комнате?»

— А откуда ты знаешь…

— «Я не буду спать в одной комнате с Роном и его крысой».

— Там не только ты один в комнате. Другие не жалуются!

— «Только я один — его сосед по койке».

— Гарри, так нельзя! У нас живут совместным общежитием многие столетия, и…

— «Очень хорошо, что ты об этом вспомнил, потому что Рон грубо нарушает те самые правила общежития. Странно, что вам плевать на этот факт, зато нашли повод придраться ко мне».

— Гарри, не мни себя кем-то особенным! Другие спокойно притираются и живут, находя возможности для компромисса.

— «У меня есть варианты. Я могу начать делать Рону больно всякий раз, когда увижу его носок, услышу вонь немытого тела или обнаружу следы пребывания его помойного друга на своей кровати. Последовательно, безжалостно, столько раз, сколько потребуется».

— Ты…

— «Нет? Мне смиренно терпеть этого говнюка? Ты сам бы что сделал?»

— Не смей…

— «А ты не требуй от других того, чего не делаешь сам».

— В смысле?

— «Повторяю вопрос. У себя дома ты тоже живёшь с ним в одной комнате?»

— Да какое это имеет… Гарри, я с ним поговорю, обещаю.

— «Ты сам-то в это веришь? Если вы в семье за столько лет не приучили его к элементарным правилам, с чего вдруг внезапно ему поможет один твой разговор?»

Перси хотел было что-то ответить, но… запнулся и смолчал, бросив усталый взгляд на игнорирующего нашу беседу Рона. Видимо, я озвучил и его давние мысли.

— У тебя будут проблемы, Гарри, — вздохнув, сказал он наконец. — Меняй подход, пока не поздно.

Я молча вздохнул в ответ. «Проблемы» — истинное название этого учебного заведения. От меня здесь ничего не зависит.

Заметив, что МакГонагалл закончила обедать, я допил чай, поднялся и неспешно последовал за ней.

* * *

— Проходите, мистер Поттер, — впустила меня в свой кабинет декан и, оставив стоять, сама присела за свой стол. — У меня есть сведения, что вы серьёзно нарушаете школьный режим.

Направленный на меня строгий испытующий взгляд впечатлил бы кого угодно, кроме прошедшего курс молодого бойца со снейповскими провокациями. Конкретика не предъявлена, а потому я невозмутимо ответил спокойным и исполненным вежливого внимания молчанием.

Не дождавшись какой-либо информативной реакции, МакГонагалл была вынуждена вскрыть свои, довольно слабые карты.

— Профессор Снейп видел вас в совятне после отбоя.

Совятню пора менять, лениво подумал я, продолжая удерживать на лице ожидающее выражение — не предъявят ли мне ещё одно обвинение. Вот прямо сегодня обследую чердаки. На планах артефактов они не отображаются, равно как и последние этажи Хогвартса. Пусть озабоченные патрули ищут мою проекцию в районе шестого-седьмого этажей.

— «Наверное, он обознался», — дипломатично ответил я светящимися в воздухе «субтитрами», когда молчание затянулось.

— Что это такое? — уставилась на надпись МакГонагалл.

— «Я могу достать блокнот, если хотите, но это будет намного медленнее».

— Я не об этом. Почему вы отвечаете письменно?

— «Прыткоговорящее озвучивание мыслей пока не осилил».

— Зачем озвучивать? Вы что, немой?

— «Я не врач, чтобы ставить подобные диагнозы. Я не могу разговаривать устно, если вы об этом».

— Поттер, прекратите паясничать!

Я равнодушно перевёл взгляд ей за спину, на памятное окно. Пока целое.

— Кто вас научил этому заклинанию? — до декана начало доходить, что подготовка к хохме получается слишком уж затратная. — Проклятье, вы же без палочки!

— «Артефакт и библиотечные книги, мэм».

— Не мелите чепухи! Вам всего…

— «Видимо, у говорящих людей на болтовню уходит больше времени, чем кажется».

— Так это что, правда? Вы немой? Почему я узнаю об этом только сейчас?

Это был риторический вопрос. МакГонагалл потёрла виски, пробурчала «Долбаный бардак», встала и прошлась по кабинету.

— Так… А кто приходил к вам домой из школы? Кеттлберн? Снейп? Почему они не…

— «Хагрид».

— Ха… Кто? Как… кто его пустил? Что он там делал?

— «Вломился ночью. Выбил двери. Подавил сопротивление опекунов. Изуродовал моего кузена. Вручил…»

— Что вы несёте?

— «Мэм», — я вздохнул. — «Мне совершенно не смешно. Если вас интересуют подробности той жуткой ночи, продуктивнее будет устроить очную ставку».

МакГонагалл была явно сбита с толку. Поверить оглашаемым нелепостям было немыслимо, но слишком уж невозмутимо я их произносил.

— Полагаю, бесполезно спрашивать, почему он не обратил внимания на вашу немоту.

