Дары Звезд (джен)

Самайн праздновался почти неделю. С магловским Хэллоуином даже маги стали забывать, чем на самом деле был этот праздник. Началось все двадцать девятого октября — в этот день традиционно готовили вино, которое будут пить на Самайн в следующем году. Так делали и до сих пор, хотя сейчас это было, скорее, традиция выливать вино из бочки в несколько бутылок и торжественная установка их в определенном месте винного погреба. На следующий день начинали готовить дом к празднику — убирались, украшали, вырезали те самые головы из тыкв, устанавливали свечи в окнах и готовили дрова для костра. Тридцать первое октября — день, когда грань между мирами истончается. Маги этот праздник, к слову, не праздновали. Зажигались свечи в окнах, но сам день и вечер должен был быть посвящен домашним хлопотам и семейным разговорам. Никаких гостей. А вот первого ноября, по вечеру, открывали прошлогоднее вино, жгли костры и поминали всех умерших внутри семьи. И со следующего дня начиналась череда праздников и маскарадов, все ходили в гости и веселились.

А третьего ноября Блэки праздновали день рождения Сириуса. Известие о его становлении Лордом аккуратно замолчали. В основном потому, что Сириус после ритуала шипел и плевался ядом на деда. Он настолько разошелся в своем негодовании, что присутствующие взирали на него с нескрываемым удивлением. Про то, что у деда с внуком установились близкие отношения, все уже поняли, а вот то, что эти двое не замечали разницу в возрасте стало заметно только сейчас. Никакой почтительности к деду не было и в помине. И, судя по насмешливым ответам Арктуруса, это было вполне привычно для них двоих.

По настоянию Лорда сегодняшнего и Лорда бывшего, Блэки согласились, что оглашать радостное событие пока не стоит. Конечно, некоторые об этом будут знать. Лукреция, разумеется, расскажет мужу и свекру, а Дорея Карлусу, но в остальном изменившееся положение Сириуса должно остаться в пределах семьи. Древнее колечко Сириус припрятал под устойчивой иллюзией, Джеймс клятвенно обещал другу, что будет напоминать ему об иллюзии по утрам. Орион и Сигнус были самыми радостными — они уже тащили всех родственников праздновать это событие, а Джеймс не давал другу сбежать с праздника. Вот и вышло празднование в честь нового Лорда крайне странным. Во главе стола — сердитый Сириус, по правую руку от него довольный Арктурус, а по левую — нахохлившийся Регулус, являющийся теперь его неофициальным наследником. Орион, Сигнус и Альфард уже радостно поздравляли Сириуса. И чем мрачнее становился Сириус, тем веселее три старших Блэка.

Но к пятнице Сириус худо-бедно отошел от потрясения и вновь вернулся в свое нормальное состояние. То есть уже не смотрел на всех Блэков взглядом «умри, предатель!» и даже возобновил мародерские привычки. К третьему ноября Сириус уже вполне весело подшучивал над всеми теми, кто поздравлял его по пути на первый урок.

— И каково тебе быть совершеннолетним? — весело спрашивал Северус, которого родство с Блэками сделало еще более язвительным, но зато и более раскованным.

— Ничего не поменялось. Но радует, что теперь я смогу заколдовать тебя, когда вернемся домой.

— Ооо, как страшно, — поднимал глаза к потолку слизеринец. — Кстати о страхе. Ты попросил меня сообщать обо всех шевелениях в рядах моих бывших лучших друзей.

— И что там в рядах будущих чревоугодников?

— В воскресенье состоится бал у Малфоев. Чревоугодники сочувствуют мне, потому что нас не забирают на посторонние праздники, а там будет господин Оз.

Господином Оз они называли Волдеморта — то есть Очень Злой. А чревоугодниками — его фанатиков, кандидатов в Пожиратели смерти.

— Стало быть, надо будет сходить…

— Ты серьезно?

— А что? Я с ним еще не знаком. Ты весьма поверхностно. Джеймс мечтает убедиться, что у Оза нет носа.

