Потомки лорда Каллига (джен)

— Забавно... еще недавно я сердился, что вы всё нейдёте, но вот сейчас... сейчас я скажу, что вы пришли невероятно вовремя, мастер Дрэй.

— Даже так? — дух усмехнулся. — И почему же?

— Потому что я встретился со своим братом, — просто ответил Реут.

— С тем, который шпион, или с тем, который наёмник?

— С тем, который родной.

* * *

И если бы Реут не знал в точности, что стоявший перед ним сит — его брат Реувен, он никогда бы не догадался. Что там — он не догадался бы даже, что этот сит по крови — забрак. Рога Реувена (ныне известного как лорд Прад) был спилены под корень, лицо иссечено шрамами от сведённых узоров. Алая кожа, жёлтые глаза — мало кто усомнится, что наследник Саллаанов чистокровен, как и все они.

— Каллиг, — то ли спросил, то ли просто констатировал он.

— Дарт Нокс, — поправил Реут.

Старший брат или нет, но лорд Прад был всего лишь лордом, а Реут — двадцать лет как в Тёмном Совете.

— Дарт Нокс, — согласился тот. — Что вам от меня надо?

— Объяснений.

Идея принадлежала юному Сэйтарату. Ознакомившись с проблемой, он предложил подход, поистине революционный в своей простоте:

— Милорды, но мы же на Воссе! Всегда можно вызвать его сюда для продления, подписи или оформления очередного пропуска, ну или просто «пророки хотят тебя видеть, потому что хотят».

— Пророков приплетать не стоит, он может испугаться, решив, что его задание вскрылось — возразил Серевин. — Но идея хороша. В конце концов, чужак никогда не может предоставить достаточно доказательств своей благонадёжности...

— Дарт Нокс, разве я сделал что-либо, что может повредить предприятиям Сферы Древнего Знания на Воссе?

И правда, отчего не удивиться, что вместо посла или очередного пёстрого пророка отчёта требует один из Совета?

— Мне известно о вашем задании, лорд Прад, вы можете не тратить времени на запирательство, — спокойно сказал Реут. — И хорошо бы, чтобы вы решили не тратить время также и на бессмысленные попытки сражаться. Вы ведь понимаете, что проиграете.

По крайней мере, с наибольшей вероятностью — проиграет; мастера меча часто терялись, обнаружив, что жертву невозможно убить, и это часто стоило им жизни или, по крайней мере, гордости.

— И что же вам известно, Дарт Нокс?

— Лорд Прад, вы лучше меня знаете, что, — холодно возразил Реут.

— А вы лучше меня знаете, что я уже выполнил своё задание. Можете уничтожить меня, я с радостью умру за Учителя.

* * *

— Вот даже как... — Дрэй снова усмехнулся. — Но ведь Барас не из тех, за кого умирают — да?

Он стоял на краю обрыва, подставив лицо серебристому ветру. Внизу, бесконечно далеко, жидким золотом переливались волны Силы.

— Именно. Я счёл нужным продолжить допрос. Счёл нужным рискнуть. Риск окупился, но теперь я не знаю, что делать.

— И чем же окупился риск, лорд Каллиг?

— Учитель — это не Барас, мастер Дрэй. Барас — лишь его орудие, которое использовали вслепую. Более того, в цели Учителя входит столкнуть лбами Империю и Республику в новой — последней — войне.

— Неужели снова Камарилья? — дух даже заинтересовался.

— Тоже об этом подумал, но нет. Камарилья принципиально не берёт в свои ряды одарённых.

— Они могли измениться. Ведь их цели тоже изменились: с мира во всём мире и удержания нас и вас в разных углах Галактики на обычную, банальную власть и безнаказанность.

— Это так... и более того — я не сбрасывал бы их со счетов. Потому что они плохо лежат, и не взять их было бы глупостью.

— Но вы же не берёте. Хотя вам нравится забирать плохо лежащее.

— Наш надсмотрщик всегда говорил: то, что плохо лежит — должно встать и пойти хорошо работать. Но если серьёзно, то я никогда не свяжусь с Камарильей — просто потому, что там слишком много грязи, на зачистку которой уйдут годы и нервы.

