Growing Up Black | Вырасти Блэком (джен)

ВАЖНО: оригинал фанфика не дописан автором. Перевод выполнен полностью всего написанного материала.

Статус перевода на "заморожен" меняться не будет, так как и перевод полностью выполнен, и гораздо меньше читателей попадет на этот фик через поиск (многие не смотрят замороженные фики). А в перевод вложено 6 лет труда. Спасибо за понимание!

---

Мариус Блэк припарковал свой «Астон Мартин» прямо возле дома номер четыре на Тисовой улице и глубоко вздохнул.

— Ради всего святого, Мариус, — упрекнула его супруга, — если ты так не хотел этого делового ужина, зачем вообще было принимать приглашение этих магглов?

— Бентли считает, что у Дурсля талант, потому нам следует заключить сделку с «Гриннингс».

В ответ Клитемнестра Блэк высокомерно фыркнула.

Мариус улыбнулся уголками губ. Пусть они оба были рождены сквибами, позором своих семей, но его жене всегда были присущи некоторые черты, проистекающие из их чистокровного волшебного происхождения.

— Я с трудом понимаю, почему мы должны причинять себе неудобства встречей с этим человеком, — продолжала она. — Почему ты не прислал самого Бентли?

Мистер Блэк снова вздохнул. Его жена просто-таки отказывалась понимать, как делаются дела в бизнессе.

— Дурсли пригласили именно нас, моя дорогая, — постарался как можно более спокойно ответить он. — Или тебе было бы приятно, оскорби я их своим грубым отказом?

— Ты действительно желаешь знать, что я предпочла бы сделать с этими наглецами? — ехидно уточнила Клитемнестра. — В самом деле, какие-то посредственные магглы смеют приглашать Блэков на ужин… Это уму непостижимо!

Эти слова окончательно переполнили чашу терпения мистера Блэка. Он повернулся к жене с крайне недовольным выражением лица.

— Прекрасно, — буквально выплюнул он, — почему бы нам в таком случае не нанести визит в Малфой-мэнор? Уверен, Абраксас будет просто в восторге от встречи со своей дорогой сестрицей-сквибом! Это будет достаточно подходящее общество для твоей персоны?

Клитемнестра резко побледнела, но смолчала. Она набросила на плечи норковое манто и вышла из машины.

Что-то кольнуло в груди у Мариуса. Он заботился о своей жене, и пусть ему было неприятно огорчать ее, но в такие моменты Клитемнестре требовалось напоминание о том, кем на самом деле они являлись в волшебном обществе, каким было их место в родном для них мире. Она как правило забывала, почему им приходилось мириться в первую очередь со всеми этими жалкими магглами.

Мариус вышел из машины и предложил руку супруге. Она отказалась от нее и первой пошла к крыльцу дома Дурслей. Мистер Блэк последовал за ней, затем настойчиво постучал по двери серебреным набалдашником трости.

Дверь ему открыл сам мистер Дурсль.

— Добрый вечер, мистер и миссис Блэк! — воскликнул он с наигранным радушием. — Для нас честь принимать вас в нашем скромном доме. Позвольте представить мою любимую жену Петунию и нашего сына Дадли.

Мариус заставил себя улыбнуться, когда подносил к губам крупную руку женщины с несколько лошадиным лицом для вежливого поцелуя, а затем потрепал по волосам ее китоподобного сына.

— Очаровательны, — сказал Мариус довольно сухо. — У вас прекрасная семья, мистер Дурсль.

Тем временем Клитемнестра, стоящая рядом, прикрыла кашлем свое скептическое фырканье. Муж проигнорировал ее.

— Могу ли я взять ваши пальто, мистер и миссис Блэк? — заучено спросил толстяк-сын. Мариус слышал скуку в его голосе и спрашивал себя, сколько заплатили родители этому паршивцу, что бы он вел себя прилично этим вечером. Сняв шляпу и пальто, он положил вещи на вытянутые руки ребенка.

— Спасибо, мой мальчик, — ответил мистер Блэк и посмотрел на свою жену.

Клитемнестра сняла шубку и бросила ее на паренька с естественной небрежностью, будто бы тот был домовым эльфом.

— Не хотите ли пройти в гостиную, миссис Блэк? — спросила хозяйка дома.

— Спасибо, миссис Дурсль, — протянула она нарочито манерно.

— О, пожалуйста, зовите меня Петуния.

Мариус подавил смешок, посмотрев на жену. Клитемнестра смерила женщину взглядом, мало скрывающим ее откровенно снобистское отношение, и отказалась с прохладцей в голосе:

— Я предпочту обращаться к вам миссис Дурсль.

Дурсль нервно рассмеялся и стал приглашать всех в гостиную.

— Не хотите ли выпить чего-нибудь?

Прежде чем Блэк последовал за остальными, он услышал громкий чих из чулана под лестницей, а затем чей-то тихий голосок начал ругать себя резким шепотом. Если бы Мариус не был так удивлен, он бы рассмеялся — это напомнило ему о домовых эльфах. Но как бы эльф мог появиться в семье магглов? Он с любопытством решил выяснить.

— Прошу прощения, мистер и миссис Дурсль, — сказал он, заходя в гостиную, — могу ли я узнать, где мне можно немного освежиться?

— О! — воскликнул Дурсль, ошеломленный тем, что такой важный человек, как Блэк, время от времени пользуется уборной. — В коридоре, прямо напротив чулана под лестницей.

— Отлично, — вежливо улыбнулся Мариус. — Я скоро вернусь.

Пока хозяева отвлеклись на его супругу, сам мужчина вышел в коридор и неслышной походкой он приблизился к чулану и постучал в дверь. Никто не ответил, но внутри стало тихо.

— Нечего прятаться, я тебя слышал, — прошептал он, склонившись к металлической решеточке в дверце, и услышал тихий вздох. — Как тебя зовут?

— Гарри, — пробормотал тихий голосок.

Лицо Мариуса побледнело. Это был ребенок, а не домовик! Мальчик, запертый в чулане. Что же скрывает этот олух-маггл?

— Ты сын Дурслей?

— Нет, сэр, — прошептал робкий голос. — Я Гарри Поттер. Пожалуйста, не говорите дяде Вернону и тете Петунии, что слышали меня. У меня будут большие неприятности.

Блэк был потрясен. Гарри Поттер? Тот самый Гарри Поттер?

— ДУРСЛЬ! — взревел мужчина. — ТАЩИ СВОЮ БЕСПОЛЕЗНУЮ ТУШУ СЮДА!

Толстяк мигом оказался в коридоре; его лицо побагровело от гнева.

— Что это значит? — мгновенно взвился Дурсль. — Вы не можете оскорблять меня и командовать в моем же доме!

— У вас мальчик заперт в чулане, — ответил Блэк. — И он говорит, что его зовут Гарри Поттер.

Клитемнестра не удержала вскрик.

— Это наш племянник, он очень беспокойный ребенок. На самом деле он даже опасен для окружающих.

— И именно поэтому вы держите его в чулане? — недоверчиво поинтересовался Мариус. — Выпустите его немедленно. Я хочу с ним поговорить.

— Какое вы имеете право?.. — начал злиться Дурсль.

— Выпустите его, — настойчиво потребовал Блэк, — или будьте уверены, я поговорю об этом с премьер-министром за ужином в следующий четверг.

Дурсль тут же заткнулся и вытащил связку ключей. Перебрав несколько и найдя нужный, он отомкнул замок и распахнул дверь, однако мальчик оставался внутри. Мариус опустился на одно колено и посмотрел на ребенка, прячущегося в тени кладовки. Глаза Блэка сузились от злости; не существовало никаких сомнений, что это его внучатый племянник. Он унаследовал типичные черты семьи и был очень похож на Дорею и ее сына Джеймса Поттера. Мариус не мог ошибиться. В конце концов, его сестры были единственными членами семьи, кроме дяди Финеаса, кто не отвернулся от сквиба после его отлучения от волшебного рода Блэков. Он еще раз взглянул на лоб мальчика и увидел пресловутый шрам в виде молнии.

— Ты, грязный, мерзкий маггл! — прорычал Мариус, обращаясь к Вернону. Его кулаки невольно сжались. — Да как ты смеешь держать Гарри Поттера в чулане?

— Он урод, — фыркнул Дурсль. Его моржовые усы топорщились, а лицо и шея были нездорового красного цвета от бессильной ярости. — Он опасен!

— Неужели это он? — спросила Клитемнестра у мужа.

Мариус кивнул жене, и в следующее мгновение она развернулась и отвесила звонкую пощечину хозяину дома.

— Этот мальчик не урод, — гневно крикнула она. — Он из благородной волшебной семьи!

— Вы такие же, как и он, — ахнула миссис Дурсль. Она соображала намного быстрее мужа и поняла, что важные деловые гости мужа связаны с миром колдовства и магии.

— На сей раз я пропущу это мимо ушей. Но с сегодняшнего дня Гарри Поттер будет жить в нашей семье, — Мариус сердито посмотрел на Петунию Дурсль.

— Как бы не так, — начал протестовать Вернон, но его слова прервала Клитемнестра второй пощечиной.

Мистер Блэк вновь опустился на колено у дверей чулана.

— Гарри, — мягко сказал он и протянул руку. — Ты хочешь оставить это ужасное место? Ты можешь уйти со мной. Я дядя твоего отца. Ты так похож на него.

Гарри на мгновение замялся, но уже через секунду взял пожилого человека за руку и вышел из чулана.

— О, бедный мальчик, — застонала Клитемнестра и ласково обняла ребенка. — У него даже нет нормальной одежды, Мариус.

— Мы исправим это,— заявил мистер Блэк. — Отведи Гарри к машине, дорогая.

Клитемнестра взяла Гарри за руку и повела прочь из дома. Дурсли не смели возразить.

— Вас стоит наказать за это чудовищное отношение к мальчику, чтобы урок запомнился на всю жизнь, — выплюнул Мариус уничижительно. — Но пока… Если желаете остаться в своем доме, а не попасть в тюрьму за жестокое обращение с ребенком, лучше бы вам зарубить себе на носу, что в ваших интересах молчать о сегодняшнем вечере и нашей семье, — он сделал небольшую паузу и злобно улыбнулся. — Или же я могу превратить вас в лягушачью икру. Для верности.

Миссис Дурсль от страха перед волшебниками (как она думала!) и боязни досужих сплетен соседей при грядущих проблемах была на грани обморока и с трудом стояла на ногах, опираясь на стену. А Блэк, воспользовавшись возможностью, забрал их пальто и вышел за дверь. На лице мужчины расплылась широкая улыбка. В конце концов Дурсли понятия не имели, что он был сквибом и не мог превратить колдовскую часть угрозы в жизнь.

~*~*~*~

Тот вечер был лучшим в жизни Гарри. Наконец-то его мечта сбылась. У него действительно нашелся богатый дядя, который пришел и спас его от Дурслей. И вот теперь он едет в великолепном автомобиле рядом с его новой тетей Клитемнестрой, которая ни на секунду не выпускала его из объятий, пока дядя Мариус рассказывал ему, каким родством они были связаны с Поттерами.

Когда они добрались до потрясающего воображение ребенка дома Блэков, тетя проводила его в комнату, где горничная по имени Доусон помогла ему принять горячую ванну с чудесной пеной и одела его в шелковую пижаму. Вещи были не новыми, но они были намного лучше, чем все те, что Гарри приходилось носить раньше.

— Это вещи мастера Кастора, — объяснила Доусон.

Гарри не знал, кто это, но он был благодарен этому человеку за то, что размер его одежды оказался более подходящим по сравнению с габаритами Дадли.

Переодев мальчика, Доусон повела его в столовую, где уже ждал семью великолепный ужин для него и его тети и дяди. Мало того, что они разрешили ему есть столько, сколько он захочет, так еще в конце мальчику принесли вкусный десерт.

Но больший восторг у ребенка пока вызывала комната, наполненная красивой антикварной мебелью, в которую его проводила тетя Клитемнестра.

— Это твоя спальня, Гарри, — сказала тетя с теплом в голосе.

Глаза Гарри расширились. Это, должно быть, какая-то ошибка. Все это не могло быть для него. Но мальчик не возражал, когда тетя уложила его на гигантскую кровать с балдахином, мягкой периной и множеством подушек. Она подоткнула одеяло и неуверенно погладила его по голове.

— Спокойной ночи, Гарри, — улыбнулась Клитемнестра.

— Спокойной ночи, тетя, — прошептал Гарри, и женщина вышла из комнаты, выключив свет.

Ему потребовалось очень много времени, чтобы уснуть. Отчасти это было потому, что Гарри не привык, чтобы было так тепло, уютно и сытно. Но главным образом, потому, что Гарри был уверен — он уже спит и видит сон, и мальчик хотел, чтобы этот сон не кончался никогда.

На следующий день после обеда дядя Мариус и тетя Клитемнестра повезли Гарри в Лондон. По пути Мариус рассказывал мальчику о магии, о его принадлежности к одной из древних и благородных семей и о темном волшебнике, убившем родителей Гарри, когда тот был совсем маленьким, и потерявшим свою силу, когда пытался убить и его самого.

Гарри слушал объяснения дяди с неослабевающим вниманием. Дурсли говорили, что его родители погибли в автокатастрофе из-за пьянства отца. Но как любой любой адекватный ребенок, пусть и шестилетка, Гарри нашел рассказ о героической гибели своих родителей от рук Темного Лорда более убедительным. Хотя известие о том, что он сам является героем и объектом почитания в магическом мире, приводило мальчика в замешательство.

— Если я действительно знаменит, то почему никто не заметил, как со мной обращались эти Дурс… Э-э-э… — Гарри запнулся и повторил, стараясь скопировать интонации тети, — эти грязные магглы?

Тетя Клитемнестра объяснила мальчику, что магглы — люди, которые подобно Дурслям ненавидели волшебство, — были тупыми и жестокими свиньями. Из-за них колдуны и ведьмы были вынуждены скрываться. И Гарри прекрасно понимал такое отношение волшебников к магглам, ведь кроме своих бывших опекунов он и не видел-то других взрослых.

— Не сомневаюсь, что Альбус Дамблдор, очень могущественный волшебник в Британии, был в курсе того, как ты живешь, Гарри. Я не знаю, почему он не остановил этих магглов, но я уверен, что у него были на это свои причины, — нахмурился Мариус.

Мальчик не был уверен, что ему когда-либо понравится этот Альбус Дамблдор. Судя по всему, он был не таким уж хорошим человеком, раз отдал Гарри в семью Дурслей и не забрал его, зная об отношение этой семьи к ребенку.

Вдруг ужасная мысль посетила юного Поттера.

— Если он наблюдал за мной все это время, в таком случае, он узнает, что вы меня забрали, — запаниковал мальчик, — и вернет меня обратно.

— Не волнуйся, Гарри, — успокоила его тетя Клитемнестра. — Если бы он узнал об этом, то пришел бы в наш дом еще вчера вечером или сегодня утром. Мы сделали все, чтобы замести следы. Он никогда тебя не найдет. Мариус сегодня утром снова посетил дом магглов и заставил их выпить зелье Забвения, чтобы обезопасить нас и лишить их возможности рассказать информацию Дамблодору.

— Твоя тетя и я — сквибы, — пояснил Мариус. — Мы имеем чистокровное волшебное происхождение, но не можем колдовать с помощью волшебных палочек. Поэтому мне пришлось воспользоваться зельем и угрозами. Тем не менее, мы поддерживаем связи с магическим миром. Существуют такжезелья, которые помогут изменить внешность. Кроме того, мы сменим тебе имя, и никто не заподозрит, кто ты на самом деле.

— Когда мы сделаем это, ты станешь воспитываться среди волшебников, как и должно было быть, — ласково сказала Клитемнестра. — Мы найдем тебе магического наставника и обучим тебя всему, что сможем, о колдовском мире.

Она внезапно замолчала и отвернулась к окну, поднеся к глазам платок.

Гарри кивнул. Он верил им и не хотел потерять свою вновь обретенную семью, поэтому на всякий случай подвинулся поближе к тете.

~*~*~*~

Когда они подъехали к дому номер семнадцать на Уиндермир корт, тетя одарила ребенка улыбкой, предусмотрительно подняла воротник его пальто и натянула пониже шапку, прежде чем выйти из машины. Взяв ребенка за руку, они направились к дому.

На двери было двадцать семь различных замков, которые открылись одновременно, как только дядя Мариус положил руку на дверную ручку. Тетя торопливо завела Гарри в дом и тут же заперла за ними дверь.

Гарри никогда раньше не видел такого дома. Он был обставлен так же элегантно, как и загородный коттедж дяди Мариуса, хотя гобелены в комнатах заметно потускнели. Но все же, дом казался каким-то другим, живым.

Вдоль стен гостиной висели различные портреты, и люди на них общались между собой. Тут же находилось бесчисленное количество волшебных артефактов, которые иногда издавали странные звуки и выпускали цветной дымок в воздух. Но больше всего Гарри удивило странное маленькое существо, неожиданно возникшее прямо перед ними будто бы из воздуха. Оно было сморщенным и лысым, вокруг его тельца было завернуто кухонное полотенце в виде тоги.

— Мопси рада видеть господина и госпожу Блэк, — существо поклонилось. — Господа желают остаться в доме надолго?

— Да, — кивнул Мариус. — Ступай и приготовь хозяйскую спальню и самую большую из гостевых.

Мопси снова поклонилась и исчезла.

— Это был домовой эльф, — объяснила тетя Клитемнестра. — Они живут для того, чтобы служить семьям волшебников. Мопси служит семье твоего дяди уже более ста лет.

Гарри был шокирован. Он прожил всего шесть лет, а помнил и того меньше. Мысль о ста годах была подавляющей.

Дядя Мариус усмехнулся, взглянув на выражение лица мальчика.

— Этот дом принадлежал моему дяде Финеасу, — пояснил он. —Финеас заботился обо мне и дал мне надлежащее образование, когда меня изгна... Э-э-э... Когда стало понятно, что у меня нет магических способностей. Он не обзавелся семьей, потому оставил этот дом мне после своей смерти.

— Классный дом! — улыбнулся Гарри. Дядя Мариус потрепал его по голове.

— Рад, что тебе нравится.

Клитемнестра сняла пальто и направилась в кладовую, чтобы разобраться с запасами, а Мариус тем временем повел Гарри в другую комнату, стены которой были плотно увешаны портретами; вся мебель была закрыта чехлами.

— Когда твои родители вынуждены были скрываться, — объяснял он, — они не могли постоянно перевозить за собой кучу вещей, и поэтому некоторые они оставили здесь. Прежде всего, я хочу познакомить тебя кое с кем.

Он подвел Гарри к большому портрету. На нем была изображена молодая пара в день своей свадьбы. Женщина была в белом платье и с букетом цветов в руках, а на мужчине был черный костюм. Он был очень похож на Гарри — те же лохматые черные волосы, схожие круглые очки. У его супруги волосы сверкали медью, а зеленые глаза были точь-в-точь, как у Гарри.

— Это мои родители? — тихонько спросил мальчик.

— Это их свадебный портрет, — ответил дядя и обратился к портрету: — Джеймс, Лили, хочу познакомить вас с вашим сыном, Гарри Джеймсом Поттером.

— Гарри? Ты такой большой! — воскликнул Джеймс. — Сколько тебе сейчас? Четыре?

— Мне шесть! — гордо сказал мальчик.

— Уже шесть? Какой взрослый!

Гарри завороженно рассматривал портрет, ловя мелкие детали внешности родителей, которых не помнил.

— Как ты, Гарри? О тебе хорошо заботятся? — взволнованно спросила Лили.

Мальчик заколебался, и Мариус ответил вместо него.

— Как раз об этом я и хотел поговорить. До сих пор Гарри жил с очень неприятными магглами по имени Дурсли.

— Петуния? — выдохнула Лили взволнованно. — Что она сделала?

— Они держали его в чулане под лестницей и обращались с ним не очень хорошо, — холодно ответил Блэк. — Я обнаружил его совершенно случайно и сразу забрал.

— Спасибо, Мариус, — сказал Джеймс, вздохнув с облегчением. — Мы у тебя в долгу. Но почему Сириус не забрал Гарри к себе? Он его крестный отец.

Блэк немного замялся и вынужден был ответить неприглядную правду:

— Сириус находится в Азкабане.

— Что? — воскликнули молодые Поттеры в унисон. — Но почему?

— Он находится там по обвинению в пособничестве Темному Лорду, предательстве и раскрытии тайны вашего местонахождения врагу и убийстве Питера Петтигрю.

Гарри пришел в ужас от этой новости. Еще большее потрясение он испытал, услышав, как смеется его отец, и перевел взгляд с дяди на отца.

— Сириус? Предал нас? — фыркнул тот. — Это нелепо! Сириус последний человек на земле, в чье предательство я мог бы поверить.

— Понимаю, но доказательства говорят об обратном.

— Должно быть какое-то объяснение, — покачал головой Джеймс. — Может, Империус?

— Возможно, — согласился Блэк. — Но это не самая насущная проблема на данный момент. Нас беспокоит Гарри. Если кто-нибудь узнает, что мы забрали его у магглов, его отправят обратно к ним, а мы с Клитемнестрой присоединимся к Сириусу в Азкабане.

— Вам нужно замаскировать Гарри, — предложила Лили.

— Я думал об этом. Мне нужно ваше согласие и согласие Гарри. Я хочу объявить магическому миру, что Гарри является единственным сыном Сириуса Блэка и Регины Малфой, племянницы Клитемнестры. Скажем, что он родился, когда Регина скрывалась во Франции. Месяц назад, вследствие несчастного случая, племянница умерла. А так как Сириус находится сейчас в Азкабане, никто не сможет опровергнуть это.

— Как ты объяснишь, почему о мальчике ничего не было известно раньше? — спросил Джеймс.

— Например, они поженились тайно из-за политических разногласий между Сириусом и Люциусом, братом Регины. И именно потому, что Регина была также не согласна с политикой брата, она уехала во Францию. По крайней мере, это действительно так. Она очень тесно общалась с Клитемнестрой, что играет нам на руку, поскольку так мы можем объяснить, почему она сделала нас опекунами мальчика, и моя супруга знает множество фактов о жизни Регины.

— Вам придется подделать много документов, — отметил Джеймс.

— Уже занимаемся эти вопросом, — кивнул Мариус.

— У нас есть маленькая проблемка. Как насчет того, что Гарри точная копия Джеймса в детстве? — забеспокилась Лили, с любовью глядя на своего сына.

— Изменив имя и внешность, мы ничего не добьемся, — рассудительно продолжил Поттер. — Письмо из Хогвартса придет на имя Гарри Поттера. Дамблдор сразу все поймет. Не говоря уже о существовании различных ритуалов, определяющие отцовство.

— Вот поэтому мне и нужно было ваше разрешение, Джеймс, — неуверенно начал Мариус, посмотрев на стоящего рядом маленького, неуверенного в себе Гарри. — Существует зелье, которое в совокупности с небольшим ритуалом принятия в семью может изменить как имя, так и внешность Гарри. Я знаком с одним выдающимся зельеваром, который не станет задавать лишних вопросов. Все ритуалы и заклинания будут идентифицировать вашего сына как сына Сириуса и Регины. Но зелье и ритуал незаконны, — дядя сделал небольшую паузу, — и необратимы.

Джеймс и Лили на секунду нахмурились и посмотрели друг на друга.

— Сделай это, — одновременно ответили они.

— Вы уверены? — удивился Мариус.

— Мы хотим, чтобы Гарри рос в хорошей, любящей семье. Мы всегда будем родителями Гарри, независимо от того, как он выглядит; но ему будет лучше с людьми, которые будут заботиться о нем и его безопасности.

— Сириус был бы с нами согласен, — лукаво улыбнулся Джеймс. — Так как он находится в Азкабане, это самое малое, что он может сделать для Гарри.

— А что ты думаешь по этому поводу? — Мариус повернулся к мальчику.

Гарри совсем по-взрослому нахмурился и согласно кивнул.

— Я не хочу возвращаться к магглам, — пробормотал он робко.

— У меня есть одна просьба, — заговорил Джеймс. — Мы хотим выбрать новое имя для сына.

Ни у дяди Мариуса, ни у Гарри не было никаких возражений, поэтому Джеймс и Лили приступили к работе немедленно, позаимствовав книгу по астрономии с нарисованной библиотеки на портрете Финеаса Найджелуса Блэка.

~*~*~*~

Шесть дней спустя, поздно ночью Гарри сидел в мягком кресле на втором этаже и ждал возвращения дяди Мариуса. Тетя Клитемнестра находилась в загородном коттедже и решала окончательные проблемы, связанные с переездом в Лондон. Домовик Мопси уже закончила приводить в порядок особняк на Уиндермир корт 17, и мальчик провел большую часть недели беседуя с портретом родителей.

Два дня назад Клитемнестра перевезла портрет Регины Малфой и объяснила ей всю ситуацию. Регина была шокирована теми обстоятельствами, при которых рос ребенок у своих родственников-магглов и с радостью согласилась помочь. Хотя идея о совместном ребенке с Сириусом ее очень веселила. Она всегда воспринимала его только как друга и никогда не представляла его в роли своего мужа, к великому огорчению матери Сириуса.

Лили и Джеймс взяли с Регины непреложный обет о неразглашении тайны Гарри Поттера. Дядя Мариус объяснил мальчику, что в случае нарушения клятвы настоящий волшебник умирал, а вот портрет мага превращался в пустой холст.

Леди Малфой рассказывала Гарри историю чистокровных семейств Малфоев и Блэков и кое-что о себе самой, а мальчик практиковался, называя ее мамой, а Джеймса и Лили дядей и тетей, поскольку было решено, что для посторонних людей в случае необходимости чета Поттеров будет упоминаться как крестные родители маленького Гарри.

Сам Гарри очень хотел поговорить с Сириусом Блэком, который должен был стать его новым отцом, но в волшебном мире портреты оживали только после смерти своего хозяина. Однако Джеймс был счастлив рассказать своему сыну о крестном, а дядя Мариус нашел старые фотографии своего племянника. Вот так, по колдофото, мальчик и познакомился с Сириусом…

~*~*~*~

Наконец долгое ожидание закончилось, дверь распахнулась, и дядя Мариус вошел в комнату. В руках у него были большой флакон и серебряный зельеварческий котелок, а сам он выглядел изможденным.

— Может, сделаем все завтра? — обеспокоенно спросил Гарри.

Мариус покачал головой.

— Ты должен выпить зелье в полночь, — пояснил он.

Он повесил котелок над огнем в камине и вылил в него содержимое флакона. Жидкость сразу начала пузыриться и практически мгновенно закипела. Затем Мариус добавил туда несколько волосков Гарри и волосков Регины, которые Клитемнестра хранила в конверте, и молочный зуб Сириуса, который удалось украсть домовику Мопси из дома на Гриммаульд-плейс, двенадцать.

Мариус перемешал зелье, достал кусок пергамента и протянул Гарри странного вида перо.

— Напиши такую фразу — меня зовут Эрис Сириус Блэк, — скомандовал он.

Накануне вечером Джеймс и Лили выбрали именно это имя.

Гарри начал выводить буквы и вздрогнул, почувствовав боль в руке, но продолжил писать. Дядя Мариус уже объяснил ему заранее про кровавое перо, и происходящее не было сюрпризом. Закончив, он отдал пергамент дяде, и тот бросил его в котел. Записка сразу же растворилась, а зелье изменило свой цвет на золотистый. Мариус наполнил им серебряный кубок, и они стали ждать назначенного времени.

За минуту до полуночи он передал кубок Гарри. Как только в комнате раздался бой часов, мальчик залпом выпил содержимое кубка.

Гарри ожидал чего-то необычного, волшебного, но ничего не происходило.

— Что-то не так, дядя Мариус? — с тревогой спросил Гарри. — Я не меняюсь.

— Не так быстро, мой мальчик, — облегченно расмеялся Мариус Блэк. — Это займет немного времени. Ложись спать, а завтра ты заметишь некоторые изменения.

Гарри не протестовал и позволил Мопси проводить себя в спальню и уложить в кровать. Он не стал слушать сказку на ночь, а сразу заснул. Ему снился замечательный сон, в котором он всю ночь играл с большой черной собакой.

Следующим утром Гарри проснулся, когда солнце было уже высоко в небе. Он вылез из постели и, подойдя к комоду, налил немного воды из кувшина в фарфоровую чашу, чтобы умыться. Он автоматически потянулся за очками, но через секунду понял, что они ему больше не нужны. Он видел совершенно ясно.

— Должно быть, зелье действует, — подумал он.

Посмотрев в зеркало, мальчик вскрикнул. На него смотрел совершенно другой человек. Он был похож на Сириуса с фотографий, когда тот был ребенком: те же аристократические черты лица, те же мягкие волосы, легко поддающиеся расческе. Вот только глаза у Гарри были ярко-голубые, как у Регины, а со лба пропал злосчастный шрам в виде молнии. Надо же, он, оказывается, привык к этой отметине.

Пижама больше не висела на нем, штаны даже были чуть коротковаты. Его плечи стали шире, а сам мальчик немного подрос.

— Вот это да, — прошептал Гарри, почти не узнавая своего голоса.

Тембр был немного богаче. Возможно, он достался мальчику от Регины, у нее был прекрасный голос.

Гарри натянул тесноватую одежду и спустился в столовую, где Мопси уже накрывала на стол. Эльфа предупредили о новом внешнем виде ребенка, так что в глазах существа почти не читалось удивление, лишь на секунду, когда Мопси взглянула на Гарри, а затем низко ему поклонилась.

— Доброе утро, мастер Эрис, вам хорошо спалось?

— У меня была длинная ночь, — кивнул Гарри.

— Мопси видит. Мастер Эрис выглядит очень хорошо, — улыбнулась эльф.

— Спасибо, Мопси, — рассмеялся мальчик.

После того, как стол был накрыт и Гарри приступил к завтраку, в столовую вошел дядя Мариус.

— Отлично выглядишь, — громко рассмеялся он. — Похоже, все идет по плану.

— Похоже на то, — согласился мальчик.

— Самое сложное испытание будет завтра, когда мы отправимся в Министерство Магии подавать документы, — сказал дядя, садясь во главе стола.

— Вы думаете, это хорошая идея? — занервничал Гарри. — Что, если они все поймут?

— Мы должны это сделать в любом случае, поскольку иначе ты никогда не станешь своим в магическом мире. Мы ведь не для того взяли тебя с собой, чтобы прятать всю жизнь, как беглого преступника. Мы с тетей намерены дать тебе правильное воспитание.

— Почему бы нам не спрятаться в мире маглов? Дамблдор никогда не будет нас там искать.

— Ты волшебник, мой мальчик, и ты должен расти как волшебник. Я бы отдал свою правую руку на отсечение, лишь бы у меня была хотя бы щепотка магического таланта, — нахмурился Мариус. — Будь я проклят, если позволю тебе похоронить свой дар.

— А если они все-таки поймут кто я на самом деле?

— Не поймут, — заверил его дядя и окончательно сменил тему. — Ты должен показать свой новый облик матери и крестным после завтрака. Они будут в восторге.

~*~*~*~

На следующее утро вернулась тетя Клитемнестра, закончив все организационные детали в их загородном коттедже. Она казалась такой счастливой, переступая порог их лондонского дома, но как только увидела новый облик мальчика, разрыдалась. Дядя Мариус сразу же бросился к жене, чтобы успокоить, шепча ей что-то на ухо. Гарри стало неловко.

После нескольких напряженных минут тетя взяла себя в руки и, подойдя к ребенку, дотронулась до его щеки.

— Ты очень хорошо выглядишь, Гарри, — тихо сказала она. — Или я должна называть тебя Эрис?

— Простите, что заставил вас плакать, — робко прошептал мальчик. — Я что-то сделал не так?

— Ты ничего не сделал, — мягко улыбнулась Клитемнестра. — Просто ты так похож на одного человека, которого я когда-то очень сильно любила. Не волнуйся, больше такого не повторится, — пообещала тетя и обняла Гарри.

В тот же день они втроем поехали в Министерство Магии, вооружившись внушительной подборкой поддельных документов, которые раздобыл Мариус. Им потребовалось некоторое время, чтобы пройти через огромную очередь на входе, а затем, преодолевая смущение, объяснять охраннику, почему у дяди Мариуса и его жены нет палочек на проверку. Но в конце концов, формальности остались позади, и все трое оказались лицом к лицу с довольно уродливой ведьмой.

— Что вам нужно? — неприязненно спросила она.

— Я Мариус Блэк, — представился пожилой сквиб. — Это моя жена Клитемнестра. Мы недавно приняли опеку над нашим внучатым племянником, Эрисом Блэком, и хотели бы убедиться, что он зарегистрирован в Министерстве должным образом.

— Почему он все еще не зарегистрирован? — скучающе спросила женщина.

— Мой племянник родился во Франции, — начал объяснять дядя.

— Вот как! — воскликнула ведьма. — Значит он не британский подданный. Вам придется пройти процесс натурализации.

— Но Эрис британский подданный, — настаивала тетя. — Его родители британцы.

Ведьма поворчала и, взяв документы у Мариуса, начала листать их, практически не читая.

— Все вроде бы в порядке, — пробормотала она, но вдруг остановилась, и ее глаза сузились. — Подождите, здесь говорится, что отец мальчика Сириус Блэк. Тот самый Сириус Блэк?

— Именно, — сухо сказал дядя.

— Тогда я не знаю, как с этим быть, — поспешно сказала она. — Сириус Блэк преступник. Он, по сути, лишен всех прав.

Именно тогда в кабинет зашла высокая ведьма со стальным цветом волос.

— Миссис Эджкомб, я очень не хочу беспокоить вас еще раз, но там, кажется, возникла какая-то проблемка с моим заявлением, — сказала она, полностью игнорируя всех остальных. — Мне просто нужно подготовить все документы до того, как я уеду в Трансильванию в следующую среду, — женщина остановилась, наконец, заметив присутствие других людей. — О, вы сейчас заняты, — ее глаза расширились, как только она поняла, кто перед ней стоит. — Мерлин Великий! Это вы!

— Здравствуй, Кэсси, — улыбнулся сестре Мариус.

— Что ты здесь делаешь? — потребовала Кассиопея Блэк. — Я думала, ты живешь в мире маглов.

— Да, это так, — признал Мариус. — Но, все меняется, — он указал на Гарри.

Кассиопея внимательно посмотрела на мальчика.

— Кто это? Это же не твой сын? Разве ты все еще в репродуктивном возрасте?

Щеки тети Клитемнестры порозовели, а дядя нахмурился.

— Это Эрис, — холодно ответил Мариус. — Он недавно приехал к нам из Франции, после трагической гибели его матери.

— Кто она? — заинтригованно спросила Кассиопея.

— Моя племянница Регина, — ответила тетя.

— О. А кто отец?

— Сириус Блэк, по-видимому, — пробормотала миссис Эджкомб, все еще сидя за свои столом.

— У Сириуса был сын? — голос Кассиопеи был почти голодным. — С Малфой? Чистокровный? — хихикнула она. — Это изумительно! Как ты мог скрывать от нас такую новость, Мариус Альфард Блэк? У Рода Блэк появился наследник, да еще и чистокровный! О, какая жалость, что дорогая Вальбурга не дожила до этого. Поллукс будет вне себя от радости. Не говоря уже об Арктурусе.

Внезапно Кассиопея замолчала. Выражение ее лица стало подозрительным, когда она посмотрела в глаза Мариусу.

— Как мы можем быть уверены, что он тот, за кого себя выдает?

— У нас есть документы, Кэсси, — ответил дядя, но Кассиопея его прервала.

— Ты слишком долго прожил среди маглов, Мариус. Какой прок от твоих документов?

— Он очень похож на Сириуса, — указала Клитемнестра. — Разве это не доказательство?

— Для вас — может быть, — прорычала ведьма. — Но не для меня.

Она вытащила палочку и без предупреждения направила ее прямо на лоб Гарри.

— Ostende paternitatem.

— Вы это серьезно, мисс Блэк? Темная магия в самом сердце Министерства! — слабо протестовала миссис Эджкомб.

Дымчатый образ Сириуса Блэка внезапно появился над головой Гарри.

— Ostende maternitatem, — Кассиопея, не колеблясь, сразу же применила другое заклинание.

Образ Сириуса рассеялся, превращаясь в образ Регины Малфой.

— Sanguinis status.

Изображение Регины исчезло, но дымка осталась, превращаясь в ярко золотое свечение.

— Ostende potestam.

Все тело Гарри на секунду засветилось слабым золотым ореолом и погасло. Кассиопея самодовольно улыбнулась, прежде чем переключить свое внимание на миссис Эджкомб.

— Хватит сидеть истуканом, — выругалась она, — завершите оформление мальчика.

Затем она повернулась к Гарри, и он поразился, каким нежным стал ее голос, когда она обратилась к нему.

— Ты наверное понятия не имеешь, кто я? Я твоя тетя Кассиопея, дорогой. А как тебя зовут?

— Эрис Сириус Блэк, — хрипло ответил Гарри.

— Какое красивое имя для такого красивого мальчика, — улыбнулась мисс Блэк и снова повернулась к миссис Эджкомб. — Это Эрис Сириус Блэк! Его прадед, Арктурус Блэк, обладатель Ордена Мерлина первой степени. Его другой прадед, Поллукс Блэк, бывший Верховный судья Визенгамота.

Гарри точно слышал, как миссис Эджкомб пробубнила что-то насчет опасности близкородственного скрещивания, но никто не обратил на это внимания.

— Он прямой потомок Сириуса Финеаса Блэка, который четырежды избирался Министром магии, — продолжила Кассиопея, — не говоря уже о великом Финеасе Найджелусе — лучшем директоре Хогвартса, которого когда-либо знали. Вы могли бы приложить больше усилий для помощи их правнуку Эрису.

— Как скажете, мисс Блэк, — пробормотала миссис Эджкомб и начала что-то яростно строчить на куске пергамента.

Несколько минут спустя она протянула его Гарри наряду с другими документами, предоставленными ей дядей Мариусом.

— Добро пожаловать в Великобританию, Мистер Блэк, — сказала она.

~*~*~*~

В тот же день Альбус Дамблдор отправился в дом Арабеллы Фигг из своего кабинета в Хогвартсе. Миссис Фигг жила на Тисовой улице рядом с домом номер 4. Она связалась с директором, чтобы сообщить ему о том, что в течение недели Гарри из дома не выходил.

— Не то чтобы это совершенно необычно, профессор, — начала объяснять она, как только Дамблдор вышел из камина. — Иногда мальчика наказывают, и он может не выходить на улицу в течение двух недель, но тут что-то другое. Вся семья уезжала на выходные, и они не просили меня присмотреть за ребенком.

— Это необычно? — спросил Альбус.

— Да, профессор, — заверила его миссис Фигг. — Миссис Дурсль очень беспокоится о том, что он может поджечь дом, если они оставят его одного.

— Я понял, — нахмурился Дамблдор. — Я думаю, мне стоит навестить мальчика и убедиться, что с ним все в порядке. В любом случае, мое появление лишний раз напомнит им, что о Гарри стоит лучше заботиться.

Он повернулся на месте и исчез, чтобы через секунду появиться на пороге дома Дурслей.

— Что вам нужно? — спросила Петуния, открыв дверь. — Вы один из них, — она с отвращением посмотрела на профессора.

— Я Альбус Дамблдор, — мягко сказал волшебник. — Мы общались с вами.

Петуния немного побледнела.

— Вы не возражаете, если я войду?

Женщина всем своим видом показывала, что он нежеланный гость в ее доме, но все же отошла в сторону и пропустила директора.

— У вас очень хороший дом, Петуния, — сказал Альбус. — Очень чистый.

Миссис Дурсль резко кивнула.

— Петуния, я пришел сюда, чтобы проведать Гарри, — вздохнул Дамблдор.

— Кого? — тупо уставилась на него женщина.

Директор был поражен и впервые за день почувствовал тревогу.

— Гарри Поттера, — медленно сказал волшебник. — Вашего племянника. Сына Лили.

— У Лили был сын? — женщина казалась удивленной. — Как? Я думала, в вашем письме говорилось, что она умерла.

Альбус посмотрел в глаза Петунии и, применив легилименцию, просмотрел ее воспоминания. Гарри в них полностью отсутствовал. Были слегка необычные пробелы, как после применения заклинания забвения и много странных несоответствий: Петуния шла в одиночку к миссис Фигг, здоровалась с ней и сразу же уходила; стол накрыт на четыре персоны, а в семье всего три человека; 1 ноября 1981 года миссис Дурсль обнаружила на пороге своего дома пустую корзинку с письмом от Дамблдора.

Директор нахмурился. Если бы применялось заклятие Забвения, все было бы по-другому. Оно не оставляло таких явных пробелов. Единственный ключ к разгадке этой ситуации профессор увидел в недавних воспоминаниях женщины. Петуния готовилась к роскошному ужину неделю назад. Это должно было быть что-то очень важное, но гости так и не появились. На следующий день она освободила чулан под лестницей, который выглядел так, будто там кто-то жил.

Дамблдор покинул воспоминания миссис Дурсль.

Что-то случилось неделю назад. Кто-то забрал Гарри. Слишком много вопросов, на которые не было ответов: Кто? Как? Куда? Почему?

Игнорируя явное недоумение Петунии, Альбус проверил дом на наличие каких-либо амулетов, артефактов и зелий.

Был бы он в другом доме, он наверняка бы обнаружил остатки зелья Забвения в заварочном чайнике и отследил бы зельевара, а может и его покупателя. Но Петуния Дурсль была слишком хорошей домохозяйкой, она не могла оставить посуду грязной, а значит, и остатки зелья обнаружить было невозможно.

— Похоже, я ошибся, Петуния, — тихо сказал он, слегка поклонившись ей. — Я прошу прощение за вторжение.

Оставив дом Дурслей, профессор вернулся к миссис Фигг и вкратце объяснил ей ситуацию.

~*~*~*~

Вернувшись в школу, он стал размышлять о загадочной ситуации. Кто-то забрал Гарри с Тисовой улицы неделю назад. В этом он был уверен. Альбус подозревал, что волшебник, забравший мальчика, особыми талантами в области магии не блистал, раз оставил косвенные доказательства существования Гарри. Более того, он использовал не заклятие Забвения, а зелье, хотя Петуния Дурсль и уничтожила доказательства, даже не подозревая об этом.

К сожалению, не зная на сто процентов, каким образом похититель стер воспоминания у четы Дурсль, профессор не имел никакой возможности восстановить их.

Когда вопрос зашел о мотиве, Дамблдор был полностью сбит с толку. Защита, которую дала Лили мальчику, должна была защитить Гарри от похищения. Значит, он ушел добровольно? Как бы директору не хотелось признавать такую возможность, но она имела место быть.

Если ребенок жил в чулане под лестницей и не получал должной заботы от своих опекунов, то неудивительно, что Гарри оставил это место по собственному желанию. Он ушел бы с любым незнакомцем, который предложил бы ему лучшую жизнь.

Альбус нахмурился. Он не ожидал, что Дурсли будут так плохо заботиться о мальчике, и, оглядываясь назад, это был его промах.

Подозреваемые? Пожиратели Смерти, несомненно, хотели заполучить ребенка, но защита Лили не пустила бы их даже на порог дома. Следовательно, это кто-то из родственников или друзей. Только единственными родственниками Лили были Дурсли. Родители Джеймса были мертвы, а у его отца не было ни братьев, ни сестер.

Дамблдор невольно вздрогнул, подумав о родственниках со стороны матери Джеймса. Мысль о Поллуксе и Кассиопеи Блэк, забравших Гарри, приводила Альбуса в ужас... Но брат и сестра Блэк были достаточно квалифицированными волшебниками, которым не составило бы труда стереть память Дурслям. Да и они скорее умрут, чем переступят порог магловского дома. Если на то пошло, у них не было никакой возможности узнать о том, что Гарри Поттер находился у своей тетки.

У директора было странное чувство, будто он кого-то забыл, но он был уверен, что у Поллукса, Кассиопеи и Дореи не было больше братьев и сестер. Дамблдор помнил каждого студента, учащегося в школе.

Оставались только друзья Джеймса. Вернее один друг — Ремус Люпин. Оборотень был способным учеником, у него не должно было возникнуть проблем с заклятием Забвения, но, возможно, он решил подстраховаться, ведь раньше никогда его не использовал и предпочел зелье заклятию.

Люпин знал о родственниках Лили и, может, хотел проведать Гарри, несмотря на предостережения Альбуса находиться как можно дальше от Тисовой улицы.

Да, на данный момент Ремус Люпин был главным подозреваемым.

Директор достал перо и пергамент и начал писать письмо мистеру Люпину.

Ремус Люпин сидел в пабе «Три Метлы» и ждал Дамблдора, потягивая сливочное пиво. В своем письме директор школы толком не сообщил, почему ему понадобилось встретиться с бывшим учеником, но, по-видимому, это было нечто очень серьезное.

Наконец, оборотень заметил знакомый профиль в дверях паба.

— Точно в срок, — подумал Ремус, взглянув на часы.

Пожилой волшебник быстро окинул взглядом помещение, прежде чем задержаться на Люпине. Что-то в его взгляде насторожило оборотня. Обычный веселый огонек в глазах профессора отсутствовал.

Дамблдор подошел к столику Ремуса, и мужчина поднялся, чтобы поприветствовать директора.

— Добрый вечер, профессор, — вежливо сказал он, пожимая руку Дамблдора.

— Добрый вечер, Ремус. Не возражаешь, если я присяду?

— Конечно нет, профессор. Садитесь, пожалуйста.

Мадам Розмерта подошла к их столику, и директор заказал кружку ее лучшей медовухи.

После того, как заказ принесли, Дамблдор поблагодарил женщину и пристально посмотрел на Ремуса.

— Скажи мне, Ремус, — тихо начал он. — Тебе что-нибудь известно об исчезновении Гарри Поттера?

— Гарри? Гарри исчез? Что случилось? — поразился Люпин.

Директор внимательно посмотрел в глаза оборотня. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Дамблдор расслабился и отвел взгляд. Ремус действительно был не замешан в исчезновении мальчика.

— Да, боюсь, что так. Гарри забрали от родственников, проживающих в графстве Суррей, — печально ответил он. — И я до сих пор не могу определить, кто именно это сделал.

Ремус не мог поверить, что сына Джеймса похитили. Оборотень был опустошен. Он повиновался желанию Дамблдора и избегал Гарри эти пять лет. Это причиняло ему невыносимую боль. Он хотел заботиться о сыне своего друга.

— Я бы никогда не навредил Гарри, — прошептал он. — Я сделаю все, чтобы помочь найти его.

— Я знаю. На самом деле, я подозревал тебя в первую очередь. Я боялся, что это ты забрал Гарри от родственников, пытаясь ему помочь, — серьезно кивнул директор.

— Разве ему нужна была помощь? С ним плохо обращались? — глаза оборотня сузились.

Альбус устало покачал головой, словно судьба всего мира лежала на его плечах.

— Боюсь, что они относились к нему очень плохо. Я подозреваю, что Гарри мог добровольно уйти со своими похитителями. Другого объяснения я не вижу, на доме Дурслей была хорошая защита.

— У вас есть какие-нибудь предположения?

— Ни одного. Воспоминания Дурслей были изменены, — невесело рассмеялся директор. — Они даже не знают о существовании Гарри.

— Чем я могу помочь? — решительно спросил Люпин.

— Есть кое-что, — медленно начал Альбус. — Вполне возможно, что один из соседей наверняка слышал или видел что-то. Это может нам помочь. Вернись на Тисовую улицу и расспроси всех, но будь осторожен.

— Я все сделаю, — кивнул Ремус.

— Отлично, — Дамблдор осушил бокал с медовухой и встал. — Дай мне знать, если что-нибудь обнаружишь. А я пока проверю еще кое-что. Мы обязательно доберемся до правды.

— Профессор, — нерешительно начал оборотень. — Что будет с Гарри, когда мы его найдем? — он упорно отказывался говорить "если". — Мы не можем отправить его обратно к родственникам, если они действительно плохо с ним обращались.

— Крайне важно, чтобы Гарри вернулся к Дурслям. Судьба всего мира может зависеть от этого, — серьезно сказал Дамблдор.

~*~*~*~

Между тем в доме номер 17 на Уиндермир корт жизнь, наконец, вошла в нормальное русло.

Тетя Клитемнестра занялась ремонтом спальни Гарри и даже позволила ему самостоятельно выбрать цвета и стиль мебели.

На следующий день после визита в Министерство, она взяла мальчика с собой в «Твилфитт и Таттинг», где купила ему целую гору новой одежды. Гарри предполагал, что за всю свою жизнь он не переносит такое количество вещей. Старую же одежду сложили в сундук и убрали подальше. Регина с одобрением посмотрела на новый гардероб мальчика. Теперь он выглядел именно так, как подобает выглядеть ее сыну.

Дядя Мариус официально оставил все свои дела в мире маглов и теперь посвящал все свое время воспитанию Гарри.

Освободив комнату рядом со спальней мальчика, дядя решил сделать из нее игровую комнату и взял племянника с собой в Косой переулок, чтобы выбрать игрушки.

Ходить по магазинам с дядей было непросто. Как только Мариус замечал интерес Гарри к какой-либо игрушке, он сразу же ее покупал, поэтому мальчику пришлось быстро научиться контролировать себя, чтобы не злоупотреблять добротой дяди.

Вскоре, в знак уважения к вековым традициям аристократии, у Гарри появился распорядок дня, которому он должен был неизменно следовать.

Каждое утро в 6 часов утра мальчик просыпался, умывался, одевался и следовал в столовую, чтобы начать завтрак со своими дядей и тетей. После завтрака он делал уроки в библиотеке. Гарри уже умел читать и писать, поэтому тетя Клитемнестра обучала его магическому этикету, французскому и латинскому языкам и арифметике. Дядя Мариус обучал истории и генеалогии, а также заставлял его учиться красиво писать (У дяди Мариуса был великолепный почерк).

После уроков ему было разрешено летать на своей игрушечной метле в саду, прежде чем в одиннадцать часов у него начинался урок игры на фортепьяно с тетей, которая была очень хорошей пианисткой.

Портреты родителей тоже хотели внести свою лепту в воспитание мальчика. Джеймс играл в прятки с Гарри по всему дому, показывал, как использовать различные игрушки в игровой комнате и учил его разным шалостям. После обеда у мальчика был тихий час, но перед сном Лили просила его немного почитать ей что-нибудь из магической или магловской литературы. Гарри не понимал, почему она так любила слушать его чтение. Он, как правило, читал медленно, иногда запинаясь на незнакомых словах. Но Лили говорила, что его голос, словно музыка для ее ушей.

Что касается Регины, она следовала за Гарри в течении всего дня, за исключением игрового времени. Через пару недель ее непрекращающихся команд: "Встань прямо!" или "Перестань лениться!", мальчик обнаружил, что уже сам на автомате выполняет все ее указания. Тот первый день, прошедший без подсказок его предполагаемой матери, заставил гордиться ребенком всех жителей дома на Уиндермир корт.

К вечеру тетя Клитемнестра укладывала Гарри в постель и желала ему спокойной ночи, а Регина пела ему прекрасную колыбельную, но мальчик всегда засыпал уже после первого куплета и крепко спал всю ночь, мечтая о собаках, оленях и летающих мотоциклах.

~*~*~*~

Следующие 2 недели Ремус провел на Тисовой улице, расспрашивая соседей. Удивительно, но первый удачный разговор у него состоялся с сыном Дурслей. Родители круглолицего мальчика, может, и не помнили Гарри, но вот Дадли слишком стремился рассказать Ремусу об "уроде".

— Ты помнишь, кто похитил Гарри? — дружелюбно спросил Люпин, протягивая мальчику еще один шоколадный батончик.

— Никто его не похищал, — закатил глаза Дадли. — Мужчина узнал, что этот уродец живет в чулане под лестницей и начал кричать на моего отца. Папа объяснил, что Гарри должен был сидеть там, потому что был... ненормальным. А потом женщина ударила его за это.

Ремус мысленно поаплодировал похитителям.

— Что произошло потом?

— Мужчина начал разговаривать с уродцем, — начал кривляться Дадли. — Гарричка то, Гарричка се, — поморщился он. — Это было отвратительно. Он спросил, хотел бы Гарри поехать жить с ним. Гарри согласился, и они ушли.

— Что-нибудь еще?

— О, да. Старик сказал, что если мы кому-нибудь расскажем об этом, то он вернется и превратит нас в лягушачью икру.

Дадли вдруг побледнел. Казалось, что он совсем забыл про эту часть разговора. Больше Ремусу не удалось вытащить из мальчика ни слова, даже огромное количество шоколада не помогло развязать ему язык.

Леди из дома номер 5 рассказывала Люпину разные ужасные вещи о Дурслях, но пропажи Гарри она не заметила и ничего не слышала о странной паре, посетившей дом номер 4 накануне исчезновения мальчика.

Джентльмен из 6 дома не вмешивался в чужие дела, хотя видел, как кто-то припарковался напротив дома Дурслей на очень дорогом автомобиле незадолго до этого.

Женщина из 3 дома, напротив, очень стремилась помочь.

— О, Петуния всегда жаловалась на мальчика, — сказала она. — Он доставлял ей много хлопот с тех пор, как его родители погибли в автокатастрофе по вине отца. Мужчина был пьян и не справился с управлением.

Ремус начинал ненавидеть Дурслей еще больше, но старался держать себя в руках.

— Вы, случайно ничего не знаете о гостях, посетивших Дурслей пару недель назад? Скорее всего, они приезжали на дорогом автомобиле.

— О, они. Петуния говорила о них несколько раз. Это были очень важные и влиятельные люди, судя по всему. Они как-то связанны с контрактом, который должен был получить Вернон для своей фирмы. Вы не подумайте, я не подсматривала, просто случайно увидела их в тот вечер.

— Естественно, — улыбнулся Ремус.

— Они подъехали на очень дорогом автомобиле. Наверное, весь мой прекрасный дом не стоит таких денег, как машина этих людей. Это была пожилая пара, хотя выглядели они не очень старыми. Сколько на женщине было украшений, вы не поверите! А ее норковая шуба... — женщина на секунду замолчала, а затем продолжила: — Забавно, но они пробыли у Дурслей совсем недолго. Я отошла, чтобы позвать своего Билли. Вы знаете, он так любит дорогие машины... Так вот, когда я привела его, чтобы он взглянул на автомобиль, машины уже не было.

— Вы случайно не знаете имен этих людей?

— Ах да, конечно. Петуния называла их несколько раз. Дайте-ка вспомнить... Я не припомню, чтобы она называла их имена, но вот фамилии... Браун, мне кажется... Браун... Или Грин, может быть. Или Грей...

— Спасибо большое, — вежливо сказал Люпин и пошел прочь.

Он почти дошел до конца калитки, когда женщина выбежала из дома и окликнула его.

— Блэк, — торжествующе выкрикнула она. — Фамилия этих людей. Мистер и миссис Блэк.

От этих слов у оборотня кровь застыла в жилах.

~*~*~*~

За неделю до Рождества на Уиндермир корт прибыли три совы с письмами, адресованными: "Мистеру Эрису Блэку", "Мистеру Э.С. Блэку" и "Мистеру Эрису Сириусу Блэку, будущему наследнику Благороднейшего и Древнейшего семейства Блэк". Все три письма были написаны очень красивыми и ровными почерками. Гарри нервно открыл первый конверт и прочитал письмо вслух.

Уважаемый Эрис,

Я был очень рад узнать о твоем существовании, но я также был опечален, узнав о трагической кончине твоей матери, моей прекрасной дочери Регины.

Мне бы очень хотелось, чтобы ты навестил меня на Рождество в поместье Малфоев. В этом году я принимаю все семейство Малфой и Блэк, так что у тебя появится возможность познакомиться с остальными родственниками.

Как твой дед и ближайший родственник, находящийся на свободе и в добром здравии, я хотел бы обсудить некоторые аспекты твоего воспитания и попечительства.

Если моя сестра и ее муж смогут составить тебе компанию, я внесу их в список приглашенных.

Твой любящий дедушка,

Абраксас Малфой.

Тетя Клитемнестра казалась такой взволнованной после того, как Гарри закончил читать. Она сразу же захотела написать ответ, но дядя Мариус настоял на том, чтобы Гарри сначала открыл оставшиеся письма.

Второе письмо было следующего содержания:

Уважаемый Эрис,

Я был очень рад узнать о тебе от моей сестры Кассиопеи, хотя мне очень жаль твою бедную матушку. Я знаю, как тебе трудно было потерять мать в таком юном возрасте и сразу же переехать к сквибам. Хотя я и уверен, что они хорошо заботятся о тебе, но они не могут дать тебе должного магического воспитания, к которому, я уверен, ты привык. Поэтому твоя прабабушка Ирма и я решили вернуться в Англию. Мы остановимся в доме номер 12 на площади Гриммо, в Лондоне. Ты можешь жить с нами, и мы посвятим тебе все свое внимание и дадим образование, подобающее юному волшебнику твоего статуса.

На это Рождество вся семья собирается в поместье Малфоев, и я искренне надеюсь, что ты сможешь к нам присоединиться. Пожалуйста, передай моему брату и его жене, что они тоже могут присутствовать. А после Рождества я покажу тебе твой новый дом.

Твоя прабабушка желает тебе всего самого наилучшего.

С любовью,

П.К. Блэк.

Следующее письмо было написано очень декоративным почерком, и Гарри потребовалась помощь Мариуса, чтобы расшифровать его. На нем также была тяжелая восковая печать с фамильным гербом.

Мистеру Эрису Сириусу Блэку, старшему сыну мистера Сириуса Ориона Блэка, наследнику Благороднейшего и Древнейшего семейства Блэк.

Приветствую Вас и поздравляю!

Будучи главой Благороднейшего и Древнейшего дома Блэк, моим священным долгом является поприветствовать Вас в нашем почетном и знатном роду, а также выразить свои искренние соболезнования в связи с трагической кончиной вашей дорогой матушки — миссис Сириус Орион Блэк. Именно в такие трудные времена, мы понимаем особенную важность семьи и поддержания связи с нашим прошлым.

Как Вашему прадеду и главе нашей семьи, для меня очень важно знать, что о Вас заботятся должным образом. В скором времени, как Вы уже, наверняка, знаете, Вам придется встать во главе нашего Благороднейшего и Древнейшего семейства Блэк и взять управление всеми делами в свои руки. Именно поэтому я решил, что Вы должны жить со мной и моей женой в нашем доме на юге Франции. Как я понял, Вы с покойной матушкой жили во Франции, так что знакомая обстановка будет более удобна для Вас.

Я намерен провести Рождество в поместье Малфоев наряду с остальными членами нашей семьи. Хотя я делаю это только из желания познакомиться с Вами, мой уважаемый наследник. Поэтому я заклинаю Вас посетить поместье Малфоев в это Рождество, чтобы такое трудное для меня путешествие не оказалось напрасным.

Сердечно Ваш,

Арктурус Сириус Блэк,

Обладатель Ордена Мерлина Первой Степени,

Глава Благороднейшего и Древнейшего семейства Блэк.

P.S.: Сквибы тоже приглашены.

— Я не хочу жить ни с кем из них, — испуганно сказал Гарри дяде Мариусу, стараясь изо всех сил сдержать слезы. — Я хочу остаться здесь, с тобой и тетей Клитемнестрой.

Мариус улыбнулся и похлопал мальчика по плечу.

— Не беспокойся, мой мальчик, — заверил он Гарри. — Первое правило Блэков — это введение в политику семьи. Поллукс и Арктурус ненавидят друг друга, каждый из них сделает все, чтобы держать тебя подальше от другого.

— Что касается Абраксаса, — объяснила Клитемнестра, — у него свои причины. Ты, конечно, не можешь претендовать на наследство и богатство его семьи, но он очень захочет, чтобы ты думал о себе как о Малфое, а не как о Блэке.

— Нам нужно будет только подыграть им, — усмехнулся Мариус. — Со всеми сразу ты жить не сможешь, и им придется с этим смириться, но зато вниманием и любовью ты обделен не будешь точно.

Гарри не совсем понял, что хотел сказать дядя, но он ему доверял и послушно сел писать ответы. Дядя, тетя и даже портреты присоединились к нему в этом нелегком деле и принялись помогать ему сочинять письма. В конце концов они остановились на том, что он выражал благодарность за доброту своих родственников, а также, что обязательно посетит поместье Малфоев на Рождество. Дядя Мариус сделал три копии письма, привязал их к лапкам сов и отослал птиц назад к их владельцам.

Вернувшись домой, Ремус сразу же начал писать письмо Дамблдору. Директор, несомненно, захочет узнать, что же выяснил Люпин у соседей Дурслей. Однако, уже через пару написанных строк Ремус остановился и отложил перо в сторону.

Сын Дурслей утверждал, что Гарри ушел добровольно со своими похитителями, как и говорил Дамблдор. Единственное, что узнал оборотень, это то, что магглы ужасно относились к юному Поттеру. Возможно, мальчику даже было лучше в том месте, где он сейчас находился...

Ремус покачал головой. Как бы то ни было, он не успокоится, пока не узнает этого наверняка.

Что касается похитителей... Конечно, Люпин резко отрицательно относился ко всему, связанному с Блэками, но это не такая уж редкая фамилия. Вовсе не обязательно, что это был кто-то из сомнительных родственников Сириуса... Это могли быть обычные маглы. В конце концов, не многие чистокровные волшебники разъезжают на автомобилях. Но факт с изменением воспоминаний тоже надо учесть. Возможно, магглы работали в паре с волшебниками.

Ремус застонал от отчаяния. На данный момент он не был ни в чем уверенным, кроме того, что Гарри Поттер исчез. Ну и что у него самого появилась жгучая ненависть к родственникам мальчика.

Родственники.

Вдруг что-то щелкнуло в голове у оборотня, и он снова начал прокручивать все события, связанные с похищением.

Дамблдор считал, что так как Ремус был другом Джеймса, он мог похитить Гарри из желания помочь сыну покойного друга. Кто мог сделать то же самое? Родственники Джеймса, конечно.

Люпин знал, что кроме Гарри из Поттеров больше никого не осталось, но мать Джеймса, Дорея, в девичестве носила фамилию Блэк. Насколько Ремус знал из рассказов друга, его мать никогда не была близка со своими родственниками, но у нее были несколько братьев и сестер, с которыми она общалась. Когда Джеймс и Лили поженились, Сириус говорил что-то типа того, что на его похоронах не появится столько Блэков, сколько было на свадьбе его лучшего друга.

Люпин вскочил с кресла и потянулся к самой высокой полке в кладовой, где находилась коробка с фотографиями. Он сдул пыль с крышки и открыл ее.

Увидев счастливые и улыбающиеся лица друзей, на глаза Ремуса невольно навернулись слезы. Он вынул свадебный альбом Джеймса и Лили и начал листать его, беззлобно ворча при этом на Сириуса Блэка, который бесстыдно лез на передний план фотографии, расталкивая окружающих.

На одном из снимков стоял Джеймс, отчаянно размахивающий руками перед очень солидным пожилым мужчиной с коротко стриженными черными волосами и сединой на висках. Этот человек был чем-то похож на Сириуса. Но с матерью Джеймса они были похожи еще сильнее.