Северус хмыкнул. Он-то и сказал Джеймсу, что нос у Волдеморта… несколько нечеловеческий. Он с ним встречался летом, когда Люциус приглашал его на пару дней погостить.

— Ну ладно, а Цисси тоже поедет?

— Если она и Ольга захотят, то поедем впятером.

— То есть нас трое и две девушки? А Лили? Касси?

— Незачем. Касси еще щиты ставить не научилась, а Лили силу пока не контролирует.

Северус опять хмыкнул. Он уже понял, что Лили ему не видать, как собственных ушей. И не только потому, что в прошлом году настолько ее обидел, что их отношения до сих пор были натянутыми, но и потому что ее любовь к Поттеру была заметна невооруженным глазом. А сейчас у Лили, совершенно внезапно для всех, начал проявляться родовой дар Пруэттов — склонность к управлению огнем. Для принятых в род детей это было огромной редкостью, даже в хрониках подобное описывалось как большая удача. Вот поэтому пока Лили старалась не отходить от друзей, держалась поближе к Джеймсу или Ольге. Стоило девушке начать нервничать или злиться — и тут же все, что уже горело, начинало гореть еще сильнее. Свечи, факелы, огонь под котлом. А если разозлить или напугать девушку еще сильнее, то вообще кто-нибудь мог вспыхнуть. Как бедняга Нотт, посмевший в ее присутствии оскорбить четверокурсницу.

— Кстати о праздниках, — вспомнил Сириус, — сегодня приходи к гостиной Гриффиндора с Цисси. Мы будем праздновать мое совершеннолетие.

— Ты серьезно? Приглашаешь слизеринцев в гостиную Гриффиндора?

— Приглашаю своих родственников.

И в гостиной Гриффиндора было шумно. Играл проигрыватель с пластинками, на столах стояли горы еды и напитков, кто-то танцевал, кто-то болтал, кто-то активно поглощал сладости. В кругу близких друзей восседал Сириус. Немного усилий со стороны Джеймса — и обычное кресло превратилось во что-то вроде трона, Сириус капризничал и требовал обивку из замши. А на столике перед ним стоял совсем уж нелегальный коньяк.

— Пижон, — говорил другу Джеймс, смотря на пузатую бутыль и стакан для драгоценного напитка.

Пить коньяк больше никому не позволялось. Сириус отмахивался одной фразой: маленькие еще! Маленькие семикурсники вроде как понимали шутку, но по-настоящему веселился при каждом произнесении фразы лишь Ремус. Третий мародер многим казался тихим и неразговорчивым, а на деле просто очень любил наблюдать за всем со стороны. В том числе и за вот такими шутками, понятные лишь тем, кто еще помнил, что Сириусу где-то в районе сорока. Плюс-минус двадцать — как говорил он сам.

Северус с Нарциссой чувствовали себя несколько неуютно в шумной гостиной гриффиндорцев. Слизерин все же был гораздо тише даже во время празднования чего-либо. А тут — чистый хаос. Взлетали под потолок петарды, кто-то кричал тосты, девушки носили подарки под ироничным взглядом Ольги. Она уютно устроилась на диване рядом с Нарциссой, раз уж королевский трон Сириуса не позволял ей туда примоститься.

Северус прочитал какое-то заклинание, которое звенело колокольчиком, если кто-то шел к портрету Толстой леди. Тогда на Слизеринцев набрасывали мантию-невидимку, а гриффиндорцы делали музыку тише, прятали бутылки под столы, а сами начинали чинно танцевать на импровизированном танцполе. Идея выглядеть перед МакГонагалл приличными настолько веселила всех присутствующих, что трех слизеринцев в гриффиндорской гостиной уже воспринимали совсем как своих.

