Ничего на свете лучше нету, чем явиться в среду с того свету (джен)

Жизнь главного врача больницы Св. Мунго шла своим чередом: несколько поступлений очередных идиотов, возомнивших себя круче Мерлина и обзаведшихся в итоге неучтенными конечностями; несколько выписок уже вроде как поумневших, но с так и не потушенной до конца жаждой экспериментирования в глазах, дававшей колдомедикам и медсестрам твердую уверенность, что расстаются они ненадолго; плановые и не очень консультации; очередной осмотр сотрудников Министерства и Аврората; беседы с родственниками; врачебные консилиумы по сложным случаям...

И этот день для уважаемого целителя Гиппократа Сметвика не обещал быть исключением. Он как раз дописывал рекомендации перед выпиской очередному недоучке, возомнившему себя великим химерологом, когда в его кабинет ворвался Генри Смит, недавно поступивший стажером в отделение Недугов от проклятий.

— Целитель Сметвик, целитель Сметвик! Там... там профессор Снейп! Живой!

— И светится? — Гиппократ Сметвик с чисто профессиональным интересом воззрился на стажера.

— Да! Нет!.. Но вы сами должны это увидеть! Пойдемте, скорее пойдемте! Вы ему скажете!

В отдельной палате, свесив ноги с высокой кровати, с мученическим видом сидел Северус Снейп собственной персоной и выглядел вполне живым и крайне недовольным. Правда, слегка улыбнулся старому… можно сказать, коллеге.

— Профессор Снейп, рад встрече! Чем могу служить?

— Целитель Сметвик, он отказался дать нам кровь на исследование! — поспешил наябедничать стажер. — Мы же все необходимые клятвы дали, а если он так хочет, то и еще дадим! И нужно-то всего… — он помахал рукой, в которой почему-то оказался сосуд объемом с кварту.

Все присутствующие смотрели на него круглыми глазами.

— Ой, — посмотрев на то, что он держит в руке, Смит ужаснулся, спрятал сосуд за спину и откуда-то достал обыкновенную пробирку.

— Знаете, Смит, — прищурился главный целитель, — если бы вы на меня так хищно смотрели, то я бы тоже вам отказал. А теперь идите, погуляйте пока. Сам дальше разберусь. Все, — он особо выделил это слово, — все идите. Носит же земля идиотов, — вздохнул он и присел рядом на кровать, когда они остались наедине. — Но чтобы ты и по собственному почину явился со стороны приемного покоя, должны быть серьезные причины. Я весь внимание.

— Отряд авроров, например?

— Да ты что? — притворно изумился Сметвик. — Рассказывай.

Снейп вкратце изложил свою историю и чуть подробнее — то, что предшествовало его появлению.

— Зелье, значит, для миссис Поттер. Если подкинешь мне образец и рецептик для нашего зельевара, мне будет совершенно все равно, насколько ты там жив или наоборот. Ну, здравствуй, Северус! До нас, конечно, успела дойти байка, что Поттер как-то смог материализовать свой самый страшный школьный кошмар, но я думал: как обычно, преувеличивают!

— Скорее, преуменьшают. В этот раз он определенно превзошел самого себя.

— Дела-а. Ну так это же чудесно! Кстати, а почему тебя приволокли именно в отделение Недугов от проклятий?

— Честно? Не знаю. Но попадание получилось стопроцентное, если вдуматься. Поттер действительно — мое проклятие. Пожизненно-посмертное, как выяснилось, и далее по кругу.

— Ладно. Крови-то дашь? Мне под клятву.

— Дал бы, если бы мог. Самому интересно. А вот нет у меня крови, вообще.

— Однако! — брови Сметвика взметнулись едва не под самую шапочку. — Все любопытственней и любопытственней, — в зеленовато-серых глазах целителя начал разгораться исследовательский огонек: такие загадки он любил.

Снейп был в курсе. Более того, именно ради этой встречи он сюда и отправился.

От дальнейшего диалога их отвлекли шум в коридоре и громкие голоса.

