Growing Up Black | Вырасти Блэком (джен)

— не отбечено

В один из воскресных вечеров в Гриффиндорской башне сидели несколько студентов. Эрис развалился на диване, погрузившись в последний ужастик Вольфганга Хексли «При свете зловещей луны». Дин и Драко играли в шахматы. Гермиона Грейнджер, конечно же, корпела над домашним заданием, в то время как Билиус и Финниган безуспешно уговаривали ее дать им списать готовое эссе. Ли Джордан и близнецы о чем-то шептались в углу, очевидно, планируя очередную проделку. Словом, совершенно обычный день.

— Шах и мат! — победно объявил Дин.

Драко насупился.

— Никогда не мог понять, каким образом магглокровки вроде тебя умудряются так здорово разбираться в шахматах, — проворчал он.

Дин только насмешливо фыркнул в ответ, но Грейнджер тут же бросилась в атаку.

— И причем же здесь происхождение Томаса, мистер Малфой-Блэк? — с нажимом поинтересовалась она. — К вашему сведению, магглам тоже известна эта игра. Или вы намекаете, что магглорожденные глупее чистокровных?

Драко с привычной легкостью игнорировал этот выпад.

— Еще партию? — предложил он Дину.

— Сейчас очередь Эриса, — напомнил мулат. Он обернулся и через плечо посмотрел на приятеля, растянувшегося на диване. — Не хочешь попытать счастья?

Эрис, не отрываясь от книги, помотал головой.

— Играйте сами, грозный Дин, — отказался он. Почтительное обращение к однокурснику выходило теперь само собой. — У меня тут как раз укусили Прометея Пауэрса, и я хочу посмотреть, сработал ли его антиликантропный амулет.

Дин вернулся к доске и начал расставлять фигуры, но Грейнджер еще не успокоилась. Она громко откашлялась и атаковала новую цель.

— Ты же сам знаешь, Блэк, что все это — совершенный вздор. Министерство проводило многочисленные эксперименты, но ни один из них так и не подтвердил, что антиликантропный амулет работает хотя бы на уровне плацебо. Собственно, одно из исследований…

— Мерлина ради, Грейнджер, хватит уже, — рявкнул Эрис. — Я читаю книги ради удовольствия.

Но девочка и не думала останавливаться.

— Тем не менее, я считаю, что это безответственность со стороны издателя — помещать в книгу настолько сомнительную информацию.

Эрис демонстративно перевернул страницу. Грейнджер бросила на него сердитый взгляд и вернулась к своей работе.

— Да плюнь ты на них, — посоветовал Билиус. — Дерьмо они, а не люди. Всем известно, что их папаши служили Сама-знаешь-кому.

Драко вскочил так резко, что перевернул доску с фигурами. Секунда — и его палочка уперлась Билиусу в грудь.

— Возьми свои слова обратно, — прорычал он.

— С какой стати? — огрызнулся Билиус. — Я сказал правду.

— Люциус был Пожирателем смерти, — ровным голосом уточнил Драко. — Это, действительно, правда. Но он умер, а вот наш нынешний папа никогда не был в услужении у Волдеморта.

— Так что же, его отправили в Азкабан ни за что? — ухмыльнулся Финниган.

— Ну-ка замолчали, вы оба, — остановила их Гермиона, чем немало удивила Эриса и Драко. — Профессор Блэк — преподаватель Хогвартса, и хотя порой его методы бывают… не совсем привычными, он, тем не менее, показал себя прекрасным специалистом. Кроме того, директор МакГонагалл вряд ли предложила бы ему эту должность, если бы подозревала, что он Пожиратель.

— А чего это ты их защищаешь? — возмутился Финниган. — Что Блэк, что Малфой-Блэк — оба терпеть не могут магглорожденных.

Грейнджер закатила глаза.

— Учитывая, что Дин Томас входит в число их ближайших друзей, я не думаю, что это действительно так.

— Томас — другое дело, — недовольно возразил ей Билиус. — К тому же, на самом деле он не магглорожденный.

— Я чего-то не знаю, Билиус? — вскинул бровь Дин.

