Навсегда (гет)

В тот пасмурный ноябрьский денёк шестикурсники из Гриффиндора и Пуффендуя сидели на уроке мисс Марлин. Она устроилась на столе и, подтачивая ноготки на перевязанной левой руке, диктовала студентам новую тему. Они делали записи, скрепя перьями и шурша пергаментами. Её звонкий голос не давал им отвлечься.

— Инферналы — оживлённые с помощью заклинания трупы умерших. Это могут быть как и маги, так и маглы. Инферналы действуют по приказанию волшебника, который их создал. Они выглядят…

— Мисс Марлин, — подняла Лили руку.

Все оторвались от пергаментов и посмотрели на неё. Все, кроме Поттера. Он-то не отводил от неё взгляда уже с самого начала урока. Лили чувствовала, иногда оборачивалась украдкой и встречалась с его глазами, холодными и безразличными.

— Да-да, мисс Эванс?

— Это правда, что… Волан… Вы-Знаете-Кто создает армию инферналов?

На некоторое время в классе образовалась гнетущая тишина. В «Пророке» писали, что Волан-де-Морт несколько раз натравлял инферналов на маглов. Министерство опасливо предполагает, что он хочет создать огромную армию живых мертвецов, чтобы и дальше продолжать нападения. Эта тема волновала и пугала многих, и лекция мисс Марлин о том, как справляться и защищаться от этих существ, подоспела весьма своевременно.

— Да, возможно, — ответила мисс Марлин серьезно, отложила пилочку для ногтей и выпрямила спину. Все взгляды обратились на неё. Сероватый свет, падающий из окон, делал её таинственной, блики танцевали на светлых волосах, синие глаза сияли загадочностью. — Возможно, что да, он попытается создать как можно больше инферналов. Понимаете, с ними трудно бороться. Они безжалостны, бесчувственны, идеальное войско. Многие заклятия на них не действуют, потому что они мертвецы, они не чувствуют боли. Однако можно успешно использовать Остолбеней, Петрификус Тоталус и Адское пламя. Инферналы боятся тепла и света, поэтому нужно применять заклятия, которые дают эти самые тепло и свет.

— А мы будем тренироваться? — спросил, подняв руку, Фрэнк Долгопупс.

— Ну, настоящего инфернала я протащить в школу вряд ли смогу, — весело усмехнулась мисс Марлин. — Но мы будем учиться применять правильно и безопасно Адское пламя, Инсендио и другие заклинания. — Она оглядела класс уверенным взглядом, тем самым несколько приободрив студентов и дав им надежду. — Вам нечего бояться, дорогие мои. Добро всегда побеждает зло, и пусть ради этого требуются жертвы. Но война без жертв не война, лишь слова. А словом многого не добьешься — нужны действия.

Мисс Марлин улыбнулась лучезарной улыбкой, от которой, казалось, серый день за окном стал светлее, вспорхнула с места, поправила синию бархатную мантию и распорядилась:

— Так, запишите то, что я сказала про инферналов. Я отойду на пять минут. Не шумите.

Легкой пружинистой походкой она вышла из класса, перед этим отвесив подзатыльник Сириусу, который, воинственно повязав вокруг лба галстук, швырялся в Фина Макмиллана бумажками. Энни Эдвин, сидевшая рядом с Сириусом и с восторгом на него глядевшая, хихикала как душевнобольная.

Мэри покинула Бенджи, с которым сидела, и приткнулась к подругам.

— То, что происходит, просто ужасно, — сказала она испуганно. — Что только творится в нашем мире! Вы-Сами-Знаете-Кто, Пожиратели, теперь и инферналы…

— Не бойся, — произнесла Доркас, аккуратно записывая слова мисс Марлин. — Главное — не сдаваться.

— Всё будет хорошо, Мэри, — Лили улыбнулась перепуганной подруге и сжала её маленькую ручку. — Тебе правда нечего бояться.

— Ага, надеюсь, — кивнула Мэри, подперла голову рукой и покосилась в сторону Мародёров, которые уже устроили серьезную потасовку с Фином Макмилланом. — Как вы думаете, если я позову Рема погулять, он согласится?

— Не знаю, — без особого интереса сказала Доркас, как всегда, мало интересуясь любовными похождениями Мэри.

