Между двух миров (гет)

Джинни стояла у окна и смотрела на дождь. Капли стекали струйками по стеклу, делая контуры соседних домов и деревьев расплывчатыми. Или это слёзы заставляли предметы двоиться и снова возвращать форму? Джинни редко плакала — её запасов оптимизма хватило бы с лихвой на пятерых, но в последнее время она чувствовала себя не в своей тарелке. Безоблачного счастья, конечно, ни в одной семье не бывает, но погода в Синей Ели стала уже не той, что прежде: не «ясно» и даже не «облачно с прояснениями», а «пасмурно, дождь, ветер умеренный». И Джинни полагала, что в этом исключительно её вина!

Она так долго уговаривала Гарри купить ей магазинчик, уверяя, что будет отлично справляться и дома, и на работе, что теперь ей было стыдно признаться в собственной слабости. Мода модой, а бизнес — это бизнес. Ведение дел оказалось не таким уж и простым занятием, «Крик души» отнимал много сил, Джеймс почти все дни проводил в Норе под присмотром бабушки, а на хозяйство и вкусные ужины для любимого мужа совсем не оставалось времени.

Сейчас сынок мирно спал в детской. Джинни улыбнулась, вспомнив маленькие тёплые ладошки, которыми он обхватывал её щёки, когда засыпал, и мысленно отругала себя за то, что так мало уделяет ему внимания.

В отношениях с Гарри тоже было не всё гладко: чтобы не транжирить полученное наследство, он стал работать намного больше и часто задерживался на работе, ведь теперь у них в планах был свой собственный дом. Джинни представляла, как они вместе обустроят его, какими будут их сад и лужайка, кусты жасмина, шиповника и, конечно, розы! Гарри хотел, чтобы в доме было много спален — и много детей, и по этому поводу у них с Джинни имелись разногласия. Сынок, конечно, был любимым ясным солнышком, но её фигура… Располневшая талия, округлившиеся бёдра, тонкие полоски от растяжек на животе, которые так и не исчезли от заклинаний — как она будет выглядеть, если родит ещё несколько детей?

Джинни скучала по сыну и по мужу, живя с ними под одной крышей, и это безмерно её удручало. Прошёл не один месяц с тех пор, как они в последний раз проводили выходные все вместе, своей маленькой семьёй — Гарри постоянно дежурил в Аврорате, отправлялся на миссии, обучал новичков или работал с документами, а она сама целыми днями пропадала в магазине. Завтра у Гарри намечался свободный день, а ей, как назло, придется выйти на работу: её новая помощница по магазину прислала сову с сообщением о том, что заболела, а Джинни не могла бросить «Крик Души» — особенно сейчас, когда появились первые постоянные покупатели. Значит, Гарри с Джеймсом будут коротать этот выходной вдвоём.

Её невесёлые раздумья прервал шум в камине.

— Привет, рыжик! — весело воскликнул Гарри.

Джинни не хотела тревожить его понапрасну и быстро вытерла слёзы, но по её спине, плечам, по тому, что она не сразу повернулась, Гарри понял, что она расстроена.

— Я сейчас, — он убежал переодеваться, а когда вернулся, на ходу напяливая шорты, она уже полностью успокоилась и была готова встретить мужа, как полагается любящей жене: с приветливой улыбкой. Усевшись на подоконник, Джинни протянула к нему руки, Гарри обнял её и виновато сказал:

— Прости, сегодня, как всегда, не смог вырваться пораньше.

— Тебе не за что извиняться, — ей хотелось, чтобы муж, приходя домой, испытывал счастье, а не чувство вины.

Джинни и не догадывалась, какой сегодня у Гарри был неприятный день. В последнее время он редко отправлялся на опасные задания, всё больше тренируя новичков — но нужно же поддерживать боевую форму! Как раз этим утром они с Роном были на миссии, завершающей долгое дело об ограблениях, и всё могло бы сложиться весьма печально: никто не заметил затаившегося в темноте преступника, и если бы не реакция Рона, который вовремя отбил заклинание, лежать Поттеру сейчас в спецлазарете Аврората с переломанными костями… Гарри уже давно подумывал о том, что нужно что-то делать с этой работой — он больше не имеет права подвергать свою жизнь опасности.

— Эй, лисичка моя, что случилось? — ласково спросил он, убирая с лица Джинни густые рыжие пряди.

— Всё хорошо, — прошептала она, глядя в сторону.

— Джинни! — Гарри приподнял её подбородок, глядя в покрасневшие глаза. — Кто тебя обидел? Скажи мне, я сильный и смелый аврор, я им всем отомщу!

— Защитник ты мой! — усмехнулась она, прижимаясь к его груди. — Это всё пустяки.