— Однако если это будет кто-то беспринципный и нуждающийся в людях?..

— В людях, готовых сражаться и умирать за идею, — уточнил Реут. — Да. Готовый материал, бери, дорабатывай слегка и пользуйся всласть. Я уверен, что Учитель, кем бы он ни был, не прошёл мимо. Но всё же Камарилья — лишь его орудие, одно из многих.

— А сам он тогда кто?

— А вот это самое жуткое, мастер Дрэй. Это то, что я хотел вам сказать. Я рискнул — мне привычно слышать слово Учитель в конкретном контексте, вы же знаете. Я думал, что мы всё-таки не добили Даркспаннер, или, скорее, что кто-то из её ближайших сподвижников играет из-под полы.

— Но?..

— Но это Реван, мастер Дрэй.

* * *

Это был риск, о да; но — Сила это была или просто жизненный опыт — Реут был уверен в своём решении.

— Хороший ответ, брат Реувен, — сказал он. — Достойный.

И увидел, как у того в глазах упрямство отчаяния сменяется торжествующей надеждой.

— Если думаешь обмануть меня, притворившись одним из нас, — усмехнулся тот, — то покажи Знак.

Реут молча кивнул и принялся копаться в карманах. «Знак... забавно всё же, как наши в него верят. Как будто никто чужой не может его добыть и использовать». Учитывая, что свой он получил от блаженной памяти Сандора именно с целью внедрения в Братство... особенно забавно. Теперь эта тримантиевая подвеска в виде круга с четырьмя лучами на короткой цепке, изрядно стёршаяся за двадцать лет, была покрыта позолотой. Обычно старейшины просто делали себе новый Знак, но Реут слишком дорожил памятными вещами — он и от столь же дешманской (от слова "деш") заколки, своего первого в жизни приобретения, никак не мог отказаться.

— Старший брат, — почтительно поклонился Реувен, доставая свой Знак.

Серебро, однако. Непонятно: если тримантий и бронзу Реут мог всех и не вспомнить — всё же пара миллионов человек, и это по наименьшей мере — то серебро носили не более десяти тысяч. И все они, так или иначе, прошли через руки Мастера. Через его руки.

«Не подавать виду».

— Будь осторожнее, — строго сказал он. — Ты готов пожертвовать собой ради Учителя — прекрасно; но живым ты куда нужнее нашему общему делу.

— Моя жизнь — лишь ступень великой лестницы, — тихо возразил тот. — Так сказал Учитель: «Ты совершил много преступлений в прошлом, Реувен — так пойди же и умри за них. Умри за брата, которого ты отдал на опыты. За первого учителя, которого прикончил по приказу второго. За всех обманутых. За всех, кто был ступенями для тебя».

Всё это было слишком страшно и трагично, чтоб смеяться, но смеяться всё-таки хотелось. Наивный Реут был уверен, что брат в курсе его карьеры и мирского имени. Но если бы. Страдать по покойнику куда веселее, чем нервно оглядываться, не прилетит ли с Коррибана... услугой за услугу.

— Учитель знает, как сказать, — вздохнул Реут. — И кто я такой, чтобы с ним спорить? Но, думаю, ты согласишься, брат Реувен: никому не будет беды, если ты отложишь ненадолго своё искупление и поработаешь на Братство живым. Серебряных всего пара десятков тысяч, а Галактика велика и неустроена, в конце-то концов.

* * *

— И как? Ваш довод нашёл понимание?

— Раскаявшиеся грешники — упёртые ребята, — мотнул рогатой головой Реут. — Они так заняты своим искуплением, что не желают видеть ничего вокруг. Род эгоизма, если подумать, просто общественно поощряемый.

И поперхнулся, сообразив, что его мнение могут принять на свой счёт. И не то, чтоб необоснованно принять.

— Жестоко, — Дрэй вздохнул. — Но иногда справедливо. Если вам интересно — да, на Ревана похоже. Он всегда тяготел к насаждению справедливости и с годами всё меньше оглядывался свериться с милосердием. В этом мы были похожи.

