Ничего на свете лучше нету, чем явиться в среду с того свету (джен)

Рон старательно потопал по заднему крылечку, пытаясь уменьшить количество грязи на ботинках. После тихого уютного снега Бассентуэйта чавкающее месиво двора Норы казалось словно вынырнувшим из другого измерения. Рон, улыбнувшись воспоминаниям о восхитительных выходных, шумно вдохнул. Эта грязь — тающий снег, смешанный с землей — пахла особенно. Жирный сытый аромат напоминал о скорой весне. А еще так пахло только здесь, в родном доме.

Рон перешагнул через многочисленные резиновые сапоги, валяющиеся на ступеньках, и вошел в кухню. После яркого дневного света он на пару секунд потерялся, громыхнул ведром, стоявшим возле входа, чертыхнулся и тут же был задушен в объятиях Рози.

Дочурка радостно щебетала и пересказывала новости, а Молли, которая и слушать не захотела о том, что сын не голоден, тут же принялась хлопотать у плиты.

— Рози, детка, иди позови дедушку Артура, он в гостиной, — сказала Молли и подкинула в тарелку Рона еще пару кусков бекона.

Рози с радостными воплями скрылась в недрах Норы, а Молли села за стол и ласково посмотрела на сына.

— Я так рада, что вы с Гермионой помирились, — сказала она.

— Откуда ты знаешь? — удивился Рон и отложил вилку.

— Сынок, да я ведь не вчера родилась, — улыбнулась Молли. — Ты весь светишься. Я же вижу, что не все у вас ладно в последнее время. Ты сам на себя был не похож. Да и Гермиона стала напряженной, нервной. Я старалась не лезть; я же все понимаю — это ваши дела. Но материнское сердце разве обманешь?

— Ну… — протянул Рон, отчаянно краснея, потому что вдруг совсем не к месту в его памяти всплыли картинки того, как они сегодня ночью мирились с Гермионой.

— Бедная девочка, — вздохнула Молли и погладила Рона по локтю. — Сколько же с тобой надо терпения.

— Ма, — Рон возмущенно вскинул голову, но Молли шутливо отвесила ему подзатыльник.

— И потом. Раньше, помнится, вы не доверяли мне Рози. Гермиона, конечно, хорошая мать, но кто в здравом уме совсем отказывается от помощи бабушек? А в последнее время Рози чаще проводит время в Норе, чем дома.

— Гермиона вышла на работу; мы решили, что ей это необходимо, — обреченно сказал Рон, прислушиваясь к тому, как звучат его слова и как их воспримут со стороны.

Одно дело было решить это наедине со своей совестью, принять этот факт, и совсем другое — уверенно говорить об этом кому-то.

— Ну вот и славно, что ты наконец понял это, — вновь улыбнулась Молли. — И потом, у вас есть я. Не забывайте об этом.

Рон виновато заерзал, потому что теперь он внезапно вспомнил о том военном совете, который состоялся перед рождением Джаспера. Тогда они хотели всеми силами добиться самостоятельности и независимости в вопросах воспитания собственных детей, но кто же знал, что аврал и непредвиденные обстоятельства вынудят обращаться к помощи Молли и Артура чаще, чем планировалось?

Тем временем вернулась Рози, сидя на закорках у дедушки.

— Деда, неплавильно! — командовала Рози. — Лошадка так не ходит. Ты должен подплыгивать.

Артур, цокая языком, под визг Рози проскакал вокруг стола два круга и плюхнулся на диван, ловко подхватив внучку на руки.

— Вы руки помыли? — сурово спросила Молли.

— И-го-го, — ответил Артур и понес хохочущую Рози к умывальнику.

Вскоре к шумной компании присоединились и Джинни с Джаспером. Рон, который, собственно, забежал ненадолго, совершенно забыл, что он торопился в магазин — обещал Джорджу сегодня подменить его после обеда. Джинни принялась рассказывать о скором переезде в собственный дом, но потом, словно спохватившись, замолчала и уставилась на Молли.

Рано или поздно они с Гарри должны были сказать о том, что вскоре переберутся в Поттер-мэнор. Но было неизвестно, как эти новости встретят родители.

Молли, как бы ни пытались дети мягко перевоспитать ее, и слушать ничего не хотела об ограничениях в доступе к внукам. Ей казалось само собой разумеющимся постоянное присутствие в трех местах сразу и посильная помощь по всем фронтам, будь то присмотр в отсутствии родителей за малышами, лечение их детских болезней или просто советы по неожиданным жизненным ситуациям.

Артур же после Рождества начал быстро приходить в себя и сейчас стал совсем прежним. Исчез его задумчивый стеклянный взгляд, в глазах появился огонек жизни.

Как отнесутся родители к тому, что вскоре Нора опустеет? Пусть не насовсем — внуки, конечно же, часто будут гостить у бабушки с дедушкой, — но все же.

Джинни нервно дернула себя за прядь и посмотрела на Рона, ожидая поддержки.

— Давайте я чай заварю, — сказал Рон и ретировался к кухонным шкафчикам.

Повисло неловкое молчание. Рози сосредоточенно заворачивала Джинджера в полотенце и укладывала спать в корзинку, а Джаспер уже сладко посапывал на руках Джинни.

— Да, ма! — Рон излишне эмоционально нарушил тишину, повернувшись ко всем с пачкой чая в руке. — В пятницу я задержусь на работе, сама понимаешь, накануне Дня Влюбленных в магазине аврал, а няня в этот день не может. Я приведу к вам Рози?

