Побег (гет)

В комнате На'Тот было темно, она зажгла всего две толстые свечи на столе около каменной кровати, и их красноватый свет отражался в глазах Г'Кара. Они говорили весь вечер. Точнее, он рассказывал, а На'Тот внимательно слушала, лишь изредка перебивая, чтобы задать вопрос.

Пожалуй, ни с кем он в последние годы настолько откровенно не беседовал. Если не считать Литы Александер, конечно. Их странствие по космосу длилось почти два года, и времени для долгих задушевных бесед было предостаточно. Но Лита не была нарном. И в этом была огромная разница. Кое-какие вещи Г'Кар не мог рассказать своим соплеменникам. А кое-что не-нарн бы просто не понял.

На'Тот в алых одеяниях послушницы сидела на полу перед ним, скрестив ноги. И смотрела на него с искренним, почти детским вниманием. Так ученик слушает слова своего наставника. Г'Кар осознал, что почти никогда не видел ее настолько… открытой и беззащитной. Она всегда держалась замкнуто и чуть отчужденно, а когда смотрела на кого-то во время разговора, то в глазах ее мелькал легкий скепсис. Как будто она все время оценивала, насколько можно верить словам собеседника.

Г'Кар не заметил, как рассказал ей про свой первый и последний опыт принятия «праха», о том, как вломился в каюту посла Моллари и просканировал его. И как все чуть не вышло из-под контроля окончательно. Да, он описал это в первых главах своей книги, но там старался сосредоточиться на видении, которое изменило его дальнейшую жизнь, а другие детали сканирования описывать не стал. Все-таки это было слишком личное, и лучше этому остаться между ним и Моллари. В разговоре контролировать объем информации оказалось сложнее, чем в письме, и Г'Кар заметил, что На'Тот несколько раз настораживалась, слушая его. Он помнил о ее сильнейшей интуиции и отчаянно старался не сказать при ней лишнего. Сейчас это может ее отпугнуть. Одно то, что она согласилась выслушать его, пытается понять его книгу и причины, почему он вообще взялся за ее написание, уже дорогого стоит. Но слишком многого сразу от нее требовать нельзя. Особенно в отношении центавриан.

— Я увидел умирающего отца, повешенного на молитвенном дереве джалва. Он был точно таким, каким я его помнил, — сказал Г'Кар медленно. — Только потом, уже очнувшись от наркотического дурмана, я осознал, что это был образ… несколько образов, через которые кто-то, возможно бог или вселенная, пытался до меня достучаться. Когда вспоминаю слова Г'Квана, услышанные в том видении, я готов разрыдаться даже сейчас, настолько оно было сильным и ярким…

Он замолчал, почувствовав, что голос начал дрожать. Нужно было успокоиться. Теперь-то он знал, что с ним тогда говорил не бог, не отец и не древний пророк Г'Кван, а ворлонец. Но не стоит говорить об этом На'Тот. Хотя бы потому, что он сам еще не до конца разобрался, насколько сильно Кош повлиял на него. Кто он такой теперь? Где его собственные мысли, а где идеи ворлонца?

— Знаешь, это очень похоже на то, что произошло с Г'Кваном, — тихо сказала На'Тот.

Г'Кар вздрогнул и недоуменно уставился на нее.

На'Тот грустно улыбнулась, приподняв безволосую бровь.

— Ты и этого не помнишь? Хорошо, позволь процитировать строки из его книги.

Она прочитала абзац из главы про скитания Г'Квана в пустынных южных землях. И Г'Кар в очередной раз восхитился ее невероятной памятью. На'Тот произнесла все точно слово в слово, а ведь он читал «Книгу Г'Квана» бесчисленное множество раз и все равно запамятовал про это место.