— «Его интересовали другие вещи. Диалог не требовался».

— Да какие вещи могут интересовать больше, чем… Кто его послал, интересно? Даже к маглорождённым мы отправляем опытных преподавателей или деканов.

Отвечать опять не требовалось. Я уставился в окно.

— Так, — вернулась МакГонагалл к деловому тону после некоторого раздумья. — Собственно, я вызвала вас не для этого. Замена вашей палочке готова. У вас есть при себе девять галеонов?

— «Есть, мэм. Но мне не нужна замена. Мне требуется другая палочка — подходящая мне».

— Не выдумывайте. Олливандер — профессионал, он подбирает идеальные палочки для магов всей Британии и даже за её пределами.

— «Мэм, если нужно, я взорву сколько угодно остролистовых палочек. Хоть у вас на уроках, хоть у Олливандера в лавке. Но только не за мой счет, понимаете?»

— Разберёмся на месте, — подумав, приняла решение МакГонагалл. — Если у вас нет срочных дел, не будем терять время.

* * *

Магазин Олливандера встретил меня привычной пылью в воздухе, высоченными стеллажами на стенах и грязным серым ковром на полу. Словно и не убирал тут ничего… Хотя да, *здесь* — не убирал.

— Гарри Поттер, — привычно попытался застать меня врасплох хозяин лавки. — Никогда бы не подумал, что увижу вас так скоро. Если мне не изменяет память… Одиннадцать дюймов, остролист и перо феникса, очень гибкая, прекрасная палочка — совсем как её сестра… Вот, примерьте.

На прилавок легла новая палочка, по виду неотличимая от прежней. В начинке, однако, было несколько изменений, самыми примечательными из которых являлись ограничитель пропускной способности и урезанный внутренний накопитель. Ну-ну…

— «Мистер Олливандер», — приступил я к тяжёлому разговору. — «Эта палочка мне не подходит. Нужна другая».

Олливандер с удивлением уставился на «субтитры». Показал на них пальцем и спросил почему-то шёпотом:

— Что это такое, мистер Поттер?

— «Учёба в Хогвартсе не проходит даром».

— Похвальное рвение, но… Почему вы внезапно начали изъясняться этими письменами? Вы теперь опасаетесь, что нас подслушает Сами-знаете-кто?

Настала очередь удивляться мне.

— «Вы хотите сказать, что в прошлый раз я разговаривал устно? Голосом?»

— А как ещё вы должны были разговаривать?

Заинтересованная МакГонагалл подошла поближе, и мы переглянулись: она — подозрительным взглядом, я — озадаченно. Но внезапно мне пришла в голову одна догадка.

— «А что именно я говорил?»

— Как это что? Вы… э… да как обычно — что говорят дети при покупке первой палочки.

— «Ну хоть пару характерных фраз?»

— Я… мистер Поттер, вы слишком многого ожидаете от старика.

— «Это было лишь месяц назад. Я — ваш “необычный” клиент. Я помню почти всё, что вы мне тогда рассказали — о маме, о папе… Вашу лекцию о палочках-сёстрах, о моём шраме, о великом и ужасном маге… Неужели при столь *необычном* рассказе вы не запомнили хоть каких-то ответов благодарного слушателя?»

— Мистер Поттер, вас здесь столько проходит перед началом учебного года…

— «И что, вы каждому продаёте сестру палочки Тёмного Лорда?»

— Мне кажется, наша беседа сворачивает не в то русло, — крякнул мастер.

— «Мистер Олливандер, я — НЕМОЙ. Именно поэтому изъясняюсь письменно. Пожалуйста, напрягитесь: вы и вправду СЛЫШАЛИ мои ответы или просто ПРЕДПОЛАГАЕТЕ, что они должны были быть?»

— Немой? Да что за чушь! Победитель Сами-знаете-кого не может быть немым!

По-моему, он перестал читать мой вопрос на слове «немой».

— «Вот и мне интересно, как вы могли этого не заметить?»

— Хватит! — потерял терпение Олливандер. — Можете отыгрывать какие угодно спектакли, но вы здесь не для этого. Примеряйте палочку.

— «Она взорвётся, как и предыдущая», — проигнорировал я его хамство. — «Мне нужна другая».

— Мистер Поттер, не испытывайте моё терпение.

— «Хорошо. Но если она взорвётся, оплачивать её я не буду».

— Даже не думайте! — Олливандер придвинул палочку к себе. — Вот что, давайте-ка залог в размере стоимости. Девять галеонов.

Я не поверил своим ушам. Поискал поддержки у МакГонагалл. Ей тоже не нравилось происходящее, но авторитету мастера она доверяла больше.

— Мистер Поттер, — осторожно сказала она. — Думаю, можно оставить залог. Олливандер — лучший изготовитель палочек.

Я окинул взглядом полки с товаром, стараясь успокоиться. Это что-то новое: не только *требовать* купить строго определённый товар, но и брать за возможный брак полную предоплату.