Но чем ближе полночь, тем меньше в гостиной народа. Сначала старосты отправили спать малышей, потом потянулись самые слабые, потом приложили усыпляющим тех, кто умудрился напиться. К двум часам ночи в гостиной остались лишь самые близкие друзья самого Сириуса. Три мародера, Лили, Касси, Ольга, Марлин, да трое слизеринцев в составе Северуса, Нарциссы и Андромеды. Сириус давно освободил кресло, да и оно перестало походить на трон, и устроился на любимом диване, обнимая Ольгу. Присутствующие хихикали, потому что их позу зеркально повторяли Джеймс и Лили, сидящие на другом конце дивана. Девушки сидели на диване с ногами и их юбки — красная и синяя — встречались ровно по центру дивана, чертя волнистую линию. Болтали о разном. Сегодня вспоминали Сириуса в детстве. Только не того буку, о котором когда-то рассказывала Касси, а того, что вместе с Джеймсом портил розарий, связывал шнурки под столом, мазал клеем любимое кресло Альфарда.

— Помнишь, ты решил, — говорил Джеймс, — что будет забавно, если мы всех разыграем, будто мы не знакомы.

Сириус засмеялся:

— Вот же идиотская шутка! Мы же с тобой продержались всего пару часов!

— А я поверила, — тихо сказала Лили и комната взорвалась смехом, — и верила в это вплоть до тех пор, пока Касси не сказала.

Смех стал еще громче.

— Я еще помню, — тихо говорил Ремус, — как вы постоянно подкидывали в котел МакЛагена что-нибудь… эдакое. Еще для этого штудировали учебник по зельеварению заранее, чтобы эффект был наиболее интересным.

— Так и это тоже были вы? — притворно удивился Северус.

— А откуда, по-твоему, мы знаем зельеделие? — улыбался Сириус. — Просто еще на первом курсе так увлеклись пакостничеством, что уже не могли остановиться…

— Ага. И на чарах мы поэтому лучшие. Потому что учебник самый… самый классный, короче, — вторил другу Джеймс.

— А на нумерологию пошли потому, что Эрквуд заявила, что это будет единственный предмет без нас…

— И она ошиблась.

— Да мы даже клубы выбирали кому-нибудь назло, — уже почти хохотал Сириус.

— А я всегда говорил, — подытоживал Ремус, — вашу энергию, да в мирное русло…

— И мирную плотину бы прорвало, — убежденно добавила Андромеда.

На удивление всех, ужин в кругу семьи прошел так же весело и непринужденно. Да, Друэлла и Вальбурга все не теряли надежды превратить это безобразие во что-то светское и порядочное, но их попытки остались незамеченными.

В Блэк-мэноре поставили необычный стол — круглый. И взамен официальных жестких стульев — мягкие высокие кресла. И даже сам ужин мало походил на обычный. На столе стояли тарелки, которые еще и передавали из рук в руки, домовики носились с соусниками и горячими блюдами, а в углу тихо наигрывал мелодии проигрыватель. Несмотря на большое количество гостей, получилось как-то особенно по-семейному. Перед десертом Сириус объявил танцы и вот уже Дорея повторяет за сыном движения из диско. А на торт старательные домовики поставили 17 свечей, которые Сириус с легкостью задул.

— Дикая смесь, — улыбался Джеймс. — Магловский праздник в декорациях музея.

Арктурус лишь смеялся в ответ. Ему и в голову никогда бы не пришло, что в чем-то его внук был прав еще два года назад: все же некоторые магловские традиции не так уж плохи. Сегодня семья была по-настоящему едина. Раскрасневшиеся Блэки продолжали улыбаться, даже провожая гостей. Альфард, потирая щеки, устало жаловался:

— Никогда не подумал бы, что мышцы лица могут так болеть от смеха. А ведь я всегда любил посмеяться.

— Добро пожаловать в новый вариант старых Блэков, — улыбалась Меди, которая и устраивала этот праздник для брата. — Хочешь, мы и для тебя достанем этот стол?

— Кстати, откуда он? — хмурился Орион.

— А, это наш подарок на совершеннолетие, — улыбалась Меди, — Сириус ведь вечно жаловался, что ненавидит эти обязанности сидеть за столом в определенном порядке.

К вечеру воскресенья Блэки собирались в холле мэнора и с недоумением посматривали на портал в виде табакерки.

— А это обязательно? — осторожно интересовалась Нарцисса, — Нельзя пешком дойти?

