Последний герой (джен)

Я провела всю первую половину дня, помогая Зене ухаживать за больными. Г'Кар и На'Тот также были здесь, изрядно поднаторевшие в искусстве работы сиделками. Через некоторое время к нам присоединился Блад. Он выглядел очень усталым, и я хотела предложить ему отдохнуть, но так и не набралась храбрости произнести эту фразу вслух. Уж больно строгим был его взгляд. Такие сильные и самодостаточные люди, подумалось мне, вряд ли нуждаются в подобных советах. Вот если бы я могла предложить ему что-нибудь более существенное... например, наколдовать десять тысяч песо, вынуть их из воздуха и положить ему в ладони... вот это наверняка порадовало бы нашего отважного капитана.

Поэтому я тихо продолжила возиться с очередным больным матросом, краешком глаза наблюдая за тем, как Питер Блад идет от пациента к пациенту, справляясь об их самочувствии. Он задержался возле парня с ампутированной рукой. Тот, хоть и был очень слаб, но выглядел вполне живым и должен был пойти на поправку. Заражение удалось остановить, и этот факт вызвал довольную улыбку на хмуром лице Блада.

Я отметила, что радость его была вполне искренней и неподдельной. Беседуя с матросами, уговаривая их принять лекарство или пытаясь объяснить им, в доходчивой форме, суть их заболеваний, Питер Блад держался очень просто и дружелюбно. Точно так же вела себя Зена. Меня удивило то обстоятельство, что именно эти двое из всех нас проявляли больше всего сочувствия и сопереживания к замученным лихорадкой парням. У меня так не получалось, невзирая на все мои старания. Г'Кара выручала прочно укоренившаяся привычка вести себя дипломатично. А На'Тот даже не пыталась скрывать своего презрения к «болезным людишкам». Впрочем, и ее методы иногда оказывались полезными.

Но хуже всего дела обстояли с Дейтой. Я видела, что он старается не выходить за рамки, предписанные Первой Директивой, но, тем не менее, когда очередной матрос с дикими воплями попытался сбежать из лазарета, Блад был вынужден попросить андроида держаться от больных подальше.

— Господи, что вы сказали этому малому?! — прошептал он, оттащив Дейту от рыдающего двухметрового громилы, которого Зена пыталась вернуть на место.

Андроид пожал плечами.

— Ничего особенного, капитан. Честное слово.

Блад недоверчиво посмотрел на него. Дейта вздохнул и продолжил:

— Я просто попытался объяснить ему природу его заболевания. Мне показалось, что его это может заинтересовать.

Блад закатил глаза.

Но Дейта продолжал говорить, не обращая на это внимания:

— Я не думал, что мои слова произведут на него такое впечатление. Он выглядел вполне способным понять меня. Насколько я могу судить, этот человек болен тропической малярией, возбудителем которой является Plasmodium falciparum...

Блад хотел его перебить, но понял, что это бесполезно, поэтому прижал руку к небритому подбородку, пытаясь вникнуть в то, что говорил андроид.

— Простите... Plasmodium ... что?

Дейта, опомнившись, попытался пояснить более простыми словами:

— Это... такие маленькие животные... очень маленькие, поэтому мы можем увидеть их только в микро… через увеличительное стекло... их разносят комары.

— Животные? — повторил Блад, и голос его звучал очень спокойно.

— Да, крохотные такие... э-э-э... зверьки... простейшие... они размножаются, попав в кровь человека, и вызывают приступы лихорадки. Комары, кусая человека, переносят этих зверьков к нам в кровь. Вот почему так важно для профилактики этой неприятной болезни держаться подальше от болотистых мест, где комаров видимо невидимо... И кстати, если мы не найдем способ, как избавиться от сырости на этом корабле, боюсь...

— Зверьки, значит? — Блад оглянулся на всё еще бьющегося в истерике матроса. — И вы сказали всё это бедному парню?! Немудрено, что он в такой панике... Дейта, честное слово...

