Теперь я Молли (гет)

Не успела я договорить свою эпичную фразу, как Северус и Тони приняли боевые стойки (сыновья на каникулах изображали нечто похожее, только без такой угрозы) и направили друг на друга палочки. А смотрели так, будто сейчас убивать начнут... Проклятье! Да что за день такой!

Я кинулась к Северусу и повисла на его руке.

— Пожалуйста, не убивай его!

Судя по тому, как Северус сжал челюсти, сказала я что-то не то. Он попятился к двери, я, продолжая висеть на нем, тоже. Тони двинулся вслед за нами. Со стороны это выглядело, наверное, так, будто он выставляет нас из Ракушки, но по-настоящему инициатором движения был Северус.

— Послушай, пожалуйста, — я пыталась перехватить его взгляд. — Давай зайдем внутрь и я все расскажу!

Он тряхнул рукой, за которую я держалась. Вот так вот, да? Прямо здесь расскажу, значит. И я затараторила:

— Не знаю, что ты подумал, но в действительности все совсем не так! — ну-ка, Молли, включай мозги и излагай стройно, а то самой смешно от таких аргументов! И я перешла на факты: — Дело в том, что мы с Тони только что прибыли сюда из Министерства. И мы там делали одно очень важное дело...

— Молли! — тем временем вякнул Тони, вознамерившись, видимо, остановить меня. Северус предсказуемо напрягся еще сильнее.

— Пророчество! — заверещала я, чувствуя, что меня отрывает от рукава Северуса. — Пророчество про Лорда и Поттера! Мы за ним туда ходили, понимаешь?

— Ты что творишь, это же Снейп! — в унисон мне заголосил Долохов.

— Мы уничтожили пророчество, Северус! Тони мне помог, понимаешь? Это я его попросила! — игнорируя своего шокированного помощника, продолжала я. — Он на нашей стороне, понимаешь? Он тоже против Лорда!

Мне кажется, в этот момент я услышала, как Северус скрипит зубами. Мордред и сто пятьсот чертей! Он ведь считает, что я его сдала!

Да как же мне их за стол переговоров усадить, а? Только бы не поубивали друг друга, не разобравшись! Я начала испытывать панику, почувствовав, что напряжение вокруг нас возросло еще сильнее.

— Мы все трое против Лорда, понятно? — почти взвизгнула я. — Давайте уже нормально поговорим!

Мне показалось, что от моего визга задрожали стекла Ракушки. Через пару секунд я поняла, что не показалось — они действительно вибрировали и дрожали. Только дело, наверное, не в визге, а в магии, да? Оба паршивца тоже это заметили и кинулись меня утешать. Ну как кинулись? Со своих мест они не сошли, но заговорили дуэтом что-то успокоительное, пообещали мне, что убивать друг друга прямо сейчас не будут и готовы цивилизованно поговорить.

Кажется, я обнаружила еще один плюс в том, чтобы быть ведьмой: в случае нервного потрясения я выдам не банальную истерику, на которую всем плевать, а магический выброс. Этого люди боятся и скорее меня успокаивают. Неплохо, нужно взять на вооружение!

Долохов и Северус тем временем принесли по многословной клятве, что обязуются не вредить друг другу, во всяком случае, пока. Очень хорошо! Надеюсь на светлый разум обоих, который не даст им убить друг друга и в перспективе.

Мы вошли в дом, и я с видом хозяйки светского салона (за вычетом дрожи в голосе и в коленях) предложила господам кофе. Господа не оценили: Тони смотрел только на Северуса, а тот молча кивнул мне на свободный стул. Ну что делать — села.

— А теперь я хотел бы услышать чуть больше подробностей, — тихо, но очень неприятно произнес он.

Тони перевел взгляд на меня. Я беззвучно, чтобы никто не счел это нарочитым, выдохнула, и попросила Северуса принести клятву, что он не использует сведения о нас с Тони нам во вред. Он, конечно же, сперва заартачился, но потом все-таки поклялся, правда, с оговоркой, что это действительно только если не приносит вред ему самому. Долохов, судя по его виду, хотел возмутиться, но я пнула его под столом.