Молли внимательно посмотрела на Рона, на Джинни, на Артура — тот помогал завязывать Рози бантик на спеленутом Джинджере — и вдруг… хитро улыбнулась.

— Нет, в пятницу я не смогу. Придется вам обойтись своими силами.

— Как это не сможешь? — опешил Рон.

— Почему? — громко удивилась Джинни, и даже Джаспер завозился во сне.

— Я пригласил маму на выходные в Бэйле-Оланешть, — ответил за Молли Артур. — Мы хотели заодно проведать Чарли, но вообще-то, там прекрасные минеральные воды, Перкинс лечил там недавно свою подагру. Я подумал, нам с мамой не помешает небольшой отдых.

— Что это за воды? — Рон все никак не мог прийти в себя.

— Не знали, как сказать родителям, что выросли? — спросила Молли, ловко левитируя чайные чашки на стол. — Да ведь я знаю, что иногда моя опека бывает излишне навязчивой.

— Мы так не говорили, — покачал головой Рон и получил полотенцем по руке за то, что полез в вазочку с вареньем пальцем.

— Когда-то я выиграла целую битву со своими родными, пытаясь отстоять наше с Артуром право быть самостоятельными, — продолжила Молли. — Иногда мне приходилось очень тяжело без помощи, поэтому я прошу у вас только одного: если мы будем нужны — или я, или папа, или оба сразу — знайте, что мы у вас есть.

Джинни растроганно улыбнулась сквозь неожиданно навернувшиеся слезы, а Молли буднично закончила, подходя к Артуру:

— Но в эту пятницу на нас не рассчитывайте.

Джаспер все же проснулся от радостного возгласа Рози:

— А дедушка Артур целуется с бабушкой!

* * *

Алиса Лонгботтом сделала еще глоток чая и улыбнулась, отставляя простую, без единого украшения, тонкую фарфоровую чашку. Ей давно не дышалось так легко… И она даже не помнила, когда чувствовала себя такой смелой. А ведь именно смелость, долго спавшая в ней глубоким сном, подтолкнула ее тогда принять приглашение мисс Фарли. И сожалеть об этом не пришлось ни минуты.

Вернувшись домой после двух суток отсутствия, Алиса не стала проходить в комнаты свекрови — докладываться и потом молча терпеть, пока ее отчитывают — действительно, сколько можно-то? Так что в доме стояла тишина, которую лишь отмеряли старые ходики в малой гостиной, где сейчас сидела "молодая хозяйка" — домовик принял ее куда лучше свекрови.

Как же, оказывается, ей хотелось выговориться! И не только ей… Она снова улыбнулась. Просто невероятно, сколько общего оказалось у нее с мисс Фарли... с Джеммой. Удивительным образом оказалось, что горе — у каждой свое — стало легче, стоило им поделиться. Они были нужны друг другу, и Алиса теперь была даже рада тому, что их столкнуло — взаимному непониманию. Зато у нее наконец появилась по-настоящему близкая подруга. Еще не настолько, чтобы Алиса могла заявить, как в детстве, что сделает для ее счастья все, но кое-что — определенно постарается. Тем более, что Северус достоин своего счастья и такой девушки, как Джемма.

Алиса вздохнула: это будет не просто. Но она готова помочь, и не только с тем самым, экспериментальным зельем — в отношении него у нее свой, собственный интерес. Ведь, может быть, оно подействует и на Фрэнка? Пусть ему-то не хватает совсем не крови, но ведь рецепт как раз предназначен для того, чтобы "вернуть недостающее". А с Северусом она просто обязана поговорить. Вот только как? Тот с готовностью обсуждал их лечение, но как он поведет себя, если она позволит себе спросить о чем-то еще — о личном? А главное, не о своем, а о его?

В отличие от Джеммы, интриговать Алиса не умела совершенно и прекрасно об этом знала. Ну не было у нее ни таких талантов, ни склонностей, ни устремлений — так воспитали. А, наверное, при "железной Августе" ей это помогло бы — еще когда их совместная жизнь с Фрэнком только начиналась.

Алиса Лонгботтом не думала о том, что не так далеко, в Лондоне, ее новая подруга точно так же сидит у окна с чашкой давно остывшего чая и очень, очень похожими чувствами…

* * *

Чувства мисс Фарли действительно были похожи, в отличие от мыслей. "Держи друзей близко, а врагов еще ближе", — слова, не раз слышанные от отца, двигали ею, когда она приглашала гостью к себе. Но та оказалась вовсе не врагом — и это стало необыкновенным облегчением. Видимо, не так много сил у нее было, чтобы воевать. А может, не сил, а желания — она и сама не могла сказать точно. Но превращение той, в ком она увидела соперницу, в подругу стало для Джеммы настоящим откровением.

"Гриффиндорка, — подумала она и улыбнулась. — Какие они, оказывается, интересные, если посмотреть поближе. А ведь я тоже хороша — повелась. Столько всего наговорила! И… и… сегодня мне не горько. Мне почему-то легко, да, именно это слово. Может, мне действительно сдать ей пару комнат — тогда, наверное, можно будет забыть о пустых и холодных вечерах в одиночестве? Да, как истинная старая дева заведу компаньонку..."

