Рики Макарони и Старая Гвардия (джен)

Неодобрение экономки только усилилось от того, что остаток дня все семейство посвятило обустройству дома для змеи. Перекусили бутербродами. Было ужасно интересно устанавливать в террариуме всякие ветки для лазания, а еще в инструкции Пит прочитал, как лучше ставить другие предметы, например миску с молоком.

Змея, впрочем, не проявила никакой активности, проигнорировала ветки и разлеглась на дне, уставившись на зрителей немигающим взглядом.

– Должно быть, мы ему надоели, – сказал Диего Макарони, когда все желали друг другу спокойной ночи. – Рики, сегодня ты можешь спать спокойно. Ты совершил доброе дело.

Юноша солидно кивнул, испытывая неприятное чувство раздвоенности, как будто он хочет казаться тем, кем должен быть. Раньше такие замечания были ему однозначно приятны. Но с некоторых пор он перестал воспринимать даже заслуженные похвалы как должное. От них в душе становилось неловко. Только он слишком устал, чтобы думать об этом сейчас.

К завтраку Рики спустился, чувствуя себя основательно утомленным таким отдыхом, имя которому – безделье. По сравнению с «Хогвартсом», он привык к другой нагрузке; учиться по четыре часа в день казалось отдохнувшему Рики ерундой. Он даже не возражал, что послезавтра ему предстояло вернуться в школу.

Но сегодня должна была придти Дан. Пит обещал вернуться до обеда, чтобы составить им компанию. Поэтому, поздоровавшись, Рики первым делом спросил экономку, куда она положила альбомы с фотографиями. Если бы он не поинтересовался, то сам наверняка ничего бы не нашел.

Рики успел позавтракать, прежде чем раздался звонок в дверь. Миссис Дуглас успела уйти на рынок, поэтому открывать ему пришлось самому.

– Я купил кексы к чаю, – сказал Пит, передавая брату зонтик.

Но сразу же за ним появился Гарри Поттер. И, не успел Рики ничего понять, как оказалось, что ему нужно мчаться в «Хогвартс», и притом немедленно.

– Снейп срочно вызвал Рики на два дня раньше, если он желает сдавать СОВ по маггловедению.

Против такого аргумента сложно было возразить, но…

– А как же Дан? – растерялся Рики. Обвинять дядю Гарри в том, что он ломает крестнику планы, было нечестно, но, тем не менее, он делал это слишком часто, чтобы не вызывать отрицательных чувств.

– Я с удовольствием встречусь с ней, – уверил его Пит. – Если нужно, возвращайся.

– Твои вещи тебе доставят сегодня же, – уверил его дядя Гарри. – В принципе, ты можешь уложить их, – сказал он, взглянув на часы. – Можешь не торопиться, тебя будут ждать к полудню.

При мысли о том, что ему придется упаковываться, Рики сразу вспомнил о своем последнем приобретении.

– Знаете, дядя Гарри, у меня теперь есть змея, – сообщил он. И гордо продемонстрировал питона.

Нельзя сказать, что Поттер пришел в восторг, но отреагировал он ровно.

– Не хотите поговорить с ним? – спросил Рики.

– Это твой друг, не претендую, – отшутился Поттер.

– Надо, чтобы террариум как можно скорее оказался в моей комнате в подземельях.

Вернулась миссис Дуглас, а затем и мама. Дядя Гарри обсудил с ней фатальное стечение обстоятельств, она высказала ему недовольство питоном, и в целом дело уладилось неожиданно мирно.

– Я знаю, ты не любишь аппарировать…

Не прислушиваясь к словам крестного, Рики обмотал змею вокруг шеи.

«Что происходит?», – заволновался старый питон.

«Сейчас будет немного неприятно. Мы едем в мою школу».

Рики едва успел проститься с домашними. Поттер крепко ухватил его за руку, Рики проходил через это раньше, и каждый раз заново вспоминал, насколько неприятна процедура перемещения магическим способом. Когда он открыл глаза, то прямо перед ним оказался один из каменных крылатых кабанов на воротах, ведущих в «Хогвартс».

«Магия – вот истинное свинство», – подумал Рики. Голова кружилась до тех пор, пока они с Поттером не оказались в холле.

Он надеялся, что ощущения у змеи были получше.

«Что это за место, – спросила змея, повернув голову сначала в одну сторону, потом в другую, – такой воздух…».

«Тебе понравится здесь», – уверил ее хозяин.

– Лучше не шипи так, – посоветовал крестный отец, потом, спохватившись, что сам шипит, добавил по-английски. – Я приглашу директора, а ты иди, наверное, к профессору Снейпу.

«Почти что к черту послал», – подумал Рики, глядя вслед удаляющейся спине знаменитого Гарри Поттера.

Он отряхнулся и поспешил в кабинет завуча. Там он застал самого профессора, а также Люпина, которые, очевидно, ждали его. Они вряд ли приятно беседовали, но оказались единодушны в изумленном недовольстве, с которым оба воззрились на питона.

– Это мой питомец, – объяснил Рики. – Надеюсь, мне не запретят держать его в террариуме? Здравствуйте…

– Хорошо, что я тоже прибыл раньше, – улыбнулся Люпин.

– Как Вы поживаете? – поинтересовался Рики.

– Спасибо, не жалуюсь, – ответил оборотень.

Рики посчитал, что уделил гостю достаточно внимания, и вопросительно воззрился на своего завуча.

