Последний герой (джен)

Питер Блад и Зена устало облокотились о фальшборт, наблюдая за тем, как матросы «Русалки» возятся с установкой новой стеньги. Капитан и воительница только что покинули лазарет, где спал их пациент. Оба были перепачканы кровью, и Зена впервые порадовалась, что ее платье изначально было малинового цвета. Несмотря на фартук, некоторые брызги все-таки попали на него.

— Парень выживет, — сказала Зена, достав платок и принявшись вытирать лицо. — Думаю, Пикард позеленеет от досады.

— Можно сказать, что этот раунд мы выиграли... Ох, вы позволите? — Блад достал свой платок и аккуратно вытер кровь с кончика ее носа. — И все благодаря вам.

— Операцию делал ты, — возразила она, чуть улыбнувшись. — И скажу откровенно, это была мастерская работа.

— Но все мое мастерство было бы бессильно, если бы вы не применили этот удивительный прием…

Блад взмахнул руками, пытаясь показать его.

— Где вы этому научились? И как это работает?

Зена вздохнула, глядя на берег, лежащий в нескольких сотнях метров от них.

— Меня научила одна подруга. Но это долгая история…

Она повернулась к нему и чуть прищурилась, вглядываясь в его лицо.

— Ох, ты позволишь, капитан?

С этими словами Зена провела платком по его щеке, также запачканной кровью.

Он сжал руку Зены в своей ладони, пристально глядя ей в глаза.

— Хотел бы я знать, как вы это делаете. Несомненно, подобный прием был бы отличной подмогой в моей работе.

— Когда вся эта суматоха будет позади, — Зена улыбнулась ему, — быть может, я дам несколько уроков.

Блад поднес ее руку к губам.

— Знаете… я думаю, что тот мужчина, женой которого вы станете, будет воистину счастливейшим человеком на земле, — сказал он негромко.

Зена улыбнулась еще шире.

— О, мистер Блад, я так не считаю. Мои достоинства прекрасно уравновешиваются недостатками. И тот мужчина может назвать себя воистину счастливым, кому не довелось с ними познакомиться.

* * *

— Боюсь, что из меня выйдет неважная сиделка, капитан, — сказал Г'Кар, следуя за Бладом по полутемному лазарету. — И скажу вам откровенно, я поражен, что вы вообще лечите этих людей. Они этого не заслуживают, честное слово!

Блад присел возле матроса, трясущегося в жестоком приступе лихорадки, и повернулся к Г'Кару, чтобы намочить тряпку в тазу с водой, который нарн держал в руках.

— Заслуживают или нет… — Питер Блад говорил с расстановкой, не прекращая возиться со своим пациентом, — но они тоже люди, и они страдают. Я — врач, и мой долг — помогать им, пока могу.

— Ага, — нарн задумчиво кивнул, наблюдая за тем, как его собеседник обтирает матроса мокрой тряпкой, чтобы сбить жар. — Значит, вы так поступаете исключительно по долгу профессии.

— Не только, — коротко ответил Блад, выпрямляясь. — Это, прежде всего, долг перед собственной совестью. Я знаю, что способен помочь этим людям. Как я могу бездействовать?

— Но эти люди, скорее всего, ваши потенциальные враги, — продолжал спорить Г'Кар. — Разве разумно помогать им, увеличивая их число?

— Может быть, это неразумно, зато гуманно, — ответил Блад и повернулся к следующему больному. — Эй, дружище, открой рот, глотни вот эту микстуру.

— А она горькая? — спросил матрос, приподнимаясь на локтях.

— Очень горькая, — заверил его Блад.

— Тогда давайте ее сюда! — матрос радостно открыл щербатый рот. — Если горькая, значит, точно поможет!

Блад устало улыбнулся, сунув ему стакан с микстурой.

Потом повернулся к Г'Кару и тихо сказал:

— Эти матросы наивны, как дети. Они могут быть кровожадными вояками там, на палубе. Но стоит им загреметь в лазарет, такое иногда откалывают, хоть стой, хоть падай. И лекарство у них обязательно должно быть горькое. Я уже с ними не спорю. Потому что это бесполезно.

Г'Кар хмыкнул.