— Это произвол! Даже вы не имеете права здесь находиться без разрешения главного целителя! Я буду жаловаться! — доносились отдельные реплики заведующего отделением. — Это больница! Здесь лежат тяжелые пациенты!

— Кажется, пора вмешаться? — в голосе Сметвика слышалось веселье. — Не хотелось бы пополнения в рядах пациентов, да и мои сотрудники, какими бы они ни были, мне важны целыми… Тем более завотделением. Они вообще ничего, соображают.

— Посмотрим, — согласился Северус, вставая. — Зрелище, должно быть, занимательное.

Они открыли дверь палаты и приготовились наблюдать. Кингсли Шеклболт медленно и неотвратимо наступал на заведующего отделением, а его глаза светились синеватым потусторонним огнем. В таком бешенстве господина министра еще никто и никогда не видел. Двухметровый детина, заведующий отделением Проклятий, пытался слиться со стенами, но получалось слабо.

— Коньяк? — поинтересовался Сметвик, доставая из кармана мантии фляжку.

— Лимонную дольку? — отзеркалил Снейп, протягивая Кингсли любимое лакомство дорогого директора.

Завотделения, кинув им благодарный взгляд, растворился между шкафами.

Сметвик тихонько захихикал, разливая по трем подозрительного вида стеклянным емкостям напиток.

— Я на работе, — рявкнул министр.

Снейп молча вызвал Темпус.

— А, — махнул рукой Шеклболт. — Уже нет.

Он опрокинул емкость, проглотив благородный напиток как воду, и захрустел сахаром лимонной дольки.

— Снейп! Ну почему от тебя столько проблем?! — страдальчески вопросил Кингсли. — Я уж решил, что новоиспеченного героя на ингредиенты разобрали.

— Торопился, чтобы успеть первым? — съязвил Снейп. — Твое здоровье, кстати! — он насмешливо отсалютовал снифтером, в который уже успел трансфигурировать странный медицинский сосуд. Все-таки жизнь рядом с Малфоями…

— Больница святого Мунго более чем заинтересована, чтобы специалист такого уровня был жив, здоров и полностью укомплектован всеми органами, так что у вас совершенно нет поводов для беспокойства, господин министр, — Сметвик был одновременно предельно корректен и столь же нахален, наливая и протягивая министру очередную порцию. — Как целитель, должен поинтересоваться, что же вызвало у вас столь… страстный напор? А также повышенное давление, учащенные дыхание и пульс, и... — он внимательно посмотрел Кингсли в глаза. — Впрочем, зрачок уже в норме, это хорошо. Но уж поверьте старому специалисту, ваше сердце при систематическом повторении подобного уже через пару лет вам спасибо не скажет.

— Да вы издеваетесь, что ли! — взревел Кингсли. — Я подписываю документы с начальником Отдела Тайн, тут врывается совершенно невменяемый Люциус Малфой, сметает беднягу Сэвиджа, едва того за грудки не хватает, мол, друга у него то ли арестовали, то ли забрали на опыты. Только я их разнял, как Поттер шлет мне вопиллер! Мне, министру! Мерзкая бумажонка грязно ругается и орет, что я срочно должен остановить чуть ли не казнь того, кому вчера вручил орден Мерлина первой степени! В Мунго! И это слышит, мать его, полминистерства! И вот как теперь жить прикажете?

Ошеломленное молчание было ему ответом.

— Дай сюда! — фляга Сметвика скрылась в черной длани министра, и раздались два смачных бульканья.

Шеклболт крякнул, захрустел лимонной долькой и только потом увидел совершенно потрясенного Северуса Снейпа. Редкое зрелище, полюбоваться которым пока удалось только двоим.

— Что, Снейп, не ожидал? Твои… друзья мне все Министерство на уши поставили. Из-за тебя, между прочим.

— Даже представить не мог, — выдавил Снейп. — А… это не могло быть инфекцией или проклятием?

— Он еще шутит.

— Что, уж и помечтать нельзя? Как я теперь с ними общаться буду? За заботу благодарить? — к Снейпу постепенно возвращалось его присутствие духа, а с ним и язвительность.