— Попробуй, — отозвалась Лили и тут заметила, как на неё смотрит Джеймс. Она в ту же секунду склонила голову пониже, укрывшись за волосами. Щеки густо покраснели. — Тебе трудно отказать.

Мэри изящно откинула с плеч волосы, обольстительно улыбнулась и подмигнула Римусу. Он, поймав её жест, прямо-таки побледнел, сел и низко согнулся над партой. Сириус, глянув на него, расхохотался как ненормальный и получил от Фина смятым клочком пергамента прямо в лицо. Джеймс и Питер чуть ли не подавились от смеха, а Энни показала Фину кулак.

— Это да. Я же красавица! — неунывающе отозвалась Мэри и улыбнулась, показав ямочки на щечках. — Мне еще никто и никогда не отказывал.

— Ну и вот, — Лили погладила её по спине. — Значит, и в этот раз всё пройдет замечательно.

— Ага, — мечтательно протянула Мэри, а потом встрепенулась и воззрилась на Лили выпученными глазами. — Джеймс так на тебя смотрит. Может, помиритесь?

Лили будто пинка дали, так сильно она дернулась. Не обращая внимания на понимающий взгляд Мэри, она взяла перо и принялась с напускным усердием выводить буквы на пергаменте. Они выходили кривыми, а кляксы лепились одну на другую.

— Нет. Никогда в жизни. Нет и нет.

— Брось, — безразлично сказала Доркас, не отрываясь от книги. — То, что произошло с Палмер, ерунда. Он же сказал, что пригласил её только потому, что был уверен, что ты ему откажешь. Ты всегда ему отказывала, вот он и подумал…

Лили, разозлившись, что подруги обсуждают её личную жизнь, придавая ей слишком большое значение, нахмурилась. Можно подумать, это так интересно — обсуждать её и Поттера, словно между ними что-то такое невероятно серьезное. Но нет! Ничего такого не было! Да, он начал нравиться ей, но она запрещала давать себе больших надежд. Потому что так будет лучше, причем для них обоих.

— Давайте не будем сейчас говорить о том, кому я отказываю, — прорычала Лили, зло поглядывая на подруг. — Вот ты, Доркас, отказала Сириусу в танце у Слизнорта, я же слова тебе не сказала.

Доркас возмущенно уставилась на Лили. Почему-то вся краска схлынула с её лица.

— Вот только стрелки переводить не надо, — прошипела она.

— Он тебя приглашал? — Мэри посмотрела на неё с огромной строгостью. — И ты отказала? Ты что, дура?

Доркас открыла рот, закрыла и выговорила сквозь стиснутые зубы:

— Я ему, как другие, поклоняться не собираюсь.

Сказав это, она боязливо оглянулась через плечо, точно волнуясь, что Сириус подслушивает. Но он был занят, с большим азартом кидаясь в Фина и Мэлани Флоренс бумажными снарядами, которые делал Питер, вырывая листы из своей тетради. Римус что-то рассказывал Поттеру, сведя брови на переносице, а Поттер таращился на Лили.

Лили не сдержалась и тайком посмотрела на Джеймса. Их взгляды встретились, и некоторое время они в упор пялились друг на друга, причем она пыталась выражать ненависть, а он не проявлял особых эмоций, безучастно крутя в пальцах перо. Но всё-таки он первый отвел глаза и что-то зашептал Рему в ответ. Лили застыла в каком-то дурацком восхищении, наблюдая, как шевелятся его губы. Чёрт, да у него даже губы прекрасные. Почему-то она раньше никогда этого не отмечала. И как он медленно и заманчиво проводит по ним языком, тоже не видела.

— Перестань на него смотреть, — шепотом произнесла Мэри, дернув Лили за рукав.

— Я… — промямлила она, старательно убирая за ухо прядь. Все слова оправдания вылетели из головы. От стыда и смущения жарко стало просто невыносимо. — Я… я на него не смотрю.

— Он смотрит на тебя, ты на него. Пора что-то делать, — Мэри расчетливо потерла ладошки. Её большие зеленые глазки так и блестели хитростью.

В этот момент в класс вернулась мисс Марлин, что-то мурлыча под нос, и все снова взялись за перья. К концу урока утомились не только ученики, но и преподаватель защиты от Темных искусств. Она уже скучливо диктовала из книги, чуть ли не улегшись на стол. Но как только прозвенел звонок, она вмиг взбодрилась, вскочила с места и весело погнала всех из класса.

