Growing Up Black | Вырасти Блэком (джен)

— не отбечено

Блэк нашел Кричера на кухне, где домовик усердно мыл каменный пол. Сириус терпеть не мог этого жалкого старого эльфа, хотя был вынужден признать, что в последние годы его поведение изменилось к лучшему. Кричер никогда не говорил гадостей о своем хозяине и даже если и думал о нем плохо, то не показывал виду. Сириус поначалу решил, что старый хрыч действительно изменил свое отношение к нему. Но нет, Кассиопея объяснила, что Поллукс строго-настрого велел домовику искренне уважать молодого хозяина, и Кричеру ничего не оставалось, как подчиниться. Все же, как странно работает магия домашних эльфов.

Когда Кричер заметил Сириуса, он повернулся к нему и низко поклонился.

— Чем Кричер может услужить своему доброму и милостивому хозяину? — монотонно затянул эльф, ничем не выдавая своих истинных чувств. — Возможно, хозяин проголодался? — и Кричер продолжил громким шепотом, решив, видимо, что так его никто не услышит. — Хозяйка Вальбурга терпеть не могла храброго и отважного хозяина, она даже заявила, что он ей не сын, но хозяин Поллукс велел Кричеру думать и говорить только хорошее о своем замечательном, добродетельном, могущественном и красивом хозяине, а Кричер послушный эльф, даже если его щедрый, великодушный, трижды благословенный хозяин не ценит Кричера или вовсе не заслуживает…

Эльф неожиданно прекратил свое бормотание и принялся биться головой о каменные плиты пола. Очевидно, следовать указаниям Поллукса было нелегко.

Сириусу было смешно и в тоже время противно смотреть, как Кричер наказывает себя. В конце концов, добрые чувства одержали верх, и он нехотя велел эльфу остановиться. Домовик тут же подчинился.

— Кричер, я хотел поговорить с тобой о мастере Регулусе.

Услышав имя погибшего брата Сириуса, эльф впал в едва ли не религиозный экстаз.

— Мастер Регулус был прекрасным человеком и хорошим волшебником, — благоговейно зашептал он. — Достойный наследник благородного и древнего рода. Он был усладой для взора своего отца и утешением для сердца его матери.

— Да-да, — нетерпеливо прервал его Сириус. — Вообще-то, я хотел спросить о медальоне.

Кричер побледнел.

— О медальоне мастера Регулуса, сэр?

— Да, об этом самом. Мастер Регулус приходил ко мне домой незадолго до своей смерти и просил меня помочь ему. Я намерен закончить то, что он начал. Ты знаешь, где можно найти медальон, который он забрал из пещеры? Я должен его уничтожить.

Кричер залился слезами и принялся колотить лбом об стену. Он остановился только после того, как Сириус снова приказал ему прекратить наказывать себя, пока они не закончат разговор.

— Мастер Регулус велел Кричеру уничтожить медальон, — всхлипнул эльф. — Кричер использовал все способы, которые он знал, но ничего не вышло. Этот медальон был защищен могучими чарами, которые Кричер не понимал. Кричер наказал себя и попробовал еще раз. Он пробовал снова и снова, но Кричер так и не смог выполнить приказ хозяина.