— Если таким тоном, то лучше не надо, — усмехнулся Кингсли. — Но вот от обнародования твоего воскрешения отвертеться уже не выйдет. В Министерстве каждый шепоток теперь содержит твое имя. Готовься к интервью.

— Мордред… А я Фиделиус на дом не успел…

— Помочь?

— Вы, господин министр?

— Северус, прекрати. Тебе сейчас какая разница? Вон, мистер Сметвик пошлет какого стажера, потом воспоминания заберешь…

— Это же уголовно наказуемо!

— И как давно ты стал таким законопослушным? Или это все-таки не ты, Снейп?

— Лимонную дольку?..

— А… вот оно что. Пять лет с Дамблдором — это серьезно, вижу. Ладно, сутки как-нибудь продержимся. Иди решай вопросы своей секретности, с кем надо.

* * *

Гарри летел по запутанным коридорам, лихорадочно соображая, где кого искать, когда там уже бушевал Кингсли. Драко остался придержать двоих санитаров, попробовавших воспрепятствовать тому, чтобы они прошли. Эти звуки и вывели на правильный путь, и притормозить помогли — Гарри, мгновенно вспомнивший про свой прокол с вопиллером, благоразумно остался стоять, спрятавшись в уголке, пока министр не покинул больницу. Ждать было недолго, Шеклболт высказал все, что думает о них всех, вместе взятых, и каждом в отдельности, помянул некие части тела Мерлина и каких-то явно африканских колдунов и удалился так же неожиданно, как пришел. Да, встретиться с министром, доведенным до ярости, было, пожалуй, ничуть не приятнее встречи с Волдемортом. Гарри, тихо стоя за дверью, искренне порадовался собственному, непонятно откуда взявшемуся благоразумию.

Как только министр скрылся, Снейп весьма удачно направился в сторону, где стоял Поттер.

— Профессор, нам нужно поговорить, — почти выкрикнул Гарри и занес было руку, чтобы схватить Снейпа за локоть, но сразу ощутил на руке железную хватку зельевара.

— Поттер, — холодно произнес Снейп, — у меня эта необходимость возникла еще в самый первый день. Не напомните, почему ее так и не удалось реализовать?

Профессор всем своим видом демонстрировал нежелание быть здесь, с этим мальчишкой, которого в его жизни было и так слишком много.

— Ко мне? — Поттер сбавил напор от неожиданного ответа. Он-то думал, что профессор не пожелает отвлекаться на разговор с ним.

— Ко мне, — не согласился Снейп, и уже после того как слово было произнесено, понял, что первым гостем в его обновленном доме будет, черт возьми, Гарри Поттер.

"А как же я?" — хотел воскликнуть только прибежавший Драко, но ему не хватило дыхания.

* * *

Парной аппарации, как ожидал Гарри, не последовало — Снейп сунул ему в руку бумажку с координатами, которую отобрал, едва они оказались на месте. "Все-таки в нем не так много Дамблдора, как иногда кажется", — подумал Гарри, входя в небольшой аккуратный дом на пустынной, словно нежилой улице. Что-то остановило его от расспросов, где именно они находятся.

В гостиной царила тишина, и нарушать ее казалось чем-то неестественным. Гарри осматривался, а Снейп разглядывал его, кажется, впервые — с интересом, отмечая, что Гарри взволнован, глаза горят азартом, а дыхание только-только восстановилось после длительного бега. Потому и решил для начала дать высказаться гостю, раз уж его так распирало.

— Проходите, Поттер, располагайтесь, — у камина стояли как раз два кресла, и именно туда показывал Снейп. — Что произошло? — он едва сдержался, чтобы не добавить "мой мальчик".

— Я… — мысли в голове Гарри суматошно замельтешили, и он, не зная, с чего начать, плюхнулся в кресло.

— Соберитесь, Поттер, — Снейп встал позади своего, опираясь на высокую спинку. — Давайте для начала проясним, зачем вы ворвались в больницу с таким видом, будто меня там пытают?