— Это они здесь смирные. Что-то я сомневаюсь, что они будут вести себя так же, когда поправятся.

Блад зевнул, прикрыв рот рукой.

— Г'Кар, я привык делать свое дело, не уповая на то, что люди обязательно будут мне благодарны. В молодости это меня беспокоило. Хотелось, чтобы люди признавали мои заслуги. Но теперь я понял, что это не так уж важно. Главное, что ты сам думаешь о себе. Если я потеряю кого-нибудь из этих парней, — он указал на лежащих в ряд матросов, — то буду огорчен не только потому, что это плохо скажется на всех нас, но также из-за того, что я не справился с задачей.

Г'Кар тяжело вздохнул.

— Неужели вы и врага смертного лечить будете?! — спросил он, наконец, крайне удивленный.

— Я не воюю с ранеными, — коротко ответил Блад, а потом, зевнув, снова принялся за работу.

Г'Кар последовал за ним, держа таз, и проворчал, качая головой:

— Просто удивительно, как вы дожили до ваших лет с такими странными принципами!

— Может, именно поэтому и дожил, — заметил Блад, опускаясь на колено перед матросом, которого он недавно прооперировал. Тот спал. Капитан кивнул, довольный осмотром, и повернулся к нарну: — Пожалуйста, отнесите микстуру вон тому парню.

— А я не сделаю его заикой? — осторожно спросил Г'Кар, взяв флакон из рук Блада.

— Это вряд ли. Он еще бредит, так что, уверен, вы гармонично впишетесь в его кошмары.

— Во имя Г'Квана, чем я занимаюсь? — философски пробормотал Г'Кар, направляясь к указанному больному. — И как я ему эту микстуру дам? Он же ничего не соображает!

Блад ответил невозмутимо:

— Приподнимите голову, откройте рот и влейте туда немного микстуры. Только не сломайте ему челюсть! И не так много, посол. Он же захлебнется!

Громкий вопль нарушил тишину в лазарете.

— Кажется, он очнулся… — сконфуженно произнес Г'Кар, глядя вослед матросу, который, не переставая орать, пополз прочь от него по проходу.

— Еще один поправляется, очень хорошо! — спокойно ответил Блад, подбежав к больному и поймав его за штаны. — Посол, да у вас дар целителя! Смотрите, как вы подняли этого малого на ноги всего одним прикосновением!

Г'Кар мрачно ухмыльнулся, помогая капитану уложить перепуганного парня обратно в постель.

— Нет, такую сиделку я от себя не отпущу, — продолжал подшучивать Блад. — Уверен, ваша помощница обладает такими же способностями к врачеванию… Кстати, где она? Я полагал, что На'Тот должна была вернуться полчаса назад…

* * *

Атташе На'Тот осторожно спустилась по трапу в трюм и постояла некоторое время, чтобы глаза привыкли к темноте. Фонарь она потушила, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Если на нижней палубе ей докучали неприятные запахи и духота, то здесь, в трюме, все это было сильнее раз в десять. И тут было значительно прохладнее, чем наверху. Нарнийка стиснула зубы, стараясь дышать пореже, и двинулась вперед. Несмотря на то, что ее зрение было острее человеческого и лучше приспособлено к плохому освещению, она различала только тени. Некоторые из этих теней неожиданно шевельнулись, когда она приблизилась к ним. На'Тот вздрогнула, услышав противный тонкий писк и топот множества маленьких лапок. Здесь были какие-то неизвестные ей существа. На всякий случай нарнийка насторожилась и постаралась избегать сближения с ними.

— Джек! — негромко позвала она, прислушиваясь. — Джек? Где ты?

Ей пришлось позвать его несколько раз, прежде чем он откликнулся. На'Тот услышала шорох где-то слева и звон металла.

— Осторожно, цыпа, не упади.

На'Тот остановилась возле небольшого люка, закрытого массивной решеткой. Присев на колени, она попыталась разглядеть того, кто был внутри.

— Джек?

— На'Тот? — он вытянул руку, повиснув на решетке. — Зачем ты сюда пришла? Разве ты не слышала распоряжения Лаваля?