— Что тебя не устраивает? — нервно отвечала Белла.

— То, что вряд ли это чудо умеет перемещать так же осторожно, как наши телепорты.

— Потерпи, Цисси, — Сириус терпеливо ждал, пока Орион завяжет ему шейный платок. С галстуками он обращаться умел, а вот с шейными платками — не очень. Но в приглашении было указанно: в парадных мантиях.

Ольга тоже недовольно оправляла складки мантии цвета закатных облаков. Даже Цисси, привыкшая за последнее время к Блэковским вечеринкам с магловской одеждой, чувствовала себя несколько неуютно в традиционной одежде магов.

— Чертовы ретрограды, — ворчала Друэлла, — никакого уважения к современным портным. Во всей Англии только два портных шьют парадные мантии. Неужели так сложно оставить в прошлом эти хламиды?

— Признайся, Друэлла, — сахарно улыбалась ей Вальбурга, — тебя просто огорчает, что в мантиях не бывает глубокого выреза.

— Вытачки в них тоже не предусмотрены, — не менее сахарно отвечала ей та.

Две женщины Блэк были известны своей приверженностью к разным типам платья. Вальбурга предпочитала темные, насыщенные цвета, облегающие фигуру как вторая кожа, но без глубоких вырезов и разрезов. Поэтому часто походила на закованную в сталь железную леди. А Друэлла, хоть и была блондинкой, любила глубокие вырезы и широкие юбки. А сейчас обе стояли в мантиях, которые почти полностью скрывали фигуру и той и другой.

На балл к Малфоям отправлялись Орион и Сигнус с женой, Арктурус, Беллатрикс, которая вообще не пропускала ни одного светского мероприятия, Нарцисса, Северус и Сириус с Ольгой. Причем девушки фактически не отходили от своих сопровождающих. А еще были в предвкушении посмотреть на потенциально самого темного мага страны. В предвкушении находилась и Белла. Она уже давно попала под очарование Волдеморта и теперь ждала каждой встречи с ним как самого желанного свидания.

Дотронувшись до табакерки, что было не так-то просто, если учесть, сколько народу отправлялось на балл, Блэки унеслись в Малфой-мэнор. Недовольно морщась, они оправляли одежду и прически, растрепавшиеся после переноса. Прямо перед ним оказался донельзя довольный Джеймс:

— Пользуйтесь услугами только Поттер-авиалиний, — тихо смеялся он.

— А что такое авиалинии? — поинтересовалась Нарцисса под негодующим взглядом Друэллы.

— Это компания, которая обеспечивает безопасность полетов магловских самолетов.

— Надо же, маглы контролируют небесное пространство, — тихо ворчал Арктурус, — а у нас так до сих пор и летают на метлах.

Но к прибывшим уже несся Абраксас Малфой, сияя своей высокомерной улыбкой.

— Арктурус! Как рад тебя видеть здесь, да еще в таком составе. Решил приобщить младших?

— Они сами высказали желание.

— Проходите, проходите.

Вежливо кивая, все заходили в зал и как-то незаметно разошлись по разным углам. Северус с Нарциссой под руку потащился к группе Чревоугодников, Джеймс уже вел маму в центр танцующих, а вот Сириус с Ольгой чинно следовали за Арктурусом к группе Лордов. Волдеморта еще не было.

Лорды говорили о ближайшем заседании Визенгамота, на котором планировалось обсуждение закона об ограничении перемещения оборотней. Почтенные лорды буквально спорили. Одни напирали на то, что оборотни и так приносят много вреда магическому обществу и их давно пора принудить к регистрации и проживанию на одном месте.

— Думаю, мы не совсем правы, — брал слово Арктурус, — ограничение прав еще никогда не приводило к миру. А оборотни и так повсюду ущемлены.

— А что думает об этом молодежь? — улыбнулся Лорд Пруэтт.

В этом кругу из молодых, действительно, присутствовали лишь Сириус с Ольгой.