— Я боялся за вас, сэр, — ответил Гарри.

— Что? За кого? — Снейп был удивлен. Он ожидал чего-то подобного, это же национальный герой, ему всегда надо всех спасать, но предполагать — это одно, а вот услышать... Не привык он к тому, чтобы Поттер за НЕГО боялся. Чтобы вообще за него кто-то беспокоился. Разве что Дамблдор иногда.

— Вас так внезапно забрали, будто арестовали! Луна и Малфой чуть дверь мне не вынесли, — улыбнулся тот.

— Малфой? Драко, я так понимаю. Вот как?

— Вы не представляете, что было…

И Гарри немного сбивчиво, но ярко обрисовал, как к нему на работу ворвались двое, кого он меньше всего ожидал увидеть вместе, как он метнулся к своему начальнику, потом в Мунго…

— Содержание вопиллера для Кингсли не огласите, Поттер?

Гарри потупился, покраснел, но потом поднял лицо и так задорно и даже гордо улыбнулся, что Снейп растерялся.

А ведь Поттер поставил на уши и Аврорат, и Министерство… Осознание, что кто-то действительно волновался за него, постепенно наполняло Снейпа несвойственным для него ощущением, что кто-то думает о нем как о человеке, а не о нужном и полезном специалисте. "Так, стоп, никакой лирики, это все Дамблдор, чтоб его, со всеми его рассуждениями и прочей ерундой".

— Профессор, — Гарри подошел к Снейпу и посмотрел ему в глаза. Его голос стал тверже, увереннее. — Прежде всего я хочу сказать, что рад, что все так получилось. Что вы здесь и вы… живы. Я не знаю, как именно я сделал это, помню только, что поранился до крови об эту доску и что вспоминал тогда о вас, но что произошло дальше, не знаю.

— Я предполагаю, что вы умудрились случайно воспроизвести какой-то темномагический ритуал, Поттер, и желаю разобраться в этом, но позже. Это все?

— Я страшно рад, что так получилось, профессор, потому что это мой шанс рассказать все, о чем я думал все эти годы, — Гарри встал с кресла и начал шагать туда-сюда, нервно потирая руки.

— О, Мерлин, все пять лет? Разговор может затянуться...

— Вы… пошутили, сэр?

Снейп вздохнул, но промолчал. Не признаваться же.

— В общем, я бы хотел извиниться перед вами за годы ненависти, что я испытывал к вам, это было очень несправедливо.

"Гарри молодец, он абсолютно правильно все делает, я могу им гордиться", — в голове у Северуса отчетливо прозвучал голос Дамблдора, отчего ему стало немного не по себе, и он решил все-таки присесть.

— Когда вы передали мне те воспоминания в Визжащей хижине, я посмотрел их и многое не понял, — продолжал Поттер. — В момент Битвы мне было важно узнать, что от меня требовалось, как победить Волдеморта, что делать дальше. Но потом, когда все закончилось, я вернулся в кабинет директора и забрал ваши воспоминания. Я не хотел… Я думал, что вы бы не хотели, чтобы их видели все. А потом… В общем... Я пересматривал их, профессор, и мне все стало ясно и за многое стыдно.

— Я рад, что смог вовремя передать вам все необходимое, но не понимаю, зачем потом было все это ворошить, — заметил Снейп.

— Там была моя мама, я не смог… — Гарри сглотнул. — Не смотреть еще и еще раз, чтобы узнать ее, увидеть, какой чудесной она была.

— Лили… — тихо произнес Северус и едва заметно улыбнулся. — Да, она была замечательной. Но вы получили возможность посмотреть и на остальное, да, Поттер? — голос профессора сразу стал жестче, холоднее.

— Да, сэр, зато это многое объяснило...

— Вы были слишком похожи на отца своими бесконечными вылазками, нарушением правил, жаждой славы.

— Я никогда не жаждал славы, сэр!

