Рики Макарони и Старая Гвардия (джен)

Зато, покопавшись в конверте, Рики обнаружил приложение к обычному комплекту. Профессор МакГонагол написала ему коротенькую записку.

«Уважаемый мистер Макарони! В связи с тем, что большинство назначенных в этом году старост имеют отношение к Клубу Единства, председателем которого Вы являетесь, педагогический совет счел целесообразным сделать штаб вашего Клуба также местом, где собираются старосты вашей параллели. Каждому из них будет выделен ящик и все необходимое. Мы ожидаем, Ричард, что возможность собираться вместе сделает более эффективным контроль над дисциплиной. Я надеюсь, Вы лично и другие члены Клуба не будут возражать. С Вашей стороны будет очень желательно способствовать развитию взаимопомощи и обмену сведениями между Вашими одноклассниками. Кровавый Барон уверил меня, что эта задача Вам по силам. С наилучшими пожеланиями

Минерва МакГонагол».

«А если я возражаю?!» – на первые несколько секунд Рики парализовало от такой наглости. Затем мозг заработал с бешеной скоростью, подгоняемый яростным всплеском адреналина.

Поначалу Рики решил, что, ко всему прочему, Клуб выживают из штаба. Подумать только, учебный год еще не начался, а замдиректора вместе с Кровавым Бароном уже раздают поручения!

Молча побесившись пару минут и даже ударив подушку, он успокоился достаточно, чтобы перечитать письмо. Он обнаружил, что МакГонагол даже не упоминает о том, чтобы они освободили помещение. Речь идет всего лишь о том, чтобы добавить народу. Рики это тоже не нравилось, и он стал думать дальше.

Сделать следующий вывод было нетрудно. Если три члена Клуба избраны старостами, следовательно, остается еще один парень и четыре девушки.

– Мяу!

На его кровать вскочил и вальяжно приблизился к нему Мистер Лапка. Значит, Пит уже съездил за ним и забрал у Сэма.

Рики все еще кипел, но котик, очевидно, хотел поздороваться, и бедное животное не имело отношения к нововведениям гриффиндорской мафии. Кроме того, он с детства привык к почтительному обращению с кошками. Когда домашний любимец приблизился и, урча, потерся носом о его плечо, Рики погладил его пышную рыжую шерсть.

Котик ходил вокруг, обнюхивал его, а потом игриво прикусил за руку.

– Ах ты, разбойник! – сказал Рики, совсем, как когда-то Арабелла. Мистер Лапка не хотел отставать, и цапнул снова. – Хочешь поиграть? – догадался хозяин и бросил на пол один из прочитанных пергаментов. Кот немедля спикировал вниз и начал гонять листок по всей комнате.

«Ну что же, если нам подсунут любопытных и болтливых девиц, придется чаще видеться с Миртл» – Рики помотал головой, чтобы хотя бы на время избавиться от столь оптимистичной перспективы меж двух огней. Он взял два оставшихся письма и, поколебавшись, распечатал сначала то, на котором узнал почерк Лео.

Рики твердо знал, если значок прислали не ему, значит, только Лео могли назначить старостой. Он был лучшим учеником и, в целом, годился для этого лучше, чем кто-либо. Лучше, чем он сам, неохотно признал Рики.

Первая половина письма состояла из впечатлений от путешествия по Италии. Маршрут составлял лучший друг лично, и посчитал нужным включить Рим, Венецию, Геную и Верону. Родители Лео шли навстречу всем его пожеланиям, так что он катался в гондоле, слушал оперу, кормил голубей на площади святого Павла и посещал музеи. Семейство Нигелусов перепробовало самые разнообразные виды пиццы, как и многие другие блюда местной кухни. Лео упомянул о встрече с Мариной и, подытоживая, написал, что поездка ему понравилась.

Опасения Рики подтверждались в двух строчках ближе к концу. Лео получил значок, и как истинный слизеринец, смотрел на это под таким углом зрения, который Рики не сразу пришел в голову. «Совсем не уверен, что мне хочется иметь дополнительные обязанности именно сейчас. Я планировал посвящать больше времени учебе и даже сократить время на легкое чтение. Конечно, мои родители очень горды…».

Это было нетрудно представить – леди Патриция, должно быть, совершенно растаяла. Наверное, она полагала, что иначе и быть не может. Стиснув зубы, Рики продолжил читать дальше.

«…но я ожидал, что назначат все-таки тебя», – немилосердно наступил на любимую мозоль лучший друг. «Ведь руководство школы давно решало этот вопрос. Единственное объяснение, почему они отказались от твоей кандидатуры, которое приходит мне в голову: нашему директору слишком дорога идея Клуба Единства. Он не хочет, чтобы ты отдавал предпочтение какому-либо одному колледжу, поскольку ты возглавляешь наш Клуб».

«Спасибо, подсластил пилюлю», – подумал Рики. Далее Лео пожелал ему хорошего отдыха на оставшееся время каникул, и на этом письмо заканчивалось.

