Ничего на свете лучше нету, чем явиться в среду с того свету (джен)

Снейп с Нарциссой исчезли в одном из отделений библиотеки, а Драко с отцом направились в кабинет — там можно было расположиться с комфортом; литературы было достаточно, да и домовиков всегда можно послать за недостающим.

Стоило им разложить старинные свитки и чистые листы для письма, как в окно постучала сова.

Драко открыл окно, впуская ее, и отвязал послание. Сова чинно уселась на подоконнике.

— Что там?

— Поттер... — Драко быстро пробежал глазами по листку. — О! Отец, посмотри. Думаю, это важно.

Люциус, морщась, взглянул на почти по-детски неустоявшийся почерк, вчитался и подскочил.

— Идем сейчас же!

— Думаешь, Снейп согласится?

Старший Малфой потер подбородок — почти как Снейп, изображающий поглаживание бороды.

— Это в его интересах, хотя как раз это-то он скорее всего и проигнорирует. Но и мы заинтересованы в этом. И Поттер. И... министр, видимо.

— Поттер пишет, что договорился о вручении ордена именно с Шеклболтом. Значит, осталось только уговорить...

— Связывайся с Поттером и открывай камин. Думаю, вместе мы будем достаточно убедительны.

— Да и мама поможет.

— Безусловно. Но к ним мы пока не пойдем. Все, зови Поттера.

Так вот и сложилось, что пока Снейп с Нарциссой занимались научными изысканиями, оставшаяся часть семейства Малфоев вступила в заговор с аврором Поттером и, кто бы мог подумать... министром магии Кингсли Шеклболтом.

Люциус Малфой был весьма, весьма доволен сложившимися обстоятельствами.

* * *

А вот Снейп пока был очень занят и совершенно недоволен результатами своих изысканий.

Нарцисса тоже была раздосадована: о феномене, который ныне представлял собой их друг семьи, не нашлось абсолютным счетом ничего. Ни в книгах, ни в ее собственных записях. Отдельные признаки — пожалуйста, но все в целом — увы.

Мозговой штурм, который они вдвоем устроили, дал совсем слабые, как считал Снейп, результаты. Из них единственно реальным и полезным был вывод о том, что надо брать в оборот Поттера и выяснить, наконец, что с ним происходит. Второй идеей было — поговорить с Альбусом. Нарцисса склонялась к тому, чтобы настроиться каким-то таинственным образом на сон. И даже сама была готова поучаствовать в роли главного сновидца, поскольку Северус заявил, что снов пока не видел и вполне этим доволен.

Но ему в голову пришла другая интересная, хотя и не очень приятная мысль: расспросить портрет Альбуса, который находился в Хогвартсе. В школу не хотелось — даже не столько потому, что с ней была связана масса не самых лучших воспоминаний и категорически не хотелось никому попасться на глаза, сколько потому, что где-то пониже диафрагмы ощущалось нечто странное. Своему животу Снейп верил — тот его еще ни разу не подводил. Мантию-невидимку, что ли, у Поттера попросить? А ведь даст... Да, так и нужно сделать.

За ужином семейство Малфоев, приютившее его, как-то странно переглядывалось, так что он решил отправиться на ночь в собственный дом, ключи от которого наконец передал ему Драко. Но сначала надо было зайти к Поттеру за мантией.

Одного Снейп предвидеть не мог — что за его спиной несколько совершенно разных личностей сговорятся между собой и обложат его со всех сторон, как обкладывали лишь Дамблдор с Волдемортом... И даже хуже. И все для его, Северуса Снейпа, блага.

Так что до Паучьего Тупика Снейп добирался через Гриммо, где застрял по причине довольно длительной беседы... Но чего стоило хотя бы то, что все Малфои, Поттер и Кингсли Шеклболт вообще собрались в одном месте, в доме темных магов Блэков!