Гарри знал, как утешить Джинни. Поцеловав её, он запустил руки под синий шёлковый халат и резко выдохнул, не обнаружив под ним никакой одежды; Джинни тут же обняла его за шею и наклонилась вперед, так что он оказался в коконе из её тела и медных волос. Целуя её плечи, Гарри благодарил бога за то, что тот дал ему самую ласковую в мире женщину с самым прекрасным в мире телом. После безрадостного детства и непростой юности Гарри и представить себе не мог, что в этом жестоком мире для него припасено столько тепла и нежности. С Джинни он наконец понял, что значит иметь семью, наслаждаться домашним уютом и строить планы на долгое и счастливое будущее.

Сразу после войны, когда про Поттера не писал только ленивый, один известный колдомедик сказал в интервью газетчикам, что «дети с такими психическими травмами, как у мистера Поттера, со временем неизбежно становятся душевнобольными или превращаются в уродливых монстров». Он явно не был знаком с Джинни Уизли — самым лучшим в мире хилером. Прочитав интервью, она высмеяла светило медицины, обозвав его безмозглым шарлатаном. Каждый день она давала Гарри повод радоваться жизни, а по ночам, когда он кричал от жутких, до одури правдоподобных сновидений, будила его поцелуями. Кошмары стали приходить всё реже, пока не превратились в редкие, обрывочные отголоски прошлого, а потом их место заняли тёплые, цветные сны с видениями из будущего.

Гарри вспомнил, каким был неловким и неуклюжим на первых свиданиях: когда они остались наедине в его новой квартирке, Джинни прикоснулась к нему в первый раз, и он так опозорился... Буря эмоций и нежные ручки любимой сыграли с его организмом злую шутку — не зная, куда девать глаза, Гарри достал палочку, чтобы очистить её испачканное платье… Он был готов провалиться сквозь землю, а Джинни радостно поцеловала его со словами: «Я знала, что тебе понравится!» К счастью, в тот же вечер Гарри смог легко реабилитироваться — достаточно было одного долгого поцелуя рыжей бестии, сидящей на его коленках.

Он не уставал любоваться её телом. После рождения сына Джинни осталась для него такой же красивой и привлекательной, очень милой и стройной — хоть она и не верила ему. Гарри наклонился ниже и поцеловал тонкие светлые полоски, появившиеся на её животе после родов. После свадьбы он боялся, что сила их чувств со временем сотрётся, но с появлением Джеймса любовь к Джинни стала ещё сильней. Как же он трясся в Св.Мунго, ожидая появления на свет сына и радуясь, что свидетелем его слабости была только Молли! Увидев состояние зятя, она похлопала его по руке и сказала:

— Всё будет хорошо, Гарри, не волнуйся!

Ну, ей, конечно, видней!

Джинни была эмоциональной в общении и просто бешеной в постели, и поначалу немного пугала его своим темпераментом, но сегодня Гарри не хотел, чтобы она была тихой или сдержанной. Он ласкал родное тело, опускаясь всё ниже, слушая её стоны... Какое блаженство было делать всё это без очков — хвала хилерам Миллса! Вдруг Джинни вскрикнула, резко выгнулась назад и широко раскинула свои стройные ножки. Вцепившись в его плечи, она извивалась всем телом, и Гарри подумал, что за такие мгновенья готов продать душу дьяволу. Однажды он сказал ей, что от одного её вида испытывает не меньшее удовольствие, чем она сама, но Джинни только рассмеялась:

— Ты не знаешь, что я чувствую! Вам, мужчинам, этого не понять — вы по-другому устроены!

Он не стал с ней спорить и объяснять, что дело вовсе не в физиологии. Просто это огромное наслаждение — знать, что доставляешь удовольствие любимому человеку.

Джинни затихла, но и не думала слезать с подоконника — она стала стаскивать с Гарри одежду, и его мысли о работе, миссиях, ограблениях и других проблемах быстро улетучились.

Перед сном они ужинали мясным пирогом, который передала Молли, и обсуждали планы на завтра.

— Как там Рон? — спросила Джинни, поморщив нос, — всё ещё готовится стать супергероем? Хоть бы забежал на минутку, а то всё занят и занят, — она не очень-то одобряла увлечённость Рона новой программой.

— Джин, никогда не думал, что ты такая злопамятная, — усмехнулся Гарри. — До сих пор не можешь простить нам то дурацкое пари?

— К сожалению, я вам прощаю слишком многое — и даже то, что не следует! — воскликнула она. — А ты мне всё готов простить? — Джинни смотрела лукаво и игриво, но на самом деле её мучила совесть из-за того, что она меньше внимания стала уделять дому, пропадая в магазине.

Гарри потянулся через кухонный стол, взял её ладонь и поднёс к губам. Он видел, что с Джинни в последнее время что-то происходит: есть тревоги, которыми она не хочет с ним поделиться…

— Рад бы отшлепать тебя, да ты мне не даёшь повода, — улыбаясь, сказал он.

