Дары Звезд (джен)

Школу порядком лихорадило от новостей. Учителя еще не успели привыкнуть к Сириусу: после получения титула вновь увеличивший свою силу, он начал выдавать слишком сильные заклинания. А тут взрывать все подряд начала Лили, в один сентябрьский денек сменив и имя, и фамилию. Лилиана Элизабет Лукреция Пруэтт все еще вздрагивала от своего имени и при этом с ужасом замечала в себе триумф от своей власти. О, как ей льстило, что все ее прежние обидчики, кичащиеся своей чистой кровью, теперь лишь мило улыбались ей, а то и вовсе — пытались пойти на контакт. И ей льстило посылать их всех. В лес. Запретный. Оля еще посоветовала отправлять в баню.

— Зачем? — удивилась Лили.

— Языки и мысли отмывать, — объяснила русская.

Лили все больше сходилась с Ольгой. Настороженно и недоверчиво, они узнавали друг друга, учились доверять. А еще говорить только правду. Не сказать, что девушки воспылали заметным желанием стать друзьями. Дело было, скорее, в другом — их лучшие школьные подруги нашли друг в друге партнеров для всех своих забав. Касси и Марлин стали заменой притихшим мародерам — теперь именно их ловили в коридорах после отбоя — девушки так наслаждались своим взаимопониманием, что совсем забыли о своих тихих подругах. Так и сошлись две тихие и волевые девушки.

Наследник Блэк, давно забытый обряд принятия в семью маглорожденной, две новые мародерки при заметно притихших мародерах, Ремус и Сириус, помогающие младшим курсам с практическими заданиями… Казалось, уже ничто не могло удивить. Но вот в школу с выходных возвращается Северус. Уже не Снейп. Новоявленный Блэк был мрачен, всех любопытствующих посылал гораздо дальше Запретного Леса.

Когда его вызвал декан прямо посреди недели, то он очень удивился. Когда заискивающе улыбающийся Слизнорт протянул Северусу странный портал в виде железного обруча, он удивился еще больше. Короткая записка матери тоже не способствовала успокоению слизеринца. А уж когда он переместился в совершенно незнакомый дом, то и вовсе оказался в абсолютном ступоре.

Альфард был нетипичным Блэком. Все мужчины в семье — хоть и высокие, но жилистые, — походили на неспокойных волков — опасные, вечно напряженные, но притягивающие взгляды своей харизматичностью. А Альфард был не только выше любого Блэка, он вообще был мощнее, шире в плечах, щедрее в жестах. Огромный добрый пес. Но все же Блэк. Северус понял это, даже ни разу не видев его. И поэтому мама, которую и обнимал этот огромный нетипичный Блэк, заставила сына засомневаться в реальности происходящего.

— Северус, — женщина шагнула к нему, обнимая единственного сына.

— Что-то случилось? — Северус все еще с недоверием косился в сторону Блэка.

— Нет, то есть да… Лучше давай сядем.

— А где мы вообще?

— Одно из малых поместий Блэков, — ответил мужчина, — в семейном списке значится под номером пять. Но обычно его называют просто Приютом Одиночества.

— Кто вы? — Северус привычно не доверял Блэкам, поэтому садиться не спешил.

Мужчина как-то грустно усмехнулся, посмотрел на Эйлин с нежностью и ответил:

— Альфард Блэк, твой отец. Как пафосно написано в родовой книге: по крови и магии. Ты знаешь, что это значит?

Северус открыл рот, чтобы что-нибудь сказать. И вновь закрыл. Потому что сказать было нечего. Значит, этот боров-магл не имел к нему никакого отношения? И все эти годы он мучился, потому что ненавидел собственного отца и желал его скорейшей смерти?

— Лин, — с мольбой попросил Блэк, — можно я сам с ним поговорю? Уверен, у меня получится лучше. И без слез.

— Я… я прослежу, чтобы ужин приготовили…

И мама, виновато улыбнувшись сыну, исчезла за высокой двустворчатой дверью.