Ремус пролистал еще несколько снимков, останавливаясь на тех, где присутствовал этот мужчина в окружении Сириуса и Джеймса. Затем он увидел фотографию этого человека с его женой, очень величественной женщиной, надевшей по случаю торжества весьма изысканные драгоценности. Они стояли рядом с автомобилем и, как показалось оборотню, очень дорогим. По крайней мере, машина выглядела достаточно дорого. Ремус очень плохо разбирался в таких вещах.

Больше часа Люпин всматривался в снимок. У него было такое чувство, что разгадка совсем близка, он практически держит ее в руках. Он снова и снова прокручивал все факты у себя в голове.

Похитители достаточно хорошо ориентировались в мире маглов, что нельзя было бы сказать о волшебниках из старых чистокровных семей. И они управляли автомобилем, что тоже было довольно редким умением для волшебников такого статуса, хоть и случалось изредка.

Ремус еще раз пролистал фотографии и заметил кое-что странное на одной из них.

Джеймс и Сириус дурачились, посылая друг в друга шуточные заклинания, и мужчина, оказавшийся практически в центре их сражения, пытался увернуться, прикрывая лицо руками. Нет, такие шуточные сражения не были необычными для Сириуса и Джеймса, но вот реакция мужчины была странной. Почему он не воспользуется палочкой? Это было бы логично. Почему же этот джентльмен не предпринимает никаких попыток защитить себя?

Оборотень очень долго думал о поведении волшебника, но так и не смог понять его. Ответ пришел к нему уже тогда, когда Люпин собирался ложиться спать. Он вскочил с кровати, хлопнув себя по лбу. Как же он мог раньше не догадаться об этом? Этот мужчина не был волшебником вообще. Дядя Джеймса был сквибом.

~*~*~*~

Все оставшееся время до Рождества Гарри от рассвета до заката заучивал правила этикета и родословную Блэков, а также усердно практиковался в изучении французского языка, в случае просьбы продемонстрировать свои знания. Другие уроки отошли на второй план.

Все портреты присоединились к дяде Мариусу и тете Клитемнестре, помогая подготовить мальчика.

За день до Сочельника дядя Мариус сидел с Гарри в гостиной и повторял с ним имена членов семьи, с которыми он непременно столкнется на приеме на следующий день.

Мариус поднял фотографию, на которой был изображен величественный волшебник и пухленькая улыбающаяся ведьма.

— Кто это? — спросил дядя.

— Мой прадед, Арктурус Сириус Блэк. Обладатель Ордена Мерлина I степени, глава Благороднейшего и Древнейшего Дома Блэк, — повторил Гарри уже в сороковой раз. — В течение последних двадцати трех лет живет во Франции. Покинул Англию после того, как его кандидатуру отклонили на выборах на пост министра магии. Он выступал против Темного Лорда, потому что считал, что любой чистокровный волшебник должен гордиться своей фамилией, а не скрывать ее под глупым псевдонимом. Он подозревал Того-Кого-Нельзя-Называть в нелегитимности.

— Правильно, — с гордостью сказал Мариус.

— Дядя Мариус, а что такое нелегитимность?

— Это если бы твои родители не состояли в браке, — попытался объяснить дядя.

— Ведьма, которая стоит рядом с прадедом — это моя прабабушка, Мелания Макмиллан Блэк, — продолжил Гарри. — Она самый здравомыслящий человек в семье. Она захочет, чтобы я жил во Франции, для того, чтобы кормить меня всякими вкусными булочками и пирожками, а еще, чтобы держать меня подальше от тети Кассиопеи.

Дядя Мариус кивнул и поднял другую фотографию, на которой был изображен старый волшебник с маниакальным блеском в глазах, стоящий так далеко от немного косоглазой ведьмы, как только мог.

Гарри закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Это мой другой прадед, Поллукс Сигнус Блэк. Он был председателем Визенгамота в течение шести месяцев (о чем постоянно всем напоминает), прежде чем на его место пришел Дамблдор. Он переехал в Трансильванию десять лет назад, потому что у них в законодательстве отсутствует это досадное ограничение на охоту на маглов. Также он был большим сторонником Гриндевальда. После поражения последнего разочаровался в его идеях и потому отказался поддерживать Того-Кого-Нельзя-Называть. Ведьма рядом — моя прабабушка, Ирма Крэбб Блэк. Она и Поллукс стараются общаться друг с другом как можно реже.

Дядя Мариус взял следующую фотографию.

— Двоюродная бабушка моего отца — Кассиопея Вирга Блэк. Состоит в совете попечителей Хогвартса. Никогда не была замужем. Ее можно назвать экспертом в Темных Искусствах.

— А это кто? — спросил дядя, держа в руках снимок сурового волшебника со светлыми волосами.

— Отец моей матери — Абраксас Гиппократ Малфой. Основной финансовый спонсор Темного Лорда, но никогда открыто его не поддерживал. Он захочет держать меня подальше от Арктуруса, чтобы убедиться, что я получу хорошую подготовку в Темных Искусствах, для того, чтобы уравновесить ту пуританскую ерунду, что я буду изучать в Хогвартсе, — ответил Гарри. — Дядя, как понять пуританскую?

— Это когда кто-то слишком озабочен тем, чтобы делать все правильно и консервативно, — пояснил Мариус.

— Но разве ты не делаешь все правильно?

— Это знаешь ты, и знаю я. Но Абраксас думает, что есть некоторые более важные вещи, например, власть и богатство, — улыбнулся Мариус.

— Но какой смысл во власти и золоте, если ты не используешь это, чтобы делать правильные вещи?

— Точно, Эрис, — усмехнулся дядя и поднял последнюю фотографию, где были изображены четыре человека со светлыми волосами.

— Это мой дядя Люциус и тетя Нарцисса. Дядя был Пожирателем Смерти, но вышел из Азкабана, утверждая, что находился под заклятием Imperius. Тетя принимает активное участие в благотворительной деятельности. Она состоит в совете Св. Мунго и каждый год в Рождество возглавляет благотворительный вечер в помощь всем нуждающимся волшебникам. Мальчик рядом с ними — их сын, мой двоюродный брат, Драко. Женщина постарше — это мать тети Нарциссы, Друэлла Розье Блэк. Она вдова и живет в Малфой-мэноре с дочерью. Ее обвиняли в причастности к недавнему голоду, обрушившемуся на Ближние Графства, но ее вина так и не была доказана.

— Другими словами, Гарри, — сказал Джеймс с портрета, — они все психи. Поэтому Сириус и сбежал из дома в шестнадцать лет.

— Я начинаю понимать, — кивнул мальчик. — И я Эрис, дядя Джеймс.

— Ты не должен волноваться о том, как угодить им, — продолжил Джеймс, не обращая внимания на последние слова сына. — Они кучка идиотов. Если в чем-то собьешься, просто покажи им, что ты такое же воплощенное зло, как они. Увидишь, они будут подлизываться к тебе. Ауч!

В этот момент Лили шлепнула Джеймса по затылку.

— Отличный совет ты ему даешь, — ругалась миссис Поттер. — Будь злым... Отличная модель поведения.

— На самом деле, Лили, — вмешалась Регина, — как бы я не хотела признавать это, но твой муж прав.

— Я знал, что ты когда-нибудь прозреешь, — усмехнулся Джеймс.

Регина закатила глаза.

— Даже сломанные часы показывают правильное время дважды в день. В любом случае, все будут следить за тем, оправдывает ли Эрис их ожидания. Если он сможет доказать, что он на правильном пути, они дадут ему все, что он захочет.

— Другими словами, мы учим Эриса как обзавестись приспешниками и манипулировать людьми, — застонала Лили.

— Точно, — озорно улыбнулся дядя Мариус.

— Прекрасно, — ответила она и повернулась к Гарри, — только обещай мне, что ты будешь помнить, что это всего лишь игра. Что на самом деле ты не станешь злым, — женщина умоляюще посмотрела на сына.

— Обещаю, тетя Лили, — закатил глаза мальчик.

~*~*~*~

На следующее утро Гарри был одет в свою лучшую одежду и в сопровождении своих тети и дяди отправился через камин в Малфой-мэнор. Абраксас, Друэлла, Люциус, Нарцисса и Драко уже ждали их, чтобы поприветствовать.

— Добро пожаловать в Малфой-мэнор, мой мальчик, — весело сказал Абраксас. — Счастливого Рождества!

Гарри браво щелкнул каблуками и слегка поклонился.

— Счастливого Рождества, дедушка, — ответил он. — Это большая честь, наконец познакомиться с вами. Спасибо за приглашение провести Рождество здесь, в вашем прекрасном доме.

Гарри поприветствовал Друэллу, поцеловав ее руку, и заявил, что изначально по ошибке принял ее за сестру Нарциссы, чем вызвал улыбку у женщины. Дядя Люциус был сдержанным, лишь коротко кивнув в знак приветствия, в то время как Нарцисса была достаточно добра, но продолжала кидать на мальчика подозрительные взгляды. Наконец, Абраксас представил Драко.

— Эрис, это твой двоюродный брат. Я знаю, что Драко с нетерпением ждал вашей встречи. Он очень хотел иметь друга своего возраста.

Холодный блеск в глазах Драко заставил Гарри подозревать, что все не совсем так, как утверждает дед. Абраксас, казалось, не заметил ничего подозрительного и отправил мальчиков в игровую комнату. Гарри неохотно оставил своих тетю и дядю. Он заметил, что никто из Малфоев не поприветствовал их.

Драко повел Гарри вверх по лестнице к своей игровой комнате. Это была большая комната с огромными окнами, видом на живописные окрестности. На полках находилось множество всяких разных игрушек. После того, как они зашли внутрь, Драко закрыл дверь.

— Это моя игровая комната, — недвусмысленно заявил он. — А это мои игрушки. Это мой дом. Те люди — мои родители, и я не намерен делиться ими.

Гарри на мгновение смутился, но затем все понял. Джеймс, будучи единственным и избалованным ребенком, предупредил его о таком развитии событий. Драко боялся, что Гарри попытается отнять все это у него, поэтому решил сразу прояснить ситуацию.

— Ну, моя игровая комната больше, — ответил он. — Окна там выходят на мой сад моего дома, где я каждый день могу летать на метле. У меня много моих собственных игрушек, и если появится что-то еще, что я захочу, мой дядя купит мне это.

— Сквиб? — усмехнулся Драко.

Гарри хмуро посмотрел на своего двоюродного брата.

— Они мои сквибы, и я не намерен делиться ими.

— Ну, мы поняли друг друга, — Драко подавил небольшой смешок.

— Я надеюсь, — ответил Гарри. — Я не буду красть твоих родителей, если ты пообещаешь, что не украдешь моих сквибов.

Драко не мог больше сдерживаться. Он громко рассмеялся и предложил Гарри руку. Тот пожал ее и улыбнулся.

— Я рад, что все улажено, — развеселился юный Малфой. — Не хочешь увидеть мою железную дорогу?

~*~*~*~

Незадолго до обеда через каминную сеть прибыли Поллукс, Ирма и Кассиопея, а затем Арктурус и Мелания. Все в разной степени подлизывались к Гарри, но Арктурус и Поллукс побили все рекорды. Они парили над мальчиком, словно стервятники над падалью.

— Какой красивый молодой человек, — сказал Арктурус, взъерошив волосы внука. — Он очень напоминает мне Ориона в этом возрасте, — он с любовью посмотрел на Гарри. — Орион был твоим дедом и прекрасным волшебником. Было бы очень хорошо, если бы ты вырос таким же замечательным мужчиной.

Поллукс присел рядом с мальчиком и схватил его за плечи.

— Знаешь, мой мальчик, ты не похож на того, кто будет проводить все свои дни в библиотеке, попивая чай, — жадно улыбнулся он. — Я вижу огонь в твоих глазах. Ты унаследовал боевой дух своей бабушки, — с восхищением сказал он. — Вальбурга была прекрасной ведьмой. Конечно, это естественно, если ты пойдешь в нее... Так же, как и твой отец.

Арктурус с мрачным видом пробормотал что-то типа того, что этот боевой дух ведет прямой дорогой в Азкабан.

Абраксас внес и свои предположения.

— Я должен сказать, что Эрис больше похож на Регину, — громко сказал он, ни к кому в точности не обращаясь. — А как может быть иначе? Первые шесть лет своей жизни он провел с ней.

Посреди гостиной, кишащей родственниками, Гарри поймал взгляд Драко. Его двоюродный брат хмурился, глядя на него с обидой. Поттер скривился и пожал плечами, извиняясь. Драко усмехнулся. Казалось, что он немного расслабился.

— Идем со мной, Эрис, — командовал Арктурус, потянув правнука в сторону от других родственников. — Ты выглядишь немного бледным. Все эти люди, должно быть, утомили тебя. То, что ты не выносишь толпы — признак хорошего происхождения.

Он повел Гарри в гостиную. Поллукс и Абраксас немного отстали. Мелания наблюдала за разворачивающимся безумием со вздохом.

— Я надеюсь, они не разорвут мальчика на куски, — обратилась она к Ирме.

— Интересно, кто одержит верх, — кивнула та.

— Это очевидно, Ирма, — Кассиопея злобно улыбнулась Мелании через плечо. — Кто будет самым безжалостным.

~*~*~*~

В тот вечер, после того, как все разошлись спать, Мариус и Клитемнестра еще долго лежали без сна.

— Все происходит так, как мы ожидали, — весело сказал мужчина. — Они буквально едят из его рук.

— Мне хотелось бы, чтобы хоть кто-нибудь говорил и с нами время от времени, — вздохнула его супруга. — Абраксас сказал мне всего лишь пару слов с тех пор, как мы прибыли в поместье.

— Учитывая, что до недавнего времени он делал вид, что тебя вообще не существует — это уже прогресс, — пожал плечами Мариус.

— Я знаю, — тихо ответила Клитемнестра. — Просто я так долго мечтала вернуться в родное поместье, что хотела бы, чтобы все было иначе.

— Дай им время, моя дорогая. Возможно, в конце концов...

— Времени нет, Мариус. Мы не молоды. Да и сейчас единственная причина, по которой они нас терпят — это Эрис. После того, как кто-то из этих троих возьмет опекунство над мальчиком, все будет как прежде.

— Мне кажется, моя дорогая, что тебе не нужно об этом беспокоиться, — улыбнулся мужчина. — Все идет так, как я и планировал. Я намерен предложить свой компромисс завтра после обеда.

— Тебе не кажется, что Эрис нуждается в ком-то сильнее нас? — нахмурилась Клитемнестра. — Джеймс настолько уверен, что Сириус невиновен... Как ты думаешь, возможно ли вытащить его из тюрьмы?

— Как именно ты хочешь это сделать? — фыркнул Мариус. — У нас нет доказательств. Единственные люди, которые верят в невиновность Сириуса — это портрет его лучших друзей, пара сквибов и мальчик, который выдает себя за его сына.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать.

— Собственно, Эрис уже спрашивал, не может ли кто-нибудь из его влиятельных дедушек сделать это, — улыбнулся мужчина. — Тем более ему не нравится сам факт того, что кто-то невиновный томится в Азкабане... Но мы даже не знаем наверняка, виновен ли Сириус или нет. И я предпочел бы держаться подальше от всякого рода расследований. Ты знаешь, что может произойти, если кто-нибудь узнает, кем является Эрис.

— Нас посадят в Азкабан, — прошептала его жена.

— Да, — мрачно кивнул Мариус. — И Эрис вернется в свой чулан под лестницей.

---

Ближние Графства — графства, окружающие Лондон. Список включает Беркшир, Бэкингемшир, Эссекс, Хертфордшир, Кент, Суррей, Сассекс.

отбечено

Рождественским утром Эрис проснулся от того, что Драко вылил ему на голову кубок холодной воды. Мальчик вскочил с кровати и по-собачьи отряхнулся, а юный Малфой заливался смехом.

— И что это было? — поинтересовался Эрис.— Сегодня Рождество, — ответил Драко, едва не подпрыгивая на месте от нетерпения. — Внизу подарки, и дед говорит, что пока все не соберутся вместе, мы не сможем их открыть.

— Все уже встали? — моргнул Эрис и посмотрел на часы, висевшие над камином в его комнате. — Сейчас всего пять утра.

— Это не проблема, у меня свои методы, — усмехнулся Драко.

— Я надеюсь, ты не собираешься обливать холодной водой моих прадедов?

— Не будь идиотом. Я просто приказал домовым эльфам немножко пошуметь.

— Это не очень справедливо. Теперь им достанется из-за тебя, — нахмурился Поттер.

— Это просто эльфы, — пожал плечами Малфой. — В любом случае дед никого не будет наказывать в Рождество. Отец называет его... моментальным.

— Мне кажется, ты хотел сказать сентиментальным, — Эрис был горд собой, что выучил это слово за неделю до праздника. Он любил учить новые слова.

— Я так и сказал, — ответил Драко и потянул брата за руку. — Пошли уже.

— Мне нужно вытереть волосы и лицо. Я не могу спуститься вниз мокрым, как собака.

— Добби! — крикнул Малфой.

В комнате появился домовой эльф и низко поклонился.

— Принеси Господину Эрису полотенце.

Эльф исчез и через минуту вернулся с только что выглаженным полотенцем.

— Спасибо, — сказал Эрис.

Глаза эльфа расширились, но он ничего не сказал, а только еще раз поклонился. Мальчик тщательно вытерся и протянул полотенце обратно эльфу.

— Счастливого Рождества, Добби.

Эльф выглядел так, будто на него надвигался железнодорожный состав.

— Счастливого Рождества, мастер Эрис. Добби рад служить такому благородному и доброму господину, — пробормотал он и исчез с хлопком.

Теперь, когда Эрис привел себя в порядок, у него не было больше причин задерживать Драко. Он позволил своему двоюродному брату взять себя за руку, и тот повел его по извилистым коридорам массивного старого особняка. Ему было невтерпеж открыть свои подарки, что не могло не удивить юного Поттера. Для него Рождество всегда было просто веселым праздником. Ему никогда не дарили подарков, кроме сломанных игрушек Дадли. Он, конечно, ожидал, что в этом году подарки будут намного лучше предыдущих, но все же не понимал, зачем нужно было будить взрослых так рано.

Зайдя в гостиную, Эрис в изумлении застыл на месте от открывшегося ему вида. Огромная ель от пола до потолка была украшена магическими игрушками. Они двигались, излучали разноцветные огоньки и вокруг всего этого летали настоящие маленькие феи. Взрослые уже сидели в креслах, и рядом с каждым высилась небольшая горка из подарков, но их размер не шел ни в какое сравнение с с двумя горами, что лежали под елкой для них с Драко.

— Счастливого Рождества, мальчики, — усмехнулся Абраксас.

— Счастливого Рождества, дедушка, — в унисон ответили ребята и, улыбнувшись друг другу, бросились к елке.

Там было множество подарков и все были очень дорогими.

Арктурус подарил Эрису антикварные волшебные шахматы.

— Это принадлежало моему деду, Финеасу Найджелусу Блэку, — сказал он.

Набор новых парадных мантий и коробка с домашней выпечкой от Мелании. Эрис в жизни не пробовал ничего вкуснее!

Поллукс и Ирма подарили мальчику множество античных магических игрушек, которые больше не производились: набор игрушечной брони, которая делала человека почти невидимым; игрушечный меч, не причиняющий никакого вреда ребенку; плюшевого мишку, который пел колыбельные, играл в различные игры и даже залечивал сбитые коленки; ну и множество других игрушек.

Кассиопея подарила коллекцию волшебных детских книг с движущимися картинками и реалистичными звуковыми эффектами.

Дядя Мариус и тетя Клитемнестра вручили игрушечный поезд, выпускающий из трубы клубы цветного дыма.

Друэлла, Люциус, Нарцисса и Драко — корзину всевозможных сладостей.

От такого внимания у Эриса на глаза навернулись слезы. Он встал, чтобы поблагодарить каждого за такие прекрасные подарки. Поллукс ласково потрепал его волосы, Арктурус похлопал по плечу, Ирма и Мелания расцеловали его в обе щечки.

Остановившись возле Абраксаса, Эрис понял, что ничего не получил от деда, но не растерялся.

— Благодарю Вас, сэр, за предоставленную мне возможность провести это Рождество в вашем доме, — искренне сказал мальчик.

— Не за что, мой дорогой, — захохотал Малфой, — но я еще не подарил вам с братом подарки.

Услышав это, Драко подпрыгнул от радости и встал рядом с Эрисом. Абраксас поднял палочку и призвал две длинных коробки, которые тут же влетели в открытые двери гостиной прямо в руки мальчикам. Братья сразу же разорвали оберточную бумагу и ахнули в унисон.

— Метла!

— Комета 260, — самодовольно усмехнулся дед. — Их технология позволит удержать вас от падения и потери контроля над метлой, ну и, конечно же, у нее отличная скорость. После завтрака мы можем полетать в саду. Я и Люциус возьмем свои метлы, и мы с вами сыграем в квиддич двое надвое.

Люциус что-то проворчал в знак протеста, но тут же замолчал, заметив взгляд отца, не обещающий ничего хорошего.

Эрис и Драко не могли дождаться. Они практически на одном дыхании проглотили свою яичницу с беконом и побежали в свои комнаты переодеваться.

Люциус и Абраксас уже ждали внизу, когда мальчики спустились.

Эрис всегда наслаждался полетом на своей игрушечной метле, но она не шла ни в какое сравнение с настоящей. Поттер чувствовал себя так, будто бы родился на ней. После нескольких минут инструктажа, он уже парил в воздухе и кричал от восторга. Драко же испытывал небольшие трудности в первый раз, но дед был терпеливым учителем и через полчаса — час все были готовы для игры в квиддич. Абраксас и Эрис объединились против Люциуса и Драко. Так как из всех мячей в игре был задействован только квоффл, каждый участник играл сразу за охотника и вратаря. Выигрывала та команда, которая первая наберет сто очков.

Абраксас был потрясающим игроком. Как оказалось потом, Эрис был тоже не так уж плох. Они разгромили соперников в первой игре, а затем поменялись игроками. Вторая игра была — взрослые против детей, и первые выиграли, хотя братья держались хорошо.

Эрис был не против и третьей игры, но после двух поражений у Драко пропал весь азарт, Люциус не хотел играть с самого начала, а на Абраксасе сказывался возраст. Но домой все возвращались в хорошем настроении. Дядя даже взъерошил волосы ребятам, прежде чем уйти переодеваться к обеду.

— Дедушка пять лет был Капитаном Слизеринской команды по квиддичу в Хогвартсе , — объяснял Драко, пока мальчики шли в свои комнаты. — Он мог бы сыграть за сборную Англии, если бы захотел, но, к сожалению...

Вернувшись к себе, Эрис переоделся в свою новую светло-синюю мантию, подаренную Арктурусом и Меланией, которая подходила к его новому цвету глаз. Он все еще не мог привыкнуть к своему новому облику, смотревшись в зеркало, хотя тот факт, что ему не приходилось больше носить очки, его несказанно радовал.

Вдруг, раздался стук в дверь.

— Входите, — крикнул мальчик и улыбнулся, увидев дядю Мариуса.

— Как ты, Эрис?

— Нормально. Вчера было немного не по себе, а сейчас даже весело. Метла просто замечательная.

— Джеймс будет очень рад, когда ты расскажешь ему, как хорошо ты на ней держишься, — улыбнулся дядя. — Он будет тобой гордиться.

— Я смогу вернуться домой? — выражение лица мальчика, вдруг, стало серьезным.

— Скорее всего, — колебался с ответом Мариус. — Абраксас, возможно, выиграл битву сегодня утром со своим рождественским подарком. Но, с другой стороны, он вынудил объединиться Поллукса и Арктуруса, что не удавалось никому до него. Я думаю, они согласятся сделать все необходимое, лишь бы ты рос в доме Блэков. Абраксас не знает, что его ждет.

— Так мы же живем в доме Блэков, — указал Эрис.

— Вот именно, — усмехнулся дядя. — Вот почему я сказал, что, скорее всего, мы вернемся домой. Ты прекрасно справляешься, Эрис. Так держать, и уже завтра мы сможем оказаться дома.

~*~*~*~

Эрис привык к хорошей кухне, с тех пор как его забрали от Дурслей, но Рождественский ужин в Малфой-мэноре был просто ошеломительным. Сто различных блюд было представлено на столе: гусь и фазан, ягненок и молочный поросенок, простая вареная картошка и изысканное суфле, овощи, приготовленные дюжиной различных способов. Мальчик не мог сделать выбор среди всего этого многообразия и поэтому положил себе в тарелку всего понемногу.

На протяжении всего ужина взрослые не переставали спорить друг с другом, начиная политикой и заканчивая лучшим рецептом рождественского пудинга. Их голоса звучали все громче, а аргументы становились все яростнее по мере того, как пустели бутылки с вином. Весьма неприятная ссора на пустом месте разразилась как раз перед тем, как подали десерт.

— Я была ошеломлена! Просто ошеломлена той ночью на приеме в Министерстве, — протянула Друэлла. — На Гортензии Селвин была мантия самого ужасного оттенка фиолетового, а ее зеленая шляпка... Как она могла так вырядиться, да еще и при своих не маленьких формах? Все гости смотрели на нее как на раздутый баклажан. У нее нет никакого вкуса.

— Я была на приеме, дорогая, и могу тебя заверить, что со вкусом Гортензии все в порядке, — ответила Кассиопея и пригубила вино. — В конце концов, она была не одна в мантии цвета фуксии.

— Это был тонкий оттенок розового, Кассиопея, и ты прекрасно это знаешь, — прищурилась Друэлла.

— Если это был всего лишь оттенок, боюсь представить как бы выглядел этот цвет, будь он интенсивнее, — ухмыльнулась Кассиопея. — Ты выделялась даже сильнее этой Амбридж.

Друэлла, быстро вытащив палочку, швырнула Жалящее проклятье в мисс Блэк, но та с легкостью отклонилась. Хихикнув, Кассиопея вытащила свою палочку.

— Serpensortia! — произнесла нараспев женщина, и зловещего вида кобра вылетела с конца палочки и приземлилась на стол прямо перед испуганной Друэллой. Женщина вскочила из-за стола, опрокидывая стул, но змея, проигнорировав ее, повернулась к Драко, сидевшим рядом с бабушкой.

Эрис сидел напротив кузена и увидел выражение ужаса на его лице. Кобра подняла голову и расправила свой капюшон. Недолго думая, мальчик схватил ее за хвост и дернул подальше от Драко. Змея сердито зашипела, поворачиваясь к Эрису и готовясь нанести удар.

— Глупый мальчишка, — прошипела она, — сейчас умрешь ты, а не другой.

По какой-то странной причине, Эрис не удивился, что смог понять кобру. Возможно, это как-то связано со всеми теми удивительными и волшебными вещами, что произошли в его жизни за последние несколько недель. В любом случае, мальчик, совершенно не удивившись тому, что змея может разговаривать, отреагировал незамедлительно.

— Оставь меня в покое, — прошипел он в ответ.

Кобра замерла и с опаской уставилась на мальчика.

— Ты говоришь на благородном языке змей, — заметила она.

— Думаю, да, — пожал плечами Эрис, понимая, что обнаружил в себе странную способность.

— Простите за нападение, мой господин. Я не знала, кем вы являетесь, — ответила змея и склонила голову.

— Хорошо, только обещай больше не нападать ни на кого.

— Мой господин милостив. Я с благодарностью повинуюсь вам.

Мальчик отпустил хвост змеи, и кобра скользнула к его руке, свернувшись калачиком.

— Я голодна, мой господин. Для меня будет честью, если вы дадите мне какой-нибудь еды.

Эрис отрезал сочный кусочек индейки, положил его на тарелочку для хлеба и опустил на пол, рядом со своим стулом.

— Спасибо, мой господин, — поблагодарила змея, сползла на пол по ножке стула и принялась с аппетитом поедать угощение.

Мальчик улыбнулся и повернулся к взрослым. Каждый смотрел на него, потеряв дар речи.

— Я сделал что-то не так? — нервно спросил он.

— Не так? Ты змееуст, Эрис! Что может сделать меня более счастливым? — засмеялся от радости Поллукс и вытер выступающие слезы.

— Я не удивлен, — самодовольно сказал Арктурус, хотя его по-детски широкая улыбка заставила |Эриса усомниться в его словах. — Он же принадлежит двум самым чистокровным родам в Великобритании.

— Это было круто, Эрис! — воскликнул Драко. — Прямо как в историях о Слизерине или...

— О Темном Лорде, — закончил Люциус с непроницаемым выражением лица.

— И правда, — усмехнулся Абраксас. — Как давно ты узнал, что владеешь парселтангом, мой мальчик?

— Парселтанг — это язык змей? — спросил Эрис.

Дед кивнул.

— Только что узнал, сэр.

— Прямо сейчас, когда разговаривал со змеей? — недоверчиво поинтересовалась Кассиопея. — Почему же ты схватил ее за хвост, если не знал, что сможешь ей управлять?

— Она собиралась напасть на Драко, — пожал плечами мальчик.

— Это был очень смелый поступок, Эрис, — улыбнулась Нарцисса.

— Я бы сказал, безрассудный, — заметил Абраксас. — Впрочем, полагаю, ты лучше меня знаешь, как обращаться со змеями. Великий Мерлин, змееуст в семье, — дед громко рассмеялся. — Какой рождественский подарок! Это надо отпраздновать! Добби, неси десерт.

~*~*~*~

Поздно ночью, Арктурус, Поллукс и Абраксас сидели в кабинете, куря трубки и попивая огневиски.

— Я думаю, что Эрис должен остаться со мной, — сказал Абраксас. — У нас достаточно места для мальчика. Да и если они вместе с Драко будут расти вместе, им пойдет это на пользу.

— Если ты думаешь, что я позволю будущему главе моей семьи расти в Малфой-мэноре, ты сильно ошибаешься, — усмехнулся Арктурус.

— Заткнитесь, вы оба, — отрезал Поллукс. — Речь больше не идет о наших мелких интересах. Никто из нас не позволит, чтобы другие контролировали мальчика. Особенно теперь, когда мы узнали правду о его наследии.

— Змееуст! — усмехнулся Малфой. — Нет никаких сомнений, что Эрис вырастит очень могущественным волшебником.

— Он вполне может стать следующим Темным Лордом, — сказал Поллукс дрожащим голосом, полным гордости и ужаса. — Истинный наследник Слизерина.

— Он будет называть себя Лордом Блэком, — мечтал Арктурус. — Тысячи поколений волшебников будут дрожать при упоминании нашей фамилии.

— Если ты настаиваешь на том, что он не может расти ни с кем из нас, Поллукс, что же ты предлагаешь в таком случае?

— Компромисс, конечно же. Мальчик останется со сквибами. Он привык к ним, да и таким образом, он в равной степени будет связан с нашими семьями. Кэсси будет жить с ними. Она может начать обучать мальчика.

— Я хочу, чтобы Драко обучался вместе с Эрисом, — настаивал Абраксас.

— Ладно, — уступил Поллукс. — Мы с Ирмой переедем на площадь Гриммо, как и планировали, чтобы мальчики проводили больше времени там. Ну и, конечно же, здесь, в Малфой-мэноре.

— Эрис должен проводить лето во Франции со мной и Меланией, — добавил Арктурус.

— Прекрасно. Мы могли бы отправить и Драко вместе с ним на часть лета. Отдых во Франции пойдет мальчикам на пользу.

— Решено, — сказал Поллукс, и остальные кивнули в знак согласия.

Абраксас взмахом палочки наполнил бокалы, и три волшебника одновременно произнесли тост.

— За Эриса Сириуса Блэка, истинного наследника Слизерина!

отбечено

На следующий день после Рождества, Поллукс взял Гарри и Драко с собой на площадь Гриммо 12, оставив Абраксаса и Арктуруса обсуждать со сквибами дальнейшие планы.

Выйдя из камина, они оказались в пыльном старинном особняке, во многом напоминавшем дом на Уиндермир корт, только этот был куда более запущенным и, если так можно сказать, более «темным».

В Малфой-мэноре тоже хватало темных объектов, выставленных на всеобщее обозрение: черепоа, высушенные головы, пузырьки с кровью и т.д., но этот дом, казалось, упивался своим Темным наследием.

Вдоль лестницы висели головы мертвых домовиков, а возле входной двери стояла подставка для зонтиков, сделанная из ноги тролля.

Портреты подозрительно смотрели на Эриса и Драко, а у многих из них были зловещие выражения лиц.

Паутина и толстый слой пыли еще больше усугубляли зловещую атмосферу дома.

— Как ты думаешь, здесь есть привидения? — нервно прошептал Драко.

— Даже если и есть, с нами дедушка, — пожал плечами Эрис.

Между тем Поллуксне скрывал своего отвращения.

— Чем занимался этот проклятый эльф, с тех пор как умерла Вальбурга? — сердито пробормотал он. — КРИЧЕР!

В то же мгновение перед ним появился домовой эльф. Увидев Поллукса, он широко раскрыл глаза и низко поклонился.

— Хозяин Поллукс посетил дом Хозяйки, — прохрипел он. — Для Кричера большая честь служить своему Хозяину.

— Кричер, госпожа Ирма и я переедем сюда после Нового года, — строго сказал мужчина. — Мы надеялись увидеть дом в надлежащем состоянии и пригодном для жизни. Как ты мог опозорить свою госпожу? Что бы она сказала, увидев, во что превратился ее дом?

Кричер схватил кочергу и начал энергично себя избивать, но Поллукс остановил его.

— У тебя будет достаточно времени, чтобы наказать себя, — резко сказал он. — А сейчас, я хочу, чтобы это место сияло чистотой к Новому году.

— Кричер сделает все, что сказал Хозяин. Кричер живет, чтобы служить Благородному Дому Блэк, — поклонился эльф.

Волшебник притянул к себе Эриса и Драко.

— Кричер, это мои правнуки — Эрис Блэк и Драко Малфой. Они будут частыми гостями в этом доме, и я ожидаю от тебя полного подчинения им. Ты меня понял?

— Да, господин, — пробормотал домовик.

— Эрис — сын господина Сириуса. Он будет твоим хозяином после моей смерти, и я надеюсь, что ты будешь относиться к нему с большим уважением и во всем его слушаться.

Глаза Кричера сузились.

— Хозяин Сириус был неблагодарным предателем крови, который сбежал из дома и разбил сердце своей матери. Хозяйка отреклась от своего сына.

Поллукс выглядел испуганным и, не задумываясь, прижал руки к ушам Эриса, что было совершенно бесполезно, так как мальчик все равно все слышал, пусть и немного приглушенно.

— Я запрещаю тебе когда-либо снова говорить плохо о господине Сириусе, — властно сказал старый волшебник. — Отныне я приказываю тебе относиться с глубоким уважением к господину Сириусу и почитать его как великого, доброго и милосердного хозяина. Теперь отправляйся и займись делом.

Эрису показалось, что Кричер выглядел очень несчастным, но эльф только низко поклонился.

— Конечно, Хозяин, — сказал он и исчез.

Поллукс повернулся к своим правнукам.

— Ждите меня в гостиной. Мне нужно поговорить с портретом бабушки Эриса.

Эрис и Драко отправились в гостиную, но присесть на кресла никто из них не рискнул. Мальчиков совершенно не привлекала идея изваляться в пыли..

Они принялись разгуливать по комнате, разглядывая различные предметы.

Драко остановился перед большим гобеленом, занимавшим всю стену.

— Посмотри сюда, Эрис! — воскликнул он. — Это родовое дерево Блэков.

Эрис медленно подошел, чтобы посмотреть на то, что так взволновало его двоюродного брата. Он вынужден был признать, что гобелен выглядел захватывающе, показывая каждого члена семьи Блэк на протяжении веков.

— Там мама, — указал Драко на одно из имен. — А вот и мое имя.

— А там прадедушка и тетя Кассиопея, — показал Эрис. Его сердце подпрыгнуло в груди, когда он нашел имена Дореи Блэк и Чарльза Поттера, от которых протягивалась маленькая нить к имени Джеймса Поттера. Но, конечно же, он ничего не сказал. Он не мог вызвать подозрений даже у Драко. — Дяди Мариуса здесь нет.

— Разве? Дай поглядеть.

Драко посмотрел туда, куда указывал Эрис.

— Там странное черное пятно. Может быть гобелен поврежден?

— Может быть, — задумчиво протянул Эрис. — Там, где должен быть мой папа, тоже черное пятно.

— Их здесь много. Видишь? Вот еще одно, прямо возле имени моей мамы.

— Нашли что-то интересное, мальчики? — спросил Поллукс, вернувшись в гостиную.

— Мы обнаружили гобелен с родовым деревом, — ответил Драко, — но он поврежден.

— В самом деле? — удивился волшебник. — Интересно как это произошло...

— Я не вижу никаких повреждений, — сказал он, подойдя поближе.

— Да вот же, дедушка, — указал Эрис. — Это странное черное пятно на имени моего папы. И еще одно там, где должно быть имя дяди Мариуса.

Эрису показалось, что дедушка немного побледнел.

— Подумать только, — нервно рассмеялся Поллукс, — кажется, гобелен действительно, кажется, поврежден. Ну, что ж, это достаточно легко исправить.

Он поднял палочку и пробормотал заклинание. Черные пятна исчезли и на смену каждому появлялись имена.

— У моей мамы есть сестра! — воскликнул Драко.

Черное пятно рядом с именем Нарциссы исчезло, являя взору имя Андромеды Блэк. Двойная золотая линия связывала ее с Тедом Тонксом, а под их именами появилось еще одно — Нимфадора Тонкс.

— Смотри, Драко, у нас есть двоюродная сестра! Она старше нас на несколько лет.

— Почему я никогда не слышал о ней, — нахмурился Драко.

Поллукс немного колебался с ответом.

— Андромеда не ладила с остальными членами семьи, — осторожно начал он. — Она пошла против воли своих родителей и вышла замуж за грязнокровку.

— Почему она так поступила? — ахнул Драко.

— Люди совершают множество глупых поступков, когда молоды, — ответил дед.

— Это поэтому ее имя было скрыто черным пятном? — тихо спросил Гарри. — Гобелен был поврежден специально?

Поллукс лишь поморщился, чем подтвердил догадки внука.

— Я думаю, что имя папы скрыли, потому что он сбежал из дома, а дяди Мариуса, потому что он сквиб.

— Это просто глупый старый гобелен, — поспешно ответил Поллукс. — Это ничего не значит.

— А можно мы с Эрисом познакомимся с нашей сестрой? — спросил Драко.

Старый волшебник хотел ответить отказом, но посмотрев на серьезные лица мальчиков, сдался.

— Я посмотрю, что можно сделать, — пообещал он. — Давай, Эрис, пойдем, познакомимся с твоей бабушкой.

Оба мальчика последовали за дедом. Никто из них не заметил, как на гобелене рядом с именем Сириуса появились имена Регины Малфой и Эриса Блэка.

~*~*~*~

Во второй половине дня Эрис вернулся в особняк на Уиндермир корт с дядей Мариусом и тетей Клитемнестрой. Он охотно рассказал все новости портретам, а те в свою очередь смеялись и ахали во всех нужных местах повествования.

— Змееуст? — ошеломленно спросила Лили. — Откуда это взялось?

— Может не такая уж ты и маглорожденная? — усмехнулся Джеймс. — Может ты наследница Слизерина.

— Но я не владею парселтангом, — возразила Лили.

— Может быть, у тебя просто не было возможности это узнать, — вставила Регина.

Дядя Мариус откашлялся, привлекая к себе всеобщее внимание.

— Все это, конечно, занятно, но я боюсь, что у нас есть несколько острых вопросов, требующие нашего внимания, — сказал он. — Эрис, сразу после того, как ты отбыл на площадь Гриммо, Арктурус и Абраксас сообщили мне, что они с Поллуксом решили позволить тебе остаться здесь, с нами.

— Это здорово! — воскликнули Гарри и Джеймс.

— Однако есть несколько условий, — добавил Мариус. — Он будет жить здесь с понедельника по пятницу, по субботам на площади Гриммо, а по воскресеньям в в Малфой-мэноре. Так же, в течение лета он будет гостить у Арктуруса и Мелании во Франции.

— Звучит не так уж плохо, — сказал Гарри.

— Это еще не все, — продолжила Клитемнестра. — Кассиопея будет жить с нами.

— Кассиопея? — неприятно удивился мальчик. — Почему?

— Она будет обучать тебя, — объяснил дядя. — Драко тоже будет присутствовать на уроках.

Гарри не знал что и думать. Кассиопея была довольно мила с ним, но он так же видел как она относилась к другим людям. Наверняка жизнь с ней рядом не покажется ему сахаром. С другой стороны, учиться вместе с Драко будет весело.

— Мы должны быть очень осторожны, — заметил он. — Никто не должен проговориться

— Ни в коем случае, — поддержал его дядя Мариус. — Достаточно одной ошибки, чтобы уничтожить все, к чему мы так долго шли.

— Я надеюсь, что она все не уничтожит, — расстроился юный Поттер.

— Не унывай, Эрис, — хитро улыбнулся Джеймс, — мы приготовим кучу интересных сюрпризов для тети Кэсси.

~*~*~*~

Как оказалось, Кассиопея была не так уж и ужасна, как боялся Эрис. Она все так же была с ним мила, и даже сумела заставить себя относиться вежливо к Мариусу и Клитемнестре.

Большую часть времени она проводила в своих комнатах, погруженная в свои собственные исследования.

Что касается уроков, Эрис и Драко находили их довольно увлекательными.

— Большинство чистокровных семей в настоящее время, — начала свои занятия тетя Кэсси вскоре после Нового года, — пренебрегают интенсивным обучением своих детей до поступления в Хогвартс и тем самым замедляют их развитие. Они утверждают, что изучение магии в столь раннем возрасте может привести к пагубным последствиям, — выплюнула она.

— Я не придерживаюсь подобной новомодной ерунды. Я буду учить вас так, как учили меня, когда я была совсем еще девочкой: два года серьезной теории, затем два года практики с учебной палочкой. За год до поступления в Хогвартс, мы купим вам полноценные волшебные палочки, тем самым давая вам прочную основу для полного раскрытия ваших возможностей.

— Если раньше так делали, то почему сейчас все иначе? — спросил Эрис.

— Дамблдор, — проворчала Кассиопея. — Этот старый дурак, обожающий маглов, убедил Визенгамот принять ряд нелепых законодательных актов, определяющих, чему дозволено обучать детей данного возраста, — усмехнулась она.

— Он утверждает, что это только для собственной же защиты детей, но все прекрасно знают, что это закулисные попытки поставить грязнокровок на одну ступень с достойными волшебниками.

— Получается то, что мы делаем — незаконно? — с восторгом спросил Драко.

— Формально, да, — призналась тетя. — Но ведь и особая магия тоже незаконна. Законы и нормативные акты — это для простых смертных, а не для таких как мы — благородных потомков великих и могущественных волшебников. Надо научиться манипулировать такими пустячными правилами в свою пользу. Нельзя позволять им мешать достижению своих целей.

Кассиопея учила их основам астрономии, гербологии, зельям, а так же теоретическим основам трансфигурации и чар. Пятницу отвели под изучение "особой магии", как называла ее тетя Кэсси, другими словами, в этот день мальчики занимались Темными Искусствами. Эрис и Драко были способными ребятами и успешно продвигались вперед к большому удовольствию Кассиопеи.

После уроков Драко часто оставался на Уиндермир корт, и кузены проводили много времени летая на своих метлах в саду; проказничали, как и положено детям в их возрасте; шутили над сквибами (которые вовсе не были против) и тетей Кэсси (а вот она, как раз, это совершенно не одобряла); а так же исследовали три дома, которые имели в своем распоряжении.

Шло время, и Гарри все больше привыкал к своей новой семье, а мысли и воспоминания о Дурслях стали такими далекими, что больше напоминали страшный сон.

~*~*~*~

Ремусу потребовалось несколько месяцев перерывать магический архив, чтобы, наконец, обнаружить, что Мариус и Клитемнестра Блэк — чистокровные сквибы, были назначены опекунами некоего Эриса Сириуса Блэка, чистокровного мальчика шести лет, единственного сына Сириуса Ориона Блэка и Регины Кассандры Малфой.

Люпин только покачал головой на очевидный обман. Возможно, он действительно не знал Сириуса так хорошо, как ему казалось, но если бы друг тайно женился, об этом Ремус знал бы точно. Кроме того, дата рождения Эриса была как раз после дня рождения Гарри, 1 августа 1980 года, а где был его друг в этот день, Люпин знал точно. В доме Джеймса, где Ремус, Сириус и Поттеры обустраивали детскую для новорожденного Гарри.

Оборотень фыркнул. Сириус бы никогда не позволил рожать своей жене в одиночку, да еще и в другой стране. Когда рожала Лили, он пытался остаться в палате, чтобы «оказывать моральную поддержку Джеймсу». Впрочем, Лили это быстро надоело, и она выставила обоих вон.

Ремус взял перо и пергамент и переписал на него адрес, где проживали сквибы.

На следующий день, Люпин привел себя в порядок и отправился на Уиндермир корт 17. Поднявшись по ступенькам, он позвонил в дверь. Ему открыл домовик и провел в гостиную, предложив чай.

— Господин Блэк спустится через несколько минут, сэр, — сказал эльф и исчез.

Внезапный крик наполнил дом и заставил оборотня вскочить.

— Вы, неблагодарные, несчастные мальчишки! — ревел женский голос. — Попадитесь мне только и я, клянусь МЕРЛИНОМ, запытаю обоих негодяев до полусмерти!

Внезапная жалость к Гарри наполнила сердце Люпина. Как он мог подумать, что здесь ему живется лучше? Он должен был сразу же сказать обо всем Дамблдору.

— Как, наверно, страдает бедный ребенок, — виновато подумал он.

Но тут он услышал хихиканье в соседней комнате. Призвав на помощь давно позабытые навыки Мародера, Ремус подкрался к двери и заглянул внутрь. Два мальчика стояли по обе стороны от другой двери, ведущей в коридор.

Люпин растерялся. Если бы Гарри угрожала опасность, он бы вряд ли заливался смехом, но мальчик не показывал никаких признаков страха.

— Как ты думаешь, она уже открыла шкаф? — спросил блондин.

Другой мальчик посмотрел на часы над камином и покачал головой.

— Минуточку, — прошептал он.

Мальчик был выше и очень походил на Сириуса в детстве. Ремус подозревал, что это и был Гарри, но под, своего рода, чарами маскировки.

Когда оборотень понял, что происходит, он невольно улыбнулся. Ремус оказался свидетелем шалости в самом разгаре.

Внезапный взрыв сотряс весь дом, и вопли ведьмы возобновились.

— Вот теперь она точно открыла шкаф, — усмехнулся брюнет, и оба мальчика расхохотались.

Эта сцена заставила Ремуса прослезиться. Ребята действовали точно так же, как Джеймс и Сириус, учась в школе. Люпин почти ожидал, что сейчас выйдет Джеймс и поздравит их с удачной шалостью.

— Молодцы, парни, — сказал знакомый голос, посмеиваясь из угла комнаты. — Вы бы видели ее выражение лица.

Оборотень побледнел. Этого не могло быть.

— Спасибо, дядя Джеймс, — ответил темноволосый мальчик.

Ремус услышал легкие шаги, сопровождаемые тяжелым дыханием.

— Она идет вниз по черной лестнице, — голос явно принадлежал пожилому человеку.

— Она сильно сердится, прадедушка? — спросил блондин. Казалось, его вообще не беспокоила данная ситуация. — Так же сильно, как в тот раз, когда мы перекрасили кошку в розовый цвет?

— Даже хуже, — ответил прадедушка.

— Хуже того, когда мы взорвали пятый этаж? — спросил темноволосый мальчик.

— Еще хуже.

На лицах ребят появилась одинаковая ухмылка.

— Площадь Гриммо? — спросил, по всей видимости, Гарри, и блондин кивнул.

— Бегите, — крикнул голос Джеймса. — Приступаем к плану «Дельта». Я вас прикрою.

Мальчики кивнули и умчались всего на несколько секунд раньше, чем в столовую влетела разъяренная ведьма.

— Доброе утро, тетя Кэсси, — довольно поприветствовал Джеймс. — Как вам спалось?

— Где они? — прорычала Кассиопея.

— Где кто? — вежливо поинтересовался Поттер.

— Эти негодяи.

— О, если вы имеете в виду Эриса и Драко, то они ушли еще утром на Площадь Гриммо, чтобы посетить библиотеку.

— Я убью их! Я буду убивать их медленно и мучительно.

— Успокойся, Кэсси, — вмешался дедушка. — Почему бы тебе не принять горячую ванну?

Кассиопея посмотрела на него таким яростным взглядом, от которого даже василиск бы впал в ступор, и ушла прочь.

— Не думай, что я не знаю, кто является вдохновителем всей этой ерунды, Джеймс Сигнус Поттер. Была бы моя воля, я бы превратила твой портрет в груду пепла, — язвительно сказала она, закрывая за собой дверь.

— О, не думаю, что эта идея обрадует Эриса, — ответил Джеймс. — Он может снова натравить на тебя Каа.

Тетя Кэсси заскрипела зубами и стремительно покинула комнату, ругаясь вполголоса. Ремус мог только разобрать несколько слов из-за закрытой двери: «проклятые змеи», «недостойно», «Темные Лорды» и «несовершеннолетние преступники». После того, как она ушла, Джеймс звонко рассмеялся, возвращая Ремуса далеко в прошлое, в башню Гриффиндора.

— Спасибо за помощь, дед, — сказал Джеймс.

— Не за что, мой мальчик. В юности я сам был шутником.

— В самом деле?

— А ты думаешь от кого Сириус унаследовал все это? — зевнул старик. — Ну, я пойду вздремну.

— Приятных снов, дед.

Ремус больше не мог сдерживать себя. Он прошел немного дальше в комнату, надеясь увидеть Джеймса, и оказался стоящим лицом к лицу с поразительно реалистичным портретом своего умершего друга, который сидел на столе и жевал яблоко. Карие глаза портрета вспыхнули узнаванием, когда он увидел Люпина.

— Лунатик? Что ты здесь делаешь в этом дурацком прикиде?

отбечено

Поднимаясь по черной лестнице, Кассиопея Блэк бормотала проклятия себе под нос.

Старая ведьма на самом деле любила своего племянника Джеймса, когда он был жив, но его портрет она терпела из последних сил. Волшебная кисть сохранила и подчеркнула неприглядные черты Поттеровского характера, не оставив почти ничего от наследия Дореи. Кассиопея так же не одобряла влияние Джеймса на Эриса и Драко. Поттер оказался бы прекрасным крестным, в этом Кассиопея не сомневалась, но он был мертв. А значит, юным наследникам не надлежало слушать рассказы о том, как Джеймс и Сириус развлекались в свои школьные годы.

Если бы это мешало учебе мальчишек, то мисс Блэк уничтожила бы портрет с большим удовольствием. Но она должна была признать, что Эрис и Драко были прилежными учениками на ее уроках и, когда ситуация того требовала, вели себя вполне достойно, хотя большинство детей их возраста не могли похвастаться такой дисциплинированностью. И все же Кассиопея продолжала следить за портретом племянника.

Вернувшись в свои комнаты, она с улыбкой удалила последствия, появившиеся в результате шалости мальчиков. Даже она восхитилась их изобретательностью, хотя и никогда бы в этом не призналась.

Повернувшись к зеркалу, Кассиопея принялась укладывать свои длинные волосы в повседневный пучок. Краем глаза она заметила чью-то тень, мелькнувшую в стеклянном шаре. Ее глаза сузились. Враг был близко — здесь, в этом доме. Кто-то хотел навредить ее семье или расстроить ее планы.

Мисс Блэк набросила на себя маскирующие чары и бесшумно и быстро спустилась по лестнице. Она знала, что сквибы не продержались бы против враждебно настроенного колдуна и минуты, поэтому была рада, что Эрис и Драко сейчас находились на Гриммо 12. Она невербально настроила защитные чары таким образом, что мальчики не могли вернуться, пока не минет опасность. Защита также не позволила бы никому постороннему войти в дом или покинуть его.

Спустившись на первый этаж, Кассиопея зашла в столовую.

Рядом с побледневшим Мариусом стоял молодой человек с прической кошмарного морковного цвета и потертой одежде. Незнакомец держал палочку наготове.

— Ты не понимаешь, Луни, — доказывал Джеймс с портрета, — это не то, чем кажется на первый взгляд.

— Твой сын был похищен твоим собственным дядей, и его выдают за сына предателя, по чьей вине погибли ты и Лили. Вдобавок ко всему он еще умудряется разыгрывать бешеную старую гарпию, которая в свою очередь угрожает шестилетнему ребенку Круциатусом, — ответил молодой человек. — Что из этого я пропустил?

Кассиопея достала палочку и кинула невербальный Петрификус.

— Бешеная старая гарпия значит, — подумала она.

Маскирующие чары были сброшены, и Кассиопея ухмыльнулась, глядя на ужас в глазах брата и племянника.

— Судя по всему, этот дуралей много чего пропустил, — протянула ведьма.

Проигнорировав бормотание Мариуса и крики Джеймса, она левитировала неподвижное тело мужчины в свои комнаты, старательно оберегая голову пленника от столкновения с перилами лестницы. Положив его на диван, она заблокировала двери и окна, дабы избежать ненужного вмешательства.

Связав молодого человека, она взмахнула палочкой.

— Энервейт! — пробормотала мисс Блэк, и пленник пришел в себя.

— Вы! — проворчал он.

— Я самая, — весело подтвердила колдунья. — Бешеная старая гарпия. Круцио!

Ремус закричал от боли, когда заклятье ударило в его тело.

Кассиопея держала палочку целую минуту, прежде чем опустить ее.

— Сейчас, — властно начала ведьма, — ты скажешь мне свое имя и причину, по которой посетил мой дом.

— Меня зовут Ремус Люпин, — вызывающе ответил оборотень. — Что касается причины моего визита, то это только мое дело.

— Боюсь это неправильный ответ, мистер Люпин, — покачала головой Кассиопея, — к счастью для вас, я собираюсь на обед к своей двоюродной сестре, до которого осталось чуть более часа и у меня нет времени, чтобы задерживаться и ждать пока вы опомнитесь.

Ведьма левитировала стеклянный пузырек из шкафчика.

— Веретасерум должен развязать ваш язык.

Она залила зелье в горло Люпина, дождалась пока его взгляд станет ничего не выражающим и начала допрос.

— Ваше полное имя?

— Ремус Джон Люпин.

— Зачем вы вломились в мой дом?

— Я пришел в поисках Гарри Поттера.

— А что, скажите на милость, заставило вас думать, что вы найдете Мальчика-Который-Выжил в этом доме?

— Гарри Поттер был похищен из дома своих маггловских родственников несколько месяцев назад, — начал Люпин. — Альбус Дамблдор попросил меня помочь найти его. Воспоминания опекунов Гарри были изменены, но я опросил несколько человек, включая двоюродного брата Гарри. От них я узнал обстоятельства отъезда юного Поттера, а также описание похитителей, их фамилии, и то, что они предпочли воспользоваться маггловским средством передвижения, — Люпин замолчал. — Магглы жестоко обращались с мальчиком. Они запирали его в чулане под лестницей, называя никчемным уродом. Я пришел к выводу, что, возможно, похитителем руководили благие намерения. Вспомнил, что дядя Джеймса был из рода Блэк, но был сквибом и решил исследовать архивы. Это заняло много времени, но я обнаружил, что примерно в то же время, что исчез Гарри, Мариус Блэк взял под опеку мальчика того же возраста, утверждая, что это сын Сириуса Блэка.

— А что заставляет вас верить, что Эрис не сын Сириуса Блэка?

— Мы с Сириусом были близкими друзьями. Вернее Джеймс, я, Питер и Сириус были всегда вместе. Сириус не мог жениться тайно и никого из нас не поставить в известность. Кроме того, 1 августа 1980 — указано как дата рождения мальчика, но всю ту неделю я находился непосредственно рядом с Сириусом и обязательно узнал бы, что он отправился во Францию повидаться с женой и сыном.

— Возможно, он отложил поездку, чтобы его не выследили?

— Сириуса это бы не остановило, он сразу помчался бы туда, — покачал головой Ремус. — Более того, у него никогда не возникало романтического интереса к Регине Малфой. После Хогвартса он как-то раз подначивал меня пригласить ее на свидание.

Кассиопея нахмурилась. Такой уровень обмана был нехарактерен для ее самонадеянного внучатого племянника. При других обстоятельствах она бы подумала, что Люпин повредился рассудком, но она видела выражения лиц Мариуса и Джеймса. Появление Люпина выбило их из колеи, но они пришли в ужас, когда заметили ее. Это подтверждало слова Ремуса. Но были и другие вопросы.

— То, что вы говорите, не может быть правдой, — задумчиво сказала ведьма. — Я проверила мальчика мощнейшими чарами на принадлежность к нашему роду, и он прошел их все. Нет никакого способа... — тонкая улыбка появилась на ее лице, когда она поняла, что же действительно произошло. — Мой младший брат меня перехитрил. Я должна была догадаться, что он использовал зелье Sanguinis Impostor. Это единственное объяснение, — ее улыбка стала шире, — да, теперь все ясно.

Это объясняло невероятную близость между Эрисом и портретом Джеймса, а также рвение всем понравиться, что не характерно для единственного ребенка, выросшего в богатой и чистокровной семье. Но если Эрис был сыном не Сириуса, а Джеймса, и до недавнего времени воспитывался грязными магглами, это меняет дело.

Кассиопея думала, что такое развитие событий могло также объяснить уникальный талант Эриса. Он был змееустом. Это редкий дар, который никогда раньше не проявлялся ни в семье Блэков, ни в семье Малфой. Поттеры, насколько знала ведьма, тоже не обладали таким талантом, а вот происхождение жены Джеймса было неизвестно. Предполагалось, что она была грязнокровкой, но вполне возможно, что она была из семьи сквибов. Вероятнее всего, учитывая ее успехи в учебе, она была чистокровной сиротой, так или иначе оказавшейся в маггловском приюте. В принципе факты были не так уж и важны. Все, что имело значение, это то, что Лили Эванс, очевидно, была потомком Салазара Слизерина. Кассиопея подумала, что теперь следует относиться к портрету Лили более уважительно.

Это, конечно же, объясняло попытку покушения Темного Лорда на жизнь Гарри Поттера. Тот-Кого-Нельзя-Называть узнал, что Гарри является наследником Слизерина и решил устранить такую угрозу своей власти в лице мальчика. Это имело смысл. Во всяком случае, так бы поступила сама Кассиопея, будь она на месте Темного Лорда.

Но Гарри Поттер не только выжил, но и победил Темного Лорда.

Кассиопея хихикнула.

Это было замечательно! У мальчика был явно талант к темной магии.

Мариус узнал про обстоятельства, в которых растет ребенок и решил сделать из него наследника Блэков. Кассиопея искренне восхитилась тому, что она будет обучать мальчика темным искусствам и лепить из него второго Темного Лорда. Она гордо улыбнулась. План Мариуса был достоин самого Слизерина.

Правда оставались некоторые проблемы, но Кассиопея вовремя их обнаружила и теперь с легкостью могла их исправить. Она достала палочку и наставила ее на Люпина.

— Обливиэйт, — прошептала она, — Империо!

~*~*~*~

В тот день, покинув Уиндермир корт, Ремус никому ничего не сказал. Как только он оказался на улице, оборотень сразу же забыл причину, по которой оказался у особняка.

Вернувшись домой, он начал писать письмо Альбусу Дамблдору.

Уважаемый профессор Дамблдор,

С сожалением хочу сообщить Вам, что мое расследование зашло в тупик. Соседи Дурслей на Тисовой улице смогли описать внешность похитителя Гарри. Это была некая блондинка с американским акцентом. Я пытался узнать ее личность, но не добился успеха. Полагаю, что эта женщина вместе с Гарри уже покинули страну.

Мне жаль, что я больше не могу помочь Вам в этом вопросе.

С уважением,

Ремус Люпин.

После того, как Ремус отправил письмо, он собрал все фотографии Поттеров обратно в коробку. Увидев мельком лицо Сириуса, он печально вздохнул. Сколько невинных жизней разрушил Бродяга своим предательством: Джеймс, Лили, Гарри, Регина и Эрис, который никогда не узнает своего отца.

Люпин вдруг подумал, не написать ли письмо Регине и Эрису во Францию, но вскоре передумал. Не было никакой необходимости бередить старые раны.

~*~*~*~

Перед тем как покинуть Уиндермир корт, Кассиопея сняла охранные чары спустилась вниз. Она нежно похлопала брата по щеке и улыбнулась.

— Молодец, Мар, — туманно сказала она, — я так горжусь тобой.

Мариус лишь разинул рот от удивления, смотря вслед сестре, которая покидала дом, насвистывая какую-то веселую мелодию.

По пути к Каллидоре Лонгботтом, ведьма сделала крюк в Суррей на Тисовую улицу и стерла воспоминания об исчезновении Гарри всем тем магглам, которые что-либо видели.

К сожалению из-за этого она опоздала на обед на целых семь минут, вследствии чего ей пришлось сильно извиняться перед Каллидорой. Но это стоило того. Теперь Кассиопея будет уверена, что ее внучатый племянник будет расти в безопасности и далеко от пагубного влияния Альбуса Дамблдора.

~*~*~*~

Позже этим днем, Эрис и Драко вернулись с Площади Гриммо 12, сжимая в руках тяжеленные трактаты по темной магии, чтобы показать тете, чем они занимались весь день и тем самым обеспечить себе алиби. В действительности, мальчики ни слова не понимали в этих книгах, что Кассиопея прекрасно знала, но ей нравилось, что дети проявляют интерес к темным искусствам, а значит, книги все-таки оказались полезны, хотя бы для того, чтобы избежать наказания.

Ни Мариус, ни Джеймс ничего не сказали ребятам о том, что произошло утром, поэтому этот день продолжился как обычно. Они летали на метлах в саду до самого ужина, а после играли в подрывного дурака в гостиной, пока Мариус не прогнал мальчишек — Драко домой, а Эриса в постель. Юный Поттер так и не узнал, как близко к разоблачению была его тайна. И хотя он был рад, что Кассиопея стала относиться к нему намного добрее, он так ничего и не заподозрил.

~*~*~*~

В школе чародейства и волшебства Хогвартс Альбус Дамблдор был сильно разочарован. Его беды начались с письма Ремуса Люпина. Он очень рассчитывал на оборотня в вопросе поиска Гарри. Если мальчика действительно вывезли из страны, маловероятно, что они его вообще найдут, не прибегая к помощи Министерства. Дамблдор решил, что лучше не провоцировать панику, сообщив, что Мальчик-Который-Выжил был похищен.

Вместо этого Альбус решил проверить список Хогвартса, чтобы увидеть, есть ли там все еще имя Гарри Поттера. Это был единственный надежный способ, чтобы убедиться был ли мальчик все еще жив. Он с надеждой развернул пергамент, но вскоре был разочарован. Имя Гарри Поттера исчезло. Мальчик-Который-Выжил умер. Это было единственным объяснением.

Дамблдор вернулся в свой кабинет и написал письма в Министерство, Визенгамот и Ежедневный Пророк, сообщив им, что Гарри Поттер умер в тот же день от драконьей оспы. Видимо, встреча с Волдемортом осушила магические резервы бедного мальчика так сильно, что он был не в состоянии бороться с простой инфекцией.