— «Забываем об остролисте. Мистер Олливандер, мне нужна другая палочка».

— Видимо, вы всё-таки плохо помните мои слова. Выбирает палочка, а не волшебник!

— «Ничего, мы с ней договоримся».

— Не дерзите!

— «Что бы ни показала проверка — остролист я больше не возьму. Мне нужна другая палочка».

— В этом магазине я решаю, что и кому продавать, мистер Поттер!

— «А я решаю, за что платить из своего кошелька. Остролист мне не нужен, а ненужные вещи я не беру даже даром».

— Глазам своим не верю. Что с вами случилось, мистер Поттер? Месяц назад вы были совсем другим!

Пожалуй, стоит притормозить. Не знаю, на что походил этот олень месяц назад, но если малознакомый народ начинает удивляться…

— «Месяц назад я только-только узнал о существовании магии, а потому усиленно читал, смотрел и слушал. Меня выдернули как кутёнка и притащили в ваш магазин, ничего не понимающего и не возражающего. Но я — немой, а потому времени зря не теряю. За месяц можно многое узнать. Так что — да, сейчас я немного другой».

Олливандер молчал, о чём-то размышляя. Наконец принял решение и зашёл с другой стороны.

— А кто оплатит мне этот заказ? — он показал на палочку из остролиста.

— «Хм… Тот, кто заказывал?»

— Прекратите ёрничать! Палочка делалась для вас!

— «Давайте подумаем. Проданная палочка взрывается на первом же касте. Что должен сделать мастер? Немедленно изготовить такую же? Или всё же позвать клиента и проверить, всё ли в порядке и не поменялось ли чего?»

— Не учите меня моему искусству! — хлопнул по прилавку Олливандер. — Вы что, думаете, это так просто? Одни только материалы вылетают в такую сумму, что…

По-моему, его доводы начинают терять последовательность. Впрочем, пободаемся ещё чуть-чуть.

— «Дорогое перо вы использовали повторно, остролист в Британии — не редкость. Не вижу особых затрат».

— Хватит! Куда, по-вашему, я дену эту палочку?

Очень хотелось ответить «Отдадите другому Избранному». Но такие понты однозначно не идут здоровью на пользу. Будем действовать тоньше.

— «Поместите в тот ящик, где три десятка лет лежала её предшественница. Помнится, взорвавшаяся палочка делалась отнюдь не на заказ».

Старик молчал, странно глядя на меня. Туше. Ты ж не признаешься, что делал её на заказ, правда? По легенде, взорванная предшественница была изготовлена одновременно с сестрой-концентратором Волдеморта. Ну или как минимум извлечена из старых запасов с загадочным возгласом «а почему бы и нет?».

— Мистер Олливандер, — вмешалась МакГонагалл. — Моему ученику всё же нужна работающая палочка. Не хотелось бы сопровождать его по два раза в неделю в вашу лавку.

Мастер поджал губы, но вынужденно отступил. Ох, чую, ненадолго.

— Хорошо. Если вы такие умные, какой материал вам нужен?

Этот вопрос у меня давно продуман.

— «Сосна. Сердечная жила дракона. Десять дюймов».

Самая универсальная сердцевина, если только вы не собираетесь вербоваться в боевики. Тонкая вязь и бытовая магия даются со вполне приемлемыми усилиями. Не деформируется и не привязывается к владельцу при длительном использовании. Половина британских магов ходят с нею в карманах.

Сосновая древесина — материал одиночек и независимых личностей. Её, конечно, покупают реже, но сырьё совсем дешёвое.

И относительно короткая длина, опять же, ради универсальности, нейтральности и отсутствия особенностей. Недостаток — грубая, мощная боевая магия получается хуже — не хватает длины для фокусировки. Но вообще-то для бескомпромиссного боя лучше всего подходят жезлы, а не палочки.

Мне не нужна идеально подходящая палочка. Мне нужен послушный вспомогательный инструмент. Я редко буду её доставать.

Похоже, мастер с трудом удержал нейтральное выражение лица. Настолько *банальный* заказ вызвал у него откровенную изжогу.

— Боюсь, в настоящий момент…

Я указал пальцем на нужную секцию стеллажей. Ага, концентраторы с самой ходовой сердцевиной — и внезапно не завезли, да?

— И верно. Что ж, выбирайте…

Крученые, резные, ажурно-узорчатые ручки; загадочные утолщения и гравировка рабочей части… Тошнотворно-гламурный британский стиль, будь он неладен. Хотя почему британский? Исключительно авторский стиль одного зарвавшегося монополиста.

Повинуясь моей магии, со стеллажа на стол спланировала коробка с карандашной пометкой «3G». Демократичность цены объяснялась полным отсутствием каких-либо украшений: ровный, небрежно ошкуренный деревянный стержень без ручки, медленно сужающийся от кистевой части к кончику.

