Вира за демона (гет)

Скрывшемуся под мантией-невидимкой Гарри пришлось еще несколько часов провести в ожидании, прежде чем кто-то из Ордена проложит ему путь в дом. За это время он сильно пожалел, что хроноворот был рассчитан лишь на одноразовое использование: магический песок в нем угас, и теперь вещица стала бесполезной ношей, покоившейся в кармане. Но невесёлые мысли выветрились из его головы, как только появилась Минерва МакГонагалл, которая сразу постучала в дверь дома номер двенадцать. Улыбнувшись, парень, изнеможенный и уставший, тут же покинул временное прибежище и поспешил к ней.

— Добрый день, профессор, — раздалось приветствие возникшего в проёме Люпина.

— Я уже давно не твой профессор, Ремус. — Слегка улыбнувшись, Минерва вошла внутрь.

В тот же миг за ней скользнул и Гарри, при этом слегка зацепив оборотня. Люпин мгновенно обернулся и шумно втянул воздух.

— Что-то не так? — поинтересовалась МакГонагалл, пристально глядя на изменения в поведении Ремуса.

— Нет, ничего, — вежливо ответил Люпин, и видимо расслабился. — Пойдёмте, я провожу вас на кухню.

Затаив дыхание и вжавшись в стену, Гарри подождал, пока профессора скроются за поворотом, а потом неспешно направился к себе в комнату. Но всё же парня не покидало странное ощущение, что Ремус учуял запах его крови, и об этом, несомненно, узнает Дамблдор. Но сейчас такие мысли волновали меньше всего, он хотел лишь увидеть Кэролайн и хорошенько выспаться.

Сняв капюшон мантии, Гарри, со словами «Это я», тихо постучал в дверь своей комнаты. Ответа не последовало, поэтому парень повторил попытку, но теперь уже более настойчиво. И вновь ответом была лишь тишина. Разозлившись, он отступил на несколько шагов, а потом с разбега въехал в дверь плечом. Магия не стала сдерживать его, и Поттер, выломав замок, резко влетел внутрь. То, что он увидел, заставило его ужаснуться.

Полуразрушенное жилище, в котором царила пустота и пелена дыма. На полу, смешавшись, растеклись настойки. Алхимический столик был перевёрнут, а его ножки отвалились, везде валялись осколки стекла и выдранные книжные страницы. Здесь не было и следа Кэролайн. Неужели демонесса нашла способ предать его?

— Нет! — взревел Гарри и упал в лужу на полу. — Нет! — снова повторил он. — Этого не может быть! Она не могла!

Стоя на коленях, подросток чувствовал, как снова открылась оставленная Гримом рана, как болит разодранная при падении в Лютном переулке щека и как щемит сердце. Не впервые в жизни он потерял то, что ему дорого. За то недолгое время, которое Гарри провёл с девушкой, он немыслимо привязался к ней и теперь не представлял своей жизни без неё. Кэролайн была для него всем, и он действительно любил её. Любил того черноволосого дьявола, которым она была.

Парень не замечал, как по руке струится и капает на пол кровь, как кто-то бежит к нему, услышав его крик. Он снова стал жалким, никчёмным, ни к чему не годным полумагглом. Он снова потерял всё.

Веки налились свинцом и начали медленно закрываться, он начинал терять сознание от усталости и потери крови, но ему было всё равно, даже если бы он умирал.

* * *

Дул сильный ветер, нещадно трепля волосы и бросая их в глаза. Гарри стоял на коленях посреди пылающей пустыни, где высушенная земля потрескалась от температуры, а воздух был настолько жарким, что изжигал лёгкие. Над головой пылало затянутое кровавыми облаками небо, и где-то вдали догорали останки всего живого.

Неожиданно парень заметил на горизонте неясный силуэт, искажаемый жгучими парами. Он медленно приближался к нему, словно сама неизбежность. Хрупкая фигура в чёрной мантии, невзирая на сильные порывы, непоколебимо шла навстречу. И тогда Гарри узнал её. Кэролайн была такой же, какой он увидел её впервые. Безмятежная, смотревшая на него свысока. Душа дрогнула, когда она подошла совсем близко: словно отражение своего прошлого. Она смотрела на него как на ничтожество, как на грязь, которую нужно немедленно стереть.

— Кэролайн, — тихо позвал он. — Что случилось?

— Ты еще спрашиваешь? — насмешливо спросила она.

