Академия Morsmordre (джен)

Еще неделю назад Тайгерт упомянул, что многое отдал бы, чтобы узнать хоть что-то из прошлого своего опекуна.

— Здесь должен быть кто-то из Хогвартса. Слизеринцы тесно общались со своим деканом, надо их расспросить, — посоветовал я.

Клауд загорелся этой идеей. И тогда же устроил встречи членов Дуэльного клуба так, чтобы ему было удобно «допрашивать свидетелей». Я поражался тому, как он умудрялся выстраивать свои вопросы, ни разу не упомянув Снейпа, но вынуждая отвечающего делиться воспоминаниями о бывшем декане охотно, исчерпывающе и в нужном Клауду ключе. Пару раз я даже был свидетелем, как Тайгерт применял легилименцию. Невзначай, невербально, во время спарринга. Жертва допроса при этом застывала без движения на несколько минут, не в силах разорвать зрительный контакт. Но судя по всему, Тайгерт не особо преуспел в мыслесчитке, это было видно по его напряженному виду и болезненной бледности опрашиваемого объекта. Мне потом приходилось кормить жертву бодрящими пластинками, которые мы брали в госпитале, иначе парни не смогли бы добраться своими силами до спален. Но то, что рассказывали студенты, Клауд итак знал, ему хотелось большего.

Я поинтересовался у Тайгерта, не Снейп ли обучает его легилименции. Парень скривился так, будто разжевал лимон.

— Северус не хочет меня учить. Он вообще мне ничего не показывает, кроме боевых приемов. К котлу даже и не подпускает. Твердит, что мне не стоит забивать голову науками, до которых я еще не дорос.

— Переживает, чтобы твоя недавно обретенная магия не дала сбой от излишнего перенапряжения?

— Не знаю. Он объясняет этим. Но…

— Что?

— Мне кажется, Снейп опасается.

— Чего?

— Того, что я смогу его когда-нибудь превзойти. Смешно, да?

— Превзойти в ментальной блокировке?

— Я видел один раз, как он учил Малфоя варить сложный антидот. Эсти, это надо было видеть: Снейп так распинался, объясняя что и как надо смешивать, будто от результата зависела его собственная жизнь. А у этого белобрысого руки тряслись, он все путал и ронял. Но сварил, получил одобрение от своего учителя и умчался из лаборатории, словно его что-то пугало. С тех пор я научился различать, когда Северус действительно желает чему-то научить, а когда только делает вид.

— Как же ты преуспел в мыслесчитке?

— Эсти, ты меня удивляешь: а книги на что?

— Ты используешь легилименцию, основываясь на постулатах Бонхема? — у меня от удивления даже челюсть отвисла. Сколько я сам проштудировал учебников по ментальным навыкам и только лишний раз убедился, что легилименция малоизучена и специалисты так и не сошлись во мнениях, каким же способом правильнее развивать необходимые навыки. У Бонхема я обнаружил хотя бы более-менее стоящие советы.

Тайгерт, ухмыльнувшись, заявил:

— Судя по всему, читать ты тоже умеешь. Бонхем использует слишком замысловатую методику. Лучше работы Кронка просмотри.

— Но он применяет темномагиеческие обряды.

— И что?

— Кровавые жертвоприношения мне не по душе.

— Дурак ты! Седьмая глава, сто двадцать девятая страница. Там подробный разбор техник. Не нравится его методика нападения, используй способы защиты. Так ты легилименцией интересуешься?

— Нет. То есть…

— Эсти, не скромничай!

— Хочу научиться защищать разум от проникновения.

— Зачем тебе?

Я неопределенно развел руками.

— Есть что скрывать?

— Я авроров боюсь, — брякнул я. Тайгерта такое объяснение развеселило.

— Если тебя сцапают стражи правопорядка, легилименцией дело не обойдется. Выбрось это из головы. Ментальная наука слишком сложна, я, даже используя многочисленные воспоминания слуг Волдеморта, редко понимаю, как Лорд умудрялся так впечатляюще всех контролировать.

— Легилименцию можно изучать по воспоминаниям? — опешил я.

— А что мне еще остается? Сколько ни расспрашивал господ из Ближнего круга, всегда получал лишь бессвязные ответы. Они все или тупые, или сговорились не выдавать лишнюю информацию. Эсти, к чему все эти вопросы? Снейп смог тебя запугать?

Я отрицательно покачал головой. Но Клауд решил, что причина именно в этом.

— Не обращай внимания, у Северуса просто такая привычка: запугивать и пытаться манипулировать. По-другому ему скучно, наверно. Кстати, я много любопытного узнал благодаря воспоминаниям Розье. Ты в курсе, что у Лестрейнджей крыша совсем поехала незадолго до смерти? Беллатрикс разговаривала сама с собой. МакМилан до сих пор боится круцио до чертиков. А Малфой избегает оборотней. Есть над чем подумать.

— А Снейп?

— Северус? Он бредит Поттером.

— Что? — изумился я. — В каком смысле?

— Во всех возможных. Он даже теорию подвел под странную везучесть Мальчика-который-выжил. Меня от этого коробит.

— От теории? В чем ее суть?