То было время, темное и отчаянное, когда Древний Враг уже истребил на’фариков[1] по всему Нарну. И Г'Кван укрылся в далеких и пустынных землях у подножия гор, где чуть не умер с голода. Спасся он лишь благодаря семенам единственного растения, которое росло в тех пустошах. Именно тогда, когда он, обессиленный, лежал и готовился проститься с жизнью, ему приснился невероятный сон, в котором к нему пришел Г’Лан. Вообще-то этот легендарный пророк жил очень далеко от этих земель, и многие считали, что он давно умер. Г’Лан рассказал ему о Древнем Враге и о том, как можно с ним бороться. Показал путь к спасению от Тьмы. То видение изменило все. Г'Кван вернулся к своим соплеменникам, смог организовать сопротивление. А потом, отыскав Г’Лана (тут книга говорила все очень туманно, и ученые Нарна трактовали эту историю по-разному), с его помощью прогнал Древнего Врага из родного мира, атаковав его Цитадель Зла. А растение, семена которого спасли его жизнь, с тех пор стали звать его именем. Г'Кван Эт, трава Г'Квана.

— Занятно, что оба видения, твое и его, произошли в измененном состоянии сознания. Известно же, что семена Г'Кван Эт — сильнейший галлюциноген, — сказала На'Тот.

— Поразительно, как хорошо ты все помнишь! — воскликнул Г'Кар, не выдержав.

На'Тот фыркнула.

— Ты подарил мне свой экземпляр «Книги Г'Квана», когда уехал со стации, помнишь? У меня было два года, чтобы ее основательно проштудировать. А что я хотя бы раз прочитала, то буду помнить до конца жизни. И я помню также, как Г'Кван описал Г’Лана в этом видении. Точь в точь, как и в твоем. Сияющее существо с белоснежными крыльями. И да, оно говорило с ним голосом его отца…

Г'Кар вздрогнул, потому что На'Тот вдруг коснулась его руки.

— А самое интересное знаешь в чем? Я вспомнила другую главу из твоей книги. Ты писал о чудесном спасении капитана Шеридана, и как некое светящееся существо поймало его во время взрыва монорельса. Ты писал, тебе показалось, будто сам Г’Лан воспарил в небо. А потом выяснилось, что это был посол Кош…

Г'Кар сглотнул. Да, поскольку он был тогда в Садах очень близко от посла Ворлона, то видел, как тот вернулся потом в свой скафандр. Кроме него это знала только посол Деленн, потому что стояла к нему еще ближе. Но для большинства обитателей станции личность «ангела Вавилона» (так стали называть этого неведомого спасителя Шеридана) долгое время была загадкой.

—Возможно, ты был впечатлен тем событием, и потом, когда произошел инцидент с «прахом», в твоем одурманенном наркотиком подсознании всплыл этот образ, — добавила На'Тот, как будто размышляя вслух. — Или…

Тут голос ее изменился, и она посмотрела ему в глаза.

— Или? — переспросил он взволнованно.

— Или это действительно был Кош. Ворлонцы, я хотела сказать.

Г'Кар почувствовал, как у него внутри что-то оборвалось. И с шумом втянул воздух в ноздри.

— Да, ворлонцы ушли, я много слышала о том, какая это оказалась ужасная раса, помню отчеты о том, сколько миров они уничтожили, прежде чем их удалось остановить. Говорят, они манипулировали младшими расами много веков или даже тысячелетий. Возможно, они нас создали. Хотя… — тут в голосе На'Тот зазвучали прежние скептические нотки, — мне кажется, они могли сами придумать эту идею, чтобы младшие расы были более послушными и покорными. Ну, как делали центавриане с теми же землянами. Ты же помнишь этот знаменитый конфуз с их потерянной колонией Бета 9?

Г'Кар попытался улыбнуться, но получилось плохо.

— Возможно, ворлонцы побывали на Нарне тысячу лет назад. И использовали Г'Квана как своего ставленника, — сказала На'Тот. — Запечатлели свои образы в нашем генетическом коде, если можно так выразиться. Запрограммировали на поклонение, как богам.

— Промыли нам мозги, — хрипло произнес Г'Кар, глядя в одну точку.

— Что-то вроде того, — согласилась На'Тот. А потом пожала плечами. — Но теперь ворлонцы ушли за Предел. И нам надо учиться жить без них и без их чуткого руководства. Рассчитывать только на себя.