— Мы подслушали ваш разговор, — заявил Финниган. — Мы знаем, что твой отец Сам-знаешь-кто.

— Тот-кого-нельзя-называть? — недоверчиво переспросила Гермиона. — Но зачем Сами-знаете-кто отдал бы своего сына на воспитание магглам?

— Может быть, именно этого он и хотел, чтобы все так и думали, — мрачно заметил Билиус.

— Мерлин, какой же ты придурок, Ронникинс! — не выдержал Фред.

— И ты, Финниган, ничуть не лучше, — добавил Джордж.

— Право, вас двоих оказалось так легко разыграть, словно вам три годика, а не тринадцать, — добил Эрис, не отрываясь от книги.

Грейнджер прищурилась и уперла руки в боки.

— А я ведь вам говорила, — напомнила она Билиусу и Финнигану. — Вся эта история — дурацкий розыгрыш. Поверить не могу, что вы всерьез поверили этой чепухе про Мини-Морта!

— Как мы и говорили, — подал голос Джордж.

— Два идиота, — закончил Фред.

— Но… Но… — запинаясь, пробормотал Билиус. — Не может быть! Мы сами видели, что глаза Томаса светились.

— Вот так? — спросил Ли, обернувшись к нему. Его глаза сверкнули красным. — Цветные линзы из Зонко.

— Но Мини-Морт поразил нас своим Взглядом смерти, — не сдавался Финниган.

Внезапно он и Билиус одновременно вскрикнули.

Эрис, по-прежнему лежа на диване и глядя в книгу, повертел в пальцах свою палочку.

— Жалящее заклинание, — пояснил он. — Это не так уж и сложно.

— Но почему ты согласился участвовать в подобном розыгрыше? — спросила Грейнджер Дина. — Прикидываться, что ты — сын Сам-знаешь-кого! Разве тем самым ты не оскорбляешь своего настоящего отца?

— Я никогда его не знал, — пожал плечами Дин. — Он оставил маму еще до моего рождения. Я даже не знаю, кем он был.

— Значит, это и в самом деле мог быть Сами-знаете-кто! — воскликнул Финниган, но тут же заткнулся под огнем гневных взглядов.

— О, Мерлина ради, — не выдержал Драко. — Если вы все так волнуетесь насчет Дина, почему бы просто не использовать чары Определения отцовства? Чего проще.

— Ты вправду знаешь, как накладывать эти чары? — ошарашенно спросила Гермиона.

Эрис, наконец, отложил книгу и сел ровно.

— Ты забываешь, кто мы, Грейнджер, — спокойно сказал он. — В нашем роду нет более важной вещи, чем чистота крови.

— Мы умели накладывать простейшие чары отцовства еще до школы, — добавил Драко. — Моя мама всегда повторяла, как важно убедиться, что твои приятели по играм имеют достойное происхождение.

Его слова явно покоробили Грейнджер, но Дин выглядел заинтересованным

— Так ты в самом деле можешь определить, кто мой настоящий отец? — уточнил он.

— Вероятно, да, — ответил Эрис. — Не настолько однозначно, но мы определенно сможем показать тебе, где его искать.

Дин улыбнулся и гордо выпрямился.

— Я готов, — заявил он. — Делай, что хочешь, я не боюсь.

— Драко, не стоит, — предупредил брата Эрис. — Грейнджер настучит на тебя, если ты наколдуешь что-нибудь запрещенное.

— Но разрешенные заклинания совсем не такие точные, — недовольно возразил Драко.

— Не ныть! — осадил его Эрис.

Билиус и Финниган посмотрели на Грейнджер, словно говоря «А мы тебя предупреждали». Гермиона пожала плечами и села, намереваясь наблюдать за действиями Драко. Тот взмахнул палочкой над головой Дина и пробормотал заклинание. Рука Дина засветилась серебристым светом.

— Несомненно, полукровный, — объявил Драко.

— В самом деле? — обрадовался Дин. — Значит, мой отец все-таки волшебник?

