Growing Up Black | Вырасти Блэком (джен)

— не отбечено

На окраине маггловского городка Баббакомб, в самом конце одной из узких улочек стоял скромный белый домик, крытый тростником. Домик окружал любовно ухоженный сад в английском стиле. В этом доме много-много лет проживали супруги Фламель, своего рода местные знаменитости. Окружающие любили их за радушие и гостеприимство и поражались их удивительному долголетию. Это долголетие было, пожалуй, наиболее популярной темой, касающейся Фламелей, поскольку ходили слухи, что обоим супругам на момент их гибели было уже хорошо за сотню. Подобное убеждение основывалось на том факте, что Фламели жили здесь, сколько могла упомнить престарелая миссис Виллоуби, а той в прошлом сентябре стукнуло восемьдесят семь. После трагической смерти супругов — события, о котором местные жители вне всякого сомнения будут вспоминать и после второго пришествия — домик несколько месяцев стоял пустым. А потом там поселился какой-то странный тип с длиннющей бородой, который, если судить по его виду, был даже старше Николаса и Перенеллы. Несмотря на то, что старик вел себя достаточно учтиво, соседи считали его высокомерным, поскольку за все время, что Альбус Дамблдор жил здесь, он ни разу не пригласил кого-либо из них в гости.

Уже одного этого было достаточно, чтобы новый обитатель дома заслужил единодушное осуждение со стороны соседей, так вдобавок оказалось, что старикан совершенно неспособен усидеть на месте. В городке, населенном по большей части потомками тех, кто основал его еще во времена владычества Рима, подобное поведение считалось серьезным недостатком. Новый сосед постоянно отправлялся в какие-то поездки, а когда он был дома, то либо разгуливал по саду, что-то бормоча себе под нос, либо затевал разговор с миссис Виллоуби. Причем, когда он снисходил к беседе со своей соседкой, было очевидно, что приезжий ставит себя выше ее, чего простая старая женщина не собиралась ему прощать.

— Он просто сноб, вот он кто, — жаловалась старушка своей сестре миссис Грин. — Вечно щеголяет заумными словечками и кичится своим университетским образованием. Мистер Фламель никогда так себя не вел, а миссис Фламель как-то даже попросила у меня рецепт пастушьего пирога.

— Как я погляжу, этот мистер Дамблдор считает, что он какой-то особенный, — подхватила миссис Грин. — Я уж не говорю об этой его треклятой птице!

Но каким бы высокомерным ни был новый хозяин дома Фламелей, он не шел ни в какое сравнение со своим компаньоном, появление которого в начале лета еще больше расстроило бедную миссис Виллоуби.

— Я думаю, что молодой человек — это сын старика, — поделилась она с сестрой. — У бедняги болезненный вид, словно он никогда в жизни не видел солнышка. Да и ванна ему бы не помешала.

Для женщины, которая искренне считала, что чистота не просто сравнима с благочестием, а едва ли не то же самое, это было худшей рекомендацией, какую она только могла дать.

— Довольно неприятный тип, — согласилась миссис Грин. — Я давеча встретила его в аптеке, ну и подумала, что надо бы с ним заговорить. Можешь представить, что он сделал, когда я сказала ему «Добро пожаловать в наш город»? Выпучил на меня глаза, да и пошел себе дальше. Даже не извинился.

Миссис Виллоуби осуждающе хмыкнула.

— Куда катится этот мир, Мэйбл? — воскликнула она. — Если молодой человек не следит за собой и при этом считает, что он слишком хорош, чтобы поговорить с теми, кто старше его, так я скажу — всадники Апокалипсиса уж непременно рядом.

— Правда твоя, Джесси, — вздохнула миссис Грин. — Ой, правда…

~*~*~*~

К счастью, двое странных людей, что жили в доме, оставались в блаженном неведении о том, какое невысокое мнение составили о них жители городка, да и вряд ли бы их обеспокоило, узнай они об этом. Два волшебника были слишком озабочены своими важными проблемами, чтобы волноваться из-за каких-то старых маггловских сплетниц.

— Должен признаться, Северус, — заявил Дамблдор в один из дней, когда они вдвоем сидели над бумагами Фламеля, — чем больше я узнаю нового из записей Николаса, тем больше я утверждаюсь в мысли, что, скорее всего, это вовсе не Волдеморт украл Философский камень.

— Вы узнаёте что-то новое? — фыркнул Снейп. — Вот это сюрприз. А я уже привык думать, что на свете не осталось ничего, чего бы вы не знали.