~*~*~*~

Читая новости на следующий день, Кассиопея хихикала с ликованием. Мариус и Клитемнестра чувствовали глубокое облегчение. Однако два человека были расстроены ложью Дамблдора. Одним из них был оборотень, который пришел в ярость от того, что профессор так легко отказался от поисков сына Джеймса. Ремус неоднократно порывался возобновить поиски, но всякий раз его отвлекало странное желание навести порядок на книжных полках.

Другим был Мальчик-Который-Все-Еще-Жив. Эрис считал, что эта новость только подтвердила все ужасные истории, которые он слышал о Дамблдоре от своей семьи, и решил никогда не верить ни одному слову старого волшебника.

Между тем, в Азкабане, Сириус Блэк услышал трагическую новость от охранника и провел следующие три года в горькой печали.

[Прим. Черепа: уважаемые читатели, глава заново переведена и выложена. Приятного чтения, оставайтесь с нами.

UPD: К сожалению, сайт почему-то упорно не желает распознавать французский язык и коверкает буквы с дополнительными символами. Потому прошу прощения за странные французские слова в начале главы].

Спустя три года Эрис превратился в сильного, здорового и очень способного ребенка. С начала лета он наслаждался своей свободой от занятий и готовился посетить своих бабушку и дедушку на юге Франции, как и обычно в это время года. Было решено, что кузен Драко должен был составить ему компанию в течении всего лета, и эта новость привела обоих мальчиков в восторг. Гарри и Драко были лучшими друзьями и были близки, как братья; хотя фактически они жили в разных домах, им все-таки удавалось проводить вместе дни напролет. Конечно, как и у всех братьев, у них временами случались разногласия, но они действительно очень тепло друг к другу относились, и, как правило, решали все свои споры быстро.

Этим утром мальчики должны были отправиться во Францию, и Эрис наблюдал, как домовик Мопси упаковывал его багаж. Когда довольный Драко проскользнул в спальню, Гарри как раз заканчивал последний осмотр плодов эльфийского труда.

— Bonjour, Aries [Привет, Эрис], — весело приветствовал друга Малфой. — Comment ca va? [Как твои дела?]

Ребята часто говорили на французском между собой, особенно перед домовыми эльфами.

— Bien, Draco, et toi? [Хорошо, Драко, а твои?] — ответил Блэк, переходя на французский.

— Bien. Tu es pret? [Отлично. Ты уже готов?]

Эрис только кивнул в ответ.

— Bien sur, mais tu es venu ici tres tot. Le Portoloin ne partira pas avant midi [Конечно, только ты пришел слишком рано. Портключ активируется лишь в полдень].

— Je le sais [Я знаю], — пожал плечами Драко, — mais je n'ai pas envie de rester avec mes parents pendant toute la matinee [но не хочу оставаться все утро в компании родителей].

Эрис мог понять нежелание друга потратить уйму времени наедине с дядей Люциусом и тетей Нарциссой. Он закрыл большой чемодан, и Мопси отправился с багажом вниз, в холл.

— Хочешь сыграть в подрывного дурака? — поинтересовался Эрис. Драко согласился, и кузены, расположившись на полу, принялись за игру.

— Прекрасно, что твои родители согласились отпустить тебя во Франции на все лето, — сказал Эрис, раздавая карты. — В прошлом году ты смог приехать только на месяц.

— Ты же знаешь моих родителей. Они будут только счастливы отдыхать от меня целых три месяца.

— Ты же знаешь, они заботятся о тебе, — заверил его Эрис.

— Ну конечно, — горько улыбнулся мальчик, — я же их наследник. Все заботятся о своих наследниках.

Блэк закатил глаза.

— Ну да, уж я-то понятия не имею, как это бывает, — прокомментировал он с сарказмом.

— У тебя хотя бы есть сквибы, — заметил Драко. — Они не так помешаны на всех этих наследственных штучках. Думаю, они были бы безмерно счастливы, даже если бы нашли на своем крыльце подкидыша-грязнокровку, а не получили опеку над чистокровным племянником.

— Может быть, — весело согласился Эрис, — у сквибов большие сердца.

— В конце концов, они не владеют магией, — ехидно продолжил Малфой. — Предполагаю, что они должны иметь какие-то другие положительные качества, чтобы заполнить получившиеся пустоты.

После трех игр, из которых Эрис выиграл одну, а Драко целых две, ребята спустились вниз. Дядя Мариус и тётя Клитемнестра уже ждали их в гостиной.

— Ну что, мальчики, вы взволнованы? — дружелюбно поинтересовался Мариус. — Три месяца солнца, никаких уроков и огромное загородное поместье в вашем полном распоряжении.

— Не говоря уже о бабушкиной спряпне, — вскользь добавил Драко.

На самом деле, Мелания Блэк была очень дальней родственницей для Малфоя, но она сама настояла, чтобы оба мальчика звали ее бабушкой и относилась к ним обоим одинаково. Тётя Касси говорила, что всему виной ее хаффлпаффские корни. В отличии от большинства других чистокровных семейств, в которых готовка всегда была уделом домашних эльфов, Мелания старательно занималась кухней и использовала домовиков только для простой, черной работы; таким образом у нее было полно времени для совершенствования своих кулинарных навыков.

— Хотя, собственно, мы не будем полностью освобождены от занятий, — справедливо заметил Эрис. — Бабушка всегда уделяет время, чтобы позаниматься с нами зельеварением.

— Эти уроки забавны, хотя и не настолько, как с тётей Касси, — рассмеялся Драко. Обычно он не демонстрировал столь открыто свою неприязнь к этой своеобразной родственнице, но сегодня старая ведьма явилась на Гриммо, чтобы поработать над каким-то проектом совместно со своим братом Поллуксом.

Дядя Мариус взглянул на часы.

— Портключ сработает через десять минут. Лучше вам приготовиться.

Ребята подтянули свои чемоданы поближе и стали рядом. Тётя Клитемнестра поправила их одежду и одарила каждого ласковыми объятиями, затем дядя Мариус потрепал их по волосам и вручил пустую бутылку из-под огневиски, служившую в этот раз портключом.

— Bonvoyage [Счастливого пути], — сказал он, и мальчики почувствовали знакомый рывок портала, перемещавшего их во Францию.

Они в мгновение ока очутились посреди холла прекрасного загородного шато [*1] Арктуруса Блэка. Мелания Блэк уже дожидалась их и приветствовала отпрысков с мягкой улыбкой на губах.

— Добро пожаловать, мои дорогие, — произнесла она и тепло обняла их обоих. — Как же приятно видеть вас снова.

— Я тоже рад вернуться сюда, бабушка, — ответил Эрис, отвечая на объятия. — А где же дедушка [*2]?

Мелания нахмурилась, и мальчику она показалась более усталой, чем когда они виделись в прошлый раз.

— Он не очень хорошо себя чувствует, — пояснила она тактично, — ему необходим небольшой отдых. Увидишься с ним немного позже, мой милый.

Щелчком пальцев она вызвала Рокфора, солидного домового эльфа, и велела ему определить багаж мальчиков по их покоям. Уже затем она провела Эриса и Драко в большую кухню и усадила за столом.

— Вы наверняка проголодались, — сказала волшебница. — Почему бы вам не рассказать мне свои новости, пока я не приготовлю вам что-нибудь поесть?

Ребята, перебивая друг друга, наперебой рассказывали о своих делах старой волшебнице, а она проворно надела фартук, вытащила палочку и принялась за работу. Она явно готовилась к визиту отпрысков. Взмахом палочки отослав тарелку тонко нарезанных колбасок, буханку свежеиспеченного хлеба и плошки с тапенадой [*3], она наполнила кубки мальчиков вкусным тыквенным соком. Немного позже миссис Блэк добавила на стол паштет, затем и утку под грибным соусом, миску со свежим салатом и тарелочку с козьим сыром. И уже когда ребята забеспокоились, что в них больше ничего не влезет, на столе появился поднос с шоколадными эклерами, кулинарной гордостью бабушки.

Когда Эрис и Драко наконец-то встали из-за стола, их настолько сморило от обилия пищи, что они единодушно решили немножко вздремнуть, прежде чем отправиться на улицу и сыграть в квиддич один на один.

Лето началось самым чудесным образом.

~~~~~

[*1] «… прекрасного загородного шато…» — шато является принятым во Франции название загородного усадебного дома высшего сословия, часто с парком и винодельческим хозяйством.

[*2] — если кто-то забыл, то Мелания и Арктурус Блэк являются прабабушкой и прадедушкой Эриса, но обыкновенно такие сложные родственные связи упрощают и называют всех бабушками, дедушками, тетями, дядями и кузенами, а кто оказывается родственником не по крови, а по браку, тех именуют на английском «…-in-law» (например, mother-in-law окажется тещей или свекровью, и так далее).

[*3] тапенада — блюдо провансальской кухни в виде густой пасты из измельченных оливок, анчоусов и тапен. Пасту подают, намазав на тосты, на ломте хлеба или как соус к нарезанным свежим овощам.

~*~*~*~

Вернувшись в Англию, Поллукс Блэк и его сестра Кассиопея углубились в изучение древних латинских кодексов, сводов законов и прочих подходящих манускриптов. Два с половиной года назад, после того, как Поллукс похвастался Эрису своим огромным опытом в области правовой экспертизы, мальчик спросил прадеда, способен ли тот сделать что-либо для освобождения Сириуса, его отца, из Азкабана. С тех пор, несмотря на усугубление своей болезни, Поллукс задался целью очистить имя Сириуса Блэка.

Эта задача требовала от старика больших настойчивости и упорства, осложняясь неумолимо наступающей старостью. Поллукс знал, что у него осталось мало времени, а его кузен Арктурус тоже был не в лучшей форме в последнее время и уже сильно сдал. Не было больше Блэков, способных направлять и воспитывать Эриса, и Поллукс не жаждал увидеть, как его наследник попадает под влияние проклятого Абраксаса Малфоя, который, к большому сожалению, оставался в добром здравии и поныне.

Эта затея требовала каждой крупицы влияния, которое он имел в Министерстве магии, но Поллукс все-таки узнал поражающие детали лишения Сириуса свободы. Старика ужаснуло, что один из Блэков был так легко лишен прав и привилеев волшебника своего круга и социального положения. Поллуксу в конце концов удалось надавить на Абраксаса и Арктуруса, заставив их использовать свое влияние и богатство, чтобы помочь разрешить ситуацию. Они ничего не сказал Эрису, не желая, чтобы у мальчика зародились ложные надежды на благоприятный исход.

Теперь, после серии газетных статей о неоценимом вкладе Блэков в историю волшебного мира, а также некоего количества пожертвований в адрес Министерства магии и открытия нового крыла имени Ориона и Вальбурги Блэк в больнице Сент-Мунго, благодатная почва наконец-то была готова.

Поллукс и Кассиопея вносили последние штрихи в их дело. Они обратятся к полному составу Визенгамота на следующий день, и Поллукс был уверен, что сможет добиться освобождения внука. В конце концов, он был Поллуксом Сигнусом Блэком, Почетным Верховным чародеем [*4].

~~~~~

[*4] — судя по упоминанию Кассиопеей в третьей главе Поллукса Блэка как Верховного чародея и по нижеследующему тексту главы, на момент происходящих событий Поллукс покинул пост главы Визенгамота и сохранил за собой звание Почетного Верховного чародея в знак уважения к его заслугам. Сменил его на этом посту Альбус Дамблдор, действующий Верховный чародей.

~*~*~*~

Следующим утром Альбус Дамблдор сидел, устало откинувшись на спинку кресла, не спеша приниматься за работу. Визенгамот сталкивался с множеством неприятных проблем и в лучшие времена, а сегодня список дел обещал быть особенно болезненным. Первым делом предстояло рассматривать ходатайство, поданное Поллуксом Блэком.

Этот представитель известного семейства всегда был довольно сомнительной личностью, склонной к манипуляциям и мести. Он имел множество врагом и крайне мало друзей. Но он был богаче Крёза [*5], и его знания юриспруденции были непревзойденными. Дамблдор не знал, какими именно соображениями руководствовался своенравный волшебник, но был уверен: что бы это ни было, это обещало чрезвычайно усложнить жизнь самого Альбуса.

Все Блэки, казалось, обладали талантом устраивать проблемы окружающим. И недавно Дамблдор был удивлен (и, признаться, немного разочарован), узнав о том, что Сириус, который должен был стать последним прямым наследником этой семьи, оказалось, продолжил свой род. Да к тому же связал его с семьей Малфой! Ему удалось обзавестись собственным наследником, мальчиком по имени Эрис, который поступит в Хогвартс через год. Альбус Дамблдор всерьез намеревался сделать все, что будет в его силах, дабы несчастный мальчик не пошел по стопам своих родственников, но происхождение ребенка вряд ли поспособствует его будущему благу.

Дамблдор неохотно отдал распоряжение созвать Визенгамот, и вот сейчас смотрел на двоих людей, которых меньше всего жаждал бы видеть: Поллукс Блэк и его сестра Кассиопея, старая дева, вносившая смуту в заседания Совета попечителей Хогвартса с тех самых пор, как Дамблдор стал директором школы. Кассиопея стояла прямо и гордо, а Поллукс сидел, сгорбившись, в украшенном богатой резьбой кресле-качалке.

— Профессор Дамблдор, — начал Поллукс, и голос его дребезжал, — уважаемые члены Визенгамота, я выступаю перед вами этим утром с серьезной жалобой относительно судебной ошибки, совершенной волшебным сообществом по отношению к моему внуку, Сириусу Ориону Блэку.

Дамблдор спал с лица. Неужели у старика был туз в рукаве?

— Я узнал, что мой внук, наследник благороднейшего и древнейшего рода Блэк, был брошен в Азкабан девять лет назад без судебного разбирательства, — продолжал тем временем Поллукс.

По залу разнеслись вздохи и шепот. Волшебник слегка взмахнул своей палочкой и послал свиток к столу улик.

— Этот документ содержит копию ордера на немедленное заточение под стражу Сириуса Блэка, лишив его следствия и законного суда. Под приказом значатся подписи Миллисент Бэгнолд, тогдашнего министра магии, и Бартемиуса Крауча, главы Департамента магического правопорядка в то время.

Аналогичные свитки волшебным образом размножились и появились перед каждым членом Визенгамота. Документу уделили должное внимание, и недовольный гул голосов усилился.

— Как уважаемые члены Визенгамота могут ясно увидеть, причин для заключения и лишения свободы моего внука указано две, — говорил далее старик. — Во-первых, его обвинили в предательстве — якобы он раскрыл местонахождение семьи Поттер их злейшему врагу, Тому-Кого-Нельзя-Называть. И, во-вторых, Сириус был обвинен в убийстве Питера Петтигрю и двенадцати магглов. Эти преступления, безусловно, отвратительно, но мы не должны быть отуманены степенью их серьезности настолько, чтобы не вершить справедливый суд. Каждая ведьма и каждый волшебник, — особо подчеркнул голосом Поллукс, — имеют полное право предстать перед судом и быть выслушанными.

Дамблдор хмурился. Ему явно не нравилось происходящее.

— Несправедливость в данном случае в значительной степени усугубляется легкомысленной природой доказательств, на которых основан данный приказ. Утверждалось, что Сириус Блэк был Хранителем секрета Фиделиуса, который защищал дом Поттеров, и якобы он был единственным, кто мог бы выдать эту тайну Тому-Кого-Нельзя-Называть. Тем не менее, не было предоставлено никаких убедительных доказательств, способных это подтвердить.

— На самом деле, Поллукс, нет никаких сомнений, что именно Сириус Блэк был Хранителем, — произнес Дамблдор со своего места. — Я сам давал показания на этот счет.

Поллукс Блэк снисходительно и насмешливо усмехнулся.

— Совершенно верно, директор, — сказал он, таким обращением подчеркнув упорное нежелание обращаться к Дамблдору, используя его титул действующего Верховного чародея. Затем он послал другой свиток к столу для доказательств. — Перед вами, дамы и господа, официальный протокол с показаниями Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора. Как видите, профессор был непоколебим в своем утверждении, что Джеймс Поттер самолично сказал ему о намерении сделать Сириуса Блэка Хранителем секрета.

— Что вы хотите этим сказать? Вы намекаете, что Верховный чародей солгал? — требовательно спросила одна из заседавших в Визенгамоте ведьм.

— Не совсем, — спокойно, с достоинством ответил старик Блэк. — Как бы то ни было, это так называемое доказательство недопустимо. Дамблдор утверждал, что Джеймс Поттер сказал ему, что планирует сделать Сириуса Хранителем. Но не что уже сделал. Директор лишь поделился слухами. Он не располагал достоверной информацией, что Сириус когда-либо на самом деле был Хранителем секрета. И, более того, Дамблдор даже не может утверждать, что чары Фиделиус были вообще были использованы в итоге семьей Поттеров. Я хотел бы напомнить Визенгамоту, что в соответствии с правилами процедуры проведения суда, изложенными самим Мерлином, слухи не могут быть использованы для обвинения волшебника в преступлении.

— А как насчет свидетельств Питера Петтигрю? — уточнил другой дотошный волшебник.

— Ах да, Петтигрю, — Поллукс тонко улыбнулся. — Увы, здесь мы имеем дело снова лишь с бездоказательными слухами. Авроры указали в рапорте, что магглы утверждали, будто бы слышали слова Петтигрю — он обвинял Сириуса в предательстве Поттеров. Якобы… Следуя данной логике, можно и дитя бросить в Азкабан только потому, что какой-то волшебник слышал утверждения домового эльфа, услышавшего как один ребенок грозится убить другого после проигранной игры в квиддич.

Эти слова вызвали резонанс среди заседателей. Ропот все усиливался, и Дамблдор понимал, что теряет контроль над ситуацией. Поллукс Блэк был хитрой змеей, да к тому же опытной, и умел извращать слова в свою пользу.

— Тогда предлагаю к рассмотрению убийство Питера Петтигрю, — значимо отметил Верховный чародей, перекрывая своим голосом шум.

Поллукс расхохотался, насколько позволял его старческий голос.

— И что же, неужели вы имеете доказательства сего факта? Вы имеете улики? — всё уточнял он. — Авроры докладывали, что один из магглов, — он снова выделил это слово особой интонацией, — утверждал, что видел двух спорящихся магов, а затем последовал взрыв. Согласно Положению о доказательствах, датированному 1236 годом, показания магглов не могут браться во внимание, так как на их слова и память нельзя полагаться в подобных случаях. И это правильно, поскольку вопиющая ненадежность магглов очевидна для любого здравомыслящего волшебника.

— Сириус Блэк был найден на месте преступления сразу после его совершения, — напомнила старику Амелия Боунс, глава Департамента магического правопорядка. — Он смеялся, как безумец, после произошедшего.

Поллукс Блэк прищурил глаза и внимательно посмотрел на колдунью.

— В самом деле, мадам Боунс, он смеялся безумно. Эта реакция, как я считаю, была обусловлена внезапной, моментальной и трагической гибелью его самых близких друзей. Но разве смех — это улика? Или есть еще какие-то доказательства его причастности? Например, было ли применено заклинание Приори Инкантатем к его волшебной палочке? Был ли он допрошен под воздействием сыворотки правды? Если нет, то мы, уважаемые заседатели, не имеем ровным счетом ни одного достоверного доказательства во всем аврорском рапорте, и можем увидеть, как самым безответственным образом ничего подобного не было сделано.

— Вы ходатайствуете о суде для Сириуса Блэка? — устало вздохнул Дамблдор.

— Спустя девять лет? — прорычал Поллукс. — Не будьте абсурдны! Сириус провел в тюрьме девять ужасных лет, не получив даже законного судебного разбирательства. Все представленные улики были в лучшем случае необоснованны, а в худшем — абсолютно лишены смысла. Единственный свидетель тех событий либо мертв, либо получил длительный Обливиэйт. Дамы и господа Визенгамота, на основании Уложения об уголовных делах от 1739 года я требую, чтобы Сириус Блэк был немедленно освобожден, признан невинно осужденным и его дело было закрыто.

— Сейчас вы единственный, кто говорит нелепицы, — ответил на это заявление Дамблдор.

— Вряд ли, директор, — протянул Поллукс саркастически. — В Уложении об уголовных делах четко указано, что ни один чистокровный колдун или ведьма не может быть задержан без суда на срок более тридцати дней. В случае, если такое нарушение имеет место, незаконно задержанный должен быть отпущен немедленно и с него должны быть сняты все обвинения.

Дамблдор нахмурился. День на самом деле обещал быть жутко неприятным.

~~~~~

[*5] Крёз — царь страны Лидии, известный кроме всего прочего несметными, поражающими воображение богатствами.

~*~*~*~

Пёс, бывший на самом деле узником Сириусом Блэком, выл у окна-бойницы своей темницы. Он делал это изо дня в день, и его отчасти по-собачьи примитивные мысли неслись вскачь.

«Гарри погиб, Джеймс погиб, Лили погибла. Он сам застрял в этой несчастной дыре, а Питер предал их всех…»

И снова одни и те же мысли, день за днем, день за днем…

Темное облако, бывшее скопищем дементоров, поднялось немного выше у стен тюрьмы, и собака прекратила выть. Внезапно он услышал шаги за дверью своей камеры и мгновенно превратился обратно в человека. Решетка отъехала в сторону, пропуская аврора.

— Пойдемте со мной, мистер Блэк, — скомандовал аврор. Сириус покорно следовал под прицелом его палочки по коридорам тюрьмы, пока они наконец-то не вышли в ярко освещенную комнату для посетителей. Рядом с другим аврором стояла пожилая ведьма, которую Блэк не видел в течении многих лет.

— Тётка Кассиопея? — сказал он в замешательстве. — Что вы здесь делаете?

Женщина ничего не ответила, но аврор, сопровождавший ее, шагнул вперед и развернул пергаментный свиток.

— Сириус Орион Блэк, — начал читать он, — в десять тридцать утра сего дня Визенгамот рассмотрел ходатайство Поллукса Блэка и, после судебного разбирательства, провел голосование по вопросу о снятии с вас всех обвинений и немедленному освобождению из Азкабана. Настоящим указом все ваши права восстанавливаются. Министерство магии обязуется возместить ущерб за незаконное удержание вас в тюрьме Азкабан в размере пятидесяти тысяч галеонов, которые будут переведены на ваш счет в банке «Гринготтс» до конца недели. А также Министерство магии и Визенгамот приносят свои официальные извинения. Данный приказ действителен при условии, что вы подпишите отказ от любых судебных исков против Визенгамота и/или Министерства магии в будущем, а также против бывших или нынешних сотрудников Министерства магии в связи с данным делом. Согласны ли вы, мистер Блэк, подписать данный отказ и принять предложенные условия освобождения?

Сириус был ошеломлен. Должно быть, ему это снится.

— Вы согласны или отказываетесь? — терпеливо повторил аврор.

Блэк молча кивнул и подписал протянутый аврором пергамент. Он не мог справиться с дрожью в руках.

— От имени Министерства магии и Визенгамота позвольте выразить искренние извинения за ошибки, допущенные при аресте и заключении. Желаю вам всего наилучшего в будущих начинаниях, — четко отрапортовал маг.

— Поздравляю, Сириус, — произнесла наконец тётка Касси и жестом позвала следовать за собой.

Вдвоем они вышли в другую комнату с большим камином и с помощью летучего пороха переместились непосредственно в специальное помещение в Министерстве. У камина их встретила еще пара авроров, которые попросили их документы. Кассиопея передала ворох пергаментов, и, пересмотрев их все, служащие закона наконец-то их оставили в покое. Сейчас они воспользовались специальным камином, предназначенным для перемещения заключенных, а теперь отправятся по обычному на знакомую квартиру. Эти апартаменты Сириус когда-то унаследовал от дяди Альфарда, и некоторое время после окончания Хогвартса жил здесь вместе со своим другом Поттером.

— Добро пожаловать домой, Сириус, —произнесла Кассиопея чуть более тепло, и в глазах мужчины мелькнули непрошенные слезы. Старая ведьма никогда раньше не демонстрировала ему особой симпатии, но в этот раз показала толику сочувствия. — Да ради Мерлина, успокойся, Сириус!

Он продолжал плакать. Волшебница возвела глаза к потолку.

— Нет времени для этой ерунды, Сириус. У тебя есть крестник, и пора бы подумать о нем в конце концов.

— Но Гарри мертв, — с горечью сказал тот.

— Нет, не мертв, — скупо ответила Кассиопея.

Мужчина замер, и в его взгляде читалась надежда.

— Нет? Он жив? Но где он, что случилось с Гарри?

Кассиопея прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, возвращая себе самообладание.

— Гарри Поттер на данный момент хорошо проводит время. Если ценишь его жизнь, ты должен внимательно выслушать меня и поступить так, как я скажу.

Сириус твердо посмотрел в глаза своей родственницы.

— Я вас внимательно слушаю.

~*~*~*~

Месяц спустя на юге Франции семейство Блэков готовилось к празднованию дня рождения Эриса. По традиции, сохранявшейся на протяжении многих лет, на торжество ожидались семьи Блэк и Малфой. Для Эриса и Драко праздник в этом году имел особое значение, так как тётя Касси согласилась встретить мальчиков в Англии второго августа, чтобы сопровождать для покупки их первых волшебных палочек.

В течении нескольких дней, предшествующих торжеству, весь дом находился в приятном волнении. Бабушка проводила все время на кухне с Рокфором, ее расторопным домовым эльфом, готовясь к огромному празднику. С Англии даже вызвали Мопси, чтобы он украшал шато, расставляя в каждой комнате свежие цветы и развешивая поздравительные вымпелы [*6].

Гости прибывали небольшими группками. Дядя Мариус и тётя Клитемнестра переместились в поместье первыми, а на следующий день явились Малфои. Поллукс и Ирма прибыли за день до дня рождения вместе с ведьмочкой с яркими розовыми волосами.

— Дора! — воскликнул Эрис, приветствуя девушку. — Сто лет не виделись!

Как Поллукс и обещал своим внукам, он удовлетворил их желание увидеться с кузиной Нимфадорой несколько лет назад, но с тех пор они видели друг друга не очень уж часто. Между семьями Блэков и Тонксов все еще ощущалось напряжение.

— Я уже подумал было, что твои мама и папа не хотят, чтобы ты приезжала.

— Они и не хотели, — пожала плечами девушка, — но мне семнадцать, так что я вольна делать все, что мне по душе.

— Мы рады видеть тебя, моя дорогая, — поприветствовала Нимфадору подошедшая к ним Мелания.

Первого августа обед в честь дня рождения Эриса начался ровно в полдень и ознаменовался горами угощений и изобилием веселого настроения. Пока все развлекались, мелькнула вспышка и появилась Кассиопея Блэк, одной рукой сжимавшая расческу-портключ, а другой касаясь высокого человека с темными длинными волосами.

— С днем рождения, Эрис, — поздравила мальчика тётя Касси. — Прошу прощения за наше опоздание, но я привела с собой кое-кого, с кем ты должен познакомиться, — она кивнула в сторону мужчины, ее сопровождавшего.

Эрис смотрел на прибывшего, казалось, целую вечность, прежде чем узнал его. На мужчине была элегантная мантия, а волосы и борода были аккуратно подстрижены и уложены. Но в глаза бросалась его худоба, даже истощение, а на его осунувшемся лице серые глаза казались впавшими. Сейчас он выглядел иначе, но Эрис видел его на многих колдографиях и слышал бесчисленные истории о нем. Это был его крестный отец, Сириус Блэк.

Эрис запаниковал. Всё могло рухнуть! Он бросил тревожный взгляд на дядю Мариуса, но сквиб лишь улыбнулся успокаивающе и слегка кивнул.

Мальчик сглотнул и тихо сказал:

— Я знаю, вы мой отец. Вы — Сириус Блэк.

Драко и Дора ахнули, но никто из взрослых не выглядел удивленным.

Гарри ожидал смущения, отрицания, но ничего этого не последовало. Сириус только улыбнулся немного нервно и согласно кивнул.

— Все верно, Эрис, — робко начал он. — Я узнал бы тебя где угодно, несмотря на то, что не видел с тех пор, как ты был малышом, — Блэк выразительно посмотрел на мальчика и добавил немного иначе: — Вылитый отец. Кроме глаз — глаза мамины.

Уголка его рта коснулась едва заметная улыбка, и в этот момент Эрис все понял. Каким-то образом Сириус знал обо всем, но все еще хотел наладить отношения.

Мальчик вдруг почувствовал невыразимое тепло в груди. Сириус был свободен, он знал, кем является на самом деле Эрис, и все равно хотел быть рядом с ним, не отказался от него.

Блэк широко раскрыл объятия и бросил на мальчика вопросительный взгляд, будто беспокоясь, что тот не захочет обнять его в ответ. Слезы невольно потекли из глаз Эриса, он побежал навстречу и крепко обнял своего одновременно крестного и отца, не желая отпускать и наслаждаясь ласковыми объятиями [*7].

— С днем рождения, сын, — шепнул ему на ухо Сириус и поцеловал мальчика в макушку.

— Спасибо, папа, — пробормотал Эрис сквозь слезы.

~~~~~

[*6] «… поздравительные вымпелы…» — имеются в виду большие ленты или транспаранты, на которых пишутся приветствия или поздравления, а затем развешиваются как декоративное украшение.

[*7] «…обнял своего одновременно крестного и отца…» — в оригинале присутствует игра слов, которую нельзя удачно передать на русский язык. «… his (god)father's…» — в английском языке father означает отца, а godfather — крестного.

Эрис подвел Сириуса к столу и усадил рядом. Арктурус поднялся со своего места и поднял бокал.

— Позвольте предложить тост, — торжественно начал он своим высоким, пронзительным голосом, — за моего внука, Сириуса Ориона Блэка, наследника древнейшего и благороднейшего дома, и за его замечательного сына, Эриса Сириуса Блэка, который превратился в столь великолепного маленького джентльмена с безупречными манерами и воспитанием. За Сириуса и Эриса!

— За Сириуса и Эриса, — поддержали тост остальные члены семьи, и старый Блэк сел.

— Мерлин, дорогой, как же хорошо, что ты возвратился к нам, — проникновенно сказала тем временем Мелания, накладывая на тарелку Сириуса понемногу разнообразных блюд с помощью волшебной палочки. — Ты ужасно худ, мой мальчик, это плохо для здоровья. Но не беспокойся, мы приведем тебя в порядок кратчайшие сроки.

Кассиопея, сидящая рядом, многозначительно кашлянула.

— Благодарю, бабушка, — вежливо ответил Сириус. — На самом деле тётка Кассиопея уже немного помогла мне прийти в норму и ввела в курс дел. Не знаю, как я мог бы обойтись без ее участия.

— О, не стоит и упоминания, — сказала Кассиопея, немного смутившись.

— Нет-нет, тётка Касси, я вам очень признателен, — настаивал мужчина. — И особенно благодарен за превосходные уроки, которые вы давали Эрису. Надеюсь, вы продолжите заниматься с ним.

От этих слов старая перечница аж просияла.

— Ну, если ты настаиваешь, дорогой, предполагаю, я смогу и дальше уделять время мальчику. Мы должны дать Эрису все лучшее, что только сможем.

— Да, я тоже не вижу причин, почему что-то должно измениться только потому, что Сириус теперь на свободе, — включился в беседу сидящий напротив Поллукс. — Вы и сквибы проделали большую работу, должным образом воспитывая Эриса, и, уверен, что Сириус будет только рад сохранить текущее положение дел.

Ирма демонстративно закатила глаза. Мариус и Клитемнестра вздохнули.

— Ну что же, я, к примеру, рад, что у маленького Эриса теперь есть отец, — сказал в свою очередь Абраксас. — Ты отличный парень, Сириус. Позволь мне выразить свою радость, что могу назвать тебя своим сыном [*1], и поприветствовать тебя в семье Малфоев. Наш дом — это и твой дом тоже.

Люциус мрачно пробормотал себе что-то под нос.

— Спасибо, мистер Малфой, — вежливо поблагодарил Сириус.

— Пожалуйста, зови меня отцом, — со смешком поправил его Абраксас.

Его собственный сын выглядел раздосадованным, но возмущаться в слух не спешил.

Эрис переглянулся с Драко и возвел глаза к небу, как бы говоря, что все эти взрослые ухищрения невыносимы. Младший Малфой улыбнулся в ответ. Но перед этим Эрис успел увидеть мелькнувшую в глазах кузена тоску, когда тот смотрел на Сириуса, крепко обнимавшего сына за плечи.

— Между прочим, Эрис, — заговорила Кассиопея, — не забудь, что мы с твоим отцом возьмем завтра тебя и Драко в Косой переулок для покупки ваших первых волшебных палочек. У вас будет почти месяц для практики до возвращения в Англию.

— Не вижу ровным счетом никакой необходимости в этих нелепых ограничениях магии несовершеннолетних, — хмыкнул Поллукс. — У французов более разумный взгляд на этот вопрос, я так считаю.

— Ну, наши дети умудряются колдовать в своих домах, не будучи обнаруженными, — едко ответила Ирма Блэк. — Не думаю, что необходимость воздерживаться на публике является такой уж непреодолимой трудностью.

— Но ведь не все семьи позволяют своим детям использовать магию дома, Ирма, — справедливо заметила Мелания. — Мне самой никогда не позволяли практиковаться во время каникул.

— Да, дорогая, — ответила Ирма медовым голосом, — но ведь и ты родом из семьи потомственных хаффлпаффцев.

— Не позволяйте бабушке навязать вам свои предубеждения, мальчики, — обратилась Мелания к Эрису и Драко, — Хаффлпафф всегда был отличным факультетом.

— Полностью с вами согласна, бабушка, — гордо добавила Дора и улыбнулась ребятам.

— Драко, если ты будешь распределен на Хаффлпафф, клянусь, я отрекусь от тебя, — спокойно предупредил Люциус.

— Не смешно, сын, — строго одернул его Абраксас. — Драко пойдет туда же, куда и его кузен Эрис, а куда еще может попасть наш маленький змееуст, кроме как на Слизерин?

Люциус снова недовольно заворчал.

— Не уверен, отец, — произнес Сириус с лукавой улыбкой, бросив взгляд на мужа кузины, — ведь Эрис может пойти по стопам отца и рвануть на Гриффиндор.

Все внезапно замолчали и сердито посмотрели на Сириуса. Эрис вступился за отца.

— Это гениально, пап! — воскликнул он, возбужденно подпрыгивая на стуле. Он одарил острым взглядом Драко, и кузен аж подскочил на месте.

— Верно, дядя Сириус, — сказал Драко. — Это была бы отличная шалость, попади мы с Эрисом на Грифффиндор. И кто бы предположил, что ты такой коварный?

— Что ты там лепечешь, Драко? — въедливо осведомился Люциус.

— Подумайте об этом, дядя Люциус, — заступился за кузена Эрис. — Если я должен исполнить свое истинное предназначение, очень важно держать старых дураков вроде Альбуса Дамблдора подальше от всяческих подозрений и догадок насчет того, кем я являюсь на самом деле.

— Поступи мы на Слизерин, он будет наблюдать за нами, как ястреб, учитывая наше происхождение, — добавил Малфой-младший.

— Ох уж этот предвзятый эксцентричный старикашка, — многозначительно пробормотал Поллукс.

— Но вот на Гриффиндоре мы могли бы делать все, что заблагорассудится, не опасаясь наказания, — по-прежнему продолжал гнуть свою линию мальчик.

— Мы сможем накопить влияния без противодействия со стороны противника, — добавил Эрис.

— И когда настанет время, мы нанесем удар, — довольно сказал Сириус, вызвав восторг у одних и возмущение у других членов благородного собрания. — Магглолюбцы не будут знать, что сразило их.

Драко и Эрис смотрели на молодого Блэка со смесью удивления и восхищения. Никогда еще ни один взрослый не сумел так быстро понять их задумку, а тем более поддержать.

— Отличный план, — Кассиопея окинула мальчиков одобрительным взглядом, — достойный настоящего наследника Слизерина.

Абраксас задумчиво усмехался.

— Вы умеете задавать хорошие цели, ребята. Во всяком случае, думаю, это лишний раз доказывает, что вы оба думаете как слизеринцы. Но, если вы можете справиться с последствиями, то я благословляю ваш заговор.

— Также никто не ожидает, что новый Темный Лорд будет выпускником Хаффлпаффа, — сказала Мелания, все еще дуясь, но никто не интересовался ее мнением. Кроме, конечно, бедной Доры, которая начинала понимать, почему ее родители хотели, чтобы она держалась подальше от Блэков.

~~~~~

[*1] «…приветствовать в семье Малфоев, как сына…» — в оригинале Абраксас Малфой называет Сириуса «my son-in-law», что означает сына или родственника (по контексту) не по кровному родству, а через заключенные браки. На самом деле Сириус является ему шурином по нашим традициям (он брат жены Люциуса, сына Абраксаса). Но в фике существует обман, по которому Сириус вступил в брак с Региной Малфой, дочерью Абраксаса, уехавшей во Францию и там умершей, и таким образом по этой легенде Сириус его зять.

~*~*~*~

После обеда Сириус, Абраксас и мальчики вышли на улицу для игры в квиддич двое против двух. Эрис с отцом объединился против кузена и Абраксаса, и обе команды были относительно равны. После их с Эрисом первой победы Сириус предложил поменяться. Драко, казалось, удивился.

— Я думал, вы захотите провести время с Эрисом, — быстро проговорил младший Малфой, стараясь отдышаться.

— И хочу, — кивнул тот, — но я также хочу узнать моего любимого племянника.

Драко удивленно приподнял бровь.

— Дядя Сириус, я ваш единственный племянник.

— Вот именно! — весело осклабился Блэк.

Абраксас и Эрис ловко выиграли второй матч, и Драко выглядел немного разочарованным. Но Сириус взъерошил волосы мальчика и пообещал, что они снова сыграют на следующий день, когда вернутся из Косого переулка.

— И завтра мы победим, — заверил племянника Блэк.

— В твоих мечтах, — парировал старый Абраксас, заставив мальчишек рассмеяться.

~*~*~*~

Поздно ночью, когда все легли спать, Сириус скользнул в комнату к сыну, аккуратно присел на край кровати и осторожно спросил:

— Эрис, ты еще не спишь?

Мальчик зевнул.

— Сейчас, минутку, — пробормотал он, сонно щурясь.

— Можем поговорить завтра, если хочешь, — предложил Блэк, жалея, что разбудил ребенка.

— Нет, я проснулся, — покачал головой Эрис и сел в постели. — Спасибо, что присматривали за Драко сегодня. Думаю, он чувствует себя немного брошенным.

— Я заметил, — невесело произнес мужчина. — Видел, как он смотрел на нас за обедом. На самом деле это напомнило мне, как завидовал я Джеймсу и его семье. Мистер Поттер делал все возможное, чтобы я почувствовал себя как дома, и, полагаю, я могу попытаться сделать то же самое для Драко.

Он помолчал и нерешительно начал снова:

— Эрис, нам нужно поговорить кое о чем.

Эрис изменился в лице. Он знал, что все происходящее было слишком хорошим, чтобы быть правдой.

— Не волнуйтесь, я знаю, что вы — не мой настоящий отец, — он смотрел на Сириуса очень серьезно. — Но все равно очень признателен, что вы подыгрывали на празднике. Я просто не хочу возвращаться к магглам.

— Это не совсем то, что я имел в виду, Гарри, — покачал головой тот. — В первую очередь я хочу убедиться, что знаю всю историю. Тётка Касси объяснила мне большую часть, но не знаю, как много было известно ей самой.

Глаза мальчика в ужасе расширились.

— Тётя Касси знает? Мы не говорили ей ничего! Как она узнала?

— Она не рассказывала.

— Почему тогда она поддерживает нашу игру?

— Давай просто скажем, что тот факт, что ты победил Волдеморта, будучи младенцем, подкармливает ее иллюзии относительно твоих темных сил и способностей, — ехидно ухмыльнулся Блэк.

— Вы произнесли его имя! — воскликнул Эрис. — Никто никогда не называет его по имени!

Блэк пожал плечами.

— Давай начнем с самого начала истории, хорошо?

И Эрис объяснил, какой была его жизнь у Дурсли до того, как сквибы спасли его, и как они замаскировали мальчика с помощью зелья. Он рассказал о нескольких последних годах, о том, как был признателен его довольно ушлой и причудливой семье. Рассказ о совместных с Драко шалостях позабавил Сириуса и заставил его рассмеяться.

— Как это похоже на меня и твоего отца, — говорил он, — мы все время устраивали что-то подобное.

— Я знаю, пап, — сказал Эрис, — дядя Джеймс рассказывал мне. Где, вы думаете, мы брали идеи для проделок?

Сириус нахмурился.

— Я хочу, чтобы ты помнил, малыш, что Джеймс Поттер — твой настоящий отец. Ты можешь называть меня просто Сириусом, когда мы наедине.

Эрис кивнул.

— Я понимаю. вы, наверное, захотите собственных детей однажды. Настоящих детей…

Блэк странно посмотрел на мальчика, и затем громко фыркнул.

— Это не то, что я имел в виду, Гарри, — заботливо успокоил он ребенка. — Твой отец был лучшим другом, которого я когда-либо имел, и замечательным человеком. Если я позволю тебе забыть, что на самом деле ты настоящий Поттер, это будет казаться мне предательством памяти Джеймса. Я никогда не простил бы себе подобного, — он положил руку на плечо Эриса. — На самом деле я полюбил тебя с тех пор, как ты появился на свет, и возможность заботиться о тебе для меня большая честь.

— В самом деле? — тихо спросил Эрис.

— Безусловно. В каком-то смысле я чувствую себя виноватым. Посмотри на меня, Гарри, — сказал он серьезно, и мальчик поднял взгляд. — Сейчас ты носишь мое имя, и это выглядит так, будто я украл тебя.

Эрис выглядел удивленным.

— Никогда не думал об этом в таком ключе… Я просто всегда хотел настоящего папу. Портреты — это круто и все такое, но они… — он замолчал.

— Приедаются через некоторое время, — закончил за него Сириус. — Ведь они никогда не меняются и не растут.

— Точно. Однажды они даже не заметили, что я не разговаривал с ними целых два дня.

— Конечно не заметили. Портреты созданы таким образом.

Эрис пожал плечами.

— Думаю, когда я впервые понял, что они не настоящие люди, тогда мой настоящий отец и умер.

— Ну, не знаю, насколько я буду хорош в его роли [*2], — неуверено сказал Сириус. — Он был особенным человеком… Но я сделаю все возможное.

— Вы не возражаете, если я буду называть вас папой? — спросил Эрис, прикусив губы. — Даже когда мы наедине?

Эта просьба удивила Блэка.

— Нет, конечно же. Я просто думал, что ты не захочешь этого. В конце концов, я всего лишь какой-то незнакомец, ворвавшийся в твою жизнь.

— Вряд ли, — рассмеялся Эрис. — Я смотрел на ваши колдографии и слушал истории о вас с тех пор, как мне исполнилось шесть. Я мечтал, вы прийдете жить с нами и что мы наконец станем настоящей семьей, — он замолчал, а затем добавил негромко: — Иногда мне снились кошмары, что вы не захотите быть со мной.

Блэк крепко обнял ребенка.

— Никогда не думай так, Гарри, никогда не думай так…

— Это просто глупые сны, правильно? Раньше мне часто снились сны о большой черной собаке. Все говорили, что это Гримм и сны о нем сулят неудачи, но ничего плохого не происходило.

— На самом деле, Гарри, в твоем случае Гримм может привидиться к счастью, — искренне улыбнулся Сириус.

— Почему это?

— Ты умеешь хранить секреты? — заговорщицки спросил волшебник, и Эрис закатил глаза.

— Подумайте, кого вы спрашиваете.

— Хороший ответ, — рассмеялся Блэк и превратился прямо на кровати. Эрис взвизгнул, а потом погрузил пальцы в великолепный густой мех огромного пса. Он хихикнул.

— Тётя Касси всегда хотела завести пару котят, — сказал он с усмешкой, — она ненавидит собак.

~~~~~

[*2] «…не знаю, насколько я буду хорош в его роли…» — в оригинале используется интересная поговорка «I don't know how good I'll be at filling his shoes». Она подразумевает, что прочувствовать человека можно, лишь походив в его ботинках, что в переносном смысле означает нечто вроде «пройдя его путь» или «пройдя по его стопам».

~*~*~*~

На следующий день после завтрака Эрис и Драко в компании Сириуса и Кассиопеи взялись за портключ к Уиндермин-корт, а затем переместились каминной сетью в Косой переулок. Они проходили мимо многих людей, пока шли по длинной улице к лавке мастера Олливандера. Некоторые люди бросали на Сириуса острые, угрожающие взгляды, а одна ведьма даже подошла и начала вопить, прежде чем Кассиопея оттолкнула ее с пути резким взмахом палочки. Мимопроходящие волшебники тут же принялись оглушительно роптать и протестовать против подобного обращения с добропорядочной колдуньей.

— Самозащита, — прорычала Кассиопея разгневанной толпе. — В следующий раз я не буду столь деликатна.

Толпа неохотно расступилась.

Все четверо добрались до лавки Олливандела без дальнейших инцидентов, и пожилой мастер волшебных палочек осыпал их любезными приветствиями.

— О, мисс Блэк, приятно видеть вас, — произнес он, кланяясь. — Грецкий орех, двенадцать дюймов, сердечная жила дракона, насколько я помню, к тому же довольно жесткая.

Он повернулся к Сириусу и оглядел его.

— Мистер Блэк, какой приятный сюрприз. Полагаю, вы желаете приобрести новую волшебную палочку?

Сириус кивнул, и Олливандер принялся искать подходящие изделия среди множества коробочек. Он предложил несколько, но Блэк остановился на четырнадцатидюймовой палочке красного дерева с ядром из сердечной жилы дракона.

— Могу ли я еще что-либо для вас сделать? — вежливо спросил Олливандер.

— На самом деле, да. Мы также хотели бы приобрести палочки для моих сына и племянника.

Старик нахмурился.

— Мальчикам уже исполнилось одиннадцать лет, мистер Блэк?

— Пока нет, — спокойно произнес Сириус.

— Это весьма необычная просьба, — начал было Олливандер, но был остановлен убийственным взглядом Кассиопеи. — Но, уверен, мы сможем согласовать этот вопрос, — поспешно заверил он.

Сначала старик принялся присматривать палочку для Драко, и это не заняло много времени. Мальчику подобрали палочку в десять дюймов, изготовленную из боярышника с волосом единорога внутри. Затем Олливандер начал искать палочку для Эриса. Потребовалось много времени, и они они опробовали половину палочек в лавке, и с каждой отвергнутой палочкой мастер становился все более взволнованным. Наконец, он передал Эрису одиннадцатидюймовую палочку из остролиста с пером феникса внутри.

— Попробуйте эту, — нетерпеливо посоветовал он.

Только коснувшись палочки, Эрис мгновенно понял, что именно эта и была ему необходима. На кончике палочки вспыхнули яркие искры, и Олливандер зааплодировал.

— Весьма интересно, юный мистер Блэк, — задумавшись, покивал он, — весьма интересно на самом деле.

— Что именно интересно? — требовательно спросила Кассиопея.

— Видите ли, мадам, — пояснил мастер, — феникс, чье перо находится в сердцевине этой палочки, дал еще одно, но совсем другое. Та палочка свершила много великих дел.

Он посмотрел прямо в глаза Эриса, и мальчик почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Я заинтригован, что же вы должны будете свершить с помощью этой конкретной палочкой, особенно учитывая, кто был владельцем ее сестры.

— Так кто владел второй палочкой? — нетерпеливо спросила старая волшебница.

Взгляд Олливандера не отрывался от лица Эриса, когда он ответил:

— Тот-Кого-Нельзя-Называть.

~*~*~*~

Сириус и Драко закончили играть один на один в квиддич после обеда, пока все остальные восторженно обсуждали Эриса и его новую волшебную палочку. Кассиопея переживала непривычный миг интереса к своей персоне, снова и снова рассказывая историю о лавке Олливандера, и даже Люциус, казалось, был не в состоянии оторваться от обсуждения.Абраксас, Поллукс и Арктурус тоже были в восторге. Когда Сириус и Драко закончили игру и возвратились в дом, суета вокруг этой новости еще и не надумала стихать.

— Бедный Эрис, — сказал Сириус, наблюдая за сыном через окно. — Он выглядит довольно несчастным.

— Не представляю, почему, — хмыкнул Драко. — Он давно должен был привыкнуть к всеобщему вниманию.

— Думаю, он предпочел бы быть здесь или поиграть с нами в квиддич.

— Ну конечно хотел бы, — закатил глаза Драко и саркастически добавил: — Вот почему он такой расстроенный.

Блэк внимательно посмотрел на племянника.

— Что ты имешь в виду?

Малфой невесело улыбнулся.

— Невольно Эрис заставлял всю семью всячески угождать ему с тех самых пор, когда вернулся в Англию. Любой нормальный мальчик уже возомнил бы о себе всякого, и можно бы было ненавидеть его с чистой совестью. Но Эрис не такой… Вся семья обращается с ним так, будто он — реинкарнация самого Салазара Слизерина, но он сам относится ко мне на равных, будто мы одинаковы. Считает тот факт, что все видят в нем следующего Темного Лорда, чем-то вроде шутки.

Сириус вскинул бровь. Он еще вчера собрался подвести племянника к подобному откровенному разговору.

— А ты что думаешь?

Драко вздохнул.

— Думаю, это ужасает, — ответил он серьезно. — Мы читаем истории о Первой магической войне, и тётя Касси начинает вещать о том, что уж Эрис убьет вдвое больше грязнокровок, чем это сделал сам Гриндельвальд. Эрис сбегает в сад на Гриммаульд-плейс, и прадед просит продемонстрировать ему паселтанг и часик поболтать со змеями. Он бросает квоффл и разбивает им одну из маминых ваз, и ему достаточно лишь отвлечь дедушку вопросом о каком-то непонятном ему месте из книги «Волхование всех презлейшее» [*3], чтобы заполучить прощение.

— Да ты ревнуешь, — наблюдательно заметил Сириус.

— Да не в этой ерунде дело! — вскинулся было Драко.

— А в чем тогда?

— Я завидую ему насчет сквибов, — сказал Драко после паузы. — Они действительно заботятся об Эрисе, и их не волнует, вырастет ли он настоящим наследником Слизерина или взломщиком проклятий в «Гринготтс». Единственный человек, который относится ко мне так же, это сам Эрис… — он поднял взгляд на Блэка. — Вот почему я надеюсь, что ты не подведешь его, дядя Сириус. Эрису нужно больше людей, которые будут просто любить его за то, кто он есть на самом деле, а не за то, кем он может стать.

— Мне кажется, у него уже есть такой человек, — улыбнулся Сириус, положив племяннику руку на плечо.

Мальчик пожал плечами.

— Кто-то должен присматривать за ним. Наши семьи ведь съедят его живьем! — он примолк, но затем добавил: — Я беспокоюсь о нем на самом-то деле.

— Насчет чего именно?

— В основном, что они все окажутся правы. Но я не хочу, чтобы Эрис становился следующим Темным Лордом.

— Почему же? — аккуратно уточнил Блэк.

— Не то чтобы я был каким-то магглолюбом или что-то такое, — спохватился Малфой-младший. — Я за чистоту крови расы волшебников, так же, как и все прочие.

Он прикусил губу и, сомневаясь, продолжил:

— Но когда я слышу описания вещей, которые, как взрослые надеятся, Эрис совершит… — он вздохнул, скрипнул зубами. — Эрис особенный. Я не хочу, чтобы он превратился в монстра. И я пообещал себе на его восьмой день рождения, что навсегда останусь рядом с ним и не позволю подобному случиться.

— Мы на одной стороне в таком случае, — успокоил племянника Сириус. — Готов ли ты обзавестить соучастником в этом заговоре?

— Почему нет? — улыбнулся тот. — Я устал от работы в одиночку.

Блэк рассмеялся и въерошил волосы мальчика.

— Ты хороший парень, Драко.

Малфой ухмыльнулся в ответ.

