Потомки лорда Каллига (джен)

— И что нам предстоит делать? — спросил арканианин, чуть нахмурив белёсые брови.

— Работать, — Тремейн пожал плечами.

Он ещё не до конца пришёл от себя от принудительного снятия маскировки, но уже вполне знал, где именно он использует кстати подвернувшееся абсолютное оружие. Джейса Виллсэм была слишком хороша, чтобы потратить её по пустякам.

— А поподробнее, агент Тремейн?

Снова арканианин. Джейса, как и следовало ожидать, маячила у него за плечом и в основном молчала; джедайская выучка давала себя знать. Мастер есть мастер, будь он джедай или сит.

— Поподробнее... — он чуть рассеянно загнул правый лекк. — Что ж, начнём брифинг. Око Икс, будьте добры подать цель пять на проектор. Вам знакомо это лицо, лорд Аррери?

— Лорд Аранья будет правильнее по имперским традициям, — поправил его молодой человек. — Но к сожалению, нет, не знакомо. Джейса?

Девушка коротко кивнула:

— Это Насан Годера, великий учёный. Я видела о нём документальное кино. Он сделал очень много для войны с... — она было замялась, но быстро спохватилась, — ...врагами Республики. Но ведь он скончался вскоре после Первого Договора?

— Очевидно, нет, — ответил Тремейн. — Теперь: внимание. По нашим данным, Годера не только жив, но и принимает непосредственное участие в разработке неопределённого числа проектов супероружия. Некоторые из них, возможно, уже даже полностью или частично воплощены. Лорд Аранья, вам приходилось раньше вести расследование?

Тот неопределённо повёл плечами:

— Что-то вроде расследования — да, но у меня были данные от начальства, координаторы на местах...

— Координаторы будут, а вот с данными у нас плохо. Но у вас есть госпожа Джейса. — Тремейн коротко поклонился в сторону девушки; пусть привыкает к новому статусу. — Мне известно, что вам были выданы легенды. Вы успели с ними ознакомиться, я надеюсь? — «Потому что я — нет». — Если да, расскажите мне вкратце: кто вы теперь?

Арканинианин кивнул и представился:

— Я Асая Арьери, старший ученик мастера Аоло Арьери. Это моя дальняя родственница и соученица, Джокаста Вилаор. Наш учитель был крайним консерватором и выбрал отойти от Ордена ещё во время Первой Войны, которую считал недопустимым нарушением джедайских принципов и правил. Нас он выкупил у наших семейств, так как боялся исчезновения линии истинных (по его мнению) джедаев. После его смерти мы горим желанием найти своё место в Галактике, но боимся прямо присоединиться к Ордену. Ведь если наш учитель был неправ, то он был павшим джедаем. Простите, можно вопрос?

— Можно.

— Каким образом мы собираемся обосновать, что моя родственница — человек? Голографическая обманка здесь не поможет. Темнейший желал, чтобы мы действовали через дальних родственников, а зрение нашего народа... да, простите?

Тремейн коротко улыбнулся и извлёк простенький инжектор.

— Вас ждут чудеса науки, лорд Аранья, — сказал он не без удовольствия. — Но сначала доза обезболивающего. Чудеса иногда бывают болезненными.

Тот настороженно оглянулся на Джейсу. Тремейн тоже на неё посмотрел — прямо и невозмутимо. Девушка покачала головой и отвела с шеи прядь волос, подставляя кожу под укол.

— Это был ненужный риск, — неодобрительно буркнул Икс. — Она могла увидеть.

— Это был необходимый риск, — возразил Тремейн. — Как узнать границы её возможностей, если к ним не подходить?

Он принял решение, он собирался воплотить его — и всё же колебался. Ни прошедшие годы, ни сотни сеансов у военного психолога не смогли полностью заглушить боль и ужас, пережитые под химгипнозом. Его чуть не списали по недееспособности — спас брат и его шаманские техники, заставившие Тремейна в буквальном смысле слова заглянуть в глаза своему страху и выйти победителем из вполне буквального поединка с ним. И всё равно память оставалась с ним, просто не могла больше им овладеть.

— Это страховка, — сказал он вслух, хотя оправдываться было не перед кем. — На случай измены. Поверь, мне не жалко изменников. Я от души желаю им пережить то, что пережил я сам.

После гипноза у него ещё год не сходили боли в горле: его вечные попытки сказать не то, что надо, повредили связки. Сам себе злобный дурак, конечно, но Тремейн никак не мог заставить себя полностью покориться приказу, полностью отдать свою волю в чужие руки.