— На следующий урок будет проверочная работа!

— Ну, мисс Марлин! — затянул жалобно Сириус, закидывая рюкзак на плечо. — Да ладно вам! Хорошо же всё было! Какая еще проверочная работа?

Мисс Марлин, глядя на Сириуса с ненастоящим укором, наклонила голову набок.

— Ты, моя уникальность, лучший ученик в классе. Тебе нечего бояться.

Польщенный Сириус подмигнул ей, и она подмигнула ему в ответ. Ученики высыпали из класса и двинулись по лестницам и коридорам в другие кабинеты.

— Тебе ничего с ней не светит, Бродяга, — с напускным злорадством сказала Лили, вместе с подругами проходя мимо хохочущих Мародёров. Мэри так часто подмигивала Римусу, что едва не споткнулась. — Закатай губу, дорогой.

— Не будь так в этом уверена, Лили, солнышко, — усмехнулся Сириус, потянулся и взлохматил ей волосы.

Джеймс, шагавший возле него, закатил глаза с таким видом, будто не пришел в восторг от увиденного. В остальном он делал вид, что Лили просто не существует.

— Что у вас сейчас?

— Прорицание, — поморщился Сириус.

— У нас с Доркас нумерология, — ответила Лили и помахала мальчишкам рукой. — Удачи.

Когда развеселая Мэри убежала в гостиную, потому что у неё был свободный урок, а Лили и Доркас двинулись в класс нумерологии, Доркас с леденящим душу холодом заметила:

— Вижу, вы с Блэком хорошенько подружились.

— Ага, — довольно закивала Лили. — Он классный, хоть нервный и заносчивый. Но его можно понять: родители, разные взгляды с ними, все дела. Он просто не хочет быть похожим на них, хочет быть лучше всех и получить всё в красивой упаковке.

— Словом, — подытожила Доркас равнодушно, — идиот.

— Знаешь, думаю, ты бы тоже могла с ним подружиться, — осторожно предложила Лили, надеясь, что Доркас не слишком разозлится. Она Сириуса терпеть не могла, как и он её, собственно. Хотя их показная ненависть подозрительно смахивала на кое-что другое, на нечто большое и глубокое.

— Не могла бы, — отрезала Доркас, очевидно, не желая разговаривать на эту тему. Она смотрела прямо перед собой, и её серые глаза выражали холод. — Характерами не сойдемся.

Возможно, это было так, но вот Лили, тоже не менее разная с Сириусом, очень легко и просто с ним сошлась. Теперь она с радостью разговаривала с ним, сталкиваясь в гостиной или в Большом зале, смеялась над его идиотскими шуточками и даже давала списывать домашнюю работу, когда строгий Лунатик начинал артачиться и советовал самому выполнить уроки. Мальчишка, которого она возненавидела еще шесть лет назад в поезде, теперь стал для неё братом, вот так быстро и просто. Ненавидеть можно вечность, а чтобы понять и подружиться, нужно всего лишь мгновение. И наоборот.

Девочки просидели нумерологию и вместе с Фрэнком отправились в гостиную, чтобы оставить сумки, прихватить Мэри и пойти на обед. В гостиной они обнаружили Мэри вместе с Ремом. Он сидел на диване и читал книгу, а она устроилась рядом и возбужденно рассказывала очередные слухи. Питер, развалившись в кресле, посапывал, видимо, устав выслушивать её речи. Сириус и Джеймс, скорее всего, ушли к себе в комнату.

— Эй, Мэрс, — позвала Лили, присев с другой стороны от Рема. Тот чуть ли не с благодарностью на неё посмотрел. — Пойдем обедать?

— Пойдешь со мной, Рем? — с большой надеждой спросила Мэри, поднявшись и поправив юбку.

Он из вежливости не отказался. Тогда она взяла его под руку и силком потащила за собой, что-то щебеча на ходу. Видок у него был до того несчастный, что Лили захотелось обнять его и утешить. Доркас, Фрэнк и Алиса пошли следом, а Лили разбудила Питера. Он сонно улыбнулся ей, протер ладошками глаза, выбрался из кресла и побежал за друзьями. А Лили не успела выйти из гостиной, потому что столкнулась с Поттером. Он буквально набросился на неё, кувырком вылетев с лестницы, ведущей в башню мальчиков. И они оказались в объятиях друг друга. Не самая приятная встреча, если учесть, что уже долгое время они упорно избегают друг друга.