— И ты тоже неплох, дядя Сириус.

~~~~~

[*3] «…из книги «Волхование всех презлейшее»» — в оригинале издание называется «MagickMosteEvile». Полагаю, там имеется опечатка и автор имел в виду что-то вроде «Злейшая магия», имеются варианты. Вполне возможно, он подразумевал канонную книгу «Волхование всех презлейшее» (перевод «Росмэн»), но не могу поручиться на этот счет.

~*~*~*~

[Прим. Черепа: не удивляйтесь, что все герои на протяжении этой главы активно улыбаются, ухмыляются, смеются, хмыкают и фыркают. В оригинале герои еще больше ухмыляются, чем в переводе. Таков уж стиль автора фика.

Также благодарю за советы по переводу отдельных фраз госпожу Огненная страница.]

Вся семья вернулась в Англию третьего августа, оставив Эриса, Драко и Сириуса наслаждаться остатком их летних каникул в тишине и спокойствии. А те играли в квиддич и временами исследовали леса вокруг шато, но также много времени уделяли практике волшебства, в чем мальчикам с удовольствием помогал Сириус. Эрис и Драко уже знали десятки заклинаний, и они старались запоминать необходимые движения палочки еще с тех пор, как Кассиопея вручила им тренировочные палочки, но колдовство оказалось довольно сложной задачей для мальчиков — приходилось объединять технику исполнения с собственной магией.

Однажды они работали над чарами левитации. Погода была изнуряющей и жаркой, а успехов достичь пока не получалось. Эрис становился все более раздраженным.

— Давай же, Эрис, — подстёгивал Сириус, — ты должен представить себе полет. Ощути, как твоя магия проходит сквозь палочку и поднимает перо в воздух.

— Вингардиум Левиоса, — произнес мальчик уже раз пятый, и наконец-то его перо изящно взлетело в воздух.

— Ты сделал это! — в восторге крикнул Драко. — А теперь моя очередь!

Он спрыгнул с забора, на котором удобно расположился ранее, и подбежал к другу. Эрис левитировал свое перо обратно на большой камень, служивший ему своеобразным столом во время практики.

Малфой вытащил палочку и сделал резкий взмах.

— Вингардиум Левиоса! — выкрикнул он, и перо слегка сдвинулось.

— Сосредоточься, Драко, — посоветовал Блэк. — Твоя палочка — это не боевая секира, делай взмах немного мягче.

Мальчик попытался снова, и на этот раз заставил пёрышко парить.

— Прекрасно, — похвалил Сириус и одобрительно похлопал племянника по спине, — и всего лишь со второй попытки.

— Хорошая работа, — натянуто похвалил друга Эрис. Он не привык, чтобы Драко превосходил его на уроках, и быть сегодня вторым ему не особенно понравилось.

— Хочу попробовать еще раз, — весело сказал Малфой, но его жестом остановил дядя.

— Подожди, сейчас очередь Эриса.

— Нет, все в порядке, — мрачно ответил тот. — Я уже достаточно позанимался, а вы продолжайте.

Сириус нахмурился, но вернулся к помощи Драко.

Эрис почувствовал гнев глубоко внутри себя. Сириус должен был быть его отцом, не так ли? И именно Эрис всегда был лучшим на уроках. Драко создавал здоровую конкуренцию, конечно же, но в этот раз для удачного исполнения заклинания ему понадобилось вдвое меньше времени, чем Эрису.

«Ты дурак, — сказал мальчик сам себе. — Драко всего лишь немного опередил тебя, и он сначала имел возможность понаблюдать, как отец объясняет тебе тонкости этих чар».

«Но сейчас отец работает с ним, с Драко…» — смущал другой голос из глубины души.

Эрис вспомнил свой давнишний разговор с другом, в котором обещал не красть внимание и любовь родителей Малфоя, если тот не будет пытаться украсть внимание и любовь его родственников-сквибов. Они придерживались условий этой сделки, но никогда не обсуждали, что будут делать, если Сириус вернется в их жизнь.

«Ты же хотел, чтобы отец уделил Драко немного внимания, помнишь?»

«Заткнись», — сам себе ответил Эрис и постарался прекратить эти внутренние препирания с самим собой.

~*~*~*~

Эрис побрел к лесу. Отец и Драко, вероятно, даже не заметят его отсутствия, подумалось Блэку. Он пошел вдоль небольшого ручейка, вьющегося между деревьями, баламутя ногами чистую воду.

Внезапно с земли раздалось гневное шипение.

— Ты потревожил мое гнездо, человек, — раздался голос, и мальчик оглянулся вокруг, а затем увидел огромную гадюку.

— Оставь меня в покое, — резко приказал Эрис, и змея послушно отползла в сторону.

— Я понимаю вас, милорд, — прошипела гадюка. — Вы великий волшебник, владеющий благородным языком змей.

— Как же я могу быть великим магом, если мне понадобилось целых пять попыток, чтобы освоить чары левитации? — вопрос был риторическим, мальчик не ждал ответа и уселся на берегу ручья. — Драко достаточно было лишь двух.

Змея издала шипение, напоминавшее своеобразный смех.

— Существует множество видов магии, верно? Может ли этот Драко говорить со змеями?

— Нет, — вынужден был признать юный Блэк.

— Тогда существует по крайней мере одна вещь, в которой вы его превосходите.

— Я не хочу его превосходить, — сказал Эрис, но даже змеиное шипение не скрыло неискренность этих слов.

— Если вы говорите правду, то почему вас так беспокоит, что другой мальчик был в чем-то лучше? Он всегда берет верх?

Эрис покачал головой.

— Нет, обычно все происходит наоборот.

— Горячится ли тот, другой мальчик, когда вы превосходите его в умениях?

Эрис рассмеялся вопреки желанию.

— Временами, но не часто.

— Этот Драко… Он ваш злейший враг?

— Вовсе нет! Он мой кузен, практически мой брат.

Гадюка соскользнула по влажным камням поближе к мальчику.

— Простите меня, милорд, боюсь, я не вижу причин для вашего разочарования.

Эрис помолчал.

— Наверное, я уже привык быть в центре всеобщего внимания, — пояснил Эрис, но на самом деле не чувствовал себя полностью откровенным.

— Все уделяют Драко изрядную долю внимания?

— Нет, — вздохнул Блэк, — только мой отец.

— Теперь я понимаю, — в шипении змеи слышать торжество. — Вы собственнически относитесь к своим родителям, хотите получать их внимание безраздельно.

— Я хотел бы, чтобы папа проводил некоторое время с Драко, — сказал Эрис со слабой долей протеста, хотя знал, что змея была права. — Он мой лучший друг, и его собственный отец не уделяет ему должного внимание, кроме случаев, когда он попадает в неприятности.

— Вы верите, что ваши родители хотят больше заботиться о вашем друге, чем о вас?

Эрис задумался над этим вопросом, и покачал головой.

— Нет, вряд ли.

— Вы хотите, чтобы ваши родители меньше заботились о вашем друге, чем сейчас?

Блэк покачал головой и рассмеялся.

— Я веду себя глупо, да?

— Не берусь судить, милорд, — скромно ответила змея, — я не понимаю сложностей в отношениях людей. Тем не менее, если вы высоко цените Драко…

— Ценю, — искренне сказал Эрис.

— И если хотите, чтобы ваш родитель также ценил Драко…

— Хочу.

— В таком случае, кажется, вы получили именно то, чего хотели, — мудро заметила гадюка.

— Другими словами, я веду себя и правда глупо, — кивнул своим мыслям Эрис и поднялся с травы. — Спасибо, что выслушала.

— В любое время готова выслушать вас, благородный волшебник, — прошипела змея. Ее раздвоенный язык несколько раз мелькнул, пробуя воздух. — Могу ли я обратиться к вам с небольшой просьбой, милорд?

— Давай.

— Не могли бы вы показать мне немножко магии?

Блэк улыбнулся и указал волшебной палочкой на ветку, лежащую в траве.

— Вингардиум Левиоса, — прошипел он на парселтанге, сам того не замечая, и был ошеломлен, когда ветка внезапно подлетела футов на тридцать в воздух.

Змея была поражена.

— Милорд — очень могущественный волшебник. Откуда вы узнали классический парселтанг Змеиных лордов?

Мальчик уставился на змею.

— Что ты имеешь в виду?

— Вы использовали чары на древнем языке.

— Я разве произнес заклинание на парселтанге? — Эрис был крайне удивлен. Он не планировал так делать.

— Действительно, милорд, — ответила гадюка.

«Интересно, почему чары получились мощнее», — размышлял Эрис. Он попытался выполнить еще одно заклинание, которое до сих пор ему не удавалось.

— Агуаменти, — прошипел он, и бурный поток воды вырвался из кончика волшебной палочки.

— Впечатляет, — прошипела змея одобрительно.

— Превосходно! — воскликнул Эрис, не сдерживая эмоций. Все злость и разочарование были позабыты. — Я должен показать это Драко и папе!

Он спешно попрощался с гадюкой и побежал обратно к шато.

~*~*~*~

— Вот ты где, Эрис! — воскликнул Драко, заметив кузена. Он стоял один у забора, где они практиковались в заклинаниях. — Мы забеспокоились, куда ты подевался, и дядя Сириус пошел поискать тебя.

По сияющему лицу мальчика было видно, что у него есть, чем похвалиться.

— Я освоил чары воды и Алахомору тоже! — похвастался он горделиво.

— Молодец, — похвалил друга Эрис с большим энтузиазмом, чем в прошлый раз, когда Драко освоил чары левитации. — Я тоже попробовал Агуаменти, посмотри, — и он поднял волшебную палочку и издал приглушенный свист. С кончика снова вырвался сильный поток воды.

— Зараза! — глаза Малфоя расширились от возбуждения и азарта. — Ты произносишь заклинания на парселтанге?

Эрис нетерпеливо покивал.

— Я даже не знал, что могу это делать.

Мальчики заметили Сириуса, бегущего к ним от дома. Когда он увидел невредимого Эриса, вздохнул с заметным облегчением.

— Вот ты где, сын, — он задыхался, — я волновался о тебе.

— Извини, пап, — ответил Эрис, чувствуя, что поступил глупо, ревнуя кузена. — Мне просто было нужно немного пройтись, вот и все.

— Посмотри только, что он может делать, дядя Сириус! — с нетерпением сказал Драко. — Покажи ему, Эрис!

Младший Блэк навел волшебную палочку на перо и что-то прошипел. Перо мгновенно вспыхнуло.

Сириус ободряюще похлопал мальчика по спине.

— Это было потрясающе! Никогда и не думал, что ты можешь колдовать на парселтанге!

— Я и не мог раньше, пап. В лесу разговаривал со змеей, и она попросила показать ей какое-то волшебство. Наверное, я заболтался с ней и забыл, что разговариваю не на человеческом языке, и заклинание как-то само собой произнес на парселтанге. И ветка взлетела футов на тридцать в воздух!

— Думаешь, змеиный язык делает твои заклинания намного мощнее? — поинтересовался Малфой.

— Не знаю наверняка, но очень похоже на то.

Сириус задумчиво погладил бороду.

— Мы должны рассмотреть разные варианты. Возможно, парселтанг просто помогает тебе лучше сфокусироваться на чарах. Потому-то мы, волшебники, и используем латынь, в конце концов. Думаю, тётка Кассиопея может иметь какие-то соображения на этот счет.

Драко и Эрис в унисон застонали.

— Она обязательно будет мусолить эту тему до Рождества, — проворчал Эрис.

— И как только начнет она, присоединится вся семья, — кивнул Драко. — И это никогда не закончится!..

— Или мы можем сохранить эти сведения в секрете, — усмехнулся Сириус Блэк.

Оба мальчика с энтузиазмом закивали головами.

~*~*~*~

Однажды утром, после плотного завтрака, за неделю до возвращения в Англию, Сириус зашел в игровую комнату и сообщил, что у мальчиков сегодня будет не совсем обычный урок.

— Чем мы займемся, отец? — поинтересовался Эрис.

— Мы покинем шато и устроим туристическую поездку в мир магглов, — усмехнулся Сириус.

— И что же мы будем делать в маггловском мире? — насмешливо спросил Драко.

—Будем изучать тонкие аспекты культуры простецов, — самодовольно ответил Сириус.

— Что?! — одновременно воскликнули мальчики. Блэк только улыбался в ответ.

— Магглы не имеют никакой своей культуры, — запротестовал Малфой, — они просто тупые животные!

— Не говоря уже о том, что они еще и склонны к насилию и непредсказуемые, — добавил Эрис. — Почему мы должны хотеть знакомиться с ними?

— Если Люциус и тётка Кассиопея узнают о нашей поездке, озвучивайте для них официальную версию: волшебники, даже темные маги, часто имеют потребность путешествовать незаметно среди простецов. Мы не можем все время скрываться от прочего мира. И тем не менее большинство магов настолько некомпетентны в работе с магглами, что их можно обнаружить за милю. До тех пор, пока вы не научитесь пристойно одеваться, как магглы, действовать, как магглы, и взаимодействовать с ними, все это может существенно помешать вашим коварным планам на мировое господство.

— У нас есть волшебные палочки, дядя Сириус, — резонно возразил Драко, демонстрируя собственную, — а у магглов их нет. Мы не нуждаемся в маскировке, чтобы быть незаметными среди них.

Блэк неодобрительно прищелкнул языком.

— Это весьма гриффиндорский тип мышления. Хорошие слизеринцы всегда должны быть готовы передвигаться совершенно незаметно для достижения своих целей.

В ответ Эрис только закатил глаза.

— Это официальная версия, как ты сказал. А настоящая причина?

Глаза Сириуса блеснули озорством.

— Это будет весело!

— У нас нет шанса отвертеться от этой прогулки, верно, отец? — со вздохом спросил Эрис.

— Никакого, — весело подтвердил Блэк, издав лающий смешок.

Он взмахнул волшебной палочкой, и тут же из воздуха появилась большая дорожная сумка.

— Начнем с того, что вам нужно соответствующе переодеться, — сказал он, одновременно доставая комплект для каждого из мальчиков. — Вот джинсы, футболки, кожаные курточки и мелочи вроде носков.

Эрис застонал. Он не носил маггловскую одежду с тех пор, как Скибы спасли его от Дурслей.

Драко же был возмущен.

— Дядя Сириус, ты хочешь, чтобы я носил брюки в общественных местах? Это варварство!

— Просто одень их, — приказал Сириус.

— Ты же не носишь их, — наблюдательно заметил Эрис.

Сириус ухмыльнулся.

— Хорошая попытка. Но я уже надел брюки под мантию.

Мальчикам пришлось сняли свои робы и одеться в одежду магглов. У Эриса с этим не возникло никаких трудностей, но вот Драко поначалу едва не надел джинсы задом наперед. Когда они закончили, Блэк придирчиво оглядел их.

— Неплохо, — сказал он одобрительно.

— А куда мы спрячем наши волшебные палочки?

— Вы действительно думаете, что будете в них нуждаться? — поднял бровь Сириус. — Французы не беспокоятся так уж сильно о волшебстве несовершеннолетних, но они, конечно, поддерживают международный Статут секретности.

— Но что делать, если на нас нападут? — с надеждой предположил Эрис.

— Я буду с вами все время, и у меня-то палочка будет, — ответил Сириус.

Он распахнул свою богато расшитую мантию, открывая взору свой собственный наряд: джинсы, кожаную курточку, сапоги и выцветшую футболку с изображением феникса. Волшебная палочка была заправлена за пояс джинсов.

— Это нечестно, — простонал Малфой.

— Драко, — резко одернул племянника Блэк, — какое первое правило каникул с Сириусом Блэком?

Драко тотчас надулся.

— Не ныть, — пробормотал он.

— Вот именно, — сурово сказал Сириус. — И пусть никто из вас не забывает об этом правиле.

~*~*~*~

Блэк вывел мальчиков черным ходом из шато, затем через сад к укромному месту, где уже дожидался волшебников припаркованный красный спортивный автомобиль.

— Пап, я думал, ты будешь практиковаться с нами, как смешаться с простецами в их мире, — указал Эрис.

— Нет, я сказал, что именно это вы должны говорить Люциусу и тётке Кассиопее, если они узнают о нашем путешествии. Но надеюсь, что все-таки не узнают, — поправил сына Блэк и озорно подмигнул. — На самом деле мы едем развлекаться и хорошо проводить время.

Он понимающе улыбнулся, смерив мальчиков веселым взглядом.

— Уверяю вас, прокататься на «Диабло» *[1] будет тоже отличным приключением.

Ребята забрались на пассажирское сидение, которое Сириус волшебным образом расширил, чтобы вместились оба мальчишки, и сам Блэк сел за руль. Он вручил сыну и племяннику по паре стильных солнцезащитных очков, затем надел и свои. Опустив окна машины до упора, завел враз зарычавший двигатель, и авто выкатило на главную дорогу со звуком мягкого шуршания гравия.

Блэк сразу же стартовал с головокружительной скоростью по дороге к ближайшему зоопарку де ля Барбен.

Вся компания действительно хорошо провела день, прогуливаясь от одного экзотического животного к другому, и большинство их них мальчики никогда не видели прежде. Эрис, конечно же, продемонстрировал особую симпатию ко всем змеям, но дети наслаждались и разглядыванием больших хищных кошек и медведей, в то время как Сириус чрезвычайно заинтересовался экзотическими бегемотами.

— Так что, ребята, все еще думаете, что у магглов нет ничего стоящего? — спросил их за обедом Сириус, когда они поглощали интересную и вредную пищу — сэндвичи и чипсы.

— Должен признать, что «Диабло» был по-настоящему крутым.

Драко кивнул в знак согласия.

— Не полет, конечно же, но довольно неплохо.

— И зоопарк тоже фантастический, — продолжал Эрис. — Я и понятия о подобном не имел. Дадли иногда водили в зоопарк, но меня никогда не брали с ним.

Под столом Сириус наступил Эрису на ногу, и мальчик побледнел. Он расслабился и почувствовал себя настолько спокойно, что на мгновение забыл, что Драко никогда не должен узнать о Дурслях.

— А кто такой этот Дадли? — как назло, тут же полюбопытствовал Малфой.

— Эээ, да никто, — быстро ответил Блэк-младший. — Просто один парень, которого я знал, когда жил с мамой.

— Его имя звучит не очень-то по-французски, — заметил наблюдательный Драко.

— Он тоже англичанин, — на ходу выдумывал мальчик. — Вот почему мы с мамой знали его семью.

К счастью, это объяснение, казалось, было достаточным для Драко, и Сириус тут же направил беседу в другое русло. После обеда они возобновили прогулку по зоопарку, а затем возвратились к дожидавшейся их на стоянке «Ламборгини».

— Это было потрясающе, дядя Сириус, — сказал Драко, пристегиваясь ремнем безопасности.

— Да, спасибо за компанию, пап, — поддержал друга Эрис и запрыгнул на сидение.

Сириус усмехнулся.

— О, мы еще не закончили, ребята. У нас еще непочатый край маггловской культуры, ожидающей нашего изучения.

Он завел двигатель и рванул к Марселю, врубив на радио маггловскую музыку на всю катушку. Когда они добрались до города, Блэк припарковался, и остальную часть пути к одному отличному ресторану они проделали пешком. А затем опробовали три различных вида пиццы.

— Удивительно вкусно, пап, — одобрил Эрис после первого попробованного кусочка пиццы.

На лице Драко застыло выражение блаженства.

— Никогда не пробовал ничего подобного.

После ужина Сириус повел мальчиков в кинотеатр. Фильм, на который они попали, казалось, состоял главным образом из череды внушительных взрывов и других спецэффектов. Маггл-контролер было возразил, что дети еще слишком малы, чтобы смотреть подобный боевик, но Блэк незаметно зачаровал его Конфундусом, и мальчики с увлечением просмотрели фильм.

— Магглы довольно жестокие, правда, дядя Сириус? — прошептал Драко на середине фильма.

— Конечно, они такие, — пожал плечами мужчина, — но чего еще ты ожидал? Они не владеют магией, потому вынуждены прибегать к грубой силе.

Малфой кивнул и замолчал.

После фильма Сириус отвез ребят обратно в шато. От усталости и обилия впечатлениймальчики заснули прямо в дороге, и Блэку пришлось нести каждого из них на руках в их спальни.

Сам он уснул, как только коснулся головой подушки, и на его губах осталась довольная улыбка.

_______________

*[1] «Диабло» — автор подразумевал суперкар «Lamborghini Diablo», он действительно крутой :)

Сириус и мальчики без энтузиазма готовились вернуться в Англию в конце августа. Ни Эрис, ни Драко не могли припомнить настолько чудесных летних каникул, да и Блэк почувствовал себя довольно комфортно в новой для него роли отца. Никому из них не хотелось возвращаться к извечным интригам, из которых в основном и состояла жизнь членов семейств Блэков и Малфоев.

Тем не менее, когда приблизилось первое сентября, все трое собрались в холле шато вместе с чемоданами, попрощались с Арктурусом и Меланией и переместились портключом в дом на Уиндермир корт. Там их уже встречали Мариус, Клитемнестра и Кассиопея.

— Добро пожаловать домой, мальчики, — приветствовала их Кассиопея. — Я с нетерпением жду понедельника, когда мы приступим к занятиям. Надеюсь, вы были прилежны и месяц тренировок с волшебными палочками не прошел зря.

— Да, тетя Касси, — ответили ребята в унисон.

Они оба стали довольно неплохи в ряде простеньких заклинаний, хотя Эрис все же мог добиться больших успехов, вкладывая в чары больше силы, если колдовал на парселтанге. Использовать только змеиный язык для волшебства было соблазнительно, потому что так удавалось все намного легче. Но все же Эрис надеялся сохранить свой неожиданно открывшийся талант от бдительного ока Кассиопеи, потому заставлял себя учиться волшебству обычными способами.

— Нарцисса упомянула, что хотела бы увидеть тебя дома сразу же после возвращения, Драко, — добавила волшебница. — Можешь воспользоваться камином в гостиной. Мы сейчас же отошлем домовика с твоими вещами.

— Спасибо, тетушка, — вежливо поблагодарил Малфой. Он тепло попрощался с Эрисом и Сириусом и пообещал навестить их на следующий же день, а затем умчался в гостиную.

— Что касается вас двоих, — начал Мариус, — то Поллукс спрашивал о вас. Целители говорят, что его состояние резко ухудшилось, и конец его уже близок…

Блэки, отец и сын, переоделись в приличествующую случаю одежду и переместились по каминной сети на площадь Гриммо. Домовик Кричер проводит их в покои старика, где Поллукс неподвижно лежал на большом ложе с бархатным балдахином. Леди Ирма сидела рядом с ним, ее внешний вид свидетельствовал о долгих днях без сна и отдыха.

— Здравствуй, Сириус, дорогой, — поздоровалась Ирма, — здравствуй, Эрис. Хорошо, что вы пришли, — она бросила грустный взгляд на дремлющего супруга. — Он спрашивал о вас сегодня утром, но он то впадает в забвение, то просыпается. Не знаю, когда он придет в сознание снова.

— Все в порядке, бабушка, — необычайно серьезно и даже несколько торжественно ответил Сириус. — Мы будем здесь, ожидая столько, сколько необходимо. Почему бы вам пока не отдохнуть немного?

Леди Блэк устало кивнула и поднялась с постели.

— Кричер, приготовь постель в старой комнате госпожи Урсулы. Я посплю там некоторое время. И приготовь покои хозяина Сириуса, а также бывшие покои хозяина Регулуса, сейчас там остановится Эрис.

Домовик склонился в почтительном поклоне и испарился, чтобы тут же приняться выполнять распоряжения.

Ирма ласково коснулась своей ледяной рукой щеки Эриса.

— Ему будет приятно знать, что ты пришел, дорогой, — произнесла волшебница. — Ваш дедушка, возможно, странными способами показывает заботу обо всех членах семьи, но он и правда очень беспокоится о домочадцах.

Мальчик только кивнул, стараясь на расплакаться. Он был растерян и не знал, как вести себя. Может, это было и странно для мальчика, чьих родителей убили, когда он был еще младенцем, но их гибель он не помнил, а потому никогда по-настоящему не сталкивался со смертью близких.

Ирма промокнула глаза платком.

— Мне было двенадцать, когда я вышла замуж за Поллукса. Он был всего на год старше. Все это было довольно странно даже для нашей семьи. Я провела большую часть последних шестидесяти лет искренне желая, чтобы этот чертов ублюдок оставил меня в покое. Но теперь, когда старый дурак наконец-то готов умереть, я, кажется, не хочу ничего больше, чем быть рядом с ним еще множество лет, — она снова горько расплакалась. — О Поллукс! Что же я буду делать без тебя?..

Сириус обнял леди Ирму и позволил ей выплакаться на его плече.

— Все будет в порядке, бабушка, — шептал он успокаивающе, — мы с Эрисом будем заботиться о тебе. Все будет хорошо…

Старая женщина только заплакала сильнее, и соленые горькие слезы впитывались в лучшую мантию Сириуса. Эрис стоял рядом, он нервничал и чувствовал себя неловко.

~*~*~*~

Позже в тот вечер, дождавшись, пока Эрис отправится спать в старую комнату Регулуса, а Ирма вернется к постели мужа, Сириус переоделся в маггловское и выскользнул с дома незамеченным. Он аппарировал к старому пабу, который часто посещал с Джеймсом Поттером во времена их безбашенной юности.

День прошел очень тяжело. Блэк провел множество часов у ложа умирающего Поллукса, но старик редко приходил в сознание. В короткие моменты пробуждения старик больше бормотал что-то невнятное о Дамблдоре и пытался яростно доказать тезисы о правильности идеологии Гриндельвальда. Вся семья знала, что конец старого волшебника близок, но никто не ожидал, что это случится так скоро.

В любом случае, Сириус скорее ожидал бы, что первым шагнет в могилу Арктурус. В прошлую встречу он все продолжал называть Эриса Сириусом, а Сириуса Орионом, совершенно путаясь в именах и родственниках. Он также почему-то называл Драко Регулусом, вопреки их несхожести, и это было совершенно бессмысленно, но почему-то добавляло хорошего настроения юному Малфою.

В переполненном баре Сириус заказал кусок пирога и пинту пива, а затем расположился за угловым столиком, который любил еще во времена дружной компании Мародеров. Они приходили сюда в ту ночь, когда умерла мать Джеймса, и Поттер с Блэком напивались тут в тот день, когда узнали о смерти Регулуса.

Блэк сидел и потягивал такой привычной на вкус эль, когда понял, что практически воображает друзей за тем же столиком.

Джеймс сидел бы напротив него и, конечно же, говорил бы без умолку о красоте Лили и о том, как ему повезло наконец-то начать с ней встречаться. Или в который уже раз принялся бы рассказывать истории о первых произнесенных словах сыночка. Ремус сидел бы слева от Сириуса, спокойно пил бы свой эль и мягко улыбался бы в нужных местах. Он мог молчать большую часть вечера, но когда вставлял несколько фраз, то его слова всего были уместны. А Питер устроился бы справа и ловил бы каждое слово Джеймса, как делал всегда.

Блэк поднял кружку, салютуя своим невидимым друзьям.

— За вас, товарищи, — прошептал он.

— Так, так, так, — произнес знакомый голос позади него, — уж не Сириус ли это Блэк?

Сириус оглянулся и увидел стоящего рядом Ремуса Люпина. Тот глядел на него холодно, а выглядел совсем плохо: исхудавший, с большим количеством седины в русых волосах, чем это было нормальным в его годы.

— Лунатик, — только и произнес Блэк охрипшим голосом. — Рад видеть тебя.

Глаза Ремуса сузились.

— Не называй меня так, Блэк. Твой дед, возможно, и смог обмануть Визенгамот и освободить тебя, но мы оба знаем, что предателем был ты.

— Уверяю тебя, Ремус, ты не можешь ненавидеть меня за то, что произошло, больше, чем ненавижу себя я сам, — ответил тот совершенно трезво, весь хмель как рукой сняло.

Люпин горько рассмеялся.

— В самом деле? Так это Азкабан заставил тебя сожалеть о предательстве Джеймса, Лили и маленького Гарри Волдеморту? Или ты сожалеешь, потому что твой хозяин умер?

— Разве ты не знаешь, что я все отдал бы, чтобы погибнуть вместо Джеймса? — зло воскликнул Сириус, вставая. Кое-кто из магглов начал оглядываться на них, но большинство было занято собственными делами. — И что может быть хуже, Лунатик, чем знать, что это полностью моя вина и я не могу ничего поделать с этим?!

Люпин взглянул на бывшего друга с презрительной усмешкой.

— Почти верю, что ты искренен, — выражение его лица мгновенно стало жестче, — но ты всегда был хорошим актером.

— Не для тебя и Джеймса, — скривился Блэк, — вы всегда знали, когда я лгал.

— По-видимому, однажды это уже не сработало.

— Я не врал, Лунатик, — сказал Сириус хриплым шепотом. — Пожалуйста, ты остался у меня один. Позволь мне все объяснить!..

Ремус задумался на мгновение.

— Даю тебе последний шанс.

— Спасибо, — выдохнул Блэк с видимым облегчением.

— Я делаю это не для тебя, — отрезал Ремус. — По-моему, это гораздо больше, чем ты заслуживаешь. Но Джеймс выслушал бы тебя даже после всего этого. Сейчас я живу в старом доме моих родителей. Полагаю, ты еще помнишь, где это?

Сириус кивнул в ответ.

— Тогда встретимся там завтра в полдень.

Блэк вздрогнул.

— Мне очень жаль, Лунатик, но я не могу. Обязан быть на воскресном обеде у Малфоев.

— Ну разумеется, — издевательски скривил губы Люпин. — Не могу удерживать тебя от свидания с Пожирателями Смерти.

— Может, немного позже? — примирительно спросил Сириус. — Около четырех пополудни.

— Ровно в четыре, — неохотно, но все же согласился Люпин.

— Я буду там, — пообещал Блэк. Ремус только неопределенно качнул головой и направился к выходу с бара.

~*~*~*~

Осушив кружку эля и покончив с пирогом, Сириус отправился на Уиндермир корт, чтобы забрать кое-какие вещи, прежде чем вернуться на площадь Гриммо. Эрису нравилось одевать старую одежду Сириуса в качестве пижамы на ночь, но сам Сириус давно уже перерос свои обноски и наотрез отказывался одевать какую-то из старых пижам отца.

Он как раз вошел в дом и сразу обнаружил Мариуса с бокалом с огневиски в руке, удобно расположившегося в гостиной.

— Отправишься снова на площадь Гриммо этим вечером? — поинтересовался он.

— Да, зашел только за пижамой.

— Как Поллукс?

— Плохо, — пожал плечами Блэк. — Просыпался всего пару раз за день, но разум его не был ясным. Бабушка говорит, что он спрашивал об Эрисе этим утром.

— Хорошо, что ты нашел в себе силы быть рядом с ним. Знаю, что вы с Поллуксом никогда не были близки.

— По крайней мере он вытащил меня из Азкабана, — грустно улыбнулся Сириус. — Предполагаю, я в долгу перед ним. В любом случае, в основном я делаю это ради бабушки. Не ожидал, что она так тяжело воспримет его близкую смерть.

Мариус ухмыльнулся.

— Любопытно, не правда ли, как часто те, кого мы ненавидим, являются на самом деле теми, о ком мы заботимся больше всего.

— И наоборот, — согласился Блэк и рассказал дяде о стычке с Ремом в пабе.

— Ремус Люпин? — задумчиво уточнил нахмурившийся Мариус. — Это напомнило мне кое о чем. Ты знаешь, что он приходил сюда несколько лет назад?

— Ремус был здесь? — удивился тот. — Но зачем?

— Искал Гарри Поттера, насколько я помню, по поручению Дамблдора.

— Гарри? И он выяснил правду?

— Он узнал обо всем, — кивнул сквиб.

— Но почему тогда он не пошел с этой информацией к директору?

— Кассиопея вмешалась.

Глаза Блэка сразу же расширились. Он красочно представил, на что была способна в такой ситуации его тетка.

— И что она сделала?

— Не знаю, — просто ответил Мариус. — Пригласила его в свою комнату. Когда Люпин вернулся, то не произнес и слова. Кассиопея сказала только, что позаботилась обо всем.

— Чары памяти? — предположил Сириус.

Дядя в ответ кивнул.

— Похоже, это наиболее вероятный вариант. Кассиопея всегда была довольно одаренной в этой области чар.

Сириус поблагодарил его за информацию, затем захватил необходимые вещи из своей комнаты и переместился по каминной сети на площадь Гриммо. Там он направился в библиотеку и выбрал одну из наиболее полных книг о чарах памяти. В своей старой спальне, удобно устроившись на кровати, он принялся листать книгу в поисках способа восстановления измененных или стертых воспоминаний. Похоже, вариантов было немного, но одно заклинание выглядело многообещающе, и Сириусу оно показалось не слишком трудным.

Окончательно устав, он бросил книгу на прикроватную тумбочку, приглушил волшебное освещение комнаты и уснул. Засыпал он с мыслью, что, возможно, сможет в конце концов вернуть доверие Ремуса.

~*~*~*~

Той же ночью в Хогвартсе Дамблдор удалился в свои личные покои после приветственного пира и распределения учеников по факультетам. В руках его была чашка горячего какао и один из любовных романов его любимой волшебной авторши Фифи ла Фолле «Страсть Персефоны». Переодевшись в забавную ночную рубашку с цветочным узором и симпатичные фиолетовые тапочки, он с удобством устроился в кресле у камина и раскрыл книгу.

Старый директор как раз дочитал до того места, где юная героиня, убитая горем, собиралась броситься со скалы, когда громкий стук в окно прервал его чтение.

Вздрогнув от неожиданности, старик заметил на подоконнике снаружи сову.

Открыв окно взмахом волшебной палочки, он впустил сову, шустро приземлившуюся на спинку директорского кресла. Отвязав письмо от лапки и отмахнувшись от птицы, вскрыл сургучную печать.

«Уважаемый директор Дамблдор,

как вы и просили, сообщаю вам, что волшебная палочка, сделанная из второго пера вашего феникса, была продана мною накануне. Вы несомненно помните, что первым обладателем подобной палочки был Том Риддл много лет назад. Вторую же я продал Эрису Блэку, сыну недавно освобожденного из Азкабана Сириуса Блэка. Молодому мистеру Блэку всего десять лет, и я колебался продавать палочку из юридических соображений. Но ребенка сопровождала Кассиопея Блэк, настоявшая на немедленной покупке палочки. Вы уже пересекались ранее с леди Блэк, потому наверняка сочувствующе отнесетесь к ситуации, в которую я попал.

Надеюсь, вы сочтете эту информацию полезной, но я буду признателен, если вы скроете, от кого получили эту информацию. Подобное откровение может плохо сказаться на бизнесе, а также, вероятно, может вызвать недовольство со стороны леди Блэк.

По-прежнему ваш

Артемиус Олливандер».

Дамблдор вздохнул и бросил письмо на столик. Это дело требовало немедленного расследования. Похоже, придется на время отложить ради этого историю о приключениях бедной Персефоны.

Отослав патронуса Северусу Снейпу с приказом немедленно явиться в его кабинет, директор отправился переодеваться во что-то более приличное для беседы, а затем спустился в свой рабочий кабинет.

Минуту спустя явился и профессор Зельеварения.

— Что это было, директор? — резко спросил он. — Я готовился к завтрашним занятиям.

— Спасибо, что пришел там быстро, Северус, — сказал Дамблдор. — Уверяю, что хоть я и не должен был призывать тебя, но дело не терпит отлагательств. Может, попробуешь лимонный щербет для начала? — и он указал на одну из вазочек с десертом, доставленных заботливыми домовиками.

— Нет, благодарю, — сцепив губы, только и процедил Снейп.

— Как пожелаешь, — не стал настаивать Альбус. — Северус, что ты знаешь об Эрисе Блэке?

— Отребье этого заключенного? — выплюнул тот. — Ничего, я даже не встречался с ним.

— Я подумал, что, возможно, ты слышал о нем что-то через другие свои знакомства.

— Я полукровка, директор, меня с трудом принимают в тех социальных кругах, где вращаются Малфои и Блэки, — холодно ответил он.

— Но что насчет твоих других контактов с Люциусом Малфоем? — намекающе уточнил старик.

Снейп фыркнул.

— Большинство мужчин не обсуждают отпрысков сестры с их деловыми партнерами, — он вздохнул. — Но Люциус, однако, не похож на большинство. Он время от времени упоминает о мальчике.

Дамблдор подался вперед.

— И?..

— Очевидно, мальчик похож на отца и в своих взглядах, и по поведению. Он испорченный и высокомерный ребенок, любит участвовать в различных неподобающих шалостях. Его главным партнером в подобных проделках выступает сын Малфоя Драко.

— И его семья поощряет подобное поведение? — уточнил Альбус, удивленно приподнимая брови.

— Его семья, насколько я понимаю, заблуждается насчет мнимых талантов Эриса как волшебника, потому и дает ему подобную большую свободу. Люциус говорит, что мальчик просто невыносим, хотя и признает, что, возможно, маленький Блэк имеет особый темный дар или склонность к темным искусствам, — на этих словах Снейп неприятно рассмеялся. — Старый Малфой, впрочем, тоже очарован этим ребенком. Настолько, что даже предложил Сириусу Блэку звать его папой.

— Сириус является его зятем, — заметил Дамблдор, — разве такое предложение звучит необычно?

— Абраксас настаивает, чтобы его собственный сын Люциус обращался к нему не иначе, как «отец», — ухмыльнулся Северус.

— Понимаю… — удивленно протянул директор.

— У меня сложилось впечатление, что Люциус негодует из-за впечатляющего влияния мальчика в семье, но он не в силах противостоять своему отцу.

— Кажется, Абраксас из тех волшебников, которым лучше не перечить, — с улыбкой отметил Альбус.

— Я сам встречался со старым Малфоем только пару раз, но он показался мне человеком, обладающим волшебной мощью и хитростью наряду с беспощадностью, если этого требует достижение цели.

— Мне кажется маловероятным, что Абраксас в любом случае будет так легко побежден мальчиком, — размышлял Дамблдор вслух. — Представил ли Люциус какие-то доказательства мотивов его отца и причин, что им руководят?

Снейп покачал головой.

— Нет, он всё оправдывает сентиментальностью старика. Тем не менее, он ясно дал понять, что это маленькое отребье полностью покорило сердце всех Блэков из старшего поколения.

— Что Арктурус и Поллукс?

— И они тоже, — кивнул зельевар.

Дамблдор нахмурился и замолчал.

— В этой истории должно быть что-то, что Люциус тебе не рассказал. Ни Арктуруса, ни Поллукса никогда нельзя было обвинить в излишней сентиментальности, — сказал он и склонился вперед. — Я хочу, чтобы ты, мой мальчик, держал глаза и уши открытыми. Сообщи мне все, что сможешь узнать о мальчике.

— К чему этот внезапный интерес к Эрису Блэку?

— Сегодня я узнал, что совсем недавно этот мальчик приобрел палочку у Олливандера.

— И что? Для старых чистокровных семей не редкость игнорировать ограничения о колдовстве несовершеннолетних, и Министерство магии никогда сильно не переживало по этому поводу.

Директор тяжело вздохнул.

— Волшебная палочка, приобретенная для Эриса Блэка, является родственной палочке Лорда Волдеморта.

— Думаете, это имеет значение?

— Не знаю, — с трудом признался старик. — Но ты сказал, что Малфой подозревает о способностях мальчика к темным искусствам, и обе семьи полагают, что в этой сфере у ребенка есть большой потенциал. Зная Малфоев и Блэков, как знаем их мы, не трудно догадаться, что это означает.

Снейп покачал головой.

— То, что вы просите, не так-то просто, как может показаться. Все рассказанное мною почерпнуто из случайных разговоров на протяжении последних трех лет. Даже у Люциуса Малфоя есть дела поважнее, чем жаловаться на своего племянника.

— Северус, вероятнее всего ты будешь будущим деканом этого мальчика. Не можешь ли ты договориться о встрече с ребенком до того, как он отправится в школу?

— Да вы с ума сошли! — возразил Снейп с жаром. — Вы представляете, что со мной сделает Сириус Блэк, как только я заикнусь, что интересуюсь мальчиком?

— Вопрос, конечно, интересный… — смущенно пробормотал Дамблдор.

— Может быть, у оборотня будет больше шансов на успех? — наудачу закинул удочку Снейп.

— К сожалению, — вздохнул старик, — мистер Люпин был менее полезен, чем мне бы хотелось, после трагической гибели Гарри Поттера.

— Иногда я задаюсь вопросом, почему я все еще помогаю вам после этого вашего маленького фиаско, — едко сказал Северус.

— Потому что ты хочешь и дальше быть в курсе всего происходящего, — ответил директор угрюмо. — Ты же понимаешь, как важна твоя работа.

— Понимаю, — согласился Снейп. — Ладно, я буду следить на новостями относительно Эриса Блэка. Но не ожидайте, что я узнаю много.

— Любая информация, которую ты сможешь достать, может оказаться жизненно важной, Северус. В любом случае, мы будем следить за мальчиком очень тщательно, как только он прибудет в Хогвартс. Возможно, с небольшой поддержкой со стороны мы сможем отвернуть его от пути, уготованного ему собственной семьей.

— Посмотрим, директор.

На этом разговор был окончен, и Снейп покинул кабинет. Старик вернулся в свои покои, переоделся в ночную рубашку и с большим сожалением отложил продолжение чтения «Страсти Персефоны» еще на одну ночь.

Сириус и Эрис снова переместились каминной сетью на площадь Гриммо к половине двенадцатого. Поллукс очнулся и говорил короткими фразами, снова принимая Сириуса за своего брата Альфарда, а Эриса за племянника Сириуса.

У Блэка мелькнула была мысль, что лучше бы им уйти, раз ситуация настолько критическая и их присутствие только путает и без того нечеткое восприятие мира умирающего старика. Ирма и сама высказала эту мысль. «Если будут какие-то изменения, я пошлю к вам Кричера», — заверила она, провожая Сириуса и Эриса, и вернулась к постели мужа.

С Гриммо Блэки переместились в Малфой-мэнор, где их у самого камина встретил и тепло поприветствовал Абраксас Малфой.

— Добро пожаловать домой, Эрис! Драко уже успел рассказать кое-что о ваших отличных каникулах во Франции. Полагаю, вам обоим было жаль возвращаться в Англию, верно? — он улыбнулся мальчику и похлопал Сириуса по плечу. — Что касается тебя, мой мальчик, мы так и не сыграли наш небольшой матч-реванш. Так что нам всем следует немного размяться после обеда и поиграть в квиддич, я так думаю.

Сириус слегка поклонился.

— Как скажете, папа.

— Как хорошо, что Реджина вышла замуж за человека, который знает, с какой стороны подступиться к метле, — продолжал Абраксас. — Я так и не смог по-настоящему заинтересовать Люциуса этой игрой. Он может поиграть в свое удовольствие, как сейчас, например, но он никогда не пробовался в факультетскую команду в Хогвартсе. Мой сын всегда получал большее удовольствия от политических игр. Даже когда он был ребенком, он мог едва ли не зубами вцепиться в «Ежедневный Пророк» и оттащить его было невозможно.

— С другой стороны, я никогда ни малейшим образом не интересовался политикой, — в свою очередь сказал Сириус. — Мой собственный отец с трудом мог вытащить меня из сада.

— Такими и должны быть мальчишки. Время для политики будет и позже. А ты играл за факультетскую сборную?

— Конечно, сэр, — кивнул Сириус, — я был загонщиком.

— Да, я так и предполагал, — ответил Абраксас, оценивающе глядя на зятя. — Сейчас ты ужасно исхудал, но подозреваю, что в школьные года ты был как раз подходящей комплекции.

— Мой лучший друг, крестный отец Эриса, играл за ловца, — продолжил Блэк. — Джеймс Поттер, он был настоящей квиддичной звездой в Хогвартсе.

Молчавший до сих пор Эрис бросил благодарный взгляд на отца и улыбнулся. Сириус подмигнул ему.

— Кажется, припоминаю, — говорит тем временем Малфой. — Я время от времени посещал школьные матчи в качестве члена Совета попечителей. Мистер Поттер был весьма неплох, даже хорош в игре. Помнится, ходили слухи, что он отклонил предложение играть за «Уимбордских Ос». Профессия несолидная, конечно, но все же жаль было закапывать такой талант в землю.

— Эрис! — радо воскликнул вбежавший в гостиную Драко. — Я и не знал, что ты уже здесь!

— Мы только что прибыли, — ответил тот, искренне радуясь другу.

— Мама рассказала мне о том, что случилось. Как там дедушка?

— Плохо, — погрустнел мальчик.

— Мы останемся на площади Гриммо на некоторое время, — пояснил Сириус старшему Малфою, — леди Ирма нуждается в нашей помощи. Ей тяжко даются эти дни.

— Это непросто — потерять супруга, с которым прожил столько лет. Помню, как умерла Ифигения — это был ужасный приступ давней болезни, который доконал ее. Реджина была в то время в Хогвартсе… — лицо Абраксаса омрачил тень воспоминания. — Мало кто из нас мог в тот момент предположить, что милая Реджина умрет от той же страшной болезни всего восемь лет спустя, — волшебник обернулся к Эрису и похлопал его по плечу. — Твоя мать была прекрасной женщиной, сын мой.

— Я знаю, сэр, — ответил тот. — Спасибо вам…

— И все это было непростым и для тебя тоже, — сказал старик Сириусу, — быть заключенным в Азкабане все эти годы и затем узнать, что за это время ваша жена умерла.

— Было тяжело приспособиться в первое время, — правдиво ответил Блэк. — Сначала адаптироваться помогала тетя Кассиопея, а затем Эрис и Драко сделали все, чтобы я свыкся с жизнью в этом изменившемся мире.

Абраксас по-своему нежно улыбнулся своим внукам.

— Они прекрасные мальчики, они оба. Трудно поверить, что всего лишь через год они оба отправятся в Хогвартс.

— Надеюсь, замок выдержит эту встречу, — ехидно хмыкнул Сириус.

Малфой от души рассмеялся.

— Не говори мне, что ты никогда не принимал участия в школьных шалостях.

— Если бы Сириус сказал нечто подобное, это оказалось бы чудовищной ложью, — произнес Люциус, входя в комнату и кивком со всеми здороваясь. — Насколько помню, мне приходилось постоянно снимать факультетские баллы с него и Поттера. Опираясь на рассказы Северуса Снейпа, его поведение только ухудшилось на старших курсах, когда я уже закончил школу.

— А, так ты все еще поддерживаешь связь со Снейпом, — блеснул глазами Блэк. — И как поживает старина Снейп?

— Он сейчас занимает почетную должность главы Слизерина и преподает Зельеварение, — сухо ответил Люциус. — Должен сказал, что он прекрасно справляется со своей работой.

— Снейп? Северус Снейп? — уточнил Абраксас. — Мне это имя кажется смутно знакомым, но не вполне уверен, где его слышал.

— Неприятный тип, — поморщился Блэк, — его самым большим страхом было мыло.

Мальчишки захихикали, а Люциус только хмуро зыркнул на них.

— Тем не менее он является отличным зельеваром и главой вашего будущего факультета, — обратился он к мальчикам, пытаясь вложить в них хоть толику уважения. — Вы должны хорошенько подумать об этом и выказывать ему должное почтение.

— Будет тебе, Люциус, — отмахнулся старший Малфой, — как он могут проникнуться уважением к человеку, когда все, что они знают о нем, это то, что он не слишком хорошо соблюдает личную гигиену? — он нахмурился и уточнил: — Кстати, кто был его отцом? Уверен, я должен был его знать.

— Сомневаюсь в этом, — не скрывая лукавой усмешки, поспешил ответить Блэк, — его отец был магглом.

— Что?! — шокировано воскликнул Абраксас. — Магглом?! Ты умеешь в виду, что этот Северус Снейп является грязнокровкой?!

— Полукровкой, отец, — сдержанно уточнил его сын. — Он полукровка.

— Насколько я помню, кто-то однажды заметил, что относительно Снейпа выражение «грязный полукровка» обретает совершенно новый смысл.

Драко и Эрис не выдержали и рассмеялись, к ним присоединился Абраксас, и даже Люциус с трудом подавил улыбку.

Отсмеявшись, Абраксас печально покачал головой.

— С каких это пор полукровке позволили возглавлять благородный факультет Слизерин? В мое время у нас было несколько студентов-полукровок, но декан?.. Уму непостижимо. А в годы обучения моего отца в школе не было ни одного слизеринца, который не мог документально подтвердить чистоту своей крови по крайней мере в трех поколениях.

— А Минерва МакГонагалл все еще является деканом Гриффиндора? — уточнил у Люциуса Блэк.

— Полагаю, что так, — ответил тот.

— Мне она всегда нравилась, — ностальгически заметил Сириус. — С цепкими когтями, говоря по правде, но хорошая женщина и опытная ведьма.

— Я тоже помню МакГонагалл, — кивнул Абраксас. — Мы учились в одно время. Я даже сопровождал ее несколько раз в Хогсмид. Совершенно согласен с твоей оценкой, Сириус, она прекрасная женщина из приличной семьи, хотя и немного пуританской, как на мой вкус. Шотландка, вы понимаете. Всё это пресвитерианское воспитание накладывает определенный отпечаток.

Где-то в глубине дома мелодично зазвонил колокольчик, и компания неспешно переместилась в столовую. После прекрасного обеда старший Малфой, Сириус и мальчики отправились в сад поиграть в квиддич. В этот раз Блэк и Драко победили с разрывом в десять очков. Абраксас и Эрис тоже были неплохими спортсменами, но в конце концов нельзя выиграть постоянно. Затем домовики подали безалкогольное сливочное пиво для мальчиков и выдержанное огневиски для мужчин. Все они сидели в саду и наслаждались напитками и чудным летним ветерком. Это был действительно замечательный день.

~*~*~*~

В половину четвертого Сириус собрался уходить.

— Благодарю за чудесно проведенное время, отец, — с должным почтением обратился он к Малфою-старшему. — Надеюсь, я не обременю вас, оставив Эриса здесь на один вечер?

— Почему бы мальчику не остаться на ночь? — предложил тот. — Мы пошлем домовика на Уиндермир корт за его вещами. Эрис и Драко вполне могут навестить площадь Гриммо завтра после уроков. К тому же Драко должен засвидетельствовать свое почтение его прадеду.

Сириус убедился, что Эриса удобно устроили в отдельных апартаментах и у него все есть, и поблагодарил Абраксаса за его великодушие. Попрощавшись со всеми, он переместился по каминной сети на площадь Гриммо, желая проверить состояние Поллукса. К сожалению, изменений не было, как поведала леди Ирма. Сменив одежду на маггловский наряд, Блэк аппарировал в старый дом родителей Ремуса. Сквибы и тетка Кассиопея собирались навестить леди Ирму вечером, так что Сириус не беспокоился, что оставил ее в одиночестве на весь день.

Домик Люпинов располагался возле торфяников, да и вообще был в довольно плачевном состоянии, но все же это было какое-никакое жилье, что было самым важным в данном случае. Ступив на крыльцо, Сириус постучал сложным условным стуком, который еще в школе был придуман их компанией.

Дверь открыл сам Ремус, молча взмахом руки приглашая войти. Внутри дом был более уныл и запущен, чем запомнилось Блэку в юности, но жить можно было. Одет Ремус был в весьма поношенную одежду, но чиненную и чистую. Держался он довольно прохладно, если не сказать хуже.

— Ты пришел, — заметил Ремус, кивая на старое кресло. — Предложить тебе чаю?

— Да, спасибо, — вежливо поблагодарил Блэк, присаживаясь. Люпин налил чаю и демонстративно сел напротив, так далеко, как это было возможно в небольшой комнатушке.

— Как идут твои дела?

— Это не светский визит, — резко прервал его Ремус. — Я позвал тебя, чтобы дать шанс объясниться, почему же ты так сильно сожалеешь о предательстве своего лучшего друга и его семьи. И в чем состоит твое оправдание? Империус? — на последних словах мужчина презрительно скривил губы.

— Я не делал этого, — просто сказал Сириус, прикусив губы.

Люпин закатил глаза.

— И это все? Ты проделал этот путь, чтобы сказать мне…

— Замолчи, Лунатик, — резко оборвал Блэк. — Помолчи и дай мне все объяснить. Я никогда не был хранителем секрета Фиделиуса Джеймса и Лили.

—Дамблдор сказал… — начал было тот, но замолчал, когда Сириус поднял руку в останавливающем жесте.

— Дамблдор и сам не знал, — ответил Блэк. — Изначально хранителем должен был стать именно я, но затем понял, что это слишком очевидно. Конечно, Волдеморту сразу бы донесли, что эту роль возложили на меня, и тот сделал бы все, чтобы добиться признания, — Сириус вздрогнул, вспоминая те времена. — Я не настолько доверял самому себе, чтобы быть уверенным, что не расколюсь под пытками или, что проще, Веритасерумом. Потому я предложил Джеймсу, чтобы тот взял в хранители секрета Питера, нашего неприметного Питера, а я сам был бы приманкой для всех. Таким образом мы надежнее защитили бы тайну от Волдеморта, а Питер отправился бы в подполье и не светился бы.

Ремус нахмурился, обдумывая слова Блэка.

— Должен признать, этот план вполне в вашем с Джеймсом духе. Но если это было так, почему вы ничего не рассказали мне?

Сириус переменился в лице.

— Я думал, что ты можешь быть предателем, — было видно, что это признание далось ему нелегко, в глаза друга он посмотреть не мог. — Питер все время указывал нам, что ты необъяснимо пропадаешь, не подаешь о себе вести, и еще множество мелких деталей. Конечно, все вышло так, что предателем на самом деле был он. Я обнаружил, что эта крыса смылась, когда все произошло той ночью, и до меня наконец все дошло. Я прибыл в Годрикову Лощину слишком поздно. Это было похоже на кошмар, Лунатик. В доме обнаружились тела Лили и Джеймса. Гарри, к счастью, был жив, с ним уже был Хагрид. Он сказал, что Дамблдор собирается отправить ребенка жить к его тетке. Я спорил, но он не хотел слушать! Ну, и ты знаешь, как я временами теряю голову и совершаю глупости… Решил погнаться за предателем и найти Хвоста.

— И затем ты убил его, когда нашел? — говорил Ремус с трудом, обуревая рой мыслей в своей голове.

— Нет, я не убил его, — покачал головой Блэк. — Хвост вопил на всю улицу, что я предатель, чтобы как можно больше магглов его услышали, затем отрезал заклинанием себе палец и подорвал Бомбардой улицу. Превратился в крысу и исчез в канализации, оставив меня посреди уничтоженной улицы и трупов простецов.

Сириус вздохнул. Он был вымотан, рассказывая историю и заново переживая тот день.

— Я хотел объяснить все это на суде, да вот только…

— Ты так и не получил тогда судебного разбирательства, — закончил Люпин вполголоса.

— Я бы никогда не предал Сохатого. Если бы я мог, я умер бы, только бы его семья была жива! Ты же знаешь меня, Лунатик, ты должен мне поверить! — в запале едва не прокричал Блэк.

Тот посмотрел тяжелым взглядом на бывшего друга.

— Я верю тебе. Оказывается, ошибался я, так же как и ошиблись Джеймс с Лили, когда поверили Питеру. Из-за него Гарри пришлось жить в ужасных условиях с кошмарной семьей магглов, а затем его похитили и до сих пор никто не знает, что с ним произошло. Вполне вероятно, что он тоже мертв!..

— Он не мертв, — прошептал Сириус, успокаиваясь.

— Что? — резко вскинул голову Люпин. — Откуда ты знаешь, что с ним? Где он?

— Ты и сам знаешь, Лунатик, — или знал.

— Что ты имеешь в виду?

— Боюсь, что на тебя наложила чары памяти моя тетка Кассиопея, — пояснил Блэк. — Я заподозрил это вчера после нашей встречи и провел некоторые исследования. Думаю, я смогу исправить этот провал в твоей памяти, если ты мне позволишь.

— Хочешь, чтобы я позволил тебе приставить палочку к моей голове? — усмехнулся Ремус. — Ты с ума сошел?

— Наверное, — пожал плечами тот. — Я надеялся, что ты поверишь мне. Или, может, у тебя припасено немного Веритасерума?

— К сожалению, нет, — хмыкнул Люпин.

— Тогда мы застряли на этой точке. Если только… — он замолчал.

— Что у тебя на уме?

— Мне кажется, я знаю кое-кого, кто может быть более убедительным. Он был рядом с Гарри гораздо больше времени, чем я сам. Но если ты хочешь поговорить с ним, тебе придется пойти со мной в дом, в котором я живу. Ты пойдешь?

Ремус глубоко вздохнул и поднялся на ноги.

— Не будем откладывать, пойдем сейчас.

— Ты и правда согласен? — Сириус был крайне удивлен, что удалось так легко уговорить друга.

— Все мои друзья мертвы или вроде того, — с горечью проговорил Ремус. — Гарри пропал. Я не имею каких-либо причин жить дальше. Если ты говоришь правду, у меня есть шанс вернуть друга и этого ребенка. Вот две причины. Не вижу причин не сделать ставку, потому что терять мне все равно нечего.

Два волшебника аппарировали на Уиндермир корт, и Сириус направился к нужному дому. Затем провел Люпина на второй этаж и открыл дверь в одну из комнат. Ремус оглядел довольно обжитое пространство.

— Чья это комната? — спросил он.

— Комната Гарри, — ответил Сириус и по-доброму улыбнулся.

— Зачем ты привел меня сюда?

Но ответил ему человек, изображенный на большом портрете, висевшем на стене.

— Лунатик! — воскликнул Джеймс. — Ты вернулся! Прошло довольно много времени.

Ремус резко развернулся, не веря своим ушам, и побледнел.

— Сохатый?!

— Единственный и неповторимый, — с былой озорной заносчивостью усмехнулся портрет.

— Так Гарри жил здесь все это время?

— Ну конечно, — ответил Поттер, — с тех самых пор, как покинул тех отвратительных магглов.

— Хотела бы я быть живой, чтобы придушить Вернона и Петунью, — сказала Лили, входя в рамки портрета. — Привет, Ремус, — она тепло улыбнулась.

— Лили, — едва выдохнул Люпин.

— Джеймс сказал мне, что ты приходил раньше. Почему не возвращался?

Ремус посмотрел на Сириуса, и на лице его отражалось полное замешательство.

— Я же говорил тебе, Лунатик, — сказал Блэк, — тетка Кассиопея наложила на тебя чары памяти.

Маг нахмурился.

— Скажи мне, Сохатый, что случилось? Как Гарри оказался здесь?

Изображения на портрете по очереди рассказали суть истории с небольшой помощью портрета Реджины, которая только что вернулась с портретной вечеринки на третьем этаже.

— Эрис и есть Гарри? — Люпин покачал головой. — Это быть не может! Я помню, как Сириус собирался во Францию, чтобы присутствовать на родах. Мерлин, Сохатый, я был там на крестинах мальчика! Ты же сам был крестным отцом!

— Как сказал Бродяга, — с улыбкой ответил Джеймс, — ты попал под очень хорошие чары памяти.

В воздухе повисла тишина. Мысли не укладывались в голове Ремуса, настолько много откровений свалилось на него этим вечером. Наконец он взглянул на портрет.

— Хорошо, скажи мне, Сохатый, — неуверенно начал он пару минут спустя, — счастлив ли Гарри? Хорошо ли о нем заботится Сириус?

— Ну, я не видел Гарри некоторое время, потому что они уехали на пару месяцев погостить во Францию, и, видимо, они не ощущали большой потребности в портретах, раз не взяли нас с собой.

— Мы почти все время проводили на воздухе, — сказал Сириус, — ты в любом случае пропустил бы все веселье, Сохатый, а большинство портретов в шато разговаривают на французском.

Поттер сморщил свой нарисованный нос.

— И то верно.

— Как я уже сказал, я пока видел Гарри только мельком с момента его возвращения, но выглядел он слегка приунывшим.

— Почему? — нахмурился Ремус.

— Он сказал, что все из-за того, что прекрасный месяц с Сириусом закончился, а Гарри как и не хочет, чтобы что-то хорошее заканчивалось.

Люпин вздохнул с облегчением.

— Ну, это звучит так, будто Гарри счастлив с ним.

— Что я могу сказать? — Сириус пожал плечами и задорно улыбнулся. — Я самый крутой крестный отец в мире.

— Как я могу доверять тебе, Сириус? — тихо произнес Ремус. — После всего, что случилось… Только если у тебя есть какие-то доказательства.

— Но мы ничего не сможем доказать, пока не найдем Хвоста, — резонно ответил Блэк. — И все, что мы знаем, это то, что он прятался в Хогвартса, а МакГонагалл временами бывает голодна.

— Да ладно тебе, Лунатик, — заныл Джеймс, — не будь таким занудой.

— Тихо, Сохатый, — рыкнул Блэк, — ты не помогаешь.

— А ты думаешь, что можешь просто состроить ему щенячие глазки и он поверит тебе? — вернул шпильку Поттер. — Он ведет себя глупо. Я тот, кого якобы предали, и все же я верю, что ты любишь моего сына — моего сына! — так что такого ты сделал Ремусу, чтобы он и дальше точил на тебя зуб?

Люпин невольно улыбнулся. На секунду он представил, что ничего не случилось и они все еще в башне Гриффиндора. Он сделал глубокий вдох и повернулся к Сириусу.

— Ну, давай.

— Прости? — Блэк насмешливо посмотрел на друга.

— Давай, отменяй эти чертовы чары памяти. И побыстрее, пока я не передумал. Хочу вспомнить, до чего же я тогда дошел и что узнал.

Сириус широко улыбнулся.

— Так ты поверил мне в конце концов?

Тот вздохнул снова и слегка кивнул.

— Верю, Бродяга. Сам не знаю, почему, и не уверен, что всё это значит, но, Боже помоги мне, я верю тебе.

Пятого сентября на развороте «Ежедневного Пророка» была размещена следующая статья:

«П. С. Блэк умер в возрасте 78 лет

Отпрыск одного из наших старейших и возмутительно, вызывающе чистокровных семей Поллукс Сигнус Блэк был во многих отношениях примером пережитков успешно уходящей эпохи, — пишет Рита Скитер, специальный корреспондент «ЕП». — Племянник печально известного темпераментного Сириуса Блэка, министра магии 1918-1924, 1926-1928, 1930-1934 и 1936-1939 годов, П. С. Блэк с гордостью шествовал по стопам своего дяди. Он стал причиной настоящего переполоха в волшебном сообществе, когда оставил обучение в Хогвартсе, чтобы заключить брак с Ирмой Крэбб в тринадцатилетнем возраста (невесте на тот момент было двенадцать), который затем превратился в полномасштабный скандал, когда его дочь Вальбурга родилась всего лишь спустя шесть месяцев. Поллукс Блэк завершил свое образование дома в частном порядке и в конечном итоге получил заслуженную репутацию глубоко образованного специалиста в области волшебной юриспруденции и права. Его магистерская работа «Роль Семи статутов Егизиппа в формировании герметических кодексов» была продана тиражом более чем три сотни экземпляров и до сих пор считается самым фундаментальным изучением данного вопроса.

После смерти своего отца в 1943 году Поллукс Блэк занял его место в Визенгамоте и приступил к государственной службе. Между тем, по мнению многих авторитетных источников как в Великобритании, так и на континенте, он жертвовал весьма значительные, даже огромные суммы из своего недавно приобретенного состояния в поддержку темного чародея Гриндельвальда, которым он был персонально награжден Орденом чистоты крови первого класса.

После поражения Гриндельвальда Поллукс Блэк посвятил себя защите прав и свобод старых чистокровных семей. Он являлся автором ряда важных законов, включая закон 1959 года «О наследовании» и закон 1966 года «О регулировании домашнего труда». Также он был председателем Постоянного комитета по пересмотру международного Статуса секретности с 1957 по 1969 г.. В 1967 господин Блэк на протяжении полугода занимал пост Верховного чародея Визенгамота. Блэк, по видимому, рассматривал свою работу как большое достижение в своей публичной карьере, хотя его коллеги вспоминают, что тот показал себя жестоким тираном на этой должности. Именно это привело в итоге к тому, что общим коллегиальным решением Блэка сместили с этого поста в пользу Альбуса Дамблдора, нынешнего Верховного чародея.

В 1968 году он был зачинщиком серии беспрецедентных мятежей чистокровных семей в ответ на закон «О правах сквибов», что в свою очередь привело к отставке тогдашнего министра магии. С 1973 по 1975 Блэк возглавлял британскую дипломатическую миссию на заседании Международной конфедерации волшебников. В 1976 году он покинул занимаемые посты и отошел от общественной жизни, чтобы переехать в Трансильванию, где посвятил большую часть времени развлекательным мероприятиям, ссылаясь на британские правовые ограничения на охоту на простецов.