— Думаю, не стоит делать вид, что я мечтаю тебя обнять. Если в тебе есть хоть что-то от Блэков, то ты явно не любитель телесных прикосновений.

Северус усмехнулся:

— Значит, отец?

— Поверь, я удивлен не менее твоего. Было бы тебе лет шесть, я бы даже очень радовался… что делать со взрослым парнем, которому я, по сути, никто, я совершенно не представляю.

— Странно это слышать.

— Привыкай. В семье Блэков категорически не принято врать друг другу. Так же как юлить и недоговаривать. И знаешь, помогает избежать многих проблем. Вот подобной ситуации бы не было, если мы с твоей мамой сразу сказали друг другу все, что чувствуем.

— А вы не сказали?

— Не то, что она желала услышать. Садись. Ты уж точно имеешь право услышать историю целиком.

Северус сел в кресло у окна, а его новообретенный папаша сел напротив.

— Сири прав, внешне ты совсем не Блэк. Да и если бы все сложилось по-другому, то мы бы оба носили двойную фамилию.

— Двойную фамилию?

— Что ты знаешь о семье своей матери?

— Что ее фамилия Принц, и что дед выгнал ее, когда она вышла замуж за… ну, за Снейпа.

— Принцы — одни из самых богатых и сильных магических семей. Во всех политических интригах держали строгий нейтралитет, свято блюли старинные традиции. Фамилия по-своему легендарная, ведь они всегда были лучшими зельеделами страны. Но ты, по словам Сириуса, унаследовал мой дар.

— Это все я читал в книгах, — поторопил Северус.

— В книгах не написано, что это такое — существовать внутри столь древнего рода. Правилами здесь пропитана сама жизнь. И в магической Британии не так-то много родов, которые бы отделяли Кодекс Рода от Кодекса Чистокровных и Светского Кодекса. Отсюда и появляются… разные проблемы.

— Это такое длинное предисловие?

— Мда… Слушай, сынок, — Альфард улыбнулся на последнем слове, — даже если отложить тот факт, что чистокровный маг-аристократ не перебивает собеседника, ты остаешься магом разума. Тебе нужно уметь слушать даже неинтересного тебе собеседника, чтобы подстроиться под него.

Северус напряженно вздохнул. Но промолчал. А Альфард продолжил.

— Твой дед поздно женился. Его жена была слабее его магически, но он очень любил ее. Она родила твою мать и, несмотря на слабость и советы медиков воздержаться от повторной беременности… в общем, как истинная леди, она не могла оставить попыток родить Наследника для своего Лорда. Но целители были правы и твоя мама в два года осталась лишь с отцом. И Лорд Принц ее обожал. Буквально боготворил свою единственную дочь, наследницу к тому же. Как ведьма, она была довольно средней, поэтому могла выбрать себе любого жениха.

— Но выбрала тебя? — не сдержался Северус.

— Не выбрала. Она была воспитана гувернантками, в строгих правилах. И три кодекса были ее настольными книгами. Огорчать любимого отца она не хотела, но и он не спешил навязывать дочери свою волю. Поэтому в семнадцать лет она была по-прежнему свободна от каких-либо обязательств. А еще не любила светское общество. Потому что одно дело читать Кодекс, а другое — видеть как женщины с удовольствием его нарушают у всех на виду. На всех приемах, куда она исправно ходила по просьбе отца, Эйлин пряталась в библиотеках, дальних уголках парка, просто дальних гостиных.

Альфард замолчал: рассказывать дальше было несколько… несколько неудобно.

— Мне был двадцать один год, и я наслаждался свободой.

— Зная Сириуса, свобода эта была из разряда кучи нарушений Светского Кодекса…

— Не буду скрывать, занимался я на приемах примерно тем же, чем и мой племянник в прошлом сезоне. Но так как это растянулось на более дальний срок, ведь страдал я этим с пятнадцати, то в один из таких вечеров спасался бегством от очередной влюбленной. И зашел в малую библиотеку, где и пряталась ото всех твоя мама.