Г'Кар почувствовал, как головная боль усилилась. Аж в глазах потемнело на мгновение. Он поднес ладонь к лицу.

Кто же он такой? Насколько остался собой?

— Г'Кар… — голос На'Тот вдруг стал другим. — Я… я должна тебе сказать кое-что. И заранее попросить прощения. Я не должна была этого делать, знаю. Но не удержалась. Прости.

— Что? — он поднял на нее взгляд, все еще пытаясь справиться с накатившим страхом. — Почему ты извиняешься?

— Ты забыл свои записи у меня дома, тогда, помнишь? Я… солгала, сказав, что не читала их.

Г'Кар еще раз шумно вздохнул.

— Не знаю, что на меня нашло, обычно я так не делаю. Прости.

— Ты знаешь, да? — хрипло сказал он.

— Я прочитала то, что ты там написал, твои размышления. Но не могу сказать, что все поняла до конца. Ты… действительно считаешь, что Кош мог влиять на тебя?

Г'Кар снова почувствовал неконтролируемый ужас. Боги, он там действительно слишком много написал. Ему надо было как-то упорядочить все мысли, всю информацию, что обрушилась на него после общения с Литой Александер… или ее мыслепроекцией.

Его оцепенение и напряженная поза не укрылись от внимания На'Тот. Она положила руку ему на плечо.

— Если это тяжело для тебя, то можешь ничего не говорить. Но… я… мне бы хотелось знать… — она стала запинаться, — с кем я вообще общаюсь… С тобой или…

Г'Кар вспомнил, как резко изменилось ее поведение после того, как он, поскандалив с Тра'Каром, покинул ее дом. Возможно, причина крылась не только в словах его кузена, но и в этом. Он ее напугал. Проклятье, это любого бы напугало! Вот почему она так странно порой с ним разговаривала.

— Кто ты сейчас такой? — спросила На'Тот чуть слышно.

Г'Кар молчал некоторое время. Он и сам еще не нашел ответ на этот вопрос. Кто он такой? Насколько не-нарн? Насколько может контролировать себя и свое сознание? Лита говорила про частичку ворлонца в нем. Насколько могущественно ее влияние? Можно ли ему верить?

Может ли он сам верить себе?

— Я не знаю, — откровенно ответил он. — Может быть, я марионетка без свободной воли. Но большую часть времени я ощущаю себя нарном по имени Г'Кар. Мне еще предстоит с этим разобраться. Но я понимаю твои чувства, На'Тот. И если ты считаешь…

Она сжала его запястье.

— Это останется между нами, Г'Кар. Но если тебе нужна помощь, я всегда рядом. Просто мне не по себе, понимаешь. Хотелось бы знать, с кем же я имею дело. С каким именно Г'Каром?

Боль снова пронзила висок, и Г'Кар, не выдержав, тихо застонал, коснувшись его.

На'Тот заметила этот жест и потянула его к себе.

— Опять мигрень? — спросила она. — Сейчас попробую убрать. Почему ты сразу не сказал, что у тебя болит голова? Ты же знаешь, что я могу остановить эту боль, но только когда она начинается?

Г'Кар опустил голову на ее колени и закрыл глаза. Он вспомнил, как она действительно убирала его мигрень с помощью массажа дро’мал лок. Как давно это было! В другой жизни…

— Как же мне этого не хватало, — признался он откровенно, чувствуя, как под ее теплыми сильными пальцами постепенно расслабляются мышцы шеи, и боль в виске начинает отступать.

— Льстец, — ответила На'Тот. — Я делала тебе этот массаж всего один раз. Вряд ли ты это вообще запомнил, потому что почти сразу заснул, как убитый.