Но в 1986 году он снова вернулся в Англию, чтобы проводить больше времени со своим внуком Эрисом Блэком, чья мать, урожденная Малфой, умерла в начале того же года.

Он достиг вершины своей правовой карьеры, с триумфом принудив Визенгамот освободить своего внука, Сириуса Блэка, из Азкабана не далее, чем несколько месяцев назад. Сириус Блэк, как всем известно, был осужден за предательство тайны хранителя своих друзей семьи Джеймса и Лили Поттеров, чей маленький сын Гарри знаменит своей победой в годовалом возрасте над Сами-Знаете-Кем, а также за убийство Питера Петтигрю и дюжины магглов, что в общности воочию доказывает, что яблоко от яблони недалеко падает.

PC: на данный момент в выживших Блэках числятся Ирма Крэбб-Блэк, вдова семидесяти семи лет, сестра давно почившего Кассиопея, брат Мариус, внук Сириус, внучки Беллатрикс Лестрейндж, Андромеда Тонкс и Нарцисса Малфой, а также правнуки Эрис Блэк и Драко Малфой и правнучка Нимфадора Тонкс. Также ближайшими родственниками умершего были его сестра Дорея Поттер, дочь Вальбурга Блэк, сыновья Альфард и Сигнус, а также пропавший без вести внук Регулус Блэк.

Благодаря своей службе стране в должности Верховного чародея Визенгамота тело мистера Поллукса Сигнуса Блэка будет находится для прощальной службы в Министерстве магии в четверг, 6 сентября, и пятницу, 7 сентября. Ритуал погребения пройдет в Лондоне в приходской церкви св. Вульфстана в субботу, 8 сентября, в 11 часов утра.

~*~*~*~

Вся неделя после смерти Поллукса пролетела для Эриса незаметно и совершенно размыто.

Понедельник начался довольно обычно, с уроков с тетей Кассиопеей в дома на Уиндермир корт, а затем он отправился на площадь Гриммо. Там Эриса и Драко уже ожидали Сириус и Нарцисса. Поллукс был в создании и с довольно светлым рассудком, он с радостью беседовал со своими правнуками о квиддиче около получаса, прежде чем снова его разум помутился. Мальчики вместе с леди Ирмой сидели у его постели еще сорок минут, прежде чем почтенный Сигнус Блэк отдал богу душу.

Это случилось неожиданно. Он дышал довольно нормально вплоть до последней минуты, а затем издал странный звук. Спустя несколько мгновений Поллукс испустил дух. Все случилось мгновенно, и леди Ирма впала в отчаянную истерику. Леди Малфой увела ее в будуар, чтобы вдали от прочих глаз побыть с ней наедине и успокоить.

Коронер приехал через час, и его визит сопровождался целой кучей документов, летающих перьев и посторонних людей. Мальчики хотели помочь, но не имели ни малейшего представления, кому и как могла бы пригодиться их помощь. В конце концов Сириус твердо, но мягко попросил их покинуть комнату и побыть где-то в стороне некоторое время.

В тот вечер Клитемнестра увела их на Уиндермир корт и провела с ними остаток недели, поскольку Сириус был занят всеми деталями, связанными с организацией похорон, а Ирма отказывалась отпускать от себя Нарциссу. Днем Клитемнестра пекла ребятам пироги или другие вкусности, а вечерами читала вслух книги, чтобы отвлечь детей от мрачных событий последних дней. За исключением ее, прочие взрослые волшебники были больше заняты различными «взрослыми» делами: подготовкой похорон, улаживанием юридических деталей, соответствующей случаю перепиской и завещанием. Напрямую никто не запрещал Драко и Эрису играть и развлекаться, но в то же время оба мальчика чувствовали себя так, будто делали что-то неуместное случаю. Большую часть времени ребята проводили за чтением, также они вернулись к урокам музыки (Эрис снова сел за фортепиано, а Драко достал скрипку), иногда практиковались в выполнении заклинаний или уделяли время сражениям в волшебные шахматы.

Вечером в пятницу ребятам пришлось облачиться в жаркие парадные мантии, сделанные из тяжелого черного бархата, чтобы сопровождать семью на официальное прощание с усопшим, которое происходило в Министерстве магии. Там, разумеется, они были вынуждены благопристойно слушать целый ряд длинных и нудных речей, которых всегда бывает полно на подобных поминках. Министр магии говорил о том, какой значительный вклад в развитие волшебного сообщества внес Поллукс Блэк, затем долго и витиевато трепался Альбус Дамблдор, которого Эрис вообще впервые видел вживую. От своего прадеда мальчик много слышал о давней вражде между Поллуксом и директором школы Хогвартс. Но сейчас Дамблдор, казалось, был совершенно счастлив стоять перед толпой магов и говорить равнодушные, соответствующие случаю банальности, будто бы он в самом деле заботился когда-либо о том самом вкладе, который Поллукс внес в развитие чего бы ни было. Эриса буквально тошнило от его насквозь лживых речей, и ему пришлось встать и выйти прямо посреди дамблдоровской нескончаемой болтовни. Мальчик не мог толком объяснить, что именно в поведении директора школы было настолько ему противно, особенно если учесть, что он прекрасно понимал простой факт — на поминках всегда говорят только любезности об умершем, воспоминания и хвалебные оды всегда лживы, и все взрослые маги вокруг знают это и принимают правила этой игры. Все, в чем Эрис был твердо уверен, это то, что Альбус Дамблдор сейчас стоял там, перед толпой, и врал миру снова, в точности так же, как когда-то врал всем, что Гарри Поттер мертв.

В итоге Эрис смог совладать с собой и вернулся в зал, где в этот момент Сириус благодарил всех присутствующих от имени семьи Блэк. Привыкнув видеть отца в основном беззаботным и веселым, мальчик с удивлением обнаружил, как легко тот вошел в роль, для которой и был рожден когда-то, как и любой отпрыск знатной и уважаемой семьи. К его чести, Сириус Блэк не повторил ни одной пошлой банальности и не акцентировал внимание ни на одном достижении Поллукса. Нет, он не врал. Вместо этого Сириус говорил о значении потери Поллукса для его семьи, о большой любви, проявляемой прадедом к своим внукам, а также кратко признавал свой извечный долг перед дедом — беречь семью. Его речь была честной и весьма достойной, и Эрис был очень горд за своего отца.

После короткого прощания, Эрис и Драко стояли рядом с другими членами своей семьи и принимали соболезнования от множества совсем незнакомых им волшебников. Клитемнестра тщательно подготовила их к этой трудной задаче, но мальчики воспринимали все происходящее с трудом, что соответствовало их возрасту. Они решили на минутку отлучится и сели на небольшом диване в приемной, когда к ним подошел сам министр магии.

— Добрый вечер, молодые люди, — поприветствовал вскочивших мальчиков он. — Пожалуйста, позвольте мне выразить глубочайшие соболезнования в связи с кончиной вашего прадеда. Мистер Блэк был выдающимся человеком.

— Спасибо, сэр, — пробормотал каждый из них.

— А теперь могу я снова уточнить ваши имена? — спросил министр мягко.

— Эрис Блэк, — ответил первым один из них, — сын Сириуса Блэка и Реджины Малфой.

— А я Драко Малфой, сын Люциуса Малфоя, — произнес второй мальчик, настороженно поглядывая на министра. — Моя мама — Нарцисса Малфой из семьи Блэк.

— Ну конечно же, семейное сходство просто бросается в глаза. Вы очень похожи на своих отцов, молодые люди.

— Благодарю, — ответил за двоих Драко и нахмурился.

В это время мимо проходил Альбус Дамблдор, и разговор министра с детьми привлек его внимание.

— Подходите, Дамблдор, — кивнул ему волшебник. — Я здесь как раз разговаривал с внуками Поллукса Блэка, хотел бы и вас познакомить с ними. Это юные Эрис Блэк и Драко Малфой.

— Как ваши дела? — вежливо приветствовал их старый директор школы, глядя на мальчиков пронзительным взглядом голубых глаз поверх очков-половинок. — Примите мои соболезнования в свои с безвременной кончиной вашего прадеда.

— Спасибо, сэр.

Драко нашел в себе силы в сотый раз за вечер поблагодарить в ответ на подобные слова. Младший Блэк просто молчал. Ему директор очень не понравился еще во время речи. Это был человек, который послал в Азкабан его отца, Сириуса, и удерживал его там. Этот же человек послал Гарри Поттера жить к ужасным Дурслям и врал всему миру, что юный Гарри мертв, когда он наконец-то был спасен на самом-то деле. И этого человека прадед ненавидел до дня своей смерти, но он же стоял перед всеми теми волшебниками и притворялся, что между ним, Дамблдором, и умершим Поллуксом было все в порядке.

— Мы с Поллуксом знали друг друга много лет, — продолжил тем временем Альбус Дамблдор.

— Мы слышали об этом, — ответил Эрис с нескрываемым холодом в голосе. — В вашей надгробной речи.

Драко одарил кузена красноречивым взглядом.

Министр несколько нервно усмехнулся при этих словах.

— Итак, мальчики, когда вы отправитесь в Хогвартс?

— На будущий год, сэр, — сказал Малфой. Эрис все ее продолжал недобро глядеть на старика-директора.

— Оу, — вздохнул Дамблдор, — тогда мы все будем очень рады снова увидеться весьма и весьма скоро.

— Полагаю, мы будем вынуждены, — резковато согласился Блэк.

Дамблдор одарил его оценивающим взглядом, прежде чем покинуть всю компанию. Министр тоже сразу же попрощался и удалился по своим делам.

Оставшись в одиночестве, Драко потащил друга подальше от чужих ушей.

— Что это было? — прямо спросил он.

— Не знаю, о чем ты, — невинно ответил Блэк, отвернувшись.

— Не ври мне, Эрис, я слишком хорошо тебя знаю. Зачем ты играл в гляделки с директором Дамблдором?

— Терпеть его не могу, — вынужден был признаться кузен. — Он разрушает все, к чему прикасается. Разрушил жизнь папы и прадедушки тоже. И у него еще хватает наглости подойти к нам с соболезнованиями, будто все хорошо, будто он старый друг деда!

— Это похороны, Эрис, — прямиком сказал Малфой. — Что еще он должен был делать? Рассказать всем, как он ненавидел прадедушку? Ты же знаешь этих взрослых.

— Он не должен лгать, — возразил тот. — Папа не сказал ни единого слова неправды. Лучше бы Дамблдор остался дома, чем пришел сюда и наговорил кучу этого лживого мусора перед нашей семьей.

— Я понимаю, Эрис, правда. На самом деле понимаю. Мне не нравится этот старый чокнутый магглолюбец, но мы должны оказывать ему уважение. Мы ведь собираемся в Хогвартс в следующем году.

— Может быть, вдвоем мы сумели бы убедить папу и твою маму, что идея дяди Люциуса с отправкой нас в Дурмстранг намного лучше, а? — с нескрываемой надеждой в голосе предложил Блэк.

Драко в ответ только закатил глаза в своей неподражаемой манере.

— Будто бы это вообще возможно. Серьезно, Эрис, посмотри правде в глаза — мы проведем следующие семь лет в дамблдоровской школе.

Блэк выругался на парселтанге. Драко инстинктивно отступил на шаг.

— Эй! Не нужно здесь колдовать! — поспешно воскликнул он. — Мы в Министерства магии, Мерлина ради!

— Я совсем не использовал магию, — невинно ответил Эрис и ухмыльнулся.

— Что тогда ты сказал? — пытливо потребовал Драко.

— Я тебе скажу, но, боюсь, тетя Нарцисса применит потом заклятие пенного мытья к твоим ушам, кузен, — хихикнул он.

Драко слегка порозовел.

— И верно…

Он притих, но потом рассудительно заметил:

— По крайней мере постарайся вести себя в нормах приличий с Дамблдором для нашего общего блага.

— Я вел себя прилично, — чопорно ответил Эрис, задрав нос. — Я прикусил язык и не дал сорваться с него ни единой мысли, которая была у меня на тот момент на самом деле.

— Ты вообще ничего не должен был говорить, — пробормотал Малфой. — Ваши гляделки прямо-таки понизили в помещении температуру градусов на десять!

— По Фаренгейту или Цельсию? — въедливо уточнил Эрис.

— О, заткнись, Эрис! — Драко был настроен решительно и совсем не хотел шутить. Он смотрел кузену прямо в глаза и пытался донести до того свою мысль. — Ты уже успокоился? Мы можем возвращаться обратно или мне лучше сказать тете Клитемнестре, что у тебя сильно разболелся живот и нам нужно срочно возвращаться домой?

Блэк только вздохнул.

— Я в норме.

— Лучше это было бы правдой, потому что если ты устроишь сцену на поминках прадедушки, то я буду первым, кто этому помешает. Ты можешь избежать этого.

Эрис подумал о своей прабабушке, которая так отчаянно пыталась держать себя в руках после произошедшего, и о Сириусе, который приложил много усилий для достойного поминания своего деда. Еще пару минут назад мальчик не задумывался, что мог бы испортить все, устроив безобразную сцену выяснения отношений с Дамблдором.

Его лицо враз стало серьезнее.

— Мне очень жаль, Драко, — искренне извинился он. — Даю слово, что не собираюсь вести себя неподобающим образом.

Кузен улыбнулся и похлопал его по плечу.

— Ты не можешь ничего изменить в данном случае. В тебе сейчас просто говорит гриффиндорская сторона характера. Она заставляет тебя делать глупости.

Блэк приподнял бровь.

— Что? Ты обвиняешь наследника Слизерина в том, что ему присущи истинно гриффиндорские качества? — и в качестве поддержания шутки мальчик прошипел что-то на парселтанге. Драко только закатил глаза.

— Ты идиот, Эрис. Все, давай пойдем обратно к взрослым.

Блэк все еще продолжал дурачится и отвесил другу изящный поклон.

— Только после вас, господин Малфой.

Драко отвесил ему подзатыльник, и вместе мальчики вернулись в зал уже в более спокойном настроении.

~*~*~*~

Следующее утро было серым и тоскливым, моросил мелкий противный дождь. Эрис стоял рядом с отцом на кладбище возле семейного склепа. Остальные члены семьи сгрудились поближе к могиле, все они были завернуты в плотные мантии и держали в руках большие черные зонты. Гроб Поллукса медленно опускался в землю, и распорядитель монотонно бубнил свою речь.

— … мы предаем его тело земле. Земля к земле, прах к праху, пепел к пеплу. В надежде и уверенности в том…

«В надежде? — с горечью подумал Эрис. — Какая тут может быть надежда? Прадедушка умер. Он ушел и не вернется к нам…»

Младший Блэк никогда раньше всерьез не задумывался о смерти. Он знал, что Джеймс, Лили и Реджина были мертвы, но он был знаком только с их портретами, а это не совсем одно и то же, что и знать человека на самом деле. Потому мысль о их гибели не была равнозначна пониманию того, что ушел из жизни кто-то живой, реальный, из плоти и крови, близкий член семьи или друг, с которым ты разделял надежды и мечты. Мысль о прадеде Поллуксе в виде портрета, будто застрявшего между мирами живых и мертвых, претила Эрису. Никогда раньше портреты не казались ему такими подделками, имитацией жизни, отражением того, кто был настоящим человеком, того, кто был потерян для мальчика навсегда.

Похороны подходили к концу, все по очереди бросали горсть земли на крышку гроба, погруженного в могилу.

— Прощай, дедуль, — прошептал Эрис, бросая ком холодной земли, который громко ударился о деревянную крышку.

Он крепко держал Сириуса за руку, пока они покидали кладбище и возвращались на Гриммо. Драко и Абрахас молча шли сразу за ними.

По маггловской улице, пролегавшей вдоль кладбища, сновали автомобили, гудели сигналы и играла музыка по радио. Это все было настолько неуместно, будто маггловский мир нарочно вторгался в семейное горе. По крайней мере погода, кажется, сочувствовала их драме — сегодня небо плакало дождем.

Все члены семьи прибыли на Гриммо. Домовик Кричер подготовил гору разнообразных блюд, приготовившись к множеству посетителей, которые будут приходить на протяжении дня, чтобы засвидетельствовать свое почтение к семье усопшего. Эрис чувствовал, что не сможет выдержать сегодняшний день и множество не совсем искренних слов.

— Папа? — он был подавлен, и Сириус посмотрел на сына с состраданием. — Я очень устал. Можно мне вернуться домой?

— Позволь я заберу Драко и Эриса к нам домой, Сириус, — предложил подошедший Абрахас. — Ты будешь занят весь день в любом случае, а мальчикам не обязательно присутствовать здесь.

Блэк кивнул и погладил сына по черноволосой макушке.

— Спасибо, пап.

— Я зайду за тобой вечером.

Эрис кивнул и последовал за кузеном и дедом к камину.

~*~*~*~

Поздним вечером Сириус, истощенный и с уставшими глазами, переместился в поместье Малфоев. Он обнаружил сына лежащим на диване, где он свернулся калачиком рядом с Абрахасом. Старый Малфой листал последний выпуск «Трансфигурации сегодня» и поглаживал ребенка по плечу. Волшебник поднял взгляд на вошедшего Сириуса.

— Все уже разошлись?

— Да, наконец-то, — кивнул тот. — Бабушка отправилась в постель, и Кричер начал уборку. Как Эрис?

— Бедный ребенок очень тяжело воспринимает смерть Поллукса, — негромко ответил Абрахас. — Гораздо хуже, чем Драко.

— Ну что же, Эрис столкнулся со смертью матери в очень юном возрасте, — задумчиво ответил Блэк, — потому я подозревал, что это событие будет беспокоить его гораздо сильнее, так как он был очень привязан к деду и полюбил его.

Малфой с улыбкой посмотрел на спящего ребенка.

— Он не хотел уходить в постель, пока ты не придешь забрать его домой. Настаивал остаться рядом со мной и бодрствовать.

— Десятилетние мальчики склонны переоценивать свои способности не спать вечером, — по-доброму усмехнулся Сириус. — Спасибо, что подыграли ему.

— Деды живут, чтобы баловать внуков, — просто ответил Малфой. Он сделал паузу и продолжил: — Не простишь ли ты меня, старика, за отеческий совет?

— Безусловно. Я буду рад любой помощи.

— Ты показал себя превосходно в роли будущего главы дома Блэков на этой недели, — сказал тот. — Все прошло на достойном уровне. Поллукс был бы горд, и я уверен, что Арктурус тоже будет доволен, когда узнает детали.

— Я слышу в ваших словах «но», — проницательно заметил Сириус.

Абрахас глубоко вздохнул.

— Но ты позабыл об Эрисе. Он и Драко были предоставлены сами себе всю неделю.

— Уверен, Клитемнестра прекрасно позаботилась о них, — отметил в ответ Блэк.

— На самом деле да, она замечательно справляется со всем, что касается заботы о детях, — согласился Малфой. — Я понимаю необходимость и важность всех обязанностей, которые свалились на тебя, и уверен, что дети тоже это понимают по мере своих сил. Но дела и обязанности только будут прибавляться, и со временем, Сириус, ты будешь находить все больше и больше оправданий для своей занятости. Да, это все будет казаться очень важным в тот момент. Но не позволяй себе отказывать во внимании и заботе своему сыну, чтобы выполнить какие-либо обязательства, как это делают сейчас Люциус и Нарцисса.

— Я забочусь об Эрисе больше, чем о чем-либо другом в этом мире, — протестующее ответил Сириус.

— Люциус и Нарцисса тоже заботятся о Драко, — пояснил Абрахас. — Может быть даже больше, чем ему кажется. В этом-то и кроется проблема, как мне иногда кажется, — он вздохнул. — Поверь мне на слово, Сириус, я сделал множество великих и ужасных дел в своей жизни. И теперь, в старости, я лучше бы вернул все спять и потратил то время на моего сына, провел бы дни с ним, — старый волшебник очень грустно улыбнулся. — Эрис отправится в Хогвартс уже в будущем учебном году. Ты уже упустил девять лет своей жизни. Если ты не будешь осторожным, то проснешься однажды утром и поймешь, что ты подготовил прекрасную жизнь для своего наследника, но это будет человек, которого ты по сути совсем не будешь знать.

— Спасибо, отец, — уважительно ответил Блэк и склонил голову в знак благодарности. — Я запомню эти слова.

— Не пойми меня неправильно, Сириус. Я считаю, что ты замечательно справляешься с обязанностями отца. Эрис обожает тебя. Я очень хотел бы, чтобы ты оставался таким и впредь.

— Я ценю это, спасибо. А теперь, если я собираюсь быть хорошим папой сегодняшним вечером, нужно уложить Эриса спать.

— Не стоит его будить. Я уже распорядился, чтобы Добби подготовил гостевую спальню для вас. Можете располагаться на ночлег сегодня в нашем доме.

Малфой щелчком пальцев вызвал домовика, и тот провел Сириуса наверх по лестнице к богато обставленной спальне. Сириус всю дорогу нес сына на руках и положил его на мягкую кровать. Добби специально доставил детскую кровать в эту комнату и подготовил теплые одеяла для ребенка.

— Пап? — промямлил мальчик, не открывая глаз, когда почувствовал, что лежит уже как-то иначе. — Это ты?

— Это я, сынок, — шепотом ответил тот.

— Я подумал, что ты не придешь.

— Ну я же обещал, — напомнил ему отец.

Мальчик тихо сопел, и Сириус подумал было, что он снова уснул.

— Ты тоже собираешься в один день умереть, да, папа? — в конце концов спросил он. — Также, как мои другие родители?

Сириус почувствовал, что на глаза навернулись слезы.

— Да, Гарри, — сказал он хрипло. — Я тоже. Все когда-то умирают, ты же знаешь. Но обещаю, что я еще долго не буду умирать.

— Ты не можешь знать наверняка, — рассудительно ответил мальчик. — Мои родители были очень молоды, когда умерли.

Блэк вздохнул.

— Тогда была война. Сейчас Волдеморта уже нет.

— Но может быть еще одна война, — возразил тот. — Тот-Кого-Нельзя-Называть был не первым темным лордом и наверное не последним. Ты можешь умереть в результате несчастного случая. Что если ты разобьешься на автомобиле? Или погибнешь в пожаре?

Блэк присел на край детской кровати и склонился над сыном. Он обнял его за плечо.

— Полагаю, ты прав, — ответил он. — Никогда нельзя быть в чем-то уверенным наверняка. Может, я мог бы умереть прямо завтра.

— Или мог бы погибнуть я, если на то пошло, — пробормотал сонный мальчик. Сириус вздрогнул, не позволяя себе даже обдумать такую ужасающую мысль. — Или Драко… Или дедушку Абрахас или дедушка Арктурус… Или мои сквибы…

— Каждый умрет в конце концов, когда ему будет суждено. Все, что мы можем, это проживать каждый момент так, чтобы это того стоило, — он сделал паузу. — И ты знаешь, мне думается, что те, кого мы любим, никогда на самом деле не покинут нас.

— Так ты думаешь, что есть шанс, что люди на самом деле живут после своей смерти?

Сириус улыбнулся своему крестнику, своему сыну.

— Мы живем в чудесном, волшебном мире, Гари. Кто знает, какие чудеса ждут нас в мире загробном?

Мальчик сильнее прижался к отцу.

— Не хочу потерять тебя.

— И я не хочу когда-либо потерять тебя, Гарри, — проговорил Сириус, и слезы стояли в его глазах.

Отец и сын крепко обнимали друг друга, не желая отпускать, и спустя какое-то время их сознание уплыло, и они крепко уснули…

В понедельник после похорон Друэлла Блэк переселилась из Малфой-мэнор в особняк на Гриммо, чтобы оказывать помощь и поддержку свекрови. Сириус был более чем счастлив вернуться к себе на Уиндермир корт. Ну а Эрис был просто доволен тем, что все вернулось на круги своя.

Уже в среду Эрис и Драко возобновили свои занятия. Кассиопея составила для них интенсивную программу подготовки, которая включала в себя полный спектр предметов, которые предстоит изучать на первом курсе Хогвартса.

— К тому времени, когда вам предстоит пойти в школу, я надеюсь, что вы запомните содержимое ваших учебников за первый курс, — серьезно сказала Кассиопея тоном, не терпящим возражений. — Вы — отпрыски благородного и древнего дома Блэков, и ни один из вас не может уступать менее родовитым волшебникам.

Оба мальчика стабильно улучшали навыки работы с палочкой, правда, Драко немного опережал Эриса в заклинаниях. Это расстраивало Блэка, впрочем, он заметил, что заклинания получаются легче, если колдовать на парселтанге.

Сначала был соблазн потратить все свое свободное время на практику волшебства на языке змей, так как это было намного проще и естественнее для него. Но в результате стало только сложнее переключаться на обычные заклинания во время уроков.

Эрис не хотел посвящать Кассиопею в свои секреты и решил обсудить эту проблему с Сириусом.

— Странно, — заметил Сириус, задумчиво поглаживая бороду. — Не понимаю, почему использование парселтанга для заклинаний пагубно влияет на практику обыкновенного волшебства.

— Может быть, мне стоит полностью перейти на змеиный язык и не заморачиваться?

Сириус приподнял бровь:

— А если посторонние узнают?

— Это их проблемы, — отмахнулся Эрис.

— Мне это не нравится, — отрицательно качнул головой старший Блэк. — Думаю, пока тебе следует воздержаться от парселтанга вовсе. В первую очередь нужно наращивать силу с помощью обыкновенной манеры колдовства.

— Но мне ведь и парселтанг нужно осваивать, — возразил Эрис.

— Вообще-то, этот дар проявился у тебя сам по себе, безо всякой практики, — напомнил Сириус. — Какие самые сложные заклинания ты освоил на змеином?

— Все заклинания третьего курса — без проблем.

— А если как обычно?

— Мне с трудом удается не отставать от Драко, — понурился Эрис.

Сириус взъерошил ему волосы.

— Сосредоточься на обычных занятиях. Как только нагонишь, возможно, добавишь и парселтанг.

Лишить себя такой уникальной способности? Но совет Сириуса действительно имел смысл, и Эрис смирился.

Постепенно он сравнялся с Драко, однако, к неудовольствию Кассиопеи, результаты Блэка не превышали уровня волшебника средних способностей. Все менялось только во время еженедельных занятий специальной магией, к которой у мальчика оказался природный талант. Это в какой-то мере успокаивало Кассиопею, но в то же время сбивало с толку.

Во время одного из таких пятничных уроков Гарри ухитрился с первого раза продемонстрировать прекрасное заклятие "вскипающей крови".

— Великолепно, Эрис! — похвалила Кассиопея. — Но почему же только эти заклинания даются тебе так легко, а во всем остальном твои результаты весьма посредственны?

— Не знаю, тетя Кэсси, — пробормотал он.

Драко обеспокоенно посмотрел на друга, но промолчал.

~*~*~*~

Поскольку мальчики каждое утро страдали на уроках строгой тетки, Сириус воспользовался моментом, чтобы время от времени навещать Ремуса. Оборотень сидел без работы и был ужасно рад встречаться по утрам со старым приятелем за парой бутылок сливочного пива.

— Ну, как ты справляешся, Бродяга? — как-то раз спросил Люпин.

— Вроде неплохо, — пожал плечами тот, — чаще всего вымотан до предела.

— Не удивительно, со всеми-то делами, что ты тащишь, — он усмехнулся: — Кто бы представил, когда тебе было шестнадцать, что ты успешно возьмешь на себя роль главы семьи.

— Еще не взял, Лунатик, — вернул усмешку Сириус. — Дедушка еще дышал, когда я проверял последний раз.

— Но действуешь ты как глава, — нахмурился Ремус. — Как оно, вообще? Для тебя должно быть неприятно снова иметь дело со всеми Блэками.

— Ну, возвращение в род было одним из условий тети Кассиопеи, если я хотел опекать Эриса. Я знал, на что иду. На самом деле все далеко не так плохо, как ожидалось. Думаю, мы все немного остепенились, — он хмыкнул. — Знаешь, спроси меня еще раз через несколько месяцев. Я так долго не был в Англии.

— Наверное, помогло то, что кое-кого из неприятных родственников уже нет, — заметил друг.

— Пожалуй, что так. Я бы спятил, если бы пришлось снова жить со своей мамочкой или пытаться поладить с Беллатрикс. Да я чуть не свихнулся, когда жил на площади Гриммо с моей бабулей, — Сириус ненадолго задумался. — Есть еще одно обстоятельство…

— Какое же?

— Когда я сбежал из дома, у меня с семьей не было ничего общего. Теперь есть, причем у всех нас.

— Гарри, — понимающе кивнул Ремус.

— В точку. Я и не думал, что это возможно, но большинство из них искренне заботится о Гарри. Даже тетушка Кэсси на свой извращенный лад, — фыркнул он.

Ремус скривился.

— Вот уж не думаю, что она способна заботиться о ком-нибудь.

— Ты сердишься, потому что испытал на себе ее методы ведения допроса.

— Она применила Круциатус! — воскликнул Ремус.

— Будем справедливы, Лунатик, — пожал плечами Сириус, — тогда она считала, что вы с Дамблдором собираетесь похитить Гарри и отправить его назад к этим мерзким магглам.

— Ты проводил слишком много времени со своими родственниками, Бродяга, — заметил Ремус. — Набрался от них этих словечек.

— А ты можешь по-другому обозвать Дурслей? — возразил тот. — Ты не хуже других знаешь, как они обращались с Гарри.

Ремус уступил, и Блэк сменил тему.

— Я хотел бы, чтобы ты принял от меня немного денег. — неловко предложил он. — Твой дом нуждается в ремонте, а я после смерти дедушки оказался сказочно богат.

— Так уж совпало, Бродяга, что я тоже унаследовал небольшое состояние, — заметил Ремус.

Это заявление застало Сириуса врасплох.

— Ты серьезно?

— По-видимому, Джеймс и Лили хотели, чтобы все их золото перешло ко мне, если что-либо случится с Гарри.

— Да, это разумно, — кивнул Сириус. — Почему же ты не воспользовался этим?

— Потому, что оно на самом деле не мое, — объяснил Ремус. — Это наследство Гарри.

— Гарри и без того наследует более чем достаточно.

— Ну, у тебя могут быть и другие дети.

— К сожалению, Лунатик, как ни неприятно это признавать такому бабнику, как я, — печально улыбнулся Блэк, — Азкабан… сократил эту возможность.

— Понимаю, — Люпин смутился и покраснел.

— И даже если бы я мог, Гарри останется вполне обеспечен. Конечно, от дядюшки Альфарда, деда и прадеда он унаследует только после меня, но тетя Кэсси бездетна, и она решила оставить все Гарри. Дядя Мариус сообщил мне, что он планирует то же самое, поскольку его единственный сын умер много лет тому назад. Таким образом Гарри в будущем станет одним из богатейших волшебников Великобритании. Так что можешь пользоваться этим золотом и не переживать.

— Это неправильно, — спокойно возразил Ремус. — Золото должно достаться Гарри, а не мне. Я справлялся до сих пор, полагаю, что прекрасно проживу и дальше.

— Как скажешь, Лунатик, — вздохнул Сириус. Он помолчал немного. — Кстати, надо бы обсудить еще кое-что.

— Что именно?

— Меня беспокоит Дамблдор. Я наблюдал за ним в Министерстве, и мне не понравилось, что он слишком часто посматривал на Гарри.

— Думаешь, он догадывается?

— Надеюсь, что нет.

— Почему бы не рассказать ему все? — предложил Ремус. — Мы расскажем ему, что произошло между тобой и Питером, покажем, как счастлив Гарри. Может, он согласится со всем, что сделано?

— Прости, Лунатик, — рассмеялся Блэк, — но я потерял веру в мудрого Дамблдора, когда узнал, как старательно он удерживал меня в Азкабане.

— Справедливости ради, он считал тебя виновным.

— Он мог сперва поговорить со мной! — прорычал Сириус. — Как мне рассказал Люциус, Дамблдор предоставил шанс Сопливусу, но не мне. К тому же посмотри, как он поступил с Гарри!

— Сейчас я тоже не могу сказать, что весь из себя счастлив, что у нас есть Дамблдор, — он задумался. — Как по-твоему, почему он следил за Гарри?

— Честно говоря, понятия не имею, что он затевает, и мне это не нравится. Придется кое-что предпринять, чтобы исправить положение.

— Что ты имеешь в виду?

Сириус озорно ухмыльнулся.

— Скажи, Лунатик, ты никогда не мечтал стать секретным агентом?

~*~*~*~

Однажды вечером после уроков Сириус доставил Эриса и Драко в Малфой-мэнор, где их уже ожидали в бальном зале Нарцисса и Клитемнестра.

— Что это значит, мам? — спросил Драко.

— Теперь, когда вам исполнилось десять, вам будет позволено посетить Рождественский бал в Министерстве магии, — объяснила Нарцисса. — Там будет много прелестных девочек вашего возраста, и я ожидаю, что вы будете вести себя, как приличествует молодым людям вашего положения.

Мальчишки обменялись паническими взглядами. Эрис открыл было рот, но Сириус опередил его.

— Когда Цисси говорит «разрешено», — пояснил он с улыбкой, — на самом деле это значит «необходимо».

— Но мы не умеем танцевать! — предпринял последнюю попытку спастись от участи посетить бал Эрис.

— Именно поэтому ты и Драко будете брать уроки танцев каждый день до самого бала, — парировала Нарцисса. — Начнем с вальса.

— Сначала Цисси и я покажем вам, чтобы вы имели представление, как это должно смотреться, — добавил Сириус.

Он взмахнул палочкой, и зазвучала музыка. Сириус поклонился Нарциссе, и та в ответ присела в реверансе. После этого начался танец, и Эрис никогда еще не видел подобного. Его отец и тетя непринужденно кружились по залу, изящно поворачиваясь и наклоняясь. Они двигались, как одно целое, — ни единого неверного шага. Это завораживало. Эрис был уверен, что он никогда не сможет двигаться так, и, судя по выражению лица Драко, тот думал так же.

Музыка кончилась, и Сириус и Нарцисса остановились. Эрис, Драко и Клитемнестра зааплодировали.

— Разумеется, мы не ожидаем от вас такого же умения, — успокоил Сириус. — Мы с Цисси танцуем в паре с самого детства.

Он поставил Эриса в пару с Нарциссой, а Драко с Клитемнестрой, а затем стал раздавать мальчикам указания. Блэк не давал им передышки, и к концу урока мальчики были без сил.

— Не могу поверить, что ты позволил тете Нарциссе уговорить тебя на это, — пожаловался Эрис, когда они оказались дома. — Это же пытка!

— Вообще-то, это была моя идея, — ухмыльнулся Сириус.

— Твоя? — возмутился Эрис.

— Ну конечно. Я был шокирован, узнав, что ты и Драко до сих пор не начали учиться танцам. Я начал, когда мне исполнилось пять.

— Не понимаю, почему мы вообще должны этому учиться, — надулся Эрис.

— Не хныкать, — одернул Сириус. — И потом, как же ты собираешься завоевывать всех этих девочек, если ты даже не умеешь танцевать? Поверь, в один прекрасный день ты скажешь мне спасибо.

Эрис только мрачно посмотрел в ответ.

— У меня ноги ноют.

Сириус рассмеялся.

— Скажи, ты ведь любишь играть на пианино?

— Ну, играю, — буркнул Эрис.

Сириус недоверчиво посмотрел на него. Мальчик тяжело вздохнул.

— Ну хорошо, мне очень нравится играть.

— А тебе нравились все эти упражнения, когда ты только начинал?

Эрис понимал, к чему клонит Сириус, но он знал, что лучше согласиться.

— Нет.

— Ты сердился, что Мариус и Клитемнестра заставляют тебя заниматься?

— Вовсе нет, — дерзко возразил Эрис. — Я был так благодарен им за мое спасение от магглов, что охотно принял бы любые муки.

Сириус закатил глаза.

— Ну а теперь, когда ты стал несносным придурком, которому слишком много позволено, неужели ты бы сдался так просто?

— Наверное, нет, — усмехнулся Эрис.

— И при этом ты счастлив и даже, рискну сказать, благодарен за то, что тебя заставляли брать эти ужасные уроки фортепиано.

— Ладно, — признал Эрис, — я тебя понял. Но пока что я имею право не любить эти уроки танцев? — добавил он с улыбкой.

Сириус взлохматил ему волосы.

— До тех пор, пока ты помнишь, что ныть запрещается!

~*~*~*~

В начале ноября Люциус и Нарцисса отправились на недельку в Испанию, а Драко на время их отсутствия пристроился на Уиндермир корт. Как-то вечером мальчики играли в шахматы в гостиной, когда туда ворвался Сириус и тут же запер дверь.

— Поторопитесь! — он швырнул им в руки мешок, полный маггловской одежды. — Все остальные наверху, так что сейчас или никогда.

Ребята усмехнулись друг другу и живо натянули джинсы, майки и куртки. Сириус приоткрыл дверь, за которой не было никого, кроме домового эльфа, которая весело насвистывала, вытирая пыль.

— Эй, Мопси, — шикнул Сириус. — Горизонт чист?

— Так точно, мастер Сириус, — прошептала Мопси. — Хозяин в кабинете, госпожа в будуаре, а мисс Кэсси в своих комнатах.

Сириус кивнул в ответ.

— Я иду прогуляться с ребятами. Что ты должна сказать, если они спросят, где мы?

— Мопси скажет, что мастер Сириус забирает мастера Эриса и мастера Драко на экскурсию в образовательных целях, — гордо продекламировала эльфийка.

Сириус ласково улыбнулся ей.

— Ты хороший эльф, Мопси.

— Спасибо, мастер Сириус, — низко поклонилась та в ответ.

Сириус распахнул дверь гостиной, мальчики вышли в вестибюль и замерли, услышав на лестнице знакомые шаги.

— Лучше бы вам уходить, мастер Сириус, — быстро заговорила Мопси. — Не бойтесь, Мопси задержит мисс Кэсси.

Домовушка кинулась вверх по лестнице, а Сириус вывел мальчиков из дому. Прямо у подъезда дома стоял стремительный и эффектный черный автомобиль.

— Эй, а где «Диабло»? — удивился Драко.

— Во Франции, разумеется, — ответил Сириус. — Неужели ты всерьез полагал, что я потащу эту махину сюда? Это Астон Мартин «V8 Vantage». Не беспокойся, это тоже классная машина.

Он открыл дверь и буквально запихнул ребят на заднее сиденье, после чего и сам скользнул на пассажирское кресло впереди. За рулем сидел незнакомый Эрису и Драко волшебник.

— Ребята, я хочу представить вам Ремуса Люпина, — заговорил Сириус, когда машина выехала на дорогу. — Это наш с Джеймсом верный и старый товарищ еще со времен Ховартса.

— Ремус Люпин? — переспросил Эрис. Имя звучало знакомо. Потом его осенило. — Так вы Лунатик?

— Совершенно верно, — подтвердил тот. — А вы, должно быть, Эрис и Драко. Я много слышал о вас двоих.

— Уж точно меньше того, что мы слышали о вас, — хихикнул Драко. — Портрет Джеймса Поттера постоянно рассказывал нам истории о вас и дяде Сириусе.

— Это правда, что на третьем курсе вы примотали кошку Филча магической липучкой к люстре в Слизеринской гостиной? — нетерпеливо спросил Эрис.

— Боюсь, что так, — усмехнулся Ремус.

— Как насчет происшествия с Гигантским Кальмаром на шестом курсе? — поинтересовался Драко.

Ремуса передернуло.

— Пожалуй, надо будет поговорить с Джеймсом по поводу историй, что он вам рассказывает.

— Вообще-то, папа сказал нам то же самое, — с иронией уточнил Эрис.

Ремус скривился, а Сириус издал громкий лающий смешок.

— Еще бы он не сказал, — согласился Ремус. — Учти, Бродяга, если ты не будешь следить за языком, эти двое прохвостов могут кончить тем, что подожгут Хогвартс еще на первом курсе.

— Всегда есть Дурмстранг на замену, — фыркнул Эрис.

— Замолчи, — проворчал Драко, ткнув брата в плечо. — Никто нас туда не отправит.

— Beauxbâtons, alors, — улыбнулся Эрис. — Nous déjà parlons français. [ Значит, Шармбатон. Мы ведь уже говорим по-французски. (франц.)]

— Эрис, — одернул его Сириус. — Nous l'avons discuté mille fois. La décision est faite. Quel est le quatrième règle pour la vie avec Sirius? [ Мы обсуждали это тысячу раз, и решение принято. Какое четвертое правило проживания с Сириусом? (франц.)]

Эрис вздохнул.

— Sirius locutus est, causa finita est. [ Сириус сказал — спор окончен. (лат.)]

— Ne l'oublie jamais, mon grand. [И никогда не забывай этого, мой милый. (франц.)]

Драко решил, что пора сменить тему.

— Итак, мистер Люпин, куда мы направляемся?

— Право, не знаю, — ответил Ремус. — Я просто следую указаниям Сириуса.

— Увидите, когда мы приедем, — успокоил Блэк. — Обещаю, вы не будете разочарованы.

Десять минут спустя они повернули на стоянку и выбрались из машины. Сириус привел всю компанию к небольшому турецкому ресторанчику.

— Здесь делают лучший кебаб к западу от Стамбула, — торжественно возвестил он.

— Кебаб? — переспросил Эрис. — Что это такое?

— Мясо на палочке, — буднично объяснил Ремус.

— Лунатик! — возмутился Сириус. — Кебаб — одно из величайших достижений человечества.

— Лучше, чем пицца? — Драко был потрясен.

Сириус задумался.

— Сложный вопрос. Я не знаю, есть ли что-то действительно лучше, чем пицца. Но кебаб, без сомнения, на том же уровне.

Мальчики открыли рты. Ремус закатил глаза.

Волшебники вошли внутрь и оказались в хвосте длинной очереди.

— Сколько же нам придется ждать? — недовольно спросил Ремус.

— Не хныкать! — дуэтом отозвались Эрис и Драко.

— Я совсем забыл об этих правилах! — Ремус насмешливо фыркнул тот. — Вижу, ты их хорошо натаскал, — сказал он в сторону друга.

Но Сириус уже не смотрел на них. Он махал рукой какому-то мужчине, который стоял у входа на кухню. Заметив его, мужчина встрепенулся и поспешил к нему.

— Добрый вечер, мистер Блэк, — радушно произнес он. — Очень рад снова видеть вас. Как поживаете?

— Благодарю, Мехмет, все хорошо, — ответил Сириус, широко улыбнувшись. — Позвольте представить — мой сын Эрис и племянник Драко, а это мой добрый друг мистер Люпин.

— Рад с вами познакомиться, — любезно приветствовал их Мехмет.

— Мехмет Тосун — владелец этого ресторана, — пояснил Блэк Ремусу и ребятам. — Я им рассказывал, что у вас лучший кебаб к западу от Стамбула. По-видимому, множество людей думают так же. Долго придется ждать? — обаятельно улыбнулся Сириус.

— Вам, мистер Блэк, ждать не придется, — Мехмет подал знак следовать за ним.

— Эй, погодите! — возмутился толстый маггл с пышными усами, который стоял рядом с худощавой женщиной, отличавшейся очень длинной шеей.

Не сразу, но Гарри узнал в них дядю Вернона и тетю Петунию и побледнел. Ремус охнул.

— Чем могу служить, сэр? — вежливо отозвался Мехмет.

— Моя жена и я ждем уже двадцать минут. Если кто-то и должен пройти в зал, то это мы.

— Для мистера Блэка зарезервировано место, — объяснил Мехмет.

— Но мы позвонили заранее, и вы сказали, что не принимаете заявок! — визгливо заявила Петуния.

— Этот столик закреплен постоянно, мадам.

С этими словами Мехмет повернулся к Дурслям спиной и проводил четверых волшебников к уединенному столику в конце зала. Ремус что-то прошептал на ухо Сириусу, и глаза анимага хищно сверкнули.

— Прошу прощения, — обратился он к спутникам, пока они занимали места. — Мне нужно отлучиться.

Едва Сириус исчез из виду, как Эрис услышал знакомый визг.

— Кто впустил сюда это чудовище? — закричала Петуния. — Вернон, сделай же что-нибудь!

Эрис вскочил с места и бросился назад к очереди посмотреть, что происходит. Он успел как раз вовремя, чтобы увидеть, как здоровенный черный пес весьма знакомого вида пустил струю на сумочку тети Петунии. Подоспел Мехмет с метлой и выгнал собаку. Эрис не спеша вернулся к столику, улыбаясь во весь рот.

— Что там стряслось? — поинтересовался Драко.

— Какая-то бродячая собака забежала с улицы и испортила этой несносной маггле сумку, — ответил Эрис со смехом.

Ремус вздрогнул и схватился за голову.

Через пару минут подошел Сириус.

— Ну как, полегчало? — подмигнул ему Эрис.

— Еще как, — радостно ответил Сириус.

Он уселся за стол и занялся выбором еды. Для начала они заказали пирожки с сыром в форме сигар и разнообразные вкусные соусы. Сириус бойко выговаривал экзотические названия, которые Эрис не мог повторить. Затем они ели салат и наконец приступили к мясу. Сириус заказал несколько вариантов кебаба — баранину, курицу, запеченного лосося, кебаб из смеси молотой говядины и баранины. Эрис и Драко с упоением поглощали новые вкусности.

— Ты был прав, дядя Сириус! — провозгласил Драко. — Определенно, кебаб ничуть не хуже пиццы!

Входя в кабинет Дамблдора Люпин отчаянно старался скрыть беспокойство. При поддержке портрета Джеймса Блэку все-таки удалось убедить друга следовать их плану. Впрочем, как Сириус, так и Джеймс, всегда отличались поразительной способностью убедить Ремуса делать то, что в глубине души он считал неправильным. История с кошкой Филча на третьем курсе была тому примером.

— Добрый вечер, Ремус, — поздоровался Дамблдор, в его глазах был лукавый блеск. — Какой приятный сюрприз! Присаживайся. Не желаешь отведать лимонного шербета? — добавил директор, указывая на тарелку со сластями.

— Нет, благодарю, профессор, — отказался Ремус, располагаясь в кресле.

— Я рад твоему визиту, уж и не помню, когда ты в последний раз наведывался к старику.

— Профессор, я хотел бы извиниться. Я был абсолютно неправ, обвиняя вас в случившемся с Гарри Поттером...

— Уверяю тебя, мой мальчик, что никакая тяжесть обвинений не сравнится с той, что испытываю я сам, вспоминая то ужасное событие, — возразил Дамблдор. — Мой долг был защищать Гарри, но я не справился. Могу только надеяться, что моя несостоятельность не приведет к ужасным последствиям в будущем.

— Я хотел бы обсудить и это тоже, — продолжил Люпин. — Какие бы ошибки ни случились в прошлом, мой долг по-прежнему помогать вам в борьбе всем, что будет в моих силах.

Дамблдор просиял.

— Очень рад слышать это. Собственно говоря, есть одно срочное задание, для которого, я полагаю, ты идеально подходишь, — он помолчал. — Я понимаю, что тебе это может быть эмоционально тяжело, и я разрешаю тебе отказаться сейчас или уйти потом в любое время.

— Спасибо, профессор. Что именно я должен сделать?

— Как ты знаешь, Сириус Блэк был освобожден из Азкабана из-за процессуальных тонкостей. Оглядываясь в прошлое, полагаю, он имел право на судебное разбирательство, но это вряд ли изменило бы приговор. Джеймс лично говорил мне, что он хочет назначить Сириуса Хранителем секрета Фиделиуса… И, в самом деле, кого еще Поттеры могли выбрать?..

Ремус хотел было высказаться в защиту друга, но Сириус строго-настрого запретил ему это. Лупин буквально заставил себя кивнуть в знак согласия.

Дамблдор продолжал:

— Меня беспокоит то, что такой опасный волшебник оказался на свободе. Насколько нам известно, сейчас он разыскивает Волдеморта, желая вернуть своего повелителя в жизни.

«Или играет с названным сыном в квиддич на лужайке позади одного из особняков его семьи», — подумал Ремус, но на словах поддержал директора.

— Да, было бы неплохо, если кто-нибудь сможет наблюдать за ним, чтобы быть в курсе его деятельности.

— Вот именно, — подхватил Дамблдор. — И кто, как не старый друг, справится с этим?

— Я? — старательно изобразил удивление Ремус. — Вряд ли я смогу. Ведь он предал Джеймса и Лили, и Гарри тоже. Трудно сказать, что мы в хороших отношениях.

— Тем не менее, я надеюсь, что ты найдешь в себе силы снова стать другом Сириусу Блэку, для видимости, конечно же. Наблюдай за его передвижениями. Смотри, с кем он встречается. Возможно, это даст нам ключ к его замыслам.

— Что ж, если больше некому, — опустил голову Ремус, — я возьмусь, пожалуй. Ради Джеймса и Лили.

— И Гарри, — напомнил Дамблдор.

— Да. И Гарри, — оборотень тяжело вздохнул. — Я сделаю это.

— Спасибо, Ремус, — благожелательно улыбнулся Дамблдор. — Уверен, ты прекрасно справишься.

Ремус встал, ему хотелось поскорее выйти из кабинета, стены которого все сильнее давили на него.

— Полагаю, мы закончили, профессор?

Дамблдор поднял палец:

— Вообще-то, нам надо обсудить еще кое-что.

— Что именно? — вернулся в кресло Ремус.

— Мне очень хочется узнать больше об этом Эрисе Блэке. Из определенных источников до меня дошли слухи, что мальчик чрезвычайно одарен, но, к сожалению, может склоняться к темным искусствам. Полагаю, учитывая его происхождение, это не удивительно.

Ремус покачал головой.

— Он наполовину Блэк и наполовину Малфой. Трудно придумать более несчастливое сочетание.

— Вот именно, — согласился директор. — Разузнай побольше об этом мальчике. Все, что мы узнаем сейчас, может стать жизненно важным годы спустя.

— Я сделаю все, что смогу.

— Это от нас всех и требуется, — заключил Дамблдор. — Ну, и последнее на сегодня.

Он выдвинул ящик своего стола и достал оттуда переливающийся серебром плащ.

— Мантия-невидимка Джеймса? — ахнул Ремус. — Я думал, она пропала.

— Джеймс одолжил ее мне незадолго до смерти, — объяснил Дамблдор. — Я слышал, Поттеры сделали тебя своим наследником на случай, если что-то случится с Гарри?

— Да, это так, — кивнул Ремус.

Дамблдор протянул мантию Ремусу.

— Мне очень хотелось бы оставить ее себе — это удивительный артефакт. Однако, полагаю, она принадлежит тебе. К тому же, — улыбнулся директор, — она может пригодиться, если тебе вдруг захочется... исследовать фамильный особняк Блэков.

— Спасибо, профессор, — искренне поблагодарил Ремус. — Я использую ее с толком.

~*~*~*~

В день декабрьского бала в Министерстве Клитемнестра начала собирать Эриса чуть не с самого утра. Она облачила мальчика в старинное парадное одеяние, которое Поллукс надевал в день своей свадьбы — синий бархат, расшитый золотой нитью и украшенный по воротнику и манжетам алмазами и сапфирами.

— Тетя Клитемнестра, а мне обязательно это надевать? — взмолился Эрис. — Это все весит не меньше тонны.

Его тетя стояла на коленях позади и подшивала край мантии.

— Как там говорит твой отец? Ах, да — не хныкать! Замечательная фраза. Ну-ка, подними руки.

Эрис подчинился, но продолжал возражать:

— У меня ведь есть парадные мантии, и весят они гораздо меньше.

Женщина встала и сурово посмотрела на него.

— Я думала, что тебе захочется почтить память твоего прадедушки и надеть то, что носил он. Если ты возражаешь, думаю, мы сможем раздобыть что-нибудь еще. Конечно, мне придется серьезно поработать, и ты, скорее всего, опоздаешь в Министерство...

— Я прошу прощения, тетя, — потупился Эрис. — Я больше не стану жаловаться.

— Вот и молодец!

Тетя снова присела, чтобы сделать последние стежки, и потом встала, оценивающе осматривая плоды своих трудов.

— Полагаю, ты готов, — одобрительно кивнула она. — Беги, покажись своему дяде. Он сейчас у себя в кабинете.

Эрис отправился к дяде Мариусу. Пожилой сквиб удобно устроился в кресле с томиком Теннисона в руках и своей любимой трубкой. Остановившись на пороге, Эрис постучал в дверь, и дядя поднял голову.

— Право слово! — воскликнул он. — Кто этот красавчик?

— Тетя Клитемнестра сказала, что вы захотите на меня посмотреть, — объяснил Эрис.

— И она совершенно права. Повернись-ка.

Эрис покрутился на месте, и Мариус одобрительно кивнул.

— Ты выглядишь точь-в-точь как наследник дома Блэк, мой мальчик. Уверен, вы с отцом прекрасно проведете время сегодня вечером.

— А разве вы с тетей не идете? — удивился Эрис.

— Я думаю, так будет лучше для всех, — дипломатично ответил дядя. — Наши семьи были очень доброжелательны к нам в последние годы, позволив нам вернуться в род. С нашей стороны будет нехорошо излишне усложнять им жизнь.

— Потому что вы — сквибы? — глухо спросил Эрис. — Это несправедливо.

— Кто сказал, что жизнь — справедливая штука, старина? Мы играем теми картами, что нам раздали. Вот и все, что мы можем сделать.

— Я бы хотел, чтобы было по-другому...

— Будь осторожен со своими желаниями, — сурово перебил Мариус. — Представь, если бы волшебный мир полностью принял твою тетю и меня, мы не поехали бы к Дурслям в тот вечер много лет назад, и сейчас ты сидел бы запертым в чулане под лестницей вместо того, чтобы готовиться к министерскому балу.

Эрис улыбнулся.

— У вас определенно талант представлять события в другом свете и открывать мне глаза, дядя Мариус.

— Если бы ты съел столько обедов в маггловской школе, что и я, ты бы тоже этому научился, — отшутился дядя. — Теперь ступай и развлекайся. И не беспокойся о нас — мы с твоей тетей приглашены завтра вечером в Букингемский дворец.

Эрис вышел из кабинета и спустился по лестнице в гостиную на первом этаже. Тетя Кассиопея уже была там, одетая в строгое черное вечернее платье. Ее волосы как всегда были затянуты в тугой узел на затылке. Эрис подумал, что, судя по ее виду, его тетя собралась не на бал, а на похороны, впрочем, зная Кассиопею, можно было предположить, что ее и похороны развлекли бы, особенно если бы это были похороны кого-нибудь, кого тетя ненавидела. А ненавидела она многих.

Суровая ведьма тщательно изучила внешний вид мальчика.

— Эта женщина знает свое дело, надо отдать ей должное, — было ее единственным комментарием. Она не особо любила упоминать Клитемнестру по имени и предпочитала не замечать свою родственницу-сквиба.

Вдвоем они молча продолжили ждать Сириуса, но через пять минут Кассиопея принялась нетерпеливо пристукивать ногой.

— Ну и где же он, твой отец? — раздраженно воскликнула она, как будто это была вина Эриса, стоящего рядом. — Если по его милости мы опоздаем, клянусь Мерлином, я буду пытать его Круциатусом, пока он не окажется на волосок от смерти.

Эрис мысленно сделал заметку в памяти, что угрожать кому-либо пыточным проклятием весьма неэффективно, если после сотой угрозы Круциатус так и не был применен.

— Разве ты никогда не слышала о разнице между понятиями «опаздывать» и «задерживаться», тетя Кэсси? — весело отозвался Сириус, величественно вступая в гостиную.

Отец был одет в роскошный праздничный наряд из золотой ткани с отделкой из красного бархата и украшенный крупными рубинами.

— Ты выглядишь, как талисман гриффиндорской команды по квиддичу, — фыркнула волшебница.

— Как ты догадалась? — поразился Сириус. — Я потратил целую вечность, чтобы добиться этого эффекта.

— Ты чуть меня не одурачил, — признала она, закатив глаза. — Вот только я знаю наверняка, что этот наряд был подарком Поллуксу от министра магии Марокко.

— Туше, — усмехнулся ее племянник. — Ну что, отправляемся?

Двое волшебников и ведьма подошли к камину, и дымолетный порошок перенес их в Министерство магии.

~*~*~*~

Дафна Гринграсс и ее подруга Панси Паркинсон стояли в банкетном зале министерства, рассматривая прибывающих молодых людей.

— Это Винсент Крэбб, — указала Панси на очень крупного мальчика. — Разумеется, из хорошей семьи, но немного туповат.

Дафна вздохнула.

— Интересно, в Британии остался хоть один чистокровный волшебник без признаков вырождения?

— Не очень любезно с твоей стороны, — хихикнула Панси.

— Извини, конечно же, есть по крайней мере два волшебника.

В это время в зал вошла новая семья, все трое отличались светлыми, почти белыми волосами.

— О, Дафна, посмотри туда. Разве он не чудо? — восхищенно вздохнула Панси.

Дафна окинула взглядом мальчика с резкими, аристократическими чертами лица.

— Он недурен, — признала она.

— Это Драко Малфой. Я познакомилась с ним летом, два года назад, когда он с родителями отдыхал в Испании. Мой папа говорит, что Малфой-старший имеет большое влияние на министра. Пойдем, — потянула она Дафну за руку, — я тебя познакомлю.

Дафна обреченно последовала за подругой. Девочки подбежали к Драко, который пристроился возле чаши с пуншем, пока его родители порознь отправились поприветствовать персон их круга.

— Добрый вечер, Драко, — проворковала Панси. — Очень рада снова увидеть тебя.

Драко озадаченно взглянул на нее, но тут же его глаза вспыхнули узнаванием.

— А, привет, Панси.

— Дафна, позволь представить тебе Драко Малфоя. Драко, это моя подруга Дафна Гринграсс.

— Приятно познакомиться, — улыбнулась Дафна.

— Мне приятно вдвойне, — ответил Драко. Его глаза обежали зал в поисках кого-то. — Вы не видели моего кузена Эриса Блэка?

— Сын Сириуса Блэка? — воскликнула Панси. — Неужели он тоже будет здесь?

— Полагаю, что да, — подтвердил Драко, продолжая осматриваться. — Дядя Сириус сказал, что они оба идут на бал.

Дафна невольно вздрогнула, когда Драко так буднично упомянул имя печально известного мага.

— Какой он из себя, Драко? — жадно спросила Панси. — Говорят, он был среди самых опасных сторонников Сам-Знаешь-Кого.

Драко усмехнулся.

— Дядя Сириус — классный. С ним никогда не соскучишься, но не советую портить с ним отношения, — мальчик снова посмотрел в сторону входа и улыбнулся. — Да вот и он сам, совсем неприметный, как всегда.

Девочки обернулись. Как раз в этот момент в дверях показалась суровая ведьма, вся в черном, а за ней следовали два волшебника в роскошных одеждах, которые безусловно были отцом и сыном. У старшего были длинные черные волосы и коротко подстриженная борода. Дафна подумала, что в свое время он был очень привлекателен, но сейчас он выглядел слишком исхудавшим, а его взгляд был одновременно затравленным и опасным. Право, ей вовсе не хотелось бы проводить время совместно с таким волшебником, каким бы «классным», по мнению Драко, он ни был.

— Ты только посмотри, как он одет! — выдохнула Панси. — Это же тысячи галлеонов. А его сын? Чего бы я не отдала за такую роскошь!

Но Дафну совершенно не интересовало, во что одет юный Блэк. Ее глаза не отрывались от лица мальчика. Эрис Блэк демонстрировал свое красивое до дерзости лицо так же, как и свою одежду, — с привычной небрежностью, давая понять, что и то, и другое дано ему по праву. Синие глаза искрились озорством, и мальчик ступал так же, как его отец, излучая уверенность, что весь мир готов ему покориться.

— Он великолепен, — вырвалось у Дафны, и девочка покраснела, поняв, что сказала это вслух.

— Кто? Дядя Сириус? — недоверчиво уточнил Драко.

— Да нет же, глупый, — зачарованно пробормотала Панси. — Твой кузен.

— Эрис? Неужели? — фыркнул Драко.

— О, Мерлин! — взвизгнула Панси. — Он идет к нам!

И действительно Эрис Блэк отошел от отца и направился к Драко.

— Добрый вечер, — протянул он, подчеркнуто растягивая слова, как принято в высшем обществе.

«Интересно, — подумала Дафна, — брал ли он специально уроки, чтобы так говорить?»

Тем временем Эрис повернулся к дамам и улыбнулся.

— По-моему, я еще не имел удовольствия встретиться с этими очаровательными леди.

— Дафна, Панси, — мой кузен Эрис Блэк, — представил Драко. — Эрис, это Дафна Гринграсс и Панси Паркинсон.

— Считаю за честь познакомиться с вами, — поклонился Эрис.

— Взаимно, — промурлыкала Дафна.

Оркестр заиграл вальс. Кузены обменялись взглядами, похоже, слова им были не нужны. Наконец, Эрис кивнул головой в знак согласия, повернулся к Дафне и предложил ей руку.

— Позвольте пригласить вас на танец, мисс Гринграсс?

Дафна согласно наклонила голову и подала руку в ответ. Они вышли в центр зала, и Эрис закружил ее в танце. Конечно, он значительно уступал своему отцу, элегантно кружившему по залу незнакомую Дафне брюнетку, но Эрис, тем не менее, двигался весьма неплохо, и юной Гринграсс нравилось танцевать с ним.

— Итак, мисс Гринграсс, я так понимаю, что в следующем году вы поступаете в Хогвартс? — начал разговор Эрис.

— Да, это так, и я с нетерпением предвкушаю это событие.

— Как вы думаете, на какой факультет вас распределят?

— Скорее всего, на Слизерин. Вся моя родня училась там.

— Как и мои родственники, — заметил Эрис. — Кроме моего отца. Он был гриффиндорцем.

— В самом деле? — удивленно подняла бровь Дафна.

— Вас это удивляет?

— Немного.

Эрис усмехнулся.

— Отец отличается весьма дерзким характером. Не в его привычках красться в тени, но если надо, он сделает это.

— Не очень похоже на того Сириуса Блэка, о котором сплетничают все вокруг. Ой, простите, — покраснела девочка, — мне не следовало так говорить.

— Почему же? Ведь так оно и есть. Ну-ка, — подмигнул Эрис, — расскажите мне, кто этот Сириус Блэк, о котором все говорят?

Дафна задумалась, вспоминая.

— Говорят, что он был одним из наиболее значительных последователей Сами-Знаете-Кого. Что он много лет обманывал своих друзей и в итоге предал их.

Эрис фыркнул.

— Это только доказывает, насколько «хорошо» эти все знают моего отца. Идиоты!

— Но мой отец говорит, что профессор Дамблдор...

— Мисс Гринграсс, — ледяным тоном прервал ее Эрис, — пожалуйста, никогда при мне не упоминайте этого старого придурка-магглолюбца.

Дафна впервые с момента их знакомства почувствовала неловкость.

— Простите, — пролепетала она, и какое-то время пара танцевала молча.

Наконец, Дафна глубоко вздохнула, собираясь с духом.

— Пожалуйста, мистер Блэк, расскажите мне, какой же на самом деле тот Сириус, о котором никто не знает?

Эрис улыбнулся.

— Мой отец — самый лучший. Он не боится ничего и верен своим друзьям, что бы ни случилось. Он любит пошутить и часто берет меня и Драко на поиски приключений. Я не советую становиться у него на пути, но он вовсе не жесток. Просто надо соблюдать правила.

— И много у него правил?

— Ровно пять.

— И только? — удивилась Дафна. В ее семье правил было гораздо больше. — Что же это за правила?

— Самое первое упоминается чаще всех — «не хныкать!» Отец терпеть не может всякого рода нытье и жалобы, особенно если они выдаются писклявым или гнусавым голосом.

Дафна расхохоталась.

— Никогда бы не подумала, что это такое важное условие.

— Эти правила следуют в том порядке, в каком отец выработал их в школьные годы, — объяснил Эрис. — Правило второе — «если солнце еще не встало, Сириус тоже не встанет». Лучше не забывать этого, не то последствия будут печальными. Драко здорово попал однажды летом. Он-то у нас ранняя пташка.

— Следующее правило? — спросила девочка с улыбкой.

— «Никогда не лги». Пожалуй, оно самое важное. Если ты стащил какую-нибудь вещь у Сириуса и потерял ее, лучше честно признаться в этом. Потому что он все равно узнает, и тогда чертям тошно станет!

Дафна залилась румянцем.

— Он разрешает тебе ругаться?

— Что? — непонимающе уставился на нее Эрис.

— Ты только что сказал плохое слово, — напомнила она.

— Извини, — сконфуженно пробормотал мальчик. — Тетя Нарцисса тоже этого не любит. Надо будет внимательнее следить за языком при девочках.

— Ничего страшного, — поспешно успокоила его Дафна. — Просто мои родители очень строги насчет этого, и я удивилась, что мистер Блэк не возражает.

— Кто, папа? — рассмеялся Эрис. — Ни чуточки. По правде говоря, это я от него набрался.

Дафна расхохоталась вслед за Эрисом. Почему-то ей показалось забавным, что одним из главных пороков Сириуса оказалось умение ругаться.

— Что у нас под номером четыре? — поинтересовалась она.

— «Sirius locutus est, causa finita est».

— «Сириус сказал — спор окончен»? — переспросила Дафна.

— Отец говорит, что это правило подтверждает все остальные. Он терпеть не может, если ты продолжаешь возражать ему после того, как он принял решение.

Дафна нахмурилась.

— Ты, кажется, говорил, что он выработал все эти правила еще в школе.

— Ну да.

— А его друзья не возражали конкретно против этого?