— Мистер Поттер, это — предельно бюджетная модель для малоимущих. Она ненадёжная, качество материалов хуже, да и внешний вид…

Вторым зрением я видел, что надёжность концентратора не уступает престижным моделям, зато непонятной магии там накручено много меньше. Прекрасная, безотказная рабочая лошадка. А чистовой наждачкой я и сам пройтись могу — чай, не без рук пока.

Я молча выложил на прилавок три галеона. Глаза Олливандера нехорошо блеснули, но сказал он другое.

— Сначала попробуйте, мистер Поттер. Что бы вы там себе ни думали, несовместимую палочку вы не получите.

Пространство вокруг оставшегося лежать в коробке бюджетного изделия засветилось мягким неслепящим светом. МакГонагалл удивлённо посмотрела на концентратор, потом на меня. Мастер, вероятно, тоже удивился, но владел собой он лучше.

Да, уважаемые. Именно маг оживляет палочку, что бы там ни утверждали некоторые люди за прилавками. И неважно, сколько у неё завитушек и насколько престижны использованные материалы. Её даже держать не обязательно. Источником волшебства является волшебник.

— «Она прекрасно мне подходит, мистер Олливандер», — положил я конец дискуссиям.

Да сколько ж ещё можно тратить времени и нервов на покупку банального концентратора?

— Вижу, — сухо согласился торговец и нанёс припасённый удар. — Цена этой палочки — сорок девять галеонов.

Я молча смотрел ему в глаза. В глазах было спокойное удовлетворение и привычное торжество от не самой выдающейся победы. Он разом компенсировал себе и неоплаченный заказ, и моральный урон от поставленного на место сопляка.

— Мистер Олливандер, — опомнилась опешившая МакГонагалл. — Цена за такое изделие явно завышена.

— Как справедливо заметил мистер Поттер, власть над нашими кошельками — в наших руках. Моя цена на это изделие в данный момент — сорок девять галеонов.

Я медленно поднял руку и указал куда-то в сторону стеллажей — на самом деле в точности туда, где за несколькими захламлёнными перегородками находился склад неразобранного хабара. Убедился, что он проследил направление, и высветил:

— «Вам мало наживы с последней войны?»

Растерянность на лице Олливандера сменилась откровенным бешенством.

— Вон из моей лавки!

Я даже бровью не пошевелил.

— Живо! Пошёл вон, или я…

— «Не так быстро. Будьте добры, компенсацию за перо, мистер Олливандер».

Казалось, его сейчас хватит удар. Но я не беспокоился: пожилой торговец был на удивление крепок здоровьем.

— Что?!

— «Вы забрали моё перо из взорвавшейся палочки», — напомнил я.

— За девять галеонов?! Да ты хоть представляешь, паскудник, сколько на самом деле стоит твоя палочка?

Пожалуй, стоит заткнуть этот разоткровенничавшийся фонтан. Иначе кое-кто сочтёт целесообразным обезопасить себя от свидетелей подобной «исповеди».

— «Мне без разницы. Вы назначили цену, я её заплатил. Я приобрёл ваше изделие в собственность со всеми потрохами. Верните моё перо или выплатите компенсацию».

Побагровевший торговец хватал ртом воздух, словно внезапно выдернутая из родной стихии толстогубая рыбина. Но вместо того, чтобы задохнуться или упасть в обморок — ага, дождёшься от такого! — он яростно залез в кошелёк и шваркнул о прилавок раскатившейся жменей золота.

— Жри, ушлёпок! Ты всё равно…

Остаток фразы пресёкся резко накатившей слабостью. Только что багровый, а теперь быстро бледнеющий продавец обессиленно стёк на табурет. Откатное предупреждение поймал, наверное. Не особо интересно, на самом деле, чего там «всё равно я». Уж что-что, а такие вещи гарантированно защищены от случайного выбалтывания.

Я неспешно отсчитал с прилавка девять галеонов, добавил свои три, кивнул шокированной МакГонагалл и, бросив равнодушный взгляд на всё ещё трясущегося от бешенства мастера, вышел из магазина.

Стоило ли доводить Олливандера до белого каления? Или вы думаете, я своё эго в той душной лавке тешил? Зато теперь, если я оставлю этого наивного очкастого парня в одиночестве, впарить ему повторно ту мутную палочку будет непросто. Между ним и Олливандером вбит очень толстый и шипастый клин. Оно и к лучшему, на самом деле.

Был ещё вариант требовать исключительно перо, без компенсации. Это намного вкуснее: начиная от ценности редкого ингредиента и заканчивая фактом *добровольной* отдачи магической тварью части своего тела. Тауматургия — такая интересная аркана, знаете ли… Но дразнить бородатого хозяина огненной курицы столь серьёзной уязвимостью своего фамильяра не стоит. Не время.

Нужно будет — умыкну палочку у нового владельца.

* * *

Я сделал полсотни шагов, уходя из поля зрения витринных окон покинутой лавки. Остановился и посмотрел на МакГонагалл.