Сириус не был жестоким человеком и не питал особой ненависти к домашним эльфам. К некоторым из них, как, например, Мопси, он испытывал симпатию. В других, вроде Рокфора, он ценил умения, но тут же забывал об их существовании, когда больше не нуждался в их услугах. Но Кричера Сириус ненавидел всю свою жизнь, и эта ненависть глубоко укоренилась в его душе, потому что Сириус знал, что эльф платит ему той же монетой. Когда Сириус был еще ребенком, Кричер неукоснительно следил за тем, чтобы тот не нарушал правил, установленных матерью. Стоило мальчику преступить черту, как ушастый ябедник тут же бежал к своей хозяйке. Эльф преданно служил Вальбурге Блэк с самого ее рождения, и, как это часто случается в отношениях между хозяйкой, живущей в уединении, и ее верными слугами, в награду Кричеру были дарованы настолько близкие и доверительные отношения, какими Вальбурга не удостаивала ни одного волшебника или ведьму. Когда Вальбурга Блэк, не без помощи многочисленных интриг с ее стороны, стала хозяйкой особняка на площади Гриммо, она тут же обезглавила мать Кричера и предоставила тому полное право распоряжаться в доме. Кричер незамедлительно принялся переделывать все в доме под характер и предпочтения своей любимой хозяйки, и вскоре всем пришлось запомнить, что спорить с Кричером означает бросить вызов самой Вальбурге Блэк, а на такое не осмеливался даже ее супруг. Преданный эльф пошел дальше прочих домовиков — он попросту превратил себя в слепое орудие воли своей госпожи, и Сириус даже не пытался как-то разделять их.

Но сейчас, глядя на старого эльфа, сидящего на каменном полу и оплакивающего смерть своего хозяина и собственную неспособность выполнить его последнюю волю, Сириус впервые увидел в Кричере личность, обладающую собственными переживаниями. Наверное, он никогда не полюбит Кричера — слишком многое произошло в их отношениях, чтобы забыть об этом — но Сириус мог понять его и действительно почувствовал первые ростки жалости к домовику. По крайней мере, в одном они были похожи — оба потеряли все, что было им дорого.

— Кричер, — мягко позвал эльфа Сириус. — Принеси мне медальон. Я знаю, как уничтожить его раз и навсегда, а значит, ты получишь возможность исполнить последнее распоряжение мастера Регулуса.

Кричер нерешительно посмотрел на него. Эльф с самого начала невзлюбил старшего сына госпожи Вальбурги. Роды первенца были тяжелыми, и Кричер злился на ребенка за ту боль, что тот причинил любимой хозяйке. Рожая второго сына, она заставила целителя погрузить ее в сон, ну а третьего ребенка ни Вальбурга, ни Орион заводить не собирались. Маленький Сириус требовал уделять ему много времени и внимания, так что Кричер начал ревновать его. А потом мальчик вырос, и стало ясно, что Сириус недостоин материнской любви, что он — разочарование всего рода, и Кричер возненавидел его за то, что тот пренебрег своим происхождением и опозорил имя прекрасной ведьмы, которая подарила ему жизнь.

А вот мастер Регулус, добрый и послушный мальчик, который занял в сердце Кричера место рядом с самой Вальбургой, посвятил свою короткую жизнь тому, чтобы во всем стать таким, каким и должен быть истинный Блэк. Его усилия были вознаграждены сдержанной любовью матери и слабыми знаками одобрения со стороны отца. Кричер, однако, страстно полюбил ребенка еще во младенчестве и расточал на своего молодого хозяина все поклонение, на которое только способен домашний эльф. Когда мастер Регулус попросил Кричера о помощи, эльф счел за честь повиноваться, а когда молодой волшебник отдал свою жизнь вместо Кричера, эльф посвятил все свои силы тому, чтобы исполнить последнее распоряжение своего хозяина. То, что он не смог этого сделать, лежало тяжелым бременем на душе несчастного создания, и, с каким бы недоверием эльф ни относился к хозяину Сириусу, вряд ли он мог бы упустить возможность наконец-то уничтожить злую вещь, из-за которой мастер Регулус принес величайшую жертву.

Кричер посмотрел в серые, как грозовое небо, глаза Сириуса — так напоминающие Регулуса — медленно поклонился и поспешно вышел. Он вернулся с медальоном, который прятал в каком-то тайном месте, и положил его к ногам хозяина.

Сириус наклонился и поднял медальон, за который его брат отдал свою жизнь. За последние дни ему пришлось провести много времени с хоркруксами, и он сразу же понял, что этот медальон — настоящий. Темная сила Волдеморта пульсировала в нем. Сириус бесцеремонно швырнул артефакт в пустой камин и выстрелил туда струей огня из кончика своей палочки. Хоркрукс издал жуткий крик, словно от боли, и рассыпался пеплом.