Единственное, что Снейп смог для себя выторговать, — отсутствие объявлений в прессе. Хотя поначалу он попытался было присвоить себе право выбора, кого приглашать на церемонию. Когда он перечислил троих: Кингсли — иначе кто будет вручать награду, Малфоя — ведь не простит, а это чревато, да Поттера — этот все равно просочится, и этими тремя решил ограничиться, но тут, как ни странно, возмутился министр.

— Тебе дай волю, ты устроишь тайное собрание активистов Ордена Феникса!

Малфой приоткрыл было рот, но быстро захлопнул. К пресловутому Ордену его еще никто не приобщал...

— Если бы мне дали волю, этого не было бы вообще!

— Ну, Северус, дай людям восстановить справедливость, как они ее понимают, в конце концов, — вздохнула Нарцисса. — Тебе совершенно не обязательно привязывать орден на лоб, чтобы все видели, и даже носить каждый день не обязательно. Только на министерские приемы.

— Ноги моей не будет ни на каких приемах! — рявкнул Снейп.

Кингсли с облегчением вздохнул.

Теперь он окончательно убедился в том, кто перед ним, а то понарассказывали тут всякого. И на прощание радостно пожал Снейпу руку. Вполне живую, точно. Что за чушь опять городят эти тайнюки? Или крыша у кого поехала, как у По... нет, нет, нет, все нормально, все хорошо... Гарри — хороший парень...

Разошлись они, как ни странно, более-менее довольные результатом беседы. Кингсли хотел огласки ничуть не больше Снейпа, но соблюсти приличия и саму процедуру было необходимо. Снейп оценил его поддержку, особенно то, что министр пообещал все закрыть от посторонних, и решил, что нескольких человек из бывшего ОФ он как-нибудь переживет. Малфои, приглашенные всем семейством, уже строили планы, каждый свои, но все на благо... семьи и немного Снейпа, которого, в принципе, они уже считали кем-то вроде троюродного дядюшки. Недовольной оставалась лишь чета Поттеров, которым было отказано в том, чтобы позвать близких друзей и родственников. Последних — тем более.

Тут Кингсли со Снейпом выступили единым фронтом, потому что если потянуть за эту веревочку, придется искать другой зал для вручения награды. И никакие газеты не понадобятся — все обо всем узнают задолго до начала церемонии.

Кстати, Снейп еще перед встречей спрятал очки и сдержал порыв душевно обратиться к министру "мой мальчик"... Все же прочтение некоторых глав, специально подобранных для него Нарциссой, впечатлило. Хорошо, что хоть успел.

* * *

Родной дом показался ему странным и чужим: в нем не осталось практически ничего, что напоминало бы его прошлое, кроме разве что книг, по-прежнему занимавших три стены небольшой гостиной. Правда, теперь они стояли в простых и очень добротных шкафах. Никакой вычурности. Ничего лишнего. В целом ему понравилось. Темно, но не мрачно, и как-то даже тепло. Видимо, это все новый камин.

Лаборатория тоже оказалась в порядке — Драко ее просто законсервировал. Молодец.

Снейп зевнул и направился наверх, в спальню.

Там оказалось куда уютнее, чем он мог ожидать, хотя за счет чего удалось увеличить комнату, пока не представлял. Кровать была невероятно удобной, так что он просто махнул на все рукой. Надо выспаться, чтобы завтра пораньше встать и отправиться в Хогвартс, пока там все еще спят.

Интересно, пустит ли его замок? И если да, то как далеко?

* * *

Замок пустил... Снейп даже на мгновение почувствовал себя так, словно оказался его директором. К счастью, это прошло — воспоминания были не из лучших. Горгулья молча подвинулась, открывая ему путь на лестницу, будто он оставался ее хозяином, и вот он снова в кабинете, где больше ничего не жужжало, не щелкало и не крутилось, как тогда.

Он встряхнулся. Стоило сразу заняться тем, для чего он сюда пришел.

Первое, о чем он беспокоился: связан ли портрет с тем Альбусом? Хотя... почему бы просто не спросить?

— Как я рад, что ты до меня добрался, Северус, — кивнул приветливо директор с портрета.

Связан. Именно тот Альбус стал чаще называть его просто по имени вместо раздражающего "мой мальчик".