— Возможно, но выглядело все именно так. Хотя стоит признать, что в этом принял активное, пусть и незримое на первый взгляд, участие наш дорогой директор. Он целенаправленно обучал вас, готовил к противостоянию с Волдемортом, но его методы порой были весьма нетривиальными.

— Да, сэр, об этом я тоже много думал. Сперва было жутко обидно за то, что вы, и особенно директор, играли мной, как куклой. Но потом дошло, что Дамблдор не мог иначе. И еще что вы, сэр, помогали мне помимо моей и своей воли. Это было, наверное, очень трудно — я же делал все, чтобы добиться своих целей и параллельно досадить вам.

— Мы обсуждали это с Альбусом, мой мальчик, он искренне сожалел, что вынужден был так с вами поступить, но необходимо было защитить магический мир и избавить его от Волдеморта, поэтому он и готовил вас. Сам он с пророчеством, увы, ничего сделать не мог.

— Да, сэр, я это понял. Вы… простите мне, что…

— Я не держу на вас зла, Поттер. И рад, что это обоюдно. Мы можем считать, что расставили все точки над "i"?

"Вот так вот просто?" — удивился Гарри и кивнул, чувствуя, как внутри становится легче и светлее. Это ощущение росло и становилось все ярче, так что ему стало казаться: еще немного — и он просто взлетит от облегчения.

— А теперь, раз уж вы сами заговорили о том, как неосторожно обращались с известным артефактом, я хотел бы попросить вас…

— Все что угодно!

— Поттер… — голос Снейпа был непривычно мягок, но в нем все же чувствовалась сталь. — Не смейте повторять моих ошибок. Вам вполне достаточно собственных, не находите?

И уж никак не ожидал, что Поттер подскочит и благодарно стиснет его руки… Он усадил его обратно в кресло и, освободившись от захвата, продолжил:

— Я хотел попросить вас слить в думосбор или дать мне просмотреть ваши воспоминания о том моменте, о котором вы рассказывали.

Гарри округлил глаза: ведь все так просто, можно было и сразу…

Снейп словно мысли его читал:

— Не факт, что все получится, но есть шанс, что мы что-нибудь увидим. Сумеем увидеть, — поправился он. — Но перед этим я должен закончить одно зелье. Так вы не против?

— Что вы, конечно, нет! А можно мне тоже… вместе с вами посмотреть? — спросил Гарри, наколдовав небольшой фиал и сливая туда воспоминание, тонкой серебристой нитью вившееся на конце палочки.

— Разумеется, — пожал плечами Снейп. — Если смотреть на собственные действия со стороны, можно увидеть многое. Это хорошо, что вы предложили. Предлагаю сначала самостоятельно ознакомиться с ними, а потом встретиться, просмотреть их вместе и обсудить.

"Я горжусь тобой, мой мальчик!" — радостно воскликнул в голове Альбус, и Снейп схватился за виски.

— Вам плохо, профессор? — бросился к нему Гарри.

— Нет, Поттер, мне хорошо, — процедил он. — Лимонную дольку?..

* * *

Воспоминания Поттера едва ли не жгли карман, настолько ему хотелось их просмотреть, так что Северус, недолго думая, направился в Малфой-мэнор: надежное каминное сообщение между его домом и Малфоями было установлено еще Драко. Драко…

С Малфоями явно творилось что-то странное после его смерти. Этот ремонт, сделанный для него, сам по себе выбивал Снейпа из привычной колеи, стоило только о нем задуматься. А тут еще Люциус… за грудки… начальника Отдела Тайн! Бред какой-то.

Северусу очень хотелось думать, что Шеклболт преувеличил, но он давно привык руководствоваться простым и полезным правилом: надеяться на лучшее можно, но рассчитывать надо только на худшее. И это его еще ни разу не подводило.

В доме он застал Нарциссу с Драко и едва не испугался отсутствия главы семьи. Но все были спокойны — оказывается, ничего страшного не произошло, просто Люциус отправился по делам лаборатории на континент. Снейп мысленно скрестил пальцы, чтобы тот подольше оставался там — так, на всякий случай.

