Нам не Свет (гет)

— Все отлично, мистер Майколсон, и мама, и ребенок в норме.

Доктор находилась под внушением. Клиника была частной, одной из лучших в штате. И с Гермионой здесь носились, будто она была из хрусталя. Персонал не задумывался над странностями вампирской беременности и тем, что некоторые анализы у Гермионы просто не брали. Они ездили сюда ради узи и консультаций доктора, чтобы быть уверенными, что их чудо-ребенок развивается нормально. Четвертый месяц — и в принципе можно узнать пол.

Однако пока Гермиона не хотела знать.

— Гермиона, у вас цветущий вид.

Она едва не прыснула на слова врача — ну да, учитывая, сколько крови Греты она буквально пьет. Глаза сияют, чуть пополнела даже. Движения легкие. Ни головокружения, ни тошноты, ни слабости. Утром и вечером по четыре глотка крови из вены. Грета давала бы и больше, только Гермионе и этого хватало, чтобы почувствовать себя полностью сытой. Тем более она всегда могла выпить кровь из пакета или попросить прислугу.

— Все отлично, с чем я вас и поздравляю.

Гермиона села и начала вытирать гель с живота. Мягкий белый джемпер был ей чуточк мал. Жал в груди. Как и песочное пальто, и джинсы. Ей нужны были новые вещи, и побольше. Поэтому сегодня они с Элайджей задержатся в городе. Она не хотела ходить по магазинам в Мистик-Фоллс: во-первых, сплетни, во-вторых — возможность неприятных встреч.

И малый выбор. Она была привередлива в качестве вещей. Элайджа еще и разбаловал ее… но таскать вечно рубашки, футболки и свитера своего мужчины она не могла. Элайджа помог ей встать, застегнул сапожки, присев на корточки, и поцеловал пальцы.

Они обсудили дату следующего приема и ушли.

— Все хорошо?

Было не холодно, очень солнечно. Гермиона застыла на крыльце и просто дышала. Запах лекарств, антисептика и крови — едва уловимый, но все же. Она острее реагировала на запахи, даже для вампира. Ее едва не мутило временами. Гермиона шагнула к Элайдже и обняла его, пряча лицо на груди. Вот чей запах действовал на нее словно дурман, она не могла надышаться.

Поцелуй в макушку.

— Все прекрасно. Я люблю тебя.

Гермиона подняла лицо и встала на носочки, чтобы поцеловать его. Аромат ветра, гвоздики и моря стал таким густым, что она вцепилась в плечи Элайджи. По красивому нежному личику поползли вены, обращая ее в монстра. Гермиона моргнула.

— Я нормально, но что это было?

Элайджа отключил сигнализацию на машине, подвел ее к темно-синему феррари и усадил. Гермиона от этой спокойной заботы сама пришла в подобие нормы, положила руку на уже очевидный живот, погладила. Это не было жаждой… Она не хотела разорвать Элайдже или просто людям рядом горло. Это было что-то другое. Гермиона повернулась в кресле, чтобы смотреть на водителя.

— Эмоции, сильные эмоции. У юных вампиров так бывает.

Элайджа погладил ее лицо костяшками пальцев, провел большим пальцем по нижней губе. Он не удивился. Видел уже такое за очень длинную жизнь. Бич всех новорожденных вампиров: жажда и потеря контроля, эмоции. Гермиона до того прекрасно себя контролировала, раньше с ней такого еще не случалось. Поэтому он не стал ей ничего сразу объяснять. Скорее переключил на другое. На повседневные вещи, естественные для нее — принятие его заботы.

Дисциплина и ясный ум — вот что определяло его Гермиону. Поэтому она до этого избегала обычных срывов молодых вампиров. Справлялась.

— Ты ведь не испытывала жажду? И потребность выпить всех людей вокруг?

— Нет. Это может повториться?

— Да, но ты не становишься опасной, любовь моя. А заставить случайных свидетелей забыть твое прекрасное личико не составит труда. Гермиона, ты ведь не собираешься винить себя?

— За что?

Она выгнула бровь и пристегнулась наконец. И до беременности она правилами дорожного движения не пренебрегала, а теперь тем более. Безопасность ребенка прежде всего — даже в таких мелочах.

— Я никого не убила и не сделала никому больно. Нет, я не настолько совестливая дура, Элайджа, и логика мне не чужда. Я беременна, Элайджа, ради Мерлина.