— Мистер Поттер, я потрясена вашим беспрецедентным поведением, — выдала мне претензию не до конца пришедшая в себя декан. — Что, по-вашему, нам теперь делать?

— «Вы сами там были и стояли рядом. Я не вижу вариантов, как бы я мог купить у него нужную мне палочку».

— Я так и не поняла: что не так с палочкой и почему мастер так на ней настаивал?

Я обдумал происшедшее в лавке ещё раз.

— «Полагаю, наиболее правдоподобная версия — ему зачем-то нужно, чтобы у меня была “сестра” палочки Волдеморта. Невзирая на плохую совместимость».

— Сестра?

— «Ах да… Он уделил много внимания этому моменту в прошлый раз. По его словам, тот самый феникс подарил целых два пера, из которых были изготовлены две палочки. Одну навязали мне, вторая была у Волдеморта, и именно ею он убил моих родителей».

— Вот оно что…

— «У вас есть соображения, в чём полезность обладания “сестрой” палочки Тёмного Лорда?»

— Я кое-что слышала… Говорят, дуэль на палочках с полностью идентичной сердцевиной… имеет кардинальные отличия от обычной. Концентраторы входят в какой-то клинч, и далее… здесь мнения разделяются. Одни говорят, что палочки взаимоуничтожаются, другие — что поединок магии становится поединком воли…

Я задумался.

— «Это что же, меня готовили к бою с обладателем “сестры”? Невзирая на плохую совместимость и многие годы мучений из-за сопротивляющегося концентратора?»

— Мистер Поттер, я…

— «Да какому маразматику мог прийти в голову подобный бред? Не проще ли положить угробищную деревяшку в карман дожидаться своего часа, а до той поры пользоваться нормальным инструментом?»

А ведь всё сходится, подумал я. Потому что, когда у Дамблдора сменился фаворит, эту же палочку выдали Невиллу. Опять же, невзирая на плохую совместимость. Учись, мол, и притирайся, обрастая мозолями в особо неудобных местах.

И если бы не моя *полная*, антагонистичная несовместимость с каким-то компонентом в такой палочке, эта же участь грозила и мне. Плохо развитое ядро, калечимое сильной, своенравной сердцевиной, и неспособность освоить нормальную, тонкую магию. Закомплексованность, зависимость от других…

— Несмотря на напряжённые обстоятельства, вам следует контролировать свою речь, мистер Поттер, — постепенно начала приходить в себя МакГонагалл. — Ладно, отложим гадания и прорицания. Что теперь делать? Олливандер — единственный продавец палочек в Косом переулке.

Гм… МакГонагалл пока что демонстрирует вполне приемлемую адекватность. Попробуем…

— «Вы “Aculeo” хорошо владеете?»

— Что?! Мистер Поттер, да как вы…

— «Просто слышал в министерстве, что вы когда-то работали в Аврорате».

— Надеюсь, поэтому вы понимаете моё однозначное отношение к любым противозаконным действиям.

— «И в мыслях не было. Хочу пройтись по магазинам палочек в Лютном. Там нужно уметь за себя постоять».

— Забудьте! Эта клоака — не для детских променадов.

— «Хм… Ну, тогда магический квартал в Париже».

— Вы с ума сошли?

— «Согласен, Лютный всё-таки ближе. Кстати, я не думаю, что продавцы палочек сидят в маргинально люмпенских районах. Торговля даже подержанными концентраторами требует специфических знаний и недюжинного интеллекта».

— Это авантюра… Хорошо, следуйте за мной. Не вздумайте отойти хотя бы на шаг!

Нагрузка в лице МакГонагалл здорово ограничивает мне круг допустимой к применению магии. С другой стороны, впервые Лютный переулок лучше посещать с человеком, который здесь уже бывал.

* * *

Общий антураж и первое впечатление от Лютного оказались двоякими. С одной стороны, здесь было мрачнее, темнее, сырее и грязнее. С другой — я наконец-то увидел в магическом квартале вертикальные стены и прямые углы. Никакой скособоченной, гротескно искривлённой и заваливающейся на прохожего архитектуры в стиле «сказочный тяп-ляп» из книжек для дошкольного возраста. Такое впечатление, что я попал в уголок старого Лондона — мрачного, тесного, депрессивного, но *нормального*, магловского.

Делового.

Здесь живут серьёзные люди, внезапно дошло до меня. Даже если они последние нищие — всё равно серьёзные. Они никогда не превратят магию в клоунаду, не станут колдовать «по приколу», превращать уши в груши. Если они атакуют, то молниеносно, быстро и максимально эффективно в свете имеющихся у них возможностей. Иначе здесь не выжить.

Мне нужно утроить осторожность, подумал я, одеваясь в Щит пустоты. Шутки закончились.