— Святые мученики, Джек… — На'Тот наклонилась ниже, чтобы говорить, не повышая голоса. — В какую дыру они тебя засунули!

Она услышала короткий смешок, а потом внизу, под решеткой, явственно плеснула вода.

— Да, здесь вполне уютное местечко, — ответил Джек Воробей. — Сыровато… но бывало хуже, поверь мне.

— Я могу вытащить тебя отсюда, — сказала На'Тот, подергав решетку. — Я могу сломать этот чертов замок. Сейчас уже достаточно темно, и большая часть матросов отправилась ночевать на берег. Ты мог бы…

— Что? — Джек грустно ухмыльнулся. — На'Тот, душка, мы на острове. Да, я могу бежать, но куда я денусь? Рано или поздно они меня найдут и схватят… и даже думать не хочется о том, что они сделают с вами из-за моей глупости. Так что, моя дорогая, оставь замок в покое. Если ты его сломаешь, они повесят другой, и мне придется снова находить с ним общий язык. Смекаешь?

На'Тот тяжело вздохнула и на мгновение отвернулась от него.

— Хорошо, но я этого так не оставлю.

— Не переживай за меня, детка, — ответил Джек. — Хотя, сказать честно, я тронут. Нечасто встречаешь того, кто так беспокоится о тебе…

— Я принесла тебе немного еды. Капитан Блад добился, чтобы меня и посла Г'Кара поставили на довольствие. Вот, лови!

Она вынула из-за пазухи лепешку и кусок солонины и осторожно просунула сквозь решетку в руки Джеку.

— Цыпа, вот это действительно дело! — радостно пробормотал Джек Воробей, впиваясь зубами в мясо. — Еще бы рому, и я бы счел свое пребывание здесь не таким уж мрачным…

— Лови! — коротко ответила На'Тот, просовывая сквозь решетку небольшую кожаную фляжку. — Я так и думала, что ты захочешь подзаправиться, поэтому позаимствовала немного рома из запасов, которые Блад получил на лазарет.

— Вот видишь, На'Тот, как полезно быть доктором, — сказал Джек Воробей, поспешно откручивая пробку. — И почему я был таким дураком, избрав профессию моряка?

Он сделал глоток, довольно крякнув, а потом снова вцепился в решетку и подтянулся поближе к нарнийке.

— Я бы тебя расцеловал, цыпочка, если бы мог, — сказал он, подмигнув, — но не знаю, принято ли это среди вашего народа. Не хочу оконфузиться.

На'Тот закатила глаза.

— Опять ты принялся за свои дурацкие шуточки! — укорила она его. — Неужели все, о чем ты можешь думать в таком положении, это поцелуи?!

— Милочка, так ведь другие мысли гораздо неприятнее! — ответил Джек, спрыгивая вниз с громким плеском. — Но если тебя утомляет моя болтовня, я с удовольствием послушаю твою. Что там происходит, в большом мире?

На'Тот наклонилась к самой решетке и приглушенным голосом поведала ему последние новости. Большая часть команды «Русалки» поселилась на берегу на время ремонта, а на корабле сейчас только вахтенные. Капитан Пикард также решил остаться. Мисс Зена отправилась на берег, а капитан Блад не отходит от лазарета и попросил, чтобы На'Тот и Г'Кар были его помощниками.

— На самом деле, мне пора возвращаться, — сказала она. — Я отлучилась ненадолго, чтобы проведать тебя.

— Передавай капитану и послу привет, — ответил Джек. Его слова звучали невнятно, потому что он жевал лепешку.

На'Тот хотела что-то сказать, но тут по трапу загрохотали чьи-то шаги, и она отпрянула от решетки.

Джек тоже дернулся, пытаясь спрятать лепешку, фляжку и мясо.

Луч света от фонаря проник в камеру, заставив его прищуриться.

Потом он услышал лязг решетки и грубый голос сверху:

— Давай-ка, пошевеливайся, парень. Капитан хочет тебя видеть…

Прежде чем Джек успел засунуть еду в карманы, четыре могучие руки ухватили его за рубашку и втянули наверх.

Лепешка и солонина плюхнулись в трюмную воду.

— Вот ведь досада! — пробормотал Джек Воробей, когда его толкнули в сторону трапа...