— Еще бы, — фыркнул Эрис. — Папин лучший друг, мой крестный Джеймс Поттер придумал свой собственный свод правил, и одним из них было вот это самое, только вместо «Sirius» там стояло «Jacobus». Даже сейчас отец частенько препирается с портретом Джеймса по поводу того, за кем останется последнее слово.

— И, наконец, номер пятый, — заключила Дафна.

— «Probieren geht über Studieren», — с улыбкой процитировал мальчик.

— Что ты сказал?

— Это по-немецки, — хихикнул Эрис. — Означает, что практика важнее зубрежки. Отец говорит, что это — его жизненная философия.

— Что ж, пожалуй, Сириус Блэк, которого знаешь ты, в самом деле сильно отличается от того, о котором болтают вокруг, — покачала головой Дафна.

Музыка затихла, и пары остановились. Эрис проводил девочку к ее столику.

— Было очень приятно танцевать с вами, мисс Гринграсс, — поклонился он. — Надеюсь, что когда-нибудь вы снова окажете мне эту честь.

Дафна сидела за столом и смотрела, как этот обаятельный мальчик беседует с ведьмой, которая танцевала со старшим Блэком. Вернулась Панси, танцевавшая с Драко, и присела рядом.

— Ну, рассказывай, — нетерпеливо потребовала она. — Как он?

— Он интересный, — улыбнулась Дафна. — И у него нет признаков вырождения.

— Еще бы, — хихикнула Панси. — Моя мама говорит, что тут, как с лошадьми — все зависит от производителей.

Приближалось Рождество — первое за несколько лет, которое Сириус встречал на свободе, и он прилагал все усилия, чтобы этот день запомнился надолго. Он лично наблюдал за подготовкой в обоих домах — на Уиндермир корт и на площади Гриммо, — не упуская ни единой мелочи в своем стремлении создать праздничное настроение. Рождественские гимны звучали с утра до вечера — было зачаровано все, что могло издавать звуки: музыкальные инструменты, портреты, доспехи, скульптуры, даже домовые эльфы! Порой и баритон самого Сириуса присоединялся к хору. Эрис и не подозревал, что его отец умеет петь, да еще так хорошо.

~*~*~*~

В Сочельник Сириус вместе с сыном аппарировали в дом Ремуса на вересковой пустоши. Друзья обменялись небольшими подарками и поужинали все вместе, вспоминая, как отмечали Рождество в былые годы. После ужина Ремус подошел к шкафу, снял с полки коробку и достал оттуда небольшой альбом с фотографиями. На обложке аккуратным женским почерком было написано «Гарри. Первое Рождество».

— Это то, что я думаю? — спросил Эрис, не отрывая глаз от альбома.

Ремус кивнул.

— После гибели твоих родителей я осмотрел весь дом и забрал большинство их личных вещей. Я не хотел, чтобы они стали добычей охотников за сувенирами, — нервно добавил Люпин, боясь, что Эрис заподозрит его в краже.

— Ты поступил правильно, Лунатик, — успокоил его Сириус, кладя руку на плечо друга.

— Я храню эти вещи, чтобы передать тебе, когда ты станешь старше. Я мог бы отдать их прямо сейчас, но Бродяга считает, что это может вызвать ненужные подозрения.

— Он прав, — согласно кивнул Эрис. — Будет лучше оставить их здесь. Но мне очень хочется посмотреть фотографии.

Они уселись на диване — Эрис посередине, Ремус и Сириус по бокам — и раскрыли альбом. С каждой страницы им улыбались Лили и Гарри, а все четверо Мародеров демонстрировали свои трюки. Джеймс и Лили были точь-в-точь такими, как на своих портретах, но Эриса поразило, как сильно изменились Сириус и Ремус. На фотографиях Люпин был гораздо моложе, не было ни седины, ни шрамов. У Блэка же отсутствовала его нынешняя худоба, но уже тогда он выделялся щегольским видом. Эрис оторвался от фотографий и снова посмотрел на мужчин. Ремус был изможденным и уставшим и выглядел старше своих тридцати, но порой его глаза загорались от воспоминаний, навеянных фотографиями, и тогда он будто сбрасывал несколько лет. Сириус пополнел и больше не был таким костлявым, как во время их первой встречи летом, но все еще выглядел слишком худым, а в глазах поселилась тоска. Но время от времени в них вспыхивала искорки озорства или удовольствия, напоминая о прежнем бесшабашном парне с фотографий.

Настоящим потрясением для Эриса оказалось увидеть себя в образе Гарри. Даже ребенком Гарри был копией Джеймса, за исключением зеленых глаз, унаследованных от Лили. Гарри так давно стал Эрисом Блэком, что стал забывать, каким он был до своего спасения семьей сквибов, как бы он выглядел, останься Джеймс и Лили в живых или, по крайней мере, если бы Дамблдор отправил его жить с Сириусом вместо магглов. Радостное, смеющееся лицо на детских фотографиях Гарри могло бы быть его собственным — его первый полет на метле, его встреча с Сириусом, их совместные с Драко проказы. Но, глядя на маленького мальчика с непослушными волосами, Эрис не мог не вспоминать о чулане, куда его запирали на ночь, часто без ужина, и о мысленных просьбах неведомо к кому прийти и спасти его. Это было... странно.

Эрис перевернул очередную страницу и пораженно замер, увидев огромного черного пса, оленя и крысу, устроивших догонялки вокруг елки. Лили на фотографии покачивала головой в шутливом неодобрении, а маленький Гарри восхищенно хлопал в ладошки. В конце концов, собака налетела на оленя, и они оба рухнули на елку, опрокинув дерево на пол.

— Папа, я знал, что ты анимаг, но я не думал, что твои друзья тоже были ими.

— Разве Сохатый не говорил вам с Драко? — удивился Сириус.

Эрис покачал головой.

— Его можно понять, — заметил Ремус. — Если рассказать один секрет, придется рассказать и другие.

— Старина Сохатый, — нежно улыбнулся Сириус. — Даже на том свете он верен своим клятвам.

Что-то щелкнуло у Эриса в голове, и он радостно вскрикнул.

— Я понял! — воскликнул он. — Ты — Бродяга, потому что ты черный пес, вроде Грима, значит, прозвища остальных тоже связаны с их анимагической формой. Это же Джеймс? — показал он на оленя. — Он — Сохатый.

— Молодчина, Эрис! — кивнул Сириус.

Эрис подумал еще немного и ткнул пальцем в крысу с длинным голым хвостом:

— Хвост, Питер Петтигрю.

Сириус и Ремус оба заворчали при звуке этого имени, но тем не менее Сириус согласно кивнул.

— Остался только Лунатик. Ремус, — повернулся к тому Эрис, — а у вас какая форма?

— У меня ее нет, — напрягся Ремус.

— Лунатик не может быть анимагом, — объяснил Сириус.

Эрис задумчиво нахмурился и машинально перевернул страницу альбома. На него смотрел маленький Гарри в окружении плюшевых игрушек — собаки, крысы, оленя... и волка.

Эрис провел пальцем по морде волка. Лунатик...

Не удивительно, что он не мог стать анимагом.

Эрис сглотнул комок в горле и вопросительно посмотрел на Ремуса. Ремус медленно кивнул. Эрис снова вернулся к фотографии.

— И как давно? — тихо спросил он.

— С самого детства, — спокойно ответил Ремус.

— Вы когда-нибудь... кусали?

— Никогда и никого, — мотнул головой Ремус.

Сириус приобнял мальчика за плечи.

— Мы узнали про это, когда учились в школе. Видишь ли, раз в месяц Лунатика запирали на замок, чтобы он не повредил никому. Поэтому мы все и стали анимагами — чтобы составить ему компанию.

— Потому что на анимагов укус оборотня не действует, — понимающе кивнул Эрис. Он глубоко вздохнул.

— Все в порядке? — нервно спросил Ремус.

— Просто нужно время, чтобы привыкнуть. Надо же, лучший друг моего отца — темное создание, — криво улыбнулся Эрис. — Хотя, мне-то чего жаловаться, я ведь змееуст, верно? Темный волшебник... — он пожал плечами. — Вы — это вы. Просто у вас есть... проблема.

Ремус хмыкнул:

— Именно так Джеймс обычно и говорил — маленькая пушистая проблема.

Эрис фыркнул. Да, это было вполне в стиле Джеймса.

— Ты, конечно, понимаешь, что об этом никому нельзя говорить, — предупредил Сириус.

— Разумеется, — закатил глаза Эрис. — Что изменит один секрет, когда их и так много?

Сириус взлохматил ему волосы.

— Ты славный парень. Ну, а теперь, — добавил он, вставая с дивана и потягиваясь, — нас ждет небольшая прогулка.

— Прогулка? — неверяще переспросил Эрис. — Сейчас почти одиннадцать, а завтра Рождество! Рано утром мы должны быть в Малфой-мэноре.

— Разумеется, — улыбнулся Сириус, — но мы идем в особенное место. Боюсь, что в другой раз у нас не получится.

Он сбросил мантию, под которой оказался обычный маггловский костюм, и предложил Эрису и Ремусу также переодеться. Когда все были готовы, они надели теплые пальто и аппарировали прямо в центр небольшого поселка.

— Где это мы? — спросил Эрис.

— Годрикова Лощина, — тихо ответил Сириус. — Добро пожаловать домой, Гарри Поттер.

~*~*~*~

На площади стояла старая каменная церквушка, потрепанная временем и непогодой. Изнутри доносились отголоски рождественских гимнов.

— Вот в этой самой церкви тебя крестили, — пояснил Сириус. — Зайдем?

Они тихонько проскользнули внутрь и пристроились позади прихожан, вдохновенно, пусть и не совсем в лад, распевающих «Услышь, как ангелы гласят».

Служба окончилась, и толпа хлынула наружу. Сириус куда-то пропал в образовавшейся толчее.

— Как же мы его найдем? — забеспокоился Гарри.

— Не волнуйся, я уверен, что знаю, где он, — успокоил Ремус. — Видишь ли, с этой церковью связано несколько памятных событий. Здесь не только крестили тебя, но и...

Он не закончил фразу, но Гарри и сам увидел, что тот хотел сказать. Кладбище...

— Джеймс и Лили, они похоронены здесь? — шепотом спросил мальчик.

Ремус кивнул и открыл калитку, чтобы войти.

Сириус стоял у дальней стены и что-то говорил, глядя на могилу. Гарри и Ремус подошли ближе и встали позади.

— Прости меня, дружище. Ты был достоин лучшего. Вы оба... И Гарри должен был расти с вами, а не в бредовом и совершенно ненормальном доме Блэков. Он очень хороший малыш, вы бы гордились им.

Ремус отступил назад, чтобы не нарушать уединение друга, но Гарри, наоборот, придвинулся ближе, чтобы лучше слышать. Оборотень не стал его удерживать.

— Знаешь, в следующем году он отправляется в Хогвартс. Честно говоря, я еще не готов его отпустить, — шмыгнул носом Сириус. — Слишком мало времени мы провели вместе. Ну ничего, он справится. Он умный и забавный, вот увидишь, он сходу завоюет Хогвартс. И с ним будет хороший товарищ, Драко Малфой, — Сириус фыркнул. — Ну да, я бы и сам не поверил, но Драко и впрямь славный парнишка. Эти двое напоминают мне, какими мы были в их возрасте, — он помолчал немного. — Как бы я хотел знать, что ты думаешь обо мне. Конечно, я никогда не смогу заменить тебя, но я стараюсь быть хорошим отцом.

Гарри кинулся к нему и обнял.

— Ты самый лучший!

Сирус растерянно посмотрел на его макушку.

— И давно ты тут стоишь?

— Достаточно долго, — ответил Гарри, глядя на могильную плиту. На ней были высечены имена Джеймса и Лили Поттеров и даты их жизни. — Ты первый раз здесь?

Сириус покачал головой и улыбнулся.

— Да нет, я довольно часто прихожу сюда. Рассказываю Сохатому, как твои дела.

— Но ведь ты всегда можешь поговорить с портретом, — напомнил Гарри.

— Могу, — согласился Сириус. — Но почему-то мне кажется, что так правильнее.

Они еще постояли рядом, молча глядя на могилу. Прежде чем уйти, Сириус наколдовал букет, и Гарри положил его на плиту. Тут он заметил еще один памятник, поменьше. Надпись на нем гласила: «Гарри Джеймс Поттер, 1980 — 1986. Мальчик-Который-Выжил»

— Это еще что такое? — недовольно проворчал Гарри.

— Ах, это, — протянул Сириус. — Видимо, Дамблдор поставил его здесь после твоей скоропостижной кончины.

Однако Гарри вовсе не был в настроении шутить.

— Как ты думаешь, могила пустая или старикан нашел кого-то, чтобы похоронить вместо меня?

— Гарри! — возмутился Сириус. — Я далеко не фанат Дамблдора, но это просто смешно предполагать, что он способен на такую мерзость. Я уверен, что могила пуста.

— Прекрасно, — холодно произнес Гарри. — В таком случае, никто не станет возражать, если я сделаю так.

С этими словами он выхватил палочку и прошипел заклятие. Памятник разлетелся на мелкие осколки.

— Что случилось? — подбежал ошарашенный Ремус.

— Гарри не понравилась его могила, — объяснил Сириус.

— Понятно, — успокоился Ремус. — А Министерство не засечет его магию?

— Не волнуйся, Лунатик, они могут засечь сам факт применения магии, но не кто именно сделал это, — отмахнулся Сириус. — А в Годриковой Лощине всегда хватает волшебников.

— Но ты же понимаешь, что разрушение могилы Гарри Поттера привлечет внимание?

— Плевать, — процедил Гарри сквозь зубы.

Ремус начал было возражать, но Сириус прервал его:

— Полагаю, что ребенок имеет полное право решать, нужна ему могила или нет, — с иронией заметил он, а затем обратился к Гарри: — Ты намерен взорвать еще что-нибудь или можно отправляться домой?

— Нет, на сегодня все, — усмехнулся тот в ответ.

Покидая кладбище, Гарри чувствовал, как удивительно легко стало на душе. Праздничное настроение охватило его, и он во весь голос запел «Я видел, как три корабля подплывали».

Сириус тут же подхватил песню. Ремус сперва раздраженно посматривал на певцов, но вскоре сменил гнев на милость и присоединился к дуэту.

~*~*~*~

Наутро после Рождества Альбус Дамблдор развернул газету и замер , увидев кричащий заголовок.

МОГИЛА ГАРРИ ПОТТЕРА РАЗРУШЕНА!

Возмутительный акт вандализма произошел ранним утром Рождества в Годриковой Лощине. Как сообщает наш корреспондент Рита Скитер, могила Гарри Поттера полностью разрушена. Пока неизвестно, кто совершил это ужасное преступление и почему, но высокопоставленные источники в Министерстве магии намекнули, что это могут быть уцелевшие сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть.

«Вне всякого сомнения, за этим стоят Пожиратели Смерти, — заявил один из источников, согласившийся дать интервью на условиях анонимности. — Кто еще может считать Гарри Поттера своим врагом?»

Так удачно совпало, что во время нападения поблизости от кладбища находились четверо несовершеннолетних волшебников. Маги Министерства смогли использовать чары Надзора, чтобы установить, что Взрывное Проклятие имело место 25 декабря в 1:30 утра на кладбище приходской церкви Святого Годрика Финклейского. Вполне вероятно, что именно это проклятие превратило памятник на могиле Гарри Поттера в груду обломков. Представители Министерства отказались раскрыть имена, однако наши источники заверили нас, что никто из детей в данное время не рассматривается в качестве подозреваемого.

«Чары Надзора могут показать, какие именно заклятия были выполнены рядом с несовершеннолетним волшебником, когда и где, — пояснил представитель Министерства. — Но, к сожалению, они не могут сказать нам, кто именно выполнил конкретное колдовство».

На вопрос, не кажется ли ему подозрительным, что четыре малолетних волшебника оказались там посреди ночи, представитель напомнил, что как раз незадолго до инцидента закончилась Рождественская служба, так что дети, скорее всего, находились в церкви.

«Мы найдем того, кто совершил это гнусное преступление, и призовем его к ответу, — заявила старший помощник министра магии Долорес Амбридж. — Мальчик-Который-Выжил олицетворяет надежду волшебного мира Британии, и мы не позволим мятежникам внести разлад в наше мирное общество, которое мы возродили из пепла войны”.

Дамблдор отложил газету и потянулся за пером. Крайне необходимо выяснить имена этих малолетних волшебников, возможно, там отыщется ключ к личности преступника. Конечно, политика Министерства запрещает разглашение подобной информации широкой публике, но уж он-то вряд ли относится к таковой. Кто в Министерстве осмелится отказать верховному колдуну Визенгамота?

---

Можно ознакомиться с рождественскими гимнами по следующим ссылкам:

«Услышь, как ангелы гласят»: https://www.youtube.com/watch?v=lCt1s44cfMM

«Я видел, как три корабля подплывали»: https://www.youtube.com/watch?v=hESA0cSQpgM

Альбус Дамблдор сидел в своем кабинете, прихлебывая горячий чай из любимой чашки, и ждал Ремуса Люпина. Директор вызвал оборотня сразу же, как только увидел в списке малолетних волшебников, оказавшихся в зоне происшествия, имя Эриса Блэка. По мнению Дамблдора, Блэк-старший имел достаточно причин для мести бедному Гарри Поттеру, даже после смерти последнего.

Кто-то постучал в дверь.

— Прошу, — отозвался директор, и в кабинет вошел его бывший ученик. — Добрый день, Ремус, располагайся.

Ремус опустился в кресло по другую сторону стола, и Дамблдор предложил ему традиционные лимонные дольки, от которых оборотень так же привычно отказался.

— Как ты встретил Рождество? — начал разговор директор.

— Замечательно, профессор, благодарю вас. А как вы провели праздник?

— Весьма неплохо, спасибо.

— Чем я могу быть вам полезен, профессор? — осведомился Люпин.

— Из моих источников в Министерстве я узнал, что Эрис Блэк был одним из тех четырех подростков, которых засекли чары Надзора на месте атаки на могилу Гарри Поттера.

— Профессор, — насупился Ремус, — мы ведь оба в курсе, что тело Гарри Поттера не захоронено рядом с его родителями.

Дамблдор развел руками, признавая его правоту, но тем не менее возразил:

— Как бы то ни было, этот памятник являлся значительным символом для всей волшебной Британии. Его разрушили с одной-единственной целью — посеять ужас в сердцах невинных людей. Возможно, тебе известно что-нибудь?

— Я уже обсуждал это с Министром, — Ремус покачал головой. — В тот вечер Эрис был в Лощине вместе со мной. У Сириуса была... романтическая встреча, и я не хотел оставлять мальчика одного.

— Свидание накануне Рождества? — недоуменно поднял брови директор.

— Это же Сириус, — пожал плечами Ремус. — Я собирался пойти с Эрисом на рождественскую службу, показать ему кусочек другого мира, вне той обстановки, что окружает его у Блэков.

— Похвальная цель, — одобрил Дамблдор. — Но почему ты выбрал Годрикову Лощину?

— Я храню много приятных воспоминаний, связанных с этой церковью и с Поттерами.

Дамблдор понимающе покивал.

— Ты заметил что-нибудь примечательное во время происшествия?

— Нет, ничего. Как только я услышал взрыв, я тут же аппарировал с Эрисом домой. Не хотел подвергать его опасности.

— Весьма благоразумное решение, — Дамблдор задумчиво погладил бороду. — На мой взгляд, Сириус Блэк мог бы иметь причину, чтобы разрушить могилу Гарри. Как ты думаешь, мог ли он тоже отправиться в Годрикову Лощину, пока ты был уверен, что он в другом месте?

— Боюсь, что это невозможно, профессор, — возразил Ремус. — Я знаю, что во время взрыва Сириус был... занят со своей подругой.

— Ты в этом точно уверен?

— Когда мы с Эрисом вернулись, — смущенно объяснил Ремус, — юная леди еще была в доме.

— Понимаю, — вздохнул директор. — В таком случае, нам, видимо, нужно искать преступника в другом месте. Да, Ремус, а что ты думаешь об Эрисе Блэке?

— Очень милый ребенок, — улыбнулся Ремус. — Неугомонный, правда, и склонен к проказам, но в целом хорошо воспитан. Он очень привязан к своему кузену, Драко Малфою, они с ним друзья — не разлей вода, — Ремус вздохнул. — В чем-то они похожи на Джеймса и Сириуса.

— Ты не замечал за ним нездоровой склонности к темным искусствам?

— Разумеется, Эрис имеет о них представление, как и любой другой отпрыск его рода, — уточнил Ремус. — Однако я не стану утверждать, что его интересует именно темная магия.

— Хорошо, — кивнул Дамблдор. — Мы еще обсудим это.

Ремус встал.

— Я буду ждать нашей встречи, профессор.

~*~*~*~

Девяносто первый год принес новый траур в дом Блэков — после долгой болезни, на следующий день после Пасхального воскресенья, умер Арктурус Блэк. Похороны планировались скромными, семейными, совсем не похожими на официальную церемонию прощания с Поллуксом. Поскольку церемония была назначены на четверг, уже во вторник вся семья отправилась во Францию.

Странно, но смерть Арктуруса не вызвала у Эриса такого же потрясения, как кончина Поллукса. Отчасти это объяснялось тем, что Арктурус долгое время тяжело болел, так что его смерть не была неожиданной. К тому же, хотя Эрис с удовольствием гостил в шато у прадедушки, они редко проводили время вместе, поскольку Арктурус всегда держался отчужденно. И пусть время от времени истинные чувства и пробивались наружу, между ними никогда не было той любви, что согревала отношения между Эрисом и Поллуксом.

Но прежде всего, сказался неуемный характер Мелании Блэк, которая командовала буквально всеми и взвалила на себя все хлопоты и приготовления. Утрату супруга прабабушка переживала не теряя своего мягкого юмора и неутомимости.

— Мы прожили долгую и счастливую жизнь вместе, — рассказывала она Эрису и Драко, пока они помогали нарезать овощи для поминального ужина.

В другое время бабуля поручила бы эту рутинную работу домовику Рокфору, но сейчас она сочла правильным занять детей делом, пока взрослые были сосредоточены на других проблемах.

— В этом году мы бы отметили нашу семьдесят первую годовщину. Я могу только желать, чтобы вам так же повезло в браке, как повезло мне.

— Ты не скучаешь по нему, бабуля? — спросил Эрис.

— Конечно, я буду скучать, — ласково улыбнулась она, заодно проверяя мясо по-бургундски. — Во всяком случае, какое-то время.

— А что случится потом? — не понял Драко. — Почему ты перестанешь тосковать?

— Потом я уйду следом за ним, — спокойно ответила волшебница, — и больше мы не расстанемся никогда.

~*~*~*~

Арктуруса похоронили на маленьком фамильном кладбище, расположенном в окрестностях шато. Отпевание прошло достойно, но без помпы, а погода была прекрасной. Надпись на могильном памятнике Мелания составила сама.

На взгляд лишенных мудрости он мертв:

Его уход воспринят ими как несчастье,

Он был живым — и обратится в прах.

Нет, он обрел покой.

Когда все было закончено, родственники отправились пешком обратно в шато. Там их ожидало великолепное, даже по меркам Мелании, угощение. Бабуля невозмутимо восседала во главе стола.

— Матушка, — обратилась к ней ее дочь Лукреция, приходящаяся Сириусу тетей, — как бы я хотела, чтобы ты вернулась в Англию и поселилась у нас с Нэйтом.

— Тебе и без того хватает забот, дорогая, — мягко, но непреклонно возразила пожилая волшебница, — зачем тебе еще беспокойная старуха? Я вполне счастлива здесь.

— Я волнуюсь, что ты остаешься здесь совсем одна, — поддержал Лукрецию Сириус, сидящий на другом конце стола. Со смертью Арктуруса он теперь формально стал главой рода, и Эрис заметил, что отношение к его отцу несколько изменилось.

— Я ценю твое участие, мой дорогой, но, право, это совершенно лишнее. Со мной остается Рокфор, и он позаботится обо мне. К тому же, в городе живут мои друзья, да и ты с мальчиками навестите меня летом. Чего же больше?

— Вообще-то, миссис Блэк, — вмешался Люциус, — поскольку в сентябре Драко идет в школу, мы планировали оставить его дома этим летом.

Услышав это, Эрис и Драко обменялись обреченными взглядами.

— Можешь звать меня бабулей, милый, — откликнулась Мелания, — меня все так зовут. Что до вашей дилеммы — предлагаю вполне простой выход. Почему бы вам всем не приехать сюда на лето? В этом старом сарае найдется место для всех.

Люциус собрался было возразить, но Абраксас одним взглядом заставил его замолчать и ответил вместо сына:

— Прекрасная идея, мадам! Мы будем счастливы провести лето в вашем прекрасном доме и насладиться вашей превосходной кухней.

— Стало быть, решено, — подытожил Сириус, почти не скрывая усмешки. — Летом мы все собираемся здесь.

~*~*~*~

Вечером в спальне Малфои продолжали обсуждать неожиданное приглашение. Нарцисса уже легла, но Люциус никак не мог успокоиться и сердито мерил комнату шагами.

— Мне кажется, это было весьма любезно со стороны леди Блэк, — заметила Нарцисса. — И мальчики будут рады. Ты же видел лицо Драко, когда он услышал твой ответ?

— Видел, конечно, — отозвался Люциус. — Тем не менее, считаю, что Драко было бы полезно провести какое-то время вдали от Эриса. Ему надо заводить новых друзей. На балу в Министерстве я познакомил его с младшими Крэббом и Гойлом, но он и пары слов им не сказал.

Нарисса сморщила нос.

— Если эти мальчишки такие же, как их отцы, то я буду очень удивлена, если у Драко с ними найдутся общие интересы.

Люциус присел на кровать рядом с женой.

— Они полезны, Нарцисса.

— Они просто идиоты.

— Друзья — это одно дело, а союзники — совсем другое, — возразил Люциус.

Нарцисса улыбнулась и погладила мужа по щеке.

— Ты только что подтвердил мою точку зрения. Драко и Эрис — друзья, даже больше, чем друзья, — они одна семья. У них еще будет достаточно времени, чтобы обзавестись полезными, но глупыми союзниками.

Люциус открыл было рот, чтобы возразить, но Нарцисса прижала пальчик к его губам.

— Если бы Драко действительно нне умел общаться с людьми, я согласилась бы с тобой. Но он прекрасно держал себя на балу и даже очаровал многих юных леди.

— И все же это неправильно, что мальчик проводит так много времени вне своей семьи, — сделал еще одну попытку Люциус. — Сириус Блэк видит моего сына чаще, чем я.

— Сириус — мой кузен и твой зять, — нахмурилась Нарцисса, — он тоже часть нашей семьи.

— Сириус Блэк — предатель крови! — выплюнул Люциус.

— Не смей так говорить, Люциус Абраксас Малфой! — оборвала его Нарцисса.

— Разве ты забыла, что пришлось пережить его родителям? Мерлин, он удрал из дома и присоединился к Ордену Феникса!

— Однако, в конце концов, его кровь взяла свое, — возразила Нарцисса. — Он женился на твоей сестре, достойной чистокровной ведьме, и его сын — змееуст, а это несомненный дар темных искусств. При этом, хотя Сириус и отрицает, но все уверены, что он служил Темному Лорду.

— Что-то я не припомню, чтобы о нем говорили как о Пожирателе Смерти, — раздраженно заметил Люциус.

— Неужели ты всерьез поверил, что Лорд доверял тебе все свои секреты? — насмешливо отозвалась Нарцисса. — За свою преданность Лорду Сириус провел девять лет в Азкабане. А что сделал ты?

— Ты предпочла бы, чтобы я тоже отправился в тюрьму вслед за Беллатрикс и Лестрейнджами?

— Отнюдь, — чопорно ответила Нарцисса, — я предпочитаю, чтобы мой супруг оставался со мной. Но я нахожу забавным, что ты обвиняешь Сириуса в предательстве крови, хотя именно он испытал больше несправедливостей от грязнокровок и магглолюбцев, чем любой из нас.

— А как насчет его поведения с тех пор, как он освободился? Он вечно утаскивает мальчиков Мерлин знает куда и вовлекает их в свои сомнительные приключения. Он шумный и беспардонный и всем тычет в глаза, что он гриффиндорец.

Нарцисса рассмеялась.

— Да, Сириус — сплошной гротеск, абсолютно согласна с тобой. Он всегда был таким. Но это не делает его предателем крови. Он не возражал против занятий магией с тетей Кэсси, он не скрывает своего отношения к Дамблдору, и я никогда не слышала от наших мальчиков тех глупостей, что выдают эти любители магглов.

— Вот и ты поддалась его чарам, — нахмурился Люциус.

— Люциус, — закатила глаза Нарцисса, — ну при чем тут заклятия и чары? Сириус — достойный волшебник. Он искренне заботится как об Эрисе, так и о Драко, и они выражают в ответ свою привязанность. Если ты хочешь получать свою долю любви, ты мог бы меньше времени прятаться в своем кабинете или общаться с министром, зато чаще играть с мальчиками в квиддич.

Люциус вздернул бровь.

— Я занимаю важное положение в обществе и занят важными делами. Может, у Сириуса Блэка нет иных забот, кроме игры в квиддич весь день напролет, но у меня они есть.

— Разумеется, дорогой, — вздохнула Нарцисса.

~*~*~*~

В июне, сразу после дня рождения Драко, семья вновь отправилась в шато. Этим летом там оказалось больше народу, чем обычно, но дом был большим и комнат хватило с избытком. Бабуля была вне себя от счастья при виде такого количества гостей, и шато было наполнено радостью и весельем. Разумеется, то, что большинство членов семьи находило забавным обсуждать, как лучше отравить недруга или раздобыть под носом у Министерства человеческую кровь для запретных зелий, было совершенно не при чем.

Примерно за неделю до своего дня рождения Эрис проснулся от настойчивого стука в окно. За стеклом сидела сова, и на ее ноге болталось письмо. Эрис открыл окно и отвязал конверт, на котором красовался герб Хогвартса. Адрес, написанный зелеными чернилами, гласил: "Мистеру Э. Блэку, самая большая спальня Восточного крыла, Шато Нуар, Прованс, Франция".

Эрис поспешно накинул халат, сунул ноги в тапочки и помчался по коридору в спальню Сириуса.

— Пап! — закричал он, прыгнув на отцовскую кровать и размахивая письмом. — Оно пришло!

— Правило номер два, — проворчал Сириус из-под одеяла.

— Солнце уже взошло, — сообщил Эрис. — Все честно.

Сириус со стоном сел в кровати.

— Что там пришло?

— Мое письмо из Хогвартса! — возвестил Эрис.

Его отец потянулся и зевнул.

— Давай, открывай.

Эрис едва успел вскрыть конверт, когда дверь спальни с шумом распахнулась, и в комнату влетел запыхавшийся Драко.

— Тебя не было в твоей спальне, — выпалил он, — и я подумал, что найду тебя здесь.

— Доброе утро, Драко, — с иронией поздоровался Сириус.

— Доброе утро, дядя Сириус, — протараторил Драко и снова повернулся к кузену. — Тебе тоже пришло?

Эрис кивнул и продемонстрировал письмо.

— Ради Мерлина, читайте уже, — простонал Сириус.

Мальчики дружно достали свои письма и приступили к чтению.

— Дорогой мистер Блэк, — продекламировал Эрис.

— Дорогой мистер Малфой, — поправил Драко.

— Мы рады сообщить, что вам предоставлено место в школе чародейства и волшебства! — прокричали они в унисон.

— Эк вас разобрало, — нежно улыбнулся Сириус. — Вы что же, боялись, что вас не примут?

— Нет, конечно, но все же дрожь пробирает, когда видишь это на бумаге, — объяснил Драко.

— Тут еще длинный список учебников и школьных принадлежностей, — заметил Эрис.

— Придется прогуляться по Косому переулку, — согласно кивнул Драко.

— Почему-то мне кажется, что вас это не испугает, — хмыкнул Сириус. — Дайте-ка взглянуть.

Мальчики отдали ему письма, и Сириус бегло просмотрел их.

— Я, пожалуй, куплю вам по зверушке, — задумчиво сказал он. — Что вы предпочитаете — сову, кошку или жабу?

— Сову! — дружно ответили ребята.

— Хорошо, но в таком случае я надеюсь получать от вас много-много писем, — поддразнил их Сириус. — А теперь пойдемте покажем ваши письма тете Кэсси.

~*~*~*~

За неделю до отправки детей в Хогвартс Малфои и Блэки тепло распрощались со старой леди Блэк и отправились домой, в Англию. Сириус тут же отправился с будущими первокурсниками за покупками в Косой переулок, где приобрел для них двух великолепных филинов. Эрис назвал своего Поллукс, так что Драко решил, что его птица будет Кастором.

Вечером накануне отъезда Сириус зашел в спальню Эриса и присел к нему на кровать.

— Ну что, волнуешься? — спросил он.

— Немножко, — признался Эрис. — Но больше в нетерпении.

— Все будет замечательно, — улыбнулся Сириус. — Не сомневаюсь, вдвоем с Драко вы возродите былую славу Мародеров. Только постарайтесь не сжечь замок в первый же год.

— Нет, это у меня в планах на третий год, — нахально заявил Эрис.

Сириус фыркнул.

— Я там положил пару особых вещиц тебе в сундук. Во-первых, зеркало. У меня остается парное к нему. Захочешь поговорить со мной, просто скажи мое имя. Это гораздо проще и быстрее совиной почты.

— Класс! — воскликнул Эрис.

— Джеймс и я использовали их, если нам назначали отработки порознь, — пояснил Сириус.

— Спасибо, пап.

— Второй сюрприз еще круче, — продолжил Сириус. — Это особенная вещь, поэтому я спрятал ее под твоей одеждой. Обещай, что ты будешь заботиться о ней, не потеряешь ее и никогда, никому не расскажешь о ней. Кроме Драко, конечно.

— Что же это за вещь? — жадно спросил Эрис.

— Мантия-невидимка.

— Обалдеть! — потрясенно прошептал Эрис.

— Она принадлежала Джеймсу, — объяснил Сириус, — и именно этому мы обязаны успехом многих наших проделок. Пользуйся ей с умом и не выдавай секрет. Дамблдор вернул ее Лунатику, и не нужно, чтобы старикан догадался, что мантия перешла к тебе.

— Ни к чему, чтобы он что-то заподозрил, — понимающе кивнул Эрис.

— Была еще одна штуковина, — заметил Сириус. — Мы потеряли ее, но если ты сумеешь ее разыскать, твое пребывание в Хогвартсе станет еще интереснее. Она называется Карта Мародеров.

— Карта?

— Это зачарованная карта Хогвартса, она показывает планы всех этажей. Более того, она показывает имена и текущее местонахождение всех обитателей замка. Ее нельзя обмануть. Филч конфисковал ее у нас на последнем курсе. Вероятно, она так и лежит в его комнате.

— Как она выглядит? — уточнил Эрис.

— Просто обрывок старого пергамента. Постучи по ней палочкой и скажи «торжественно клянусь, что не затеваю ничего хорошего». При этом проявится карта. Если ты закончил ей пользоваться, постучи палочкой снова и скажи «шалость удалась». Очень важно не забывать сделать так, иначе любой, кто найдет ее, сможет ею воспользоваться.

Эрис благодарно улыбнулся отцу.

— Еще какие-нибудь советы?

Сириус потрепал его по макушке.

— Не ленись. Учи новые заклятья и экспериментируй понемножку. Запомни, ты научишься большему, пытаясь сделать это, чем просто читая учебники. — Он неловко чмокнул сына в макушку. — Все, давай спать. Тебе нужно хорошенько отдохнуть к завтрашнему дню.

— Спокойной ночи, пап, — пробормотал Эрис.

— Спокойной ночи, Гарри.

В доме номер семнадцать на Уиндермир корт еще не видывали подобной суеты. Старый особняк располагался неподалеку от вокзала Кингс Кросс, поэтому решили первого сентября собраться здесь, а затем всем вместе пешком пройтись до станции. Клитемнестра позаботилась заранее и купила для всех элегантные костюмы и платья.

Абраксас, Люциус, Нарцисса и Драко прибыли через камин, уже одетые по маггловской моде. Тем временем Добби аппарировал прямо из поместья Малфоев, доставив сундук Драко и его сову.

Сириус приветствовал гостей, пожав руки мужчинам, поцеловав кузину в щечку и взлохматив волосы племяннику.

— Ну что, не терпится в школу? — подначил он Драко, который, судя по всему, еле сдерживался, чтобы не запрыгать как мячик.

— Жду не дождусь. А где Эрис?

— Наверху, наблюдает, как Мопси уже в третий раз складывает его мантии. Он вот-вот спустится.

Абраксас фыркнул:

— Драко упаковал свой сундук еще два дня назад.

— И вдобавок решил, что четыре утра — самое время, чтобы разбудить нас всех сегодня, — проворчал Люциус.

Драко расплылся в улыбке:

— Что поделать? Мне так хочется в школу!

Тем временем прибыли Ирма и Друэлла, аппарировавшие с Гриммо. Обе были одеты в старомодные платья, которые несомненно считались высшим шиком когда-то сто лет назад. Увы, но в глазах сегодняшних магглов они выглядели такой же экзотикой, как и мантии.

— Доброе утро, бабушка, — Сириус склонился к руке Ирмы. — Тетушка Друэлла.

— Доброе утро, Сириус, — поздоровалась Ирма. — Ну что, отправляемся?

— Еще несколько минут. Эрис не закончил паковать свои вещи.

— Ну так пусть поторопится, — пробурчала Ирма. — Ты же знаешь, я терпеть не могу ждать.

— Наследнику благородного и древнейшего дома Блэков не пристало спешить и суетиться, — громогласно осадила ее Кассиопея, входя в гостиную. Как всегда, она надела черную мантию и остроконечную шляпу. — Тем более, ему незачем спешить ради тех, кто ниже родом.

— Он мой правнук, — сухо ответила Ирма. — Моя кровь ничем не хуже его крови.

Кассиопея снисходительно улыбнулась:

— Если добавить чуточку дешевого вина в чашу с дорогим вином, это вряд ли испортит его вкус, но дешевое вино от этого не станет лучше.

— По крайней мере, в роду Крэббов никогда не было сквибов, — отпарировала Ирма.

— Почем ты знаешь? — презрительно усмехнулась Кассиопея.

По счастью, именно в этот момент в гостиную вошли Мариус и Клитемнестра, не то перепалка двух пожилых ведьм могла бы перейти в обмен проклятиями.

А тут и Эрис съехал вниз по перилам.

— Эрис! — возмущенно воскликнула тетя. — Ты — наследник дома Блэков. Ты ведешь себя недостойно!

— Папа все время так делает, — пожал плечами мальчик.

— Мне можно, сынок, — улыбнулся Сириус. — Я — глава дома Блэков.

Эрис закатил глаза, но решил не оспаривать этот довод.

— Доброе утро, — поздоровался он со всеми родственниками, собравшимися в холле. Тем временем, появилась Мопси с его багажом.

— Вижу, ты тоже готов, — заметил Абраксас.

— Наконец-то, — отозвался Эрис. — Я уже после второго раза пытался уверить Мопси, что все в порядке, но она во всем стремится к совершенству.

Усердная домовушка пристроила сундуки хозяина рядом с вещами Драко, а сверху водрузила большую плетеную корзину.

— А это что, Мопси? — спросил Сириус.

— Перекусить в дороге, мастер Сириус, — объяснила эльфийка. — Понемногу всякого, чтобы молодым хозяевам заморить червячка в поезде. Пирог с почками, сэндвичи, колбаски, виноград, яблоки, Шварцвальдский кирш и прочие лакомства. Ну и сливочное пиво, разумеется.

— Ну разве она не прелесть? — подмигнул Эрис кузену.

— Мопси, — распорядился Сириус, — через пятнадцать минут доставь багаж молодых хозяев на станцию. Платформа Девять и три четверти, мы тебя там встретим.

Домовушка поклонилась в ответ, и семейство отправилось в путь.

~*~*~*~

— Не понимаю, почему мы не можем ехать в каретах, — пожаловалась Друэлла. — Я себе волдыри натру, пока мы дойдем.

— Ну и сидела бы дома, — огрызнулась Кассиопея.

— Мы могли бы поехать на машинах, — нахально предложил Сириус.

— Да я скорее умру, чем сяду в эти маггловские таратайки! — отрезала Ирма.

— А ты вправду умеешь на них ездить, Сириус? — не сдержал любопытства Абраксас.

— Конечно умею, папа, — отозвался его зять. Он спокойно шагал по мостовой, приобняв Эриса за плечи. — Если хотите, я вас как-нибудь прокачу.

— Это просто супер, дедушка! — вмешался Драко. — Ты бы видел его «Диабло»!

— И когда же ты собирался меня просветить, что мой сын катается с тобой в маггловской машине? — сурово поинтересовался Люциус.

— Если это тебя успокоит, — отозвался Сириус, — то знай, что я никогда не садился за руль, не добавив пары-другой магических улучшений.

— Не оправдывайся, Сириус, — успокоила его Нарцисса. — Люциус просто завидует.

~*~*~*~

— Я уже сто лет не была на Кингс Кросс, — разглагольствовала между тем Ирма, привлекая внимание прохожих. — Видите ли, первого сентября начинается охотничий сезон в Трансильвании. Поллукс всегда в этот день приносил домой матерого самца в качестве трофея. Как жаль, что он так и не смог взять с собой мальчиков, пока был жив. Это вполне невинное развлечение.

— Кстати, матушка, — сказала Друэлла, — я читала в «Пророке», что Ассамблея колдунов Трансильвании уступила международному давлению и все-таки запретила охоту на магглов.

Кассиопея фыркнула:

— Ну вот, даже на трансильванцев нельзя положиться в деле сохранения традиций.

— Куда катится мир? — простонала Ирма. — Я так рада, что Полл не увидит этого.

— Я помню, когда в Трансильвании запретили охоту на грязнокровок, — добавил Абраксас. — Старые семьи были возмущены. Мой отец всегда говорил, что грязнокровки куда более ценная добыча, чем магглы, ведь у них есть зубы и когти.

— И на этой светлой ноте мы закончим, — вмешался Сириус. — Скажите, папа, как вам Уимборнские Осы в этом сезоне?

Абраксас пустился в долгие и ужасно подробные рассуждения о сильных и слабых сторонах каждого игрока команды. Эрис и Драко с облегчением подключились к разговору. Когда взрослые начинали вспоминать добрые старые дни — это было так скучно!

~*~*~*~

Четверть часа спустя вся компания прибыла на станцию и прошла на платформу. Они и по дороге сюда привлекали внимание — даже простая маггловская одежда может выглядеть подозрительно, если она сшита на заказ и стоит тысячи фунтов — а уж на платформе шепотки и шушуканье слышались со всех сторон.

— Посмотри-ка туда! Это же Сириус Блэк! — окликнула своего соседа какая-то толстушка.

— Я слышал, что он был важной шишкой при Сами-Знаете-Ком! — высказался дородный волшебник.

— Он один из богатейших магов Британии. Его дед подкупил министерство, чтобы вытащить его из Азкабана, — заявила угрюмая женщина с чучелом стервятника на шляпе.

Зевакам не потребовалось много времени, чтобы заметить Эриса.

— Как вы думаете, это его сын? — спросила довольно невзрачная ведьма с двумя детьми.

— Смотри, Шеймус, — с ирландским акцентом предостерегла сына другая ведьма. — Держись подальше от этого мальчишки. Яблочко от яблони недалеко падает.

— Видите этих двоих? Они кузены — каждый наполовину Блэк и наполовину Малфой. Это почти то же самое, что быть отродьем самого Сами-Знаете-Кого! — заявил напыщенный парень с рыжими волосами.

Реакция Кассиопеи на эти пересуды отнюдь не предполагала убедить всех и каждого в нормальности ее семьи. Ведьма выхватила свою палочку и выпустила вверх сноп искр.

— Я — Кассиопея Вирго Блэк, автор книги «Десять тысяч способов, как пытать вашего врага, не нарушая закон»! — прокричала она во весь свой далеко не слабый голос. — Если кто-нибудь еще посмеет сказать очередную гнусность о любом из моих племянников, я преподам ему наглядный урок тут же на месте. И начнем мы с главы двадцать семь «Проклятия для коленных чашечек».

Пусть это было не совсем тактично, но должный эффект произвело. Толпа притихла, хотя все продолжали пялиться на Блэков и Малфоев.

Сирус в тишине провел мальчиков мимо зевак туда, где их уже дожидалась Мопси с сундуками, и началась долгая процедура прощания и последних наставлений.

Нарцисса уже вытирала глаза кружевным платочком.

— Запомните, — обратился Сириус к Эрису и Драко, — вы едете в школу, чтобы хорошо провести время. Наслаждайтесь жизнью! Так вы научитесь гораздо большему.

— И если кто-нибудь станет вас доставать, — добавила Нарцисса, — просто помните, что вы в состоянии купить его самого и всю его семью с потрохами, и не один, а двадцать раз!

~*~*~*~

Объятия, поцелуи, слезы — даже Сириус всхлипнул разок — и мальчики, наконец, погрузились в вагон и отыскали свободное купе в хвосте. Едва они разместили свой багаж, как Драко вспомнил, что забыл сову на платформе, и поспешил наружу. Эрис остался дожидаться его в купе.

На пороге остановился незнакомый долговязый мальчик. Огненно-рыжие волосы, веснушки на лице, кончик длинного носа в чем-то испачкан.

«Только этого мне не хватало, — мысленно вздохнул Эрис. — Один из отпрысков Уизли.»

— Чем могу быть полезен? — надменно спросил он.

Уизли нервно дернулся, и Эрис на секунду почувствовал жалость к рыжему.

— Я подумал... Не мог бы я присоединиться? — пробормотал тот. — Все остальные купе заняты.

— Уйди с дороги, — рявкнул знакомый голос. — Это мое купе, и ты загородил проход.

Младший Уизли покраснел и посторонился. Драко ввалился в купе, по пути мазнув рыжего совиной клеткой по лицу так, что тот отшатнулся к стене. Высокомерный блондин неторопливо прошел мимо и сел.

— Еле успел, — радостно объявил он, не обращая никакого внимания на мальчишку, которого он только что ударил. — Представить не могу, что бы я делал, останься Кастор в Лондоне.

— Да кто ты такой, что вот так наскакиваешь на людей? — зарычал на блондина Уизли.

— Я — Драко Малфой, — ответил тот, как будто это все объясняло.

Юный Уизли хихикнул:

— Оно и видно. Слыхал я про вашу семейку. — Он повернулся к Эрису. — Его папаша во всем поддерживал Сам-Знаешь-Кого. Ты бы поосторожней с этим типом, он явно в родителя пошел. Кстати, меня зовут Рон Уизли, — протянул он руку.

Эрис крепко пожал ее в ответ.

— Приятно познакомиться, — радостно улыбнулся он. — Я — кузен этого типа, Эрис Блэк.

Рон отдернул руку, как будто его укусили, и выпучил глаза:

— Т-твой отец С-сириус Б-блэк, — запинаясь, пробормотал он.

— Совершенно верно, — гордо подтвердил Эрис.

— Он убил тринадцать человек одним-единственным проклятьем! — воскликнул Рон.

— И научил меня всему, что я знаю, — расплылся в улыбке Эрис.

Рон побледнел:

— Пожалуй, я поищу себе место где-нибудь еще. Здесь, похоже, все занято.

~*~*~*~

Едва Рон унес ноги, как Драко разразился хохотом:

— Это было неподражаемо.

— Что за придурок, — проворчал Эрис.

— А чего ты ожидал, — парировал Драко. — Это же Уизли.

— Кругом одни идиоты! — выпалил Эрис. — Ты разве не слышал, о чем шептались все эти люди на платформе?

— Они просто завидуют, вот и все, — пожал плечами Драко.

— Пусть уж лучше бы тетя Кэсси гоняла нас по всей школьной программе, — простонал Эрис.

— Ты хнычешь? — вздернул бровь Драко. — Ты в самом деле готов лишить себя возможности разыграть всю школу?

— Ты мне напомнил! — оживленно воскликнул Эрис. — Отец рассказал мне об одной вещи, которую он сделал с друзьями. Это карта Хогвартса, но она еще показывает, где кто находится.

— Круто! — восхитился Драко. — Мы могли бы бродить по коридорам в любое время, и никто бы нас не поймал.

— Проблема в том, что Филч ее конфисковал, — вздохнул Эрис. — Отец думает, что она все еще у него.

— А как она выглядит?

— Просто кусок старого пергамента, — объяснил Эрис. — Чтобы она заработала, надо сказать: «Торжественно клянусь, что не затеваю ничего хорошего».

— Чудесные слова, Фред, звучат как песня, — послышался незнакомый голос.

Мальчики обернулись и увидели двух совершенно одинаковых парней, стоящих в дверях купе. Оба выделялись такими же огненно-рыжими шевелюрами, что и Рон Уизли.

— Совершенно с тобой согласен, Джордж, — откликнулся второй близнец, которого Эрис определил как Фреда. — Мы зашли поглядеть на двух будущих Пожирателей смерти...

— А нашли две родственные души, — закончил фразу Джордж.

Близнецы вошли в купе и плотно закрыли дверь.

— Мы случайно услышали ваш разговор, — начал Фред.

— Судя по нему, вы не прочь позволить себе шалость-другую, — добавил Джордж.

— Если это и так, — протянул Драко, — с чего бы нам делиться с вами нашими планами?

— Быть может, потому, что мы — первые в Хогвартсе по всяким розыгрышам, — ухмыльнулся Фред.

— И были бы рады поделиться нашим многолетним опытом, — подхватил Джордж.

— Благодарим за предложение, — ответил Эрис. — Мы и сами кое-чего можем.

Фред уселся рядом с ним:

— Мы слышали.

— Скажи, откуда вы узнали про Карту Мародеров? — спросил Джордж, садясь возле Драко.

— Это мой отец с друзьями ее придумали, — рассмеялся Эрис.

Близнецы почти не скрывали своего восторга:

— Твой отец? Сириус Блэк?

— Ну да, — подтвердил Эрис.

— А кем он был? — поинтересовался Фред.

— В смысле? — насторожился Эрис.

— Лунатик, Хвост, Бродяга и Сохатый, — перечислил Джордж. — Он кто?

— А, это просто, — ответил Драко. — Дядя Сириус — это Бродяга. Крестный Эриса был Сохатым, и мы довольно часто видимся с Лунатиком.

— А Хвост? — уточнил Фред.

— Хвост! — прорычал Эрис. — Он был навечно изгнан из рядов Мародеров. Скажи лучше, а откуда вы знаете про карту?

— Ну, мы... — замялся Джордж. — Мы ее нашли.

— Стянули у Филча еще на первом курсе, — пояснил Фред.

— Она нам здорово пригодилась, — закончил его брат.

— В таком разе, у нас проблема, — нахмурился Эрис.

— Это как? — дуэтом спросили близнецы.

— Как мы будем пользоваться картой, если она у вас? — насупился и Драко. — Вы же не собираетесь подарить ее нам?

— Нет, — согласился Фред.

— Но мы можем продать ее, — игриво предложил Джордж.

— Сколько? — тут же спросил Эрис.

— Сто галлеонов, — ухмыльнулся Фред, однако ухмылка быстро исчезла, поскольку Эрис молча открыл сундук и вытащил увесистый мешочек.

— Дороговато, — заметил он, — но за лето я скопил немного карманных денег, так что берем.

— Эй, приятель, мы пошутили, — изумленно пробормотал Джордж.

— Мы согласны, — перебил его Фред.

Эрис тщательно отсчитал сотню монет:

— Вот ваше золото, — сказал он. — Где карта?

Фред достал из-за пазухи кусок пергамента и протянул его юному Блэку. Эрис взял пергамент и прикоснулся к нему концом палочки.

— Торжественно клянусь, что не затеваю ничего хорошего, — продекламировал он, и на поверхности обрывка проявилась карта.

Эрис расправил ее и принялся внимательно рассматривать. Разумеется, сейчас Хогвартс был почти безлюден, поскольку все ученики были в поезде, но мальчик заметил кое-кого из учителей.

— Смотри-ка, Драко, — ткнул он в точку на плане подземелий. — Вот и Сопливус!

— Сопливус?! — дружно переспросили близнецы.

— Так отец с друзьями называли Северуса Снeйпа, — объяснил Эрис.

Уизли расхохотались.

— Такое имечко стоит запомнить, — заявил Фред.

— Вы вполне готовы к первому курсу, — кивнул Джордж.

Эрис пододвинул кучку золотых к Фреду.

— Прошу, — сказал он. — Приятно было иметь с вами дело.

— Обращайтесь, — усмехнулся Фред.

— Мы будем следить за вашими успехами, господа Блэк и Малфой, — заверил Джордж.

Близнецы поднялись с мест и вышли из купе. Драко пересел поближе к кузену, и мальчики продолжили изучение карты.

— Ну что ж, — заметил Драко, — мы хотя бы не заблудимся.

— Тут еще и секретные проходы, — указал Эрис на несколько туннелей, которые вели за пределы замка. Он подмигнул: — Кажется, Хогвартс начинает мне нравиться.

— Славные парни, эти близнецы, — сказал Драко. — Я даже забыл, что они Уизли.

— Они внуки Седреллы Блэк, — напомнил Эрис. — Кровь сказывается.

Драко согласно кивнул, а потом усмехнулся:

— Они утверждают, что они лучшие в школе мастера розыгрышей. Как думаешь, мы сумеем их переплюнуть?

— Разумеется, — и Эрис рассказал Драко про мантию-невидимку.

~*~*~*~

Когда путешествие закончилось, и все вышли из поезда, Эрис и Драко поначалу решили, что все студенты отправятся к замку в каретах, запряженных странными животными, похожими на крылатых коней черной масти. Однако будущих первокурсников подозвал к себе какой-то мужчина огромного роста и повел их к лодкам.

— Это, должно быть, Хагрид, — прошептал Драко, вспомнив кое-что из мародерских баек.

Эрис кивнул, и кузены сели в одну из свободных лодок. К той же лодке направились пухлощекий мальчик с жабой в руках и девочка с густыми непослушными волосами.

— Надеюсь, что нас вскоре распределят, — тараторила девчонка. — Мне не терпится узнать, на какой факультет я попаду. Гриффиндор, без сомнения, самый лучший, но думаю, что попасть на Рэйвенкло тоже было бы неплохо.

— Лишь бы не на Хаффлпафф, — угрюмо отозвался толстячок. — Ба говорит, что это факультет для неудачников.

— Что ж, должно же быть какое-то место для обыкновенных людей, — заметила девочка. — Ну знаешь, не храбрых, не талантливых, не честолюбивых...

Право, эта девчонка уже начинала действовать Эрису на нервы, а ведь он даже имени ее не знает.

— Хаффлпаффцы ничем не хуже других, — осадил он ее. — Моя бабуля училась там, а она лучше всех на свете!

— Она самая лучшая, — подтвердил Драко. — Она добра со всеми, щедрая, никогда не унывает. А как она готовит! Кстати, наша кузина Дора тоже с Хаффлпаффа, и она реально классная.

— Если ты попадешь на Хаффлпафф, — решительно подвел черту Эрис, — носи это имя с гордостью и честью. И никому не позволяй говорить что-нибудь дурное, — добавил он, сверкнув глазами на лохматую соседку.

— Я же говорю, — раздраженно откликнулась та, — хорошо, что есть факультет, куда могут поступить все простые люди.

Эрис приподнял бровь:

— В отличие от пустоголовых зубрилок, которые понятия не имеют, о чем говорят? — уточнил он.

Девочка раздраженно фыркнула, но промолчала.

— Невилл Лонгботтом, — представился толстячок. — А это Гермиона Грейнджер.

Девочка громко откашлялась, но опять не сказала ни слова.

— Лонгботтом? — заинтересовался Драко. — Ты не родственник Харфангу Лонгботтому?

— Он был моим прадедушкой, — ответил Невилл.

— О, так ты тоже мой родственник! — воскликнул Эрис. — Я Эрис Блэк, а это мой кузен Драко Малфой.

— Эрис Б-блэк? — повторил, запинаясь, Невилл. — Ты сын Сириуса Блэка?

— Да, и горжусь этим, — с вызовом ответил Эрис.

— Я читала о нем, — вмешалась Гермиона. — Я слышала, что он был рьяным последователем Сами-Знаете-Кого, но вышел из тюрьмы благодаря юридическим формальностям.

— Если она не заткнется, — проворчал Эрис, обращаясь к Драко, — клянусь Мерлином, я буду пытать ее Круциатусом, пока она не окажется на волосок от смерти.

— А ты правда можешь накладывать Круциатус? — не унималась девчонка. — По-моему, это запрещено законом. Я читала об этом в книге «Взлет и падение темных искусств».

Рука Эриса потянулась к палочке, и Драко счел необходимым вмешаться.

— Эй, Грейнджер, а ты, случаем, не родня Дагворт-Грейнджерам?

— Я магглорожденная, — безмятежно заявила Гермиона, и Драко с Эрисом не сдержали стона.

— Оно и видно, — пробормотал Эрис.

— Что это значит? — потребовала объяснений Грейнджер.

— Это значит, что совершенно не годится вламываться в чужой тебе мир и трепать языком о том, чего не понимаешь, — высокомерно ответил Драко. — Книжки — это одно, а реальная жизнь — совсем другое.

— Probieren geht über Studieren, — вставил Эрис.

— Вот именно, — согласился Драко.

— Что это значит? — повторила Гермиона.

— Поищи в своих книгах, — отмахнулся Драко.

— А еще лучше, возвращайся к себе домой и оставь нас в покое, — пробурчал Эрис.

Остаток пути они проделали в ледяном молчании.

---

Шварцвальдский кирш — шоколадный торт с вишневым ликером. Хотите рецепт? https://sladkoe.menu/recept-chyornyj-les-ili-shvarcvaldskij-vishnyovyj-tort/

По поводу карет и фестралов — да, по канону наши герои их видеть не могут. Но у автора фанфика иное мнение.

Хогвартс потрясал. Драко и Эрис поймали себя на том, что точно так же, как и все остальные, глазеют на готические своды, портреты, рыцарские доспехи и гобелены, украшавшие стены. Даже неловко — так таращиться на призраков, ведь не у магглов росли. Но даже при том, что волшебный мир был мальчикам родным и привычным, Хогвартс то и дело подкидывал сюрпризы, каких не увидишь на Уиндермир корт или в Малфой-мэноре.

Профессор МакГонагалл завела новичков в Большой зал, встретивший их уютным теплом.

— Эрис, ты только взгляни, — потрясенно выговорил Драко, указывая на зачарованный потолок. — Интересно, как это устроено?

— Это очень сильные чары Просцениум, — встряла Гермиона Грейнджер. — Я читала об этом в «Истории Хогвартса».

Эрис и Драко обменялись мрачными взглядами, но решили не доводить до ссоры. Тем временем МакГонагалл принесла весьма потрепанную старую шляпу и водрузила ее на табурет. У шляпы тут же обнаружился рот, и она запела.

— Ловко придумано, — шепнул Эрис. — Как ты думаешь, это чары Оживления?

— Может, они, — кивнул Драко, — а может, очень продвинутые чары Чревовещания.

— Тихо, — шикнула Гермиона. — Нам не разрешали разговаривать.

Мальчики обернулись и одарили ее свирепыми взглядами, но девчонку это не проняло.

Через некоторое время Сортировочная Шляпа закончила песню, и профессор МакГонагалл приступила к распределению. К радости Эриса, ему не пришлось долго дожидаться своей очереди. Сразу же после Ханны Аббот, которую Шляпа отправила на Хаффлпафф, профессор выкликнула: «Блэк, Эрис!»

Мрачные шепотки прорвались в разных концах зала, пока Эрис неторопливо шел вперед. Что же, этого следовало ожидать, и Блэк решил не обращать на них внимания, хоть все это и действовало на нервы. Он приблизился к табурету и нахлобучил Шляпу себе на голову.

~*~*~*~

— Ого, как интересно, — пробормотала Шляпа. — Значит, вы у нас Эрис Блэк? Или все-таки Гарри Поттер?

«Не говори никому! — испуганно подумал Эрис. — Это секрет. Если они узнают, меня отправят обратно к этим мерзким магглам».

«Не тревожьтесь, мистер Поттер, — чопорно отозвалась Шляпа, — ваша тайна со мной и останется. Я не могу предать огласке то, что читаю в ваших головах. Моя задача проста — правильно распределить вас».

Блэк облегченно вздохнул.

«Так куда же мне вас отправить? Светлый ум, однако учеба для вас лишь средство, а не цель. Знания сами по себе не приносят наслаждения, так что Рэйвенкло мы определенно исключим».

«Чего и следовало ожидать», — мысленно хмыкнул мальчик.

«Не прибедняйтесь, мистер Поттер, — предостерегла Шляпа. — Вы везде достигнете успеха».

«Ну еще бы, — нахально согласился тот. — Ведь я — Эрис Сириус Блэк!»

«Раз так, думаю, что и Хаффлпафф вам не подойдет, — вздохнула Шляпа. — Люди, которые там учатся, — это соль земли — скромные и трудолюбивые».

«И весьма простоватые».

«В лодке вы рассуждали по-другому».

«Нет ничего плохого в том, чтобы быть простым. Бывают минуты, когда все, что тебе нужно, это немножко простоты. Она успокаивает и утешает, как привычный кусок хлеба с маслом. Но лично я предпочитаю немного блеска».

«Похоже, вы это серьезно продумали», — впечатлилась Шляпа.

«Это не я, а мой папа. Мы с ним говорили на эту тему».

«Понятно... Итак, остаются Гриффиндор и Слизерин. А знаешь, вы могли бы стать великими. Это всё здесь, в вашей голове, и Слизерин поможет вам на пути к величию, без сомнения...»

«Хм, — задумался Эрис. — Не уверен, хочу ли я быть великим. Тетя Кэсси и вправду рассчитывает, что я стану очередным Темным Лордом и все такое, но, по правде говоря, я уже достиг всего, что хотел. У меня есть любящая семья, золота мне хватит на несколько жизней, и я унаследовал красоту отца. Чего же еще мне желать?»

«Как интересно, мистер Поттер, — заметила Шляпа. — Но если вы не желаете величия, то чего же вы тогда хотите?»

«Просто весело проводить время», — улыбнулся Блэк.

«В таком случае, мистер Поттер, — хихикнула Шляпа, — полагаю, что я знаю, какой факультет вам подойдет».

И она крикнула на весь Большой зал:

— Гриффиндор!

~*~*~*~

Зал потрясенно замер, но вот то тут, то там раздались аплодисменты. Эрис снял Шляпу и церемонно вручил ее МакГонагалл, а затем направился к гриффиндорскому столу. Близнецы Уизли усердно хлопали, пока он шел, а затем подвинулись, чтобы Эрис мог сесть рядом.

— Отличная работа, — заметил Фред.

— Не могу сказать, что мы удивлены, — добавил Джордж.

— Теперь мы сможем работать в тесном контакте, — предположил Фред.

— Поживем — увидим, — подмигнул Эрис.

Распределение продолжилось. Эрис не сдержал стона, когда Гермиона отправилась на Гриффиндор, но сама магглокровка была вполне довольна. Невилл Лонгботтом все-таки попал на Хаффлпафф, и Эрис демонстративно встал во весь рост и зааплодировал толстячку. Невилл улыбнулся в ответ и уже более уверенно направился к своему столу.

Вскоре после этого наступила очередь Драко. Похоже, что Шляпа никак не могла решиться, а время шло, и Эрис начал волноваться. По лицу Драко он видел, что тот тоже обеспокоен. Это плохо...

Эрис не хотел расставаться со своим кузеном. Он незаметно приподнял палочку и тщательно прицелился в Шляпу, боясь зацепить Драко.

— Империо, — прошипел он на парселтанге.

Через секунду Шляпа громко заорала: «Гриффиндор!»

Уже во второй раз за вечер все замолчали, но тут Эрис вскочил на скамью и принялся хлопать и кричать изо всех сил. Фред и Джордж, а затем и большинство гриффиндорцев присоединились к аплодисментам. Эрис видел, как хлопают Невилл за столом Хаффлпаффа, Дафна Гринграсс, сидящая среди слизеринцев, и Панси Паркинсон, ожидающая своей очереди на распределение.

Вскоре весь зал приветствовал Драко Малфоя, а тот сорвал с головы Шляпу, поклонился и побежал к своим новым товарищам.

~*~*~*~

В спальне мальчиков Драко и Эрис готовились ко сну, как вдруг Драко подскочил как ужаленный.

— Крыса! — воскликнул он с отвращением. — Крыса на моей кровати! Гадость какая!

Эрис посмотрел туда. Так и есть, здоровенная жирная крыса развалилась на постели, как у себя дома.

— Спокойно, Драко, — остановил он кузена, — я ей займусь.

Эрис направил палочку на грызуна и произнес: «Экстермино». Крыса взвизгнула и сдохла на месте.

— О нет! — завопил Рон. — Ты убил мою крысу!

— Так это ты подбросил эту дрянь мне в кровать? — гневно уставился Драко на рыжего. — Мало того, что я должен жить с тобой в одной комнате, так ты еще будешь гадить на мою постель!

— Это была его домашняя зверушка, идиот! — заорал Симус. — Твой придурочный кузен только что убил его любимца.

— Ах, вот как, — спокойно отозвался Эрис, — Ну, извини.

— Ты убийца! — разорялся Рон. — Короста жил с нами десять лет!

— Не болтай ерунды, — осадил его Драко. — Крысы столько не живут.

— А вот и да! — упрямо возразил Рон. — Мама рассказывала, он забрел в наш сад через пару дней после того, как Сами-Знаете-Кто исчез. Бедняга был весь в крови, и мой брат выхаживал его, пока он не поправился. А теперь он до-охлый!

«Десять лет? — задумался Эрис. — Два дня спустя гибели Темного Лорда? Крыса... Мог ли это быть?..»

Он с подозрением посмотрел на грызуна. Трудно сказать наверняка, но тут действительно было сходство с фотографиями Питера Петтигрю в его анимагической форме. Ну что же, есть только один способ убедиться.

— Послушай, Рон, мне очень жаль, — начал Эрис, на этот раз стараясь, чтобы его слова звучали более искренне. — Я не знал, что это твой зверек. Позволь предложить тебе компенсацию, чтобы возместить ущерб, — добавил он, открывая сундук и доставая оттуда свои деньги.

— Ты мне отвратителен! — выпалил Рон. — Думаешь, раз ты богатенький, так можешь вот так взять и убить зверушку у порядочных людей? И если ты думаешь откупиться своим золотом, не выйдет!

— Десять галлеонов, — предложил Эрис.

— Ты что, не слышал? — вмешался Симус. — Рон не нуждается в твоих проклятых галлеонах.

Но Эрис заметил, с каким вожделением смотрел Уизли на золото в его руке.