С другой стороны, Гарольд, а не это ли сообщество ты почти отчаялся найти? Как жаль, что криминал идёт обязательным довеском к жизненной адекватности этого социального коллектива. Впрочем, не будем спешить с выводами на основании одной лишь формы местных зданий.

* * *

МакГонагалл привела меня к лавке с истёршейся почерневшей вывеской. Запущенные мною поисковые чары соглашались с выбором декана. Палочки здесь продавали.

Стены, мебель и пол внутри магазина были сделаны из чёрного морёного дерева. Любой источник света в таком окружении освещает только небольшую область вокруг себя. Никаких палочек или иного товара на праздное обозрение выставлено не было. За прилавком стоял мрачный неулыбчивый мужик, которому можно было бы дать за сорок, будь он маглом. Левую половину лица частично покрывал давний ожог.

Едва бросив взгляд на помещение во втором зрении, я усилил и без того поднятые щиты. Надеюсь, большинство из *этого* — для защиты от налётов.

Когда в помещение зашла МакГонагалл, мужик напрягся, а часть дремавшей магии заработала на прогрев. Однако, увидев меня и гриффиндорскую школьную форму, хозяин озадачился и решил не торопиться с первым ходом.

— Расслабься, Дуан, — сухо поприветствовала хозяина МакГонагалл. — Нам нужна палочка. Нормальная, под регистрацию.

Мужик бросил на меня оценивающий взгляд, но вопросов задавать не стал. Очевидно, лишнее любопытство было не в обычае этих мест. Пройдя в другой конец помещения, он активировал какое-то сложное плетение на полу.

— Снимите щиты и встаньте в центр этого круга, юноша.

Даже не подумав выполнять ни первое, ни второе, я с сомнением уставился на сложную светящуюся диаграмму какой-то ритуальной хрени, распустившейся красивым многоаспектным цветком на указанном участке пола. Что-то не очень хочется лезть в неизвестно что делающее…

— Нет у него щитов, это первогодка, — ответила за меня МакГонагалл. — Мистер Поттер… проклятье, проговорилась. Поттер, это всего лишь диагностическое заклинание, больно не будет. Выполняйте, мы и так много времени…

Минуточку!

— «Это алгограмма Йонкера?» — не слушая декана, обратился я к хозяину.

— Верно, — невозмутимо переварил он факт моей осведомлённости о подобной специфике, так же как до этого без вопросов проглотил привод к нему клиента-гриффиндорца, письмена в воздухе и национальную знаменитость моей фамилии. — Есть проблемы?

— «Противопоказания по контраверсному прогону. Чревато большими разрушениями».

— С чего бы? — поднял бровь продавец.

— «У меня взрываются палочки Олливандера. Из остролиста».

Я повернулся к МакГонагалл, предлагая подтвердить инцидент, и понял, что наша декан умеет следить за лицом намного хуже, чем хозяин лавки. Ах да, я ж не должен знать подобных вещей.

— «Я, это… Услышал пару умных слов из болтовни Олливандера, ну… в прошлый раз», — оправдываясь, добавил я для профессора.

Мужик невозмутимо погасил узор и вернулся за прилавок.

— Есть какие-то конкретные предпочтения? — спросил он меня.

— Подождите, — вмешалась декан. — Дуан, это правда? Мы могли… Здесь могли быть разрушения?

— До этого не дошло бы, — успокоил он её. — Прогон в полную силу предваряется серией тестовых прозвонов в одну сотую мощности. Всё остановилось бы в самом начале. Итак, юноша?

— «Сосна. СЖД. Покороче».

Оценивающе на меня посмотрев, продавец выложил на прилавок полтора десятка палочек, приманив их из раскрывшихся шкафчиков сейфового вида. Я задумчиво оглядел предложенный зоопарк выдающихся индивидуальностей.

— «А чего-то попроще нет?», — спросил я. — «Мне для школьных занятий нужно».

— Здесь нет простых изделий, юный маг, — вздохнул продавец. — Все эти палочки когда-то имели владельцев. Добрых и не очень, яростных и тихих, умных или сильных, но по большей части — непростых владельцев. Другого товара у меня нет.

Я мрачно уставился на старую знакомую. Второе зрение являло не очень обнадёживающую картину.

— Я выложил всё, что примерно подходит под ваши критерии: семейство сосновых, части драконоподобных рептилий, — продолжил меж тем пояснения хозяин магазина. — Попробуйте взять их в руки, одну за другой. И я всё же рекомендую опустить щиты. Могу принести клятву о ненападении.

— «Я не верю клятвам».

— Мистер Поттер! — одёрнула меня МакГонагалл. Мастер лишь скупо пожал плечами. Мол, была бы честь предложена.

— «Будьте добры, уберите с прилавка вот эту палочку», — показал я на хорошо знакомую, кривоватую сосновую ветку.

— Что-то не так?

— «Она блокирует работу остальных».