– Как и следовало ожидать, преподаватель маггловедения, на котором ты так настаиваешь, не пришел в восторг от моего ходатайства, – ответил Снейп. – Он не хочет брать ответственность за ученика, которого не обучал, что вполне понятно. Поэтому я переадресовал твой запрос в Министерство магии, и знакомый тебе сотрудник специально приехал, чтобы дать тебе возможность написать пробную работу. По ее итогам Министерство решит, допускать тебя до сдачи СОВы по маггловедению или нет.

– А чем вызвана такая срочность? – спросил Рики.

– Тем, что списки уже составляются, – объяснил Люпин. – И если тебя там не окажется, ты не сможешь сдавать экзамен.

– Я подумал, что лучше немедленно вызвать тебя из дому, – добавил Снейп.

Рики кивнул.

– Я привез с собой запечатанный пакет с заданием для тебя, – сказал Люпин. – После того, как я его вскрою в присутствии руководства школы, тебе будет предоставлено три часа для написания ответив. Я буду наблюдать, такова моя обязанность.

– О, все уже в сборе? Что я пропустил?

В дверях стоял улыбающийся директор, а позади него виднелась верхушка шляпы профессора МакГонагол.

– Я объяснил Ричарду всю процедуру, – ответил директору Люпин.

Бюрократическое словечко вызвало у Снейпа ухмылку.

– Ну и отлично! Вы готовы, Макарони? – обернулся к нему директор. Рики ну никак не мог воспринимать его в качестве фантома.

– Да, сэр.

– Пусть сначала сядет за парту, – внесла коррективы профессор МакГонагол.

В классе зелий было очень светло – должно быть, Гарри Поттер наколдовал что-то, пока ждал их.

– Я расположусь за соседней партой, – поспешно заявил Люпин.

Довольный, что на его стол никто не претендует, завуч «Слизерина» тут же занял его.

– Вскрывайте, Люпин, – распорядился Дамблдор, присаживаясь прямо на парту.

Из складок мантии оборотень извлек продолговатый пакет в оберточной бумаге; Рики невольно удивился, как же он там помещался. Впрочем, это был обычный магический способ.

Юноша насчитал на конверте семь печатей в виде золотых крыльев. Каждая из них последовательно треснула под нажимом пальцев оборотня. А внутри оказалось всего лишь три длинных чистых свитка и один короткий – с тринадцатью вопросами.

– Ну что же, Ричард, после того, как ты ознакомишься с заданием, я дам пять минут форы, – предложил Люпин.

«Королевский подарок», – подумал Рики.

Но профессор МакГонагол, похоже, именно так и считала.

– Разве Вы не должны быть беспристрастны, Люпин? – указала она.

– Минерва! – с укором обратился к ней директор, а профессор Снейп мрачно воззрился на нее, словно спрашивая, кто ее сюда звал.

– Я думаю, что справлюсь и так, – сказал Рики.

– Взять у Вас змею? – предложил заботливый директор.

– Не беспокойтесь, она не будет подсказывать, – ответил Рики.

Первый же вопрос сбил его с толку. «Назовите назначение самолетов (что они компенсируют?)».

«Отсутствие крыльев… и трудолюбия, – подумал Рики, поскольку не всякий крылатый компьютероман согласится далеко лететь. Но он смутно догадывался, что ждут от него не этого. – Конечно, магллы все делают от того, что у них нет магии. Как иначе может рассуждать колдун?».

По мере написания Рики все чаще замечал переглядывания гриффиндорских представителей Дамблдоровой мафии. Им, старым добрым знакомым, наверняка не терпелось поделиться последними новостями и обсудить свои дела. Присутствие профессора Снейпа, впрочем, надежно обеспечило ученику тишину.

Рики строчил пером всякую ерунду, которую он сам определял как бессовестную лесть магическим способностям. Кое-где его выручала логика; впрочем, насколько он знал волшебников, большая часть из них этим качеством не отличалась. Взять хотя бы дражайшего дядюшку Гарри. Что бы он ответил на такой вот вопросик: «Что ограничивает способность магглов трансформировать материю?». Вряд ли здесь имелись в виду функции пищеварительного тракта, поскольку они были одинаковы у всех людей. Рики смутно помнил, что есть такие законы физики, о которых он, впрочем, имел не намного больше понятия, чем автор вопроса. Так что бы решил Поттер? Он бросил испытующий взгляд на крестного.

Ответ пришел к нему мгновенно, как будто он всю жизнь только и делал, что копался в мозгах крестного отца. «Неспособность применять волшебную палочку, потому что у них, в отличие от колдунов и ведьм, в крови нет магии», – написал он.

Змея вела себя спокойно, свернувшись у него на коленях и застывшим взглядом уставившись в никуда. И только один раз она спросила: «Долго еще?».

«Не очень», – последовал ответ. Этот звук поразил Рики так, что он едва не уронил своего питомца на пол.

– Сэр, Вы – змееуст? – обратился он к Дамблдору.

– Да, мой мальчик, – бодро ответил директор; впрочем, Рики почувствовал, что он раздосадован, и явно предпочел бы не афишировать эту редкую способность.

«Ничего себе – редкая. Трое в одной комнате владеют ею», – подумал юноша и вновь покосился на Поттера. Он знал, что крестный змееуст, ему говорили, но если и тот еще шипеть начнет…

– Не отвлекайся, – приказала профессор МакГонагол. И в этот раз, кажется, Снейп был с ней вполне солидарен.