* * *

Рон неодобрительно качал головой, глядя на то, как Гарри расплачивается за новые шторы, полотенца, столик и другие «мелочи», которые Джинни выбрала в магазине «Уют» днём раньше, чтобы «слегка обновить» обстановку в квартире. Зная, что Поттеры собираются покупать новый дом, Рон считал это безумным мотовством.

— Я тоже люблю Джинни, но нельзя же потакать ей во всём, — проворчал он.

— Она и из тебя веревки вьет, — невозмутимо ответил Гарри, выкладывая кругленькую сумму.

— Но я хотя бы иногда могу сказать ей «нет», — парировал Рон, скептически оглядывая гору покупок.

Гарри довольно ухмыльнулся.

— Зато теперь я здорово экономлю на одежде.

— Ага, но для этого тебе пришлось купить ей целый магазин, — съязвил Рон.

— Честно говоря, даже не знаю, что дешевле, — сказал Гарри.

Заказав доставку товаров в «Синюю Ель», он выкатил из магазина коляску со спящим Джеймсом, и друзья отправились в ближайший паб, чтобы продолжить разговор. Рон был рад немного расслабиться: в последнее время он всё время куда-то бежал, летел, спешил, и беззаботная прогулка по городу казалась ему невероятной роскошью. Он заказал пиво, а Гарри — лимонад, чем вызвал очередные насмешки.

— Жена не разрешает пить пиво? — Рон изобразил сочувствие.

— Шутишь? Я же с Джеймсом! — они вместе глянули на мирно сопящего мальчишку. — Джинни ужасно устает в последнее время, и я не хочу её расстраивать, — Гарри поймал скептический взгляд и добавил: — Ты должен радоваться, что я забочусь о твоей сестре.

— Я радуюсь, — голос Рона стал серьезным. Он замолчал, раздумывая, не поделиться ли сомнениями, которые мучили его в последнее время.

— Кстати, как прошли твои шотландские курсы? — вдруг спросил Гарри.

— Хорошо — так что ты теперь со своими мыслями поосторожней! А вообще есть свои нюансы, — уклончиво ответил Рон.

Гарри решил, что Рон переживает по поводу новой работы, о которой только и говорил в последнее время.

— Как думаешь, ты пройдёшь отбор? — спросил он.

— Не будем загадывать, но с Легилименцией проблем не будет, я уверен.

— А чего унылый такой? — допытывался Поттер. — Эй, Рон, что происходит? Что-то личное? Колись — познакомился с кем-то?

— Не совсем, — Рон уставился на бокал.

— Та-ак. Выкладывай! Кто она? — лицо Гарри расплылось в хитрой улыбке.

— Учительница, — Рон отхлебнул пиво, наблюдая за тем, как расширяются глаза друга.

— Что? Надеюсь, она тебе не в матери годится?

— Она нашего возраста.

— Такая молодая? А что преподаёт?

— Легилименцию.

— Как зовут? — не унимался Гарри. Рон почувствовал себя, как на допросе.

— Чёрт, — он отставил бокал, — послушай, Гарри, я не хотел тебе ничего говорить, потому что ты начнешь нудить или возмущаться, скажешь, что она мне жизнь сломала, что я остался в прошлом и пора смириться с тем, что есть и другие девушки, но …

— Что? Тебя учила Гермиона? — Гарри аж подскочил на месте, когда Рон молча кивнул. — Ты знал, когда записывался?

— Конечно, нет! Если бы не программа, ни за что не пошёл бы ни на какие курсы, — Рон поморщился. — Мне хватило Хогвартса.

Поттер несколько раз качнулся на стуле.

— И в какой стадии у вас отношения?

— В дружеской, — Рон с улыбкой потягивал пиво, но его глаза лихорадочно блестели, и Гарри охватило тревожное предчувствие: он слишком хорошо знал этот упрямый, притворно-весёлый взгляд, который появлялся на лице Рона каждый раз, когда речь заходила о Гермионе.

— Вы что, вообще не разговаривали? — с сарказмом спросил Гарри.

Рон фыркнул.

— За кого ты нас держишь? Мы взрослые люди!

— Ясно! Она тебя отшила?

— Гарри, ты меня вообще не уважаешь?

— Ну хорошо, и как вы «дружили»?

— Плодотворно. Она учила меня Простейшей Легилименции.

— Судя по тому, что в Лондон ты являлся только по вызову Стайка, уроки шли и днём, и ночью, — сарказма в тоне Поттера не убавилось. — Ну и как? Научила?

— Бли-и-ин! Тебе показать? Сейчас как залезу без спросу в твою голову, будешь знать! — возмутился Рон.

— Не надо, — Гарри ухмыльнулся. — То-то я думаю, ты с этих курсов домой носа не кажешь, даже Молли жаловалась. Я знал, что Гермиона в Шотландии, но что преподаёт, да ещё и Легилименцию!... У неё всё хорошо?

— Да, но… кажется, я ей подпортил настроение.

— Я не сомневаюсь! Это твоя святая обязанность — изводить Гермиону. До слёз довёл?