— Осталось, но немного, — скромно признал Дамблдор. — Однако Философский камень окружен множеством тайн, а Николас очень неохотно делился со мной своими секретами. Он говорил, что только тот может понять истинную сущность Камня, кто прошел обязательную процедуру очищения.

— И вы так и не решились пройти очищение? — спросил Снейп.

— Увы, груз моих многочисленных и чрезвычайно обременительных обязанностей почти не оставил мне времени для такого приятного развлечения, — вздохнул Дамблдор. Феникс издал грустную трель и вылетел в сад. — Но, к счастью для нас, — продолжил великий волшебник, — Николас оставил многочисленные заметки, касающиеся его исследований. И мне кажется совершенно очевидным, что Волдеморт просто не смог бы пережить прямого контакта с Камнем. Даже если бы он сумел пробиться через мою несокрушимую защиту, то, согласно исследованиям Николаса, контакт с камнем причинил бы ужасную боль всякому, кто настолько поглощен Темной магией, как Лорд.

— Возможно, именно поэтому он явился к Фламелям, — предположил Снейп, перевернув страницу. — Чтобы заставить их помочь ему.

— Мне кажется более вероятным, что Волдеморт слишком поздно обнаружил, что Камень уже украден, и он помчался к Фламелям в тщетной надежде найти его там, — задумчиво проговорил Дамблдор. — К сожалению, они не могли противостоять ему.

— Вообще-то, довольно странно, что Волдеморту так легко удалось убить их, — заметил Снейп. — Все-таки у Фламеля было шесть столетий, чтобы научиться защищать себя.

Дамблдор печально кивнул головой.

— Когда Николас был в расцвете сил, он слыл непревзойденным дуэлянтом. Но, полагаю, со временем он стал слишком зависим от Философского камня. Без поддержки могучих сил, заключенных в Камне, даже умения Фламеля оказались бессильны перед мощью Волдеморта.

— Но почему так? Ведь у него оставалось достаточно Эликсира жизни!

— Несомненно, — грустно улыбнулся Дамблдор. — Но из записей Николаса становится очевидно, что возможности Камня простираются куда дальше, чем приготовление Эликсира жизни. Камень дарует его обладателю мудрость, силу, возможно даже, способности к ясновидению. И я думаю, что Николас стал слишком полагаться на эти «дары», а лишившись их, он не смог противостоять Волдеморту.

— Вот как, — уронил Снейп. — Кто же тогда, по-вашему, украл Камень, если не Лорд?

— Только чрезвычайно сильный волшебник мог преодолеть препятствия, которые я установил, — ответил Дамблдор. — И мне еще предстоит выяснить, кто бы это мог быть.

Он вздохнул.

— Но оставим это. Я хотел бы знать, добился ли ты какого-либо успеха в своих изысканиях по поводу Эриса Блэка?

— Этого паршивца Блэка? — проворчал Снейп. — Пока нет. А вы не желаете объяснить мне, почему вы так им заинтересовались?

— Я уже говорил тебе, Северус, — терпеливо напомнил Дамблдор. — Эрис Блэк — это ключ ко всем нашим будущим планам.

— Но почему?

— Увы, Северус, этого я тебе сказать не могу.

— Вы мне не доверяете.

— Северус, я доверил бы тебе свою жизнь, но тем не менее, есть тайны, которые я пока не могу раскрыть. — Глаза Дамблдора блеснули. — Однако, посмотри, какой чудесный день. Почему бы нам не выйти на воздух? У меня еще осталось несколько горшков с лилиями, и я хотел бы, чтобы ты высадил их в саду.

— Опять? — возмутился Снейп. — Я терпеть не могу возиться в саду. И я не люблю лилии, — насупился он. — Они вызывают неприятные воспоминания.

— Такие прелестные цветочки, — улыбнулся Дамблдор. — Кстати, я обнаружил, что они очень нравятся барашкам. Ах, как я люблю этих пушистых зверушек!

Он встал из-за стола и налил себе чашку чая, тихонько напевая при этом «Бе-е, бе-е, черная овечка».

Снейп в который раз закатил глаза, дивясь нелепым путям, по которым бродили мысли старого мага, и понес горшки с цветами в сад, бормоча что-то себе под нос.

— Совсем из ума выжил, — проворчал он.

Дамблдор только разочарованно вздохнул и отпил из чашки, мысленно проклиная Кассиопею Блэк и всех ее родственников, ошибки молодости и Нерушимые клятвы.

~*~*~*~

— Знаешь, Абраксас, никогда не думала, что мне придется это сказать, — призналась МакГонагалл. Она сидела за столом в своем кабинете, а ее старый школьный приятель расположился напротив. — Как бы то ни было, я очень довольна твоими успехами в роли учителя Защиты от Темных Искусств. Мне очень жаль, что ты уходишь.