«Так давно мне было не с кем поговорить», – между тем некстати порадовался питон.

«Я буду рад видеться с тобой иногда, если твой друг не возражает», – прошипел директор.

Впервые Рики наблюдал со стороны, как другой человек разговаривает на серпентарго. Впечатление, надо признать, было жутковатое. И еще ему совсем не понравилось, что Дамблдор договаривается с его змеей…

«Он не будет возражать», – заявил питон.

«А впрочем, пусть расскажет про Гвенду Чайнсби, какая разница? Гриффиндорская мафия ей не указ», – подумал Рики, подавляя недовольство.

Не миновало и получаса, как Люпин с виноватой улыбкой попросил его сдать работу. Рики охотно расстался с министерскими письменными принадлежностями. Он дорожил тем, что важное задание не до конца испарило в его душе ощущение каникул. Все-таки, он почти неделю провел дома.

– Вы свободны, Ричард, – сказал профессор Снейп. – Я сообщу Вам результаты… – он резко дернул головой в сторону Люпина.

– …примерно через неделю, – ответил оборотень.

– А когда прибудут мои вещи? – спросил он. Держать питона на руках ему еще не надоело, но он знал, что со временем тяжесть чувствуется все сильнее. К тому же, юноша предполагал, что даже его друзья не придут в восторг, если он, допустим, оставит змею на столе в штабе. Дамблдор, чей взгляд как раз остановился на питоне, очевидно, понял ход его рассуждений.

– Они вот-вот прибудут, – пообещал он. – Зайдите к себе в спальню через полчаса, все будет на месте.

С этим Рики вышел в коридор, оставив наставников сплетничать за его спиной, сколько влезет.

«Что это за место?» – вновь спросила змея.

«Здесь живу я и другие дети. У меня есть друзья. Сейчас я их тебе покажу», – пообещал он.

Вряд ли питон так уж сильно этого хотел, но юноша понимал, что нигде, кроме как в штабе, он не скоротает эти полчаса относительно спокойно. В общей гостиной могут быть нервные девицы. Рики представил, если там, куда они идут, Мелани… Он перебросил змею на шею, на манер шарфа, надеясь таким образом замаскировать ее от дотошного взгляда мистера Филча. На свету пион, казалось, немного сник; в подземельях он выглядел спокойнее.

Но по дороге им никто не встретился, если не считать, что у самых дверей комнаты старост мимо с грохотом пронесся полтергейст Пивз. Рики не стал делать ему замечание, чтобы не связываться; питон и без того пережил уже несколько тяжелых стрессов. Юноша кстати вспомнил, что не захватил ключи; впрочем, изнутри доносилась возня.

Он толкнул дверь и осторожно, стараясь ступать потише, переместился внутрь. В штабе было полно народу, и почти все по уши зарылись в книги. Сразу его даже не заметили.

Опасения Рики оправдались с первого взгляда: Мелани наличествовала, более того, рядом с ней сидела Каролина. Марго привела с собой Нэнси Люькот; в данный момент они с Бетси производили обмен компонентов для зелий. Не было только Селены; поняв это, Рики закусил губу.

«Что это?» – прошипел шокированный питон, увидев такое количество двуногих в одном месте.

И на этот звук ребята, конечно, вскинули головы, поглядеть, кого еще несет нелегкая. Поначалу друзья подались навстречу Рики.

– Что это еще за?... – взвизгнула Каролина МакКинли.

Мелани отличалась лучшим самообладанием – она не завизжала. Однако все, кроме Эдгара, расположившегося в отдалении у окна, поднялись со своих мест. Это мой новый питомец, – представил Рики.

– Змея?! – ужаснулась Марго.

– Не кричи так, ты его пугаешь, – попросил Рики, с осуждением поглядывая на гриффиндорку, которой по определению полагалось быть храброй.

– Где ты ее взял? Неужели купил? – в голосе Лео проскальзывала суровость. Примерно этого, собственно, Рики и ожидал.

– Не совсем. Мне ее подарили, – ответил он.

– Поверить не могу! – воскликнула Каролина.

Дик покосился на нее, не скрывая неодобрения, его взгляд словно говорил: «Мало того, что пришла, так еще и шумишь!».

– Мать писала Виктору, что сделала тебе подарок, но чтобы такой! – Каролина покачивала головой, как китайский болванчик, из стороны в сторону, не в силах уверовать в случившееся.

– Она что, с ума сошла?! – вырвалось у Мелани.

– Нет. Она очень добрая и отзывчивая, так что вам, леди, стоит у нее поучиться, – назидательно изрек Рики.

– И подарить тебе еще одну змею? – не растерялась Мелани.

История приобретения питона вызвала бурное обсуждение.

Я бы тоже так сделала, – решила Бетси, к вящему ужасу Эдгара. Потом, подумав, добавила: – Но у меня бы денег не хватило.

– Вот здорово! У нас в колледже будет жить змея! – обрадовалась Дора. – Надо непременно показать ее сэру Салазару!

Лео эта идея отчего-то очень не понравилась; впрочем, Рики понимал, насколько усложнится его задача следить за порядком в гостиной сегодня вечером. А если змея сама по себе вызовет ажиотаж, то что говорить о комментариях основателя по этому поводу.

– А это он или она? – уточнила Марго.