Но что-то внутри говорило ей — компаньонкой Алиса не будет, нет. Та будет именно снимать комнаты, если, конечно, согласится. И будет дружить — так, как она сама это понимает. Этим гриффиндорцам всюду подавай равноправие и справедливость. Что ж… Она не против. В конце концов можно попробовать немного поиграть по новым правилам. Сегодня ей это, кажется, пришлось по душе. Да что там… Ошеломительно понравилось. И зелья надо будет сделать двойную порцию — спасибо Луне, единорог дал достаточно — должно хватить для экспериментов и не только.

В старом особняке семьи Фарли раздались давно не слышанные звуки — Джемма напевала, занимаясь домашними делами и посматривая в сторону гостевых комнат… Пустой дом перестал казаться пустым — только очень-очень просторным.

"Женской дружбы не бывает", — вспомнила Джемма слова, как-то пророненные одной из старшекурсниц, когда одна из тех, кого она считала подругами, дала почитать ее дневник своей соседке по комнате. Тогда она поверила — моментально и, как тогда думала, навсегда. Что ж, теперь у нее будет шанс проверить это еще раз. Она давно выросла и знала, что не бывает еще и правил без исключений…

* * *

"Нет, ну это уже совсем никуда не годится!" — думал Блейз Забини, не зная, куда ему кинуться в первую очередь из своего кабинета. Или вообще здесь остаться — проверять и заполнять документы. Но первое обманчивое мартовское тепло заставило жителей магической Британии радоваться солнышку и изменившейся к лучшему погоде. А потом дружно страдать простудой, ходить по целителям и покупать лечебные зелья. А того же Бодроперцового уже катастрофически не хватало — он вчера срочной вечерней совой отправил дополнительные заявки в лабораторию, но ответа не получил. Да Мерлин с ним, с ответом — зелья бы прислали! В магазине с утра толчея, с минуты на минуту фиалы закончатся.

Да еще два продавца не вышли сегодня на работу — тоже болеют. И кто-то перепутал коробки — Блейз вчера был крайне удивлен, получив одну с жаброслями! Что он должен был с ней делать? Поставить на полу в кабинете котел, развести под ним огонь и приниматься за дело? Только уточнили бы, что ему варить в таком случае! Конечно, он отослал коробку обратно, но замена так и не пришла.

А кто за него спланирует работу на ближайшие две недели и закажет все необходимое? Кто внесет все сведения в базу данных и напишет отчет? Это-то он точно никому не передоверил бы, ему нужно было точно знать размеры прибыли в прошлом месяце — от этого напрямую зависела его премия. Да, зарплата у него хорошая, он не спорил. Наверное, за такую не грех, как сегодня утром, и самому за прилавком постоять, если больше некому. Но все-таки…

Это что — предел его мечтаний? Быть управляющим у Малфоя? Наследник рода Забини… Пусть даже от его рода почти ничего и не осталось. Он должен бы развивать собственное дело, а не выворачиваться наизнанку ради благополучия Малфоев, у которых и без него все вполне удачно складывалось. Да, на слова благодарности и высокую оценку его деятельности они не скупились и деньгами тоже не обделяли. Но все равно это было не то, чего он хотел.

Блейз сейчас почти все откладывал ради своего будущего книжного магазина — да и куда ему тратить, а главное, когда, если он почти каждый день торчал здесь с утра до ночи? И носил форменную мантию с логотипом магазина — вечное напоминание о его зависимом положении. Или постоянный стимул поскорее сменить ее на другую, с эмблемой уже своего. Но сколько еще до этого? Пока того, что он смог отложить, не хватало. Занять у Драко? Тот, с одной стороны, не откажет… Но не стоило смешивать дружбу и бизнес. А зачем Драко морока с поиском нового управляющего, его обучением? И не так просто ему будет найти человека, которому сможет доверять, который быстро войдет в курс дела. Малфой был занят работой в школе, в лаборатории и подготовкой к свадьбе, и лишние заморочки ему не нужны. Конечно, Драко будет отговаривать, убеждать пока подождать с магазином, набраться еще опыта, и Блейз не сможет не согласиться. Да, то, что он узнал здесь, бесценно: ему теперь до мельчайших подробностей были знакомы все тонкости такой работы. А что зелья продавать, что книги — принципиальной разницы-то нет.

Она состояла в другом — это будет его магазин, его собственное дело — до каждой книжки, которую он отберет для магазина. И обязательно отведет часть помещения под столики, где можно будет выпить кофе с какими-нибудь сладостями, и несколько полок — для недорогих книг, чтобы полистать при этом. А если кто зачитается — так сможет такую же книжку, только новую, купить. И люди будут назначать здесь встречи — общаться и покупать книги. Может быть, и влюбленным парочкам, и студентам понравится такое необычное место.

При мысли о гипотетических влюбленных в несуществующем магазине Блейз вздохнул — вот еще одна проблема. Нет, не Астория — рядом с ней он, наоборот, чувствовал себя счастливым, и все тревожные мысли отступали на задний план. А то, что их ждало дальше — она не та девушка, с которой можно тайно встречаться. Она — единственная, которой он хотел принести брачные клятвы. И был готов просить ее руки. Только ему не позволили.