Рон махнул рукой.

— Отстань, не береди душу!

— Сколько раз?

— Гарри, ты же знаешь требования программы — никаких серьёзных отношений! У нас с Гермионой ничего нет и быть не может! — воскликнул Рон. — Новая работа — мой реальный шанс добиться чего-то в этой жизни, и я не собираюсь его упускать.

Гарри ничуть не жалел, что не записался в эту престижную международную программу, куда стремились все авроры — из-за неё в Аврорате даже вышло несколько конфликтов. Ему сейчас почему-то вспомнился вчерашний вечер и стоны Джинни на подоконнике... Гарри совершенно не чувствовал, что что-то упускает в этой жизни!

— Ну, теперь-то курсы закончились. Что планируешь дальше делать? — поинтересовался он.

— Всё, как обычно. Тренировки, испытания перед отбором… Сегодня со Стайком закончим одно дело о малолетках, и буду дальше помогать тебе тренировать обалдуев.

Вообще-то Гарри спрашивал Рона не о работе, но раз тот не хочет беседовать о Гермионе — пожалуйста! Поттер решил, что сегодня же пошлет к ней сову и сам спросит, как у неё дела. Его мысли вернулись к программе.

— Рон, а тебя не достали эти бесконечные тренировки? Вы и так уже супер солдаты! Сколько можно? — Гарри слегка наклонился вперёд. — Я рад, что не подписался на это, и жалею, что тебя втравил! Целый год убить на поездки, тренинги и испытания, чтобы до конца сомневаться, возьмут тебя или нет? Единственный плюс — ты теперь на все руки мастер. Даже если не пройдешь отбор, без работы не останешься — Стайк даст тебе повышение.

Рон поперхнулся пивом.

— Что значит «не пройдешь»? Ну уж нет! Я в любом случае ничего не потерял, а только приобрёл, но пусть попробуют меня не взять! Применю к ним все навыки ближнего и дальнего боя! И мозговой штурм!

— И Легилименцию?

— Первым делом!

Они рассмеялись. Гарри почесал затылок.

— А Гермиона?

— Мы будем с ней на связи, — уверенно сказал Рон, и его глаза снова загадочно заблестели. — Гарри, я чуть не свалился от удивления, когда зашёл в класс и увидел её. А потом целых три дня: «мистер Ред?» — «да, мисс Грейнджер!», прикинь? Умора!

— Вы полные… Ты полный идиот, — вынес приговор Поттер и добавил: — Гермиона — учительница! Конечно, кем же ей ещё быть? Я бы посидел у неё на уроке!

Они немного помолчали, отхлебывая каждый свой напиток и думая о своём. Гарри прикончил очередную бутылку лимонада и с решительным видом сказал:

— Послушай меня, мистер Ред! Я тебе друг? Друг! И без всякой Легилименции вижу тебя насквозь. Если не хочешь крупных неприятностей — держись подальше от Гермионы! Я очень её люблю, — сказал он и поспешно добавил: — как сестру, естественно, но не хочу, чтобы ваше безумие повторилось снова! Мне жаль, что она уехала, и я скучаю по старым временам, но… Рон, давай реально смотреть на вещи: дружба до любви вполне возможна, но дружба после любви — извини, это утопия. Полная чушь! Рано или поздно вы или глотки друг другу перегрызёте, или всё закончится новым бурным романом — и хорошо, если без летального исхода.

— Психолог хренов, — пробурчал Рон.

— Ругайся, как хочешь, — Поттер вздохнул с облегчением, — но я сказал то, что должен был, и тебя предупредил.

— Мы с Гермионой ругались, потому что были детьми, — возразил Рон.

— Вы ругались, потому что ты не ревновал её только к нашему покойному красноглазому другу, — сказал Гарри, подзывая официанта, чтобы всё-таки заказать пива. — Рон, тебе нужно что-то делать с твоей ревностью. Ты отличный аврор, и я видел твою выдержку в жутких переделках — но, признайся, ты мастер допекать ненужными подозрениями.

— Во-первых, я изменился, — парировал Рон, — во-вторых, кому приятно, когда твоя девушка флиртует с другим?

Поттер напустил вид гуру, умудрённого любовным опытом.

— Они время от времени флиртуют, чтобы быть в форме — это как для тебя тренировки в спортзале! Женщина должна быть уверена, что нравится не только тому мужчине, с которым спит, — изрёк он.

— Это Джинни тебе сказала?

— Нет, это с годами пришедшая мудрость, — Гарри гордо поднял голову.

— Старичок… А я-то думал тебе всего двадцать два! — рассмеялся Рон.

Пиво было допито, и парни, наконец, вышли из паба, толкая перед собой коляску. Джеймс спал, как ангел. На Гарри накатило какое-то игривое настроение, совсем ему не свойственное: он знал, что Джинни сейчас в магазине, и ему непременно захотелось её увидеть.