— Прости, Сохатый! — смеялся наверху Сириус, видимо, пинком вышвырнувший Поттера с лестницы.

— Только спустись, псина! — рявкнул Поттер в ответ.

Лили, стоя рядом с ним так близко, снова почувствовала тот запах, пришедший к ней от паров Амортенции. Как же ей хотелось, чтобы этот чудный запах не означал для неё так много.

— Прости, Эванс, — сказал сухо Поттер и, взяв Лили за плечи, отодвинул от себя как-то даже брезгливо. Это её неприятно тронуло. Она, отступая подальше, вся сжалась и обняла руками дрожащие плечи. — Это всё Бродяга. Я не специально.

— Да ничего, — ответила она, рассматривая пол, отвернулась и медленно пошла к портрету.

Она хотела извиниться. Что уж там, она просто мечтала получить от него прощение за тот случай, произошедший после вечеринки Слизнорта, да и за миллион других ссор. Но гордость не позволяла, а еще мысль, что ему не нужны извинения. Хотя вряд ли что-то изменится, помирись они. Он непременно найдет повод в очередной раз вывести её из себя и снова заставит ненавидеть.

* * *

Всю неделю Мэри со странным рвением бегала за Ремом. Она появлялась там, где бывал он, неслась к нему, только завидев. Он явно не был рад такому вниманию, но только из-за мягкого характера никак не пытался отвести её от себя. Мэри, очевидно, не понимала, что докучает ему, и верно следовала за ним. Лили и Доркас, поняв всю глубину безразличия Римуса, пытались её усмирить, но она была полна уверенности, что добьется своего и он обязательно согласится пойти с ней погулять. А пока он тактично отказывался, придумывая разные несуразные оправдания вроде: «У меня не выполнено домашнее по зельеварению» или «Карликовый пушистик Питера захворал. Я пытаюсь его вылечить и не могу оставить».

Накануне очередного похода в Хогсмид девочки сидели в гостиной и делали уроки, заполнив стол книгами и пергаментами. Мэри была слишком рассеянной и всё оглядывала гостиную, ожидая кого-то. Доркас несколько раз безрезультатно просила её сосредоточиться. И наконец в гостиную вошел тот, кого Мэри жаждала увидеть. Римус с друзьями.

Питер сразу удалился в комнату, засыпая на ходу, Джеймс украдкой глянул на Лили — а она сделала вид, что чрезвычайно увлечена историей магии, — и опустился в кресло возле Лейсли Стюарт. Сириус пинками прогнал стайку первокурсников, устроившуюся на диване, за что получил смачный подзатыльник от Рема.

— Я ей и говорю: «Если он к тебе подойдет, я ему нос сломаю!» — горячо рассказывал друзьям Сириус, удобнее развалился на диване и закинул ноги на газетный столик, вызвав возмущение второкурсницы, которая рисовала за ним. — А она такая: «Какой же ты придурок, Блэк!» Но я ведь прав!

— Сомневаюсь, Бродяга, — откликнулся Римус, скинув его ноги со стола. Второкурсница за это улыбнулась ему с благодарностью. — Знаешь, ревнуют только неуверенные в себе люди. К тому же ты говорил, что Энни тебе разонравилась.

— Она всё еще моя девушка и должна слушаться меня. И если я сказал, что она не должна болтать со всякими Макмилланами, значит она не должна этого делать.

— Ну ты прямо злобный диктатор, Бродяга, — усмехнулся Джеймс, глянув на Сириуса через плечо Лейсли Стюарт. Лейсли захихикала, будто он сказал что-то невероятно смешное.

— Зато я не тряпка, как ты. И мне не отшивают так часто, как тебя, — ухмыльнулся Сириус.

— Беги, — пробормотал Джеймс.

Тут Мэри, решительно вздохнув, встала и пригладила волосы.

— Сейчас или никогда.

— О чем ты? — насторожилась Доркас, переместив взгляд с Сириуса на Мэри.

— Я приглашу Рема погулять. Как я выгляжу?

— Как всегда, совершенство, — улыбнулась Лили.

Мэри уверенно двинулась к Рему, остановилась перед ним и налепила самую обаятельную улыбку. Сириус, сложив руки на животе и откинувшись на спину, посмотрел на неё с видом важного судьи. Римус же стал мертвенно-бледным.