В тот недавний и единственный вечер, что он провел с ее родителями и попытался поговорить с ее отцом, ему практически открытым текстом дали понять, что он не достоин Астории, поскольку его финансовое состояние не позволяет обеспечить ей должный уровень жизни. Кто отдаст девушку из дома Гринграссов за управляющего Малфоев, если ее прочили самого наследника рода? Где-то в глубине души Блейз даже был готов понять отца Астории — будь у него такая дочь, кто знает, может, он думал бы так же. Со стороны брак Астории с ним сейчас выглядел бы не очень… Да что там, мезальянс есть мезальянс. И после того визита родители запретили дочери с ним общаться.

Но ждать еще несколько лет? Согласится ли на это сама Астория? А ведь ей наверняка уже начали подыскивать другого жениха — не менее знатного и богатого... Был, конечно, еще один вариант на крайний случай — но не факт, что ее он устроит. Она вроде бы не противилась — пока, на словах. Но понимала ли, что ее тогда ждет? Обратного пути не будет… И любит ли она его настолько, чтобы на такое решиться?

Блейз вздохнул. Как же все сложно. И унизительно. Ведь они действительно любили друг друга, а он не так уж мало зарабатывал. Да, у него нет своего мэнора и многомиллионного счета в банке, но были голова и руки, желание работать и добиваться своего — была бы любимая рядом.

Он встал и осмотрелся. Поток посетителей спал, продавец вполне справлялся. В торговый зал сегодня больше смысла идти не было, хватит — нечего ему за прилавком делать. О нехватке продавцов и зелий он старшего Малфоя оповестил — если решат прислать новую партию или кого-нибудь из сотрудников на подмогу, он узнает об этом первым. А что, Блейз не раз уже говорил, что пора расширять штат — люди могут болеть, они обязаны давать им отпуска, да и форс-мажорные семейные обстоятельства никто не отменял.

А пока надо заняться своими отчетами!

— Блейз! — узнаваемые из миллиона аромат духов и голос, светлые локоны и задорные голубые глаза под милой синей шляпкой. То неожиданное, что сейчас нужнее всего. И сразу у него в объятиях…

— Астория! Ты как здесь оказалась? Тебя же никуда не выпускают…

Обнять, поцеловать. Забыть свои нелегкие думы о туманном будущем — шар, что ли, у Трелони одолжить?

— Ну, не совсем уж никуда, я же не пленница в родном доме. Сказала, что иду в "Твилфит и Тэттинг" выбрать и заказать весенние мантии. Но я там уже была и быстро управилась. А ты послезавтра будь здесь в это время, мне назначена примерка. Это я сегодня не успела тебя предупредить, зашла наугад.

— Да где мне еще быть, — махнул рукой Блейз — если тут…

И замолчал. Слишком мало у них было времени, чтобы тратить его на разговоры о работе. И чуткая Астория прекрасно это поняла, положив голову ему на плечо и замолчав. Так спокойно… Было, пока она наивно не спросила:

— Что будем делать?

И она была права. Он, Блейз Забини, мужчина — и должен бороться за свою любовь и свою девушку. Завоевывать ее, преодолевать все преграды, защищать, решать и знать, что делать. Драко Луну отвоевал… Неужели он, Блейз, хуже? Он справится… Просто немного не сейчас.

— Я с этим разберусь.

"Просто поверь мне. Даже если я сам себе не верю".

— Нам просто нужно немного подождать, и все образуется. Но… если понадобится… если не останется другого выхода — ты согласишься? — он чуть отстранился и посмотрел ей в глаза.

— Да, Блейз. Я соглашусь и никогда об этом не пожалею, — она прильнула к нему. Такая нежная, такая родная...

Почему Астория казалась увереннее, сильнее и тверже, чем он сам? Почему в ней не было и тени сомнений в нем, если он сам в себе постоянно сомневался? Надо поговорить с Драко — должен быть способ одолеть Томаса Гринграсса, если уж нашли управу на Люциуса Малфоя!

* * *

Гарри сидел в любимом кресле у камина и смотрел на огонь.

"Надо же, никогда не думал, что это кресло — любимое", — усмехнулся он. А ведь и правда, он всегда предпочитал садиться именно в него, подоткнуть под спину вот эту подушечку со смешными кисточками, отлевитировать пуфик под ноги и смотреть на огонь, или читать, или...

Он вздохнул. Он и не знал, что настолько привык к дому на Гриммо с его мрачными комнатами и коридорами.

Две недели назад Гарри перевез свою семью из Норы в Поттер-мэнор. Джинни настояла на символичном переезде первого марта —все-таки первый день весны, начало новой жизни. Вопреки ее опасениям, Молли отнеслась к этому известию довольно спокойно. Слегка нахмурилась, услышав, что ей самой пока в мэнор путь заказан, но смирилась, посчитав, что все же годы уже не те, и повторного сражения с магией чужого дома, как некогда на Гриммо, ей лучше не устраивать.

Да и чете Поттер на первых порах пришлось немало потрудиться, чтобы дом их принял, и даже сейчас Гарри настаивал, чтобы Джинни не заходила в дальние комнаты, в мансарду или цокольный этаж. Он сам, правда, уже ходил туда, но лучше еще раз проверить, что там не скрыто каких-либо сюрпризов.

Тот дом звал его. Впервые он почувствовал это с месяц назад или чуть больше. Как-то выйдя с работы, он ощутил острое желание попасть в Поттер-мэнор немедленно. У него были другие планы, но он отправился туда. На удивление, дом больше не казался чужим и непонятным. И оттуда очень не хотелось уходить — даже к семье. Значит, мэнор принял его. Со временем он перебрался туда сам, потом привел с собой Джинни и познакомил ее с домом. Затем настала очередь и сына. Они все ощущали особую магию этого места и затягивать с переездом не стали.