— Для такого старика, как я, Минерва, одного года преподавательской работы более чем достаточно, — фыркнул Абраксас. — Этих детишек не так-то просто вытерпеть, хотя я буду скучать по моим хаффлпаффцам.

Госпожа директор удивленно приподняла бровь.

— Твои хаффлпаффцы? Никогда бы не подумала, что они станут твоими любимчиками.

— Если честно, то место любимчиков прочно занято двумя юными нахалами с Гриффиндора, — уточнил старый волшебник. — Просто со студентами Хаффлпаффа очень легко найти общий язык.

— А что ты скажешь о слизеринцах?

— На вершине пирамиды есть место только для одного, Минерва, — усмехнулся Абраксас.

МакГонагалл раздраженно покачала головой. Некоторые вещи не меняются никогда.

— Теперь мне нужно искать тебе замену на следующий год, — вздохнула она. — И я не думаю, что у тебя есть кого предложить.

— Представь себе, есть, дорогая мадам директор, — возразил Абраксас и осторожно вытащил из внутреннего кармана мантии сложенный лист пергамента. — Кандидат, о котором пойдет речь, сейчас отмечает свой медовый месяц, но я уверен, что ты найдешь его более чем подходящим.

МакГонагалл в шоке уставилась на резюме.

— Сириус Блэк? — воскликнула она. — Учителем в Хогвартсе? Боже милосердный, Абраксас, мы вряд ли можем позволить себе, чтобы сразу два Мародера преподавали здесь. Профессор Снейп и от одного чуть не спятил, а ведь профессор Люпин куда более внушает доверие, чем Сириус.

Губы Абраксаса чуть дрогнули.

— В таком случае я полагаю, что все очень удачно складывается, раз профессор Снейп больше здесь не работает.

— Ну спасибо тебе, что напомнил, — простонала МакГонагалл. — Это еще одна вакансия, которую мне надо заполнить до начала учебного года.

— Давай сделаем так, — предложил Абраксас. — Ты берешь на работу Сириуса, а я лично займусь поисками квалифицированного мастера Зелий. По крайней мере, об этом тебе беспокоиться не придется.

— А если у тебя ничего не выйдет?

— Ну тогда я сам займу это место, — добродушно согласился Абраксас. — Не хочу хвастаться, но я весьма талантлив в зельеделии и сумел после ухода Снейпа продолжить занятия где-то на половине курсов. Но не думаю, что до этого дойдет. Надеюсь, что смогу уговорить вернуться некоего отставного профессора.

— Ты говоришь о профессоре Слагхорне? — поразилась МакГонагалл. — И как же ты собираешься это осуществить? Ведь все мои совы вернулись ни с чем.

Абраксас снисходительно улыбнулся.

— Предоставь это мне, моя милая.

МакГонагалл вернулась к резюме Сириуса Блэка.

— Совету попечителей это не понравится. Я в курсе, что ты и профессор Люпин верите, что Сириус невиновен, и после того, как у меня выпал случай с ним поговорить, я склонна согласиться с вами, но все же он провел десять лет в Азкабане.

— Я получил определенные э-э… заверения в том, что Кассиопея Блэк крепко держит попечителей в своих руках, — с довольным видом сообщил Абраксас. — У тебя не будет никаких неприятностей с их стороны.

— Ну да, пока я делаю все, чтобы ты остался доволен, — проворчала МакГонагалл.

— Минерва, радость моя, — вкрадчиво отпарировал Абраксас. — Если ты довольна, то и я доволен тоже.

Госпожа директор глубоко вздохнула. Еще полгода назад она бы посоветовалась с Альбусом, прежде чем принять решение, но за эти шесть месяцев она стала куда более уверенной в себе. И надо признать — как бы ей ни претили убеждения Блэков и Малфоев, но после их вмешательства качество преподавания в Хогвартсе заметно выросло. Ремус Люпин оказался прекрасным преподавателем и отличным товарищем, а Абраксас Малфой великолепно подошел на должность профессора ЗОТИ. Абраксас не был идеальным преподавателем — как он сам признавался, ему не всегда хватало терпения — но его ученики безусловно владели материалом, что подтверждали высокие оценки СОВ и ЖАБА. Минерва все еще не была уверена, насколько успешным окажется Сириус как преподаватель, но, по крайней мере, это год обещал быть интересным.

— Так и быть, Абраксас, — решилась она. — Сообщи профессору Блэку, что я буду рада увидеть его, когда он вернется из свадебного путешествия.