Рики глубоко вздохнул. Ему понадобилось некоторое время, чтобы переварить это послание. Он сказал себе, что правильно сделал, узнав эту новость как можно раньше. Теперь он точно знал, что ему не на что рассчитывать. И, как знать, в самом деле, может быть, и не нужна ему лишняя возня с нарушителями порядка.

Оставалось письмо от Селены. Конечно, ее тоже назначили старостой, отчего «дедушка очень удивился. Он сказал, что в его время ни за что бы не доверили такую ответственность ученице, которая замечена в стольких происшествиях, как я», – писала Селена. Хуффульпуффку позабавило то, как это обстоятельство поставило в тупик ее родителей, потому что они никак не могли придумать, что бы такое ей подарить по такому случаю. Сова у нее уже была, а в метле Селена не нуждалась. Рики прогнал не слишком приятные мысли, что его родители им бы тоже гордились, но не придумал сразу, какой подарок попросил бы. Правду они все равно не скажут, а остальное и так купят.

Селена сообщила, что ее дед, изготовитель палочек, получил секретный заказ от Министерства. Писала она об этом как-то вскользь, туманно и обещала поговорить с ним об этом позже. Имея хороший нюх на проблемы, Рики почувствовал, что с заказом мистеру Олливандеру связана одна из них.

Все прочитанные пергаменты Рики на всякий случай тут же порвал и сделал целую кучу игрушек для кота. Этот поступок, естественно, не имел никакой связи с новым статусом его друзей. Но на этом испытания дня не закончились.

Посовещавшись, родители приняли единодушное решение, которое и сообщили ему, когда он собирался прилечь после трудов праведных.

– Думаю, тебе стоит поговорить с Гарри о том, что вчера случилось, – объявил папа.

– Станешь ты извиняться или нет, это твое дело, но Гарри хочет прояснить ситуацию, и я с ним согласна, – добавила мама.

Рики хотел было ответить, что если дядя Гарри, в кои-то веки, решится прояснить ситуацию, он «за» обеими руками, но промолчал и только кивнул.

Любимый дядюшка прибыл, однако, только через пять дней. Было заметно, что за прошедшее время он хорошо понервничал, но настроен был на удивление мирно. Рики понял, почему, когда крестный отец открыл рот и приступил к своей типичной функции – нравоучению.

– Ричард, моя работа и деятельность Министерства в целом не может быть настолько прозрачной, как тебе хочется, – сказал он. – Мне казалось, что ты, как взрослый человек, должен это понимать.

– Очевидно, у нас разные понятия взрослости, – ответил Рики.

– Некоторых вещей не знает даже моя жена, – продолжал Поттер. – А ты, позволь напомнить, даже не совершеннолетний! В некотором роде, тебе и так позволено больше, чем другим.

– Другие не оказывались в таких ситуациях, как я.

Рики говорил это уже неоднократно, и прежде чем произнести эти слова, у него уже возникло ощущение Дежавю.

– Ты тоже не отказываешься от приключений, – заметил дядя Гарри.

Было ясно, что ничего менять он не собирается. Рики поймал себя на ощущении, что у него даже протеста не возникает. Они дели в креслах напротив друг друга, причем, каждый понимал, что своей цели не достигнет: Рики – что Поттер заранее отрепетировал и ничего лишнего из него не вытянуть, а крестный не был клиническим идиотом и, конечно, понимал, что Рики от своих намерений не откажется. Но герой волшебного мира, кажется, все-таки немного надеялся на благоразумие крестника и не рассчитывал, чтобы Рики любой ценой допытывался до своей тайны.

– Могу я узнать все-таки некоторые вещи, которые касаются лично меня? – не дожидаясь разрешения, Рики продолжил: – Как получилось, что вы стали моим крестным отцом?

Дядя Гарри пожал плечами и, наверное, не стремился отвечать и на это, но все-таки решился.

– Это ведь я передал тебя Арабелле Фигг, и моя ответственность перед твоими родителями… В целом, я сам предложил свою кандидатуру, а Арабелла убедила твою маму согласиться. До этого я не знал ни Люси, ни Диего. Крестили тебя в Литтл Уиндинге главным образом из-за Арабеллы – она как раз в очередной раз ушибла ногу, споткнулась об одну из своих милейших кошечек.

Поттер слегка усмехнулся. Он почему-то не разделял любви к этим животным, в отличие от его сыновей, из-за которых ему приходилось в настоящее время терпеть в своем доме одного из бывших питомцев бабушки Арабеллы.

– Дядя Гарри, а кто моя крестная мать? – Рики, наконец, приступил к той части разговора, которая волновала его дольше всего прочего.

Реакция Поттера в некотором смысле его разочаровала. Крестный удивился, но нисколько не растерялся и тем более не испугался.

– А почему тебя это вдруг волнует? – спросил он.

– Моя бабушка спрашивала, пока мы у нее гостили. Я и задумался, – честно ответил Рики.

– Ну, это никакой не секрет, – пожал плечами дядя Гарри. – По-моему, ты даже виделся с ней.