— Рон, ты мне друг? — с хитрой миной спросил он.

— Не нравится мне, когда ты так начинаешь беседу...

— Значит, друг. Держи коляску, погуляйте с Джеймсом немного, а когда он проснётся, возвращайтесь в Синюю Ель.

— Гарри, имей совесть: у тебя выходной, а мне ещё вечером в Аврорат тащиться — Стайк ждёт!

— Я вернусь через час — максимум, через два, обещаю! Мне очень нужно… слетать кое-куда по делу.

Рон уже знал, что согласится, потому что Джеймс для него никогда не был обузой. К тому же он давно не проводил время с племянником.

— Лучше я вернусь в Нору. Когда освободишься, приходи за ним.

— Спасибо, дружище, — Гарри с благодарностью похлопал Рона по плечу, — я тоже буду нянчить твоих, вот увидишь.

Рон горько усмехнулся.

Они расстались, и Гарри сначала отправился в цветочный магазин, а потом с букетом роз аппарировал к магазинчику Джинни: он до сих пор не видел нового товара, о котором она говорила с такой охотой и восхищением. Кроме того, ему хотелось порадовать жену, ведь ей пришлось в выходной выйти на работу вместо заболевшей помощницы. Остановившись у витрины с вывеской «Крик Души», он бегло осмотрел новую коллекцию одежды и заглянул внутрь: несколько покупателей беседовали у стеллажей, завешенных одеждой, а возле прилавка стоял высокий молодой мужчина в элегантном сером костюме. Отыскав взглядом Джинни, Гарри сначала улыбнулся, но тут же открыл от возмущения рот: руки его жены лежали на стойке, бережно накрытые руками её симпатичного покупателя. Мужчина приблизился к Джинни и что-то прошептал ей на ухо, а она откинула голову и засмеялась.

Гарри слился со стеной, внимательно наблюдая с улицы за неприятной сценой. Джинни явно получала удовольствие от этого разговора. Она немного наклонилась вперед, и мужчина в костюме протянул руку и тронул её роскошные волосы, заправив за ухо рыжую прядь. Поттер аж вспотел от возмущения: да что этот гад себе позволяет? Никто не смеет касаться её волос! Еще секунда, и он вбежал бы в магазин и накинулся на наглеца, но его ждал очередной сюрприз: несмотря на присутствие других покупателей, Джинни указала мужчине на небольшую дверь за прилавком, где находилось складское помещение, и они отправились туда, оживлённо беседуя. Гарри обожгла такая ревность, что аж зубы заскрипели... Он не сомневался, что должен был быстрей бежать за довольной парочкой, но боялся того, что увидит за дверью… Еще минуту назад он счёл бы унизительным даже подумать о неверности Джинни, а теперь стоял, вжавшись в стену, с упавшим сердцем глядя сквозь витрину на закрывшуюся дверь подсобки. Его гриффиндорской смелости не хватало на то, чтобы зайти в проклятую комнату и увидеть своими глазами, что там происходит.

Вдруг он заметил, что Виктория, юная помощница Джинни, которая должна была, больная, сидеть дома, стоит возле одного из стеллажей и помогает какой-то волшебнице выбирать платье. Гарри показалось, что мир вокруг рухнул… Джинни нашла предлог пойти в магазин в выходной день, чтобы встретиться наедине с этим пижоном, даже не стесняясь своей помощницы?!

Он бросил букет на землю и медленно побрёл по переулку. Прокручивая в голове события последних недель, он безуспешно пытался понять, что же у них с Джинни пошло не так. Да, она проводила всё свободное время в магазине, но Гарри и представить себе не мог, что «Крик Души» может стать для неё местом для свиданий. Его душа кричала и возмущалась. Дойдя до конца переулка, Поттер резко остановился, на секунду представив, что его Джинни сейчас целует какого-то хлыща, и понял, что этого так не оставит.

Он развернулся и побежал обратно, как коршун, влетел в магазин, громко хлопнув дверью, так что Виктория испуганно пролепетала:

— Мистер Поттер, здравствуйте! Джинни сейчас занята, она получает новый товар.

Гарри не стал слушать её болтовню, в секунду пересёк магазинчик и, перепрыгнув через прилавок, распахнул дверь в подсобку. Зная темперамент своей жены, он приготовился увидеть самое худшее.

В дальнем углу комнаты Гарри увидел высокую стремянку, на которой стояла Джинни, в своем коротком голубом платье и босоножках на каблуках, пытаясь дотянуться до вешалки на верхнем ярусе. Мужчина в сером костюме охотно придерживал Джинни за талию, и его довольное лицо находилось в паре дюймов от её голых коленок. Услышав шум, оба обернулись, стремянка опасно покачнулась, и Джинни испуганно вскрикнула, хватаясь за голову своего знакомого.

— Гарри, что ты здесь делаешь? В чём дело? Где Джеймс? — она поспешно спустилась вниз.