Но радость омрачалась чувством вины. Он предал доверие Сириуса, он окончательно покинул его дом. И вот сейчас, сидя в гостиной на Гриммо, Гарри понимал, что привязался к родовому гнезду Блэков намного больше, чем думал сам. А дом умирал. Потоки магии, которые Гарри теперь видел без усилий, стали тягучими, вязкими, струились все медленнее и медленнее, становясь все темнее и темнее. Лучики света, ранее разбавлявшие их, исчезали один за другим.

Гарри встал, прошелся по комнате и прикоснулся к холодной стене. Медленно погладил ее рукой, словно раненое животное, которое уже не спасти. Дом слишком сильно был пропитан магией, слишком зависим от своих магов... Такой дом невозможно продать или подарить, он не примет чужих. А своих давно нет. И он сам здесь чужой.

Что-то звякнуло в соседней комнате, и Гарри пошел туда. Одряхлевший до невозможности Кричер собирал что-то с пола, Гарри не видел, что именно. Но то, как дрожали тонкие руки, как сгорбилась его спина, не заметить было невозможно. Чувство жалости накрыло Гарри с головой. Несчастный домовик, потерявший хозяев, доживающий свой век. Позвать его с собой он бы ни за что не решился — знал, что Кричер никогда не покинет этот дом.

Тихо-тихо, чтобы не привлекать внимание домовика, Гарри вернулся в гостиную и сел на прежнее место. Надо что-то сделать. Надо... В руке как-то незаметно оказалась палочка, он перекатывал ее между пальцами в такт своим мыслям.

Дом умирает.

Тук. Он легонько ударил палочкой по пальцам.

Дом, который доверил ему Сириус, умирает.

Тук-тук.

Но он же не Блэк! И у него есть свой дом, которому он очень нужен.

Тук-тук-тук. Сердце забилось быстрее.

Не Блэк.

Тук-тук.

Дому нужен новый хозяин. Или старый... Блэк.

Тук-тук-тук. Из палочки полетели искры, и Гарри в недоумении уставился на собственные руки. Он с осторожностью отложил палочку на журнальный столик — слишком непредсказуемы бывали последствия его размышлений и непроизвольных действий. Вон, одно возвращение Снейпа чего стоило. И ведь он уже думал о возвращении Сириуса, и не раз, но мысли были скорее похоже на мечты. Или детские порывы. Вот вырасту и стану... Вот освою потоки и верну.

"Нет, так не пойдет!"

Гарри хлопнул ладонью по подлокотнику. Он мог так годами сидеть и мечтать, даже тренировать, и весьма успешно, управление потоками магии, но ничего не изменится. Нужен план. Нужны помощники. Нужна доска Уиджи.

Настроение быстро переменилось, Гарри почувствовал подъем. Нужны помощники? Что ж, есть та, что не откажет ему в помощи.

Он взмахнул палочкой, и из нее выскочил серебристый олень...

* * *

Гермиона тихо напевала веселую песенку, доставая из духовки свежеприготовленный брауни. Хотелось порадовать Рона к его возвращению: сегодня он сдавал экзамены на квалификацию. Если, а точнее, когда он все сдаст, то сможет получить лицензию и начать преподавать игру в шахматы юным магам. А там и до маггловской лицензии недалеко.

Она волновалась так, словно это ее экзамен, но виду не подавала, поддерживая мужа. Постепенно их отношения налаживались, но все еще чувствовалось напряжение — каждый старался быть чуть внимательнее к другому, что было не очень естественно. Воспоминания о не случившемся романе приходили к ней все реже и вызывали улыбку, а не щемящую тоску. Да, это было ей когда-то приятно, красиво, и хорошо, что все закончилось тем, чем закончилось.

— Ула, блауни! — Рози вбежала маленьким ураганом на кухню и плюхнулась на стул.

— А руки? Ну-ка бегом! — засмеялась Гермиона и чмокнула дочку в макушку.

Рози скорчила рожицу и пошла мыть руки, но в гостиной послышались шаги, и она бросилась уже туда с визгом: "Папочка!"

Рон подхватил ее на руки и закружил по комнате, а Рози заливисто рассмеялась, раскинув ручки, наслаждаясь полетом. Улыбка в тридцать два зуба на лице Рона говорила, что экзамен сдан.

— Поздравляю, — подошла к ним Гермиона, когда он все-таки остановился. Она поцеловала мужа в щеку и улыбнулась. — Ты такой молодец.

— Спасибо, — он спустил дочь на пол и полез во внутренний карман мантии. — Смотри!

Гермиона взяла протянутую бумагу и с любопытством ее развернула. Новенькая лицензия, выданная министерством на имя Рональда Уизли. Отличный первый шаг к мечте.

Она еще раз прижалась к нему, а он счастливо сгреб ее и закружил, как дочь минутой ранее.

— Так, давайте за стол, ужин стынет, — Гермиона подтолкнула Рона и Рози, — жду вас через пять минут.