— И как можно было пройти мимо?

— Блэки не соблазняют леди, — покачал головой Альфард, — это мы считаем нечестным, грязным. За подобное действительно можно получить выговор. И у меня не было никаких пошлых мыслей. Был март месяц, сезон в самом разгаре, а я уже от него устал. К тому же книгу Лин читала знакомую — ее очень любила Лу и я ее тоже прочитал. Мы начали обсуждать этот «Грозовой перевал». А потом просидели в библиотеке следующий прием, и следующий… начали писать друг другу письма. Она училась на седьмом курсе, я маялся дурью. Но после выпускного пригласил ее на Блэковскую дачу. Это домик на юге Италии. Мне и в голову не пришло спросить — как ее отпустили. Я вообще об этом не задумывался. А она, оказывается, договорилась с подружкой и соврала отцу. Впервые в жизни.

— А в Италии вы поссорились?

— Почему же. Вот только… Наши отношения уже с месяц носили романтический характер, а тут — близость моря, жаркий воздух, и я не устоял, хотя и ехал в Италию без малейших мыслей о соблазнении твоей матери. Но что сделано — то сделано. С тем лишь нюансом, что я никогда не заботился о… о способах предохранения. А Лин была слишком молода.

— И что потом?

— А потом мы приехали в Англию, и я так и не сказал ей, что хочу на ней жениться. Подумал, что все сделаю по правилам, хотя бы теперь — сначала к отцу, потом уже к ней. Если бы брак состоялся, то я, как сын боковой ветви рода, просто стал бы регентом при наследнике Принц.

— И почему же помолвка не состоялась?

— Умер мой отец. Тогда все так закрутилось, что я, как и многие молодые люди, уверенные, что все уже решено, писал ей редко, встретиться не мог. И она решила, что я добился своего, ее не люблю… А потом она поняла, что беременна.

— Все равно не понимаю. Зачем было выходить замуж за магла? Зачем…

— Не продолжай, — прервал его Альфард. — Ты рос в мире маглов, а у магов не существует понятия аборт. Ребенок — это огромный дар, независимо от того, чистокровный он, полукровка или маглорожденный. Прервать беременность — это практически подписать себе смертный приговор. За это жестоко карает сама магия. К тому же… Эйлин все же хотела тебя. Да, она испугалась. К тому же ее гордость, как ей казалось, была ущемлена. Но она росла в строгости, воспитывалась по-старинке… для нее меньшим позором было выйти замуж за магла, чем признаться, что нагуляла ребенка, что нарушила строгие заветы отца… и что осталась брошенной.

— То есть, я рос в этом ужасном доме из-за гордости?

— А ты вот сейчас трезво оцени, сколько дел ты наворотил из-за своей гордости.

Северус серьезно задумался. Даже не напрягаясь, получалось много. И хотя в этот самый миг в нем клокотала детская обида на мать, он ее все же любил. Любил и понимал, ведь они так похожи.

— И что теперь? — спросил Северус.

— Светская свадьба состоится после премьеры девочек. А тебя я официально признаю, когда Арк с Сири высчитают наилучший день для введения в род моего сына. Раз уж твой дед от вас обоих отказался. Так что будешь Блэком. Поздравляю. У тебя большая семья.

— Я заметил, — буркнул Северус, — но что-то я не вижу особой радости у тебя.

— Ее и нет. Я, мой недавно обнаруженный сын, до сих пор в шоке. В полнейшем. И до тех пор, пока мы с тобой не притремся друг к другу, придется тебе терпеть меня как неизбежное зло.