— Более того, чистокровный волшебник, — уточнил Эрис. — Поэтому будет легче определить его личность. Чистокровных не так уж много. — он бросил взгляд на Билиуса и Финнигана. — Кстати, это исключает Волдеморта, потому что тот полукровка.

— Ты шутишь! — воскликнул Билиус, но никто не обратил на это внимание.

Драко достал из кармана зеркальце и снова начал махать палочкой.

— Ну да, что б у тебя, да не было зеркала, — подколол его Эрис.

— Брысь, — огрызнулся Драко.

В зеркале возникло лицо чернокожей женщины поразительной красоты.

— Это моя мама, — сказал Дин. — Только она здесь совсем молоденькая, гораздо моложе, чем сейчас.

— Так она выглядела до того, как родился ты, — объяснил Драко.

Он пробормотал еще одно заклинание, и теперь зеркало показало молодого мужчину. У того были точеные аристократические черты лица, голубые глаза и непослушные темно-русые волосы. В целом он оставлял впечатление приятного, но немного заносчивого юноши, готового задрать свой римский нос перед каждым, кого он счел бы ниже себя по положению.

Какое-то время Драко внимательно рассматривал лицо в зеркале.

— Он смутно напоминает мне кого-то, — наконец, проговорил он. — Но я его не знаю.

— Дай-ка я посмотрю, — вмешался Эрис, забирая зеркало у брата. Он задумчиво вглядывался в зеркало, но тоже покачал головой. — Нет, ничего не могу вспомнить. Надо спросить у папы. Он был знаком со всеми, кто в то время занимал определенное положение в обществе.

Драко передал зеркало Дину, который начал жадно всматриваться в лицо своего отца.

— Симпатичный, — тихо сказал он. — Хотел бы я знать, почему он оставил нас.

— Тогда шла война, — напомнил Фред.

— Могла быть куча разных причин, — сочувственно добавил Джордж.

— Я могу оставить это себе? — спросил Дин.

— Ну, вообще-то, — замялся блондин, — это мое самое лучшее зеркало.

Эрис схватил подушку с дивана и огрел Драко по голове.

— Замолчи, ты, франт недоделанный. Отдай Дину это чертово зеркало, я тебе другое куплю.

Драко о чем-то задумался, но потом неохотно кивнул.

— Спасибо, приятель, — Дин крепко зажал зеркальце в руке. — А можно как-то сохранить изображение, чтобы оно не рассеялось?

— Давай сюда, я сделаю, — вызвалась Грейнджер. Она коснулась зеркала кончиком палочки, и то на несколько секунд засветилось. — Теперь изображение останется постоянным.

— Класс, Гермиона! — оценил Дин.

— Хочешь, пойдем спросим у нашего отца, кто бы это мог быть? — предложил Драко.

— Нет, спасибо, — прошептал Дин. — Я сам поговорю с ним, попозже.

Дин поспешно унес зеркало в спальню, где аккуратно уложил его в своем сундуке. Когда он спустился в гостиную, Драко уже вернул доску на место и расставил фигуры.

— В этот раз я тебя сделаю, — победно улыбнулся заносчивый аристократ.

~*~*~*~

Вечером, закончив работать с Философским камнем, Эрис убрал его в тайник и лег спать. Ему приснился очень яркий сон. Эрис стоял в роще позади Малфой-мэнора, на склоне холма неподалеку от ручья, который протекал вдоль границы сада. Маленькими детьми он и Драко часто играли здесь, и это было одно из немногих мест, где Эрис чувствовал себя в полной безопасности

— Здравствуй, Эрис, — прозвучал голос у него за спиной, и мальчик резко обернулся. — Ого, как ты вырос!

Выше по склону холма, из-за группы деревьев вышел никто иной, как Мариус Блэк.

— Дядя Мариус! — воскликнул Эрис и со всех ног рванулся к нему.

Едва мальчик оказался на вершине холма, как он тут же оказался в крепких объятиях любимого дядюшки. Эрис изо всех сил обнял его в ответ.

— Я так тосковал по тебе, — всхлипнул Эрис. — Прости меня. Это я виноват в твоей смерти.