– Так она не умерла? – вырвалось у Рики. Ему отчего-то казалось, что самый простой способ прекратить разговоры на эту тему – назвать какую-нибудь давно погибшую женщину, которая уже не в состоянии ни подтвердить, ни опровергнуть слова крестного отца. Рики считал, что это вполне в духе интриг гриффиндорской мафии. То, что интриги тут, по всей видимости, не никакой, его озадачивало.

– Нет, абсолютно, – ответил Поттер. – Это Джинни… Жена профессора Лонгботтома, помнишь, она приходила к Артуру, когда он попал в больничное крыло на… втором курсе вы тогда были?

– Которая дверь пинком открыла? – озвучил Рики самое яркое воспоминание о той женщине.

– Да. Она – сестра моего друга Рона, – пояснил Гарри Поттер.

«Жениться на сестре друга… Ну, правильно, лучшего способа испортить дружбу не придумаешь, – оценил Рики. – А ты еще и умный, дядя Гарри». Кроме того, гриффиндорский темперамент миссис Лонгботтом, по мнению Рики, мог выдерживать каждый день только святой. И действительно, бывший профессор Лонгботтом терпением отличался. А Поттер сам не всегда умел держать себя в руках.

– А почему Вас я вижу достаточно часто, а ее – никогда?

– Она очень занята. Сейчас у нее уже четверо детей, – Поттер ностальгически вздохнул. – Подумать только… А твои родители не очень охотно шли на контакт с нами, поэтому она не связывалась с тобой. Ты же понимаешь, у женщин другие обязанности в собственной семье.

Предполагая, что сестра Рональда Уизли по хозяйственности схожа с собственной матерью, Рики ничего не оставалось, как согласиться.

После его ухода Рики как-то сразу переключился на то, что все еще не купил себе новых учебников и остальных необходимых для учебы вещей. Крестный отец, по счастью, ничего не сказал о том, ему можно посещать Косой переулок только под охраной, но юноша подозревал, что он просто запамятовал, или же считал, что еще рано. Не собираясь дожидаться, пока он исправит эту оплошность, Рики запланировал поездку на послезавтра.

Он не знал, что больше повлияло – ранний уход родственников или взыгравшая вредность, но он ничего не сказал домочадцам о том, куда идет. Рики добирался на метро и за всю дорогу ни разу не заметил, чтобы кому-то было до него дело, кроме кондуктора.

Косой переулок в Лондоне не нашел бы никто, если не знать, куда идти. Рики же сразу направился к невзрачному бару, мимо которого проходили, словно не замечая его существования, разные люди.

«Дырявый котел» не вызывал у него особенных эмоций, но одно неизменно волновало. Закрыл за собой дверь – и полностью отрезал себя от немагической действительности. В баре, как всегда, было многолюдно. Юноша решил заказать себе сливочного пива, так как вдруг обнаружил, что успел соскучиться по его вкусу. Он прошел прямо к стойке, за которой старик бармен глазел в сторону.

– Здравствуйте, Том, – сказал Рики.

Тот рассеянно кивнул и даже не поглядел на него.

– Я хочу пиво, – все-таки попросил Рики, хотя такая отстраненность от клиента показалась ему странной.

В ответ мальчик получил еще один рассеянный кивок и блуждающую, отрешенную улыбку. Рики уже ощущал, что при всем том, что посетители занимаются как будто каждый своим делом, имеется некий общий объект интереса, и все исподтишка косятся туда. Что за объект, он решил выяснить позже. Пиво важнее, поэтому он повысил голос и попросил уже настойчивее:

– Том, налейте мне пива!

Старик вздрогнул и виновато поглядел, наконец, на него.

– Пожалуйста, – твердо добавил Рики.

– Извините, – засуетился Том и добавил почти шепотом: – Святая троица. Вместе!!!

Он кивнул налево. Повернувшись в указанном направлении, Рики не мог сдержать понимающей усмешки. За столиком в углу расположились Гарри Поттер, Рональд Уизли и Гермиона Малфой. Судя по всему, леди Гермиона грузила друзей очередной проблемой, уж очень озадаченной и расстроенной она казалась. Проблема, впрочем, не относилась к глобальному масштабу: Поттер и Уизли, невзирая на сочувственные кивки, скрыто забавлялись, как и сама рассказчица.

– Спасибо. Пойду, поздороваюсь, – сказал Рики, когда получил, наконец, свое пиво. Разворачиваясь, он перехватил взгляд бармена «не слишком ли много ты себе позволяешь?».

– Скажи ей просто, чтобы прекратила глупости выдумывать, – без всякого почтения присоветовал Рон грозной даме.

– Рон, это не помогает! – вздохнула леди Гермиона. – Нарцисса заявила: «если ты не видишь дальше своего носа, это не означает, что вещи, которых ты не видишь, не существует», – саркастично процитировала она. – Ты бы ее слышал! «Мой мальчик ухаживал за этой противной девицей!»

– Как, у тебя разве есть еще один сын, кроме того, которому в мае исполнилось пять лет? – деланно удивился Рон. Гарри незаметно под столом сделал ему жест угомониться.

– Одного хватит, столько расстройства, – буркнула леди Гермиона. – А эта «шестилетняя пигалица», Нарцисса разглядела, строила ее драгоценному внуку глазки!