— Дело в том, что мы не совсем те, кем кажемся, — наконец перешла я к сути.

Северус сжал палочку, Тони отзеркалил его жест. Пришлось напомнить обоим о клятве непричинения вреда и поскорее продолжить.

— Не знаю, как это объяснить, наверное, переселением душ, — нервно хихикнула я. — Но моя душа и мое сознание однажды очутились в чужом теле. Вот в этом, — я провела руками вдоль этого самого тела и указала на Долохова. — С ним произошло то же самое.

— И давно? — с каменным лицом спросил Северус.

— Я очутилась здесь летом, а он — зимой. И так получилось, что мы оба вовлечены в чужие жизни и вынуждены им соответствовать…

Несколько сбивчиво я рассказала о боязни разоблачения и экзорцизма, о привязанности к детям, доставшейся мне в комплекте с телом Молли, даже о том, что раньше была маглой — несмотря на предупреждающую мимику Тони. Северус не подавал виду, что его что-то удивляет, по его лицу вообще невозможно было что-то понять. Но слушал он очень внимательно, изредка задавал уточняющие вопросы, а когда счел допрос законченным, переключился на Тони. Тот рассказывал менее охотно, сквозь зубы, мне даже пришлось несколько раз незаметно его подпинывать и корчить страшные рожи. Уж если взялись признаваться, нужно делать это до конца.

Северус очень тщательно расспросил его о походе в Отдел тайн: зачем решили туда идти, как сумели проникнуть, зачем выпустили оборотня, как сбежали. Услышав о нашем методе борьбы с пророчествами, Северус на секунду прикрыл глаза рукой. Зато я узнала, что за заклинание выпустил Тони — Адское пламя какое-то. Надо будет тоже научиться, иногда полезно иметь при себе портативный огнемет.

— А вообще я тороплюсь, мне еще палочку возвращать! — Тони скрестил руки на груди и хмуро посмотрел на своего собеседника.

— Сделаем так, — Северус оперся руками о стол и поведал нам свой план, который, по-видимому, прямо сейчас и придумал.

И мы приступили к его выполнению. Тони очень неохотно, но все-таки отдал ему палочку невыразимца, я нацепила мантию-невидимку, и Северус аппарировал нас обоих прямо в Министерство. Да не абы куда, а к кабинету Артура. Выглядел он при этом так, будто пользуется такой палочкой каждый день и не по разу, а в Министерство иным путем вообще не ходит.

— Будь любезна, не сходи с этого места до прихода Артура. Наверняка все Министерство обыскивают после вашей выходки, — совершенно безэмоционально произнес он и аппарировал, оставив меня в пустом коридоре.

Не то что бы до начала рабочего дня осталось много времени, но мне показалось, что я проторчала здесь целую вечность. Все время думала о Северусе и о том, что будет с нашими отношениями, переживала за Тони — как он там выкручивается с похмельным невыразимцем, жутко мерзла, боялась, что меня обнаружат, потому что пару раз мимо рысью пробегали наряды авроров, нервничала из-за того, что дальнейший план казался шитым белыми нитками...

В общем, к приходу муженька я так извелась, что была готова в слезах броситься ему на шею. Хотя, увидев его, наполовину передумала — ограничилась слезами. Захлебываясь, рассказала, как я дежурила-дежурила и пришли авроры! А потом дверь открылась и выбежал оборотень! И они стали сражаться! А я испугалась и еле убежала! В меня просто чудом не попало никакое заклятие!

Вот именно так и рассказывала — восклицаниями, попутно обливая слезами его захламленный кабинетик. Что ж, какая никакая, а все же влажная уборка — эта сюрреалистичная мысль заставила меня хихикнуть между рыданиями. Артур, видимо, решил, что у меня начинается истерика, и захлопотал рядом: дал носовой платок, приготовил кофе, наколдовал Согревающие. А я как раз начала успокаиваться, нервировало только то, что пора переходить к следующему пункту плана. А вдруг что-то сорвется, и что тогда делать?..

Дрожащим голосом я поделилась с супружником мыслью, что не зарегистрирована на входе в Министерство. Он захлопал рыжими ресницами:

— Так у тебя же мантия-невидимка! Выйдешь под ней и...