— А этот придурок знает, что у тебя есть муж и ребенок? — ответил Гарри вопросом на вопрос и достал палочку. Мужчина в костюме нахмурился, пытаясь понять, в чём дело, но, видимо, решив не рисковать понапрасну здоровьем, аппарировал с громким хлопком.

Джинни удивленно посмотрела на Гарри.

— Что происходит? Где Джеймс? — она немного попятилась, засомневавшись в том, что перед ней настоящий Гарри.

— Это я хочу спросить у тебя, что здесь происходит, Джинни? Кто этот тип?

— Это мой поставщик, — ответила она и незаметно полезла в карман за палочкой.

— Какой поставщик? — он сделал шаг вперёд.

— Самый лучший.

Гарри усмехнулся:

— О, не сомневаюсь, что он лучший во всех отношениях!.. Экспеллиармус! — не моргнув глазом, Гарри на лету поймал палочку Джинни. — Он настолько хорош, что ты позволяешь ему лапать себя в магазине, не стесняясь покупателей, а потом ведёшь в подсобку?

Джинни удивлённо заморгала.

— Он был просто вежлив, и ничего такого не имел в виду. Я... я… — она недоумевала, почему Гарри так на неё смотрит, — мы просто обсуждали новый товар.

— А если бы я зашёл на пять минут позже?

Джинни прищурилась, понимая, к чему он клонит.

— На что ты намекаешь?

Лицо Гарри было холодным и непроницаемым, а она больше всего не любила именно это его выражение. Он никогда не повышал на неё голос и только посмеивался, когда она обрушивалась на него с истериками, но Джинни знала его характер: он быстро принимает решения и не отказывается от своих слов. Гарри не раз повторял, что если аврор потерял доверие, то не вернет его никогда, потому что, предавши один раз, человек легко предаст и во второй. Несмотря на то, что его подозрения казались ей нелепыми и беспочвенными, Джинни боялась потерять его доверие! А ещё она боялась его отстраненности: он мог скрывать свои чувства и подолгу не разговаривать, замкнувшись в себе. По взгляду Гарри она поняла, что разговор окончен, и бросилась к нему, схватив за локоть как раз в ту секунду, когда он аппарировал в Нору.

Когда они оба приземлились возле камина в Норе, Джинни чуть не упала, не удержав равновесия, и Гарри поддержал её, но сразу же отдёрнул руку. Вернув жене палочку, он прошёл в гостиную и, сердито насупившись, сложил руки на груди.

— Гарри, где Джеймс? — снова спросила Джинни, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть сыночка.

— Под присмотром, — пробубнил Поттер, отворачиваясь. Джинни очень не любила, когда собеседники показывают ей спину, но всё же подошла к Гарри и положила руку ему на плечо.

— Гарри, это был Фердинанд, наш постоянный поставщик. Он привез новый товар, и мы пошли в подсобку посмотреть на остатки от старой поставки, — ей не хотелось ссориться.

— Ты сказала, что Виктория больна и изобразила страдания по поводу испорченного выходного, чтобы пойти в магазин и встретиться со своим «постоянным поставщиком»? — тихо спросил Гарри, поворачиваясь к Джинни и глядя ей в глаза. — Ты маленькая подлая лгунья!

Джинни поёжилась под его колючим взглядом, живо представляя себе, что чувствуют арестованные в камере для допросов.

— К обеду Виктории стало лучше, и она пришла в магазин! Да, я осталась, чтобы встретиться с Фердинандом, — глаза Гарри сверкнули, и Джинни поспешила добавить: — и принять новый товар, потому что Виктория для этого не годится! Она вечно пропускает какой-нибудь брак!

— Чёрт, Джин, я не слепой, — скулы Гарри нервно задёргались, — я наблюдал за вами с улицы, я всё видел…

— Да что ты видел? — горячий темперамент Уизли уже давал о себе знать, и Джинни стала терять терпение.

— Я должен это рассказать? — он сердито дернул плечом, сбрасывая её руку.

— Будь добр, потому что я ничего ужасного не делала! — выпалила она.

— Значит, для тебя это нормально, если мужчина держит твои руки, поправляет твои волосы? — Гарри говорил тихо и спокойно, только глаза сверкали недобрым огнём, и от этого Джинни стало жутковато.

— Он просто старался быть вежливым, но теперь, похоже, я лишилась своего лучшего поставщика! Ты напугал его до смерти!

— Это была не вежливость, — Поттер сжал кулаки. — Джин, как ты могла?

— Что, сейчас стукнешь меня кулаком, сильный и смелый аврор? — с вызовом спросила она.

— Ты прекрасно знаешь, что я никогда тебя не ударю, — кулаки Гарри разжались, но Джинни видела, как сильно пульсирует жилка у него на виске.

— Гарри Поттер, ты считаешь, что твоя жена — шлюха? Ты готов в это поверить только потому, что мужчина в магазине дотронулся до моей руки? Мерлин! — она кипела от негодования, не в силах больше сдерживаться. — Как я могла? Да как ты можешь?!