— Хорошо, пятнадцать, — поправился он. — Рон, мне в самом деле жаль, что так вышло. Неужели ты не дашь мне доказать это?

— Ладно, давай, — проворчал Рон. — И прибери за собой, а то вон, постель Малфоя вся в крысиных кишках.

— Без проблем, — кивнул Эрис. Он наколдовал небольшую коробку и отлевитировал тушку крысы внутрь. Затем закрыл крышку и убрал коробку в свой сундук.

— Не забудь тут все вычистить, — напомнил Драко.

— Ага, сейчас, — Эрис поднес ладони ко рту. — Внимание, дежурный эльф башни Гриффиндор! Нужно убрать в спальне мальчиков-первокурсников.

Домашний эльф появился незамедлительно и низко поклонился.

— Чем могу служить молодому мастеру? — осведомился домовик.

— Постель мастера Драко испачкана. Пожалуйста, смени ее, — распорядился Эрис.

— Разумеется, мастер, — с готовностью откликнулся домовик. Он сноровисто убрал грязное белье и постелил чистые простыни и одеяло.

— Благодарю, — милостиво произнес Эрис.

Эльф снова поклонился и исчез с негромким хлопком.

— Ты сжульничал, — проворчал Рон. — Мне и в голову не пришло бы позвать эльфа.

— Но ты же не думал, что Эрис сам займется уборкой! — рассмеялся Драко.

Эрис охотно присоединился к нему, однако и Рон, и Симус оставались серьезными и только мрачно смотрели на веселящихся кузенов.

— Ты что, в самом деле так подумал? — с ужасом спросил Драко.

— У нас в доме издавна так заведено, — пожал плечами Рон. — Кто напачкал, тот и убирает.

— И у нас так же, — подтвердил Симус.

Кузены выжидающе посмотрели на Дина Томаса, но тот поднял руки вверх и покачал головой.

— Я пас, — заявил он. — Моя мама и отчим не волшебники. Дома у нас такие же правила, а как положено здесь, я не знаю.

Эрис одобрительно кивнул.

— Ты славный парень, если открыто признаешь, что чего-то не знаешь. Продолжай в том же духе, и у тебя все получится в нашем мире.

— Уж точно лучше, чем у этих кретинов, — согласился Драко, махнув на Рона и Симуса. — Если твоя мама заставляет тебя убирать за собой, то чем же заняты домовые эльфы?

— У нас нет домовиков, — буркнул Рон.

— Нам они тоже не нужны, — гордо заявил Симус. — Мы сами делаем всю работу по дому, каждый свою часть. Мама говорит, что только напыщенные снобы держат домашних эльфов.

— Может, и так, — пожал плечами Эрис. — Во всяком случае, нам не приходится работать по дому.

— Что, ты в самом деле никогда этим не занимался? — с любопытством уточнил Дин.

— По правде говоря, был один раз, когда бабуля попросила нас помочь ей нарезать овощи. Мы тогда гостили в ее шато.

— Потому что она сказала, что это отвлечет нас от мыслей о похоронах, — пояснил Драко. — Обычно этим занимается Рокфор.

Рон и Симус презрительно фыркнули и спрятались за пологами своих кроватей.

— Держу пари, что ты рад сбежать из мира магглов, — обратился Эрис к Дину. — Как твоя семья восприняла новость, что ты — волшебник?

— Вроде нормально, — пожал тот плечами. — Конечно, для них это было неожиданно. Но мой отчим решил, что это прикольно, — улыбнулся Дин.

— Но он не думал, что ты... ненормальный? — осторожно уточнил Эрис.

— Вовсе нет, — мотнул головой Дин.

— А, ну тогда все в порядке, — все еще неуверенно подвел итог Эрис.

Драко зевнул и принялся устраиваться на своей чистой постели.

— Я бы не хотел жить в маггловском мире, — заявил он. — Конечно, там есть и положительные стороны, как скажем, пицца и кебаб, и спортивные машины. Но боюсь, мне бы надоело каждый день терпеть эти взрывы и перестрелки.

Дин подавился смешком, но промолчал. На этом разговоры закончились, мальчики погасили свет и улеглись.

~*~*~*~

На следующее утро Драко разбудил Эриса в несусветную рань, еще до восхода солнца.

— Ты не забыл про второе правило? — поинтересовался сонный Эрис.

— Мы не дома, и ты не Сириус, — отмахнулся Драко. — Поднимайся, я хочу до завтрака побродить с Картой.

Эрис вылез из кровати и побрел в ванную освежиться. Умывшись, он подошел к своему сундуку и тихонько зашипел. Крышка сундука поднялась, и Эрис достал оттуда одежду, мантию-невидимку и Карту.

— Пароль на парселтанге? — уточнил Драко, когда они вышли из комнаты. — Оригинально.

— Не хотел, чтобы Уизли копался в моих вещах по ночам, — ответил Эрис.

— Я тоже об этом подумал, — признался Драко. — Только я использовал Чары Крови.

— Ни к чему громоздить сложности, если есть простые решения, — ответил Эрис.

Прежде, чем покинуть гостиную, он накинул на себя и Драко мантию-невидимку. Места там оказалось достаточно для обоих, и они смогли вполне безопасно и комфортно перемещаться по замку. Предоставив Драко держать мантию, Эрис развернул Карту Мародеров. Почти все в замке еще спали, так что мальчики занялись изучением многочисленных коридоров и переходов. Даже с помощью Карты это было непросто. Некоторые двери открывались совсем не туда, куда должны были бы, а лестницы норовили переместиться. Драко и Эрис пришли к выводу, что они давно бы уже заблудились, не будь с ними наследства Мародеров.

Возвращаясь в башню Гриффиндора, кузены зачаровали доспехи, чтобы они оскорбляли всякого, кто пройдет мимо. Это был самый первый прикол, которому их когда-то научил портрет Джеймса. Шутка, конечно, так себе, но ничего более сложного они не подготовили, а упускать возможность пошалить было жалко. По крайней мере, это было неплохим способом отметить начало нового семестра.

~*~*~*~

Эрис торопился наверх в башню, чтобы вернуть в сундук мантию и Карту. Оказавшись в спальне, он схватил коробку с тушкой роновой крысы, торопливо набросал записку Сириусу и поспешил в совятню. После того, как Поллукс с посылкой улетел, Эрис отправился в Большой зал на завтрак. Драко и Дин Томас уже сидели за столом, когда Эрис присоединился к ним.

— Ты где пропадал так долго? — поинтересовался Драко, между делом набирая сосиски.

— Отправлял письмо отцу, — объяснил Эрис и принялся наполнять свою тарелку.

— В поезде все только и шептались о твоем отце, — сообщил Дин, проглотив очередную порцию овсянки. — Судя по разговорам, он весьма интересный тип. Какой он по жизни?

— Мой отец самый классный волшебник во всем мире! — гордо улыбнулся Эрис. — Он талантлив во всем, и с ним всегда весело.

— А самое главное то, что дядя Сириус всегда готов тебя выслушать, — добавил Драко. — Сам знаешь, наверное, как родители бывают заняты другими делами и только хотят, чтобы ты отвязался.

Дин понятливо кивнул.

— Так вот, дядя Сириус совсем не такой! — заявил Драко.

Дин фыркнул.

— Классный мужик! Я был бы рад с ним познакомиться.

— Может, когда-нибудь и случится такое, — ответил Эрис.

Еда в Хогвартсе, конечно, не дотягивала до уровня готовки Мопси, не говоря уже о бабулиных обедах, но тем не менее была достаточно вкусной. Эрис и Драко оба умяли по две порции, прежде чем отправиться на свой первый урок.

~*~*~*~

По результатам первых дней в волшебной школе оба юных аристократа были разочарованы. Как оказалось, уровень преподавания тетушки Кэсси были куда выше, чем у здешних профессоров, так что и Драко, и Эрис выделялись своими знаниями среди одноклассников.

По астрономии мальчики уже знали основные созвездия и отдельные звезды, и другие ученики нередко странно посматривали на них, услышав нечто вроде «А вон на небе прадедушка!» или «А я тебя нашел!»

Гербология также не вызывала трудностей, хотя ни Драко, ни Эрис не проявляли особого рвения к изучению этого предмета. Впрочем, Эрис был рад, когда на уроке Невилл Лонгботтом решил сесть рядом с ними. Невилл, похоже, завоевывал авторитет на своем факультете, и у него явно был талант к Гербологии.

Историю магии преподавал призрак, и кузены совершенно не понимали, что полезного можно извлечь из той бессмыслицы, что весь урок бубнил профессор Бинс. Уроки тети Кэсси, щедро приправленные историями о третьей жене Эмерика Злющего или о незаконнорожденных отпрысках Урика Чокнутого, были куда интереснее.

— Как же они ухитряются различать всех этих персонажей? — удивлялся Драко после первого урока, но Эрис лишь недоуменно пожал плечами.

На Чарах было веселее, но поскольку оба мальчика уже знали почти все заклинания первого курса, то и здесь не было сложных задач.

Эрис и Драко надеялись, что уроки Трансфигурации окажутся интереснее, тем более, что профессор Макгонагалл внешне походила на тетушку Кэсси, но вместо этого им всего лишь предложили превратить спички в иголки. Естественно, у них все получилось с первого раза, и Гриффиндор заработал баллы, но в целом урок не вдохновлял.

Самым большим разочарованием оказался урок Защиты от темных искусств. Все, что им предстояло здесь изучать, тетя Кэсси уже показывала в течение самого первого года домашних занятий. Профессор Квиррелл, похоже, вообще не разбирался в своем предмете и пугался собственной тени. Мальчишки не могли удержаться от насмешек при мысли, что этот клоун может научить их чему-нибудь стоящему. В довершение всего на протяжении всего урока Эрис мучился от головной боли. Это было странно, потому что раньше голова у него никогда не болела.

— Наверное, это из-за запаха чеснока, — предположил Драко, пока они выходили из класса.

Эрис покачал головой.

— Да нет, мне нравится этот запах. Он напоминает мне шато.

— Может, тебе стоит обратиться к мадам Помфри? — предложил Драко. Он уже побывал в больничном крыле в первый же день. Школьная медсестра быстро залечила ему случайный порез, и Драко почти влюбился в нее.

— Подожду, может, само пройдет, — отказался Эрис.

К счастью, головная боль прекратилась, как только они покинули классную комнату, и Эрис тут же забыл об этом случае.

~*~*~*~

Поскольку Блэк и Малфой заметно вырвались вперед по всем предметам, они скоро обнаружили, что у них остается слишком много свободного времени. Разумеется, большая часть этого времени уходила на планирование и подготовку всяческих шалостей. Но кроме этого мальчики ввели в правило каждый день заниматься в библиотеке, разыскивая новые заклинания и рецепты зелий, которые они затем испытывали в заброшенных классах. В башне своего факультета они старались находиться как можно меньше, поскольку от Рона и Симуса только и было ждать неприятностей.

У Эриса положение было еще хуже. Куда бы он ни пошел, вслед ему шипели оскорбления. Самыми популярными были отродье Пожирателя или сынок убийцы. В четверг, когда он возвращался после занятий, кто-то бросил Разрывающее заклятье на его сумку, и Эрис не смог удержаться от яростного ругательства на парселтанге. К счастью, все вокруг решили, что это какая-то бессмыслица, и не обратили внимания. Все, но не Драко.

— Ты бы поосторожней с этим, — предупредил он кузена, пока они готовились ко сну. Благодаря привычке Драко вставать ни свет ни заря, они и спать ложились раньше других, так что в спальне были только они двое.

— Если кто-нибудь узнает о твоем даре, для тебя все будет еще хуже.

— Да куда ж еще хуже? — огрызнулся Эрис. — Может, если они будут бояться, то оставят меня в покое.

Драко закатил глаза и отталкивающим заклинанием метнул подушку в кузена. Легкое движение палочкой, и подушка Эриса оказалась на пути «снаряда».

— Зря ты это сделал, Драко, — заявил он кузену. — Это война, Малфой!

— Умри же, Блэк! — воскликнул Драко, и разразилась настоящая битва заклятий.

Через десять минут кожа Эриса была фиолетовой с желтыми пятнами, а его волосы — зелеными. Драко же обзавелся слоновьими ушами, позади вырос хвост с помпоном, как у пуделя, а на лбу у него красовалась пара рогов.

— Я убью тебя, Малфой! — весело закричал Эрис, и струя багрово-красного цвета вылетела из его палочки прямо в грудь блондина. Драко скосил глаза на свою «рану», изобразил ужас и картинно рухнул на пол.

— На этот раз ты победил, Блэк, — выдохнул он. — Но Драко, Лорд Злодейства, еще вернется!

Как назло, именно в этот момент в комнату зашел Рон Уизли, и надо же ему было услышать ответ Эриса!

— Не думаю, Малфой, — ликующе заявил тот. — Эрис, Черный Лорд, выпьет твою чистую кровь прямо из трепещущих жил!

Рон заорал и кинулся вниз по лестнице, крича на всю гриффиндорскую башню, что Эрис Блэк только что убил Драко Малфоя в их спальне. Надо ли говорить, что профессор МакГонагалл отнюдь не была в восторге, когда она примчалась туда через пять минут и обнаружила обоих озорников вполне себе живыми и катающимися по полу от смеха.

— Что вы тут вытворяете? — возмутилась она. — По-вашему, это смешно — напугать одноклассника до полусмерти?

— Да, профессор, — не стал отнекиваться Драко, все еще давясь смехом.

Эрис бросил на кузена грозный взгляд и поспешил вмешаться.

— Как бы то ни было, профессор, мы не собирались пугать Уизли. Мы просто баловались, а он вошел, увидел и сделал неправильные выводы. Ему следовало бы сначала разобраться, что происходит.

— В таком случае, мистер Блэк, — отчитала их профессор, — вы и мистер Малфой должны были догнать мистера Уизли и объяснить ему его ошибку. Вместо этого вы сидите тут и хохочете, как стая гиен, в то время, как весь факультет сходит с ума. Два балла с каждого, и я надеюсь, что больше такого не повторится. Вы все поняли?

— Да, профессор, — мрачно ответили озорники.

Рон стоял позади Макгонагалл. Ему все еще было неловко за свою ошибку и панику, которую он создал, но вид двух наказанных однокурсников полностью возмещал это.

— Всем спать, — приказала профессор ученикам, толпившимся на лестнице, и вышла.

Драко улегся на кровать и задернул полог.

— Спокойной ночи, Драко, — пожелал ему Эрис.

— Сладких снов, Эрис.

И через несколько минут юный Блэк услышал ровное дыхание, означающее, что его кузен уже спит.

~*~*~*~

Эрис, впрочем, спать еще не собирался. Прежде чем улечься, он достал из сундука переговорное зеркальце и наложил на полог заглушающие чары.

— Сириус Блэк, — сказал он, и через пару секунд в зеркале появилось лицо его отца.

— Привет, сынок! — радостно поздоровался тот. — Я получил твой подарок. Ты совершенно правильно угадал. Я показал это Лунатику, и тот со мной согласен. Отличная работа! Думаю, в этом есть некая высшая справедливость, что именно ты прикончил эту крысу. Хотя не скрою, немного завидую тебе, — тут он рассмотрел лицо сына и осекся. — Что случилось?

— Я ненавижу эту школу, — пожаловался Эрис, и Сириус даже не сделал ему замечание по поводу нытья.

— Почему? Что не так? — озабоченно спросил он.

— Здешние уроки — пустая трата времени, — начал Эрис, и все, что накипело в душе, хлынуло наружу помимо его желания. — Половина учителей не знают того, что они преподают, а ученики не могут отличить волшебную палочку от метлы. Весь Гриффиндор ненавидит меня, и все они все время шепчутся у меня за спиной. А сегодня в коридоре кто-то использовал Разрывающее, чтобы распороть мою сумку.

— Это из-за меня? — глухо уточнил Сириус.

Мальчик не хотел огорчать отца, но и солгать не мог, поэтому молча кивнул.

Сириус прикрыл глаза.

— Мне очень жаль, Гарри.

— Это не твоя вина, — пробормотал Эрис.

— Нет, именно моя, — вздохнул Сириус. — Как на это ни смотри. И все, что я могу тебе посоветовать, это держаться. Все наладится.

— А если нет?

Сириус пожал плечами.

— Тогда мы заберем тебя отсюда и отправим в Шармбатон. Или я и Лунатик станем обучать тебя дома. Просто потерпи годик. Если после летних каникул ты не захочешь возвращаться, мы что-нибудь придумаем.

— Спасибо, пап, — у Эриса невольно в глазах защипало от слез.

— Ну, а теперь, — озорно улыбнулся Сириус, — расскажи мне, как ты разделался с этой крысой. И со всеми жуткими подробностями.

~*~*~*~

В пятницу утром совы доставили Эрису и Драко по большой корзинке с разнообразной выпечкой, что немедленно поставило их в положение самых ненавидимых и одновременно самых популярных мальчиков за гриффиндорским столом. В то время как одна половина учеников шипела гадости насчет избалованных маменькиных сынков, другая интересовалась, не поделятся ли они свежими эклерами.

В этот день в расписании стоял двойной урок Зельеварения вместе со Слизерином, что означало, что им предстоит в первый раз встретиться с печально известным профессором Снейпом. Когда Эрис увидел сальные волосы преподавателя, он ухмыльнулся.

— Твоя мама была права, — шепнул он Драко. Его кузен фыркнул.

Снейп начал урок с переклички. Когда он дошел до имени Эрис Блэк, он тихо, но так, чтобы все услышали, пробормотал:

— Ах, да. Сынок преступника.

Со всех сторон до Эриса донеслись злорадные смешки. Слизеринцы смеялись потому, что Снейп высмеивал гриффиндорца, ну а Рон и Симус присоединились, так как им не нравился Блэк.

Эрис закрыл глаза и начал мысленно считать до тысячи на латыни. Он как раз дошел до «quingenti sexaginta duo» [пятьсот шестьдесят два], когда Снейп прервал его неожиданным вопросом.

— Блэк! Что получится, если смешать толченый корень асфоделя с настойкой полыни?

Рука Грейнджер тут же взметнулась вверх. Драко закатил глаза.

— Первая стадия приготовления Напитка Живой Смерти, профессор, — на автомате ответил Эрис.

Снейп явно не ожидал такого точного ответа, но продолжил:

— Где вы станете искать безоар?

Грейнджер снова вскинула руку.

— В желудке козы, сэр, — спокойно ответил Эрис.

— Какая разница между клобуком монаха и волчьим корнем? — задал очередной вопрос профессор, не обращая внимания на все еще поднятую руку Грейнджер.

— Никакой, сэр, — зевнул Эрис. — Это просто два разных названия аконита.

Драко было захихикал, но глаза Снейпа угрожающе прищурились.

— Очень хорошо, мистер Блэк, — заговорил он вкрадчивым голосом. — Раз уж вы считаете себя таким знатоком, возможно, вы сможете перечислить мне основные ингредиенты для Зелья Возрождения?

Грейнджер медленно опустила руку. Эрис задумался. Тетя Кэсси точно не учила их этому. Возможно, это очень продвинутое зелье, и Снейп специально спросил о нем, чтобы унизить его перед всем классом. Эрис не хотел этого допустить. Он сосредоточился и мысленно потянулся к той части своего сознания, где хранилось знание змеиного языка.

«Как сделать Зелье Возрождения?» — прошипел Эрис про себя. Внезапная острая боль пронзила лоб, но он уже знал ответ.

— Кость отца, — начал он странным, свистящим шепотом, — отданная без согласия. Плоть слуги, отданная добровольно. Кровь врага...

— Довольно! — прервал его Снейп, бледный как смерть. — Десять баллов с Гриффиндора за знание подобной темной магии.

— Это несправедливо! — возразил Драко. — Зачем же вы задавали вопрос, если не хотите знать ответа?

— Еще десять баллов, мистер Малфой, — ласково предупредил его профессор. — И если я услышу от вас двоих хоть слово, обоих ждет отработка.

Остаток урока кузены хранили молчание, но не сводили глаз со Снейпа. Их взгляды излучали такую ненависть, что даже обычно невозмутимый профессор чувствовал себя неспокойно. Когда поздним вечером Снейп обнаружил скорпионов в своей постели, он не сомневался, чьих это рук дело.

 

---

 

Примечание к уроку астрономии.

Родовые имена почти всех Блэков (и Драко Малфоя тоже) — названия звезд или созвездий.

Сириус — самая яркая звезда в созвездии Большого Пса.

Арктур — самая яркая звезда в созвездии Волопаса.

Сигнус (Cygnus) — латинское название созвездия Лебедь.

Регулус (Регул) — самая яркая звезда в созвездии Льва.

Поллукс — самая яркая звезда в созвездии Близнецов.

Кассиопея — созвездие.

Орион — созвездие.

Альфард — яркая звезда в созвездии Гидра. Эта звезда еще называется Сердце Змеи.

Андромеда — созвездие.

Драко (Дракон) — созвездие.

Эрис (Aries) — Овен, зодиакальное созвездие

— не отбечено

Драко опять разбудил Эриса на рассвете, хотя в субботу можно было бы поспать и подольше. Эрису совершенно не хотелось вставать — всю ночь ему снилась какая-то ерунда, и он чувствовал себя, будто вовсе не смыкал глаз. В довершение всего, жутко болела голова.

— Драко, отвяжись, — простонал он.

— Мы собирались посмотреть тот коридор на третьем этаже, — напомнил Драко.

Эрис накрыл голову подушкой, но его кузен не собирался отступать.

— Ты что, забыл? На праздничном ужине Дамблдор сказал, что доступ туда закрыт для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью. Ну вставай же!

Эрис тяжело вздохнул, но деваться было некуда. Он неохотно вылез из кровати, и вскоре оба мальчика уже выходили из Гриффиндорской башни. Спрятавшись под мантией-невидимкой, они отправились на разведку, держа на всякий случай Карту наготове. По дороге им встретились несколько таких же ранних пташек, но в целом путь был свободен. Однако, на площадке третьего этажа их ожидал неприятный сюрприз — Снейп и МакГонагалл стояли прямо у входа в запретный коридор. Мальчики прижались к стене и затаили дыхание.

— Я установил последнее препятствие, — тихо сказал Снейп. — Полагаю, что Камень надежно защищен, хотя я все равно не считаю разумным прятать такой могущественный магический артефакт в школе. Не сомневаюсь, что близнецы Уизли сумеют пробраться сюда еще до конца года.

МакГонагалл согласно кивнула:

— Джеймс Поттер и Сириус Блэк сделали бы это за неделю. Тем не менее, — вздохнула она, — я уверена, что Альбус и Фламель знают, что делают.

Оба профессора замолчали и удалились прочь от лестницы. Кузены обменялись многозначительными взглядами.

— Думаешь, она говорила о Николасе Фламеле, знаменитом алхимике? — спросил Драко.

— О ком же еще? — подтвердил Эрис. — И они упомянули Камень. Драко, неужели и вправду в Хогвартсе прячут Философский камень?

— Похоже, что так и есть, — согласился Драко.

— Ты понимаешь, что это значит? — восторженно зашептал Эрис. — Если бы у нас был Философский камень, мы могли бы сделать Эликсир Жизни! Никто из наших близких больше никогда не умрет!

— Ты уверен, что это хорошая идея? — нахмурился Драко. — Помнишь, Бабуля говорила, что твой прадедушка был готов уйти.

— Может, и так, только сам прадедушка этого не говорил, — возразил Эрис. — По крайней мере, у нас будет выбор. Ну давай, Драко, это же будет ограбление века!

Драко глубоко вздохнул, а затем улыбнулся:

— Должен признать, если мы сумеем стащить Философский камень, — это будет круто. Заметь, не для того, чтобы им воспользоваться, а даже просто похвастаться, что мы это сделали.

— Стало быть, решено? — уточнил Эрис.

Драко кивнул:

— До конца года мы украдем Философский камень.

Эрис усмехнулся, и его синие глаза заискрились озорством.

— Ну что ж, давай посмотрим, с чем нам придется иметь дело.

Мальчики подкрались к двери, которая вела в коридор. Разумеется, она была заперта, но простенькая Алохомора прекрасно справилась с замком. По ту сторону двери оказался огромный трехголовый пес, сидящий на цепи. Прикрываясь мантией-невидимкой, они сделали еще пару шагов, но, как оказалось, если чудовище и не могло их увидеть, то учуять их запах ему ничего не мешало. Пес кинулся на них, оскалившись всеми тремя страшными пастями. Мальчики со всех ног рванулись к выходу, но Драко успел заметить, что пес стоял на чем-то вроде люка.

— Так, в первую очередь надо будет кое-что разузнать, — выдохнул Эрис, едва они оказались в безопасности.

~*~*~*~

Каким бы увлекательным ни был поиск информации о трехголовых собаках, Эрис и Драко скоро обнаружили, что вокруг происходят не менее интересные события. В воскресенье на доске объявлений появилось сообщение, что на следующей неделе у первокурсников начинаются уроки полетов. Там же говорилось, что для учеников остальных курсов открыт набор в квиддичные команды.

— Для нас это будут не уроки, а забава, — заметил Драко. — Мы с тобой летаем с шести лет.

— А я и не собираюсь ходить на эти дурацкие уроки, — фыркнул Эрис. — Я попробую попасть в команду. Тут говорится, что им нужны охотники и ловец.

— Надеешься пройти отбор, Эрис? — раздался за его спиной голос Фреда Уизли.

— Жаль тебя разочаровывать, приятель, — подхватил Джордж, — но первачков не берут в команду

Эрис рассмеялся:

— Они еще не видели, как я летаю.

Близнецы скептически посмотрели на него, но это ничуть не поколебало нахальную самоуверенность юнца.

— Он что, в самом деле так хорош? — повернулся Джордж к Драко.

— Зависит от его роли в команде, — подмигнул Драко. — Вратарь из него так себе, да и в загонщиках он не блещет. Но он хороший охотник, и дедушка утверждает, что Эрис один из лучших ловцов среди всех, что он видел за свою жизнь.

Фред и Джордж обменялись предвкушающими улыбками.

— Эрис, ты не против прогуляться с нами после обеда к квиддичному полю? — предложил Фред. — Мы на тебя посмотрим.

— Если ты действительно так силен, как ты утверждаешь, мы замолвим за тебя словечко перед Вудом, — пообещал Джордж.

— Это капитан нашей команды, — объяснил Фред. — Мы играем с прошлого года.

— Ну, а ты, Драко? — поинтересовался Джордж. — Так же хорош, как Эрис?

— Нет, — честно признался Драко. — Пожалуй, я достаточно хорошо летаю для первокурсника, но Эрис уже готовый игрок, особенно если вам в команду нужен ловец.

~*~*~*~

После обеда Эрис с близнецами отправились на квиддичное поле. Драко увязался за ними в качестве зрителя. Джордж одолжил Эрису свою метлу «Чистюля 5», и Фред выпустил снитч, который он до этого где-то прятал. Эрис тут же взмыл вверх. Он носился в воздухе, закладывая виражи и пикируя так легко, будто он родился на метле. Как же хорошо было снова летать!

Эрис сделал несколько кругов вокруг стадиона и тут, наконец, заметил снитч, который завис прямо за плечом Фреда. Мальчик наклонил метлу и спикировал прямо на близнеца. В последний момент он вышел из пике и схватил золотой мячик, даже не коснувшись Уизли. Когда Эрис приземлился, оба близнеца сияли так, будто Рождество уже наступило.

— Вуд обязательно должен увидеть это своими глазами, — заявил Джордж и убежал искать своего капитана.

Спустя несколько минут он вернулся в сопровождении здоровяка-пятикурсника. Вуд явно не понимал, с чего это его притащили сюда полюбоваться, как какой-то первогодок «развлекается с метлой». Однако, понаблюдав Эриса в воздухе, он пришел в неописуемый восторг.

— Я сейчас же поговорю с МакГонагалл, — заявил Вуд. — Уверен, она позволит нам немножко нарушить правило, запрещающее первокурсникам иметь собственные метлы. Черт, да мы сможем в этом году выиграть Чемпионат школы!

— У тебя есть своя метла? — спросил он Эриса.

— «Комета 260», — кивнул Эрис.

— Неплохая модель. Как только сможешь, напиши домой, чтобы тебе выслали ее сюда. Я постараюсь получить у МакГонагалл разрешение прежде, чем прилетит посылка.

— Думаешь, она уступит? — недоверчиво спросил Эрис. Насколько он сам мог судить, пожилая ведьма всегда твердо следовала правилам.

— Уступит, точно говорю, — фыркнул Вуд. — МакГонагалл болеет за команду. Она сделает все, что угодно, лишь бы мы победили.

~*~*~*~

И действительно, во время ужина декан вручила Эрису записку, которая во-первых, освобождала его от школьных уроков полетов, а во-вторых, разрешала ему играть в квиддичной команде Гриффиндора на позиции ловца и затребовать из дому свою метлу. Покончив с едой, Эрис поспешил к себе в спальню и тут же вызвал Сириуса.

— Какие новости? — поинтересовался отец.

Эрис улыбнулся.

— Ты не поверишь. Меня взяли ловцом в команду Гриффиндора.

Глаза Сириуса распахнулись во всю ширь.

— На первом курсе? Невероятно. Похоже, ты установил рекорд.

— Самый молодой игрок факультета за последние сто лет, — подтвердил Эрис.

С той стороны зеркала донесся победный клич.

— А ну, дай сюда эту штуку, — послышался голос Абраксаса, и вместо Сириуса в зеркале показалось его лицо. — Я не ослышался? Самый молодой игрок столетия?

— Совершенно верно, дедушка. На первом курсе — и я ловец команды Гриффиндора.

— Папа, ну делиться же надо, — запротестовал Сириус на своей стороне, и зеркало отразило его лицо рядом с лицом тестя.

— В общем, мне сказали, чтобы я попросил тебя прислать мне мою метлу, — сообщил Эрис.

— Не знаю, не знаю, — поддразнил его Сириус. — Такое событие определенно заслуживает новой метлы.

— Я бы сказал, «Нимбус 2000», — задумчиво продолжил Абраксас. — В настоящее время это самая быстрая метла из доступных в продаже.

— Как глава благородного и древнейшего дома Блэк, — подхватил Сириус, нарочито манерно растягивая слова, — я полагаю, что покупка всего одной метлы будет ниже нашего достоинства. На чем летают остальные игроки твоей команды?

— Точно не знаю, — ответил Эрис, — но загонщики летают на «Чистомете 5».

— Мерлин великий! — в ужасе воскликнул Абраксас. — Мы должны это исправить, и немедленно.

Эрис рассмеялся.

— Дедушка, а ты в курсе, что мы говорим о команде Гриффиндора?

Абраксас сморщил нос.

— Будем считать, что я забыл об этой мелкой подробности. В данный момент я помню только то, что мы обсуждаем команду факультета, где учится мой внук.

Сириус от души хлопнул своего тестя по спине.

— Я так и знал, что вы поменяете свое мнение, папа.

— Не искушай судьбу, Сириус, — проворчал Абраксас, но его улыбка утверждала обратное.

— Эрис, узнай имена всех игроков твоей команды и как можно скорее сообщи нам, — попросил Сириус.

— Зачем? — не понял мальчик.

— Потому что я хочу подарить новые метлы лично игрокам, а не школе, — объяснил Сириус.

— Весьма щедро с твоей стороны, — удивленно приподнял бровь Абраксас.

Сириус пожал плечами.

— Если я подарю метлы школе, не исключено, что Дамблдор распределит их среди других команд во имя честной игры. Тот способ, что предлагаю я, гарантирует, что метлы получат именно те люди, для которых эти метлы предназначены.

— Мысль, достойная Слизеринца, — согласно кивнул Абраксас. — Я всегда знал, что в душе ты оставался одним из нас.

~*~*~*~

Воскресным вечером Люциус Малфой просматривал почту в своем кабинете, время от времени поднося к губам бокал с шерри. Отец Люциуса пропадал на Уиндермир корт со своим новообретенным сыном, Сириусом Блэком, где они вдвоем изучали обзоры новейших метел. Нарцисса отправилась на Гриммо навестить мать и бабушку. Никто не нарушал его одиночества, и, положа руку на сердце, Люциус наслаждался тишиной и покоем.

Дверь кабинета отворилась, и вошел домовик Добби.

— Прибыл профессор Снейп, хозяин Люциус, — оповестил он, и в комнату вошел мастер Зелий. Его шерстяной плащ был усеян капельками дождя.

— Добрый вечер, Северус, — приветливо поздоровался хозяин кабинета и указал на удобное кресло справа от себя. — Присаживайся. Стаканчик шерри?

— Спасибо, не откажусь, — поблагодарил Снейп, устраиваясь в кресле.

Люциус наполнил бокал и подал гостю.

— Итак, чем я обязан этому приятному сюрпризу? — осведомился светловолосый волшебник.

Снейп нервно шевельнул ноздрями.

— Полагаю, ты уже слышал о небольшом происшествии на последнем уроке Зелий?

Люциус с интересом посмотрел на своего гостя. Непохоже, что Северус проделал весь этот путь из Шотландии только для того, чтобы обсудить вопросы школьной дисциплины.

— Кое-что, — кивнул он. — Я слышал, что Эрис правильно ответил на один из твоих вопросов, и за это ты снял с него баллы — «за знание темной магии».

Снейп прищурился.

— Нам жизненно необходимо соблюдать приличия. Я не могу открыто поощрять учеников изучать Темные искусства. Если Дамблдор...

Люциус поднял ладонь в успокаивающем жесте.

— Северус, я понимаю. Хотя мой отец мог бы поинтересоваться, почему, если тебя так заботит внешнее впечатление, ты, тем не менее, задал подобный вопрос?

— Блэк ответил правильно на все мои вопросы, — спокойно ответил Снейп. — Это вредно для здоровья, если мальчики никогда не ошибаются. Они начинают зазнаваться. Поэтому я выбрал самое сложное зелье из известных мне. Я не ожидал, что этот паршивец знает ответ.

Люциус усмехнулся.

— Ты меня не обманешь. Мне известны твои истинные мотивы. Пожалуйста, можешь изводить Эриса Блэка столько, сколько душа пожелает. Мерлин! Его давно пора поставить на место. Однако, — нахмурился он, — мне не хотелось бы, чтобы ты счел необходимым втягивать Драко в ваши с Блэком отношения.

— Драко попытался оспорить мой авторитет в моем собственном кабинете, — возразил Снейп. — Я очень сомневаюсь, что ты стал бы терпеть подобную выходку в этом доме, и я не стану терпеть такое в школе.

— Разумеется, ты должен поступать, как считаешь лучшим, — бесстрастно согласился Люциус, однако глаза его опасно блеснули. — Однако, с твоей стороны было бы благоразумно припомнить, что, несмотря на тот злосчастный казус во время распределения, Драко остается моим сыном.

— Я этого никогда не забываю, Люциус.

— Увидим. — Малфой пригубил шерри. — Северус, ты в самом деле только из-за этого хотел видеть меня?

— Я хотел бы знать, каким образом Эрису Блэку стал известен состав Зелья Возрождения?

— Это и был тот самый вопрос? — нахмурился Люциус. — Боюсь, я никогда не слышал о таком зелье.

— Вот именно, — подчеркнул Снейп. — О нем вообще мало кто слышал. Его чрезвычайно сложно правильно приготовить, и оно относится к самым темным разделам магии, с которыми я когда-либо сталкивался. Могла ли Кассиопея Блэк рассказать мальчикам?

— Исключено, — возразил Люциус. — Я очень внимательно следил за тем, что она им преподает, и она не обучала их ничему, чего бы а сам не знал.

— Тогда откуда оно известно Эрису? Может, Сириус Блэк?..

— Сириус Блэк всего-навсего заносчивый повеса, — раздраженно отмахнулся Малфой. — У него в голове одни только шуточки и квиддич. В этом отношении он точь в точь мой отец.

Люциус слегка задумался и продолжил другим тоном:

— Эрис уже сейчас проявляет примечательную склонность к темным искусствам. Я довольно часто слышал, как Кассиопея расточает восторги по поводу его удивительной способности осваивать темные заклинания буквально на лету. Полагаю, мальчик мог прочитать об этом зелье в какой-нибудь книге.

— Весьма любопытно, проявление одаренности подобного рода в таком раннем возрасте, — заметил Снейп.

— На твоем месте, Северус, я бы не беспокоился так сильно по поводу его слишком глубоких знаний, — улыбнулся Люциус. — Эрис хранит гораздо более интересные секреты.

— И что же это за секреты?

— Ай-я-яй, Северус, — шутливо погрозил ему Люциус и снова поднес к губам бокал. — Я, может быть, и равнодушен к мальчику, но, тем не менее, он часть нашей семьи. Я не вправе рассказать тебе все. Скажу лишь, что Эрис одарен некими уникальными и необычными способностями. Думаю, его ожидает весьма занимательное будущее.

~*~*~*~

В конце недели каждому из семи игроков квиддичной команды Гриффиндора прибыла необычно длинная и узкая посылка. Оливер Вуд едва не лишился чувств, когда прочитал приложенную записку.

Дорогой мистер Вуд,

Желаем успеха в борьбе за Кубок в этом году! Надеемся, что этот подарок вам поможет. Это — ваш личный экземпляр новейшей «Нимбус 2000». Летайте на здоровье!

С сердечным приветом,

Сириус Блэк,

Загонщик команды Гриффиндор 1973 — 1978 гг

Абраксас Малфой,

Охотник команды Слизерин 1937 — 1943 гг,

Капитан команды 1938 — 1943 гг

Каждый член команды получил такую же метлу и записку с примерно теми же словами. Кроме Эриса. В его записке было написано следующее:

Дорогой Эрис,

Дедушка воспользовался своими связями в компании «Гоночные метлы Нимбус», чтобы раздобыть тебе полностью работоспособный прототип «Нимбус 2001». Эта метла будет выпущена в продажу только в следующем году. Мы ее опробовали — разумеется, только из соображений безопасности — и счастливы сообщить, что летает она превосходно, и что во всех отношениях она гораздо лучше двухтысячной модели. Если обнаружатся какие-то проблемы, дай нам знать, и мы тут же ее заменим.

С любовью,

Папа и дедушка

Едва закончился урок Зелий, Эрис и Драко со всех ног помчались в свою спальню, чтобы как следует рассмотреть новую метлу.

— Она просто прекрасна, Эрис! — воскликнул Драко, нежно лаская дерево рукояти кончиками пальцев.

— Тебе нельзя иметь собственную метлу, Блэк, — издевательски встрял Рон. — Ты попал!

— Ошибаешься, Уизли, — невозмутимо ответил Эрис. — У меня специальное разрешение от МакГонагалл.

— Ну конечно! — фыркнул Рон. — Вы, Пожиратели, только так и можете. Сначала твой папаша откупился от Азкабана, а теперь он купил тебе разрешение на метлу, хоть это и против правил.

В это время в комнату вошли Фред и Джордж, неся на плечах свои новенькие метлы.

— Отвали, Ронникинс, — велел Фред. — Эрис классный парень.

— Обязательно поблагодари своих папу и дедушку от нашего имени, — попросил Джордж.

— Я им передам, — улыбнулся Эрис.

— Вуд велел сказать тебе, что он запланировал тренировку сегодня вечером, чтобы мы все облетали наши новые метлы, — предупредил Фред.

— Я приду, — кивнул Эрис.

— Так тебя взяли в команду? — охнул Рон. — На первом курсе? Я тебя ненавижу!

~*~*~*~

Пока его кузен был занят на тренировке, Драко решил отправиться в библиотеку разузнать побольше о трехголовых собаках. Теперь он сидел за столом и просматривал несколько старых, покрытых плесенью книг в надежде найти подсказку. Судя по описаниям в книгах, существовало несколько разновидностей этих зверюг.

У одного варианта на шеях росли змеи, и Драко мельком подумал, что знание парселтанга его кузеном могло бы им пригодиться. Впрочем, насколько он помнил, в коридоре он не видел никаких змей и не слышал их шипения.

С другой стороны, Геркулес одолел трехголового пса благодаря надетой на нем волшебной львиной шкуре, которая защищала его от укусов, пока герой не заставил зверя покориться. Но у мальчиков не было такой шкуры, да и если бы была, вряд ли они смогли бы одолеть чудовище голыми руками.

Эта магглокровка Грейнджер тоже сидела в библиотеке и занималась. Судя по всему, она так ни с кем и не подружилась и проводила почти все свободное время среди книг. Девочка выглядела печальной, но Драко вовсе не собирался ее жалеть. Хотела бы завести друзей, так не строила бы из себя такую несносную всезнайку.

От усталости буквы уже расплывались у Драко в глазах, и, наверное, пора уже было закругляться. Но он пересилил себя и открыл очередную книгу — толстый талмуд в кожаном переплете. И на первой же странице он нашел то, что так долго искал!

— Эврика! — не удержался Драко.

Мадам Пинс строго посмотрела на него, а Грейнджер бросила любопытный взгляд, но мальчик не обратил на это внимания. Как же он не подумал об этом раньше? Теперь, когда он знал, что им делать, решение казалось таким очевидным. Движением палочки Драко отправил книги на полки, а сам заторопился в Гриффиндорскую башню.

~*~*~*~

На пути от квиддичного поля до замка Эрис насвистывал что-то веселое. В первый раз после прибытия в Хогвартс он почувствовал себя среди своих. Вуд и остальные члены команды с восторгом приняли дар от его семьи и с таким же восторгом следили за его полетами.

Эрис поднялся в спальню и обнаружил там Драко, уже одетого в пижаму и готового ко сну.

— Ну, как прошла тренировка? — спросил тот.

— Обалдеть как здорово! — заявил Эрис, стягивая квиддичную форму. — Ты зря не пошел.

Драко покачал головой.

— Нет, спасибо. Мне нравится квиддич, но ходить смотреть на тренировки — это уже перебор, тем более, что я даже не в команде.

Эрис переоделся в пижаму и присел на край своей кровати.

— Ты не против того, что меня взяли в команду?

— Почему я должен быть против?

— Ну, ты ведь тоже хорошо играешь в квиддич, — заметил Эрис. — Это нечестно, заставлять тебя ходить на уроки полетов, как всех остальных. И я считаю, что было бы здорово, если бы ты тоже был в команде.

Драко закатил глаза.

— Веришь или нет, Эрис, в жизни есть дела поинтереснее квиддича. Например, кража Философского камня.

Появление Рона заставило их перейти на французский.

— Qu'est-ce que tu as découvert? [Что ты разыскал?] — спросил Эрис.

Рон принялся копаться в своих вещах в поисках джемпера, что-то бурча под нос.

— Tu te souviens d'Orphée? [Ты помнишь легенду об Орфее?]

— Bien sûr [Конечно], — подтвердил Эрис.

— Pourquoi Cerbère l'a laissé entrer l'Enfer? [Так почему же Цербер позволил ему спуститься в ад?] — самодовольно спросил Драко.

Рон, наконец, нашел свой джемпер и выскочил из спальни, ворча что-то в адрес «чертовых иностранцев».

— Ты хочешь сказать, что мы просто должны спеть ему? — широко улыбнулся Эрис.

Его кузен утвердительно кивнул.

— Так просто! — воскликнул Эрис. — Как же я сам не догадался?

— Ты был слишком занят грезами о метлах и спортивной славе, — подколол его кузен. — Кто-то должен был помнить и о более важных вещах.

— Что бы я делал без тебя, Драко, — рассмеялся Эрис.

— О, я содрогаюсь при одной мысли об этом, — заявил блондин и залез под одеяло.

---

Все описания трехголового пса, в том числе и змеи, растущие из шеи, относятся к одному и тому же чудовищу — Церберу (Керберу).

Лежа в пещере своей, в три глотки лаял огромный

Цербер, и лай громовой оглашал молчаливое царство.

Видя, как шеи у пса ощетинились змеями грозно,

Сладкую тотчас ему лепешку с травою снотворной

Бросила жрица, и он, разинув голодные пасти,

Дар поймал на лету. На загривках змеи поникли,

Всю пещеру заняв, разлегся Цербер огромный.

Сторож уснул, и Эней поспешил по дороге свободной

Прочь от реки, по которой никто назад не вернулся.

(Вергилий, «Энеида»)

Видимо, Пушок еще маленький, и змеи пока не выросли ;)

— не отбечено

С самого утра Гарри рвался на третий этаж, чтобы немедленно проверить их гипотезу, но Драко спустил его с небес на землю.

— Если самым первым препятствием оказался пес из преисподней, то дальше будет еще хуже, — рассудительно заметил он.

— Тем более надо пойти и проверить, — возразил Эрис. — Мы сможем определить, какие там установлены преграды, а потом вернуться и разобраться с ними.

Драко покачал головой:

— И что ты будешь делать, если мы нарвемся на что-то, что убьет нас прежде, чем мы выберемся оттуда?

— Ты уже готов отступить? — насупился Эрис.

Драко оскорбился до глубины души.

— За кого ты меня принимаешь? Я просто хочу быть уверенным, что у нас в запасе достаточно уловок, прежде чем мы вломимся туда, куда ангелы шагнуть боятся.

Эрис скрепя сердце признал его правоту в данном случае и согласился подождать.

Их школьные задания по-прежнему были довольно просты, и у ребят было свободное время для разучивания заклинаний, которые помогли бы справиться с преградами на пути к Философскому камню. Следующие несколько недель они упорно трудились, перемежая домашние уроки и дополнительные занятия, а у Эриса еще были квиддичные тренировки. Тем не менее кузены ухитрялись время от времени и пошалить.

Отношения с Роном Уизли и Симусом Финниганом по-прежнему оставались натянутыми, но под влиянием близнецов и прочих игроков факультетской команды Гриффиндорцы стали дружелюбнее относиться к обоим мальчикам. Несколько случаев удачных сглазов и проклятий, примененных в коридорах, помогли Эрису и Драко заработать определенную репутацию среди студентов других факультетов, и даже Слизеринцы предпочитали не связываться с ними.

Профессора, за единственным исключением в лице Северуса Снейпа, были довольны их успехами в учебе. Снейп же даже не пытался скрыть свою неприязнь к Эрису и подчеркнуто не замечал его. На уроках профессор изредка молча бросал на Эриса мрачные взгляды, а если надо было что-то сказать, то зельевар обращался к Драко. Оба кузена изрядно веселились по этому поводу.

~*~*~*~

Наступил Хэллоуин, а с ним и время традиционного школьного пира. Дома у Блэков этот день отмечали скромно, если не сказать большего. Мариус и Клитемнестра считали неприличным веселиться с Гарри в день, когда погибли его родители, и всегда находили повод избежать этого. По той же причине и Сириус не стал ничего менять, и в прошлом году он попросту засел на весь день в своей спальне в компании нескольких бутылок огневиски. Малфои тоже избегали веселиться на Хэллоуин, правда, по другой причине — именно в этот день пал Темный Лорд.

Однако в Хогвартсе настроения были совсем другими, и Эрис с Драко не избежали общего веселья. Еда, как всегда, была выше всех похвал. Эрис наслаждался ростбифом, ну а Драко предпочел фаршированную индейку. Рядом с ними, как обычно, сидели Дин Томас, Ли Джордан и близнецы Уизли. Разговор шел об их первом совместном розыгрыше, который они планировали осуществить как раз перед Рождественскими каникулами.

Пир продолжался не более получаса, когда в Большой зал влетел Квиррелл, вызвав небольшой переполох.

— Т-там т-тролль! — заикаясь, сообщил он. — В п-подземельях.

И сочтя свою миссию выполненной, упал в обморок.

Зал взорвался криками ужаса, и Дамблдор тщетно пытался успокоить учеников. Однако, Эрис и Драко вовсе не испугались, а, напротив, понимающе усмехнулись друг другу. Дикий тролль в замке — это круто! Старосты созывали учеников своего факультета, чтобы развести их по общежитиям. По дороге кузены дружно замешкались, а затем скользнули в боковой коридор. В самом деле, не упускать же такой шанс.

— Чем, по-твоему, мы можем убить горного тролля? — поинтересовался Драко, пока они бежали мимо запертых дверей.

— Взрывное проклятие? — предложил Эрис.

Драко мотнул головой:

— У них слишком толстая шкура. Как насчет Дробящего заклятия?

— Тоже не сработает, — нахмурился Эрис. — Это заклятие для неодушевленных предметов. — Он задумался. — Думаю, проклятие Вскипающей крови подойдет лучше всего.

— Раз уж мы еще не выучили Аваду, — согласно кивнул Драко.

Кузены завернули за угол и оказались как раз на пути громадного тролля. Увидев добычу, тот громко заревел, разбрызгивая кругом свои слюни, и замахнулся дубиной.

Драко нацелил палочку.

— Sanguiferveo!

Его проклятие попало точно в цель, но только разозлило тролля еще сильнее.

Эрис тоже взмахнул палочкой.

— SANGUIFERVEO! — крикнул он что было сил.

Тролль остановился и зашипел от боли, но не прошло и минуты, как он снова замахнулся на Драко дубиной. Эрис напряг все свои силы и снова выпустил проклятие, на этот раз прошипев его на парселтанге.

Тролль заревел от жуткой боли и рухнул на колени, заставив стены содрогнуться. Эрис продолжал направлять палочку на монстра. Красный пар струился изо всех пор, накрывая тролля туманом. Через полминуты туман рассеялся, и тролль растянулся на полу.

Именно в этот момент в глубине коридора показался профессор Снейп в компании МакГонагалл и Квиррелла.

— Малфой! — раздраженно окликнул их Снейп. — Что вы двое тут делаете? Вам давно полагалось быть в общежитии.

Эрис широко улыбнулся.

— Мы ходили искать тролля, сэр, — ответил он.

— Глупые дети! — рассердилась МакГонагалл. — Вы хоть понимаете, как это опасно?

— А мне кажется, мы справились, — махнул Драко в сторону туши на полу.

Учителя замерли и перевели глаза на тело тролля. Квиррелла едва не стошнило, но Снейп хладнокровно подошел поближе и наколдовал несколько диагностических заклинаний.

— Он в самом деле мертв, — недоверчиво подтвердил он.

— Мертв! — потрясенно повторила МакГонагалл. — Как же вы смогли убить горного тролля в двенадцать футов ростом? — спросила она мальчиков.

— Проклятием Вскипающей крови, профессор, — пожал плечами Эрис.

Снейп оторопело посмотрел на него.

— К вашему сведению, Блэк, проклятье Вскипающей крови — это очень темная магия.

— В самом деле? — с невинным видом уточнил Эрис. — Судя по всему, оно весьма эффективно.

МакГонагалл, казалось, потеряла дар речи, но быстро восстановила самообладание.

— Не так много первокурсников способно самостоятельно одолеть горного тролля, — заявила она. — Я по-прежнему считаю, что вы должны были делать то, что вам велели старшие, но тем не менее — пять баллов каждому. А теперь бегите в гостиную факультета. Ученики продолжат праздничный пир на своих факультетах.

Эрис и Драко послушно кивнули головами и со всех ног бросились назад в Гриффиндорскую башню. Снейп проводил их подозрительным взглядом. И никто не заметил Гермиону Грейнджер, притаившуюся позади одного из доспехов, стоящих в коридоре. Покрасневшие глаза настороженно смотрели вслед победителям тролля.

~*~*~*~

В начале ноября состоялся первый квиддичный матч в этом сезоне. Играли Гриффиндор против Слизерина, и вся школа бурлила в предвкушении. Утром перед матчем Эрис плотно позавтракал и отправился в раздевалку. Переодевшись в форму и держа в руках метлу, он присоединился к остальным, чтобы выслушать традиционное напутствие в исполнении Вуда. Наконец, команда вышла на поле.

Эрис взмыл в воздух. Ветер приятно ласкал его длинные волосы. Мальчик бросил взгляд на трибуны и заметил Драко, который с нетерпением рассматривал стадион. Сердце Эриса екнуло, когда он увидел, кто сидит рядом с кузеном — высокий привлекательный мужчина в форме Гриффиндора и представительный пожилой господин в очень старомодной форме Слизерина. Он узнал Сириуса и Абраксаса. От радости Эрис громко рассмеялся и сделал пару петель в воздухе.

Игра началась. Команда Гриффиндора была хороша, но и Слизеринцы не уступали, хотя было видно, что они делают упор скорее на грубую силу, чем на мастерство. Эрис поднялся повыше и осматривался в поисках Снитча. Примерно через полчаса после начала матча он заметил золотую искру и спикировал на нее на предельной скорости. Ловец Слизерина Хиггс слишком поздно сообразил, что случилось. Он попытался догнать соперника, но Эрис летел слишком быстро для него. Пальцы мальчика сомкнулись вокруг крылатого мячика, и Гриффиндор победил со счетом 220 — 60.

Трибуны взорвались аплодисментами. Эрис облетел стадион, триумфально вскинув вверх руку с зажатым Снитчем. Сириус, Абраксас и Драко вскочили со своих мест, хлопая и крича что есть мочи.

— Эрис Блэк! Эрис Блэк! — скандировали они, и вскоре весь факультет Гриффиндора подхватил этот клич. К ним присоединились Рейвенкло и Хаффлпафф. Слизеринцы, разумеется, были недовольны поражением, но присутствие Сириуса не осталось незамеченным, и змейки по-видимому, не решились слишком открыто выражать свое недовольство. Человека, которого все знали как первого подручного Темного Лорда, не стоило сердить.

Эрис, наконец, приземлился и был немедленно окружен остальными членами команды.

— Блестяще, Эрис! — торжествовал Вуд. — Так держать, и Кубок чемпионата по Квиддичу без сомнения будет нашим.

Фред и Джордж дружно хлопнули мальчика по спине.

— Мы так и знали, что это у тебя в крови, — заявил Джордж.

— Наша лучшая находка за все время, — подтвердил Фред

Анджелина улыбнулась:

— Новые метлы тоже не помешали. Поблагодари за нас своих отца и дедушку.

— Ты можешь сделать это сама, — усмехнулся Эрис. — Вон они идут.

Все обернулись и увидели, что Драко идет к ним по полю стадиона, а за ним шагают Сириус и Абраксас.

— Отличная работа, парни! — воскликнул Абраксас. — И девицы, — слегка смущенно добавил он, заметив девичьи улыбки. — Я так полагаю, что в этом году на квиддичном Кубке будет имя нашего Дома.

— Это какого такого «нашего»? — подмигнул Сириус. — Напомни-ка, чьи цвета на твоей мантии?

Абраксас закатил глаза и махнул палочкой. Его старая квиддичная форма тут же перекрасилась в золотое и красное.

— Так-то лучше, — одобрительно кивнул Сириус.

— Большое вам спасибо за наши метлы, мистер Блэк и мистер Малфой, — поблагодарил Вуд.

— Пустяки, мой мальчик, — отмахнулся Абраксас. — Небольшой подарок в знак нашего уважения.

Глаза Сириуса весело блеснули:

— Мы рассматриваем эти метлы, как выгодное вложение, которое принесет нам богатые дивиденды.

Драко рассмеялся при виде озадаченного выражения на лице Вуда.

— Он имеет в виду, что теперь Гриффиндор должен семь раз подряд выиграть Кубок по квиддичу.

Абраксас потрепал Драко по голове.

— Вам стоит присмотреться к нему, мистер Вуд. Драко — прекрасный вратарь. Возможно, вам понадобится подготовить себе смену.

— Не говоря о том, что он неплохой запасной игрок почти для любой позиции в команде, — добавил Сириус. — Вдруг кто-нибудь заболеет?

— Только не в загонщиках, — вмешался Эрис. — Тут он слабак.

— Верно, — согласился Сириус, похлопав сына по плечу. — Но ведь и ты тоже.

— Так я и не претендую, — усмехнулся Эрис.

Абраксас крепко обнял своих внуков.

— Кстати, — объявил он, — я хотел бы пригласить вас всех в Малфой Мэнор во время Рождественских каникул, чтобы отметить победу Гриффиндора. Я пришлю сову с подробным письмом.

— Я принесу огневиски, — тут же вызвался Сириус, лукаво блеснув глазами.

Знакомый вкрадчивый голос прозвучал у него за спиной:

— Как это похоже на тебя, Блэк, подбивать юное поколение на предосудительные поступки.

— Привет, Сопливус, — небрежно бросил Сириус, даже не обернувшись.

— Сопливус? — переспросил Абраксас и обернулся посмотреть на мастера Зелий. — Ах да, этот полукровка. Право, Сириус, — добавил он, сморщив нос, — я полагаю, что Нарцисса была совершенно права.

Эрис и Драко дружно прыснули.

— Так по какой причине, мистер Снейп, вы позволяете себе вмешаться в нашу личную беседу? — осведомился Абраксас.

— Я всего лишь хотел поздравить команду Гриффиндора с победой, — ледяным тоном ответил Снейп.

— А что вы скажете о моих внуках? — продолжал Абраксас. — Не правда ли, их изрядные таланты произвели на вас впечатление?

— Мальчики неплохо справляются с зельями, — нехотя признал Снейп.

— Вот именно, мистер Снейп, и не только с зельями, — со значением посмотрел прямо в глаза декану Абраксас. — Собственно, некоторые из их талантов покажутся вам весьма занимательными. Эрис и Драко — чрезвычайно одаренные волшебники. — Он придвинулся ближе. — То же самое можно сказать и обо мне и, будьте уверены, о моем знаменитом зяте. Лучше бы вам запомнить это.

— Благодарю за предупреждение, мистер Малфой, — нахмурился Снейп.

— Это не предупреждение, Сопливус, — вмешался Сириус. — Это угроза.

Снейп смерил глазами обоих своих противников, отрывисто поклонился и удалился прочь.

— До чего же неприятный тип, — пробормотал Абраксас. — Жаль, что вы вынуждены изучать зелья под его руководством. Просто чудо, что кто-то в состоянии научиться чему-нибудь, когда он маячит поблизости. В мое время Зелья преподавал профессор Слагхорн. Да и Сириус его еще застал. Великолепный зельевар и мой друг. Обидно, что он ушел в отставку.

— Как бы то ни было, всю компанию ожидает вечеринка, — напомнил Сириус. — Не будем вас задерживать. Отличная работа. Надеемся увидеть вас всех на Рождество.

Сириус и Абраксас распрощались со всеми, и команда потопала в замок праздновать победу.

~*~*~*~

После отбоя Рон Уизли и Симус Финниган тихонько выскользнули из гостиной Гриффиндора. Ранее им передали записку с указанием места встречи. Через десять минут они оказались возле одного из заброшенных классов, где их уже ждала Гермиона Грейнджер.

— Что за спешка, Грейнджер, — зевнул Симус. — Я б не отказался придавить чуток.

— Что для тебя важнее, Финниган, — огрызнулась девочка. — Хорошо выспаться или остановить Эриса Блэка?

Рон навострил уши:

— Что значит «остановить Блэка»? Что он замышляет?

— Что тут непонятного? — простонала Гермиона. — Сын одного из самых опасных волшебников Британии поступает в Хогвартс и оказывается на Гриффиндоре. Он подкупает друзей деньгами своей семьи, и ему даже начисляют баллы за использование Темной магии!

Рон наморщил лоб:

— К чему ты клонишь?

Гермиона тяжело вздохнула, но продолжила:

— Я думаю, что Эрис Блэк пытается захватить Гриффиндор. Я считаю, что он хочет стать следующим Вы-Знаете-Кем.

— Следующим Вы-Знаете-Кем? — передразнил ее Рон. — Ты что, ненормальная?

Гермиона предпочла не обращать на него внимания.

— Я довольно часто общалась с Хагридом, и он как-то проговорился. что Дамблдор прячет в школе что-то очень важное, какой-то могущественный артефакт. Я не знаю, что это может быть, но я уверена, что Блэк пытается украсть артефакт, чтобы с его помощью обрести власть.

Симус задумался, а потом согласно кивнул:

— В этом есть резон. Блэк и Малфой постоянно шныряют где-то. На днях я проснулся в шесть утра, когда они только-только вернулись в спальню.

— У них действительно полно секретов, — признал Рон. — Всякий раз, когда я наталкиваюсь на них, они переходят на иностранный язык, будто не хотят, чтобы я услышал, о чем они говорят.

Гермиона задумчиво присела на стул.

— Мы должны повсюду следовать за ними. Это будет не сложно, поскольку у нас одно и то же расписание уроков.

— Ну не знаю, — неохотно возразил Рон. — Они встают в несусветную рань.

— Значит, будешь вставать раньше, — сверкнула глазами Гермиона.

— Тебе не кажется, что ты слегка преувеличиваешь? — заметил Симус.

— Вы что, совсем не понимаете? — рявкнула Гермиона. — Разве вы не знаете, что творилось, когда Сами-Знаете-Кто был жив? А Блэк хочет вернуть эти дни.

— Но мы же дети, — возразил Рон.

— Просто представьте себе, как бы все изменилось, если бы все те школьники взяли дела в свои руки в те времена, когда Сами-Знаете-Кто еще учился в школе.

Мальчики неохотно кивнули, признавая правоту Грейнджер.

— Что ты конкретно предлагаешь? — спросил Рон.

— Прежде всего, — заявила Гермиона, — нам нужно выяснить, что именно охраняет Дамблдор. Держу пари, это как-то связано с запретным коридором на третьем этаже.

— Тот, куда нам запрещено ходить? — уточнил Симус.

Гермиона сурово кивнула:

— Полагаю, мы должны разузнать, что находится за той дверью.

~*~*~*~

За пару недель до конца семестра МакГонагалл объявила о составлении списка учеников, которые собирались остаться в Хогвартсе на Рождественские каникулы. Сама мысль, что кто-нибудь способен на такую глупость, казалась Дарко и Эрису смехотворной, и как же они удивились, увидев Фреда и Джорджа, становящихся в очередь.

— Разве вы не уезжаете домой на Рождество? — удивился Драко.

Фред покачал головой:

— Родители отправляются в Румынию навестить нашего брата Чарли.

— Но вы не можете остаться здесь! — возразил Эрис. — Одни в этом промерзшем замке? Решено, вы поедете с нами.

Джордж удивленно поднял брови:

— Ты это серьезно?

— Почему нет? — подхватил Драко. — Я уверен, что его отец или мой дедушка будут счастливы принять вас у себя. Будет весело!

Фред и Джордж обменялись взглядами и дружно вздохнули.

— Мы были бы очень рады, — начал Фред.

— Мы очень признательны за приглашение, — добавил Джордж.

— Но мы не можем вот так взять и уехать, — продолжил было Фред, но его неожиданно прервал Рон, вклинившись между ними.

— Вы задерживаете всю очередь, придурки, — раздраженно рыкнул он на братьев и прошел дальше, чтобы внести свое имя в список.

Фред и Джордж снова посмотрели друг на друга и согласно повернулись к Эрису и Драко.

— Если подумать... — проговорил Джордж. — Мы были бы чрезвычайно рады провести с вами Рождество

Эрис и Драко радостно улыбнулись в ответ.

— Чудесно! — заявил Эрис. — Я дам знать отцу.

~*~*~*~

За два дня до начала Рождественских каникул дружная компания (близнецы, кузены Блэк и Малфой, Ли и Дин) запустила свой грандиозный розыгрыш. Все началось во время обеда в Большом зале. Каждый, кто входил в зал, должен был назвать пароль, иначе его волосы тут же окрашивались в красный или зеленый цвет. Хитрые заклятья были составлены таким образом, что ученики Рэйвенкло и Слизерина были отмечены красным цветом, а Гриффиндор и Хаффлпафф красовались в зеленом.

Обеденные столы были зачарованы так, что стоило кому-нибудь рядом сказать «Рождество», как они тут же начинали громко и фальшиво распевать святочные песни. Елки в зале начинали аплодировать, если в разговоре упоминалась профессор МакГонагалл, и взрывались шиканьем и свистом при имени профессора Снейпа.

Уже этого было достаточно, чтобы назвать то, что происходило в зале, проделкой десятилетия. За ученическими столами то и дело раздавался веселый смех, однако некоторые преподаватели выражали недовольство. Ли и Дин были вполне удовлетворены результатом своих трудов и намеревались расслабиться и наслаждаться.

Однако ни близнецы, ни кузены не собирались уступать в этом состязании и лезли из кожи вон, придумывая новые трюки. Весь день воскресенья в коридорах вспыхивали фейерверки, пели гаргульи, а волосы учеников то и дело меняли цвет. Эрис и Драко зачаровали доспехи, чтобы те выкрикивали дразнилки. При появлении учителей доспехи переходили на латынь, а директор удостоился тирады на классическом арабском. В свою очередь, Фред и Джордж украсили каждый портрет в замке художественными гирляндами из окрашенной туалетной бумаги.

Заключительный аккорд прозвучал поздней ночью. Эрис и Драко ухитрились Ступефаем обездвижить миссис Норрис, под прикрытием мантии-невидимки проникнуть в гостиную Слизерина, где и примотали противную кошку магической липучкой к люстре.

Когда на следующий день, уже в поезде, они рассказали об этом близнецам, Ужасные Уизли вынуждены были признать, что у них появились достойные конкуренты.

— не отбечено

Ученики Хогвартса разъехались на Рождественские каникулы, и преподаватели собрались на традиционный педсовет, чтобы обсудить успехи своих подопечных. Дамблдор, с длинным свитком в руках, расположился во главе массивного дубового стола. Постучав по столешнице и дождавшись тишины, он приступил к делу.

— Начнем с первокурсников, — объявил он. Профессора зашуршали своими свитками в поисках нужных записей. — Итак, что вы скажете о Ханне Эббот?

По традиции, первым свое мнение озвучивал декан факультета.

— Замечательная девочка! — отозвалась профессор Спраут. — Очень прилежная и ответственная, и с примерным поведением. Что касается моего предмета, по Гербологии у нее твердое «Удовлетворительно».