— Я согласен с дедушкой, — улыбался Сириус, в эти минуты напоминая всем знаменитого Поллукса, — Хотя и не в полной мере. Мне кажется, что регистрацию все же стоит ввести, в конце-концов, никого ведь не удивляет, что в министерстве регистрируют всех магов. Почему это должно оскорблять оборотней? Но вот в остальном законы против оборотней — хуже некуда.

— У вас интересный взгляд на этот вопрос, юноша, — отвечал Барти Крауч, которого Сириус, вообще-то, справедливо ненавидел. — Может расскажете нам, как именно вы представляете в идеале законы об оборотнях?

— Маги сдают экзамены для получения работы в государственных инстанциях. По-моему, для оборотней тоже стоит ввести подобные экзамены. То есть те, кто сможет доказать, что в промежутках между полнолуниями он абсолютно вменяем и может сдерживать свою природу, а в полнолуние согласен находиться под контролем, то ему должны давать официальное право работать.

— С чем связано такое желание?

— Хотя бы с тем, что один из самых известных французских зельеваров был оборотнем. Как знают многие, он так и не смог закончить Академию и всю жизнь перебивался случайными заработками, но все равно сделал для науки больше, чем любой Мастер. Все потому что чуткий нюх оборотня помогал ему ничуть не меньше, чем собственный талант.

— Интересный пример, — согласился Крауч. — Вы, судя по всему, планируете строить карьеру в политике?

— Возможно. Но ведь и место в Визенгамоте принадлежит Блэкам, значит в будущем мне.

Лорды доброжелательно заулыбались, а старый Лорд Гринграсс выразил общее мнение:

— Вы очень молоды, а уже задумываетесь не только о себе, но и о семье. Арктурус, у тебя растет хороший наследник. Теперь мне понятно, почему ты пропустил сына и признал сразу внука.

В зале на какое-то время возник небольшой хаос: Волдеморт пришел на бал. Одетый в черную строгую мантию, он еще сохранял отдаленные человеческие черты. Но уже был лыс, лицо было настолько худое, что до черепа оставалось недолго. А знаменитый нос, хоть и сохранял еще человеческие очертания, уже стремительно приближался к полному исчезновению.

— Вот и пришел самый дорогой гость Малфоя, — поморщился Крауч.

— Вы все еще не одобряете его позицию? — иронически улыбался Лорд Лестрейндж.

— Конечно, нет. Там и позиции нет, — желчно отвечал Крауч, — одни призывы к чистоте крови и смене законов. Если бы предлагал что путное, я бы первый бежал ему помогать.

Лорды улыбались: Крауч вечно был недоволен сегодняшним положением дел в стране, но при этом ворчал на каждый новый закон. На самом деле, сейчас на Сириуса смотрел какой-то другой Крауч. Все же полноценная война еще не началась, да и пост его пока не столь велик. Вид мирного ворчливого Крауча напомнил Сириусу, что до начала полноценных военных действий, а не просто исчезновений, оставалось всего пара месяцев.

— Может молодежь желает познакомиться с гостем? — предложил Лестрейндж.

— Думаю, там не протолкнуться, — Сириус указывал на толпу молодежи вокруг Лорда. — Мы, пожалуй, пойдем танцевать. Лорды.

Но долго они не танцевали: с ним хотел познакомиться сам Волдеморт. Маг шел сквозь толпу словно нож сквозь масло, а рядом с ним с самодовольным выражением шагала Беллатрикс.

— Мой Лорд, — она обозначила головой поклон, — Позвольте познакомить вас с моим кузеном.

— Сириус Блэк, — сам представился он. — А это Джеймс Поттер и моя невеста Ольга Солоу.

— Можете звать меня Лордом, — милостиво позволил Оз и даже снизошел до комплимента. — У вас очень красивая невеста, мистер Блэк.

— Благодарю вас, — вежливо ответил Сириус, с любопытством рассматривая того, чьим именем спустя пару месяцев будут пугать детей. А ведь начиналось вполне безобидно… относительно.

— Ваша кузина много рассказывала о вас, — говорил Оз.

— Надеюсь, хорошего? — использовал банальный ответ Сириус.