– Не знаю, – растерялся Рики. Он вовремя одернул себя, вспомнив, что невозможно заговорить на серпентарго в присутствии стольких свидетелей. Мало того, что это жутко, недальновидно, так еще и неприлично.

– Ты станешь знаменитым на всю школу, – пообещал Дик после того, как обе его одноклассницы, опасливо поглядывая на питона, покинули комнату.

– Они точно к Виктору, – беспечно сказала Бетси.

Постепенно змея становилась все привычнее. Нэнси даже решилась погладить ее.

Рики не заметил, как задержался в комнате не на полчаса, как планировал, а на полтора. Тем для разговора нашлось предостаточно.

– А где Селена? – спросил он, наконец, хотя этот вопрос донимал его с тех пор, как он появился в замке.

– Не знаю, наверное, еще в теплице. Профессор Стебль просила ее помочь приготовить место для мандрагор, – сказал Эдгар.

Рики провел пальцем по голове питона, с сожалением отказываясь от возможности присоединиться к ней сегодня.

– А что еще нового? – поинтересовался он.

– Ну, – Лео пожал плечами. – У меня забрали пропуск в запретную секцию.

– Кто? – поразился Рики.

– Снейп, конечно, – ответил Артур, удивляясь его недогадливости.

– И как он это объяснил? – еще больше возмутился Рики.

У Лео, если и были подобные чувства, то они, точно, давно перекипели.

– Наилучшим образом. Такова просьба моих родителей. Они считают, что я обязан готовиться к СОВам и не отвлекаться на интересные, но мало полезные книги, соответствующие более высокому уровню… И знаешь, мы решили оставить пока карту, – сказал друг позже, на лестнице, ведущей в подземелья, где Марго и Нэнси уже не могли его слышать.

– В самом деле, некогда, – для Доры это было истинное огорчение.

Но она быстро утешилась, разрекламировав Рики и его питомца в общей гостиной «Слизерина». Присутствующие, в основном старшекурсники, готовящиеся к экзаменам, живо заинтересовались шоу, долго разглядывали питона и обязательно просили погладить, потом, когда-нибудь. Впрочем, вряд ли все прошло бы так замечательно, если бы Френка в это время не носило где-то за пределами общежития.

Сэр Салазар был глубоко тронут, и произнес речь, посвященную мудрости змей и непонятливости людей, которые их боятся.

– Я горжусь тем, что мои наследники проявляют должную выдержку и терпение, – благосклонно кивнул он Рики напоследок.

– Надо же, тебя назвали наследником Слизерина, – обрадовалась Дора.

– Это глупая история, – отчеканил Лео с каменным лицом.

– Я вовсе не имела в виду, что он вырастит из змеи василиска, – усмехнулась Дора.

– Вы о чем? – Рики переводил непонимающий взгляд с одного старосты на другую.

– Так, исторический бред, – пожал плечами Лео.

– Дику бы не понравилось, что ты так говоришь, – обиделась Дора. – Это очень интересная легенда, и, между прочим, она имеет отношение к твоему крестному отцу.

– Вот этого он терпеть не может, – сказал ей Лео.

Но Рики отчего-то не возражал, чтобы Дора его просветила, пусть даже снова придется слушать о беспрецедентном героизме дядюшки Гарри.

– Ну и что? – попросил он, поторапливая Дору.

– Легенда о Наследнике Слизерина существовала в «Хогвартсе» с незапамятных времен, – начала Дора. – Считалось, что, когда Наследник придет в школу, он выпустит чудовище, запертое нашим основателем. Оно уничтожит всех учеников, недостойных, по мнению Слизерина, обучаться магии.

Перед глазами Рики почему-то предстала знакомая картинка: туалет Плаксы Миртл. «Интересно, как она отреагирует на мою змею?» – подумалось ему.

– Недостойных? Нечистокровных? – спросил он. В голове образовалась странная пустота.

– Ну да. Поэтому нашего основателя многие в других колледжах считают придурковатым, – объяснила непочтительная Дора. – Ну и вот, его наследник приходил в школу дважды с интервалом в пятьдесят лет.

– Это как? Второгодник? – не сдержал удивления Рики. Лео усмехнулся.

– Нет, только не спрашивай, я все равно не знаю, как. Дик мне рассказал на прошлой неделе, когда мы были в библиотеке…

– А ты зелья уже выучила? – попытался вразумить ее Лео. Всем своим видом он словно говорил «чепуха».

– А кто был Наследник? – поинтересовался Рики, который вдруг вспомнил о том, что его крестная мать тоже когда-то училась в «Хогвартсе». Они с дядей Гарри когда-то были школьниками; и как они при этом выглядели?

– Говорят, Сам – Знаешь – Кто, – пожала плечами одноклассница.

– Вот видишь, чушь какая, – назидательно произнес Лео, когда Дора закончила. – Так что, Рики, Наследником Слизерина лучше не называться, а то может разорвать паникующая толпа истериков, которых, осмелюсь заметить, на нашем курсе теперь полно. Кстати, Дора, из змеи невозможно вырастить василиска. Он получается из яйца петуха, высиженного жабой, или наоборот… Чему вас только учат на уходе за магическими существами!

В общем, после такого дня питон, должно быть, был очень счастлив, когда отправился спать. Но у Рики из головы не шел рассказ Доры, тем более что она не успела разозлить его перечислением подвигов дяди Гарри.

– А ведь у меня случались видения с ползущей змеей, – решил он сообщить другу в спальне.