— Рем, может, погуляем завтра? — предложила Мэри уже не в первый раз за эту неделю.

Римус, как обычно, сконфуженно открыл рот, покачал головой и кое-как выговорил:

— Прости, Мэрс. Я не смогу.

Сириус закатил глаза, явно желая сказать что-то. Джеймс, оставив увлекательные беседы с Лейсли, ретиво закивал Рему. Лили снова невольно заметила, как он провел языком по губам.

— Почему же? — устроила Мэри допрос с пристрастием. Видимо, ей уже надоело слышать его отказы.

— Я… ну, кажется, я буду занят, — промямлил Римус.

Сириус хлопнул себя ладонью по лицу, вызвав веселое хихиканье окружающих.

— Кажется? — нахмурилась Мэри.

— Ну, думаю, да.

— Если не хочешь со мной гулять, так и говори!

Рем выдохнул, взметнув челку в воздух, и быстро покачал головой.

— Нет! Хочу… просто… нет, не хочу.

Казалось, Мэри вот-вот заплачет. Она редко не получала отказы и всегда болезненно на них реагировала. Все в гостиной затаили дыхание, переводя блестящие глаза с неё на покрасневшего Римуса.

— Скажи честно, я тебе не нравлюсь, так?

— Что? Нет! Ты милая, — залепетал Рем, низко опустив голову. — И красивая, и добрая, и веселая, и ты мне нравишься, но как… друг, как сестренка.

— А как девушка нет?

— Да… То есть получается, что нет.

— Так я тебя не устраиваю?

— Да нет, что ты! Ну, может, иногда ты бываешь слишком приставучей и…

— Приставучей?

— Я не это хотел сказать…

Больше Мэри ничего слушать не стала. Она развернулась и стремительно полетела в комнату. Все слышали её громкие рыдания до самого того момента, пока в башне девочек не захлопнулась дверь.

— Дела, — подытожил Сириус и напряженно улыбнулся Римусу.

Лили и Доркас тотчас рванули к Мэри, честно говоря, пребывая в замешательстве. Слишком резко она отреагировала на отказ. Да, её легко обидеть, но неужели настолько?

Мэри лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку, и горько рыдала, глотая слезы и всхлипывая. Девочки сели возле неё и принялись утешать, уже не в первый раз за все учебные годы.

— Ты чего, Мэрс? — спросила Доркас не очень нежно. Она вообще не была способна на всякие там сопли, так что Лили стрельнула в неё строгим взглядом и сама занялась Мэри.

— Мэри, милая, — она мягко дотронулась до макушки рыдающей подруги. — Ты из-за Рема так убиваешься? Ну, дорогая, это же ерунда! Одним больше, одним меньше. Ты ведь ни о ком так не переживала. Ну что же ты?

— А то! — пробубнила в подушку Мэри и взглянула на Лили покрасневшими глазами. — А то, что он мне по-настоящему нравился, а я, оказывается, его не устраиваю! Потому что я глупая!

— Он ничего подобного не говорил! — вспыхнула Доркас. — Уж кто тут глупый, так это Люпин!

— Нет! Это я глупая! Куда уж мне! Он весь такой умный, весь такой любезный! А я?! Ветреная девочка с тыквой вместо головы!

— Перестань, — процедила сурово Доркас, но Мэри только сильнее завыла.

— Я, оказывается, приставучая! Вот оно что! Я думала, что нравлюсь ему. Ведь он был так мил со мной! Наверное, из-за того, что я приставучая! А я же… А он же мне…

— Хватит плакать.

— Ты ничего не понимаешь, Доркас! — вскинулась Мэри, яростно вытирая со щек слезы. — Тебе никто никогда не нравится, и ты не знаешь, что значит получать отказ!

Красивое лицо Доркас исполнилось злобы.

— Не знаю, что значит получать отказ? — молвила она опасным тоном. — Ты так думаешь?

— Да! Ты такая холодная! Как огромная глыба льда! Тебе меня не понять! — проорала Мэри, задыхаясь от истерики. Отчаяние заставило её напасть на подругу. Она впервые осмелилась на такой безрассудный поступок, ведь прежде побаивалась Доркас, которая одним лишь взглядом могла сделать больно. — Такие, как ты, могут понимать только слова в книжке и не видят очевидных вещей. Ты никогда ничего не чувствуешь!