Вопросы... Ответы... Оказалось, именно появление Снейпа перед портретом проложило к нему путь для Альбуса-на-вокзале. Загадочно... Но некоторое время Снейп был вынужден терпеть его восторги. А потом...

— ...Этот вокзал и одиночество — мое наказание, Северус. Я остался один на один со своей памятью, со своими ошибками. Больше всего я хотел бы все исправить. Не знаю, откуда взялось знание того, что мне самому этого никогда не сделать, но оно возникло, и это был мой личный ад.

Когда появился ты... ты стал всей моей надеждой. Но ты отвернулся и пошел прочь, а я готов был умолять тебя вернуться, подойти ко мне, но не имел на это никакого права. И голоса. Хуже я, наверное, ничего не испытывал.

Но ты вернулся, ты все-таки подошел. И я отдал тебе тогда все, что мог. Мне снова повезло — ты сам хотел этого.

Ты все еще — моя надежда на посмертие. Любое. И на исправление моих ошибок. Опять чужими руками... Это словно проклятие какое-то.

— Почему я?

— А больше некому. Ты можешь представить хоть кого-то другого на этом месте? Я не могу...

Ты — надежда для Поттера на нормальную жизнь, которую я сломал, но понял это слишком поздно. Гарри должен найти свое место. Ему надо будет учиться снова, а я... погасил у него все желание этим заниматься.

— Значит, поэтому он так чудит?

— Как? — заинтересованно блеснули голубые, по-прежнему совсем не старческие глаза.

Пришлось поделиться...

Так что из кабинета директора Снейп вышел весьма, весьма загруженным. А потому просто забыл проверить, нет ли кого постороннего в коридоре, и мантию, которую Гарри ему, конечно же, дал, накинул слишком небрежно. И тут же был за это наказан...

С Минервой МакГонагалл он пока общаться совершенно не хотел, но она заметила его первой.

* * *

Директор Хогвартса решительно не знала, за какое из списка неотложных дел ей хвататься прямо сейчас. На днях заседание Попечительского совета. Вот за каким Мерлином им ее отчет, повторяющийся один в один из полугодия в полугодие? Все то же — количество детей почти не меняется, а с ним и расходы на еду, учебные пособия и ингредиенты. Все те же обоснования необходимости ремонта библиотеки и Больничного крыла, что и полгода назад, были отосланы на прошлой неделе… в немного расширенном виде, конечно.

Что там еще? Вовремя не прислали заказанные для Большого зала скамьи?.. Она что, Филч? Почему он сам не разбирается с мебелью? Ах, он отправил им уже три совы с письмом и все остались без ответа? Он что, у Флетчера решил их заказать? А она что с этим сделает? Пошлет вдогонку четвертую? Оседлает метлу и сама полетит?

Дальше что? Ответ на предложение участвовать в матче по квиддичу между четырьмя волшебными школами? Хогвартс здесь всегда впереди планеты всей, согласиться без нее нельзя, что ли? Ах, да, нужно же создавать сборную и искать тренера не из числа учеников-капитанов, они же не смогут договориться. Кто там сейчас котируется? Придется читать спортивную колонку "Ежедневного пророка", но это завтра, завтра… Роланда в отпуске, может, отозвать?

А это еще откуда? Едва успев развернуть свиток, Минерва застонала, уронив голову на руки… Еженедельный отчет о поведении и проступках студентов. Можно и не читая угадать, что там будет написано: Слизерин, Слизерин и еще раз Слизерин. В последние годы при профессоре Слагхорне, которого совершенно некем было заменить, факультет распоясался как никогда, перед их даже не шалостями — откровенными пакостями — меркли и эпоха близнецов Уизли, и противостояние Поттера и Малфоя. Первые хоть и безобразничали, не зная меры, но никогда не были особо злыми, а вторые никому, кроме друг друга, вреда обычно не причиняли.