Г'Кар вздохнул, вытянувшись на полу рядом с ней. И как же ей объяснить, что он ужасно соскучился по любым прикосновениям и подобному отдыху в обществе соотечественников? Да, он не был совсем одинок в эти годы, и несколько танцовщиц из «Темной звезды» на станции даже знали нарнский дро’мал лок, но их прикосновения никогда не вызывали таких ощущений, какие пробуждали руки других нарнов, неважно, женские или мужские. Возможно, инопланетянкам не хватало силы, чтобы нажать так, как надо, в нужных точках, или причина крылась в выделяемом во время массажа кожном секрете?

— Это не лесть, а вполне искренняя похвала. Разве это плохо? — возразил Г'Кар, не открывая глаз. — Я просто люблю делать комплименты.

— Тогда продолжай, а я послушаю, — усмехнулась На'Тот.

— В прошлый раз ты меня коварно усыпила, а сама наверняка не спала всю ночь, — сказал Г'Кар. — Не хотелось бы, чтобы и сегодня ты бодрствовала из-за меня.

— Мне это вовсе не трудно, — ответила На'Тот. Ее пальцы снова вернулись к его вискам и стали гладить их по кругу.

Г'Кар открыл глаза и сел, прервав массаж.

— Тебя по-прежнему беспокоит бессонница? — спросил он в лоб. — Да?

На'Тот не ответила, вместо этого она снова толкнула его к себе на колени и продолжила разминать его шею и плечи.

— Ты не ответила на мой вопрос, — проворчал он.

— Тебе случалось просыпаться во сне? — вдруг спросила его На'Тот. — Ну, когда думаешь, что проснулся, а потом оказывается, что нет, и все, что видишь вокруг — еще один твой сон. Или даже кошмар. И так бесконечно, из кошмара в кошмар. Знаешь, что это такое?

Г'Кар кивнул. Да, он знал. Периодически такое с ним случалось, в последний раз это пришлось пережить, когда он только вернулся из плена Картажье. Ужасные были ночи, очень выматывающие…

— Я провела слишком много времени в центаврианской тюрьме, так много, что потеряла ощущение реальности, — тихо сказала На'Тот. — Я очень много спала тогда. И постепенно мне стало казаться, что все, что вокруг — это сон. Вечный кошмарный сон. Из которого невозможно вырваться.

Она на мгновение перестала массировать его плечи.

— Мне и сейчас кажется, что я сплю. Что все вокруг нереальное. Эта жизнь, я, ты. Понимаешь? Те сны, что я видела там, на Центавре, в тюрьме, были очень красочными, яркими, фантастическими. Но я верила, что они реальны. Сейчас сон вокруг более серый и монотонный. Более скучный. Но он все равно мне нравится. Потому что в этом сне я свободна, и Нарн свободен. И даже Великий Святой Г'Кар рядом со мной. А я — его советник!

Она отрывисто засмеялась. И от этого смеха Г'Кару стало не по себе.

— Более того. Великий Святой Г'Кар вернулся на Нарн после двух лет странствий! Хотя говорил, что не может вернуться, потому что поклонники сходят с ума. Никто уже не ждал, что он вернется. И все же вот он, здесь! На моих коленях. Наверное, именно это называется счастьем?

Г'Кар молчал, глядя на нее. А На'Тот вдруг оборвала свой смех и наклонилась к нему. Ее глаза были черными от расширенных зрачков.

— Но что, если это всего лишь очень детальный сон, мечта, сладкая и утешительная? Что, если я однажды засну, чтобы проснуться в совсем другой реальности? Где не будет всего этого? Смогу ли я это пережить опять? Вернуться в ту мрачную тюремную камеру, к одиночеству и полному отсутствию надежды? Смогу ли?

Она отпрянула от него, и голос ее изменился, став резким.

— Вот почему я боюсь засыпать, Г'Кар, не хочу закрывать глаза. Особенно когда все так хорошо, как сейчас, например. Потому что… вдруг, если снова их открою, все исчезнет? И останется только камера на Центавре, вонючая и тесная? И все вокруг — просто очередной сон?

На'Тот помолчала, отвернувшись от него, а потом опять сменила тон и посмотрела ему в лицо.