— Нет, не от теории. Эсти, что бы ты чувствовал, если бы каждое твое стремление, каждый успех омрачали заявлением: «Примитивно, непоследовательно и недальновидно. Поттер и тот сообразительнее!»? Черт, да Снейп даже газеты просматривает лишь для того, чтобы в очередной раз проклясть гриффиндорскую упертость Поттера. Ты знаешь, что Северус сказал по поводу последней публикации?

— Что?

— «Я всегда ненавидел этого паршивца! Теперь в пору ему завидовать. Учись, Тайгерт! Так поиметь все Министерство — надо обладать недюжинным талантом. Или же гриффиндорской непрошибаемой тупостью. Смотря с какой стороны на это дело посмотреть».

— А про что была статья? — забеспокоился я.

— Очередное празднование так называемой Победы. Поттер как всегда отличился: заявил, что нет вины Министерства в том, как трактует пресса события Второй войны. Дескать, дурной пример заразителен, и не было ни одного достойного Министра со времен Гриндевальда, который сумел бы увлечь народ по-настоящему достойной идеей. Вот молодежь и берет пример с гоблин знает кого. А пресса им подыгрывает. Вот не идиот? Да Поттер открытым текстом заявил, что для нового поколения Волдеморт с его идеями куда притягательнее министерских интриг. И на чьей он стороне после этого?

«Это не я. Честно, — хотелось заорать. — Меня на праздновании Победы не было, я тут, в академии, уже больше месяца дурью маюсь. Кого же, интересно, авторат вместо меня под обороткой выпустил? Не настоящего же Эсти? Хорошо же он там набрался, если подобные заявления делает!»

— Так Снейпу эта дурь понравилась? Может он просто досадует, что Поттер все еще жив? — спросил я.

Клауд усмехнулся:

— Нет, Эсти, Поттер для нашего господина директора — это сродни пожизненному проклятию. Северус его так сильно ненавидит, что порою кажется, он без этой ненависти жить не может. А я как бельмо на глазу — лишнее напоминание, что Тайгерт — это не Поттер.

— Ерунда какая-то.

— И не говори. Достался же мне двинутый на герое опекун! Если бы я сам мог выбирать от кого зависеть, в жизни бы не приблизился к Снейпу!

— Он так строг?

— Нет, Эсти, — тяжело вздохнул Тайгерт, — Он умеет привязывать к себе почище дурацкой амортензии. И меняет твое мировоззрение враз, подминая под собственные понятия и заставляя любить то, чего тебе не хочется. Я порою ловлю себя на мысли, что Поттер мне вполне симпатичен. Раз этот недоумок умудрился так подцепить Северуса не пойми чем, значит не так он и плох. Как думаешь?

— Согласись я с тобой сейчас, меня тут же обвинили бы в ереси. И заавадили, а я жить хочу, — убито пошутил я. Никак не ожидал подобного развития событий. Может Тайгерт все выдумал? Хотя кто его разберет?

Еще неделю назад я считал, что в Клауде говорят лишь высокомерие и эгоизм, но теперь, пронаблюдав дуэль характеров опекуна и подопечного, склонен считать, что Снейп сильно влияет на парня, выковывая его по собственному усмотрению. Метод провокации на Тайгерте срабатывает отменно. А кто у нас лучший специалист по провокациям?

Хотя есть чему аплодировать: привязать к себе парня, воспитанного в маггловском приюте и не доверяющего никому — дело непростое и муторное. Снейп же для этого сил не жалеет. Так каковы ваши цели, господин директор?

Мерлин, и как я раньше не замечал? Ведь Тайгерт всеми силами пытается завоевать симпатию Снейпа! Спит и видит, как тот отмечает его достижения и хвалит за старательность. Вот тебе и лютая ненависть к опекуну, так рьяно разыгрываемая на публику. Зачем все это? Что же связывает этих двоих? Я должен выяснить, или лопну от любопытства.

* * *

И вот неделя прошла, а жажда получить нужную информацию о Снейпе лишь еще больше разожгла нетерпение нашего Темнейшества.

— Сегодня вечером еду к МакМилану. Думается, он не сможет отказать мне в просьбе, — заявил Клауд после завтрака, нагнав нас с Оливером у кабинета Темных Искусств.

Не знаю, чему обучают на ТИ старшие курсы, но первогодок натаскивают на какие-то замысловатые, подавляющие волю обряды. Много заклятий, основанных на использовании крови жертвы и еще больше скучной этимологии. Наша группа каждый раз исправно засыпает на пятнадцатой минуте нудной лекции. Даже колдографии обезглавленных магглов не интересуют парней, им куда ближе старая-добрая трансфигурация. В быту она полезнее.

— Что ты задумал? — спросил я, оценив запредельную степень мечтательности во взгляде Тайгерта.

— Завтра увидишь. Повеселимся вволю, — Клауд смерил недовольным взглядом нахмурившегося Оливера. — Тебя, Бургс, что-то не устраивает? Хочешь в очередной раз кого-то спасти? Я не забыл, что ты все еще мне должен. Просто сейчас не до глупостей, есть дела и поважнее. Но и до тебя руки дойдут, будь уверен.

Я еле смог растащить их. Каждому из парней так и неймется, словно мечтают свести меня с ума от страха за их гребанные жизни. Как же я устал!