— Я не сомневаюсь, — усмехнулся Икс. — Изменников вообще никому не жалко.

«Предатель Риан называл его по имени», — вспомнил Тремейн. И вспомнил, как вынужденное молчание сводило его с ума, и как именно тогда он стал страшно зависеть от наличия Вектора рядом. Потому что Вектор понимал — понимал несказанные слова, оставшиеся вспышками в электронной ауре. Понимал, каково это — не принадлежать самому себе, быть инструментом чуждой воли. «И как знать, может быть, именно тогда он понял, что блаженство Гнезда — не такое уж блаженство?»

— А чего ты хотел? Я собираюсь посвятить их в тайны, от которых...

— Зависит судьба Империи. Я знаю, — доброжелательно кивнул Икс. — Агент, я ведь не спорю с вами. Почему вы защищаетесь?

«Потому что знаю, что я неправ», — ответ безжалостный, но единственно верный. Все разумные виды сходились в этом, все они начинали беспричинно оправдывать те свои решения, которые подсознательно осуждали.

— Но какая у меня есть альтернатива, Икс? Что я ещё могу?

— Не знаю, — безмятежно ответил тот. — Я не думал на эту тему. Но много думал о химгипнозе, и если вам интересно моё экспертное мнение, то вот оно: это дверь, в которую может зайти любой желающий. Раз открытая, она представляет собой идеальную уязвимость и беспрецедентные возможности для взлома. Нельзя установить универсальный командный интерфейс и ожидать, что никто им не воспользуется не по назначению. А пароль...

— Всего лишь пароль, да ещё и не слишком надёжный, — мрачно кивнул Тремейн.

В Академии Разведки учили основам взлома систем, в конце концов.

— Хорошо. Ты прав. Пожалуй, я знаю, что делать.

Слова оставались в памяти с того самого дня на Квеше.

— Джейса Виллсэм. Аранья Аррери. Начать протокол Теш. Фаза один. Установить пароль: иконоклазм.

Ему казалось правильным использовать тот же пароль, что и тогда.

— Пароль установлен, — отозвались те в один голос.

Икс наблюдал, молча, чуть иронично склонив набок лысую голову.

— Начать фазу два. При дальнейших попытках начать фазу два: закрыть командный интерфейс, вернуться в фазу ноль. Фаза три. Удалить пароль: иконоклазм.

— Пароль удалён.

— Завершить протокол Теш.

Смешно, казалось бы — пустячное дело, несколько слов сказать. А вся спина взмокла, как от долгого бега по жаре.

Арканианин и джедайка постепенно приходили в себя.

— Итак, сейчас, когда можно не опасаться, что вы умрёте от болевого шока, узрите лучшее достижение имперской адаптивной медицины! Это машина "Протей", и она временно сольёт ваш геном с геномом ши'идо, тем самым позволив вам...

— Принять облик любого разумного существа! — восторженно выдохнула девушка. — Невероятно! Это... это действительно невероятно! Это ведь именно так вы превратились в катарку, да?!

«Дети, — беззвучно сказал Икс. — Вечно восхищаются зрелищными фокусами».

* * *

— Что будем делать? — спросил Ран, нахмурившись.

На самом деле он с трудом держался на грани паники. Эти двое готовы были обрушить Империю в бездну новой войны, новых смертей, новых Джурио — и всё ради чего? Ради собственного эго, которое им хотелось потешить?

— Мы станем героями, — тихо, почти мечтательно сказала Хелидона. — Эти дураки, о!.. Они развяжут войну, которая добьёт Империю. Подумайте только, мастер Джет: один маленький корабль — и сотни миллиардов, которые смогут спать спокойно, зная, что никто и ничто не нарушит их сон. Что чёрные солдаты не ворвутся в него, что их родители не погибнут, их дети не будут проданы на рабском рынке...

— Да, — согласился предатель Риан, и Ран уже хотел было съездить ему по физиономии, и плевать на все маскировки, всё равно помирать, но он продолжил, — да, ведь белые солдаты куда лучше, да и рынки Нар-Шаддаа куда старше и респектабельнее, — в голосе его была горечь, тяжелая, как свинец. — А жители Империи это заслужили, верно? Зачем родились не там, где надо, ведь могли бы выбрать себе в родители добрых благочестивых республиканцев.

— Наши солдатики — не то, что эти чёрные чудища, — сердито встопорщил мех катар. — И потом, подумаешь, повеселятся мальчики. Им тоже отдыхать надо, ну? Война есть война.