— Тише, мой мальчик, тише. И чтобы я больше не слышал этих ужасных глупостей. Ты ведь уже совсем большой. Позволь-ка…

Мариус взмахнул палочкой, и слезы, катившиеся по щекам Эриса, моментально высохли.

Мальчик в изумлении уставился на него.

— Дядя Мариус, ты колдовал?!

Старый сквиб улыбнулся своему племяннику.

— В этом месте, Эрис, нет сквибов, нет увечных или беспомощных. Здесь каждый будет исцелён.

— Где это «здесь»? — спросил Эрис. — Почему я вижу тебя, если ты мертв? Я тоже умер?

— Нет, друг мой, — успокоил его дядя. — Ты вполне живой, и я ожидаю, что ты останешься таковым еще много-много лет. Я не для того отдал жизнь, чтобы ты лишился своей из-за этого проклятого хоркрукса.

Эрис непроизвольно поднес руку ко лбу.

— Так ты знаешь? — прошептал он.

— Мы находимся в твоем разуме, — фыркнул Мариус. — Твои секреты открыты для меня.

— И что же ты здесь делаешь?

— Я хочу помочь тебе. Ты хочешь освободиться от этой ноши, и я вполне понимаю тебя. Довольно жутко видеть это наяву, не так ли?

Мариус протянул руку к груди мальчика, и Эрис только сейчас осознал, что его плечи обвила огромная змея. Но кольца ее тела не сжимали его, и мальчик совершенно не чувствовал веса твари.

— Сейчас хоркрукс слаб, — заговорил Мариус, словно читая мысли Эриса, впрочем, скорее всего, так оно и было. — Когда ты позволяешь ему набрать силу, он подавляет твою волю, и тебе становится труднее сопротивляться ему. Ты, вероятно, и сам это заметил.

Эрис кивнул.

— Когда он сильнее, я становлюсь вспыльчивым и мне хочется кричать на всех.

— Это не совсем твоя вина, — успокоил его Мариус. — Хоркрукс понижает твой самоконтроль и в то же время усиливает более примитивные эмоции. Не очень приятное сочетание, должен заметить.

Эрис был вынужден согласиться. Уж если ему самому было так трудно справляться с этими вспышками, то он мог только догадываться, каково было окружающим.

— Как же мне от него избавиться?

Мариус ласково улыбнулся, глядя на макушку Эриса, как когда-то. Впрочем, парнишка уже почти сравнялся с ним ростом.

— Не спеши, Эрис. Камень в итоге сможет освободить тебя от хоркрукса, но только, когда ты сам будешь готов отпустить его.

— Но я уже готов, — возразил Эрис.

— Не думаю. Ты вряд ли можешь представить себя без этого кусочка чужой души. Для тебя лишиться хоркрукса все равно, что лишиться части самого себя. Прежде всего, ты должен понять, кто же ты на самом деле.

— Я — Эрис Блэк, — не задумываясь ответил мальчик.

Мариус приподнял бровь.

— В самом деле?

Эрис вздохнул.

— Пожалуй, нет. Я — Гарри Поттер, чертов Мальчик-который-выжил.

Выражение лица Мариуса Блэка не изменилось.

— Да неужели?

— Что-то я не припомню, дядюшка, чтобы ты был таким же занудой при жизни, — насупился Эрис.

— Ну извини, — равнодушно бросил Мариус.

Эрис закатил глаза, но не смог удержаться от улыбки.

— С возвращением, дядя Мар!

— Я тоже рад вернуться, — заметил Мариус, — но, боюсь, у нас нет времени стоять тут и болтать всю ночь. Пора заняться делом.

Пейзаж вокруг них тотчас изменился. На землю упала густая ночь, и они оказались в Годриковой Лощине. Эрис судорожно втянул воздух, узнав это место.

— Только не здесь, — прошептал он, не замечая слез, катящихся по щекам. — Где угодно, только не здесь.

Мариус крепко взял племянника за плечо.