Рики обалдел.

– Нельзя же так драматизировать, – попытался уловить логику Гарри, – они дети!

– Брось, она «все поняла», – не успокаивалась Гермиона. – Она смотреть не могла на то, как он ей свою метлу показывал! И даже покатал! При этом не уронил с метлы, вот безобразие! «Как только я не запретила Драко покупать ему такую опасную игрушку!», – Гермиона скривилась, – а когда я возражала, так меня и послушали. Зато теперь меня оценили: «Этот неблагодарный мальчишка чуть не отдал ей машинку, которую родная мать подарила!». Правда, потом я узнала, что «нельзя дарить воспитанному ребенку всякую маггловскую гадость»!

Все трое прыснули. Потрясенный логикой ревнивой бабушки, Рики попытался припомнить, наблюдались ли когда-нибудь схожие симптомы у его матери. Он пришел к выводу, что нечто похожее замечал только у итальянских родственников. Его опыт убедительно свидетельствовал в пользу того, что предлагаемые Уизли доводы рассудка тут бесполезны.

– Малыши всегда хвастают друг перед другом, – не сдавался серьезный Гарри.

– Она считает, это был не просто выпендреж! – со значением произнесла леди Гермиона. – Даже Люциус заметил и чуть не лопнул от гордости за внука. Это все их с Нарциссой влияние, так ей и надо! Прививают детям интересы не по возрасту…

– Радовалась бы, что парень растет мужчиной, – назидательно произнес Рон. – А ты бы, похоже, как и она, хотела зануду вроде Перси?

– Я радуюсь, только меня не поддерживают. Между прочим, моя мама с ней полностью согласилась, – добавила Гермиона.

– А она с чего? – удивился Рон.

– Приревновала. Видите ли, она в кои-то веки приехала к внукам, а этот начинающий ловелас предпочитает ей постороннюю девчонку и на ручки не идет ни в какую!

– Ну конечно, предпочитает юную ведьму старой… не-ведьме, – Уизли прикусил кулак, чтоб не расхохотаться.

– Я его понимаю, – глубокомысленно кивнул Гарри. – Он тут кавалера из себя строит, а бабка при даме обращается с ним, как с мелюзгой. Мой старший сын меня за это укусил однажды. А почему ты все-таки расстроилась?

– Я всегда так хорошо относилась к Ханне, а Нарцисса, когда гости ушли, заявила, что она их больше не пригласит. «Я не собираюсь допускать, чтоб моего мальчика соблазняли в столь юном возрасте»!

Рики не выдержал и хихикнул. Его тут же заметили, и три пары возмущенных глаз – причем больше всех недовольно глядел дядя Гарри – вперились в него. «Надо сделать комплимент», – гласила папина наука.

– Не ожидал, что вы такая заботливая, – сказал он первое, что пришло в голову.

– Почему? – вскинулась леди Гермиона.

– Мне казалось, Вас больше интересуют эльфы, кентавры и воспитание взрослых, – честно ответил Рики.

Светская дама фыркнула и нахмурилась.

– Ричард, не наступай на любимую мозоль, – попросила она, сверкая глазами друзьям, лица которых выражали полное согласие с предположением Рики. – Вокруг меня и так хватает желающих, чтобы я этим не занималась!

– Значит, твоя свекровь не хочет видеть Ханну, – вернулся к теме Рон. – Но это же не проблема, вам все равно приходится приглашать всех, чтоб старина Люциус не свихнулся от скуки!

– Рон, что за выражения, – поморщилась Гермиона.

– Но ведь это и Ваш дом тоже, – указал Рики, – и Вы имеете право принимать там кого угодно.

– Да, конечно, – кивнула Гермиона и молвила в сердцах: – Собственно… в этот раз старый черт согласился со мной!

– Люциус? – осторожно уточнил Гарри, переглянувшись с Роном.

– Да. Но обставил он все так, будто я согласилась с ним, – определенно, морально леди Гермиона от этого сильно пострадала. – И знаешь, как он это объяснил? Якобы я наконец-то подпала под благородное влияние семейства и научилась выбирать, с кем мне общаться!

– Так вот почему ты злишься, – догадался Рональд Уизли.

– Ричард, ты садись с нами, – пригласил дядя Гарри. Рики подозревал, это стоило ему внутренней борьбы, и он решился, только когда понял, что назойливый крестник уходить не собирается.

– Еще бы! И зла не хватает! – леди Гермиона даже сжала руку в кулак.

– Меня больше удивляет, как ты позволяешь собственному мужу приглашать к вам… ну, нашу чувствительную барышню, – сказал Рон Уизли.

– О, ты неправ, – радостно оживилась леди Гермиона. – Она, пожалуй, самое полезное знакомство Драко.

– Но приглашать ее каждое лето на целую неделю! Я бы спятил, – закатил глаза Рон.

Его друзья обменялись взглядами, из которых Рики понял, что типичная обстановка в доме Уизли вызывает у них те же опасения.