– После десяти книг в день по разным предметам тебе скоро летающие свиньи начнут мерещиться, – отрезал Лео, задергивая полог. – И чьим наследником ты себя будешь считать в этом случае?

Весть о слизеринце – владельце змеи облетела школу в мгновение ока. Рики точно знал, что обязан этим, главным образом, Мелани и Каролине. Во время завтрака к нему даже подошел Тони Филипс и довольно ехидно, но вежливо поздравил с подходящим приобретением. Рики не мог не отметить, что взросление и общение с Чайнсби улучшили манеры гриффиндорца.

– Спасибо. Мне очень жаль, что профессор МакГонагол, скорее всего, не разрешит тебе завести льва, – ответил он.

– Кошка ничуть не хуже, – вмешалась Тиффани.

– Делать вам нечего! Вот сова – это стоящее дело, – снисходительно объяснил Филипс и удалился.

– А ведь было время, когда я с удовольствием бы уступил ему Ракету, – сказал Рики.

Виктор Чайнсби выглядел мрачно и старался не смотреть на слизеринский стол. Но Рики это мало волновало.

Селену он увидел только утром. Юноша не сомневался, что Эдгар ей обо всем рассказал, и с трепетом ожидал, когда она выскажет свое мнение.

– Я потрясена, это настоящий подвиг – решиться на такое, – сказала она. – Не знаю, хватило бы у меня духу обратиться с подобной просьбой к почти незнакомой ведьме.

– Ты намекаешь, что у меня начисто отсутствует понятие о приличии? – Рики сделал вид, что расстроился.

Профессор Снейп, во всяком случае, так не считал. После обеда Дора принесла весть, что завуч отправил бывшей воспитаннице благодарственную телеграмму, на которую миссис Чайнсби ответила, что всегда рада способствовать процветанию своего родного колледжа.

Френк Эйвери поначалу настолько обалдел, что никак не прокомментировал появление змеи в спальне; потом пытался слабо протестовать, скорее затем, чтоб продемонстрировать несогласие с Макарони, потому что питон ему совершенно не мешал. Но довольно скоро Френку стало очевидно, что в этом случае он идет против общественного мнения.

Что касается самой змеи, то ее впечатления от нового места ограничились пожеланиями, чтоб ей поменьше надоедали. На вопрос, не мешает ли ей что-либо, рептилия ответила:

«Источник тепла. Здесь где-то рядом сильная энергия?».

«Наверное. Здесь же повсюду магия», – подумал Рики.

И теперь магия в разных ее проявлениях прочно сидела у него в мозгах круглые сутки. При таком режиме другой питомец, вроде рыбок, попугайчиков или собаки, пожалуй, скончался бы от голода; так что, вспоминая питона, Рики с благодарностью думал, как хорошо, что его достаточно кормить раз в неделю. Прошел всего день, а ему казалось, что утекла целая вечность. Он даже не сразу услышал, когда Селена, дождавшись, вероятно, когда Мелани выйдет, попросила тишины.

Зато, расслышав, Рики преисполнился радостного ожидания. Он вспомнил, что в день его приезда она помогала профессору Стебль. Что, если в теплицах еще требуется помощь? И они могут пойти туда вместе, почему нет?

– Я видела Плаксу Миртл, – сказала Селена. – Она хочет, чтобы до конца дня все мы непременно к ней зашли.

Рики покорно вздохнул. Его планы разлетелись, не успев оформиться.

– Вот еще, – Артур даже вздрогнул. – Чего от нее ждать? Я уже в смятении.

Все отвлеклись от своих дел, в разной степени разделяя состояние гриффиндорца.

– Не пойдешь, она явится к тебе в спальню, – мягко напомнил Дик.

– Она сильно настаивала? – спросил Эди. – И вообще, как выглядела? Беспокоилась?

– Нет, она казалась даже… довольной, – уверила его Селена, и сама удивилась.

– Почему бы ей самой не… – Артур осекся, поскольку дверь распахнулась, и на пороге возникла Мелани, – …выбрать себе перо?

– Ну, это ведь сюрприз, – подыграла Селена.

Мел, впрочем, не слушала их, хотя при слове «сюрприз» вздрогнула. Она быстро прошагала до своего ящика, выдвинула его и начала там копаться.

Последнее время она постоянно была не в духе. Рики, как и все, связывал это с таинственным дарителем.

После ужина члены и наблюдатели Клуба вместе с Селеной и Дорой отправились во владения Плаксы Миртл.

– Хоть полюбуюсь, как вы с ней общаетесь, – обосновала свое присоединение Дора. – А то при мне она только пыталась утопить бесчувственных чудовищ, то есть нас, которые вторгались в ее духовную обитель с низменными потребностями! Всегда из-за этого истерики закатывала.

– Нам тоже закатывает, – пожал плечами Дик.

– Тогда зачем вы к ней ходите? – не поняла Дора.

– В виде исключения, соглашусь с Нотт, – бросил в пространство Артур.

Миртл, однако, на месте не оказалось.

– Ну что, разворачиваемся? – спросил Артур после того, как ребята обошли все углы и удостоверились в ее безусловном отсутствии.

– Странно, – сказала Селена, – она ведь сама меня просила.

– Не вздумай напомнить ей об этом, – наказал Эдгар. – А то долго придется слушать, какая ты нечуткая, и что она не обязана торчать здесь круглые сутки, дожидаясь нас.