— Спасибо, Кричер, — пробормотал Сириус и вышел из комнаты.

Эльф проводил его взглядом, в котором впервые за много лет светилось уважение.

~*~*~*~

Эрис вывалился из трубы, ведущей к Тайной комнате, и скривился при виде грязи, покрывающей все вокруг. Воспоминания Риддла не давали понять, насколько загажено было это место. Должно быть, Том просто не замечал этого, и Эрис мог объяснить это обстоятельство только тем, что Риддл не получил должного воспитания. Как бы то ни было, Эрис был разочарован, если не сказать больше. Все-таки можно было бы надеяться, что в тайном убежище великого Салазара Слизерина обнаружится что-нибудь помимо старой и грязной змеиной шкуры. Эрис облегченно заметил, что, по крайней мере, проход свободен от паутины, и двинулся вперед.

Следовало признать, что, невзирая на грязь, Комната выглядела весьма впечатляюще. Похоже, что она была высечена в цельной скале, и Эрис предполагал, что близость к Хогвартсу еще более усиливала магические свойства этого места. Стены были покрыты загадочными символами, рунами и иероглифами, и Эрис сумел распознать лишь некоторые из них. В данном случае даже память Риддла не помогала. Если лорд Волдеморт и выучил когда-то те древние языки, слова которых были написаны на стенах Комнаты, то он так и не смог применить эти знания. Удивительно, но, похоже, будущего Темного лорда в то время интересовал только ужасный монстр, обитающий в Тайной комнате, и Риддл даже не задумался исследовать другие тайны, которые дали Комнате ее имя. Эрис насмешливо фыркнул. Пусть он тоже всего лишь подросток, но его не назовешь беспечным. Если бы Эрис пробрался в Тайную комнату и при этом поленился бы тщательно изучить и описать все ее загадки, тетя Кэсси спустила бы с него шкуру!

В центре помещения возвышалось некое подобие алтаря, увенчанного гигантской статуей самого Салазара Слизерина. Из воспоминаний Риддла Эрису было известно, что внутри находится василиск, погруженный в сон, и призвать его может только истинный наследник Слизерина. Именно это Эрис и собирался сделать — а как иначе он мог бы доказать Сириусу, что достаточно силен, чтобы противостоять Волдеморту — но он также отдавал себе отчет, что, укрощая василиска, он не сможет позволить себе отвлечься, и потому намеревался сначала хотя бы в общих чертах ознакомиться с содержимым Комнаты.

Позади алтаря обнаружилась небольшая дверца, в которую с трудом мог бы протиснуться взрослый человек. Ручки не было, но лишь только Эрис прошипел приказ, как дверь с готовностью отворилась, открывая вид на винтовую лестницу, высеченную в камне. Мальчик засветил свою палочку и встал на первую ступеньку. Едва Эрис оказался внутри, как дверь захлопнулась у него за спиной, но это не остановило сына и наследника Сириуса Ориона Блэка, и Эрис продолжил свой путь наверх.

Лестнице, казалось, не было конца, она скручивалась и скручивалась спиралью, ввинчиваясь в алтарь. Эрис искренне надеялся, что в итоге лестница не приведет его прямо в логово василиска. Хотя он и не сомневался, что ему вполне по силам одолеть гигантского змея, Эрис вовсе не желал столкнуться с ним в тесном пространстве лестничного колодца.

Ноги мальчика уже дрожали от усталости, а ступеньки все никак не кончались. Эрис начал делать небольшие перерывы, чтобы посидеть на ступеньке и восстановить дыхание, прежде чем продолжить восхождение. Он уже начал подозревать, что лестница была каким-то образом зачарована, поскольку был совершенно уверен, что алтарь не мог быть настолько высок. Как бы то ни было, ему пришлось карабкаться еще целый час, прежде чем ступеньки закончились.