Остальные преподаватели подтвердили, что мисс Эббот старательная ученица, хотя звезд с неба не хватает, и Дамблдор перешел к следующему имени в списке.

— Вот, кстати. Что вы думаете об Эрисе Блэкe?

— Живой, энергичный мальчик, весьма одаренный от природы, и с хорошей домашней подготовкой, — приступила к ответу МакГонагалл. — Ему пришлось преодолеть серьезное предубеждение против него на Гриффиндоре, но впоследствии он завоевал популярность, и его очень ценят в квиддичной команде.

Губы Минервы слегка изогнулись в намеке на улыбку, и она добавила:

— Разумеется, не без шила в известном месте, и этим он напоминает мне своего отца, каким я его знала. Время от времени мне поступают жалобы, связанные с его склонностью к проказам, но ни разу его шутки не доходили до откровенно злого умысла или жестокости. И, похоже, он хорошо ладит с близнецами Уизли.

— Что же до его успехов в учебе, — продолжила ведьма, — он прекрасно осваивает Трансфигурацию, и я не думаю, что это обусловлено только его подготовкой к школе. У него блестящие способности, что не удивительно, учитывая разносторонние таланты его отца. К счастью, юный Блэк сам стремится знать и уметь больше. Я освободила его от рутинных домашних заданий, при условии, что уровень его работы в классе не пострадает. Вместо этого он работает над индивидуальными проектами, разумеется, под моим руководством. Пока что все его результаты просто превосходны.

— Благодарю, Минерва, — сказал Дамблдор и обратился к Мастеру Чар. — Что скажете вы, Филиус?

Профессор Флитвик только что не подпрыгивал от удовольствия, говоря об Эрисе.

— Мне очень нравится этот мальчик. У него явный дар к Чарам, и подобного я не видел с тех пор, как Лили Эванс закончила Хогвартс. Как и Минерва, я счел уместным предложить Эрису заниматься по индивидуальной программе и так же, как и она, доволен результатами.

— Мальчик серьезно занимается и демонстрирует успехи в освоении учебного материала, — заговорила профессор Спраут. Было видно, что она дает объективную оценку, но не более того. — Однако, Блэк не проявляет личного интереса к моему предмету. Я заметила, что когда тема урока уже знакома ему, он начинает дурачиться. Несколько раз мне приходилось делать ему замечание, чтобы он не отвлекал более слабых студентов. Я поставила его в пару с Невиллом Лонгботтомом. У Лонгботтома безусловный талант в Гербологии, и он очень быстро все усваивает. Этого оказалось достаточно, чтобы поддерживать у Блэка интерес к учебе.

Дамблдор задумчиво кивнул.

— Ваше мнение, Квиринус?

— С-судя п-по всему, Б-блэк весьма талантлив, — отозвался Квиррелл. — Он н-не очень внимателен в к-классе, но п-постоянно п-показывает высокие результаты на к-контрольных. На Хэллоуин он ухитрился в одиночку убить г-горного т-тролля. Думаю, это г-говорит достаточно о его способностях в з-защите.

— Я бы хотел кое-что добавить по этому поводу, — медленно начал Снейп. — Чтобы одолеть тролля, Блэк применил очень сильное темное заклятие. Я несколько раз наблюдал, как легко он обращается с темной магией.

— Ничего удивительного, — заметила МакГонагалл, — учитывая, из какого он рода.

— Не думаю, что все объясняется только этим, — продолжил Снейп. — Его «подельник», мистер Малфой, вырос в том же окружении, однако совершенно не проявляет феноменальных способностей в темных Искусствах, как это делает Блэк. А между тем, во всем остальном они не уступают друг другу. И это, вкупе с печальной склонностью пренебрегать правилами, заставляет меня сильно беспокоится по поводу Блэка.

— Это убедительный довод, Северус, — признал Дамблдор. — Однако, как мы все убедились, у мальчика есть и положительные качества. Нам следует найти способы стимулировать именно их развитие и в то же время сдерживать отрицательные черты его характера. Ну, довольно об этом. Что вы скажете о его успехах в учебе?

— Если не считать его зловредного характера, — фыркнул Снейп, — у меня нет претензий. Он вполне разбирается в зельях.

Профессор Синистра не добавила ничего нового, разве что сообщила, что по ее предмету у мальчика твердое «Превосходно». Что касается профессора Биннса, то преподаватель истории магии перестал посещать педсоветы еще лет за семнадцать до своей смерти. Посему Дамблдор решил продолжить по списку.

— Прекрасно, — заявил он. — Теперь расскажите мне, что вы думаете о Сьюзен Боунс?

~*~*~*~

Хогвартс-экспресс неторопливо подкатил к платформе вокзала Кингс-Кросс. Кузены и близнецы Уизли собрали свои пожитки, тепло попрощались с Ли Джорданом и Дином Томасом и пошли на выход.

— Вот увидите, папа вам понравится, — разливался соловьем Эрис. — Он просто замечательный. Он...

Друзья ступили на платформу, и мальчик растерянно замолчал.

— А его нет...

В самом деле, никакого Сириуса Блэка поблизости не наблюдалось. Вместо него на платформе стояла Кассиопея Блэк, одетая в строжайше выдержанном стиле, и грозно взирала на приближающуюся компанию.

— Не копайтесь, парни, — скомандовала она. — Мы не собираемся оставаться в этом магглятнике ни на секунду дольше необходимого. Это весь ваш багаж?

— Да, тетя Кэсси, — подтвердил Эрис.

Тетушка взмахнула палочкой, и сундуки и клетки с совами испарились.

— Они будут дожидаться вас в доме, — объяснила она и подошла поближе.

Фред и Джордж инстинктивно попятились. Кассиопея бросила на них грозный взгляд:

— Эрис, ты не представишь мне своих друзей?

— Ой, прости, тетя Кэсси, — поспешно извинился мальчик. — Это — Фред и Джордж Уизли, внуки Цедреллы Блэк. — Он повернулся к близнецам. — Моя двоюродная бабушка, Кассиопея Блэк.

— Приятно познакомиться с вами, мисс Блэк, — нервно поздоровался Фред.

— Это большая честь для нас, — добавил Джордж.

— Ну еще бы, — скучающим тоном отозвалась Кассиопея. — Хотела бы я сказать то же самое. Как бы то ни было, — вздохнула она, — вы нравитесь моим племянникам, и потому вас пригласили провести Рождество с нашей семьей. И как бы я ни хотела обратного, это решение от меня не зависит. Тем не менее, я желала бы донести до вас сугубую важность соблюдения в нашем доме достойного поведения. Не сомневаюсь, что, будучи воспитаны как вы есть, вы привыкли к несколько более свободным нормам. У нас это не пройдет. Вы будете вести себя как истинные джентльмены все время, пока вы здесь, или вам придется встретиться с весьма серьезными последствиями. Я ясно выражаюсь?

Фред и Джордж могли только дружно склонить головы в ответ.

— Вы что, языки проглотили? — поинтересовалась Кассиопея.

— Нет, мисс Блэк, — с трудом выдавил Джордж.

— Ну так воспользуйтесь ими. Еще раз, вам все ясно?

— Да, мисс Блэк, — дружно отрапортовали близнецы.

Кассиопея снизошла до легкой улыбки.

— Прекрасно. Я полагаю, мы прекрасно поладим, при условии, что вы будете вести себя надлежащим образом.

С этими словами она направилась к выходу из вокзала, и ребятам ничего не оставалось, как молча следовать за ней. Близнецы послали Эрису и Драко возмущенный взгляд, но те только виновато пожали плечами.

— А где папа? — поинтересовался Эрис, пока они шли пешком до Уиндермир корт.

— Твой отец просил извиниться за него, что он не смог забрать вас со станции. Он довольно серьезно поранил ногу в этот выходной и все еще не может передвигаться самостоятельно.

— С ним все в порядке? — тревожно уточнил Драко.

Кассиопея неодобрительно посмотрела на него:

— Разумеется, он выживет. Расскажите-ка лучше, как вам школа?

— Уроки ужасно скучные, — пожаловался Эрис.

— Они даже близко не дотягивают до уровня твоих, тетя Кэсси, — польстил Драко.

— Без всякого сомнения, — фыркнула тетушка. — Не так уж часто ведьма с таким опытом, как мой, берется за обучение детей. Считайте, что вам повезло.

Несмотря на строгий тон, мальчики поняли, что она довольна.

~*~*~*~

Когда они, спустя четверть часа, подошли к дому, Сириус уже встречал их в дверях, сидя в роскошном шагающем кресле, которое когда-то принадлежало Поллуксу.

— Эрис! Драко! — радостно воскликнул он и, не вставая с кресла, заключил мальчиков в объятия. — Спасибо, что подобрала их, тетя Кэсси, — улыбнулся он Кассиопее.

Старая ведьма хмыкнула:

— Разумеется, это было ужасно обременительно, но, к счастью, мальчики сумели обуздать свои разрушительные порывы.

— Признайся, что ты нас любишь, тетя, — проказливо улыбнулся Эрис.

Кассиопея строго поджала губы, но ее взгляд лучился нежностью.

— По крайней мере, я довольна твоим поведением, чего не могу сказать о некоторых, — добавила она, глядя на Сириуса. — Как ты ухитрился получить такое увечье? Небось, опять скатывался по перилам.

Сириус пожал плечами:

— Было полнолуние, тетя Кэсси, — невозмутимо ответил он. — Я схватился с оборотнем.

Кассиопея только покачала головой и отправилась наверх, бормоча себе под нос что-то насчет дерзких подростков-переростков. Сириус же игриво подмигнул сыну, и Эрис понял, что все было в точности так, как объяснил его отец.

— А эти юные джентльмены, стоящие тут будто аршин проглотили, надо полагать, Фред и Джордж Уизли, о которых я наслышан, — сказал Сириус, протягивая близнецам руку.

Братьев еще явно потряхивало после знакомства с Кассиопеей, поэтому их ответное рукопожатие вышло несколько нервозным.

— Я — Сириус Блэк, отец Эриса, — продолжал Блэк-старший. — Я помню вас по тому квиддичному матчу. Вы оба — превосходные загонщики.

— Премного благодарны, мистер Блэк, — ответил Фред.

Сириус поморщился.

— Оставьте вы это «мистер». Когда я слышу такое, я чувствую себя стариком. А ведь я едва перевалил за тридцать, так что я еще вполне молод. Для вас я просто Сириус.

— Всенепременно, Сириус, — вежливо согласился Джордж.

Парень так и стоял, благовоспитанно сложив руки на груди, будто собрался декламировать стихи.

Сириус закатил глаза:

— Вы так и собираетесь все Рождество ходить по струночке? — Он повернулся к сыну. — Дай-ка угадаю, тетя Кэсси закатила свою ознакомительную речь?

Эрис молча кивнул.

— Так я и думал, — вздохнул Сириус. — Не знаю, что там старая карга вам наговорила, но я хочу, чтобы вы все делали ровно наоборот. Это ваш праздник, так что насладитесь им по полной. И если тетя Кэсси попробует пожаловаться, — намеренно громко добавил он, — она узнает, каким грозным колдуном может быть Сириус Блэк!

Сверху приглушенно донесся чей-то раздраженный выдох. Сириус от души расхохотался. Драко и Эрис поддержали его, и даже близнецы Уизли неуверенно присоединились к веселью.

— Ну вот, так-то лучше, — одобрительно усмехнулся Сириус. — Я слыхал, что вы, ребята, считаете себя умелыми проказниками. Надеюсь убедиться в этом за время праздника.

Он оглянулся назад, где домовушка аккуратно вытирала пыль с портрета сэра Сагиттариуса.

— Мопси, проводи, пожалуйста, господ Фреда и Джорджа Уизли в их комнаты. В течение следующих двух недель они — наши гости. Проследи, чтобы все их желания были удовлетворены.

— Слушаюсь, хозяин, — поклонилась Мопси и повела близнецов наверх.

— Теперь ты, Драко, — продолжил Сириус. — Твоя мама очень хочет как можно скорее увидеть тебя дома. Завтра мы встречаемся на Гриммо, а затем на Рождество мы все соберемся в Малфой-мэноре.

Драко кивнул:

— Спасибо, дядя Сириус. Эрис, до встречи.

Блондин прошел в гостиную и через несколько секунд исчез в пламени камина.

~*~*~*~

— Рад видеть тебя дома, Гарри, — заговорил Сириус, когда они остались одни. — Я скучал по тебе. Все-таки, это совсем не то, когда только тетя Кэсси да сквибы могут составить мне компанию.

— Похоже, что вы с дядей Ремусом развлекали себя, как могли, — усмехнулся Эрис. — Что у тебя с ногой?

— У оборотней очень мощные челюсти, — подмигнул Сириус. — Позволь дать тебе отеческий совет — каким бы забавным тебе это ни казалось, никогда не подкрадывайся к оборотню и не пытайся его напугать. Даже если ты в образе большого черного пса, а вышеупомянутый оборотень — твой лучший друг. Все может закончится раздробленной ногой, к твоему огорчению.

Эрис поднял брови:

— Раздробленной ногой? — переспросил он.

— К твоему сведению, это адская боль, пока она исцеляется, — заявил Сириус. — Как бы то ни было, к Рождеству я буду в полном порядке, и у нас с твоим дедушкой будет полно времени, чтобы разгромить тебя в квиддич.

— Мечтай-мечтай, старикан, — отпарировал Эрис.

Именно в этот момент в вестибюль один за другим скатились вниз по перилам близнецы Уизли.

— Рад видеть, что вы, ребята, вполне освоились, — подколол их Сириус.

— Мы слышали, как этот способ упомянули в разговоре, и не смогли устоять, — объяснил Фред.

— Вы довольны вашими комнатами? — поинтересовался Сириус.

— Вам Солнце не слишком ярко светит? — фыркнул Джордж. — Я никогда в жизни не видел такого великолепия.

— Ты бы видел папины апартаменты, — заметил Эрис. — Это, считай, весь этаж.

— Должен же я иметь какие-то привилегии, — пожал плечами Сириус. — Кстати, кто желает сыграть в подрывного дурака?

Фред и Джордж усмехнулись друг другу. Может быть, идея провести каникулы у Блэков была не так уж и плоха?

~*~*~*~

И действительно, Рождество у близнецов оказалось прямо-таки волшебным. В Малфой-мэноре их сердечно приветствовал сам Абраксас, который вместе с Сириусом вручил им презенты. Туда же совы доставили подарки от родных и друзей.

Сириус преподнес Джорджу новехонькую профессиональную биту, а вот Фред получил старую и потертую.

— Это моя счастливая бита, — поспешил объяснить Сириус. — Пока я летал с ней, мы не проиграли ни одного матча.

— Вот это да! — потрясенно воскликнул Фред. — Спасибо, Сириус.

— Теперь она твоя, но при условии, что ты передашь ее своему преемнику в команде Гриффиндора, — торжественно заявил Сириус. — Я желаю, чтобы магия, заключенная в этой бите, служила и следующим поколениям. Я бы мог передать ее Эрису или Драко, но загонщики из них никудышные. Тут и счастливая бита не поможет, играй они на этих позициях.

В ответ на эти слова Эрис и Драко бросили в Сириуса заклинание щекотки, и через секунду волшебник уже катался по полу, хохоча во все горло

— А как вам удается колдовать вне школы? — заинтересовался Джордж. — Разве у вас не будут проблемы с Министерством?

— Не смеши меня, — фыркнула Кассиопея. — Следящие чары могут обнаружить только место применения магии, но они не показывают, кто это сделал.

— В доме, где живут волшебники, у Министерства нет никаких возможностей определить, когда колдует несовершеннолетний, — объяснила Нарцисса.

Судя по лицам близнецов, они только что получили самый лучший рождественский подарок. Они тут же достали свои палочки, и вскоре в гостиной мэнора разразилась битва заклятий. Люциус и присутствующие леди предпочли удалиться, но Абраксас с Сириусом охотно присоединились к развлечению. Сириус вовсю использовал преимущества своего шагающего кресла и всеми четырьмя ногами увертывался от летящих заклятий. К обеду всем стало ясно, что Блэк-старший победил.

— Папа всегда выигрывает в таких схватках, — пояснил Эрис близнецам по пути в столовую.

— Потому что я — великий и ужасный колдун, — хвастливо заявил Сириус, обгоняя их и картинно рассекая воздух полами своей парадной мантии.

Эрис проказливо усмехнулся и выпустил невербальное заклятие, которому его научил портрет Джеймса. Сириус тут же завис в воздухе вверх ногами, причем его длинные волосы стелились по полу. Близнецы и Драко расхохотались.

— Так что ты там говорил, папа? — подколол его Эрис.

Сириус и глазом не моргнул. Взмахом палочки он трансфигурировал юного нахала в большую тыкву. Заклятие Эриса тут же развеялось, и Сириус едва успел наколдовать гору пухлых подушек, чтобы не упасть на голый пол. Близнецы и Драко зааплодировали. Сириус вскочил на ноги и небрежно поклонился. Затем он убрал подушки и взял в руки тыкву.

— Таким ты мне нравишься гораздо больше, — усмехнулся он. — Пожалуй, я оставлю тебя в таком виде до конца обеда. А впрочем...

Сириус разжал руки. Близнецы вскрикнули в ужасе, но снова мельнула палочка, и вместо того, чтобы разлететься ошметками тыквы по всей комнате, Эрис оказался сидящим на полу с отбитой попой. Отец подал ему руку и помог встать.

— Так что ты там говорил? — усмехнулся он.

Эрис только закатил глаза.

— Ну погоди, папуля. Когда-нибудь я тебя уделаю.

Сириус взъерошил ему волосы.

— Конечно, так и будет. Но пока этот день не настал, я собираюсь насладиться каждой минутой.

~*~*~*~

На следующий день после Рождества близнецы Уизли, Эрис, Драко и Сириус отправились в гости к Ремусу, в его дом на вересковой пустоши. Там они и провели весь день, доедая остатки праздничного обеда и развлекаясь историями из славного прошлого Мародеров. Фред и Джордж жадно ловили каждое слово своих кумиров, и Эрис буквально видел, как крутятся мысли у них в головах, прикидывая, как применить идеи Мародеров к их собственным проделкам.

Двадцать седьмого декабря вся квиддичная команда Гриффиндора собралась на вечеринку в Малфой-мэноре. Там их уже ожидали горы первоклассных закусок и реки сливочного пива. Сириус, верный своему обещанию, притащил огневиски, однако внимательно следил, чтобы никто не перешел черту. Музыка, разнообразные игры — короче, все прекрасно проводили время. Уже было далеко за полночь, когда Эрис, Сириус и близнецы вернулись на Уиндермир корт. К их удивлению, Мариус еще не спал, а дожидался их в компании ведьмы и волшебника с ярко-рыжими волосами. Лица обоих гостей выражали суровую непреклонность.

— ФРЕД И ДЖОРДЖ УИЗЛИ! — заорала ведьма, едва те вышли из камина. — КАК ВЫ ТОЛЬКО ПОСМЕЛИ! КОГДА Я ПОЛУЧИЛА ПИСЬМО ОТ ПЕРСИ...

— О, так это был Перси? — уточнил Фред.

— Ну еще бы! — отозвался Джордж. — Наш старательный староста Перси.

Сириус шагнул вперед.

— Вы, должно быть, мистер и миссис Уизли? — приветливо спросил он. — Я — Сириус Блэк. Полагаю, случилось какое-то недоразумение?

— Мне прекрасно известно, кто вы такой, — отрезала Миссис Уизли. — А также, что вы из себя представляете! И если вы думаете, что сможете отмазаться с помощью вашего золота, как вы привыкли, то советую подумать еще раз.

— Молли, успокойся, — тихонько вмешался ее муж. Он повернулся к Сириусу. — Видите ли, мистер Блэк, у нас сложилось впечатление, что на Рождество дети собирались остаться в школе. Когда мы получили письмо от нашего сына, где сообщалось, что они отправились домой, чтобы провести праздник с семьей, мы просто не знали... Вы же сами отец, уверен, вы сможете понять наше беспокойство.

Сириус недовольно посмотрел на близнецов:

— Вы не говорили родителям, куда собираетесь?

— Наверное, выскочило из головы, — пожал плечами Джордж.

Сириус вздохнул и снова повернулся к чете Уизли:

— Мистер и миссис Уизли, я очень сожалею. Когда я говорил моему сыну, что он может пригласить близнецов провести каникулы здесь, я предполагал, что у них имеется разрешение. Мне подумалось, вы будете рады, что они смогут провести рождество вместе с друзьями, а не в опустевшем Хогвартсе.

— Не знаю, какие темные делишки вы замышляете, Блэк, — прошипела миссис Уизли, — но я буду благодарна, если вы станете держаться подальше от моей семьи. Я не желаю, чтобы вы и дальше кружили им головы и отравляли своими порочными идеями.

— Перестаньте ругать моего отца! — вступился Эрис. — Это вовсе не его вина.

Однако Сириус крепко сжал его плечо.

— Спасибо, сын, но я сам разберусь, — ровно проговорил он, и по его тону Эрис понял, что лучше не спорить. Мальчик послушно замолк.

— Право, ни к чему ссориться, — зевнув, предложил Мариус. — Уже очень поздно. Давайте я попрошу домовика приготовить вам комнату, а утром мы спокойно все обсудим.

— Благодарю, мистер Блэк, но мы не собираемся оставаться здесь ни на минуту, — резко возразила миссис Уизли. — Фред! Джордж! — скомандовала она. — Соберите ваши вещи. Мы отправляемся домой.

— Что? — возмутились близнецы. — Так нечестно!

Однако миссис Уизли не собиралась уступать. Близнецы угрюмо поплелись вверх по лестнице в свои комнаты. Через некоторое время они вернулись с сундуками и метлами.

— Откуда у вас эти новые метлы, ребята? — с интересом спросил мистер Уизли.

— Пара выпускников Хогвартса подарила новые метлы команде Гриффиндора, — не растерялся Фред.

— Очень великодушно с их стороны, — добавил Джордж.

— Понятно, — спокойно проговорила миссис Уизли. — Что ж, вы не увидите этих метел до самого отъезда в школу.

С этими словами разъяренная женщина выпроводила своих сыновей из особняка, оставив сконфуженного мистера Уизли наедине с Блэками. Тот неловко попрощался и тоже вышел.

Избавившись от Уизли, Сириус облегченно вздохнул.

— Спасибо, что взял их на себя, дядя Мариус, — поблагодарил он. — Извини, что помешали тебе спать.

— Ничего страшного, мой мальчик, — сонно откликнулся Мариус. — Разумеется, я мог бы послать их в Малфой-мэнор, едва они появились здесь в восемь вечера. Но мне не хотелось портить вам вечеринку, так что я сказал, что не знаю, куда вы все отправились.

Сириус со смехом хлопнул пожилого сквиба по плечу:

— Так ты терпел их здесь четыре часа с лишним? Ты просто молодчина, дядя Мариус!

Потом он посмотрел на сына и тоже похлопал его по плечу:

— Жалко, что твоим друзьям пришлось уйти.

Мальчик досадливо пожал плечами:

— Раз уж у них хватило ума попытаться обмануть собственную мать... Она не из тех, кто спустит им такое с рук. Драко будет разочарован, — вздохнул он. — Мы собирались все вместе поиграть завтра в квиддич.

Сириус усмехнулся:

— Ну что ж, дедушка и я не упустим шанса разгромить вас двоих. Мне не терпится показать тебе мою новую метлу.

---

Сагиттариус — созвездие Стрельца

— не отбечено

Рождественские каникулы близились к концу. Морозным вечером Эрис сидел в библиотеке в доме на площади Гриммо и читал. Здешнее собрание книг безусловно было самым обширным из всех имеющихся в роду Блэк. Внезапно дверь распахнулась и ворвался Драко, сжимая в руках какую-то старую книгу.

— Дядя Сириус сказал, что я найду тебя здесь, — радостно сообщил он. — Я нашел решение!

— Решение чего? — уточнил Эрис, неохотно оторвавшись от тома, озаглавленного «Самые сильные снадобья».

— Как украсть Философский камень и не умереть при этом, — терпеливо напомнил Драко.

Эрис внимательно посмотрел на него:

— И как же?

— Портключи, активируемые паролем, — самоуверенно заявил Драко. — Мы зачаруем их перенести нас в безопасное место. Таким образом, если мы столкнемся с чем-то, что нам не по силам, достаточно будет назвать пароль.

— Замечательно, — улыбнулся Эрис. — Ты уже научился делать портключ?

— Само по себе заклинание простое, — сообщил Драко, раскрывая книгу, — но требует большой силы. Я подумал, что мы можем попробовать вместе.

Эрис согласно кивнул:

— Мы должны быть уверены в том, что делаем, прежде чем рисковать собственными жизнями.

Остаток каникул ребята тренировались заговаривать портключи. Первые их изделия не работали вообще. Эрис уже был готов зачаровывать ключи на парселтанге, но Сириус когда-то посоветовал ему прибегать к змеиному языку только в крайних случаях, поскольку это влияло на обычную магию мальчика. Тем не менее, даже не прибегая к своему дару, Эрис ухитрился первым изготовить работающий портключ, который перенес их из библиотеки в спальню. Ребята продолжили эксперименты, все более увеличивая расстояние, и к концу каникул обрели полную уверенность в своих изделиях.

~*~*~*~

Пятого января Сириус отвез мальчиков на станцию в своем автомобиле. Достав вещи из багажника, он помог погрузить их на вокзальные тележки. Дальше им предстояло пройти к платформе вместе с окружающими магглами.

— Я понимаю, что было бы проще и быстрее, если бы Мопси перенесла ваш багаж прямо к поезду, — объяснил Сириус. — Однако вам не помешает узнать, как обойтись своими силами, если в этом будет нужда.

Он помог мальчикам справиться с тележками в вокзальной толчее и прошел с ними на платформу 9¾. На прощание Сириус крепко обнял обоих.

— Желаю вам хорошо провести время. Не так уж и долго осталось до Пасхи, а там мы с дедушкой приедем посмотреть на ваш квиддичный турнир.

Ребята помахали в ответ и в хорошем настроении поднялись в вагон. Однако их ожидал неприятный сюрприз. Едва они разместились в купе, к ним зашли Фред и Джордж. Выражение их лиц было непривычно унылым.

— Плохие новости, — хмуро сообщил Фред. — Мама буквально с катушек слетела, едва мы оказались дома.

— Мне показалось, что она и раньше на вас срывалась, — заметил Эрис.

— Раньше... Раньше была ерунда, — покачал головой Джордж. — Она вообще запретила нам общаться с вами, кроме как в квиддиче.

Драко недоверчиво уставился на него:

— Ты шутишь!

— Какие тут шутки, приятель, — вздохнул Фред.

— Надеюсь, вы не собираетесь ее слушаться, — предположил Эрис.

— Мы так и собирались — выслушать ее и сделать все по-своему, — начал Джордж.

— Но тут она заявила, что поручила Рону и Перси следить за нами и немедленно сообщать домой, если нас увидят вместе с вами, — закончил Фред.

— Так нечестно! — возмутился Драко.

— Конечно, нет, — согласился Джордж. — Но мама считает, что вы двое плохо на нас влияете.

Фред горько рассмеялся:

— Первый раз в жизни она задумалась, что кто-то вообще может плохо на нас влиять.

— Ладно, не переживайте, — успокоил Джордж. — Мы надеемся, что запрет продержится только этот семестр. Уж за лето мы сумеем поговорить с отцом, а он убедит маму передумать.

— И мы все равно остаемся друзьями, — добавил Фред. — Если будет нужно — обращайтесь, и плевать на Рона с Перси.

— Спасибо, — улыбнулся Эрис.

— Рождественские каникулы с вашими семьями были просто замечательные, — заметил Джордж. — Обязательно поблагодари их от нашего имени.

— И скажи, что мы сожалеем, что так вышло, — закончил Фред.

— Обязательно, — пообещал Драко, и близнецы отправились в свое купе, которое они делили с Ли Джорданом и Дином Томасом.

— Чтоб ее, эту мамашу Уизли, — проворчал Эрис, когда они остались одни. — И почему взрослым обязательно надо во все вмешиваться?

— Могло быть и хуже, — подмигнул Драко. — К примеру, мой папа не в восторге от тебя или дяди Сириуса, но он не запрещал мне водиться с тобой.

— Посмотрел бы я, как он попробовал, — рассмеялся Эрис. — Только представь, что бы ему на это сказал дедушка!

— При чем тут дедушка? — возразил Драко. — Представь, что я бы ему сказал.

Тут дверь в купе снова отворилась, и в проеме показались Панси Паркинсон и Дафна Гринграсс. Эрис и Драко поспешно поднялись на ноги.

— С новым годом, леди, — учтиво поздоровался Эрис, как Сириус учил его еще год назад, во время подготовки к Рождественскому балу. — Какой приятный сюрприз!

— С новым годом, мальчики, — ответила Панси. — Не возражаете, если мы присоединимся?

— Прошу вас, — откликнулся Драко, указывая на место слева от себя.

Панси опустилась на предложенное место, а Дафна присела возле Эриса. Мальчик открыл традиционную корзинку «от Мопси» и предложил обеим девочкам эклеры, которые были приняты с искренней благодарностью.

— Мы мало виделись в прошлом семестре, — начала разговор Дафна.

— Уверяю вас, это было наше упущение, — отозвался Эрис.

— Надеюсь, вы не избегаете нас из-за того, что мы на Слизерине? — поддразнила его Панси.

— Будь это так, нам пришлось бы прятаться от собственных семей, — напомнил Драко.

— Досадно видеть, насколько затруднены отношения с учениками за пределами нашего собственного факультета, — заметила Дафна. — Право, мне было бы приятнее общаться с ними, чем кое с кем из Слизерина.

— И не говори, — простонал Эрис. — Я бы охотно предпочел видеть тебя на Гриффиндоре, чем эту зубрилу Грейнджер.

— Что касается меня, — добавил Драко, — я был бы совсем не против обменять Уизли и Финнигана на Нотта и Забини.

— А Крэбба и Гойла, так и быть, можете оставить себе, — чарующе улыбнулся Эрис.

— Терпеть не могу эту Грейнджер! — заявила Панси. — Дура и уродка. Эти вечно лохматые волосы, и зубы торчат. И при всем при этом она еще лезет в отличницы по всем предметам.

Драко приподнял бровь:

— Может она и первая ученица, Панси, но уж точно не первая на всем курсе.

— Вы вне конкурса, — хихикнула Панси. — Вы с Эрисом настолько обогнали всех остальных, что и сравнивать незачем.

— В одном ты безусловно права, — вставил Эрис. — Грейнджер невыносима, как ни смотри.

Дафна нахмурилась:

— По правде говоря, мне ее немного жалко, — тихо сказала она. — Я знаю, что она может быть неприятной, но, с другой стороны, она ужасно одинока. Только представьте, каково это — учиться в школе, где все и всё вокруг тебя чужое.

— Дин Томас, похоже, притирается нормально, — возразил Драко. — Он отдает себе отчет, что чего-то не знает, и с удовольствием учится новому. А вот Грейнджер...

— Она другая, — подхватила Дафна. — Она всем и каждому доказывает, что занимает здесь место по праву.

— Но она ошибается, — едко закончила Панси. — Она грязнокровка.

Эрис молчал, глубоко задумавшись о чем-то.

— Моя крестная мать — магглорожденная, — наконец, тихо заговорил он. — Лили Поттер. Но все, кто ее знал, утверждают, что она была выдающейся волшебницей.

— Мы разговаривали с ее портретом, — подтвердил Драко. — Она очень милая. Совсем не такая, как Грейнджер.

Панси незамедлительно поспешила исправить свою оплошность:

— Эрис, я совсем не хотела оскорбить твою крестную.

— Разумеется, нет, — равнодушно согласился Эрис. — Может, ты и права, — повернулся он к Дафне. Может, Грейнджер и не стала бы такой занозой, если бы к ней хорошо отнеслись и объяснили что к чему.

Дафна пожала плечами:

— Никогда не поздно попробовать. Если окажется, что она и в самом деле такая кошмарная, как кажется, никто не станет принуждать тебя возиться с ней.

Эрис согласно кивнул, и повисло неловкое молчание.

— Ой, кстати, Драко, — захихикала Панси. — Угадай, где я провела каникулы!

~*~*~*~

Поскольку близнецы Уизли были недоступны для совместных проказ, а план отступления был готов, кузены решили, что ни к чему тянуть с ограблением Хогвартса. И уже на следующую ночь после возвращения в школу Эрис и Драко под мантией-невидимкой выскользнули из башни Гриффиндора и направились на третий этаж. У каждого из них на шее болтался зачарованный портключ, который активировался словом-паролем.

Оказавшись в запретном коридоре, они подошли к запертой двери и Эрис прошептал «Алохомора». Дверь отворилась, и кузены прокрались внутрь. Как и в прошлый раз, трехголовый пес почуял их запах и потянулся к ним, но мальчики не мешкая затянули колыбельную на два голоса.

«За день мы устали очень,

Скажем всем «спокойной ночи».

Глазки закрывай.

Баю-бай.»

Цербер моментально успокоился, и три пасти приоткрылись, изображая дурашливую собачью улыбку. Монстр улегся на каменный пол и задремал. Не прекращая петь, мальчики подошли к крышке люка, приподняли ее и спрыгнули вниз. Эрис на всякий случай позволил крышке захлопнуться за собой, чтобы никакой случайный посетитель запретного коридора не догадался, что случилось. Еще в полете он услышал рычание, будто пес внезапно проснулся.

Приземление оказалось на удивление мягким. Эрис облегченно вздохнул, но тут пол вдруг зашевелился у него под ногами.

— Что происходит?

— Не знаю, — взволнованно отозвался Драко.

Эрис засветил палочку.

— Великий Мерлин! Это Дьявольские силки!

— Они предпочитают влажные и темные места, — вспомнил Драко. — Нужно зажечь огонь.

Эрис кивнул и произнес заклинание. Язык огня взметнулся с кончика палочки, и силки отпустили свою добычу

— Чуть не попались, — пробормотал Драко.

— Хотел бы я знать, какие еще сюрпризы приготовил Дамблдор, — откликнулся Эрис.

Они двинулись вперед по галерее, вымощенной отсыревшим камнем, и вскоре оказались в ярко освещенной комнате. На противоположной стороне была запертая дверь, которая не поддалась их заклинаниям. Под потолком комнаты, казалось, порхали сотни маленьких птичек. Эрис присмотрелся повнимательнее...

— Это же ключи! — воскликнул он. — Летающие ключи.

— Как по твоему, каким из них открывается дверь? — спросил Драко. — Они все одинаковые.

— Кроме вон того, серебряного, — улыбнулся Эрис. — Думаю, он подходит к замку.

Эрис огляделся вокруг и заметил метлу, стоящую в углу комнаты.

— Понятно, я должен его поймать.

— У нас нет времени на твои квиддичные подвиги, — осадил его Драко. Он поднял палочку и нацелился на один из ключей.

— Акцио серебряный ключ! — скомандовал Драко, и ключ прилетел ему прямо в руки.

Драко спокойно открыл дверь и отпустил ключ обратно в стаю. Кузены прошли в следующее помещение и оказались рядом с огромной шахматной доской.

— Думаешь, нам придется сыграть партию? — уточнил Эрис.

— Нет, братец, эти гигантские шахматы здесь для красоты поставили, — огрызнулся Драко.

Эрис с любопытством посмотрел на кузена:

— Что-ты дергаешься. Непохоже на тебя.

— Извини, — смутился Драко. — Я немного нервничаю из-за всего этого. Смотри, ведь ни одно из этих препятствий не было по-настоящему трудным. Значит, впереди нас ждет что-нибудь похуже.

— Очень бодренькая мысль, — простонал Эрис.

— Что до этой доски, — принялся размышлять Драко, — видимо, нам придется сыграть за определенные фигуры. Я буду королем, а ты — моей королевой.

— Ну спасибо, приятель, — язвительно поблагодарил Эрис.

Они заняли соответствующие клетки на доске. Прежде, чем начать игру, Эрис наклонился к кузену и прошептал:

— Делаем детский мат.

Драко кивнул и сделал первый ход. Как ни странно, старая хитрость сработала. Через четыре хода кузены поставили мат и смогли пройти дальше. В следующем помещении их ожидал злющий горный тролль.

— Ну, это просто, — усмехнулся Эрис и взмахнул палочкой.

— Погоди, не убивай, — вмешался Драко. — Если мы оставим всю защиту ненарушенной, будет труднее догадаться, что Камень украден.

— И то верно, — признал Эрис и аккуратно нацелился палочкой троллю в голову. — Империо! — прошептал он, и тролль покорно уступил дорогу.

— А ты чертовски хорош в этом заклинании, — заметил, нахмурившись, Драко. — Сколько раз ты им пользовался до сих пор?

— Только один, — ухмыльнулся Эрис. — Я проклял Сортировочную шляпу, чтобы она отправила тебя в Гриффиндор.

— Что?! — воскликнул Драко. — Зачем?

— Твоя сортировка слишком затянулась, — пожал плечами Эрис. — Я не хотел, чтобы нас распределили по разным факультетам.

— А ты, оказывается, опасный колдун, — растерянно покачал головой Драко. — Впрочем, я не против. Тот вариант, что предложила Шляпа, мне совсем не понравился.

— Какой? — тут же насторожился Эрис.

— А вот не скажу, — жеманно заявил Драко. — Это тебе расплата за твое нетерпение.

— Если бы я этого не сделал, ты мог бы не попасть на Гриффиндор, а угодить куда-нибудь еще, — попытался оправдаться Эрис.

Драко фыркнул:

— Напомни-ка, чем мы с тобой занимаемся прямо сейчас. Крадем Философский камень, просто ради прикола. Уж если это не по-Гриффиндорски, то я не знаю, что тогда.

Эрис подмигнул ему, и кузены двинулись навстречу следующему препятствию.

Внезапно впереди и позади взметнулись языки пламени, блокируя их в небольшой камере. Перед ребятами стоял стол, на котором в ряд выстроились бутылочки с зельями, а рядом лежал кусок пергамента.

— Вот накрутил, — пробормотал Драко, прочитав записку. — В каких-то из этих сосудов — яд, в каких-то — крапивное вино, одна бутылочка позволит нам пройти вперед, и еще одна — вернуться. Так, посмотрим...

— У нас нет времени на эту чепуху, — прервал его Эрис и направил палочку на таинственные сосуды.

— Токсикум ревелио!

Маленькие облачка черного дыма появились над фиалами с ядом.

— Винум ревелио!

На этот раз пурпурная дымка отметила бутылочки с вином.

— Ну как, это поможет с разгадкой? — насмешливо спросил он Драко.

— Чуть-чуть, — вернул тот усмешку. Драко еще раз перечитал загадку и уверенно потянулся к одной из бутылочек. — Вот. Это зелье поможет пройти вперед.

Он отпил немного и передал ее кузену. Эрис в свою очередь сделал глоток и поставил бутылочку на место. На всякий случай он скастовал Доливающие чары, а затем спокойно шагнул сквозь пламя. Драко последовал за ним.

Помещение было совершенно пустым, если не считать большого старинного зеркала. Эрис пересек комнату и остановился перед ним. То что он увидел, заставило его ахнуть в изумлении. В зеркале отражался он сам, в своем первозданном виде — с лохматыми волосами Джеймса Поттера и зелеными глазами Лили Эванс. Сами Джеймс и Лили стояли позади него, вместе с Сириусом и Ремусом. А дальше виднелись Драко и вся остальная родня — Поллукс, Арктурус, Мелания, Ирма, Кассиопея, Абраксас, сквибы... В руках отражение Эриса держало большой хрустальный сосуд, наполненный Эликсиром жизни, и все люди в зеркале были молоды и энергичны.

— Что теперь, Эрис? — нетерпеливо спросил Драко. — Мне хочется поскорее найти Камень и смыться отсюда.

— Посмотри в зеркало, — торопливо велел Эрис, подталкивая кузена к блестящей поверхности. — Что ты там видишь?

Драко уставился в зеркало и вдруг ахнул:

— Камень! Он у меня в кармане!

Малфой сунул руку в карман мантии и извлек оттуда кроваво-красный камень.

— У тебя получилось! — потрясенно воскликнул Эрис.

— У нас получилось, — с улыбкой поправил его Драко.

— Покажи, — попросил Эрис, протягивая руку к Камню.

— Давай сначала выберемся отсюда, — предложил Драко и назвал пароль.

Ничего не произошло. Драко попробовал еще раз, с нулевым результатом. И еще раз... Выражение торжества на его лице быстро уступило место панике.

— Портключ не работает! Тут, наверное, установлены блокирующие чары!

— Дай-ка я попробую, — предложил Эрис.

Он взял кузена за руку и испустил длинное вибрирующее шипение. Увы, и это не сработало.

— Давай попробуем вернуться тем же путем, что мы пришли, — предложил Драко.

— И как мы это сделаем? — огрызнулся Эрис. — Действие зелья наверняка закончилось, а другого способа пройти сквозь пламя нет.

— Что же нам делать?

— Мы должны прорваться через блокирующие чары, — решительно сказал Эрис.

— Ты свихнулся? Как ты это собираешься сделать? — изумился Драко.

— Еще не знаю, — честно признался Эрис.

Он закрыл глаза, поднял палочку и зашипел. Пока его кузен пробовал одно заклинание за другим, Драко не находил себе места от волнения. Наконец, Эрис открыл глаза и крепко схватил кузена за руку.

— Давай, Драко! — крикнул он, и блондин произнес пароль.

Через несколько мгновений ребята уже стояли в гостиной Гриффиндора.

— Как ты это сделал? — поинтересовался Драко, пытаясь отдышаться.

Эрис подмигнул ему:

— Я — наследник Слизерина, — провозгласил он торжественно, — следующий Темный Лорд. Я владею многими необычайными способностями.

Его кузен только закатил глаза в ответ на это хвастовство, и мальчики отправились в спальню. Ни один из них не заметил некую магглорожденную ведьму, притаившуюся за креслом.

~*~*~*~

Утром спозаранку, возбужденная Гермиона притащила Рона и Симуса в знакомый пустой класс.

— Ну что на этот раз? — зевнул Симус. — Могла бы и позволить нам немножко поваляться. Даже хитромудрые кузены еще не вставали.

— И мне известно, почему, — самодовольно заявила Гермиона. — Они где-то шатались допоздна вчера ночью. Я видела, как они аппарировали в гостиную, хотя аппарировать в Хогвартсе невозможно.

— Они никак не могли аппарировать, Гермиона, — насмешливо возразил Рон. — Им всего лишь одиннадцать.

Но лохматую девчонку это не успокоило.

— Я видела это своими глазами, Рон, — сердито ответила она. — И потом, я слышала, что сказал Малфой, когда они появились в нашей гостиной. Он спросил Блэка, как тот сумел это сделать.

— И что ответил Блэк? — насторожился Симус.

Прежде, чем ответить, Гермиона глубоко вздохнула:

— Он сказал, что это одно из многих особых умений, которыми он владеет, поскольку он — наследник Слизерина и следующий Темный Лорд!

Ребята потрясенно уставились на нее.

— Он так прямо и сказал? — воскликнул Рон.

— Прямо там, в гостиной, — спокойно кивнула Гермиона.

— А он знал, что ты тоже там была? — уточнил Симус. — Может, он просто подшутил над тобой?

— Он не знал, что я была там, — уверенно ответила девочка. — Я зашла за кресло, чтобы подобрать книжку, которую я там забыла, а они как раз аппарировали в комнату.

Рон рухнул в рассохшееся деревянное кресло, которое едва не рассыпалось под его весом.

— Блин! — не сдержался он. — Я знал, что с ними что-то нечисто, но я и подумать не мог, что они так беспечно в этом признаются. — Он покачал головой. — Они ведь и к нашей семье подкатывались. Фред и Джордж отправились к Блэкам на Рождество. Ох, мама и разозлилась, когда узнала.

— С этим нужно что-то делать, — предложил Симус. — Может быть, поговорить с преподавателем?

— Это идея, — встрепенулся Рон. — Мы можем все рассказать МакГонагалл.

Гермиона задумчиво покачала головой:

— Я уважаю профессора МакГонагалл, но я не знаю, можем ли мы ей довериться. Я ходила к ней, чтобы выразить свое несогласие, когда она наградила Блэка баллами за использование темной магии против тролля. Мне сказали не лезть в чужие дела.

— Если Блэк и впрямь следующий Темный Лорд, нам надо сразу идти к директору, — предложил Симус.

— Под каким предлогом? — фыркнул Рон. — Он же не ведет уроки.

— Я считаю, что надо идти к профессору Квирреллу, — подвела итог Гермиона. — В конце концов, он специалист по защите от темных искусств.

— Думаешь, он сумеет справиться с Темным Лордом? — недоверчиво спросил Симус. — Какой-то он весь дерганый.

Гермиона вздохнула, признавая его правоту:

— И все же мы должны рассказать ему. Если он не в силах сам остановить Блэка, по крайней мере, он может привлечь Дамблдора. Директор скорее выслушает преподавателя, чем группу первокурсников.

— не отбечено

Поскольку Гермиона была очень ответственной девочкой, она решила не откладывать дело в долгий ящик и сразу после обеда отправилась посоветоваться с профессором Квирреллом. Вскоре она уже стучалась в массивную дубовую дверь его кабинета. Как только профессор открыл дверь и пригласил ее войти, Грейнджер приступила к делу.

— Извините, сэр, — волнуясь, начала она, — но мне необходимо обсудить с вами кое-что.

— И ч-что же это, м-мисс Грейнджер? — доброжелательно спросил Квиррелл.

— Это насчет Эриса Блэка, — объяснила та. — Мне кажется, он что-то замышляет.

— П-почему в-вы т-так решили?

Гермиона нерешительно прикусила нижнюю губу:

— Прошлой ночью я случайно подслушала его разговор с Малфоем. Они аппарировали в Гриффиндорскую башню, когда я находилась в гостиной.

— Внутри Х-хогвартса невозможно аппарировать, м-мисс Г-грейнджер, — поправил ее профессор. — Тем б-более двум п-первокурсникам.

— Мне это известно, сэр, но я своими глазами видела, как они внезапно возникли в комнате.

— Очень с-странно. В-вы не д-догадываетесь, как они могли это сд-делать?

— Да, сэр, — утвердительно кивнула Гермиона. — В разговоре Блэк упомянул, что он обладает многочисленными магическими способностями, поскольку он — наследник Слизерина и следующий Темный Лорд.

До этих слов лицо Квиррелла выражало лишь вежливую скуку. Так пожилой дядюшка мог бы выслушивать очередную фантазию малолетнего родственника. Теперь же эту маску мгновенно сменил напряженный интерес.

— Что он еще сказал? — нетерпеливо спросил профессор.

— Больше ничего, сэр, — ответила Гермиона. — Но я думаю, что его интересует та вещь, которая спрятана в коридоре на третьем этаже.

Квиррелл снисходительно улыбался, но в его глазах блеснула тревога:

— Почему вы решили, что в том коридоре что-то спрятано?

Магглокровка иронично приподняла бровь:

— Об этом не так уж трудно догадаться, профессор. Я не знаю, что именно там лежит, но я не хочу, чтобы это досталось Блэку.

— Вы очень умная девочка, мисс Грейнджер, — похвалил ее Квиррелл. — Десять баллов Гриффиндору. Я тщательнейшим образом разберусь с этим. И если вы снова услышите нечто подозрительное, пожалуйста, сообщите мне.

— Разумеется, сэр, — уверила его Гермиона и вышла из комнаты. Она была настолько довольна тем, что профессор отнесся серьезно к ее опасениям, что совершенно не обратила внимания на то, что в середине их разговора Квиррелл перестал заикаться.

~*~*~*~

После успешной кражи Философского камня и Эрис, и Драко как-то потеряли к нему интерес. Собственно, их больше занимал процесс подготовки и само ограбление. Разумеется, Эрис неоднократно прикидывал, как он воспользуется Камнем, но, по сути, не было никакой необходимости немедленно приступать к изучению его возможностей. Драко без возражений отдал камень Эрису, а тот лишь полюбовался на него несколько минут, погладил — и засунул в старый носок, чтобы надежно спрятать трофей на самом дне своего сундука. Навалились уроки и другие дела, и кузены почти не вспоминали о Камне.

В один из дней, возвращаясь с урока зельеделия в Гриффиндорскую башню, Эрис столкнулся с Гермионой Грейнджер. От неожиданности девочка выронила книги, которые рассыпались по полу.

— Прости пожалуйста, Грейнджер, — извинился Эрис и заклинанием собрал все книги в аккуратную стопку.

— Спасибо, — неуверенно пробормотала магглокровка.

Эрис решил воспользоваться ситуацией, чтобы проверить на практике предположения Дафны.

— Послушай, Грейнджер, — начал он. — Похоже, мы как-то неудачно начали наше знакомство. Мне жаль, что так вышло. Я знаю, что это непросто — обживаться в новом мире, не имея ясного представления, как тут все устроено. Мне следовало помочь тебе разобраться, что к чему.

Гермиона с подозрением посмотрела на него:

— Что это ты тут изображаешь, Блэк?

— Ничего, — честно ответил Эрис. — Просто я понял, что у нас с тобой не заладилось с самого начала, и решил попробовать исправить это.

— Это что, очередной твой розыгрыш? — прищурилась Гермиона. — Или ты задумал чего-то еще похуже?

— Ты за кого меня принимаешь, Грейнджер? — в замешательстве спросил Эрис.

— Я знаю, что вы с Малфоем собираетесь сделать, и я не собираюсь позволить вам остаться безнаказанными, — с вызовом заявила лохматая девчонка.

Эрис успокаивающим жестом вскинул руки и попятился от нее:

— Все-все, — проговорил он. — Поступай как знаешь. Я тебя больше беспокоить не стану.

Он аккуратно обошел чересчур недоверчивую девочку и направился к лестнице.

~*~*~*~

После кражи Камня прошла уже неделя. Эрис как раз осуществил свою месть в отношении Перси Уизли и теперь успешно удирал с места преступления, как вдруг налетел на профессора Квиррелла.

— Прошу прощения, сэр, — поспешно извинился он. — Я вас не заметил.

— Н-ничего страшного, мистер Б-блэк, — успокоил его Квиррелл, ненавязчиво подталкивая в пустой класс. — Итак, мистер Б-блэк, я слышал, ч-что вы и ваш к-кузен п-проявляете некоторый интерес к Ф-философскому к-камню.

Осведомленность профессора застала Эриса врасплох, но он постарался не подать виду.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, профессор, — ответил он. — Разумеется, я читал о нем, но, насколько я знаю, очень немногие добились успеха в деле создания Камня. Если не ошибаюсь, единственный Камень, который существует в наши дни, принадлежит Николасу Фламелю.

Квиррелл прищурился, и Эрис ощутил во лбу резкую боль. Внезапно раздался шипящий звук, но мальчик ясно видел, что губы профессора не двигаются. Звук, казалось, доносился откуда-то позади его головы.

— Мы слыхали кое-что еще, — прошипел странный голос. — Мы слыхали, что ты называешь себя наследником Слизерина. Как такое может быть, если истинный наследник никто иной, как сам лорд Волдеморт?

Эрису очень хотелось ответить, но что-то говорило ему, что выдавать знание парселтанга было бы глупо. Поэтому он решил промолчать.

— Он вообще понимает меня? — продолжал бубнить голос. — Что же это за наследник Салазара Слизерина, если он не может говорить на древнем языке змей?

— Можно спросить, сэр? — обратился Эрис к Квирреллу, решив не обращать внимания на странный голос. — Почему вы думаете, что меня интересует Философский камень?

— Мне сказала мисс Грейнджер, — ответил профессор. — Она также сказала мне, что вы собирались украсть его.

Откуда она это узнала, удивился Эрис. Он лихорадочно придумывал ответ.

— Видимо, Грейнджер неправильно поняла нас, сэр, — наконец, заговорил он. — Она была в библиотеке, когда мы с моим кузеном Драко говорили о запретном коридоре на третьем этаже. Нам было любопытно, не имеет ли он отношения к Тайной Комнате, которую, по слухам, Слизерин спрятал в Хогвартсе. Только истинный наследник может ее открыть. Ну и я сказал, что хотел бы туда забраться. — Эрис озадаченно нахмурил брови. — Но ведь это никак не может быть связано с Философским камнем, правда, сэр? Насколько я помню, я никогда не заговаривал об этом. Неужели в Тайной Комнате спрятан Философский камень? — воскликнул он, будто его только что озарило.

— Ну в-вы и в-выдумщик, мистер Б-блэк, — усмехнулся Квиррелл. — Ну хорошо, ступайте.

Эрис повернулся, собираясь уйти.

— Постой, — прошипел странный голос, и мальчик замер от неожиданности.

Слишком поздно он понял, какую страшную ошибку он только что совершил.

— Так, значит, ты можешь говорить на змеином языке? — прошипел голос. — Повернись, когда с тобой говорят те, кто выше тебя.

Эрис засмеялся, но повернулся, чтобы взглянуть Квирреллу в лицо.

— Вряд ли ты выше меня, — прошипел он в ответ. — Я — истинный наследник Слизерина, наследник по прямой линии двух чистокровных родов, что восходят к временам самого Мерлина. А ты кто такой?

Квиррелл медленно повернулся спиной к мальчику и снял свой тюрбан. На затылке профессора оказалось второе, весьма омерзительное, лицо. Глаза светились красным, а вместо нормального носа были щели, как на морде у змеи.

— Я — лорд Волдеморт, — прошипел голос. — И я — истинный наследник Слизерина.

Эрис сморщился. Право, он никогда в жизни не видел ничего более отвратительного, чем эта морда!

— Если ты в самом деле наследник Слизерина, — заговорил он, — зачем ты пользуешься псевдонимом? Если бы ты был достойным отпрыском чистокровного рода, ты бы не счел необходимым скрываться под этим нелепым именем. «Лорд Слизерин» звучит куда внушительнее. Как, впрочем, и «лорд Блэк», — подмигнул Эрис. — Мой прадедушка всегда подозревал, что ты — бастард, прижитый какой-то ведьмой. Кто был твоим отцом? Какой-то грязный маггл?

Волдеморт яростно взревел, и Эрис понял, что попал прямо в яблочко.

— Так ты в самом деле полукровка? — с издевкой переспросил он. — Ну надо же! Тот-Кого-Нельзя-Называть всего-навсего полукровка!

— Убей его! — заорал Волдеморт, и Квиррелл развернулся, выхватив палочку.

Эрис взмахнул своей, и началась схватка. Юный Блэк перепробовал все Темные заклятья, которые он знал, и даже те, которые неожиданно сами всплывали в его голове, но Квиррелл был куда более опытным дуэлянтом. К тому же на его стороне был сам Волдеморт, и даже знание парселтанга не давало Эрису преимущества. С нарастающим ужасом мальчик понял, что здесь ему не победить. Он дрался не на жизнь, а на смерть, вкладывал все свои силы, но едва мог сдерживать атаки профессора.

В какой-то злосчастный момент Режущее проклятие Квиррелла настигло Эриса, и мальчик рухнул на пол, заливая его кровью. Волдеморт издевательски засмеялся.

— Ты солгал мне, что ты не знаешь парселтанг, — заговорил он свистящим голосом. — Быть может, ты обманул меня и с Камнем? Ты ищешь способы обойти ловушки Дамблдора, ведь так? Скажи мне, что ты знаешь!

Эрис неподвижно лежал на каменном полу. Сердце отчаянно колотилось в груди, которую будто сжимали ледяными тисками.

«Портключ», — вспомнил он. Амулет все еще висел у него на шее. Эрис испустил тихое, придушенное шипение и исчез, оставив Квиррелла и Волдеморта одних.

~*~*~*~

Тело Эриса Блэка, все в крови, неожиданно возникло на полу гостиной Гриффиндора. До мальчика смутно доносились крики его товарищей по факультету. Все было, как в тумане...

— Мерлин великий! — воскликнул Фред. — Это же Эрис!

Близнецы бросились к нему.

— Кто это сделал? — спросил Джордж.

— Квиррелл, — прошептал Эрис. — Он одержим духом Темного Лорда.

И мальчик окончательно отключился.

Дин Томас понесся в больничное крыло за мадам Помфри, а Ли Джордан — разыскивать профессора МакГонагалл. Фред и Джордж не отходили от Эриса, и даже Перси не осмелился сделать им замечание. Во всей этой суматохе никто не обратил внимания на Гермиону Грейнджер, которая, спотыкаясь, поднималась по лестнице, ведущей в девичьи спальни. Лицо девочки исказилось от ужаса, и крупные слезы струились по щекам.

~*~*~*~

Сириус Блэк, в развевающейся позади него красно-золотой мантии, ворвался в Хогвартс. Следом за ним торопились Абраксас Малфой и Кассиопея Блэк. Затем последовали Ирма, Друэлла и Нарцисса, сопровождаемые Меланией, срочно прибывшей из Франции. Завершали кавалькаду сквибы. В глазах всех и каждого полыхала неистовая ярость.

Студенты прижались к стенам, пропуская разъяренную компанию, несущуюся вверх по лестницам. Те, кто замешкался, незамедлительно получали ускорение от Кассиопеи в виде Жалящего заклятия. Блэки и Малфои направились прямо в больничное крыло, где у закрытых дверей их встретил Драко.

— Как он? — нетерпеливо спросил Сириус.

— Неважно, — покачал головой Драко. — Это была очень темная магия. Мадам Помфри говорит, что Эрис потерял много крови, и что она не может залечить его раны. Она постоянно дает ему Крововосполняющее зелье, но если раны так и не закроются, это окажется бесполезным. Она выгнала всех, чтобы ей не мешали работать.

— Кто был его противником?— поинтересовался Абраксас. — Я полагал, что наш Эрис справится с любым здешним студентом.

— На него напали сзади? — уточнила Кассиопея. — Наверняка это был какой-то бесчестный грязнокровка. Улучил момент и ударил в спину.

Драко нерешительно прикусил нижнюю губу:

— Эрис сказал, что это был профессор Квиррелл.

— Этот гребаный учитель?! — взревел Сириус, заставив обеих своих бабушек покраснеть. Впрочем, они, похоже, не возражали против такой оценки.

Драко утвердительно кивнул:

— Эрис сказал, что Квиррелл был одержим духом Темного Лорда.

— Где он прячется? — потребовал ответа Сириус.

— Боюсь, Сириус, профессор Квиррелл пропал без следа, — сообщил Дамблдор, подходя к группе волшебников.

— Что за идиотские порядки у вас в школе, Дамблдор! — возмутился Мариус. — Как можно было нанять преподавателем мага, одержимого Темным Лордом? Это не шуточки!

Дамблдор перевел взгляд на Мариуса:

— Не припомню, чтобы мы встречались, — вежливо заметил он.

— Меня зовут Мариус Блэк, — представился тот. — Сириус — мой внучатый племянник.

— Готов поспорить, что за многие годы я учил всех представителей рода Блэк, — заметил престарелый директор. — Однако именно вас я не помню.

— Мой брат — сквиб, — бесцеремонно вмешалась Кассиопея. — И осмелюсь предположить, что он куда лучше руководил бы этой школой, чем вы, профессор. Я непременно подниму этот вопрос на следующем заседании Совета попечителей. — она возмущенно фыркнула. — Специалист по защите от темных искусств, который сам одержим духом Темного Лорда! Что дальше — Адские гончие в роли сторожевых собак?

— Уверяю вас, я не замечал, что с Квирреллом что-то не в порядке, — попытался успокоить всех присутствующих Дамблдор.

— В таком случае, вы совершенно никуда не годитесь, что, кстати, всегда утверждал мой муж, — осадила его Ирма.

— Лично я нахожу странным, что вы не проводите проверку на одержимость в процессе отбора кандидатов на преподавательские должности, — заметила Мелания. — Я положительно уверена, что именно так принято в Шармбатоне.

Нарцисса вздохнула:

— Полагаю, нам придется перевести мальчиков туда или в Дурмстранг, хоть мне и тяжело думать, что они окажутся так далеко от нас.

— Ну-ну, милая, — похлопала ее по плечу Мелания. — Вы все можете переселиться в шато. У нас полно свободных комнат.

— Мои внуки никогда не покинут Хогвартс, дорогая леди, — твердо заявил Абраксас. — Скорее, отсюда вылетит этот магглолюбец.

Пока длилась эта перепалка, Сириус не отводил взгляда от лица Дамблдора.

— Я хочу видеть моего сына, — спокойно произнес он, и все его родственники замолчали и тоже уставились на директора.

— Сожалею, Сириус, но мадам Помфри совершенно определенно потребовала, чтобы ее не беспокоили во время работы, — ответил тот.

Прежде чем Сириус разразился очередной серией ругательств, которые явно висели у него на языке, двери больничного крыла отворились и медсестра вышла наружу. Глаза всех ожидающих повернулись к ней, и Дамблдор воспользовался случаем, чтобы незаметно удалиться.

— Ну, как он? — нетерпеливо спросил Сириус.

Лицо мадам Помфри было печальным.

— Я, наконец, сумела остановить кровотечение, но это — не обычное Режущее проклятие. Эрис все еще не пришел в сознание, и я не уверена, будет ли эффект от Крововосполняющего зелья достаточно долгим, чтобы предотвратить серьезные последствия для его здоровья. — она помолчала. — Я не хочу, чтобы его беспокоили, но если вы обещаете вести себя тихо, я позволю вам зайти и увидеть его. Но только малыми группами, не более трех человек за раз.

Сириус, Абраксас и Кассиопея, не мешкая, направились к дверям.

~*~*~*~

Вечером Дамблдор задержался в своем кабинете, чтобы хорошенько обдумать многочисленные странности этого дня. Самым значительным, без сомнения, было разоблачение Эрисом Блэком профессора Квиррелла и то, что последний оказался одержим Волдемортом. Разумеется, свидетельства одного-единственного студента было бы недостаточно для обвинения Мастера по Защите от Темных Искусств в каком-либо преступлении, но внезапное исчезновение Квиррелла заставило Дамблдора предположить, что юный мистер Блэк сказал правду. Уму непостижимо, каким образом мальчик ухитрился так долго противостоять в схватке? Похоже, он действительно чрезвычайно одаренный волшебник, как и докладывали соглядатаи директора. Дамблдор искренне надеялся, что Эрис выздоровеет, хотя Поппи не особо рассчитывала на лучшее. Семья настаивала не переводе мальчика в клинику Святого Мунго, но тамошние целители согласились с мнением Поппи, что они вряд ли помогут Эрису лучше, чем она сама, и заявили, что транспортировать его с такими ранами было бы неоправданно рискованно.

Другой загадкой оказался Сириус Блэк. Слушая Люпина, Дамблдор был склонен поверить, что родитель из гуляки-волшебника никакой, что Сириус — нерадивый отец, готовый забыть о сыне накануне Рождества ради вечеринки с девушкой легкого поведения. Однако, едва Сириус появился в Хогвартсе, он не отходил от Эриса и даже на ночь отказывался уйти из больничной палаты. Поппи докладывала, что вся семья искренне заботилась о мальчике, но добавляла, что достаточно понаблюдать за неусыпным бдением Сириуса, чтобы понять — его мир вращается вокруг Эриса.

И наконец, эта запутанная история с новоявленным братом Кассиопеи Блэк. Та назвала Мариуса сквибом, но ведь всем известно, как легко и просто Блэки отрекались от родственников-сквибов и изгоняли их из рода. Что же этот сделал такого, что заслужил признание семьи?

Эти раздумья были внезапно прерваны хлопаньем совиных крыльев за окном директора. Дамблдор впустил птицу внутрь и отвязал пергаментный свиток, что болтался у нее на лапе. Он развернул свиток и, едва начав читать, смертельно побледнел.

Дорогой Верховный Колдун Дамблдор,

Согласно вашего распоряжения, мы постоянно держали Аврора-наблюдателя рядом с резиденцией Николаса и Перенеллы Фламелей в Девоне. Мы с прискорбием сообщаем вам, что резиденция Фламелей сегодня днем подверглась атаке со стороны неизвестного Темного мага. Наш аврор, Джон Доулиш, едва успел запросить подкрепление, как был убит. Также убиты мистер и миссис Фламель. Судя по всему, их дом тщательно обыскали. В настоящее время мы не располагаем никакими указаниями на личность нападавшего. Разумеется, наше ведомство будет держать вас в курсе дальнейшего расследования.

Искренне ваш,

Руфус Скримджер

Начальник Аврората

Дамблдор медленно опустил письмо и вздохнул. Он боялся признать, что ему слишком хорошо известно, кто стоит за гибелью его друзей. Одно было непонятно — почему Квиррелл, зная, что Камень спрятан в Хогвартсе, отправился к Фламелям. Если только... Дамблдор вскочил из-за стола и торопливо отправился в коридор на третьем этаже.

По дороге он ругал себя за то, что не озаботился проверить наличие Камня сразу же после исчезновения Квиррелла. В первую очередь он должен был сделать это. Разумеется, он был уверен, что защита, установленная в самой последней комнате, сумеет удержать любого вора. Увы, никогда не следует недооценивать лорда Волдеморта.

Директор открыл дверь и убедился, что его худшие опасения сбылись. Квиррелл в самом деле пытался забрать Камень. Причем, он явно предпочел поскорее добраться до цели, чем остаться незамеченным. В первой комнате все стены были забрызганы тем, что осталось от цербера. Дьявольские Силки были сожжены дотла заклинанием Адского пламени, запертую магически дверь просто снесло с петель взрывом, шахматы МакГонагалл были разбиты вдребезги, а тролль убит. Дамблдор прошел сквозь пламя в последнюю комнату, приблизился к зеркалу и пожелал достать камень. Ничего... Престарелый волшебник удрученно закрыл глаза. Камень исчез.