— Не уверен. Она говорила, что вы не желаете видеть принципиальной разницы между волшебниками и не волшебниками.

— Почему же. Вижу. Но не нахожу поводов принижать маглорожденных, чем часто грешат… ммм… ваши последователи.

— А что же чистокровность? Или вы и это не считаете привилегией?

— Привилегия, ради которой никто и пальцем о палец не ударил.

— Чистокровные — более сильные маги, с этим-то вы спорить не будете?

— Не буду. Хотя полукровки часто превосходят свой чистокровный род по магическому потенциалу. Но глупо кичиться тем, что дала тебе природа. Среди окончивших магическую Сорбону больше маглорожденных — они добиваются всего сами. А большинство сегодняшних аристократов считают свою силу чем-то вроде универсального пропуска в любую сферу жизни. И приходя туда, со своей родословной и связями, они часто лишь портят весь процесс работы.

— Вы весьма критично настроенный молодой человек. Откуда такая злоба на чистокровных?

— Злоба? Что вы. Я сам — чистокровный маг из рода, корни которого уходят на несколько тысяч лет назад. Мои друзья, по большей степени, чистокровные маги. Но это не мешает мне относиться с уважением к остальным.

Сначала Сириусу показалось, что это такой словесный пинг-понг. Оз задавал вопросы, или бросал какие-то фразы, а Сириус и Джеймс на них отвечали. Но разговор продолжался. Блэк осторожно, стараясь не подать вида, провалился на магическое зрение — так можно видеть ауры. Провалился и ужаснулся.

Вокруг Оза витало облако. Очарование. Глупо было надеяться, что подобный дар есть только у Блэков, вот только на Сириуса мало какие родовые дары работают. Ольга и Джеймс носят артефакты, созданные им на основе его же крови. Значит, талисманы у них уже на пределе. Но и вряд ли Дар Оза способен категорически переубеждать. Вот сейчас он нисколько не удивлен долгим сопротивлением Блэка. Видимо, в своих словесных баталиях он опирается на медленное истощение уверенности оппонента. Полчаса такого разговора — и заготовка готова.

Розоватое облако ментального Дара было хорошо знакомо Сириусу. Такое иногда вспыхивает вокруг Вальбурги. А вот Поллукс, наверное, мог управлять им так же осознанно, как и Волдеморт. Но кроме самого облака, к Волдеморту тянулись пульсирующие нити. И одна вела к его кузине. Сириус даже потерял нить повествования, чем вызвал недоумевающий взгляд Оза. Судя по всему, нити тянутся к тем, кто уже получил метку. И метка — не просто знак на коже. И даже не способ связи. Это что-то иное. И это что-то получало часть родовой силы, которую и передавало заклинателю.

В его неосуществимом будущем он замечал, что метки разнятся. У убитых оборотней они были словно обычные магловские татуировки. А вот метки чревоугодников ближнего круга были иными — пульсирующими и анимированными даже после смерти носителя. Тогда становится понятно, почему в ближний круг принимали лишь чистокровных: с маглорожденых нечего было брать. Жаль, что умение видеть ауры Сириус развил лишь сейчас… но разве больше ни у кого этого умения нет? Или просто никто не смотрел на ауру Волдеморта?

Через полчаса бесполезного разговора о взгляде на маглов и чистокровных, Волдеморт спросил:

— Вы интересный собеседник, мистер Блэк. Можем ли мы встретится и поговорить в более… спокойной обстановке?

— Не уверен, я все же еще не закончил школу.

— Если все же пожелаете, попросите Белатрикс, она знает как меня найти.

Оз ушел в сопровождении своей главной фанатки, а Ольга рядом с Сириусом устало вздохнула:

— У меня, кажется, сейчас кожа задымится, твой кулон горит огнем.

— Это он так пытается защитить от дара моего собеседника.

— Кулон защищает от дара? — удивился Джеймс. — Подожди-ка… ты что?

— Тише, — сделал страшные глаза Сириус.

Магия крови была так же запрещена. Поэтому амулеты, которые Сириус закалял в зелье со своей кровью, были даже более вне закона, чем порталы Поттеров.