Потомки лорда Каллига (джен)

Всякая цель зыбка и всякое путешествие иллюзорно, кроме путешествия от вопроса к ответу.

Цюй Мэн, Apofthegmata

Тремейн сидел в кабинете Хозяина и слушал, и то, что он слышал, ему не нравилось. Не в последнюю очередь потому, что всего этого он не знал. Всё это он слышал впервые. Пока он стандартным обходным маршрутом добирался до Кааса, произошло слишком много внезапных вещей.

И половина из них, что куда хуже, была внезапной даже для всезнающей разведки и её воплощения — Шары Дженн, Хозяйки. Которая сидела перед ним, держа в руках деку и не глядя в неё — ей не нужно было смотреть, она зачитывала по памяти.

— И несмотря на такое количество насущных проблем, мне нечего больше делать, кроме как бегать по балморреанским лугам? — наконец задал он вопрос.

— Не совсем, — возразила Шара. — Твоя задача, Девятый, выяснить, почему к этой планете предпоследнего уровня значимости сейчас приковано внимание такого количества крупных игроков. В том числе Ока Один. Твоей цели, если ты не забыл.

В её голосе не было осуждения, как и вообще эмоций, но на миг Тремейну всё равно стало стыдно. В самом деле, что он о себе возомнил? Планирование операций, руководство агентами... всё это не его работа. Он Тень, а Тени делают то, что им говорят.

На миг.

Через миг он вспомнил. Передачу с "Непоколебимого" и лицо больше не предателя, умирающего Борова на грязном полу и свой лучший танец. Великого Ревана, придавленного куском потолка. Вивьен, прекраснейшую из женщин, которая могла наконец спать спокойно.

— Корускантская операция была необходима, — упрямо сказал он.

— Но недостаточна, как показали дальнейшие события. И мы потеряли двух внештатников. Одна из них, если верить... некоторым данным, сейчас у Бараса. Девушка.

Которая одним взглядом могла обратить генетическую протей-трансформацию?!

— Устранить?

— Вот на Балморре и устранишь. Барас в числе проявивших внезапный интерес. Девушка вошла в свиту его лорда Ронвен.

Барас, Око Один, республиканцы, та новая межгосударственная инициатива... в самом деле, всё-таки, почему именно Балморра? Почему незначительная, провинциальная, застрявшая в войне с самой собой Балморра?

Да, там производили неплохих дроидов всех мастей, от кухонных комбайнов до многофункциональных боевых класса Т. Да, планета была гнездом борцов за свободу и независимость (очень удобным, когда надо придумать прошлое для личности-боевика — тем более удобным, что малоизвестным). Но дроидов производили многие, и за свободу боролись многие, так почему именно Балморра?

— Знаешь, Девятый, меня интересует один вопрос. Уже двадцать лет я пытаюсь понять: почему Балморра?

Он даже не удивился. Ещё с тех пор, как Шара была Оком Два, они часто совпадали мыслями.

— Джадус был безумцем, он не был идиотом, — продолжила Шара отстранённо. — Он знал, куда и за чем следует идти. На Алдераан за деньгами и знатью, на Шаддаа за редким товаром, на Татуин за преступниками... так почему же он выбрал Балморру?

* * *

Если бы где-нибудь проводились конкурсы на самый неуместно озвученный очевидный вопрос, Ветте была бы бессменной чемпионкой, считал Аранья (Друг Птиц, седьмой лорд Арьери). Вот и сейчас она решила спросить:

— А почему вообще мы просто не перебьём их и не заберём обратно наш мусоровоз?

И как на всякий неуместный, но очевидный вопрос, очевидного ответа ни у кого не находилось.

— Вы ж такие сильные все, лорды и мастера, не верю, чтоб они были круче вашего.

Аранья, увы, верил. Чудо уже то, что выходка со звонком прока... прошла успешно. (Ему следовало меньше общаться с недостойными его общения, но что делать, если больше никого рядом нет.) Точнее, не чудо (любой арканианин знает, что чудес не бывает): стратегия в сочетании с тактикой и восхитительным любопытством безмозглой Ветте, которая сумела выяснить, что лорд Юрис Аран настолько сурова, что даже сексом со своим мужем занимается строго по часам. А мастер Тиммнс мог быть всем хорош, но он был всего один — на большой, очень большой мусоровоз.

Так вот, это было отлично проведённой операцией, потребовавшей времени и планирования. Но могли ли они рассчитывать на большее?