И Северус терпел. Терпел и в душе наслаждался. Альфард не был идеальным отцом, он вообще не знал, что делать со взрослым сыном и поэтому просто безапелляционно распоряжался. Одежду — в топку, прическу — сменить, за сутулость домовик по спине палкой бил. Даже в Хогвартсе. Не долго размышляя, Альфард открыл на имя сына ученический счет и привязал к нему кошелек. Теперь у Северуса в кармане было больше золота, чем за всю его жизнь. Слизеринцы сдержанно поздравляли. До свадьбы он все же был бастардом, хоть и признанным, да к тому же имя его матери было по-прежнему неизвестно, а вот отец не имел никаких шансов на титул Лорда, поэтому быть Северусу вечным помощником Сириуса.

Причем последний повел себя совсем… совсем не так, как ожидал Сев. Он сел за стол Слизерина на следующий же после разговора день, да еще и прямо возле своего главного врага.

— Давай признаем, что мы оба были неправы пять лет. Сначала задирались мы, потом лез в драку ты, а потом все это переросло в локальную войну… Я извиняюсь за все, чем за эти пять лет тебя приложил, огрел и просто обидел.

— Неожиданно.

— Так мы же теперь семья.

— При условии, что теперь от тебя зависит мое благополучие, то и мне стоит извиниться.

— Брось. Ты и с прежней фамилией смог бы добиться многого.

— Чего же, интересно?

— Мастер Зелий?

— Чуть ли не единственное направление в магии, где не требуется сильный потенциал? Спасибо, наследничек, буквально похвалил.

— Кодекс дочитал?

— Альфард сказал, что я обязан его выучить.

— Альфард сам его не знает. Хотя я все же вызубрил, но совсем недавно.

— Что, обязанности Наследника обязывают?

Сириус просто усмехнулся. С позиции прошлых лет, этот Северус был ему более понятен, чем взрослый профессор зелий. Этому шестнадцатилетнему парню вроде льстило стать частью большой семьи, он хотел стать Блэком по-настоящему, как будто он всегда жил с ними, но и прошлые обиды было нелегко забыть. Да и самому Сириусу было непросто воспринимать бывшего неприятеля как родственника, которого он, вдобавок, теперь еще и должен был оберегать. Но он был им нужен.

— Если все же решишь присоединиться к семье, то после дуэльного клуба жди меня у дверей. Обещаю, будет весело.

И весело было. Джим поначалу шипел в сторону Северуса, но через пару совместных посиделок в выручай-комнате они смирились с обществом друг друга и научились не только уживаться вместе, но и плодотворно работать. Они обменивались колкостями с невозмутимыми лицами, но при этом дружно вычерчивали сложные схемы.

В один из таких вечеров в выручай-комнате остались лишь четверо парней. Девушки же разбежались каждая по своим делам. Сириус сосредоточенно строчил в своей тетради, Джеймс доводил до ума артефактные шкатулки, причем Северус стоял у него над душой, ведь для закрепления результата был использован его состав. А Ремус продолжал сосредоточенно искать в формуле шуточного заклинания ошибки.

— Смотри, — Сириус обратился к Ремусу, — обычно у крупномасшабной интриги есть четыре уровня.

Ремус посмотрел на Сириуса с тоской, а вот Сев, напротив, насторожился. Он знал лишь то, что здесь все старались освоить родовые дары и навыки. Да еще Джим с Сири готовились к какому-то испытанию. Но при этом некая Проблема витала в воздухе.

— Поллукс говорил, что для абсолютного успеха нужно именно четыре уровня. Есть кукловод. Это некая личность, которая, управляя куклами, заставляет зрителя правильно реагировать. Но при этом для хорошего спектакля недостаточно одного кукловода. Нужны как минимум двое, а то и больше. И лишь идиот думает, что все они действуют отдельно друг от друга. На самом деле, над ними навис сценарист, который как-то контролирует кукловодов.

— Что за бред? — приподнял бровь Рем.

— Вовсе нет! Вот представь — тебе нужно, чтобы определенные люди совершили определенные действия. Но при этом, сам ты добиться этого никак не можешь. Что тогда нужно сделать?

— Не знаю.