– Ну и отлично! Между прочим, в ее присутствии Люциус помалкивает, а дети совсем перестали ныть с тех пор, как она им показала класс в этом отношении. И не подумаешь, что можно так эффективно воспитывать!

– Вы о ком? – вмешался Рики.

– О нашей общей знакомой, – ответил Уизли.

– Ладно, хватит обо мне, – решительно сказала леди Гермиона. – Гарри, ну как твой визит в парикмахерскую?

Поттер провел рукой по волосам, как всегда торчащим в разные стороны.

– Как видишь, без изменений, – ухмыльнулся он.

– Прошу прощения.

Даже если бы Рики не узнал голос, звучавший у него за спиной, все равно обернулся бы узнать, у кого еще хватило мужества вмешаться в приватную беседу дяди Гарри и его знаменитых друзей.

– Вот здорово, Дик! И ты здесь, – сказал он.

Леди Гермиона величественным кивком поприветствовала подошедшего.

– А, мистер Дейвис, – приветливо улыбнулся Дику Уизли.

– Ты сегодня не в Министерстве? – осведомился Поттер.

«Неужели Дику уже дали там постоянное место жительства?» – нахмурился Рики.

– Надо купить учебники, – просветил Поттера равенкловец.

– Мне тоже, – сказал Рики и поднялся. – Наверное, мне уже нужно идти. Не стоит провожать нас, дядя Гарри, – поспешно добавил он, видя, что крестный тоже порывается встать. – Нам надо обсудить некоторые вещи…

Даже специально он не мог бы придумать лучшей отмазки от компании крестного. Тот вынужден был кивнуть, изображая понимание, но в то же время он явно предпочел бы на всякий случай знать, о чем Рики будет беседовать с доверенным другом после того, как они не виделись целое лето. На лицах мистера Уизли и – в меньшей степени – миссис Малфой читались похожие чувства.

– Рад тебя видеть, старик, – сказал Рики, когда они удалялись к противоположной двери. – Я даже не рассчитывал на такую встречу.

– Можно было бы договориться по почте, – пожал плечами Дик. Вынув палочку, он постучал по стене, возле которой по-прежнему стояли, казалось, такие же мусорные баки, как в тот день, когда Рики пришел сюда впервые. Он даже принюхался инстинктивно, но никакой особенной вони не уловил. Стена разошлась, открывая Косой переулок.

– Хорошо, что мистер Поттер не пошел с нами, – сказал Дик. – Из «Дырявого котла» следом за ним утекла бы половина посетителей, а здесь и так народу хватает.

Действительно, впечатление было такое, как будто все заблаговременно подались отовариваться к учебному году. Рики на всякий случай убрал кошелек во внутренний карман – он уже не раз убеждался, что в вопросах честности маги отличаются от магглов не настолько сильно, как им хотелось бы.

– Дядя Гарри где-нибудь может появиться без надзора общественности? – вздохнул он, выполнив эту предосторожность.

– Наверное, только среди магглов, – пожал плечами Дик.

– Здорово же он их не любит, если предпочитает терпеть такое вот обожание. Я бы сбежал.

– Ты слышал последние новости? – спросил друг.

– Не знаю, что ты имеешь в виду, – ответил Рики. Вроде бы крестный отец приезжал к ним, чтобы сообщить таковые новости.

– Ограблена аптека в Косом переулке, – сказал Дик. – Это не обязательно Упивающиеся смертью, но ты же знаешь, сейчас все их подозревают. Хотя жена аптекаря, говорят, лет пять назад нравилась какому-то мошеннику, который тоже сбежал.

Последнее дополнение, наверное, потребовалось потому, что Рики, не в силах сдерживаться, нахмурился. Конечно, Поттер дал понять, что не станет перед ним отчитываться, и даже правильно сделал, когда не стал волновать родителей… хотя они, возможно, и знают. Рики сам не понимал, почему временами относится к этому спокойно, а иногда начинает беситься.

– Не волнуйся ты об этом. Еще ничего не ясно, – добавил друг.

– Я не волнуюсь. Что за толпа? – спросил он у Дика.

Возле магазина «Все для квиддича» разновозрастного народа собралось столько, что они полностью загораживали витрину.

– Похоже, досрочная презентация новой модели «Лебедь», – нахмурился Дик.

– Новой? – заинтересовался Рики. – А в чем ее преимущества?

– Метлы этой марки производятся из водостойких сортов дерева и позволяют не только летать, но плавать на ней. А метловище становится вроде пропеллера. Незаменима для путешественников, перелетающих океаны, – пустился в объяснения Дик. – Новая модель более скоростная, хотя все равно уступает гоночным, например, твоей «Молнии».

– Тебе она чем-то не нравится?

– Нет, я купил бы именно «Лебедя».

– А в чем проблема?

– Дед и бабуля хотят мне ее подарить на окончание школы. А я не привык брать просто так, как…

– …как Виктор? – закончил за него Рики, удивляясь, какие бывают заморочки у людей. – Дик, если они любят тебя и хотят тебя порадовать, почему не взять?

– Поэтому я и не хочу их обижать. Но когда тебе покупают, как маленькому, это одно, а когда сам выбираешь и расплачиваешься – совсем другое ощущение.