— Ты права, великая страдалица Мэри Макдональд! — рассмеялась зло Доркас. — Я ничего не чувствую. И это лучше, чем пускать слезы из-за кого-то недостойного оборванца.

— Ох, ну конечно! Уж лучше реветь из-за таких гадов, как твой Уилкис!

— Он не мой. И я не собираюсь реветь из-за него.

— Да ты даже плакать не умеешь! Сухарь!

— Девочки! — воззвала Лили и чуть сама не ударилась в слезы. Больно видеть, как ссорятся лучшие подруги. — Успокойтесь обе, пожалуйста!

Мэри снова спрятала лицо в подушку, содрогаясь от рыданий, а Доркас, плотно сжав губы, закрыла глаза и стиснула кулаки.

— Она просто не в себе, — Лили взяла посуровевшее лицо Доркас в руки и мягко погладила её горячие щеки. — Не обижайся, не злись на неё, умоляю тебя! Она ничего плохого не хотела!

— Да знаю я. — Доркас отодвинула Лили от себя и резко встала. Видок у неё был чертовски угрожающий. — И я ненавижу, когда она плачет. И я знаю, что делать.

И она вылетела из комнаты, со всей силы грохнув дверью. Лили, заволновавшись, поцеловала Мэри в плечо и быстро побежала за ней. Благо, по пути наткнулась на Алису и послала её утешать Мэри.

Доркас спустилась в гостиную, где всё еще сидели Мародёры и другие гриффиндорцы, подошла к Римусу и приказала тоном, не терпящим возражений:

— Поднимайся.

— Что? — в ступоре заморгал Рем.

— Вставай, Люпин! — крикнула Доркас, схватила его за руку и выволокла в центр гостиной.

Он, очевидно, понял, по какой причине она решила устроить разборку, и со смирением посмотрел на неё. Она выглядела холодно и равнодушно, как и всегда, но во взгляде читалось желание придушить Римуса.

— Ты обидел Мэри, — вынесла приговор Доркас.

— Я знаю, — Рем зажмурился и опустил голову. — И мне очень жаль.

В гостиной образовалась звенящая тишина. Все взгляды были обращены на Доркас и Римуса.

— Я не выношу её слёз. Я всегда делаю всё, чтобы она больше не плакала. И если потребуется, я прикончу тебя.

— Весьма заслуженно. Но, послушай, я не хотел делать ей больно. Мне так жаль…

— Засунь свою жалость знаешь куда?

Лили едва сознание не потеряла, когда в следующую секунду с места встал Сириус. Джеймс выкатил на него глаза и неистово замотал головой, Лейсли закрыла ладонью рот и заморгала испуганно.

— Отвали от него, — сказал Сириус.

— Не лезь не в свои дела, Блэк, — кинула Доркас, даже не взглянув на него.

— Это ты лезешь не в свои дела. Это касается только Рема и Мэри.

Они вонзились друг в друга немигающими взглядами. Обычно их стычки кончались на более или менее мирной ноте, но сейчас они оба вышли из себя. Сириуса уже заколотило в гневе, а Доркас, хоть и сохраняла на лице маску равнодушия, тоже была не на шутку разозлена.

И вдруг они синхронно достали палочки и направили друг на друга. Бенджи и Дирк шепотом начали делать ставки, кто победить в битве, которая обязательно состоится, если их не остановить.

— О, — издевательски протянул Сириус, ухмыльнувшись. — Мистер Мэдоуз решил разобраться со мной. Ну что ж, давай, на это будет интересно посмотреть.

— Я сильнее тебя, так что не зли меня.

— Ну конечно.

— Хватит, Бродяга, — сказал Римус, затравленно глянув на друга. — Оставь её.

Но Сириуса уже было не остановить. И только Мерлин знает, зачем он решил в очередной раз напасть на Доркас, которое всуе ему ничего не сделала. Она была единственной девушкой, с которой он вёл себя так. К остальным он относился очень даже хорошо, вовсю направляя на них своё обаяние.

— Ты суешь нос в чужие личные дела, — сказал насмешливо Сириус, — потому что у тебя нет своей личной жизни. Иных причин я не вижу. Оно и понятно, кому нужна такая, как ты: безразличная, бесчувственная…

— Продолжай.