— Нужно задействовать третьих лиц. Но бывает и так, что эти третьи лица тоже не могут воздействовать на нужных людей напрямую. И они начинают подстраивать обстоятельства так, чтобы все сложилось в нужную сторону. В политике это выглядит примерно так. Теневой правитель, каким и был Поллукс какое-то время, остается не у дел в любом случае. Его ни в чем нельзя обвинить. Он лишь находит пару-тройку умных людей, которым подсказывает: если ты проведешь такой-то закон, то тебя полюбят избиратели. Они управляют куклами, создавая ситуацию, когда закон должен быть принят и при этом все будут благодарить за него кукловода. А сценарист получит полное уничтожение того, кому этот закон мешает. Хотя это я упростил. На деле все это масштабнее и более взаимосвязано.

— Предположим, я тебя понял, — Ремус уже привык быть для Сириуса кем-то вроде катализатора генильных идей. — И что тогда получается в нашем случае?

— Что получилось в итоге некой интриги? Один великий род полностью уничтожен, второй находится на грани, ведь выживет ли Гарри, мне неизвестно, — Сириус, кажется, забыл о присутствии в комнате Северуса, — кроме того, загублена преемственность поколений. Раньше Лорд назначал наследника и передавал титул лишь спустя годы ученичества, в некоторых случаях — оставаясь регентом при молодом Лорде. Что стало? Многие рода вообще остались без главы, потому что никто не начинал обучение наследников, утеряны семейные традиции.

— Но не у всех. Вот вы, Пруэтты, Принцы…

— Точно! После войны с Гриндевальдом по-прежнему сильными остались либо по-настоящему темные рода, либо нейтральные… ну, еще в живых остались скользкие типы вроде Малфоев. А условно светлые погибли в той войне. То есть кто-то целенаправленно искореняет в стране вообще преемственность поколений.

— И кем получаются эти рода в твоей классификации? Зрителями?

— Когда как. И зрителями, и куклами. Вот я, например. Был зрителем, от меня добились нужной реакции, и я добровольно стал куклой.

— И Дамблдор — кукловод?

— Конечно. Только непонятно, кем является Волдеморт. Либо очень талантливым кукловодом, либо и он тоже — разменная монета в Большом Спектакле.

— Но кукловод не один?

— Гриндевальд. Только его списали. Такое тоже случается. Еще, думаю, сам Поллукс. Он ушел коротать время в одиночестве спустя почти десять лет после смерти своего сына. Даже странно, что ему потребовалось столько времени для осознания и решения уйти в траур.

— Поговори с ним, — предложил Ремус.

— Это не так-то просто, он закрыл дом и нужно время, чтобы его вскрыть. Но ты прав, он может помочь вычислить других кукловодов.

— Ладно, а кто тогда пишет историю? Кто тогда сценарист?

— Думаю, это какой-нибудь орден.

— С чего ты пришел к такому мнению?

— Потому что план слишком длительный. Даже маги столько не живут. Это либо семья, либо орден. Ставлю на орден просто потому, что семья не стала бы мстить целой стране.

Северус отошел от их с Джимом стола и уселся напротив кузена.

— А теперь объясни мне, о чем это вы.

Сириус рассказал. Не все, лишь в общих чертах. Дескать, я подглядел в будущее и там все печально. Нужно исправлять. А потом, как ни в чем не бывало, продолжил разговор с Люпином.

— И еще вот такой нюанс — нужно удержаться и из зрителей не стать куклами. Что характерно, все мы четверо плясали под дудку Дамблдора. И началось все с тебя, Рем.

— С меня?

— С твоих родителей.

— Поэтому ты передал моему отцу приглашение на работу в Северную Америку?

— Да, мы с дедом решили, что вдали от Англии им будет безопаснее. Но у нас есть проблема, мы для охраны используем наемников, а они, как бы много мы им не платили, все равно продажны.

— О, нет, — покачал головой Джим, — Только не говори, что…

— Это дед предложил. Нужен свой Орден.