— Я знаю, сынок, тебе тяжело. Поверь, я бы все отдал, чтобы тебе не пришлось проходить через это и снова испытывать боль. Но другого пути нет. Вся эта история началась здесь, — он улыбнулся, когда молодой симпатичный волшебник, одетый в джинсы и футболку, пробежал мимо них. — И потом, это еще не та самая ночь. Тебя ожидает много счастливых событий, прежде чем нам придется вновь пережить ее.

Сириус постучал в дверь. На крыльцо вышел Джеймс.

— Ну что? — нетерпеливо спросил Сириус.

— Еще нет, — взволнованно ответил Джеймс. — Но целительница уже здесь, и она говорит, что ждать осталось недолго.

Он открыл дверь, и Сириус чуть ли не бегом кинулся в дом.

Эрис непонимающе посмотрел на дядю Мариуса.

— С днем рождения, Гарри, — улыбнулся тот и потрепал мальчика по голове.

Они подошли к дому и тоже вошли внутрь.

Джеймс сидел на диване, нервно выстукивая пальцами дробь на собственном колене. Сириус сходу направился к бару и налил себе и товарищу по стаканчику огневиски. Подойдя к Джеймсу, он буквально втиснул стакан в его сведенные пальцы.

— Держи! Давай выпьем, а то ты весь на нервах.

— Твое здоровье, Бродяга, — Джеймс залпом выпил виски и облегченно выдохнул.

Сириус фыркнул.

— Знаешь, дружище, по-моему, я не видел тебя в таком раздрае с того дня, когда ты делал предложение своей прелестной невесте.

Джеймс непонимающе посмотрел на друга.

— Я не предупреждал тебя, что собираюсь сделать предложение Лили. Ты узнал уже потом.

— Сохатый, это же я выбирал тебе кольцо, — закатил глаза Сириус.

Джеймс пожал плечами.

— Ну да, но это было задолго до того. Я не говорил тебе, когда именно я собираюсь довести дело до конца.

— Джеймс, я знаю тебя, как облупленного, — ласково ответил Сириус. — Ты весь день не находил себе места, то и дело начинал насвистывать что-то, и тебя тошнило. Не так уж и трудно было догадаться.

— Я не был настолько взвинчен, — насупился взъерошенный брюнет.

— Еще как был.

— Ладно, твоя взяла, — сдался Джеймс.

— Я никак не мог понять, в чем дело, — не успокаивался Сириус. — К тому времени всем уже стало ясно, что Лили на седьмом небе от счастья. Ты мог не сомневаться, что она ответит «да».

— Я и не сомневался, — прошептал Джеймс. — Я переживал не из-за Лили.

— Погоди, а из-за чего же тогда? — не понял Сириус.

Джеймс тяжело вздохнул.

— Из-за тебя.

Сириус поперхнулся и закашлялся, расплескав огневиски на кофейный столик.

— Из-за меня? Я-то здесь при чем?

— Я не знал, как ты это воспримешь, — пожал плечами Джеймс. — Мы с тобой тогда только-только обжились в нашей квартире, а тут… Словом, я не хотел, чтобы ты подумал, будто я бросаю тебя.

Сириус призвал из бара всю бутылку.

— Еще по одной? — предложил он, и Джеймс кивком выразил свое одобрение.

Сириус выпил свою порцию, и только затем заговорил.

— Я никогда не видел тебя более счастливым, чем когда ты был вместе с Эванс… в смысле, с Лили. А теперь у вас будет малыш, — он улыбнулся. — Сохатый, я так рад за тебя и не желаю ничего другого.

— Ты и в самом деле так думаешь, — заметил Джеймс, с интересом глядя на приятеля.

— Разумеется, я так думаю, придурок, — отрезал Сириус. — Ты мой лучший друг. Ты прекрасно знаешь, что я жизнь за тебя отдам, — он глубоко вздохнул. — И то же самое верно для Лили и маленькой копии Джеймса Сигнуса Поттера. Они и ты — вы теперь моя семья.

— Это чувство может измениться, — осторожно заметил Джеймс. — Когда-нибудь ты захочешь свою собственную семью.