С одной стороны, настоящей угрозой была только миралука. Тиммнс был неплох, но и только, а Квинн и вовсе был простым смертным (хотя только полные идиоты недооценивают простых смертных). С другой, одной лорда Юрис хватило бы с лихвой, а у неё были ещё джедай и Квинн (и — опять же — только полные идиоты недооценивают простых смертных). Где-нибудь не на корабле Аранья бы ещё подумал. Но когда случайно пробитая (скомканная и отброшенная прочь, уничтоженная, разбитая на осколки) стена может подарить всем и сразу восхитительное удовольствие смерти от вакуума... нет, здесь было не место для сражения двух воинов.

— Вот и я не верю, — услышал он скрипучий голос "Налена". — Куда это годится, лорды и мастера... и скромный мусорщик... и пиратская девка... позволяют себя запугивать каким-то межгалактическим сектантам имени дохлого военного преступника?

Дохлого дважды военного преступника. В Империи Реван был заочно осуждён и приговорён лет пятнадцать назад, хотя неизвестно, за что.

— Если сражаться, неизвестно, выдержит ли корабль, — напомнил Карр, обрадовав наличием здравого смысла.

— Тем лучше, если не выдержит, — возразил "Нален". — Те, кто забрал врагов с собой в могилу, пируют в чертогах Сына в Золотом Городе.

Карр поморщился:

— Иногда я начинаю верить, что ты ситский лорд Долорус, дорогой Бенгель.

— Я Нален Ралок.

— Эй, так нечестно, я не договаривалась умирать! — напомнила о себе Ветте. — Я договаривалась наоборот!

— Да, господа, повременить бы с геройской смертью, — согласился Аранья. — Должен быть другой способ обмануть планы захватчиков. Если бы они не заняли навигационный пункт, я предложил бы сбросить нашу "Мечту" на пресловутую Балморру. Если она, конечно, есть на картах. Та ещё дыра.

— Если бы у Императора была вагина[1], он был бы Императрицей, — до крайности грубо возразил мастер Карр. — Сосредоточимся на реальных вариантах.

На свете мало более жутких вещей, чем радостная улыбка наутоланина.

— Но джедай, — сказал "Нален". — Это реальный вариант! Мы ведь на мусоровозе. — И, видя общее недоумение, пояснил: — Здесь, как на крейсерах, несколько нави-пунктов. На случай, если один сломается. Это нормальное дело, они часто ломаются. Так что если пробраться в один такой, я введу аварийный код, блокирующий остальные нави... Балморра, говоришь? А если на карте нет, ты её координаты хоть до системы-то помнишь?

Аранья обещал постараться и вспомнить.

* * *

Легко поступить правильно, думал Реут. Это дело одного мгновения, одного движения души. Поступить правильно легко; сложно нести последствия правильного поступка. Даже если не сомневаешься в его необходимости, сложно.

— Променял своё заветное желание на мальчишку? Похоже на тебя, Каллиг.

И конечно, Изакс не упустил возможности прийти втереть немного соли в его раны. Ещё одна причина не воспринимать странного гостя другом; друзья помогают и поддерживают, хотя бы иногда, хотя бы неумело. Впрочем, его глумление часто оборачивалось отличной мотивацией.

— Пропал надолго, и вдруг явился поглумиться по пустячному поводу? Похоже на тебя, Изакс.

Дух рассмеялся:

— Сочтём, что обменялись любезностями на сегодня, или продолжим?

Реут только пожал плечами. Ему было не до разговоров и не до перебранок, слишком много разом на него свалилось. И да, он променял мечту на друга, и в общем-то не жалел, только не знал, что делать с ребёнком. Который, по словам раката, вскоре забудет всю прожитую жизнь (а значит, и Реута) и начнёт её с чистого листа.

Знал только, что оставлять его сознательным гражданам на опыты он точно не собирается.

— Что-то ты невесел, Каллиг. Даже на подначки не ведёшься, — Изакс уселся рядом на каменную скамью. — А я так хотел обсудить какой-нибудь свежий шедевр республиканского кинематографа!

Реут снова пожал плечами. Подумал. Спросил, из вежливости:

— Что, у самого дела не слишком? Я вот обычно тамошнее кино в хорошем настроении не смотрю.

Изакс кивнул:

— Жена, дети... это сложно. Ты что-то такое себе представляешь, строишь это вот всё, а потом оказывается, что и строил не то, и материалы не те, и получилась какая-то дрянь. И тут бы всё снести к Зилдрогу в брюхо, до самого фундамента, и построить заново, уже правильное...