– Какое здесь, все-таки, красивое зеркало, – отметила, осматриваясь, Дора. – Раньше не замечала.

Она подошла к одной из раковин и принялась прихорашиваться. Рики просто следил за тем, что она делает, и до некоторого момента все, казалось, было нормально. А затем вдруг отражение Доры пропало, зато возникло стойкое ощущение, будто он собирается сделать нечто такое, за что его точно не похвалят, если узнают. Отчаянная решимость, любопытство и, да, ощущение тайной власти… странное ощущение.

– А она что здесь делает?!!

Такой вопль встряхнул бы кого угодно. Рики передернуло от неожиданности, а между тем Плакса Миртл наступала на Дору.

– Привет, – коварно улыбнулась та.

– Миртл, я тебе потом объясню, почему мы пришли вместе с Дорой, – твердо произнес Рики, и тотчас сам стал объектом далеко не доброжелательного интереса.

– Все-таки, до невозможности ты мне напоминаешь одного типа, – заявила она.

– Миртл, имей почтение к главе нашего Клуба, – резко оборвал ее Артур.

– А то я расскажу Кровавому Барону, что ты не хочешь иметь с нами дела, – добавил Лео.

– Наоборот. Я хотела окончательно пригласить вас, – надулась Плакса Миртл.

«А до сих пор ты делала пробные приглашения? Похвально», – подумал Рики.

– Это так любезно с твоей стороны, – тактичная Селена произнесла это с подлинным благоговением.

– Тринадцатого июня, – отчеканила Миртл. Рики отвернулся; ему не хотелось с ней полемизировать, но, сдругой стороны, и забывать о собственном дне рождения он вовсе не хотел.

– Мы придем, – пообещал Дик.

– Тогда можете идти. Мне еще надо столько всего передумать, – Миртл театрально вздохнула и направилась к любимой кабинке, после чего резко затормозила и обернулась, через плечо наблюдая, как расходится народ.

Ребята немедленно воспользовались тем, что аудиенция окончена. Рики же задержался.

– Миртл, – сказал он, – боюсь, что тебе придется мириться с присутствием Доры. Она вписывается в концепцию нашего Клуба.

– Как это? – уточнила донельзя несчастная барышня.

– Ее пригласил Дик. А поскольку они из разных колледжей, то такие отношения как нельзя лучше способствует единству школы. Надеюсь, ты достаточно хорошо относишься к Дику?

– После того, как он испортил тут унитаз? – разрыдалась Миртл.

– Кстати, возможно, Эдгар на твой праздник тоже придет не один. Ну, всего доброго, – сказал Рики и поспешил ретироваться.

В коридоре его дожидался Лео.

– Ну, с Дорой она скоро не поладит, – уверенно заявил Рики, отвечая на вопрошающий взгляд друга. – Ума не приложу, как быть с моим днем рождения.

– Думаю, можно отметить его днем. Смертенины обычно назначают на вечер, – сказал Лео.

Рики нахмурился. Причина его дискомфорта была в том, что он не привык делить этот день с кем-либо еще. Вспомнились дни рождения близнецов Флинт, и он невольно усмехнулся; Ральфу еще только предстояло узнать ангельски кроткий нрав Тиффани. Что касается Миртл, Рики, конечно, не возражал бы против двух праздников в один день, если бы повод для одного из них был другой. Как истинный слизеринец, он очень трепетно относился ко всему, что связано с собой любимым. И, как бы эгоистично и по-детски это не выглядело, не хотел делиться своим личным днем.

– Собственно, сейчас это не так важно, – сказал Лео. – до тринадцатого июля надо еще сдать СОВ. Кажется, наступит совсем другая жизнь, если мы это, наконец, преодолеем.

С этим Рики был согласен. Для него уже не имело значения, ходят они на уроки или нет. Временами, сидя в штабе в книжных завалах, он с тоской поглядывал на полку, где красовалось полное собрание Сверкароля Чаруальда, до которого он так и не добрался.

В один прекрасный день нормальные школьники, не сдающие СОВ, вернулись в общую гостиную. Многие пятикурсники их, пожалуй, и не заметили. Но к старостам после ужина подошла Мирра Жанн.

– Я хотела спросить, вы что-нибудь говорили профессору Снейпу? – спросила девочка.

– Про твой порох? Ничего, – уверенно ответил Лео.

– Он сейчас запретил мне перемещаться и сказал, что наш камин настроят так же, как все в школе, чтобы никто не мог по нему путешествовать, – объяснила расстроенная девочка.

– Пожалуй, это к лучшему, – сказал Лео после того, как она ушла.

Староста не скрывал, что одной проблемой у него стало меньше, и это кстати. Рики не мог не признать, что, после того, как он привез в школу своего нового питомца, и они с другом на всякий случай огородили его нескольким заклинаниями, волнений в «Слизерине» прибавилось. До сих пор обходилось без профессора Снейпа, но, несомненно, как бы хорошо не относился Лео к Рики, все же временами его терпение было на пределе. Питон вызывал повышенный интерес слизеринцев. Первую неделю или Лео, или Дора вынуждены были постоянно возвращаться в общежития, потому что находилось много желающих взять и погладить змею в отсутствие хозяина.

Террариум прилепили как раз на то место, где когда-то висел портрет сэра Финеана. Лео посчитал, что это очень символично.

Однако, не все так спокойно относились к появлению змеи в спальне.

– Нет, вы подумайте! От Морганы нет спасения, теперь еще и змея, – возмущался Билл.