— По крайней мере, в имперской армии слишком увлекающихся отдыхом мальчиков расстреливают, — воздух вокруг предателя ощутимо похолодел; верный признак собирающейся грозы. — И ничего, подобного гулянью на Тиле, за ними не числится.

— Да, — усмехнулась Хелидона, — они не насилуют, они предпочитают убивать. Как у нас на Рилоте.

— Хватит! — резко рявкнул Кейн. — Оба, хватит. Преступления врага не оправдывают собственных преступлений, посол. А ты, ученик... ты сам знаешь, где неправ.

— Где? В том, что не считаю благом уничтожение моей родины, учитель? Или в том, что в моих мечтах не числится мечты увидеть детей моих сородичей элитным товаром для ценителей?

«Надо же, а у него есть что-то вроде сердца», — удивился Ран. Учитель сказал бы: мы можем пытаться отречься от себя, но это у нас редко получается.

— Почему бы нет? Они столько лет были ценителями, — усмехнулась Хелидона. — Не пора ли поменяться местами?

— Нет, — и опять он не успел заговорить, потому что его опередил Кейн. — Не пора. И никогда не будет пора, потому что меняться местами можно бесконечно.

— Мой учитель говорил, — тихо сказал Ран, — что спастись от рабства мы сможем только тогда, когда перестанем делить мир на рабов и хозяев. А до того все будут скованы цепью, хоть и по разные её стороны. Одни становятся жертвами и страдают, другие становятся палачами и мучают, и обе стороны в бесконечном проигрыше.

— И твой учитель был прав! — Кейн аж кулаком об стенку ударил. — Всё, хватит об этом. Нам надо выживать.

Померцав, зажглась голограмма первого помощника — как его там? Хотя теперь он уже капитан, по закону военного времени.

— Господа джедаи, что нам делать? Нас держат на крючке, мы не можем уйти, пока захват не отключат!

— А зачем что-то делать? — Хелидона не сдавалась. — Капитан, наша гибель станет залогом окончательной победы Республики. Уверена, её не забудут. Наши имена станут историей. Разве оно того не стоит?

Тот коротко усмехнулся:

— Да, да, станем героями — как наши инженеры, которых ты чуть не убила. Очень смешно. Господа джедаи, так что вы можете предложить?

— Пробраться на вражеский корабль и отключить систему захвата? — пожал плечами Ран. — Хотя я смутно представляю, как.

— Предупредить Империю о происходящем, — внёс предложение предатель Риан, и это было странно, но как-то даже логично в свете его нынешнего в целом странного поведения. — Они не заинтересованы в начале войны, и это сможет обезопасить нас на тот случай, если эти двое попытаются повторить трюк, напав уже на имперский корабль от имени Республики.

— Оба, — с решительностью Бродерика Д. Визеля[1] порешил Кейн. — Отключить систему захвата, уйти в гипер, предупредить Империю о происходящем.

— Это государственная измена, мастер Джет, — и снова Хелидона. — Вы собираетесь действовать во благо вражеского государства и во вред Республике. Против вас возбудят дело...

— На котором не будет свидетелей, — капитан усмехнулся. — Зато будет много людей, готовых рассказать, как одна дамочка решила попревращать толпу народу в героев, не спросив у них разрешения.

— То есть, вы даёте добро? — уточнил лорд Риан. — На обе части операции?

Голограмма махнула рукой:

— Даю. Я не убийца, мастер джедай. И не хочу быть в ответе за новую войну. Только вот как мы проберёмся на корабль? У нас есть шаттлы с системой маскировки... не спрашивайте, откуда... но дальше-то что? Попадёте вы на борт, а там же врагов больше, чем народу в корускантском гипермаркете.

— О, — Кейн ухмыльнулся, и Рану вспомнилось: да ведь он до того, как попасть под крыло мастера Хулис, жуликом был! — На этот случай план у меня есть. Точнее, на этот случай у меня есть совершенно настоящий красный сит...

[1] Бродерик Д. Визель — киногерой, лысый мужик в тёмных очках, подозрительно похожий на Андроника Ревела и представляющийся "последней фурией падшего мира". Пережил массу приключений в фильмах "Дыра", "Дыра II: Хроники Визеля", "Дыра III: Чёрная фурия" и просто "Визель", а также множестве анимационных и чисто-голографических произведений и пары вирт-игр. Незамутнённый голошлак имперского образца.

Цитату, кстати, Ран приписывает ему зря, поскольку этот замечательный ответ на вопрос "Так жив или умер?" принадлежит не ему, а эпизодической вонгской джедайке (не спрашивайте, там всё именно так упрт).