— Вообще-то, она мертва, — усмехнувшись, сказал продавец и протянул руку. — Но если желаете…

Неприметный перстень на его кисти мигнул красным, и продавец отдёрнул руку. Посерьёзнев, осторожно приблизил перстень ещё раз. Покопавшись в ящике, водрузил на нос громоздкие очки со стёклами разных форм, а в руки взял тонкий обруч с голову размером, выполненный из тускло-серого металла с небольшими кристаллическими узелками. Держа обруч перед собой, медленно провёл им над прилавком, задержавшись на сосновой ветке.

— Поздравляю, юный маг, — сказал он, со вздохом снимая очки. — Вы нашли свою идеальную палочку. Если, конечно, она вас примет.

— «Нет!»

— Увы. Убирать её с прилавка бесполезно — она не даст работать ничему другому в ваших руках, пока вы не пройдёте её проверку.

— «Вы ещё скажите, что палочка выбирает волшебника!»

— Не знаю, что она нашла в таком грубияне, но сейчас тот редкий случай, когда это так.

— «Вы не понимаете!» — поверить не могу, что я заговорил, как Грэйнджер.

— Ну так объясните, — в глубине сохраняющих усталое равнодушие глаз мелькнула смешинка.

Я вздохнул и постарался успокоиться. Что-то ты слишком разболтался, Гарольд. Ладно продавец, но рядом — член дамблдорской команды и твой декан, который будет иметь довольно много власти над тобой ещё пять-семь лет. Завязываем с откровениями.

Сходил за рабочей лошадкой, называется.

— «Она не любит простую магию», — засветил я короткую надпись чуть ниже прилавка — так, что увидеть её мог только продавец.

И обречённо взял ветку в руку. Ну… здравствуй опять. По-моему, ты даже не копия, а одна и та же проказница на все миры. Потому что мы словно и не расставались со вчерашнего вечера. Зачем я тебе, а?

Палочка молчала, ожидающе потеплев.

Открыть каналы. Не шали! Давай лучше сделаем что-нибудь хорошее этому человеку. Он здорово знает своё дело, но уж больно много обречённой усталости за его равнодушной маской. Бери всю энергию, если нужно.

Энергии не потребовалось. Палочка взяла разумом.

Опять не было никаких внешних эффектов. Мир неощутимо сдвинулся в одному ему известную сторону. Я ухватился за прилавок, пережидая головокружение, дикую мигрень и временную контузию. Хозяин стоял с жезлом в руках, непонятно когда окутавшись мощными щитами, и невидяще смотрел перед собой. Медленно опустил взгляд и посмотрел на левую руку.

На его предплечье отсутствовал приметный, потемневший от времени платиновый обруч. Старый и, похоже, не очень хороший обет, доминировавшим украшением впивавшийся в руку и привлёкший моё внимание во время осмотра комнаты вторым зрением. Сейчас же… да был ли он вообще когда-то, этот обет?

Я осторожно положил ветку на прилавок и убрал от неё руку. Да чур меня, брать на себя такую ответственность! Откуда я знаю, что там было? Луна… мы с Луной — вон, до сих пор отмыться не можем.

Но чувство опасности молчало. Было ощущение правильно завершённого дела. Я поднял глаза на продавца — и обнаружил, что на мою палочку смотрел не только я.

— Мистер Поттер, с вами всё в порядке? — обеспокоенно взяла меня за плечо МакГонагалл.

Я рассеянно кивнул.

— Вы побледнели. Дуан, убери её подальше, палочка ему не подошла. Есть что-то… Дуан?

Дуан неловко пошевелил левой рукой, словно привыкая к отсутствию тяжести, и снял щиты.

— С вас двенадцать сиклей регистрационной пошлины, мистер Поттер, — сказал он старательно, словно выговаривая слова на неродном языке. — Согласно закону, я не имею права скидывать этот остаток или выплачивать его за клиента. Остальное — за счёт заведения.

Со второго раза попав в нужную ячейку, я вытащил горсть мелочи и тщательно отсчитал ровно дюжину сиклей. Что-то подсказывало, что «сдачи не надо» будет сейчас запредельной бестактностью.

Продавец принял деньги и открыл панель на столешнице, явив окружающим встроенный в прилавок громоздкий артефакт казённого вида.

— Дуан, что происходит? — непонимающе смотрела на нас МакГонагалл. — Что ты собрался регистрировать? Палочка не сработала! Поттер, прекратите это есть, оно не для людей!

Я торопливо засунул в рот остаток начатого коржика. Испечённое Луной совиное печенье оказалось не только вкусным, но и уверенно убирающим слабость после истощившего меня заклинания.

— Палочка прекрасно сработала, Минерва. Это его вещь, можешь мне поверить. Полное имя?

— Гарри Поттер, — рассеянно ответила МакГонагалл. — Обед был полтора часа назад, ну что за троглодиты!

— «Гарольд Джеймс, урождённый Поттер», — изобразил я, не отрываясь от вдумчивого пережёвывания.