В это время в саду за домом раздались детские крики, и Джинни подбежала к окну. Рон и Джеймс бегали по лужайке, гоняясь друг за другом, и малыш заливался смехом, когда ему удавалось поймать Рона за колено и «повалить» на траву. Метнув на Гарри взгляд, полный возмущения, Джинни выскочила в сад и направилась к Рону, который как раз взял Джеймса на руки, чтобы подбросить его вверх. Увидев маму, малыш улыбнулся во весь рот.

— Привет, — радость Рона сменилась удивлением, как только он понял, что Джинни в ярости. — Что случилось? Где Гарри?

— К черту Поттера! — с этими словами она схватила сына и тут же аппарировала, оставив Рона в полном недоумении. Он постоял немного на лужайке, отряхнулся от травы, а потом пошел в дом, где застал своего лучшего друга за не свойственным ему занятием: Гарри сидел за столом, обхватив голову руками, и отчаянно сыпал проклятиями.

— Эй, что ты с ней сделал? Она вырвала Джеймса у меня из рук! Гарри, что происходит? — Рон тоже сел за стол, требуя ответа.

Поттер поднял голову и горячо воскликнул:

— Рон, забудь всё, что я наговорил тебе сегодня! Они не флиртуют! Они нам изменяют — вот что у них в крови! Лживые, подлые и неблагодарные!

— Это ты сейчас сказал про мою сестру? — Рон изумлённо посмотрел на друга. — Гарри, в чём дело?

— Я пошёл к ней, а она там… — Поттер замолк. Он явно был не в настроении делиться подробностями.

— Ты ходил к Джинни в магазин и застукал её с кем-то? — Гарри молча кивнул. — Что ты видел? Выкладывай! Я быстро вправлю ей мозги.

— Один придурок лапал её прямо в магазине. А потом она его пригласила в подсобку, и… — он замолк, изображая руками что-то несуразное.

— Ну, что — и? — Рон подпрыгнул от нетерпения.

— Ты же не думаешь, что я стал ждать, пока какой-то хмырь трахнет в подсобке мою жену?!

— Он уже труп или пока только калека? — спросил Рон.

— Гад сбежал, как только увидел меня.

— А Джинни?

— Она ни в чём не признаётся.

— Что значит, не признаётся? Ты застукал их или нет?

Гарри поморщился, вспомнив, как Джинни стояла на стремянке, а её ценный поставщик положил свои лапы ей на талию.

— Ну, технически, они ничего не делали, но явно собирались!

Рон вздохнул и откинулся на стуле.

— Знаешь что, дружище, тебе надо что-то делать с твоей ревностью. Запомни: женщина должна флиртовать, чтобы быть в форме и знать, что нравится не только тому мужчине, с которым спит, — с умным видом сказал он.

— Я же сказал, забудь! — Гарри криво усмехнулся. — Ну как я теперь могу ей доверять? Каждый раз, когда она будет уходить в магазин, я буду представлять, как какой-то «поставщик» берет её за руки и поправляет ей волосы.

— Это всё, что ты видел? — Рон сделал большие глаза. — Гарри, ты в полном дерьме! Сегодня вечером ты будешь извиняться перед ней, а завтра она заставит тебя купить ещё один магазин — помяни моё слово.

— Нет, сегодня я домой не пойду, — Поттер упрямо помотал головой.

— Ну, тогда расплата будет еще более жестокой. В самом деле, Гарри, — Рон стал серьезным, — я не должен тебе этого говорить, но… примерно месяц назад я болтал с Джинни, и она ныла, что растолстела, стала некрасивой, непривлекательной, что ты перестал делать ей комплименты. Она не притронулась к зефиру, зато несколько раз спросила, не тренируем ли мы в Аврорате молоденьких «аврорш».

— Джинни обсуждает с тобой такие вещи? — удивился Гарри. — Чёрт, я не знаю, как доказать этой женщине, что она самая красивая на свете.

— Ты же у нас опытный муж, — съязвил Рон.

— Всё, распните меня — я ничего не понимаю в женщинах. Да у нас с Джинни не было отношений лучше, чем сейчас! Я каждую ночь доказываю ей, как она красива, но ей всё мало. Она ищет подтверждения от других.

— Это чушь, Гарри, девчонка без ума от тебя.

— Она не девчонка! Она жена и мать, и должна вести себя прилично.

— Что ты хочешь этим сказать? Она всегда ведет себя прилично! — Рон согрел чай и поставил перед Гарри вазу с печеньем, которое тот стал уплетать за обе щеки. — Да, она первая соблазнила тебя, она носит откровенные наряды, она вспыльчивая и легкомысленная, но по уши в тебя влюблена — и никто ей больше не нужен. Эй, оставь мне хоть что-нибудь! — возмутился Рон, увидев, что ваза с печеньем быстро пустеет. — Гарри, возвращайся домой. Не разбивай сердце моей бедной сестре. Кроме того, вы должны помириться ради Джеймса.