Я перебила его:

— Там же, на входе и выходе, контроль усилен из-за побега оборотня! Меня точно поймают!

На самом деле понятия не имею, поймают или нет, но Северус велел не рисковать. Я замолчала, ожидая, когда Артур придумает другой вариант. Точнее, раздумывая, придумает или нет. У меня-то был уже готовый план, но его создатель велел раньше времени инициативу не проявлять. Озадаченное выражение на лице муженька сменилось радостным, он издал какой-то невнятный звук и протянул меня к выходу.

— Кингсли! Кингсли нам поможет! Пойдем скорее к нему!

Я еле сдержала довольную улыбку, накинула мантию-невидимку, и мы направились в аврорат. Пока все шло как по накатанной: поход к Кингсли был запланирован еще в Ракушке. Дело в том, что авроры своих "клиентов" регистрировали не на входе внизу, а у себя, в аврорате, для соблюдения тайны следствия. И, судя по тому, что все, и Северус, и Артур, были уверены, что Кингсли нам поможет, в аврорате творился бардак. Ведь регистрировать-то меня нужно задним числом!

Артур так шустро чесал по коридорам, что мне даже пару раз приходилось тормозить его злобным шепотом. Нелегко, знаете ли, шагать за кем-то след в след, будучи при этом невидимой: рабочий день начался, по коридорам туда-сюда мотались толпы народа. Да еще авроры сновали периодически, жутко действуя на нервы.

Кингсли, что неудивительно, на месте не оказалось, а обиталище авроров больше всего напоминало разворошенный муравейник. Артур приткнул меня в уголок и куда-то умотал, надеюсь, искать Шеклболта.

И пришлось мне неподвижно стоять, изо всех сил надеясь, что больше никому этот уголок не понадобится. В общем, не так уж плохо, если сравнивать с перспективой Азкабана. Я отогнала мрачные мысли и попыталась расслабиться. Несмотря на неудобное положение, такой шанс был, ведь наблюдение за людьми, которые работают — это широкоизвестный способ медитации.

Артур вернулся через сорок минут, если судить по настенным часам, а если по моим ощущениям — как минимум после обеда. Похлопал глазами и подвигал бровями в мою сторону и потопал обратно к выходу. Я поковыляла за ним на затекших ногах. Мы долго-долго шли до какого-то облезлого тупичка, куда через несколько минут после нас влетел потный и загнанный Кингсли. Мантию у меня изъяли, а мне велели не отставать. И мы рванули назад — в аврорат.

В этот раз мне достался стул, а не угол, а Кингсли, ни слова не говоря, опять куда-то унесся. Когда я уже вознамерилась поспать прямо здесь, на стуле, среди жуткого гвалта, Шеклболт вернулся с молоденьким аврорчиком, ткнул в меня пальцем, буркнул "проводить", и снова убежал. Так что Министерство я покинула быстро, но ощущая себя довольно странно: аврорчик в холле первого этажа ухватил меня повыше локтя и так вывел наружу. По сторонам я старалась не глазеть при этом, но все равно поймала несколько любопытных взглядов. Надеюсь, Кингсли придумал оправдание этому цирку.

Аппарировав домой, я тут же бросила затею думать о чем-либо. Мысль осталась только одна: спа-ать! Вот к ней я и прислушалась.

* * *

Следующий день я посвятила своему маленькому подержанно-мантийному бизнесу. Это было полезно во всех отношениях: приносило деньги и не давало задумываться о последствиях некоторых поступков.

К счастью, вечером выяснилось, что один из поступков остался безнаказанным. Тони прислал записку, в которой витиевато описал, что у него все-де хорошо. Я выдохнула — просто гора с плеч! Авантюра с палочкой невыразимца была, конечно, его инициативой, но делал-то он это для осуществления моего плана, поэтому ответственность я очень даже чувствовала. А заодно — беспокойство за хорошего парня, моего друга и товарища по несчастью.

А мысли о Северусе я просто гнала прочь... Зная его, я понимала, что первой нарываться не следует.