После сытного ужина и небольшой помощи по уборке Рон растянулся на диване, предаваясь мечтам или, что более вероятно, задремав. Гермиона укладывала Рози, когда в комнате появился знакомый светящийся олень. Гарри сообщал, что все в порядке, но если ее не затруднит, то не могла бы она прибыть сейчас на Гриммо. Странно, конечно, уже девятый час, но это-то и настораживало: Гарри не стал бы беспокоить ее в такое время по пустякам.

Убедившись, что Рози сладко спит, Гермиона спустилась вниз. Предупредив мужа, она аппарировала.

* * *

Дом на Гриммо встретил ее ужасным запустением. Гермиона не была здесь с января, но тогда она так была погружена в переживания о своей личной жизни, что едва помнила обстановку. Сейчас же угасание было очевидным.

— Гарри, что случилось? — вместо приветствия начала она с главного. — Что здесь произошло? — она огляделась и подошла к нему.

— Привет, — легко приобняв ее, Гарри жестом пригласил пройти в гостиную. — Ужасно, правда? — горькая усмешка тронула его губы. — За пару месяцев дом пришел в больший упадок, чем за десять лет, прошедших между смертью Вальбурги и возвращением Сириуса.

— Но... — Гермиона еще раз огляделась. — Но почему?

— Если я правильно все понимаю, дом был жив, потому что был жив Сириус. Дом ждал возвращения хозяина. Потом я унаследовал его, и была надежда, что я займу это место, а потом...

— А потом ты нашел свой мэнор и он принял тебя.

— Думаю, да.

— Как же это все печально и страшно, — вздохнула Гермиона.

— Согласен, — Гарри провел ее к креслам и жестом предложил присесть. — Чаю? Или чего покрепче?

— Нет, спасибо. Ты хочешь спасти этот дом?

Гарри кивнул, не поднимая глаз.

— Ты же не хочешь?.. — глаза Гермионы расширились и она задышала часто-часто. Ей сразу вспомнился их разговор тогда, в кафе, после совещания с Аланом. Гарри думал про воскрешение, но он же обещал выбросить эти глупости из головы.

— Нет, воскрешать Сириуса я не намерен, — соврал Гарри. — Но надо что-то придумать, чтобы остановить это, — он махнул рукой в пространство.

— Да, но как?

— Вот для этого я и позвал тебя, чтобы посоветоваться. Я вижу потоки, и они стали совсем темными и густыми. В них нет света, нет энергии.

— Ты хочешь их очистить? — Гермиона знала о его успехах, но ощущать и направлять — это одно, а вот изменять их структуру...

— Я... я думал об этом, но не уверен, что такое вообще возможно. А если и возможно, то не знаю, как.

— Ты думаешь о доске?

— Да, но не знаю, поможет ли.

Гермиона задумчиво прикусила губу, а потом вдруг хлопнула в ладоши.

— А знаешь, я кажется, знаю выход. Да, точно, знаю, — просияла она. — Нарцисса Малфой!

— Что Нарцисса Малфой? — не сразу понял Гарри, но мгновенье спустя хлопнул себя по лбу. — Она же Блэк! Гермиона, ты гений!

— Спасибо, — усмехнулась она. — Ты тоже мог додуматься. А миссис Малфой должна быть заинтересована в спасении дома и точно намного лучше разбирается в потоках магии.

— И если она попросит... — глаза Гарри заблестели.

— Ей могут разрешить использовать артефакт, то есть доску Уиджи.

Гарри вскочил в волнении и заходил по комнате. Что ему доску теперь просто так не дадут, он знал. Ему, конечно, стали намного больше доверять, не то что раньше, но такой опасный артефакт после того, когда узнали о его действии и о способностях Гарри — нет, не доверят. А вот миссис Малфой... О ее влиянии он знал прекрасно. А про его план с Сириусом ни ей, ни Гермионе знать не обязательно. Официально он хотел очистить дом, и точка.

— Спасибо тебе, — он подал руку Гермионе и помог встать. — Завтра же ей напишу.

— Всегда рада помочь, — она улыбнулась. — А мне пора...

— Конечно, — они направились к выходу. — Спокойной ночи.

* * *

Вечер пятницы наступил внезапно, по крайней мере, Гарри именно так показалось. Вот только он писал миссис Малфой письмо с просьбой о встрече, как вдруг ему уже предстояло принять ее в доме на Гриммо. О цели ее визита не знала даже Джинни, Гермионе же он шепнул, что встреча состоится сегодня, но подробностей не знала и она.

Гарри нервничал. Да, он давно научился общаться со всеми представителями этой семьи, но Нарциссу он немного побаивался. Не пафосного Люциуса, ни тем более когда-то невыносимого, а теперь вполне дружелюбного Драко, нет. Нарциссу. Женщину настолько сильную духом, чтобы врать в лицо Волдеморту, спасая его, Гарри, жизнь. Он знал, что она делала все ради своего сына, но все равно был ей благодарен. А теперь он хотел попросить у нее помощи, не для себя, но все же...

— Приветствую вас, миссис Малфой, — Гарри подал ей руку, едва она появилась в камине.

— Добрый вечер, мистер Поттер, — слегка оперлась на нее та, выходя в комнату.

Гарри внимательно наблюдал за ней, отметив, как она окинула взглядом гостиную. На красивом лице не отразилось явных эмоций, но вот глаза...

— Вот об этом я и писал, — Гарри взмахнул рукой, жестом обводя едва не сыплющиеся стены. — Мне очень жаль...

Миссис Малфой кивнула и повернулась к камину. Мелкие трещинки словно паутинка покрывали портал.