— Сохатый, ты что, пытаешься избавиться от меня? — прищурился Сириус. — К твоему сведению, это Лили слопала ту курицу, а вовсе не я. Просто удивительно, сколько еды могут потребить беременные женщины. Прямо как мальчишки в период созревания.

— Да замолчи ты, балабол! — оборвал его Джеймс. — Причем здесь курятина?

— А что тогда причем?

— Ничего, — буркнул Джеймс. — Просто однажды у тебя будет своя собственная семья, и эти люди будут для тебя на первом месте. Я все прекрасно понимаю.

— О боже, ты так же тупой, как Хвост, — пробормотал Сириус, в раздражении мотнув головой. — Видите ли, мистер Поттер, шансы на то, что я встречу какую-нибудь милую девушку, остепенюсь и перестану вам надоедать, весьма незначительны.

— Знаю, Бродяга, — улыбнулся Джеймс. — Просто я чувствую себя эгоистом, видя тебя все время рядом. Я не хочу, чтобы ты думал, будто обязан так поступать.

— Хренушки! Поздно спохватился, — фыркнул Сириус. — Я же тебе сказал, твоя семья — моя семья, твой ребенок — мой ребенок.

— А вот это лучше бы не было правдой, — нарочито зловеще оскалился Джеймс. — Я ведь все равно узнаю, мама учила меня всем чарам определения родства, которые хранятся в роду Блэк.

До Сириуса не сразу дошло, о чем говорит Джеймс, а когда он понял, то откровенно содрогнулся.

— Как тебе не стыдно, Сохатый! Сама мысль, что я и Эванс… — он снова передернулся.

— Рад это слышать, — с иронией ответил Джеймс. Оба замолчали, Джеймс задумчиво покусывал губу. — Существует некое пророчество, — наконец, решился он. — Дамблдор считает, что оно может иметь отношение к нашему ребенку.

— Что еще за пророчество? — заинтересовался Сириус.

Когда Джеймс закончил рассказывать о том, что их с Лили ребенок может оказаться единственным, кто способен победить Волдеморта, Сириус только и мог, что тихонько присвистнуть.

— Волдеморт начнет охоту на малыша, едва тот родится, — предупредил он. — Вам всем грозит смертельная опасность.

— Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы защитить нашего сына, — твердо сказал Джеймс. — Но опасность остается. Бродяга, если со мной что-нибудь случится…

Сириус обнял друга за плечи и притянул к себе.

— Будь спокоен, Сохатый, — заверил он. — Что бы ни случилось, я сделаю все, что смогу, чтобы уберечь мальчонку. Твой ребенок — мой ребенок, помнишь?

— Спасибо, дружище, — признательно улыбнулся Джеймс. — Но вообще-то я надеялся, что ты можешь сделать больше, чем просто обеспечить его безопасность. Я хотел попросить тебя стать крестным отцом моего сына.

Сириус выпучил глаза.

— Ты хочешь, чтобы я стал его крестным? — воскликнул он. — Но, Сохатый, ты же меня знаешь! Какой из меня наставник в моральных и религиозных вопросах? Черт подери, да викарий только глянет на меня и тут же выгонит вон из церкви.

— Я не шучу, Сириус, — решительно возразил Джеймс. — Я хочу, чтобы ты был его крестным. И если что-нибудь случится с нами, я хочу, чтобы ты занял мое место. Воспитай его, как родного сына. Ты сделаешь это, Бродяга? Для меня.

Сириус глубоко вздохнул, сглотнул комок в горле и кивнул.

— Я почту это за честь, Сохатый.

Плацебо — заведомая пустышка, имитирующая лекарство, которое нужно испытать. Одной группе дают новое лекарство, другой — плацебо, третьей — известное лекарство (если оно существует). Потом сравнивают результаты.

Джеймс Сигнус Поттер — в каноне второе имя Джеймса не указано. Выдумка автора фанфика.

«мама учила меня всем чарам определения родства, которые хранятся в роду Блэк» — автор придерживается старой версии происхождения Джеймса Поттера, где его родителями являются Карлус Поттер и Дорея Блэк.