— Я опять допустил ошибку? — Дейта заметно расстроился. — Капитан, я не хотел его напугать. Просто он сказал, что заболел от сырости, вот я и решил объяснить, что на самом деле причина кроется в комарах. Капитан, я пытаюсь вести себя предельно деликатно, но, похоже, терплю неудачу!

Зена взяла матроса за руку, успокаивая его, как маленького ребенка.

— Ш-ш! — говорила она с улыбкой. — Наш Дейта просто так шутит. У тебя нормальная кровь, и нет там никаких червей. Никто не сожрет тебя изнутри, что за чушь приходит тебе в голову?

— Я умрууу! — завыл парень, содрогаясь в ознобе. С него градом лил пот, и он находился в состоянии полубреда, поэтому то, что сообщил ему андроид, было весьма своеобразно воспринято его возбужденным сознанием.

— Ага, от старости, — кивнула Зена. — Посмотри на себя. Бык проспиртованный! Да любые червяки, решившие попить твоей крови, умрут на месте!

Матрос улыбнулся сквозь слезы, продолжая лязгать зубами. Но потом снова дернулся, вспомнив еще кое-что.

— А комары-ы! — простонал он, испуганно озираясь по сторонам. — Их здесь много!

Блад пришел Зене на помощь.

— Хочешь, я тебе москитную сетку притащу? Никакой комар не достанет.

Через некоторое время все обитатели лазарета, которые были в сознании, громко требовали такую же сетку для себя.

— Ну, спасибо вам, Дейта! — сквозь зубы процедил Блад, проходя мимо андроида. — Вот уж удружили! Чтобы я больше не слышал от вас ничего про этих... зверьков!

Тут Блад замолчал на мгновение и добавил, быстро оглянувшись в сторону своих пациентов:

— По крайней мере, не при этих ребятах.

Дейта торжественно поклялся держать язык за зубами.

* * *

Во второй половине дня мы с Зеной вернулись в нашу каморку и попытались уснуть. Блад с Дейтой пошли проверять состояние штурмана. Если верить словам капитана, он был очень плох, и температуру никак не удавалось сбить.

— Боюсь, все дело в его печени, — сказал он, провожая нас в каюту. — Он желтый, как канарейка, и это, признаюсь вам честно, очень скверный признак.

Дейта начал было негромко бормотать о пересадке печени, но я успела его остановить.

* * *

Поспать мне, впрочем, не удалось, потому что спустя пять минут после того как я устроилась в своем гамаке, меня начало укачивать со страшной силой. Пока мы были внизу, в лазарете, я почти не ощущала движения корабля. Но здесь качка чувствовалась гораздо сильнее. Я отчаянно пыталась побороть морскую болезнь в зачатке. Закрыла глаза, стараясь не глядеть по сторонам. Глубоко дышала... настолько, насколько позволяло тесное платье. Но состояние мое ухудшалось с каждой минутой. «Русалка» набирала ход, пользуясь тем, что дул свежий ветер, и качка становилась все сильнее. Вверх, вниз... влево, вправо, вверх, вниз...

— О, господи! — простонала я, чувствуя, что желудок мой против такой карусели.

Зена приоткрыла один глаз, посмотрев на меня.

— Укачало? — спросила она, заметив, как я побледнела.

— Ы... — промычала я, опасаясь открывать рот.

— Придется потерпеть, — сказала воительница философски. — Если повезет, дня через два привыкнешь.

— Я что, одна такая рыжая?! — прохрипела я возмущенно.

Зависть душила меня. На Зену качка не производила никакого эффекта. Блад, похоже, страдал только от недосыпа. Г'Кар и На'Тот тоже выглядели, как огурчики. Как два пятнистых красноглазых огурчика, блин. Ну... учитывая, что оба нарна в свое время проходили подготовку пилотов, это было немудрено. Чтобы летать в космосе и выдерживать тамошние перегрузки требуется недюжинной крепости вестибулярный аппарат. Дейта вряд ли страдал от таких вещей.

Почему жизнь настолько несправедлива?!

— Давай я тебе ведро принесу? — заботливо предложила воительница. — А то наверх не набегаешься...

— Не надо! — булькнула я, извиваясь на койке.

Но Зена уже ринулась на поиски ведра.