~*~*~*~

В одну из летних ночей Астория Гринграсс проснулась от того, что кто-то крался на цыпочках мимо двери ее комнаты. В голове у девочки тут же замелькали предположения одно страшнее другого. А вдруг к ним в дом забрался вор? Что если он убил папу и маму? С кем тогда ей придется жить — с бабушкой и дедушкой, или ее отправят к этому противному дяде Крайосу? А вдруг вор собирается залезть к ней в комнату и хуже того, что, если он догадался, где она спрятала брошку с бриллиантами — мамин подарок на Рождество?

Последняя мысль заставила девочку стряхнуть оцепенение и проверить, кто же этот незваный гость. Астория тихонько вылезла из кровати, накинула поверх ночнушки свой бледно-розовый халатик и старательно натянула домашние тапочки в виде кроликов. Девочка взяла со столика новенькую палочку и вышла в коридор.

Пробираясь по коридору и спускаясь по лестнице, Астория мысленно повторяла все заклинания, которые она знала. К сожалению, это не заняло много времени. Список был очень коротким — в конце концов, девочка только должна была пойти в школу этой осенью — и все заклинания, что она успела выучить, были в основном из тех бытовых чар, что мама использовала по дому. Астория сильно сомневалась, что какое-нибудь из этих заклинаний окажется успешным против грабителя, если только она не собирается призвать его тапки или перекрасить его седые волосы.

Астория собралась с духом. Только одно заклинание могло действительно пригодиться. Она могла бы использовать Жалящее, чтобы принудить вора сдаться. Это было самое сильное заклятие из тех, что она знала, и Астории было прекрасно известно, как это больно! Мама частенько прибегала к этому средству, когда младшая Гринграсс вела себя «неподобающе для истинной леди».

Внизу длинной лестницы, что вела из фойе вниз, послышался какой-то шум. Астория никогда раньше не спускалась туда. Мама сказала, что там хранятся фарфоровая посуда и столовое серебро, а также обитает домашний эльф, и строго-настрого запретила его беспокоить.

Девочка глубоко вздохнула. Мама должна будет понять. Астория просто не могла позволить вору сбежать вместе с их красивой посудой. Из чего они тогда будут есть? Она покрепче сжала палочку и начала спускаться по темной лестнице. Оказавшись внизу, Астория открыла дверь и… застыла с открытым ртом.

— Дафна? — прошептала она. — Что ты здесь делаешь? А где грабитель?

Ее сестра стояла у какого-то странного стола, на поверхности которого горело пламя. Над огнем стоял кипящий горшок, а у Дафны в руках была ложка. Астория подумала, что та, видимо, варит какое-то зелье.

— Какой еще грабитель? — раздраженно спросила Дафна.

— Кто-то прошел мимо моей комнаты, и я подумала, что в дом забрался вор, — объяснила Астория.

Ее сестра вздохнула.

— Это была я.

— А чем это ты занята в такое позднее время? — поинтересовалась Астория.

— Домашнее задание по зельям, — ответила Дафна, как ни в чем не бывало.

Астория уже была готова поверить, но тут она учуяла знакомый запах, донесшийся от горшка. Пахло едой!

— Дафна! — воскликнула она. — Ты что, варишь суп?

— Ну конечно, нет, — возразила Дафна, старательно пряча глаза. — Не говори глупостей.

Астория подтащила стул и заглянула в горшок.

— Не ври, Дафна, ты готовишь еду! Вот же лапша.

— Тихо ты! — огрызнулась старшая сестра. — Еще услышит кто-нибудь.

— Так все же, почему ты варишь лапшу среди ночи? — не отставала Астория.

— Астория, иди спать, — нахмурилась Дафна.

— Это почему же? Я лучше пойду и все расскажу маме. Прямо сейчас. Вот увидишь, я так и сделаю, если ты не скажешь мне, что ты затеяла.

— Ладно, — вздохнула Дафна, сдаваясь. — В этом году я училась готовить еду.

— Зачем? — удивилась Астория. — Ни один уважающий себя волшебник не женится на тебе, если узнает, что ты умеешь варить еду. Кухня — место для домашних эльфов.

— Вообще то, — заметила Дафна, — меня учил юный маг именно из чистокровных.

— У него не может быть благородного происхождения, если он знает, как готовить еду. Должно быть, он из недавних выскочек.

Дафна хихикнула.

— По-твоему, Эрис Блэк — выскочка?

Глаза младшей сестры от изумления распахнулись во всю ширь.

— Ты брала уроки кулинарии у Эриса Блэка? Но ведь он так богат! И красив к тому же.

Дафна самодовольно кивнула.