На утро я схватилась за голову — в суматохе совсем забыла про письмо Джинни! А вдруг уже поздно?.. Впрочем, не про суицид же она меня спрашивала, а от потери девственности еще никто не умер, так что ничего страшного. Минутку подумав, не поспрашивать ли об этом Мюриэль, я все-таки отправилась в библиотеку. Мало ли, как отреагирует тетушка: несмотря на свои свободные взгляды, дама она пожилая и запросто может взбрыкнуть.

Библиотечная премудрость однозначного ответа не давала. В одних книгах писали, что нужно себя беречь-преберечь, а не то... И перечислялось всякое "не то": от позора на седины предков до страшенных проклятий. В других были какие-то смутные намеки, что можно, только осторожно, лишь бы общественность не узнала, а так пожалуйста. Но с условием: либо потом за своего ненаглядного замуж, либо хотя бы вне брака родить ребенка. Объяснений этой интересной традиции я не нашла. Были и такие книги — совсем немного — в которых девственность объявлялась величиной метафизической. Мол, всякая там анатомия — это ерунда, главное — душевная чистота. Мне, вообще, такой подход понравился, но что дочке-то говорить?

Я в задумчивости направилась домой, решая, с кем бы обсудить такую щекотливую тему. Пожалуй, есть только два реальных кандидата: Жоржетт и все-таки Мюриэль, к остальным знакомым дамам я с таким вопросом ни за что не подойду. Так и вижу эту сцену: "Минерва, не ответите мне на пару вопросов? Тут моя дочь, ваша ученица, интересуется потерей девственности... Минерва? Минерва!.. Колдомедика, срочно!"

Я мысленно хихикала и не сразу заметила приближение одной блистательной персоны. До лифта оставалось метров десять, как на горизонте показался Малфой. Тьфу, я так и не посмотрела в библиотеке, как к нему нужно обращаться — милорд или кто другой? Я нацепила любезную улыбку, а он прошагал мимо, едва кивнув. Вот это вежливость! Ну зато теперь можно не заморачиваться с обращением к нему.

И только дома я поняла (так я думаю, во всяком случае), почему его поведение настолько изменилось. Раньше я была просто женой паршивца Уизли, которому было бы так приятно отомстить за все, и упущенной добычей их аристократической семейки, а теперь-то я собственность его товарища. Думаю, что для Упивающихся подарок Лорда не пустой звук, а посягать на имущество Долохова вовсе не так интересно, как на подругу жизни Предателя крови. Я улыбнулась — Тони у них крутой перец. Лишь бы не прокололся никак! Ладно, Мордред с ним, с Малфоем. Всегда знала, что красавчики — противные.

Я «позвонила» Жоржетт по камину. Она, на удивление, оказалась дома — последнее время ее было невозможно застать нигде, кроме Мунго. Чувствую, что она так отвлекалась от своего неудачного романа. Или несчастной любви?.. Очень уж долго она расстраивается из-за этого аврора.

Своим вопросом я так ее огорошила, что она вылезла из камина ко мне на кухню и поинтересовалась:

— А ты что, сама не знаешь?

— Знаю несколько версий, но понятия не имею, какая из них верная, — честно созналась я.

Она сморщила носик.

— Тебя интегесует этот вопгос с точки згения колдомедицины и гитуалистики?

Я живо закивала. Люблю научный подход!

— Если кгатко и без сложной тегминологии, то все упигается в магию кгови, как всегда, — она расположилась за столом, а я принялась готовить кофе. — При газгыве девственной плевы выступает кговь, и когда она смешивается со спегмой мужчины, гадиальные волны магического ядга искажаются согласно теогии Станцывки, поэтому пгоисходит... — она поймала взгляд моих увеличившихся в размере глаз и сбилась. — В общем, пгоисходит нечто напоминающее магический выбгос, высвобождающий свободную магическую энеггию. Если эту энеггию не увлечь в нужное гусло, она пгосто гаствогится в миговом эфиге.

Простыми словами она объясняет, да! Нужно держать Северуса подальше от нее, а то как бы не спелись, ученые, блин. Если, конечно, он не надумает держаться подальше от меня... А она увлеченно продолжала лекцию:

— Эта высвободившаяся энеггия имеет очень интегесные свойства. Совгеменная колдомедицина до сих пог не может газобгать и обосновать ее стгуктугу и свойства. Дело в том, что эта энеггия не исчезает сгазу, даже если зачатия не пгоизошло. Она нейтгализуется только в двух случаях — если у женщины будет интимный контакт с дгугим мужчиной до того, как она понесет плод от этого, либо если она вообще не понесет до тгидцати тгех лет.