Поттер задумчиво посмотрел на друга, понимая, что тот прав, и ему вдруг ужасно захотелось, чтобы у Рона всё получилось с Гермионой. Всё-таки они были неплохой парой — просто обстоятельства оказались против них. Рон упорно не хотел знакомиться с другими девушками, ссылаясь на вечную занятость и усталость, но Гарри, как никто, понимал его. Он бы тоже не стал искать отношений без чувств. И Джинни бы никогда не стала… Собственные подозрения сразу показались ему глупыми и нелепыми. В конце концов, Джинни и этот её «лучший поставщик» действительно всего лишь рассматривали товар, хоть на ней и было надето неприлично короткое платье, а нос этого гада чуть ли не утыкался ей в коленки...

Его раздумья прервали вернувшиеся с покупками мистер и миссис Уизли. Они все вместе перекусили, потом Рон умчался в Аврорат, а Гарри ещё долго беседовал с тестем о последних новинках маггловской техники, которую маги планировали усовершенствовать и внедрить у себя в министерстве: в частности, Артура очень интересовала мобильная связь. Потом Молли расспрашивала Гарри о планах на новый дом, предлагая свою помощь и расписывая все прелести жизни за городом, а затем завела неловкий разговор про Рона, жалуясь на то, что он всё время работает и совсем не думает о личной жизни.

— Что, у него так никто и не появился? — спросила миссис Уизли. Гарри в ответ лишь пожал плечами. — Интересно, а как там Гермиона поживает — ты не знаешь? — вдруг поинтересовалась она, задумчиво глядя в сторону. — Ты с ней не общаешься?

— Она преподает в одной школе для магов в Шотландии, — уклончиво ответил Поттер, — но мы давно не переписывались.

— Странно, вы ведь так дружили! А она замуж не вышла?

— Насколько я знаю, нет, — выпалил Гарри и поспешно добавил: — точно, нет!

— Ты уверен? — в голосе Молли зазвучала надежда.

— Уверен! Она бы обязательно пригласила нас с Джинни на свадьбу, — этот аргумент показался миссис Уизли убедительным, и она улыбнулась.

Гарри был рад закончить неловкий разговор — ему не терпелось вернуться домой. Злость на Джинни совсем прошла, а сердце сжалось при мысли, что она сидит дома и плачет, расстраивая сынишку. Одной этой картины было достаточно, чтобы Гарри вскочил и, попрощавшись с Молли и Артуром, аппарировал домой.

В «Синей Ели» было темно и тихо — только из детской доносилось еле слышное пение колыбельной. С тяжелым сердцем он подошёл к окну и прислонился к подоконнику, надеясь, что Джинни услышала хлопок трансгрессии и не уснёт вместе с малышом, как это нередко случалось. Гарри уже сожалел о своей несдержанности и грубости: он унизил Джинни подозрениями, напугал до полусмерти и заставил волноваться о сыне, и теперь гадал, какой реакции можно ожидать от своей непредсказуемой жены. Вскоре пение стихло; дверь детской приоткрылась, бросив на пол полоску света от зеленоватого ночника, а потом тихонько щёлкнула, снова погружая комнату в полумрак. Гарри обернулся. Джинни вышла в гостиную, через несколько секунд её глаза привыкли к темноте, и она увидела замершую возле окна фигуру. Повисла пауза, во время которой двое молча смотрели друг на друга, не шевелясь и выжидая, кто же сделает первым шаг навстречу или уйдёт прочь. Вдруг тонкая фигурка пронеслась через комнату к окну, две тени соединились, и раздался судорожный всхлип. Гарри крепко обнял Джинни, и она расплакалась так горько, что у него защемило сердце.

— Прости меня, — пробормотала она, — если бы я была на твоем месте, я бы… заавадила соперницу. Этот поставщик… я знаю, что флиртовала с ним, мне нравилось, что он заигрывает... Гарри, мне приятно было слышать его комплименты, но я никогда бы… никогда, слышишь, — она разрыдалась ещё громче, и Гарри стал гладить её по голове.

— Я знаю, родная моя, не плачь, — он покрывал её лицо поцелуями, вытирая губами слезы. — Просто ты такая красивая и сексуальная, что парни не могут удержаться. Я не могу, — Гарри чувствовал, как Джинни дрожит, прижимаясь к нему.

— Гарри, я умру, если ты оставишь меня, слышишь? — чуть слышно пошептала она. Раньше Джинни никогда не говорила ничего подобного — она вообще не любила признаваться в своих слабостях.

— И не надейся когда-нибудь отделаться от меня, — прошептал он, задирая её майку.

Последней законченной мыслью в тот вечер, мелькнувшей у Гарри в голове, была мысль о том, какой же правильный, удобный и широкий подоконник у них в гостиной.