— Позвольте показать вам кое-что еще, — Гарри вышел из гостиной и направился к стене с фамильным деревом.

Она кивнула и последовала за ним.

— О, Мерлин, — прошептала она, глядя на представшую перед ней картину. Некогда цветущее дерево со множеством веточек выглядело так, словно настала поздняя осень. Листья с именами и портретами скукоживались, сворачивались в трубочки и были готовы опасть, стоит лишь подуть слабому ветерку. Ствол иссох и, несмотря на толщину, казался очень хрупким.

— Фамильный гобелен исчезающего рода, что может быть ужаснее? — горько вздохнула Нарцисса.

— Дом весь пропитан тягучими потоками темной магии, они убивают его, — проговорил Гарри. — Вы их чувствуете? Давайте пройдем в гостиную.

— Сложный вопрос, мистер Поттер, — Нарцисса Малфой направилась за ним.

Они расположились у камина, и Гарри позвал Кричера. Едва домовик пришел, а являться с помощью магии он больше не мог, как на его изможденном лице расцвела улыбка.

— Что угодно урожденной Блэк? — он склонился.

— Чай? Кофе? — предложил Гарри.

— Чай, — Нарциссе было явно некомфортно, когда же появился домовик, и вовсе стало не по себе — ей еще не приходилось видеть, что происходит с этими существами, когда их покидает магия. Слуга, ветшающий вместе с домом, словно оказался последней каплей, но все же она быстро овладела собой, пригасив собственные эмоции.

Кричер пошел на кухню, шаркая ногами.

— Вы спросили, чувствую ли я потоки, — она вернулась к прерванному разговору. — Да, но не так, как вы. Мне известно о природном даре вашего деда: многие обращались к нему не только за артефактами, но и просили помощи в похожих вопросах — тех, что касались преемственности недвижимого и движимого имущества. Полагаю, что вы унаследовали эту способность, — внимательный взгляд голубых глаз завораживал. — Вам нужно было научиться правильно использовать ваш дар и, насколько мне известно, вы в этом преуспели. Это так?

Гарри кивнул.

— Я вижу их. Могу даже перенаправить, но немного и не всегда. Но я не могу их изменить.

— Вы полагаете, что если изменить потоки, то дом оживет?

— Поэтому я и просил встречи. Мне нужен ваш совет, и, если я прав, то и ваша помощь, — Гарри уверенно посмотрел ей в глаза.

— У рода должен быть глава. Именно он подпитывает дом, а дом — его.

— Я понимаю; дом на Гриммо и стал приходить в упадок после того, как я нашел Поттер-мэнор и он принял меня.

— Поздравляю, — довольно сухо обронила Нарцисса. — И после этого у вас был прорыв в управлении потоками? Верно? — она взяла в руки чашку с принесенного Кричером подноса — тот сделал чай по ее вкусу, видимо, память домовику еще не изменила.

— Да, так и было, — подтвердил Гарри. — Я не могу быть главой рода Блэк, ни по крови, ни по магии. Я думал о Тедди, но он слишком мал, чтобы стать главой рода, однако если мы сохраним для него дом...

— Тедди? — задумчиво подняла брови Нарцисса. — Возможно, возможно. И как же вы планируете это сделать?

— Я хочу попытаться очистить и ускорить потоки, разбавив их светом.

При слове "свет" Нарцисса про себя усмехнулась. Глупый мальчишка. Но в его идее что-то было.

— Как вы представляете мою помощь? Я не могу видеть их как вы, я лишь чувствую настроение дома.

— Я хочу попробовать использовать тот артефакт... — Гарри чуть замешкался. — Доску Уиджи. Ее свойства значительно усиливают мои способности, и с ее помощью, мне кажется, я бы справился.

Миссис Малфой ненадолго задумалась.

— Вам его вряд ли выдадут, верно? И вы хотите, чтобы я, как урожденная Блэк, ходатайствовала в министерстве о спасении дома. Для того, чтобы привлекли вас и дали разрешение на применение артефакта?

— Все верно, миссис Малфой, — улыбнулся Гарри. Он был рад, что не надо озвучивать просьбу самому.

— Что ж, мистер Поттер, мне необходимо все обдумать. Я пришлю вам ответ в ближайшее время.

Она поставила недопитую чашку на столик и встала.

— Спасибо, — Гарри тоже встал, чтобы проводить ее.

Все прошло даже лучше, чем он надеялся. Она все-таки очень умная женщина...

* * *

Нарцисса Малфой уже который раз нахмурилась, но тут же провела по лбу изящным наманикюренным пальчиком и плотно сжала губы. Давно в ней не боролось столько чувств, давно ее не одолевали столь противоречивые мысли…

Необходимо найти главу рода Блэк... А что, если Драко? Стать матерью главы рода Блэк — перспектива весьма заманчивая. Ее сын, ее любимый мальчик был бы… О, Люциус со всеми его заскоками по поводу женитьбы Драко моментально остался бы ни с чем! И ей не нужно было бы хитрить и изворачиваться, хотя, наверное, без этого стало бы немного скучновато.

Дом на Гриммо никуда бы не делся, он бы принял ее сына — больше ни в ком из ныне живущих магов-мужчин нет столько блэковской крови. Вон, даже Поттер это понимал, кажется, — ведь недаром он пригласил ее туда! Представлять сына блестящим лордом Блэк было захватывающе, но все же в этом было что-то неправильное.