Эрис очутился в маленькой и сырой комнате, похожей на пещеру. Комната была совершенно пуста — ни рисунков на стенах, ни каких-либо артефактов — но Эрис чувствовал незатухающее биение силы, исходящее из этого места. В самом центре комнаты расположился бассейн идеально круглой формы, наполненный серебристой водой. Он слабо светился в темноте, а из-под воды доносилось громкое гудение. Эрис подполз к краю, поскольку потолок нависал так низко, что даже он не мог встать, и заглянул в бассейн. Вода была совершенно неподвижной, и в ней отражалось его лицо: аристократические черты Блэков, ярко-синие глаза, унаследованные от Малфоев, длинные темные волосы… Но тут по воде пробежала рябь, и отражение изменилось. Теперь он стал меньше ростом, и волосы были пострижены короче. Глаза обрели зеленый цвет, на носу появились очки, а на лбу, словно всегда тут был, красовался шрам в виде молнии.

Эрис нахмурился, и его отражение нахмурилось в ответ. Он протянул руку, чтобы коснуться воды, и почувствовал неожиданный рывок в области пупка — точно такой, когда активируется портключ.

«Вот дерьмо», — успел подумать он, прежде чем исчезнуть.

~*~*~*~

Сириус вернулся в Хогвартс в мрачном расположении духа. Вот вроде бы радоваться должен, что уничтожил еще один хоркрукс — если информация Эриса была верна, то остался всего один — но размолвка с сыном нависала над ним, как грозовое облако. Он знал, что поступил правильно, и не собирался менять свое мнение просто потому, что Эрис был недоволен, но как же он ненавидел эти размолвки!

Сириус упал в любимое кресло и налил себе стакан огневиски. Он медленно выпил напиток, наслаждаясь привкусом дыма, и зажег сигарету. Этот мальчишка когда-нибудь его доконает.

Дверь, ведущая в его апартаменты, отворилась, и вошел Ремус. Увидев, чем занят Сириус, оборотень усмехнулся.

— Неплохая идея. Не возражаешь, если я тоже присоединюсь?

Сириус наполнил стакан для Ремуса и жестом пригласил его сесть рядом. Ремус поблагодарил приятеля, взял виски и опустился в уютное кресло.

— Я слышал о вашей небольшой стычке, — сообщил он. — Ты как, держишься?

Сириус пожал плечами.

— Это не первый наш спор с Эрисом. Все образуется. Я просто беспокоюсь о нем, вот и все, — добавил он, глотнув виски. — Он по-прежнему сердится на меня?

— Не знаю, — отозвался Ремус. — Я его не видел. Это Драко мне рассказал.

Сириус приподнял бровь.

— Ты встретил одного из Проблемной парочки вдали от второй половинки? Это не к добру.

Ремус приложился к своему стакану.

— Боюсь, что так. Драко сказал мне, что не виделся ни с тобой, ни с Эрисом с той самой стычки.

— Вот черт! Как думаешь, что замыслил этот мелкий плут?

Ремус выхватил из кармана сложенный лист пергамента.

— Не могу знать, но зато у меня есть идея, как это выяснить, — ухмыльнулся он.

Сириус фыркнул, отложил сигарету и подался вперед.

— Открывай, Лунатик!

Ремус расправил карту на столе. Им потребовалось несколько минут, прежде чем они обнаружили маленькую точку, подписанную «Эрис Блэк». Ремус нахмурился.

— Не может быть, — пробормотал он. — Похоже, он где-то в школьных подземельях. Мы не нанесли эту зону на карту.

Сириус непонимающе смотрел на карту и вдруг резко побледнел.

— Боже милосердный, — прошептал он. — Мальчишка в самом деле отправился к этому чертову василиску!

Ремус бросил на него пристальный взгляд.

— Ты уверен?

— А куда еще он мог деваться? Эрис только вчера говорил, что надо бы навестить Тайную комнату Слизерина.

— Но он же не дурак, чтобы идти туда одному, — рассудительно заметил Ремус. — Он бы взял Драко с собой.

Сириус незамедлительно принялся искать на карте имя своего второго сына. Отметка Драко нашлась в Гриффиндорской башне.