— Драко, ты не мог бы мне помочь? Я хочу закрыть дом Фиделиусом.

— Очень вовремя! — улыбнулся тот. — Я уже и сам собирался предложить, но…

— Леди Малфой… Вы позволите?

— Если моя помощь не нужна…

— А ты хотела бы? — удивился Драко.

— Я все еще считаю себя должницей.

— Кто я такой, чтобы отказываться от погашения долга? Прошу…

* * *

Они вернулись через час, вполне собой довольные: Паучий тупик стал примерно вдвое короче — к дому они прихватили "немного окрестностей", попутно их облагородив, иначе Нарцисса не соглашалась. Пока они с Драко работали внутри дома, леди занялась… скажем так, садоводством. Конечно, не без помощи палочки и собственных домовиков.

Снейп с изумлением взирал на образовавшийся на месте пары пустых соседних домов мини-парк: небольшую аллейку, ведущую к дому мимо коротко подстриженного газона с узкой лавандовой рабаткой, скамью под сенью небольших деревьев, камни, выглядывающие то ли из вереска, то ли из чего-то еще, шиповник возле дверей… и, кажется, несколько кустов можжевельника и какой-то плющ, скрывающие довольно приличный забор. От мощеной брусчаткой улицы осталась только аккуратная тропинка шириной чуть больше пары метров.

Драко тут же занялся накладыванием на забор магглоотталкивающих чар.

— Извини, но с большими деревьями я так не умею, — вздохнула Нарцисса. — Но могу дать отличное удобрение, и эти будут расти примерно вдвое быстрей.

Снейп еле справился с собой, заставив свой язык наконец произнести слова искренней благодарности, на что автор шедевра только рассмеялась.

— Я очень рада, что тебе настолько понравилось, но чему ты удивлен, Северус? Разве не ты неоднократно бывал в нашем парке? Или ты думал, что это все — работа домовиков?

— Да, я так и думал, — развел руками Снейп.

— Этим созданиям чуждо творчество. Они могут прекрасно ухаживать, поддерживать, но не создавать.

— То есть весь ваш парк?.. — Северус посмотрел на Нарциссу, словно впервые видя.

— Ну, там еще предки поработали, но вся входная зона — моя, — гордо объявила она. — И мне очень нравится, что ты так впечатлен. Даже не думала, что сделать что-то для тебя будет так приятно. И ты так мило смущаешься…

Снейп счел необходимым как можно быстрее переговорить с Драко. А то неизвестно, до чего дойдет, если эта беседа пройдет в присутствии Нарциссы. И ведь все это будет передано Люциусу, со всеми нюансами, в красках! Так что он попросту удрал в дом, оставив гостью подправлять "огрехи", которые он в упор не видел.

Нарцисса же мудро решила, что лучше пока оставить в покое друга семьи, на которого, кажется, свалилось слишком много непривычного. Пусть успокоится, в конце концов, надо дать ему время все переварить. А потому, вернувшись в дом, прошла сразу к камину, якобы вспомнив, что у нее есть еще дела по дому.

Снейп опустился в кресло перед пустым по летнему времени камином и молча посмотрел на устроившегося рядом Драко. Тот тяжело вздохнул.

Драко понимал, что разговора ему не избежать, и оттягивал его день за днем, что оказалось довольно просто — во время работы он был поглощен делом, и Снейп понимал, что уровень помощника пока не позволяет ему общаться на посторонние темы. Но теперь деваться было некуда.

— Как тебе пришло в голову вот это все? — Снейп обвел широким жестом свою гостиную. — Я, кажется, неплохо знаю твои вкусы, ты… делал это не для себя, Драко. Зачем?

— Я хотел… — губы юноши изогнулись в болезненной усмешке. — Я хотел хотя бы иногда приходить к тебе. Говорить с тобой… Не на кладбище же. Ты не представляешь, как мне тебя не хватало.

Снейп закрыл глаза. Происходящее казалось ему то ли сном, то ли собственной юношеской болезненной фантазией, той самой, в которой он кому-то был нужен. Он сам, а не то, что он делает.