— Мерзкая, неприятная…

— Хватит, Сириус! — приказал Джеймс тем командирским тоном и, подойдя к другу, уткнул ладонь в его грудь, удерживая на месте. — Перестань же. А ты, Доркас, уйди, пожалуйста.

Она повиновалась не сразу. Медленно, будто ожидая нападения, опустила палочку, обожгла Рема озлобленным взглядом, отвесила Сириусу хлесткую пощечину и вышла из гостиной. Лили, решив, что Доркас сейчас хочет побыть одна, отправилась к Мэри, напоследок сочувственно улыбнувшись Римусу. Плохо, конечно, что он отшил Мэри, но тут нет его вины. Насильно мил не будешь. Да еще и Мэри просто сдраматизировала. Она просто легкоранимая, просто принимает всё близко к сердцу.

* * *

Последующую неделю Римус и Мэри избегали друг друга. Если раньше она не отлипала от него, то теперь бегом бежала, когда он появлялся рядом. А он хотел извиниться, уж это все понимали, даже сама Мэри. Но извинений она принимать никак не хотела.

В конце недели Лили отправилась в Большой зал делать уроки. Там она встретила Рема. Сидя за гриффиндорским столом, он что-то чиркал простым магловским карандашом по листку. Она села напротив него и улыбнулась:

— Привет!

— Привет, — тихо сказал он.

— Что это у тебя? — Лили вытянула шею, чтобы разглядеть, что там он пишет.

— Рисую.

— Рисуешь? Ничего себе! Дашь посмотреть?

Со смущенным видом он протянул ей тетрадку, и она пораженно ахнула, рассмотрев первый рисунок. Это был красивый портрет какой-то девушки, походившей малость на Доркас. Такой же орлиный разрез глаз, пухлые губы, широкий лоб, но лицо тоньше и моложе, да и эмоций побольше. Она улыбалась так стеснительно и легко, как никогда в жизни не улыбалась Доркас. Волосы, собранные в два хвостика, падали на тонкие плечи.

— Как прекрасно! Я не знала, что ты рисуешь.

— Иногда, — Рем улыбнулся уголками губ. — Это успокаивает.

— Почему не рисуешь волшебным карандашом, чтобы картинки двигались?

— Ну, вся романтика теряется.

— Можно? — спросила Лили, собираясь перевернуть лист, чтобы взглянуть на другие рисунки.

— Ну конечно.

Тут были все, к кому Рем был неравнодушен. Вот Сириус, такой же небрежно-красивый, как и в жизни, меланхолично сидит на подоконнике, а дым из сигареты в его руке стремится к луне, плавающей в небе. А вот Джеймс, который как будто смотрит на кого-то вдалеке, улыбается самой своей веселой улыбкой. Его глаза прямо как настоящие — такие же живые, горящие задором, красивые, притягивающие. А это Питер. Остренький носик, большие, слегка испуганные глазки. Он прижимает к груди письмо, которое, очевидно, адресовано матери.

— У тебя талант, — признала восхищенно Лили. Вот она никогда рисовать не умела, кроме рядовых цветочков и сердечек.

— Мне просто нравится рисовать, нет никакого таланта, — отмахнулся стеснительно Рем. — Смотри дальше. Там и ты есть.

— Правда?

Да! А вот и Лили, как две капли воды. Сидит за столом в гостиной с толстенной книгой и крайне сосредоточенным видом. Волосы взъерошены, оттого что она запускала в них пальцы и дергала от натуги. Рядом возвышается гора учебников, куча пергаментов. А если приглядеться, то можно разглядеть сидящую в кресле фигуру с очками и лохматыми волосами.

— Неужели у меня такой нос? Кошмар!

— По-моему, миленький носик.

— А это Мэри!

Мэри мечтательно сидела за партой, подперев голову рукой. Шел урок, но она не следила за тем, что рассказывает Флитвик, который получился совсем как настоящий. Глядя в окно, она чему-то улыбалась. Рем даже смог изобразить ямочки на её щечках и особенный блеск глаз.

Лили перевернула еще страничку и увидела Доркас. Она тоже вышла очень похожей. Так же стоит с гордо поднятой головой и со скрещенными на груди руками, на лице чистое равнодушие. Она прикусывала губу и украдкой смотрела в сторону окна, возле которого Рем нарисовал какой-то неотчетливый мужской силуэт.