А Гораций каждый раз лениво разводил руками и покаянно вздыхал: "Ну, это же дети, что тут поделать?" Как ей хотелось крикнуть ему прямо в лицо: "Ты же декан, в конце концов, ты должен принимать меры! Или ожидаешь, пока за тебя примутся собственные студенты? Или я на горох поставлю?" Но ведь... он преспокойно положит на стол заявление, и что она тогда будет делать? Вести зельеварение?

Не осталось ему замены.

То ли дело было при Снейпе. А она не ценила... А ведь его студенты учились нормально, считая пакости ниже своего достоинства, а то, что носы задирали, так и Мерлин бы с ними. И декана своего боялись и уважали, а не то, что сейчас!

Она тяжело вздохнула, дочитывая отчет. Вот, точно, самых отъявленных хулиганов она возьмет с собой на заседание Попечительского совета! Пусть родители некоторых из них удивятся внеплановой встрече с собственными отпрысками! Может, тогда активнее будут нового преподавателя зельеварения искать.

Несмотря на раннее утро, у нее смыкались глаза — месяцы недосыпания, усталость делали ее почти куклой, заведенной на определенные функции. А сейчас ей стоит прогуляться до кухни, чтобы немного взбодриться и выпить чашечку кофе. А потом немного поработать в кабинете трансфигурации.

Минерва давно поняла, что предпочитает старый класс пафосному кабинету директора школы, в котором появлялась только по необходимости, стараясь не задерживаться надолго — нужные документы взять, важного посетителя принять. А так вся школа знала, где искать директора после уроков.

Но сейчас все эти свитки нужно отнести туда, тем более, откуда-то опять доносился шум.

"В такое время? Опять слизеринцы? Снейпа на них нет! — с досадой подумала госпожа директор. — Кажется, есть", — судорожно стукнуло сердце секундой позже, когда возле горгульи она увидела знакомую и отнюдь не бестелесную фигуру в черном. Ей пришлось брать себя в руки в рекордно короткий срок… Впрочем, хроническая усталость тому способствовала — сил на эмоции практически не осталось.

— Здравствуйте, профессор Снейп, — как ни в чем ни бывало произнесла госпожа директор. — Рада, что вы вернулись.

— И вам доброй ночи, Минерва. Или, скорее, уже утра. Не уверен, что вернулся.

— Но как же… Я думала… Как вы?..

— Исключительно благодаря доблестному аврору Поттеру, который умудрился выдернуть меня из моего уютного посмертия в этот суетный мир с помощью одного занятного артефакта. Данное событие я планировал обсудить с изображением нашего дорогого директора, дабы он подсказал мне, как вернуть все на свои места.

— Но... что вам мешает остаться здесь? Вернуться в школу? Вы не представляете, что здесь творится с вашим факультетом без вас!

Стоило Минерве припомнить недавно прочитанное, как откуда силы взялись... Ей очень, просто очень был нужен Снейп! В школе, на своем месте! Чтобы шипел, язвил, пусть даже на нее, но чтобы все по струночке вытягивались, стоило ему появиться!

— На прошлой неделе школа осталась без почты, потому что парочка студентов пробралась в совятню и наложила заклятие вечного приклеивания на совиные шесты! Освобождать несчастных птиц пришлось невыразимцам! Кошка Филча подала мне официальное прошение трансфигурировать ее навсегда в прикроватную тумбочку! На прошлой неделе кто-то заколдовал мантии всех студентов, превратив всю школу в один сплошной факультет Слизерин!

Заметив усмешку нежданно воскресшего коллеги, Минерва нахмурилась, но не менее воодушевленно продолжила свою речь:

— Вы, конечно, можете втайне ими гордиться, но я считаю, что кому-то пора объяснить им, над чем можно смеяться, а над чем — не стоит. Не знаю, почему вас так привлекает посмертие, и не хочу этого знать, ближайшие лет десять точно, но настоятельно советую подумать о том, для чего магия, пусть и в лице Поттера, вас вернула, и кто вы есть. Просто задумайтесь, как к вам обращаются — "профессор Снейп", я права? И вам никогда от этого не избавиться, вы всегда будете профессором — так же, как и я. Это наша суть и сущность, если хотите. Вы умерли профессором Снейпом, им же воскресли, разве нет? Это наша жизнь. Если вы поймете, если вы решитесь, я жду ваше заявление, можно в свободной форме, — с этими словами директор Хогвартса развернулась и направилась к лестнице, но что-то ее остановило:

— Да… а что вы делали в моем кабинете? Вам удалось побеседовать с Альбусом?