– Ворчи поменьше, а то она тебя цапнет, – пригрозила ему Тиффани, не любящая Билла за то, что тот не любил ее кошку.

– Конечно, это нормально – жить в зверинце, – не унимался Билл.

Генри скоро понял, что бесполезно отвлекать кошку от нового объекта. Моргана частенько теперь вставала на кровати Рики, опираясь передними лапами о стекло, и принюхивалась. Ее хозяина это заставляло опасаться, как бы питон случайно не вырвался на свободу. Поддевки Билла насчет того, что в этом поединке он ставит на Моргану, его только раздражали. В первый же вечер Генри спросил владельца, не ядовита ли эта змея. Ответ Рики, что питоны не жалят, а только душат, его совершенно не успокоил.

Боб, чья кровать находилась как раз в углу комнаты напротив Лео, поглядывал на змею с тревогой и каждый раз проверял, на месте ли она.

Что касается Френка, то впервые со дня их знакомства он никак не прокомментировал приобретение Рики. Очевидно, он не считал, что его чистая кровь должна произвести впечатление на змею, поэтому каждый раз перед тем, как гасили свет, он неизменно устанавливал отталкивающий барьер вокруг своей кровати. На других соседей по комнате это производило угнетающее впечатление.

Лео тоже беспокоился, но по другой причине. Однажды, зайдя в спальню после уроков, он услышал шипение, явно не приглушенное стеклом, и предположил, что питон все же выполз. Позже он рассказал, насколько был шокирован, обнаружив, что шипение вырывается из человеческих уст; впрочем, то, как он побледнел, сказало Рики об этом гораздо красноречивее.

– Тебе нельзя здесь говорить на серпентарго! – заявил Лео, успокоившись. – Это может услышать кто угодно!

– Френк?

– Хорошо, если он! Тиффани теперь постоянно заходит, чтобы следить за Морганой. И вообще, не нужно тебе часто переходить на этот язык.

– Почему? Ему скучно, – возразил Рики, кивая на питона.

– А тебе надо уделять больше времени СОВам, забыл?

Лео так и не убедил его, они едва не поссорились. Рики хорошо почувствовал, что, как бы ни относился к нему лучший друг, сам факт говорения на языке змей его пугает, пусть он и не признается в этом.

Рики еще дома успел понять, что наличие собственной змеи осложнит ему жизнь. Его это удручало. Но все же еще никогда Рики не был так доволен. Ни у кого больше во всей школе не было такого, что вызывало в нем особую гордость. В спальню каждый день наведывались ученики «Слизерина» с других курсов, но он никогда не поддавался на уговоры вытащить питона и позволить его погладить.

– Редкий ты сноб, – неожиданно заявил по этому поводу Френк на второй неделе.

– Ничего подобного. Просто ему это не понравится, – ответил Рики.

Некоторое время спустя он сам себе удивился: в былые времена они с Френком обязательно бы поцапались.

– Вот видишь, как положительно змея влияет на мою уравновешенность, – указал он скептически настроенному Лео.

У Рики бывало много домашних питомцев разных видов, и он ко всем прекрасно относился. Но старая змея отличалась от них. Как будто древняя связь.

– Род может быть связан со своим тотемом, – объяснил ему Дик, когда однажды наблюдательная Дора в шутку заметила, что Рики понимает свою змею.

Они втроем расположились в штабе, вычитывая словарь по гербологии с целью составления глоссария ядовитых растений для профессора Снейпа.

– Если у тебя в роду, Рики, были слизеринцы, возможно, в присутствии змеи дает знать о себе генетическая память, – сказал Дик.

– И откуда ты слова такие знаешь? – поинтересовалась Дора.

– К моему деду приходят разные гости, в том числе и магглы, – ответил равенкловец, – которые изучают науку.

Однако весь пятый курс посвятил себя иной науке. Никогда еще одноклассники не зубрили так азартно. Казалось, все поселились в библиотеке. Количество книг, заказанных каждым, гарантировало накачанные мышцы, а не только мозги. За две недели Эди раз пять пропускал обед, а Виктор Чайнсби теперь почти никого не поучал. На уходе за магическими существами между равенкловцам и слизеринцами наконец-то установился нейтралитет, поскольку даже на свежем воздухе они только вышагивали, как сомнамбулы, и не всегда откликались сразу, когда Хагрид о чем-то спрашивал своим громовым голосом.

Лео и Дик изобрели дополнительную систему подготовки, которая, по их мнению, повышала эффект от повторений и зубрежки. Все, кто имел отношение к Клубу, включая Дору, Селену и Бетси, сочиняли по двадцать вопросов к каждому прочитанному параграфу. После чего вопросы помещались в шляпу Дика, перемешивались там, и бумажки вытягивали наудачу, как жребий. Отвечать следовало как можно более подробно, как если бы рядом стояла профессор МакГонагол с экзаменационным листом.

Все времяпровождение в штабе постепенно свелось к этому. Так что Рики был удивлен, когда услышал из-за приоткрытой двери голос Лео:

– Не нравится мне, что мы так и не знаем, кто воровал летучий порох у кузины Эйвери.

Рики давно закрыл для себя эту тему, и удивился еще больше, когда в ответ заговорил Артур.

– Я бы не стал беспокоиться, что это связано с Рики. Ведь не было никаких попыток прихватить его с собой, когда этот тип гулял вне школы. Не поручусь, что я сам бы не удержался от соблазна попутешествовать по каминной сети. Жалко, что порох не продают несовершеннолетним.