— В этом похожи все, кто ставит справедливость во главу угла, — Реут пожал плечами. — Но ведь я рассказывал: Реван умер у меня на руках. Я не успел исцелить его, и осталась только одежда, а тело исчезло. Как положено вам, джедаям.

— Но это миф, — возразил тот. — Популярный, да. Нами самими созданный и поддерживаемый — тоже да. Так можно объявить недостаточно истинным любого джедая, чьё тело не распалось само собой на мидихлории — например.

— А на самом деле?

— А на самом деле, лорд Каллиг, мы умираем так же, как все люди. Так же, как вы, ситы. Только если джедай при жизни прошёл цепь посвящений в древние таинства, позволяющие сохранить жизнь после смерти тела — перевести тело в другое агрегатное состояние, фактически... тогда да, его тело исчезнет.

— Потому, что оно никуда не денется, — рассеянно кивнул Реут. — Потому, что оно просто станет другим, созданным из чистого эфира. Но Реван умер! — упрямо повторил он. — Я знаю. Я помню.

Уходящая из-под пальцев жизнь, ускользающая душа. «Не уходи, я приказываю: живи!» — и тишина в ответ. Темнота, оставшаяся там, где только что горел огонь, способный осветить — или сжечь — целый мир.

— Вы помните, — согласился мастер Дрэй. — Но всё ли вы знаете?

* * *

— ...в итоге вышло, что я убил его. Непростительно.

— Разве для ситха не нормально убивать джедаев? — спросил дух. — Разве для любого не нормально убивать тех, кто покушается на жизнь триллионов?

— Но это было неправильно. Я должен был... что-то другое. Остановить его как-то иначе.

— Вы должны были его остановить. Как — уже другой вопрос.

Реут тоскливо схватился за голову:

— Но это было ошибкой, вы понимаете? Ошибкой! Я не успел, я не среагировал вовремя...

Мастер Дрэй легко коснулся его плеча призрачной рукой:

— Все ошибаются, ситх. Рано или поздно, так или иначе. А потом слабые гибнут. А сильные встают и продолжают путь. Или находят себе новое дело. Вы не думали о его предсмертной исповеди, лорд Каллиг? Мне мерещится в ней много недоброго — для нас всех.

* * *

— Реван был великий человек, — устало развёл руками Реут. — Сомневаюсь, что он сам о себе всё знает.

— Ваши духи, стало быть, молчат?

— Авр... Авр не верит, снова. Он и тогда не верил, вы ведь понимаете.

— Будь я на его месте, тоже бы не поверил. Тяжело опрокидывать кумиры, которым служил всю жизнь. Можно из-под них и не выбраться, — доверительно сообщил он. — А второй?

— Хорак-мул ничего не слышал о возвращающихся из мёртвых джедаях, но имеет мнение, что якшавшийся с раката и учившийся у "клятого Тенебрея" человек может и не такое.

— А от забрака и ждать нечего, слишком молод... значит, вы будете снова просить меня вас сопровождать?

Реут снова развёл руками — мол, «а что мне ещё остаётся?»

— На том основании, что я знал Ревана?

— На том основании, что вы мне нужны, мастер Дрэй. Нужна ваша помощь и ваш совет.

— Вы можете их получить и здесь, достаточно попросить.

Этот разговор — с небольшими вариациями — повторялся уже столько раз, что и считать надоело.

— Я не справлюсь один. Я уже не справляюсь. На кого ещё мне положиться?!

— На ваших друзей? — удивлённо возразил Дрэй. — На ваших братьев? На ваших подданных, наконец?

Реут болезненно скривился:

— Как я могу положиться на тех, кому не могу довериться? Кому я вынужден давать кусочек правды, чтобы не получить ещё мешок проблем себе на горб?!

— По-моему, здесь проблема не в них, а в вас, — вздохнул мастер Дрэй. — И не уверен, что здесь я буду в силах помочь.

— И всё же...

Дрэй устало посмотрел на него пустыми бельмами глаз.

— Зануде, — поучительно сообщил он, — иногда проще покориться, чем тратить время и силы на сражение с ним. Давайте сюда ваш договор. Но вы должны отпустить меня, когда достигнете цели.