— Пока разрешите откланяться, Минерва. Следуя логике вашей истинно гриффиндорской речи, мне есть о чем поразмыслить. А в кабинете я просто чай пил. С лимонными дольками.

Снейп знал, что лучше всего запоминается последняя фраза.

* * *

Гарри устало шёл по коридорам Министерства: его опять зачем-то вызвали к Главному. "Скорей всего, насчет доски и возвращения Снейпа будут расспрашивать, — решил он. — Еще бы знать, что рассказывать". Про вызов в маггловский Лондон, детей и конфискацию доски он написал в рапорте, а толком объяснить, как именно оживил Снейпа, он и самому себе-то не мог. "Надо было с собой рапорт взять, — с досадой подумал Гарри. — А, ладно, разберёмся".

Секретаря в приёмной не оказалось, и он прошёл дальше: дверь была приоткрыта, из-за нее доносились голоса. Подслушивать было не в его правилах, но то, что он уже невольно услышал, заставило его замереть и напрячь слух.

— Поттер не мог знать, как ее активировать, как он это сделал? — почти кричал кто-то. — Где он вообще нашёл эту доску?

— Отобрал у маггловских детишек, — послышался голос начальника Гарри.

— У кого?

— Наши специалисты засекли всплеск магии в немагической части Лондона, Поттера отправили со всем этим разобраться, и он притащил доску сюда. Конфисковал, на нашу голову. Хотя правильно сделал, претензий нет. Нечего у магглов делать таким вещам.

— Но как он смог ее активировать? Это же тёмная магия и сложнейший ритуал, это не могло быть простым совпадением.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Уильямсон.

— Велика вероятность, что ритуал был проведён неверно, и его необходимо завершить. Кто-нибудь вообще допросил Поттера, как все произошло? А Снейпа осмотрели? Вы уверены, что он действительно воскрес, а не стал еще кем-то или чем-то?

— Ты что-то знаешь про эту доску?

— Я встречал описание подобной вещи, но очень давно, надо бы все проверить.

— И что ты предлагаешь?

— Поручи это ребятам из Отдела Тайн, но не следует им слишком многое рассказывать. Пусть для начала выяснят, что конкретно делал Поттер, и доставят Снейпа в Мунго.

* * *

Не успел Снейп сбросить мантию в малфоевской лаборатории, как к нему заявился хозяин дома собственной персоной.

— В Министерстве все уже готово, Поттер ждет в каминной зале. Я бы, конечно, посоветовал тебе сменить мантию, но... знаю, знаю. Идем.

Гарри шел по коридору Министерства магии, исподтишка поглядывая на профессора Снейпа и не решаясь с ним заговорить — все вроде уже сказано, да и каменное невозмутимое лицо к разговорам совершенно не располагало. И потом, все уже решено: с трудом, но все же удалось убедить воскресшего зельевара принять положенный ему орден Мерлина первой степени. Хотя и без криков не обошлось:

— Посмертно, Поттер! Я награжден пос-мерт-но! Я умер, а мертвецы за орденами не приходят! Они им вообще без надобности!

— Кто кому без надобности? Ордена мертвецам или мертвецы орденам? — язык у Гарри словно жил самостоятельной жизнью.

— И то, и другое! Мало того, что вы помешали мне наслаждаться посмертием, так еще и убеждаете меня принять участие в министерском фарсе! Что я буду с этим вашим Мерлином делать? На шею повешу?

— Мы должны заявить миру, что вы живы! А вы — получить признание своих заслуг перед магической Британией!