– Понятно. И когда ты сможешь себе позволить этот счастливый момент? – поинтересовался Рики.

– Сейчас, – неожиданно выдал Дик, с голодной безнадежностью поглядев в сторону магазина.

– Тогда попроси их купить тебе потом что-нибудь другое, – рассердился Рики.

– Может быть, к тому времени я действительно захочу что-нибудь другое. У меня уже есть старая метла дяди Роджера. Кстати, министерские рыбки частью передохли, а вообще разводятся. Так что теперь в архиве тоже стоит аквариум, – сообщил Дик, развернулся и зашел в книжный магазин.

Рики ничего оставалось, как пойти туда же. Внутри он небрежно пробежал глазами список учебников…

Во «Флориш и Блотс» Рики наведывался в августе каждый раз для того, чтобы купить необходимые книги. Но он никогда раньше не ходил сюда с Диком. И быстро почувствовал, что это – совсем другое дело.

Они никак не могли добраться до очереди. Возле каждого стеллажа равенкловец простаивал по несколько минут, внимательно читал заглавия, да еще и спрашивал мнение Рики, насколько та или иная толстая чертовщина с мудреным названием будет полезна для подготовки к экзаменам.

– А потом что ты с этим сделаешь? Выбросишь? – поинтересовался Рики.

– Нет, зачем же. У Лео огромная библиотека, – логично аргументировал Дик.

– Все еще не можешь отказаться от этой дурости? – вспылил Рики. Соперничество друзей за место первого ученика параллели началось на втором курсе, и уже тогда оно надоело ему едва ли не больше, чем общение с дядюшкой Гарри.

Проигнорировав его тон, друг глубоко задумался.

– Если я получу таких СОВ, как рассчитываю, наверное, это неважно, – наконец, определился он. – Все-таки не помешает дополнительный курс «Ошибки трансфигурации»?

Терпение Рики таяло медленнее, чем он от себя ожидал, но все же таяло.

– После СОВ первым делом устрою костер из прорицаний, – выдохнул он сквозь зубы.

– Какое кощунство, – возмутился Дик.

– Ты не знаешь, что такое год с Трелони, – возразил Рики и умолк, кивая Дику в сторону.

– …Безусловно, юноша, ваше поведение было крайне опрометчивым, – выговаривал Гарри Поттер Тони Филипсу. – Я бы не доверился маггловскому целителю.

– Хорошо, что Вы успели вовремя, сэр, – ответил Тони.

Рики скорчил гримасу.

– Как жаль, что Вы больше ничего не смогли вспомнить, – продолжал Поттер.

Друзья постарались втянуть головы в плечи и прошмыгнули мимо. Скорее всего, герой волшебного мира все же взялся разыскивать их, и в этом предприятии Рики нисколько не желал ему удачи. К счастью, за их спинами сразу выросла даже большая очередь, чем впереди.

– Вот зануда, даже здесь не может без допросов.

– Да, это уже перебор, – согласился Дик.

Когда они вышли, нагрузившись покупками, толпы, кажется, еще прибавилось.

– Жаль, что здесь нельзя использовать магию. Даже в школе не приходится носить при себе столько книг сразу, – Дик поморщился и постарался выровнять плечо.

– Послушай, – надвинулся на него Рики, – так что ты решил с метлой?

– Ну, – руки Дика дернулись вверх, но ноша удержала. Рики знал это движение: его итальянские родственники рассматривали свои ногти, когда хотели сменить тему, и мямлили.

– Что «ну»? А, в первый день цена, наверное, высокая?

– Наоборот, скидки, – почти расстроился Дик.

– Пошли, посмотрим, – предложил Рики. Не дожидаясь и не оборачиваясь, он направился к витрине. Он рассчитывал, что Дик все-таки присоединится к нему.

Причина увеличения толпы открылась ему не сразу, и она не имела прямого отношения к метлам. Лишь заметив журналистку Риту Вриттер с фотографом, юноша заподозрил неладное.

В центре Джеймс Поттер увлеченно сражался врукопашную с крупной пухлой девочкой, в которой Рики предположил мисс Рози Гойл. Мать драчуна леди Сюзан Поттер оттаскивала сына, но девочка этим бессовестно пользовалась, а после атаки тот вновь рвался в бой. От вида довольного лица репортерши-скандалистки, которую терпеть не мог, Рики стало нехорошо. Сцену следовало прекратить, хотя пикантные заголовки в следующем номере «Пророка» обеспечены. Уронив сумки, он бросился к девчонке и потащил прочь от старшего сына дядюшки Гарри. Она лягнула, но совместные усилия Рики и леди Сюзан постепенно увенчались успехом.

– Спасибо, Рики, – нервно улыбнулась жена Поттера.

Джим глядел хмуро и явно благодарность матери не разделал.

– Пустяки, мэм, я уже разнимал драки… – выдохнул он.

– А, Ричард, тебе уже приходилось участвовать? При каких обстоятельствах? Что ты об этом думаешь?