— Боже, Доркас! Один в один! — улыбнулась Лили. — Ты очень здорово рисуешь. Так красиво!

Она закрыла тетрадь и протянула Рему. Он положил её на стол и устало потёр пальцами глаза.

— Доркас меня ненавидит теперь, — сказал он. — Сириус говорит, она горячая штучка и если ненавидит, то будет ненавидеть всю жизнь.

— Она тебя не ненавидит, — заверила его Лили, на самом деле согласная с Сириусом. Он-то лучше всех знает о ненависти Доркас. — Просто она любит Мэри и хочет защитить её.

— Мне жаль, что я так поступил с Мэри. Я такой урод.

— Она что, правда не может тебе понравиться? Может, попробуешь? Мэри та-а-ак убивается. Того гляди, Доркас снова не выдержит и подловить тебя в темном углу.

Рем замотал головой, потупив взгляд.

— Нет, я не смогу… Мне другая девушка нравится.

— Кто? — заинтересовалась Лили.

Он пристально посмотрел на неё.

— Только никому не говори, тем более Доркас.

— Тебе нравится Доркас?!

— Боже упаси! — замахал руками Рем. — То есть она очень красивая, даже пугающе красивая. На её фоне я выгляжу как… умственно отсталый придурок. Нет. Вот, посмотри на эти рисунки. — Он пододвинул к Лили тетрадь и быстро пролистал картинки, которые она уже видела. — Не догадываешься, кто это?

Лили снова увидела ту девушку, похожую на Доркас. Её рисунков в тетради было больше всего. Тут она улыбается, тут смеется, тут задумчиво смотрит куда-то, а тут плачет.

— Это… Дэнисс! Сестренка Доркас! — догадалась Лили, хотя никогда не видела её.

— Ага, — произнес Рем, с нежностью глядя на рисунок улыбающийся Дэнисс Мэдоуз. — Помнишь, я говорил, что встретил летом хорошую девушку?

— Ну?

— Я имел в виду её. Мы встретились с ней, когда Мэдоузы пришли в гости к Поттерам. Я как раз тогда у них был. Мы погуляли. А потом еще. И еще. И еще. После каникул я её не видел, но мы переписываемся. — Рем помолчал, почесал затылок и добавил: — Ты хоть представляешь, что со мной сделает Доркас, когда узнает? Если она за Мэри голову мне едва не оторвала, то за родную сестренку с землей сравняет.

— Да нет, — сказала Лили, но в голосе у неё не были ни капли уверенности. — Это даже здорово.

— Я монстр! — огрызнулся Рем со злостью. Он быстро оглянулся и вместе Лили низко склонился над столом, чтобы другие не слышали их разговора. — Чудовище! Если Доркас об этом узнает, она раздавит меня! А если Дэнисс узнает… Я пытался прекратить с ней общаться, но… не могу. Господи, не могу. И она не может, я знаю.

— Во-первых, — убежденно заговорила Лили, взяв Римуса за руку, — ты не монстр. Во-вторых, Доркас тоже не монстр. Она поймет, если узнает. В-третьих, мне кажется, Дэнисс славная и она не бросит тебя. Я никому не скажу и буду держать твой секрет в тайне. А ты не вешай нос раньше времени.

Рем кивнул, изучая поверхность стола, и вымученно улыбнулся.

— Ладно. Я попытаюсь не расклеиваться. — Он взглянул на Лили и улыбнулся гораздо более искренне. — Ты всегда всем помогаешь. Кто же помогает тебе?

— Я сама, — сказала Лили, радуясь, что хоть немного смогла расшевелить Рема.

— Вы с Джеймсом снова поссорились?

Она сделала вид, будто его слова совсем её не тронули.

— Да. Немного. Да и пусть. Меня это не тревожит.

— Думаешь, у него много девушек?

Лили устремила на Рема рассерженный взгляд. Джеймс, видно, поведал ему обо всём. Он что, его личный психолог?!

— Да. Куча. Огромная куча. Чертово огромное тупое стадо.

Рем лишь рассмеялся.

— Нет у него никакого стада. Он просто создает видимость. Если не веришь мне, то у него спроси.

Не желая разговаривать на эту тему, Лили сузила глаза, ткнула Рема пальцем в нос и сказала:

— Ничего я не буду спрашивать. И это не вашего ума дела, мистер Ван Гог.