— Ну, допустим, пока даже Отдел Тайн официально не подтвердил мое "оживление", Поттер, хотя готов согласиться, что я не совсем мертв. Так что, меня наградили не совсем посмертно? И где, кстати, ваш орден? Что-то я не заметил, чтобы для вас он имел какое-то значение.

— У Джинни, в шкатулке с украшениями лежит…

— А у меня нет шкатулки с украшениями!

— Будет! — уверенно пообещал Гарри, и Снейп неожиданно вздрогнул и замолчал.

А потом в их разговор вступил Малфой-старший, которого Гарри, как и прежде, терпеть не мог. Было странно видеть его на своей стороне, наблюдать, как тот старается перечислить всевозможные резоны, которые самому Гарри как-то в голову не приходили. Это оказалось интересно!

"Не забыть бы", — подумал он, а потом в камине снова полыхнуло, и Гарри понял, что подтянулась самая что ни на есть "тяжелая артиллерия" в лице самого министра. Снейп был обречен на процедуру вручения, правда, выторговал самую скромную, можно сказать, почти секретную — к неудовольствию Малфоя и тихой радости Гарри.

Он-то хорошо представлял, каково стать причиной возможной шумихи, и всей душой желал Снейпу этого избежать.

Так что теперь профессор все же шагал рядом с ним, а семейство Малфоев чуть позади перекрывало любые пути к отступлению. Так, на всякий случай. И Гарри им за это был благодарен. Даже Люциусу.

Вот и кабинет министра. В приемной суетился бессменный секретарь, Перси Уизли — как обычно. Наверное, ему казалось, что если он не будет мельтешить туда-сюда при появлении любого посетителя, хватая один свиток за другим, кто-то из них подумает, что у него нет работы или что он не является чрезвычайно важной персоной. Вот и сейчас, едва завидев Гарри и Снейпа, он резко подскочил со стула, как будто тот был соплохвостом, внезапно вспомнившим о своей природе.

— Добрый день, господа, добрый день. Министр предупреждал, что вы придете, я в курсе, только не задерживайтесь слишком долго, у нас назначена встреча с послом Аргентины — это очень важно.

Снейп молча смерил взглядом Перси, — и тот проглотил начало следующей фразы.

— Спасибо, мистер Уизли, — Гарри едва не назвал Перси по имени, но потом вспомнил, как, едва устроившись на работу, третий Уизли в Норе пространно разъяснял, что, несмотря на их родственные отношения, в Министерстве нужно обращаться друг к другу, как к посторонним. Все остальное — дома, когда никто из них не будет связан должностными обязанностями. Слушать повтор этой нудятины при первом же посещении Норы Гарри совершенно не хотелось.

Кингсли Шеклболт чувствовал себя более чем странно: ничего подобного ему в этой жизни делать еще не приходилось. Вручение посмертного ордена — да это оксюморон какой-то! Такие ордена присуждают, а не вручают, еще никто за этой наградой лично не являлся. Но, с другой стороны, это же профессор Снейп — шкатулка не то что с двойным, с тройным дном! Даром что двойной агент. Обстоятельства его появления, конечно, сомнительны, и Отдел Тайн еще не до конца разобрался, но против фактов не попрешь: профессор ходил, разговаривал, осознавал все происходящее, язвил, как раньше, значит, чисто практически вполне себе жив. И если судить по поведению, то вполне настоящий Снейп, такого не перепутаешь. Вчера он лично смог все это оценить. И Снейп действительно имел полное право на свою награду.

"Все, они здесь".

Кингсли вздохнул и повернулся к вошедшим, не забыв дежурно улыбнуться и стараясь при этом не слишком откровенно пялиться на Снейпа. Хотя он все такой же… Та же самая черная мантия, которую он и не подумал сменить, грустно свисающие вдоль лица волосы и нечитаемое выражение лица — все как всегда.

— Прошу в малый зал.

Приглашенные прошли в небольшое, но красивое помещение. Кингсли наблюдал за Снейпом — забот, конечно, ему и кроме него хватало, но разгадать его загадку… Ну вот, кивнул головой и молчит.

"Ну, конечно, я же тут должен соловьем разливаться, боггартов на вас нет!" — подумал Шеклболт и начал речь.