— Тебе не понравилось, что я сделал?

— Очень понравилось, Драко. Очень. Настолько, что мне до сих пор трудно в это поверить.

— Как и мне трудно поверить, что ты жив, что говоришь со мной. Что никуда не уйдешь.

Снейп сжал губы и задумался.

— Твоя мать… Она преследовала те же цели, разбив парк у меня под окнами?

— Не знаю… Думаю, да. Мы привыкли к тебе, и когда ты... — Драко сделал паузу, сглотнув, и не стал договаривать. — В жизни возникла такая дыра. Это было… отвратительно, что тебя нет. Не знаю, как объяснить, но сейчас, когда ты вернулся, жизнь стала… правильней?

— Драко, строго говоря, я не то чтобы совсем жив, понимаешь ли…

— Ты здесь. Ты говоришь со мной. Ты снова учишь меня, варишь свои зелья, язвишь… Это ты. И большего мне не надо. Малфои не умеют благодарить, но я не могу иначе. Я просто сделал, что мог. Для себя. Чтобы чувствовать тебя здесь, чтобы память о тебе была живым домом, а не гранитным памятником. А ты, — губы Драко дрогнули в улыбке, — кажется, ты научился удивляться. Нравится?

— Да.

— Хочешь огневиски?

— Ты еще и спиртным тут запасся?

— Зимой, в январе, я часто сидел тут, — признался Драко. — Смотрел на огонь и разговаривал с тобой. На Рождество, а еще девятого января всегда приносил бутылку нового сорта, так что теперь у тебя здесь должна быть небольшая, но неплохая коллекция. Знаешь, я не пьяница, чтобы одному...

* * *

Когда Драко ушел, Снейп решил не торопиться. Заказчики подождут, а подумать ему было над чем. Малфои открылись ему с совершенно другой стороны и оказались, если можно так сказать, незнакомыми знакомцами. Он почувствовал себя кем-то вроде дальнего родственника — дядюшки, не совсем понятного, но тем не менее… просто нужного. Это было так странно, что понимание приходило не сразу — разум, привыкший мыслить другими категориями, не справлялся с нагрузкой, но некоторые реплики "внутреннего Альбуса" все же доходили и заставляли принимать действительность… или то, что ему сейчас ею казалось.

Он взял стакан, в котором на дне еще плескалась янтарная жидкость, вышел из дома и опустился на скамейку. Запах можжевельника вкупе с согревающим горло напитком внезапно напомнил ему одно из изобретений, сделанное еще "в туманной лаборатории", и он подскочил и понесся в дом.

Быстро набрасывая на листке сделанные ранее выкладки, он прикидывал, все ли есть и в достаточном ли количестве, чтобы попробовать сделать новое, уникальное зелье памяти. Ему теперь не давало покоя воспоминание о том, как они с Дамблдором рассуждали, "что такое есть душа". И память была составной частью, якорем… Как Альбус расфилософствовался о том, что, кроме них, в тумане могут бродить многие, а потом сразу заговорил о Лонгботтомах.

Они — в Мунго, а он — здесь, в его памяти все выкладки, а теперь и доступ к ингредиентам. Может быть, это — его искупление, то, ради чего он здесь? Неважно. Он помнил блуждания Альбуса и никому бы не пожелал плутать в том самом тумане бесконечно.

Снейп закончил все выкладки и снова задумался. А ведь были еще воспоминания Поттера, которые он так и не посмотрел… Собрав пергаменты, он шагнул к камину.

— Малфой-мэнор.

* * *

— Мерлин! — Драко Малфой едва успел погасить огонь под одним из дюжины котлов в фамильной лаборатории, которая теперь гордо именовалась "Лаборатория Снейп-Малфой", и замахал обожженной рукой. Но ему было даже не столько больно, сколько досадно и обидно. О каких изобретениях может идти речь, если он хуже последнего помощника подмастерья — не может справиться с дюжиной котлов!