— Не стоит так говорить, мистер Поттер, — серьёзно произнёс продавец, прочитав окончание надписи.

— «Меня не вводили в род».

— Война многое меняет. Что писать в материалах? О палочке ничего толком не известно.

Я вздохнул. Нет, хватит откровений в присутствии декана. Хорошего понемногу.

— «Вы же как-то поняли, из чего примерно она состоит, когда отбирали её среди других?»

— Только общие признаки. Неизвестный вид сосновых, неизвестные части кого-то из драконьих, предположительно, что-то глазное.

— «Ну… напишите: сосна, драконья требуха».

— Поттер!

— Ладно, парень… Запоминай: я регистрирую палочку как сосновую с СЖД, — продолжил манипуляции с артефактом владелец лавки. — Аврорам всё равно, главное, чтобы разногласий в показаниях не было.

— Дуан, не порть мне ребёнка, он и так…

— Да? — внезапно заинтересовался продавец.

— Неважно.

— Ну и ладно… Хм, мастер тоже неизвестен.

— Судя по корявому стилю, это поделка Грегоровича, — почему-то раздражённо скривилась МакГонагалл.

— Нет, палочка намного старше.

— «Угу, это Грегорович черпал в ней вдохновение для своих поделок», — решил я слегка похулиганить.

— Поттер!

— Не шути так правдоподобно, — без тени улыбки буркнул продавец. — А то я подумаю, что тебе что-то известно.

Я прикусил язык.

— Готово! Поздравляю с обретением новой волшебной палочки, мистер Поттер, — произнёс хозяин казённым тоном явно протокольную фразу. — Напоминаю, что официально у вас может быть только одна зарегистрированная палочка за раз, прочие — незаконны. Регулярно ухаживайте за ней, храните в… А, кстати!

Он вытащил из сейфа и выложил ещё две вещи: деревянный пенал с набором по уходу за палочкой и неприметный браслет-ремешок со спрятанным в коже крохотным кристаллом.

— Прилагается к палочке, также за счёт заведения. Знаете, что это?

— «Да», — кивнул я, рассмотрев очень непростую вещь. — «Кобура со свёрткой».

— Правильно говорить «с расширением пространства». Как пользоваться, нужно объяснять?

— Дуан! Что это ещё за благотворительность? — встрепенулась МакГонагалл. — Ученику не положены такие… Поттер, верните кобуру назад!

— «Нет, мастер», — возразил я. — «Со свёрткой. Автономный стабилизированный объём, чуть больше литра».

С этими словами я и вправду вернул вещь на прилавок. Это, конечно, не скрытое поместье, которое вообще не имеет цены, но всё же автономное пространство, без горловины. Извлечь оттуда что-либо без согласия владельца очень сложно. Видимо, хозяин магазина не знал, что его ремешок ценится на порядок дороже. Ничего, я себе такой же сам сделаю, пусть и без иных сервисных функций, вроде иллюзорной невидимости или привязки по крови.

— Хм, — ненадолго задумался мастер. — Ну, тогда тем более. У такой палочки должно быть достойное место хранения. Минерва, не кипятись. Это подарок юбилейному покупателю.

— Какому ещё юбилейному? Сам на ходу придумал или у маглов подсмотрел?

— Самому настоящему. У меня сегодня юбилей.

— На юбилей подарки дарят юбиляру, а не…

— Мне уже подарили — самый лучший из возможных подарков. Могу я теперь угостить случайных посетителей пирогом?

— Пирог у тебя подозрительно жирный. Поттер, да хватит уже это есть!

Подсадить бы тебя на кошачий корм, да жалко.

— Он ест стимулятор, Минерва. Совсем ты в своих бумагах закопалась. Мышей не ловишь.

— Что? Поттер, вы… — меня бесцеремонно развернули лицом к преподавателю. — Так, нам нужно немедленно…

— Всё нормально уже, стимулятор хороший.

— Да какой это стимулятор! — МакГонагалл перехватила у меня остаток коржика. — Совиное печенье.

— Вот и мне интересно, зачем кому-то делать совиное печенье-стимулятор, — пробормотал продавец. — Берите уже кобуру, мистер Поттер. Не обижайте меня.

Вздохнув, я взял ремешок и застегнул его на запястье, заблокировав привязку. Обойдутся без моей крови. Палочка исчезла в кобуре, повинуясь мысленному приказу. И я решился.

— «Мистер Дуан, с вашего позволения, у меня будет к вам деловой разговор. В более удобное время».

— Что? Поттер, и думать забудьте! Я и так буду месяц отходить после сегодняшней вылазки!

— Какой торговец откажется от делового разговора? — внезапно посерьёзнел владелец лавки. — Вы знаете, где меня найти, мистер Поттер.

— Да ему учиться нужно, какие разговоры! Довольно! Дуан, мы ещё что-то должны?

— Нет, если вам больше ничего не нужно. До свидания.

— «Спасибо за палочку, мистер Дуан. До свидания».