— Профессор, страна чрезвычайно рада вашему… возвращению, и я считаю честью для меня от лица всей магической Британии вручить вам заслуженную награду за неоценимый вклад в победу и сохранение мира в нашем сообществе. Страна… вас не забывала.

Профессор Снейп дернул углом рта и коротко кивнул, принимая коробку с орденом. И собрался было удалиться, но вмешался Малфой-старший, развернувший его к министерскому колдографу. А на сердитое шипение отреагировал просто:

— Так полагается. Это стандартная процедура, потерпи. И сделай хоть чуть-чуть довольное лицо…

Кингсли решил вмешаться: колдофото с перекошенной отнюдь не от радости физиономией награждаемого даже в архиве иметь как-то не хотелось. Ведь раскопает кто-нибудь обязательно… И что подумают о Министерстве? И о министре?

— Даю слово, Снейп, что колдографии мы делаем только для архива, они будут там храниться и более никуда не пойдут.

Глаза Снейпа потеплели, лоб разгладился, и умница колдограф сумел не упустить этот шанс… Люциус и Драко, ненавязчиво пристроившиеся в качестве фона, естественно, тоже.

Кингсли еще раз пожал ему руку, а потом взял под локоть и тихо произнес:

— В ближайшее время, когда закончится работа невыразимцев, я бы хотел обсудить с вами… с тобой... дальнейшие планы.

— Не думаю, что планы скромного зельевара будут интересовать аж Министерство.

— Собираешься просто варить зелья?

— А что же еще? Как обычно. Заказы уже есть, проживу.

— Да я в этом не сомневаюсь. Министерские заказы возьмешь? Плату лично обещаю адекватную.

Снейп усмехнулся:

— Почему бы и нет? И с чего бы вдруг такая забота?

Кингсли пожал плечами:

— Мы все так или иначе в долгу перед тобой… Никогда бы не подумал, что так получится, Снейп, но я рад тебе. Не как министр. Просто как Кингсли Шеклболт.

— Драккл тебя дери, Кингсли, я что, расчувствоваться должен?

— Можешь даже всплакнуть…

— Не дождетесь.

— Ну и слава Мерлину. Удачи, старина.

Министр похлопал его по плечу, чем снова не преминул воспользоваться колдограф, и попрощался.

Никто из них не заметил, как Люциус Малфой опустил в карман специалиста по колдофото небольшую записку…

А Снейп уже выходил, едва не волоча за собой героя всея магической Британии, словно какую-то не очень нужную вещь, от которой почему-то не удалось вовремя избавиться. Разговор у него к нему...

Кингсли грустно усмехнулся своей ассоциации. Избавиться… Наверное, если бы в магическом мире были в ходу молитвы, министр магии каждое утро начинал бы с просьбы послать национальному герою светлую мысль покинуть Аврорат и начать… разводить соплохвостов, выращивать тыквы, дрессировать садовых гномов… Или все это разом, главное — подальше от Аврората и вообще от Министерства! Потому что после войны встала серьезная проблема — а что с героем делать? Хотел стать аврором — пожалуйста, никто не препятствует. Только аврор из него оказался, как зельевар из Лонгботтома, если не хуже! Его действия частенько полностью парализовали работу не только Аврората, но и Отдела Тайн, точнее, в последнее время Отдел частенько только на Поттера и работал...

Кингсли Шеклболт сосредоточился и постарался очистить голову от мыслей о Поттере — в конце концов, у него полно и других обязанностей… Собственно, при появлении Снейпа у него мелькнула было надежда, что теперь будет кому присмотреть за героем, как было раньше, но он быстро понял, что для того, чтобы просить Снейпа об этом, нужно быть по меньшей мере Дамблдором. Он, простой министр, явно не дотягивает…

Кингсли еще раз проиграл в уме их визит, усмехнулся тактике Малфоев и решил, что шанс все-таки есть. Главное ничего не говорить. И, кажется, скрестить пальцы… Да он и на ногах скрестил бы, если бы помогло!