Рики обернулся, только чтобы подтвердить себе, что дела плохи; впрочем, злорадная репортерша была так счастлива, как будто не чужие дети подрались, а ей только что вручили орден Мерлина за особые заслуги. Перо Вриттер строчило со скоростью звука, компенсируя отсутствие речи у объекта интервью, когда в круг ворвались еще два лица. То были мать и тетушка драчуньи, сестры-близнецы. Рики сразу понял – дело дрянь, от леди Парвати, известной, но не очень умной прорицательницы, Вриттер просто так не отвяжется. Впрочем, хорошо, что все отвлеклись на тетю милой малютки Рози.

При виде того, что Рики продолжает удерживать девочку за плечи, на лице миссис Гойл появилось непередаваемое выражение. Она достаточно хорошо знала свою дочь, чтоб не понимать, что здесь только что произошло, и, тем не менее, присутствие Рики не радовало ее. Девочка, поняв, что слишком долго терпит такую вольность, сбросила его руки и гордо прошагала к матушке.

– Что случилось? – обратилась та к леди Сюзан.

– Ничего, – заверила ее мама Джима.

Прежде чем их окончательно развели, Джеймс и Рози обменялись мрачными кивками, как дуэлянты. Толпа продолжала роптать, Вриттер – брать интервью, не заботясь, что его никто не дает.

– Рики, ты бьешь все рекорды, – шепнул ему Дик и увлек в помещение магазина.

Рики и сам был не прочь убраться от внимания. Репортерша, впрочем, не преследовала его, и сама быстро испарилась.

– С этой девчонкой никто справиться не пытался, – покачал головой Дик.

– Мне не впервой наблюдать такие драки. Ничего особенного, – сказал Рики, но не стал хвастаться, что итальянский темперамент его родственников производит впечатление посильнее, чем недовольство мисс Гойл. – Надо же, мы стоим как раз около твоей модели!

– Прекрасно, – слабо улыбнулся Дик.

Только что он готов был скрыться от толпы хоть в магазине, но теперь его тоскливый взгляд устремился к выходу.

– Что, Макарони, крестный покупает тебе новую метлу? – презрительно поинтересовался сам Френк Эйвери, вырастая за спиной как будто из-под земли.

– Нет. Дик себе покупает, – громко произнес Рики.

– В самом деле?!

Не успели они опомниться, как рядом казались не только продавец, а еще – о ужас – фотограф «Пророка», но, к счастью, без Вриттер. Рики готов был откусить себе язык и полностью соглашался, что Дик имеет право в лучших итальянских традициях дать ему по морде.

– Конечно, – голос друга дошел до него совсем издалека.

Рики в изумлении повернулся к нему, замедленно постигая происходящее. Между тем Дик уже ответил, как его зовут.

– Мистер Дейвис, счастлив сообщить, что Вы – первый покупатель этой модели. Вы не возражаете, если Вас с ней сфотографируют?

Судя по всему, Дик предпочел бы обойтись без этого, но для продавца вопрос был чисто риторическим; он уже всучил равенкловцу новенькую метлу и начал показывать, как лучше ее держать. Защелкала магическая камера.

Внимание Рики сосредоточилось на метле. Он никогда не считал себя специалистом по оценке метел и, на самом деле, думал, что внешне они все одинаковые, но все же заметил некоторую разницу. Более широкое древко казалось тяжелей, чем, допустим, у его «Молнии». Метловище «Лебедя», как и говорил Дик, разделялось к хвосту на три пучка и немного напоминало пропеллер. Дерево казалось очень гладким.

Стоя в стороне и наблюдая за тем, как Дика фотографируют, Рики признавал: да, ему не очень приятно, когда не он, а кто-то другой находится в центре внимания. Но это не имело такого уж сильного значения. Потом он молча стоял в стороне и ждал, пока Дик расплачивался; это тоже запечатлевалось фотоаппаратом.

– Пришлите мне домой, – попросил Дик, когда съемки закончились.

Рики обернулся, чтобы посмотреть, как обломился Эйвери, но Френк уже подевался куда-то.

– Извини, если я опять полез не в свое дело, – сказал он Дику, когда они покидали «Все для квиддича».

На лице друга застыло такое выражение, как будто его сковало чем-то неожиданно приятным.

– Я сам согласился, – отмахнулся равенкловец. – Наверное, покупку метлы надо отметить. И, в любом случае, я хочу есть.

В кафе-мороженое они смогли, наконец, поставить сумки и дать отдых уставшим от тяжести рукам.

– Послушай, Рики, что, по-твоему, значит быть старостой? – спросил Дик.

Рики приложил усилие, чтобы не нахмуриться. Но слова Дика кольнули его напоминанием о том, что перед ним сидит староста, а вот ему в этой чести отказано.

– Мешать другим совершать разные проступки из числа тех, которые обычно совершает наш Клуб, – торжественно ответил он.

– Конечно, – отмахнулся Дик. – Я понимаю, придется контролировать дисциплину и все такое. Ты же знаешь, я никогда не пользовался особым авторитетом в нашем колледже. Особенно после того, как стал спортивным комментатором.