Жоржетт сделала паузу — видимо, чтобы перевести дух, и я тут же спросила о том, что меня заинтриговало:

— А почему до тридцати трех?

Не по делу, но интересно же!

— Возгаст такой, — она пожала плечиками. — Если ведьма не гожает гебенка до него, то пгоисходит пегестгойка магических каналов, и из-за этого могут быть пгоблемы с наследственностью.

Я подсунула ей корзинку с печеньем и быстренько перевела ее "ненаучные" фразы на нормальный язык:

— То есть от своего первого мужчины нужно родить, так, что ли?

— Именно, — она глянула на меня чуть удивленно, будто говоря — а о чем я тут полчаса распиналась?

— Так что, и в браке не обязательно состоять?

— С точки зрения магии — нет. Ох, — вздохнула она. — А меня куда больше волнуют пгоклятые тгидцать тги года... Мне уже так мало осталось! А ведь для геспектабельности в обществе надо бы и замуж выйти...

— А где твой первый? Надо прижать его как следует! — внесла я рациональное, как мне казалось, предложение.

Жоржетт укоризненно на меня посмотрела.

— Молли, пгаво, мне неудобно об этом говогить, но у меня еще не было... пегвого.

Она слегка покраснела, а я опять вытаращилась.

— Что, совсем? — задала я вопрос, оказавшийся немного странным, но получила неожиданный ответ:

— Не совсем, конечно, ты вспомни, сколько мне лет, но моя девственная плева пги мне. И пгосто необходимо пгистгоить ее в хогошие гуки как можно скогее!

Последняя фраза убила мою серьезность наповал. Мерлин мой, что она несет! Я изо всех сил пыталась сдержаться, чтобы не обидеть подругу, но у меня не вышло — я расхохоталась, уткнувшись лбом в столешницу. Очень сложно сдержать хохот, когда кто-то ищет хорошие руки для пристройства, прости господи, девственной плевы! Эта мысль стоила мне очередного приступа смеха и даже начавшейся икоты.

К счастью, Жоржетт не обиделась, а наоборот — присоединилась ко мне, правда, не так бурно. Может, все дело в том, что английский для нее не родной, и то, что по-французски звучало бы обыденно, в переводе становилось натуральным анекдотом? Я вытерла набежавшие слезы и поинтересовалась, как идут поиски "хороших рук". Она только рукой махнула и скисла.

— Смотгеть не хочу на мужчин, — пожаловалась она.

— Ну у тебя еще есть время, — я попыталась успокоить погрустневшую подругу.

— Ну да! Нужно встгетить достойного мужчину, добиться его, выйти замуж, забегеменеть, что в моем возгасте пгоисходит не моментально, и годить! — она загибала пальцы, наглядно демонстрируя сложность своей задачи.

Так, нужно срочно помогать подруге. Жаль, что мои знакомства такие ограниченные. Я из мужчин подходящего возраста знаю только Тони да нескольких орденцев.

Кстати! Неплохая мысль: может, любительницу авроров познакомить с Кингсли? Он милый, веселый, мужественный, неглупый. Внешность, конечно, экзотическая, но зато дети красивые получатся. И ему она должна понравиться, я считаю.

Я осторожно спросила, готова ли она с кем-нибудь познакомиться. Жоржетт неопределенно повела головой, будто раздумывая, согласиться или нет, и в конце концов кивнула. Вот и ладно. Займусь устройством судьбы и пристройством в хорошие руки... Я оборвала себя на этой мысли, чтобы снова неприлично не расхохотаться.

А вечером я получила сообщение. Обычное, в принципе. Раньше я такому очень радовалась, начинала заранее готовиться. Сейчас захотелось только залезть на стенку и там как следует порвать на себе волосы. Ну или принять Успокаивающего.

Это была "шпилечная смска": "Завтра после ужина в Ракушке".