Драко — наследник Малфоев. И блэковского в нем, если не считать половины крови, мало. Очень мало. Да и тот дом мальчик никогда не любил, а в детстве даже побаивался и не отходил от нее, когда они изредка — и со временем все реже и реже — там гостили.

Она тихо рассмеялась, представив Драко с его избранницей в качестве пары, возрождающей род Блэк. Два ослепительно-светловолосых мага с очень светлыми глазами... И род Блэк, в котором самый светлый цвет глаз был темно-синим, а про волосы и говорить нечего. Она сама-то светлеть начала уже после того, как зачала Драко. А уж что сможет сотворить невыразимец Луна Лавгуд в родовом хранилище, лучше даже не думать. Конечно, девочка ничего не возьмет, не спросив Драко, но… так будет только первое время.

Оценить самостоятельность мисс Лавгуд Нарцисса уже могла, и неоднократно. Одна только вылазка к единорогам чего стоила — и ведь Драко с собой потащила! А для него это было куда опасней; по крайней мере так считала Нарцисса, и мисс Лавгуд уже имела печальную возможность столкнуться с ее неудовольствием. Конечно, Луна отреагировала довольно странно — сияющей улыбкой, и Драко в самом зародыше погасил конфликт, но Нарциссе будущая невестка нравилась уже совсем не так, как раньше, хотя представить другую пару своему сыну у нее почему-то уже не получалось. И фамилия "Блэк" звучала в этом случае чистейшим оксюмороном.

Но если не Драко, то кто? Внук Андромеды, ее, Нарциссы, внучатый племянник? Тедди, конечно, больше "в породу" — темноглазый, темноволосый, но — кровь оборотня? Вальбурга их проклянет… И примет ли дом это?

Нарцисса вспомнила, как Вальбурга смотрела на нее с портрета — молча, без выражения на всегда таком живом и подвижном лице, и эта тишина, как оказалось, била куда сильнее ярости тети. А ведь та ее любила…

Поговорить с Андромедой Нарцисса уже успела — сестра вовсе не стремилась в старый дом — видимо, сбежала она тогда не зря, и теперь вовсе не была настроена возрождать семью, членом которой когда-то была. Просто младшую сестру так и не посвятили в некоторые секреты. И, видимо, дело было серьезно, раз Меда продолжала молчать до сих пор, тихим голосом заявив лишь, что на Гриммо ноги ее не будет. И внука она туда не допустит, пока жива.

Нарцисса же любила темный старый дом с самого детства. Она, в отличие от сестер, по крайней мере, средней, никогда не испытывала в нем никаких неудобств. Но значило ли это, что она может предъявить на него права? Блэки были чисто патриархальной семьей, что бы там про Вальбургу и прочих дам ни говорили.

Мысли Нарциссы снова вернулись к сыну. А как отразится принятие блэковского наследства на Драко — ведь в результате тот получит ответственность за два рода? Действительно ли она желает этого для сына? Ему вроде и так хватало — лаборатория, новые исследования, Хогвартс — сколько раз ей приходилось придерживать супруга, чтобы тот не загружал сына! Да и самого Драко было жалко — он еще такой юный, такой увлекающийся…

А вот Поттер бы мог — дом готов был его принять — и даже Кричер, старый, ворчливый, преданный Блэкам и только Блэкам, кажется, смягчился, особенно когда в доме появился малыш. Но малыш оказался светлым — и в доме ему было действительно тяжело. Возможно, это место постепенно приспособило бы всех Поттеров под себя — с Блэков сталось бы устроить подобное для продолжения рода, но Поттер на этот раз оказался весьма благоразумным — как только почуял неладное, увез семью и сам почти перестал появляться на Гриммо.

Поттер… Уникальный все-таки мальчик, надо отдать должное. А если попробовать эту уникальность использовать? Перед глазами встало его лицо, когда они проходили мимо комнаты Сириуса — а ведь Поттер, кажется, хотел бы его вернуть! Причем страстно хотел! Так что им мешает?

Но тут Нарцисса одернула сама себя: Сириус уже давно не был наследником. Его отлучили от рода, так что ничего он не сможет возродить. И дом его, скорее всего, не примет — ему будет там еще хуже, чем Поттерам. Да, намного хуже — потому что тот не любил ни дом, ни свою семью. Причем "не любил" это еще слишком мягко сказано. Вот если бы… Она приложила руки к заалевшим щекам, потому что это было такой авантюрой... Но если бы, если бы только это было возможным!

Во рту стало солоновато, и Нарцисса аккуратно прижала к нижней губе белоснежный платок. Надо искать. Все, что может быть известно не только о ритуале, но и о возможных изменениях. Ах, как же хорошо, что мисс Лавгуд все время держала ее в курсе исследований Доски Уиджи!

Складки темно-синего шелка быстро струились по мраморной лестнице — хозяйка платья давно так не торопилась в библиотеку мэнора — и теперь она знала, что искать. И где. Она сделает, она справится! Вот только Поттеру говорить об этом не стоило. Его надо будет правильно настроить, а думать о том, кто должен вернуться, будет она...

Уже около нужного шкафа Нарцисса замерла. Поттер, которого она все-таки продолжала воспринимать как мальчишку потому, что он был ровесником ее сына, на самом деле — взрослый мужчина.

— Поттер силен, — пробормотала она. — Что, если я не справлюсь?