Он одобрительно улыбнулся, облегченно выдохнул и выехал с парковки.

— По магазинам?

— Конечно, или я ополовиню твой гардероб.

Гермиона потащила его в кофейню, как только они припарковались на фешенебельной улице, полной бутиков. Захотелось кофе и торта. Просто еда ее не насытит, но это не значит, что она перестала чувствовать ее вкус. Пока они ждали заказ, она написала Грете с новостями об узи и о том, что они сегодня задержатся. Хорошо, что Давина перестала их дичиться и им удалось найти общий язык. Грета же покажет девушке Кола, что не всех ведьм ей стоит теперь бояться. Пусть побудут вдвоем, пообщаются.

— Ты очень-очень красива.

— А ты вроде как джентльмен.

Гермиона поправила кружево кремового бюстгальтера. Очень красивая посадка и цвет, который лишь подчеркивал нежность и сияние ее кожи. Она уже выбрала четыре новых комплекта, две ночные рубашки, халат и пижаму — очень милую, к слову. Девушки-консультанты ушли еще за парой комплектов. Еще бы: нижнее белье за пару тысяч долларов в таком количестве покупают не так часто.

Элайджа отодвинул штору и вошел в просторную в белых с фиолетовым тонах комнату для примерок. Смотрел на нее, заложив руки в карманы брюк. Взгляд карих потемневших глаз оставлял огненные метки на коже Гермионы. Она повернулась, чтобы он лицезрел ее грудь не в отражении большого зеркала.

— Берем?

В свой мягкий вопрос Гермиона вложила столько соблазна и подразнивания, она и не думала, что умеет так… До встречи с ним. Флиртовать, соблазнять, сводить с ума и повергать к своим ногам. И живот ее совершенно не портил. Беременна или нет, но выглядеть как монашка она не собиралась. Для самой себя хотелось быть красивой и, конечно же, желанной.

— Да. Все что ты захочешь.

Слова Первородному дались с трудом; Гермиона предполагала, что ему очень трудно стоять и просто смотреть. Бездействовать, когда выражение его лица ясно говорило, что он хотел совсем другого. Хотя, учитывая, что ее мужчина смирно сидел на диванчике, пил кофе и ждал ее почти час… Немного красивого он заслужил.

— Элайджа, тебе лучше уйти.

Цокая каблуками туфель, возвращались консультанты.

— Мы сегодня не поедем домой. Переночуем в гостинице, — она улыбнулась с обещанием. В конечном итоге это лишь одна ночь. И, если что, Грета аппарирует к ней в любую секунду. Романтический ужин и целая ночь вдвоем. Подальше от Мистик Фоллс и проблем. Отдых.

Гермиона выбрала еще два комплекта и начала одеваться, оставив Элайджу расплачиваться и забрать пакеты. Если он продолжит так на нее смотреть каждый раз, то ей даже начнет приносить удовольствие шопинг.

Элайджа переплел их пальцы и почему-то повел ее к ювелирному. Но дойти им не удалось. На дороге вырос чернокожий мужчина и несколько других. Вампиры. И трупы. Даже если бы здесь был один ее Элайджа. Но ведь на Гермионе огромное количество защитных чар и не одна сигналка. Скорее через пару секунд Грета, Клаус и Кол будут здесь тоже, потому что магия отреагирует на испуг и тревогу Гермионы.

— Марсель, советую исчезнуть с моего пути, и быстро.

Элайджа задвинул ее себе за спину, и Гермиона мгновенно повернулась к тем двоим, что были сзади. Она все еще боец, несмотря на свое положение. Хотя драки она хотела избежать как никогда сильно.

— Так приветствуют нынче старых друзей, Элайджа? Может, представишь меня своей очаровательной спутнице?

Белозубая улыбка. Только зря он вообще смотрел на Гермиону и зря нарывался. Никлаус огорчится, конечно, ведь убивать бывшего протеже не планировал. Но Марсель пересек грань его терпения, прервав их с Гермионой отдых и появившись не один, а со своими шавками. Как будто парочка дурных вампиров что-то значат перед мощью Элайджи.

Глупо было так рисковать и заигрываться в короля. Элайджа не атаковал только потому, что вокруг полно людей, и потому, что Гермиона стояла за ним. Но скоро здесь будут Грета и Ник, скорее всего. И ситуация изменится кардинально. Элайджа не выносил, когда ему пытались угрожать.