— Наверное, Эрис разозлился на Драко из-за того, что тот не принял его сторону в этой истории с хоркруксом, — предположил Сириус. — Или он боялся, что Драко попытается его остановить. — Сириус замысловато выругался. — Ну почему этот мальчишка вечно лезет куда-то сломя голову?

Ремус с иронией посмотрел на него.

— Настоящий Гриффиндорец, — заявил он. — Мне кажется, он унаследовал это от своего отца.

— Это-то меня и пугает, — с отчаянием воскликнул Сириус. — Мы должны придумать способ вытащить его.

— Мы даже не знаем, где находится вход в Тайную комнату, — заметил Ремус. — Будь это за пределами Хогвартса, можно было бы просто аппарировать к Эрису.

В обычных условиях Сириус, наверное, не нашел бы решение так быстро. Волшебники его положения и воспитания обычно не вспоминали о домашних эльфах, разве что, когда им хотелось выпить чаю. Но Сириус провел весь день, читая воспоминания брата о Кричере и о том, как Регулус убедил домовика помочь ему. Сириус постоянно возвращался мыслями к эльфийской магии, и он знал, что эта магия работает совсем не так, как магия волшебников…

— Мопси! — гаркнул он, и эльфийка тут же возникла в комнате.

— Хозяин Блэк звал Мопси? — низко поклонилась она.

— Мастер Эрис пропал где-то в подземельях школы, — торопливо заговорил Сириус. — Мы не можем к нему пробраться и боимся, что он в опасности. Ты можешь перенести нас к нему?

— Конечно, хозяин, — заверила Мопси, протягивая руки к Сириусу и Ремусу. — Мопси сделает все, что в ее силах, чтобы защитить мастера Эриса.

Оба волшебника схватились за руки домовушки, раздался хлопок, и все трое исчезли, чтобы оказаться в полутемном помещении, напоминающем пещеру. Сириус тут же отпустил руку Мопси и сделал несколько неуверенных шагов.

— Гарри! — позвал он. — Гарри, где ты?

Никто не отозвался, и Сириус повернулся к эльфийке.

— Ты, наверное, ошиблась, — проговорил он. — Мастера Эриса здесь нет.

Домовушка печально покачала головой и шмыгнула носом.

— Мопси не ошибается, хозяин, — возразила она и показала на статую Слизерина. — Мастер Эрис находится в этой башне.

Сириус и Ремус тут же подбежали к алтарю и принялись осматривать его со всех сторон. Вскоре они отыскали ту самую дверцу, но, как они ни старались, не смогли ее открыть.

— Ничего не выйдет, хозяин, — вмешалась Мопси. — Здесь наложены очень сильные чары. Только тот, кто говорит на языке змей, может войти внутрь.

— А ты не можешь нас перенести? — спросил Ремус.

— Мопси боится, что не сможет, — виновато ответила эльфийка. — Магия Мопси не работает в этой башне. Мопси боится, что мастеру Эрису угрожает смертельная опасность.

— Почему? — напрягся Сириус. — Что находится внутри башни?

— Это василиск? — уточнил Ремус.

Домовушка вздохнула.

— Мопси ничего не знает о василиске, сэр, но она слышала об этой башне от своей бабушки, которая всю жизнь проработала в Хогвартсе. — Она с трудом сглотнула. — Это — Башня ужасов, сэр.

Ремус смертельно побледнел.

— Боже милосердный, — прошептал он. — Я думал, что это всего лишь легенда.

— Ты слышал об этом раньше, Лунатик? — спросил Сириус.

Оборотень кивнул.

— Легенда гласит, что это то самое место, откуда приходят все кошмары.

Сириус поднял глаза на уродливую голову статуи Слизерина и сжал кулаки.

— И наш Гарри заперт внутри.

Мастер Регулус — в английском master — обращение к юноше, который еще недостаточно взрослый для того, чтобы к нему обращались «мистер». Master также переводится как «хозяин», но я хотел подчеркнуть, что Регулус — младший в семье.