— Но с людьми так не получится, потому что менять надо не их, а себя? Бывает, — посочувствовал Реут. — Ну, можешь попробовать развестись. Это полдела, конечно, но хоть что-то. А там можно попробоваться если не супругами, то хоть друзьями остаться.

Изакс отчего-то рассердился.

— Ну, не злись. Я знаю, мне о семейной жизни не судить, но я всё-таки сколько лет в политике, а здесь тоже всё на людях держится и от людей зависит. Сколько государств развалилось просто потому, что идиотам казалось...

— Государство, в отличие от семьи, легко и разрушить, и воссоздать, — возразил Изакс сквозь зубы.

А казался намного умнее.

— Почему "в отличие"? После развода тоже можно сделать новую семью.

— Нельзя. Нельзя отменить ту, которая уже есть. Нельзя гарантировать, что в новой будет всё хорошо, — горько ответил Изакс.

Как будто с государством — можно.

— Всё-таки, может быть, ещё не поздно? — дежурно поинтересовался Реут. Его гораздо больше интересовала недавно пришедшая информация о попытках пробудить Хозяев Страха (и того больше — что эти попытки лишь прикрытие для побега барасовой сестрички Эккаге). Но воспитанные люди хотя бы имитируют сочувствие, столкнувшись с чужой бедой.

— Не поздно? Времени уже совсем не осталось, Каллиг. Времени уже нет.

Изакс снова покачал головой и ушёл в стену, оставив Реута в недоумении. За спиной зашептались духи: слова Изакса показались им недобрым предзнаменованием. Наверное, им они и были.

Но сейчас Реута волновали Хозяева Страха, Эккаге и маленький Го.

* * *

— Ты... ты безмозглая дочь алдераанского идиота! Что ты натворила?!

Тело Дарта Бараса лежало на полу. Недвижимое, лишённое жизни. Лишённое головы. Просто масса плоти, закутанная в старомодные ситские тряпки не по размеру. Бесполезная, как безнадёжность.

Идиотка с мечом в руках только хихикала. О боги вечные, старые и новые, как же Ронвен надоело это хихиканье, эта идиотка, эта жизнь!

— Он был слабым и ты его ненавидишь, — сказала идиотка.

Конечно, он был слабым. Даже могущество Бараса не могло полностью уберечь его от той пытки, которой оказалась меняющая лица машина из разведки. И здесь тоже была виновата идиотка — она могла выразиться более внятно, чем «ну, только это больно». Могла разъяснить, что степень болезненности зависит от масштаба изменений, что в любом случае требуется огромная доза обезболивающего... могла вспомнить, что ситы не боятся боли. Что они встречают её, как добрую знакомую. Дарт Барас хотел вернуть себе молодость и преуспел... почти. Но если бы не идиотка, скорая помощь вполне могла справиться с проблемой.

— Дура алдераанская, какая ненависть, когда он обеспечивал мне легитимность?

Без Бараса она — просто дочь предателя. А идиотка упоминала, что он вроде и могущественных, многочисленных и действующих внутри Империи сектантов, которыми чуть ли не сам Дарт Нокс командует, рассердил. Она планировала, конечно, избавиться от Бараса. Но для этого нужны были связи, нужна была гарантия, что сдохни жирдяй — она займёт его место, а не отправится на свалку. А что у неё было сейчас? Безмозглая падшая джедайка да безголовый пацан, в котором покойного Дарта не опознает и родная мать...

Не опознает.

А зачем, собственно, опознавать?

— Дебилка, значит, так. Сейчас поможешь быстренько спрятать труп, а дальше запомни: никто Бараса не убивал, он жив и здоров. Отдаёт приказы и всё такое. Поэтому мы сейчас отправляемся на Балморру. По его приказу.

Та покивала, счастливая. Видимо, идея обманывать сразу много людей ей очень понравилась.

А вот Ронвен тяжело вздохнула. Соблазнительно, конечно, было бы занять сейчас место Бараса, прибрать к рукам его ресурсы, самой отдавать приказы и играть в глобальные игры... но для этого надо было те ресурсы хотя бы изучить, а это требовало времени.

Значит, пока — на Балморру, выполнить последнее поручение покойного, а там... кто знает?

__________________________________

[1] Потому что даже мысленно седьмой лорд Арьери не может произнести той вульгарности, которую сказал мастер Карр.