– Ничего себе соблазн, – сказал Рики, посчитав, что самое время ему появиться на пороге. – Можно узнать, почему я всегда должен иметь отношение ко всему?

Его неожиданный приход заставил растеряться обоих. Но Лео быстро взял себя в руки.

– Если бы что-то подобное случилось в «Гриффиндоре», я бы особо не беспокоился…

«Не ты же там староста», – подумал Рики.

– ..но согласись, Рики, ты притягиваешь странности. То, что порох исчезал там же, где ты проводишь половину времени – не самое благоприятное совпадение.

– Ты вообще не веришь в совпадения, – скептически произнес Рики.

– Ну почему же, – Лео лениво откинул голову на спинку кресла. – Вот, например, я вполне верю, что твоя теперешняя нервозность никак не связана с тем, что завтра тебе предстоят прорицания первым уроком.

Рики подавил тяжелый вздох.

Наверное, учебные будни навалились слишком быстро. Уроки, заполненные учениками коридоры, обеды в большом зале, библиотечные посиделки превратились в нескончаемую канитель. И хотя трудиться, не покладая рук, казалось как никогда необходимо, в какой-то момент Рики почувствовал себя словно неживым. Он осознавал, что ему до ужаса не хочется заниматься всем этим. Кипящая вокруг нервозность не трогала его, хотя Лео и, как ни странно, Артур взяли моду подгонять его. Понимая, что сочувствия от них не дождаться, Рики в первую же субботу отправил письмо Питу.

Ответ пришел через три дня, в течение которых Рики, конечно же, что-то делал, но вся деятельность проходила как будто мимо него. Он не ожидал, пожалуй, что брату удастся его обнадежить. Но Пит, как всегда, оказался на высоте.

«У тебя нормальная предэкзаменационная апатия, – заявлял брат. – Дело в том, что до некоторого момента все дети живут, не думая о будущем иначе, как в самых радужных красках. Согласись, классное состояние. Теперешнее твое состояние есть ни что иное, как сопротивление переменам. Ты понимаешь, что от этих экзаменов многое зависит. И потому, если напряжение велико, один из выходов – совсем отказаться от борьбы. Как будто, если ты ничего не чувствуешь, то ничего и не происходит.

Со мной так было, – писал брат, – поэтому я очень тебе сочувствую. К счастью, мне вовремя объяснили, что со мной происходит; в таком состоянии ведь важно знать, что с тобой не происходит ничего ненормального».

У Рики даже дыхание перехватило, настолько точно настолько точно Питу удалось сформулировать его опасения. Даже энергии сразу прибавилось.

«Надо понять, что детство заканчивается. Не в один момент и не насовсем, но потом появятся другие интересы и другие обязанности. Ты как будто стоишь на распутье. Если сфокусировать внимание на будущем, которого еще нет, возникает ощущение, что ты не живешь в данный момент, и это так тягостно».

Голова Рики закружилась, строчки расплылись перед глазами. Он вдруг понял, отчего не живет в данный момент и иной раз рукой пошевелить может с трудом. Все это время его основной интерес был задавлен обилием дел, и тем не менее, все его помыслы, а теперь и энергия направлялись туда – в сторону старой гвардии. Пожалуй, необходимость разобраться с ней, долгое время не находящая выхода, даже усилилась.

У самого Рики это вызывало столько неопределенных, порой вовсе не обозначаемых чувств, что рассуждать об этом разумно у него редко когда получалось. Лео не раз демонстрировал, что для решения сложной проблемы полезно использовать в качестве инструмента холодный разум. И он попытался взглянуть на происходящее с точки зрения Лео.

Результаты показались ему возмутительными. Все-таки, с какой стати он понадобился банде уголовников? В конце концов, Ричард Макарони из приличной семьи, хорошо учился и никогда не сочувствовал дурным настроениям. А Упивающиеся смертью почему-то каждый раз рассчитывали, что он им будет помогать.

И, не исключено, нашелся кто-то другой, согласный им помочь. Рики все еще помнил пепел, рассыпанный на ковре в гостиной и вызвавший ужас у Мирры Жанн. При мысли о том, что где-то рядом, в его родном «Слизерине», начинающий колдун, или ведьма, служит связующим звеном между ним и старой гвардией, ему становилось неуютно. Он, впрочем, предпочел бы вычислить агента раньше, чем это сделают Лео или профессор Снейп, который пока вообще ничего не знает. На каком курсе он или она? Старше? Рики в любом случае не сомневался в своей способности постоять за себя. Вдруг удастся вытянуть из этого придурка, для чего он нужен старой гвардии?

Не дочитав письма, Рики срочно написал Питу короткую просьбу прислать информацию, как обычно ведут себя несовершеннолетние правонарушители и неустойчивые подростки, склонные связываться с кем попало.

В ожидании письма он, по примеру Селены и Марго, взялся составлять себе каждодневное расписание, чтобы меньше уставать. Причем он старался втиснуть в двадцать четыре часа как минимум три, предназначенные исключительно для отдыха и непредвиденных дел. Питон его одобрил; он вообще не понимал, чем юноша так занят.

– Дело – это когда ты добываешь пищу, – категорично заявил он, – а все остальное – возня.

Когда Рики привел этот аргумент Лео, тот даже не сразу нашелся, что ответить.