— Я сумасшедшая, да? Ты теперь это тоже видишь? Возможно, Тра'Кар был прав, когда называл меня так. Возможно, мне не стоило быть с тобой настолько откровенной. Но ты был откровенен со мной сегодня, и я не могла не ответить тем же. Я ведь твой друг, да? А друзья не должны лгать друг другу. Я не могу тебя обманывать и твердить, что со мной все в полном порядке. Нет, Г'Кар, мой дорогой, я не в порядке. И если ты сочтешь, что тебе нужен более… надежный советник, то я пойму твое решение.

Она замолчала, ожидая его ответа.

Г'Кар криво улыбнулся. И обнял ее.

— Ты не более сумасшедшая, чем я, — ответил он. — И нет, это не лесть и не комплимент, это факт. Но то, что ты сказала, лишь убедило меня в том, что мое решение вернуться на Нарн именно сейчас правильное. Если мое присутствие поможет тебе вернуться в реальность окончательно, вырваться из блужданий во сне… Значит, мое возвращение не было напрасным.

* * *

За окном вдруг раздался шум дождя. Очень сильного, как будто в мгновение ока где-то на небе прорвало водопровод.

— Странно, что я не слышала грозы, — сказала На'Тот, встав и подойдя к окну. — Ни грома, ни молний. Только ливень стеной. Смотри сам!

Г'Кар поднялся на ноги и подошел к ней. И усмехнулся.

— А минбарцы очень исполнительны, — пробормотал он. — Что ж, стоило вернуться на Нарн и ради этого!

На'Тот оглянулась на него в недоумении.

— Однако я не думал, что они так быстро исправят свои недоработки с погодными установками, — добавил Г'Кар. — Полагаю, теперь грозы не будут беспокоить тебя так часто.

— Ты серьезно? Из-за одной моей жалобы заставил их перенастроить установки климат-контроля? — На'Тот в изумлении приоткрыла рот.

— Жаловалась-то не только ты, — усмехнулся Г'Кар. — И я вспомнил про свое занудство на станции, не пропадать же такому таланту убеждения. И вот, как видишь, минбарцы вняли моим доводам. Всего-то делов! Даже не пришлось скандалить. В этом плане минбарцы ужасно скучны.

— Что ж, спасибо, — сказала На'Тот с улыбкой. — Дождь гораздо приятнее, чем гром или молния, согласна. В отличие от грозы, он успокаивает.

Они уселись на пол у раскрытого окна, слушая шум падающих капель на улице.

На'Тот продолжила разминать мышцы на его шее.

— Раз уж у нас сегодня вечер откровений, позволь спросить еще кое о чем, — сказала она негромко.

— М-м-м? — Г'Кар приоткрыл один глаз.

— Интересно, что предпримет Тра'Кар в ответ на твою речь, — сказала На'Тот. — Да, меня беспокоит твой кузен. Это неприятная тема для тебя, но что-то надо с ним делать. Ты же понимаешь, что он так просто не отступит. А ты…

Она вздохнула, подбирая слова.

— Ты как будто дерешься со связанными руками. Вот на что похожи твои отношения с кузеном. Тра'Кар делает тебя уязвимым и слабым. И так будет всегда, поскольку он твой единственный, оставшийся в живых родственник. Я понимаю твои чувства, но именно родные причиняют нам самую сильную боль. Это меня тревожит, вот почему я заговорила об этом.

Г'Кар взял ее за руку.

— На'Тот, я ценю твою заботу, но это действительно мое личное дело. И только мое. Я обязательно разберусь со своим кузеном. Сам решу эту проблему. Я понимаю твое беспокойство. Но… прошу, оставь это мне, хорошо? Не вмешивайся в наши отношения, и даже если Тра'Кар будет вести себя ужасно, не трогай его, хорошо? Можешь пообещать мне это?

На'Тот кивнула и погладила его по плечу.

— Если это то, что ты хочешь, да будет так. Тра'Кара трогать не буду. Но прошу, не относись к его угрозам легкомысленно. Это может выйти тебе боком.

[1] На’фарики (мыслестранники) — нарнское название телепатов