Нам не Свет (гет)

Кол не скрывал насмешки… Морда лица Ника была крайне выразительной: секса братцу не обломилось. Он помнил, в каком виде застал несладкую парочку. Сладкая же парочка сидела вплотную друг к другу на диване. Братец Элайжда всегда был везучим сукиным сыном: ему обломились и секс, и потрясающая девушка, которую Кол даже зауважал, когда вместо жизни и магии Гермиона выбрала их благородного зануду— без расчета или жажды привязать к себе Первородного. Элайджа, стоило признать, не мог ничего ей дать выше магии и возможности иметь детей. Или возможностей легендарной Греты Поттер. Так что Элайджу кареглазая выбрала из любви, и только.

Кол считался самым большим циником семьи.

Он не кричал громко о вечной любви, как любила делать милая Бекка, ища ту самую любовь с каждым смазливым проходимцем. Но Кол верил, что любовь существует, просто не видел смысла озвучивать свою веру. Просто ему — паяцу, кровавому шуту — такой любви не перепадет никогда.

Но кроме сарказма и иронии, Кол в глубине души радовался за Ника и Элайджу. Просто не умел этого показывать иначе, чем подколками. Правда, братья понимали, что он чувствует за личиной весельчака, который всем портит кровь. В том прелесть бесконечности вместе — вы понимаете друг друга без слов.

— Что будем делать с этой? — «идиоткой» Кол добавлять не стал, он все-таки был иногда джентльменом. Но сделал столь выразительную паузу, что все поняли, что он имел в виду, даже распятая на ковре магией ведьма из рода Беннет. Хотя Кол величия в последней живой представительнице семьи не видел, как и особых умений. Зато гонор был еще какой.

Ведьмочка, кажется, совсем не думала, насколько она смертна. И насколько плохая идея — злить одновременно двух Первородных братьев и оставлять неудовлетворенной ведьму. Особенно такую, как Грета Поттер, в которой ханжеского лицемерия истинных служительниц природы и в помине не было. Грета была слишком огненной для такого постного дерьма. Это и привлекло к ней Ника.

— Пусть сначала скажет, зачем пыталась сжечь нас живьем. Либо сама, либо я вскрою твою голову, как консервную банку, Бонни Беннет.

Грета смотрела мрачно, говорила веско и угрозы не скрывала. И что-то Кол не сомневался, что если Беннет заупрямится, то возлюбленная его брата выполнит то, что обещала. Интересно, насколько у Беннет с инстинктом самосохранения все туго? В любом случае это будет интересно.

— Зачем?

— Вы мерзость…

Движение тонких пальцев — и Бонни Беннет захрипела. Впечатляющее применение удушающего, и Кол видел, что Грета чужой агонией не упивается. Она не мучила, она профессионально принуждала к сотрудничеству и не получала от этого вообще никакого удовольствия. Хм… Где научилась? Хотя, может, он пропустил все на свете, но Ник просветил его о некоторых фактах биографии двух хрупких девушек. Обе воевали.

Одна умерла на той войне, вторая была на самом острие. Неудивительно, что навык палача у нее есть… И старине Нику нужно быть осторожнее. Такая, как Грета, его скотский нрав терпеть не будет.

— Это я уже слышала, и не раз, от других фанатичных идиотов. — Глаза Грета полыхнули зеленым пламенем. — Отвечай мне, иначе сдохнешь прямо тут.

— Грета, пожалуйста, давай мягче.

Бонни Беннет рыдала и головой двинуть не могла. Откуда ей было знать, что ее банально разводят? Ведь жалости на красивом личике Гермионы Кол совсем не различил. Скорее Грета и Гермиона прекрасно работали в паре, и Первородный мог поставить свою коллекцию артефактов, что обе девушки играли с Беннет, как две кошки с мышкой. Добрый и злой коп, старая классика.

— Духи… духи моей родословной, — всхлип и новый поток слез. — Они явились ко мне во сне, я не собиралась к вам приходить. Но они не оставили мне выбора, я должна была защитить баланс.

— Под защитой вы, Бонни, имеете в виду убийство Греты и моего брата?

Гермиона подалась вперед и потерлась носом о щеку Элайджи, тонкие пальчики сжали его ладонь. Мягкий тон и безупречные обороты речи не обманули бы даже глупца. Эл был в шаге от того, чтобы оторвать ведьме голову без изысков.

— Ведьмочка, — Кол встал и навис над Бонни, — вампиры ходят под солнцем уже тысячи лет. С тех пор, как матушка обратила нас. И что случилось сейчас, что изменилось? Мы всегда были ошибкой природы для вас, служительниц природы. Так чем балансу угрожают мой брат и Грета?