Ну и что, что в них три вида зелий, и все они достаточно сложные, требуют фундаментальных знаний, большого количества ингредиентов, особого положения луны и времени суток. Профессор сделал все расчеты — вот они, на доске. Просто бери и делай.

Но навык утрачен основательно — на старших курсах ему было совершенно не до того, даже экзамен он сдал по счастливой случайности, а в последние годы к зельям практически не прикасался — необходимости не было. А сейчас отец решил, что его путь в светлое будущее лежит через зельеварение...

С появлением Северуса Снейпа это было, конечно, весьма неплохой идеей — в теории. А на практике у него ожог в пол-ладони и, что самое противное, куда-то подевалась уверенность в себе и своих силах и способностях. Как же ему тяжело раз за разом давались эти дни и часы в лаборатории!

Пока он, сжав зубы и бросив на руку обезболивающее, заканчивал с остальными зельями — эти пять под стазис, эти четыре на холод, остальные — настаиваться в тепле, — на задворках сознания мелькнул портрет деда Абраксаса. Сколько Драко себя помнил, стоило пройти мимо картины без "положенного фамильного величия", как следовал строгий окрик: "Соберись! Ты же Малфой!"

И он собирался, даже когда в доме правил Волдеморт, даже когда после Круцио ломило все кости… Неужели сейчас не справится? Драко аккуратно взмахнул палочкой, окончательно заживляя ожог, и направился к столу в углу комнаты, где среди свитков наверняка были записи профессора, да и свои собственные школьные конспекты он точно сюда приносил. Может, на что-то да натолкнется.

Он ни за что не согласится, чтобы Снейп поставил его фамилию по просьбе отца, просто так, а не за реальные заслуги. Он покажет всем, и в первую очередь, самому себе, на что способен. Сам, а не благодаря фамилии, деньгам и отцу. Впрочем, фамилия давно уже была запятнана. Его дело — стереть грязь.

Спустя десять минут Драко ловко шинковал тончайшие корни валерианы, с удовольствием убеждаясь в том, что руки начинают все вспоминать. Теперь в эти четыре котла нужно добавить сок мандрагоры и помешать десять раз против часовой стрелки. Наблюдая легкий парок, закручивающийся над котлами в причудливые спиральки, Драко постепенно успокаивался, видя, что все идет правильно.

Просто надо больше работать и больше читать. Вот как закончит с этими зельями, так обязательно сходит в библиотеку, а еще лучше — к Снейпу. Он проверил, как настоялось самое первое зелье, и призвал на помощь эльфа — разлить его по фиалам и наклеить этикетки.

Драко едва успел закончить работу, как легкое покашливание засвидетельствовало прибытие профессора Снейпа: кивнув ему, тот первым делом прошел к котлам. Сердце Драко принялось выстукивать какой-то бешеный ритм в стиле разнузданных маггловских танцев, а воображение рисовало картины одну страшнее другой… Вот Северус опрокидывает котел, крича, что Драко ни на что не годен, вот отец выговаривает ему своим ледяным тоном, специально глядя поверх его головы, словно он недостоин, чтобы ему смотрели в глаза…

— Драко, дыши! — усмехнулся Северус, отходя от котлов. — Ты справился вполне достойно, причем от начала и до конца — сам. Можешь претендовать на звание подмастерья, но, надеюсь, тебя интересует не это. Завтра нас ждет более сложный заказ, сделаем его вместе, а этот пусть твой отец готовит к отправке. Кстати, ты подумал, что бы хотел сотворить, точнее, для чего? Если нет, полистай последние "Вестники зельевара", может, там что-нибудь натолкнет тебя на мысль.

Драко выдохнул. Его работа принята, у него все получилось на уровне — а иначе ему бы даже не намекнули на возможности новых разработок. Кто угодно, но не Снейп — для него не существовало никаких протеже, если речь шла о работе.

Дело оставалось за малым — продолжить столь же успешно. А там можно и за более сложные зелья браться, да и вообще не в зельях дело — пора и собственную жизнь в свои же руки брать. В случае чего, доходов ему на жизнь хватит, не все же отцу диктовать, как жить и что делать…