— Я не понимаю, — ответил парень, в недоумении глядя на неё вверх. — Что изменилось за время моего отсутствия?

— Мой милый, Гарри, — нежно, с придыханием сказала девушка. — Как же ты жалок! Я не любила тебя ни секунды, все мои слова были ложью. Всё это время я использовала тебя!

— Нет, я не верю!

— Твоё право. Но ты зашел слишком далеко, когда попытался управлять мною, — жестко отрезала она. — И за это ты умрёшь!

Неизвестно откуда в руках девушки появился нож. Она опустилась на колени рядом с Гарри и тихо зашептала ему на ухо:

— Ты забрал мою силу, Гарри, а я заберу твоё сердце.

В тот же миг парень почувствовал жгучую боль в груди, боль, сбивающую дыхание и забиравшую его жизнь.

Секундой позже Кэролайн отстранилась, держа в руке его еще бьющееся сердце. Она снисходительно улыбнулась, глядя на кровавый комок в своей ладони и на гримасу ужаса, застывшую на лице у парня, а потом резко сжала пальцы, и сердце лопнуло, точно порховка. Брызнула зола и в ту же секунду на чёрную землю повалилось безжизненное тело.

* * *

Услышав крики подростка наверху, Люпин тут же бросился ему на помощь. Он догадывался, что Гарри сильно ранен, так как учуял его вместе с появлением МакГонагалл. Но, что могло вызвать у него такой крик, оборотень не знал.

Взбежав по лестнице, Ремус заметил, что постоянно закрытая дверь в его комнату теперь настежь распахнута, а внутри царит хаос. Сам же Гарри, скорчившись на полу, неестественно выгнулся. Белки глаз безжизненно смотрели в потолок, а перекошенный рот был открыт словно в беззвучном крике. Руки, похожие на бледных пауков, царапали пол.

Люпин присел рядом на корточки и постарался успокоить его дрожащее тело, но парень попытался вырваться, и, бешено задёргавшись, вцепился в оборотня руками.

— Минерва! — окликнул он стоявшую у него за спиной МакГонагалл. — Приведите Снэйпа или Дамблдора. Немедленно!

— Да, да, конечно, — запинаясь, ответила охваченная страхом женщина, глядя, как Люпин пытается сорвать с себя липкие от пота и крови пальцы Гарри.

Когда профессор, наконец, поспешила вниз к камину, Люпину всё же удалось отодрать от себя занемевшие руки парня. Он исцарапал оборотня в кровь, но сейчас это беспокоило его меньше всего, силой прижав парня к полу, он начал бормотать заклинание, пытаясь привести подростка в сознание, но тщетно. Не помня себя, Гарри продолжал извиваться, словно одержимый, чем еще больше напугал и без того растерянного Ремуса.

Шло время, а подросток всё не успокаивался. С его предплечья безостановочно сочилась кровь и вокруг уже образовалась алая лужа. Постепенно Гарри становился всё бледней и бледней, а его движения слабее, пока всё неожиданно не прекратилось. Его тело обмякло, а лицо приобрело умиротворённое выражение. Грудь больше не вздымалась, и не слышалось судорожных вдохов. Люпин попытался нащупать пульс, но с ужасом осознал, что его нет. Этого не могло быть, он не мог умереть.

Ремус в ужасе обхватил голову, когда в комнату, наконец, ворвался Снэйп, а следом за ним и Дамблдор.

Алхимик тут же определил, что всё это — последствия каких-то очень мощных разрушенных чар и в следующий миг уже был рядом с Поттером, бормоча разные заклинания. Дамблдор же, схватившись за сердце, оперся на дверной косяк и пристально следил за тем, как работает Северус.

Спустя минуту алхимик выпрямился и, надменно глядя на оборотня, произнёс:

— Что ты как размазня, Люпин? Не умер твой дорогой Поттер, с ним всё будет нормально, правда, пара шрамов останется, — и, не говоря больше ни слова, он обменялся многозначительным взглядом с Дамблдором, после чего вышел прочь.

Ремус отвернулся от тела Гарри и пристально посмотрел на директора.

— Что всё это значит, Альбус?

— Лишь то, что мы искали виновного не там, — загадочно ответил старик. — А теперь помоги мне донести мальчика до камина. Полагаю, мадам Помфри быстро поставит его на ноги.

Ремус согласно кивнул и, подняв безвольное тело Гарри, направился следом за Дамблдором.