Ник посмотрел с уважением, словно Кол озвучил правильный вопрос. Правильный, но очевидный… Потому что ведьмы, конечно, были суками, но о своих потомках заботились. А сейчас духи клана Беннет отправили последнюю свою живую представительницу фактически на смерть. Ради чего? Это Кол хотел понять.

— Я и моя семья недавно оказали вам услугу, и твоей семье, Бонни, тоже, напрямую. Мы избавили мир от Сайласа, и теперь он вечность проведет на той стороне с Кетсией — твоим предком, как она того и хотела. Что не так?

— Они сказали… что… она и Клаус породят на свет нашу погибель. Ребенка, который будет оборотнем, вампиром и ведьмой одновременно. Монстра, которого еще не бывало.

Не часто Кол Майклсон был поражен настолько, что, говоря на современном сленге, «провалился в охуение»... Нет, малышка Беннет не врала. Все они ложь чуяли. Значит, в этот бред Бонни Беннет верила; конечно, все друзья бывшего кровяного мешка Ника — великой страдалицы Елены Гилберт — ебанутые, и даже не малость. Однако вот это уже было запредельно.

Никто из них не мог дать новую жизнь. Плата за кровавую вечность, что создала темной магией их мамочка. Или? Мозг Кола пронзила фееричная догадка. Он все же был неслабым ведьмаком до обращения в вампира. И тысячи лет не только устраивал кровавые феерии и изводил родных, но и изучал магию.

Ник был не только вампиром, но и оборотнем. Невозможное сочетание в едином, что делало Никлауса уникальным. И он снял заклятие матушки, вернул себе отобранные возможности. Стал гибридом. А ведь волки не были бесплодны.

Блядь!

Он повернулся к братьям, чтобы огорошить их… Но Элайджа, судя по вытянувшейся прекрасной физии, подумал о том же, о чем и он. А Клаус в ярости, судя по желтым глазам, и ведьма Беннет еще дышит только потому, что на его щеке лежит хрупкая ладошка Греты Поттер, которая волчьего взора могущественного Первородного не боится.

Они приплыли.

— Мне нужно выпить. Эл?

— Мне скотч.

— Ник?

— Виски.

Кол дергает уголком губ и идет к старинному бару из эбенового дерева. Ник, очевидно, перевез бар из своего поместья на юге Франции. Себе Кол наливает виски, девушкам тоже — совсем чуточку. Потому что нужно спустить пар без убийства и вырванных кишок. А в их семье либо бойня, либо пьянка — вот два способа расслабиться. Учитывая обстоятельства, бойня неуместна.

А еще он малодушно радуется, что Бекка настолько пьяна сейчас, что спит у себя и ничего из этого не слышит. Им только ее истерики не хватало, а она будет — несомненно. Когда Ребекка поймет, что Ник может иметь детей — единственный из них. Клаус никогда их не хотел, в отличие от Бекки, которая страдала от невозможности стать матерью.

— Ты гибрид, а значит — волк… — Грета вливает в себя крепкий напиток и начинает говорить. — Нужно проверить. Если это так, то поздравляю тебя, Клаус, но спать мы будем после того, как позаботимся о контрацепции.

Глаза у Никлауса почти квадратные от спича этой храброй пичуги. Кол смеется, как давно не смеялся. Она все-таки невозможная, и понятно, почему Ник в нее вцепился.

— С ней что делаем? — Кол указывает рукой на ведьму, которая прекратила рыдать и все попытки вырваться. Отпускать нельзя. Как бы Грета ни приструнила духов родословной Беннет, девчонка знает слишком многое, и если брат способен зачать ребенка, то об этом не должны узнать. Кол без особых мук совести свернет Беннет ее шейку — прехорошенькую, но все же. Семья важнее всего. Кажется, к нему это понимание наконец пришло.

— Пусть лежит пока здесь. Сбежать или пользоваться магией она не сможет. Ник, мне нужно описание обряда, которым ты снял проклятие, и если можно — то заклинание, которым Эстер вас обратила в вампиров. Я поклянусь не вредить.

— Не нужно, Грета, я тебе верю.

Элайджа просиял от этих слов Клауса. Но вот Кол решил, что от такого финта ушами — Никлаус, который кому-то верит! — Солнце просто обязано упасть на Землю. Конец света, не иначе! Потому что даже им — своей семье — Никлаус давно не верил. Он и Элайдже не доверял, хотя старший братец вечно был на стороне Ника.

Кол, покачивая бокал, из которого так и не отпил, осознавал тот факт, что у него может быть племянник или племянница. Ладно, лучше девочка, мальчишку с генами Ника мир может не выдержать.