— В прошлом году мы много времени проводили вместе, и на свадьбе его родителей Эрис сказал мне, что с нетерпением ожидает продолжения наших уроков.

— Никогда бы не подумала, что Эрис Блэк знает, как готовить еду. Кто угодно, только не он, — потрясенно заявила Астория.

— Хочешь попробовать? — предложила Дафна, протягивая ложку сестре, которая подозрительно посмотрела на нее. — Умение готовить здорово помогает при варке зелий.

Астория нерешительно взяла деревянную ложку и помешала в горшке. Неожиданная дрожь пробежала по спине девочки.

— Ой, Дафна, как это здорово! — воскликнула она.

~*~*~*~

Пока Сириус и Нарцисса отдыхали на Карибах, Эрис и Драко, как обычно летом, жили у Мелании в ее шато во Франции. Несмотря на то, что бабуле Блэк было уже много лет, на здоровье она не жаловалась и всячески старалась откормить мальчиков к школе. Братья поначалу слабо протестовали и доказывали, что им вовсе не нужно толстеть, но в итоге признали свое поражение перед замечательными яствами старой колдуньи. Когда они заканчивали наслаждаться бабулиной стряпней, то проводили время на открытом воздухе, радуясь чудесной погоде, что стояла в Провансе. Мальчики плавали в озере, играли в Квиддич, гонялись на метлах наперегонки и бродили по лесу.

Впрочем, по настоянию Драко они строго соблюдали одно правило, которое Сириус поддержал всей душой — никаких занятий во время каникул. Магию разрешалось использовать исключительно для развлечения. Разумеется, Эрис оказался единственным, кто был против. За последний год он решительно настроился не упускать ни единого шанса, чтобы лучше подготовиться к встрече с Волдемортом. Сириус и Драко считали, что у Эриса это фактически переросло в манию, и сговорились убедить его хоть немного отдохнуть. Эрис не хотел уступать и доказывал, что ему нравятся тренировки, но в конце концов согласился сделать перерыв.

Впрочем, это вовсе не означало, что его совершенно лишили возможностей оттачивать свои умения. Мальчики устраивали шуточные сражения, и хотя Драко немедленно прекращал схватку, если Эрис использовал слишком серьезные заклятия, это все же помогало ребятам поддерживать форму. Что, кстати, было совершенно необходимо, поскольку они проводили довольно много времени, пробуя последние кулинарные шедевры бабули Блэк.

Где-то за неделю до конца каникул Эрис и Драко летали над лесом, как вдруг увидели, что к ним приближается Сириус верхом на какой-то незнакомой им метле. Он с легкостью маневрировал, крутя бочки, бросая метлу в пике и закладывая крутые виражи. Ребята с изумлением следили за ним, пока Сириус подлетал ближе.

— Что это за метла, папа? — не удержался Драко, едва его отчим оказался достаточно близко, чтобы можно было разговаривать.

Сириус расхохотался.

— Однако! Меня не было несколько недель, и что же я слышу? А где же «рад тебя видеть, пап» или «как прошло путешествие?» или «я рад, что ты вернулся»?

— Если ты хотел, чтобы все наше внимание было направлено на тебя, не нужно было лететь на самой прекрасной метле на свете, — заметил Эрис.

Его ярко-синие глаза горели вожделением, пока он разглядывал метлу отца.

— Красавица, правда? — любовно спросил Сириус. — Мальчики, вы смотрите на подлинную, абсолютно новую «Молнию».

— Неужели это «Молния»? — воскликнул Драко. — Это правда, что она разгоняется от нуля до ста пятидесяти миль в час за десять секунд?

— А тормозные чары в самом деле так хороши, как утверждают в обзорах? — нетерпеливо добавил Эрис.

Сириус усмехнулся.

— Вы сможете убедиться в этом сами. Позади шато вас поджидают ваши собственные метлы.

Мальчишки обменялись восторженными улыбками, и Сириус фыркнул.

— Кто последний, тот пьяный флоббер-червь! — выкрикнул он.

С этими словами он на умопомрачительной скорости рванул к дому. Эрис и Драко бросились за ним. В голове у них билась одна и та же мысль: их отец — самый лучший на свете!

Горшки с лилиями (potted lilies), барашки (rams), пушистые зверушки, черная овечка (Овен) — Дамблдор пытается намекнуть Северусу на Лили Поттер, Ремуса Люпина и Эриса Блэка.

«Бе-е, бе-е, черная овечка» — детская английская песенка, известная с XVIII века. https://www.youtube.com/watch?v=UyNFg0Utx_M

Крайос — имя одного из титанов, сыновей Урана и Геи.