Тут Рики не смог сдержать улыбки. Как раз подошла официантка и поставила перед ними вазочки с мороженым и два стакана лимонного сока.

– Вот Виктор от рождения умеет руководить и распоряжаться. У тебя, между прочим, эта способность тоже хорошо развита, – обрадовал друг. – Мне надо как-то почувствовать себя старостой.

– Ты не уверен в своем праве делать замечания? – догадался Рики.

– Честно говоря, мне комфортнее всего, когда я отвечаю только за себя, – сказал Дик.

– Думаю, так и останется. Просто иногда тебе придется кое-кого ругать и наказывать, – говоря это, Рики подумал, что, наверное, нет ничего веселого в том, чтоб тратить на это свое свободное время.

– Я помню, как ты научил меня противостоять давлению Виктора, – Дик смотрел на свою руку, как будто хотел убедиться, что точно не промахнется, обхватывая стакан.

– Я? – Рики напряг память, но на ум пришло только то, что после вступления в Клуб Дик сильно переменился.

– Ты рассказал мне сказку о змеях и жабах, – улыбнулся Дик.

– А теперь тебе нужна сказка про тоскующего принца? – Рики как не пытался, но никаких змей, кроме той, которую на втором курсе материализовал Артур в кабинете трансфигурации, вспомнить не смог.

– Про тоскующего принца? – переспросил Дик.

– Ну да. Он пустился в странствие, чтобы найти свою принцессу, потому что его сердце охватила смертельная тоска. Может, это и несущественно, – прервался Рики.

– А если принцесса… слишком далеко? – осторожно поинтересовался Дик.

– Принца это не остановило, – категорично заявил Рики.

– Спасибо, понял, – к его удивлению, ответил Дик.

– А я – нет. Послушай, что за разговор у нас с тобой? Вроде бы трезвые… Ты учти, на всякий случай, что принцев обычно преследуют ведьмы! – предупредил Рики.

– Главное – мороженое не успело растаять, – напомнил Дик.

– Я подозреваю, ты так и торчал в архиве все лето, – заговорил Рики, когда с мороженым было покончено.

– Да. Работы хватало, – подтвердил Дик.

– Вот это интересно, – Рики навострил уши.

– А мне интересно, зачем ты поссорился с мистером Поттером, – ответил Дик. – Это теперь главная тема в министерском буфете. Ему все сочувствуют.

– Скажите, какое развлечение! Мы давно все уладили, – проворчал Рики.

– В общем, там занимались главным образом тем, что запрашивали досье сбежавших преступников. Каждый день по несколько раз папки таскали туда и обратно. Секретари с ног сбились.

Упоминая беглецов, Дик нахмурился, совсем слегка, но Рики все равно заметил.

– Что было в этих папках? – спросил он.

– Их запрещено читать, – ровно сообщил Дик, стрельнув глазами в обе стороны.

Рики понизил голос, хотя в кафе было полно народу, и внимания на них все равно никто не обращал.

– Но ты все-таки посмотрел, – констатировал он.

– Конечно, – Дик отпил соку. Рики не любил такие моменты, когда равенкловец давал понять, что из него придется тянуть клещами.

– Тебе не все понравилось, – сказал он, в упор глядя на друга.

– Я не уверен в том, что меня правильно поймут. Сейчас в Министерстве очень боятся паники, поэтому критиковать его деятельность… я вообще не вправе.

– Меня интересует твое мнение, – настаивал Рики.

– Надо сказать, меня озадачили некоторые приговоры, – признался Дик. – Там было несколько колдунов и ведьм, относительно которых доказано однократное применение пыточного проклятия, либо применение в отношении одного лица. Хватает и таких, у кого на счету несколько убийств. Те и другие получили пожизненное заключение.

– Ничего себе! – поразился Рики. – Но это же не одно и то же!

– Наверное, ты единственный, кто в этом смысле со мной согласится. Моя бабуля не поняла бы меня, она жила в годы их расцвета и относится ко всем, как к маньякам. Хотя я не спорю, что, конечно, все они опасны. По вечерам нас целый месяц по пути домой сопровождали авроры.

– А что, на кого-то напали за это время?

– Нет, потому меру предосторожности и отменили.

Дик допил свой стакан и вытащил кошелек. Рики, в принципе, соглашался, что пора уходить.

– Неловко спрашивать, но какой вывод ты сделал из моей болтовни, ну, насчет сказки, – спросил Рики, когда они, расплатившись, снова обвешивались сумками.

– Если принц не чувствует себя принцем, то ему нужна принцесса.

По тому, как он это произнес, Рики заметил, что подобная перспектива вызывает в нем куда больший трепет, чем роль старосты.

– Теперь я выбываю из гонок, – сказал Дик, оправив на плече сумку. Рики вдруг сообразил, что ему со всей поклажей предстоит возвращаться на метро, и впервые пожалел, что не только не предупредил родителей, но и не купил сотовый, по которому можно было вызвать отца на машине.

– Ну почему же? – пробормотал он.

– Явиться в школу с двумя метлами, как пижон? Это не по мне, – отрезал равенкловец. – Неужели опять обходить?!

На этот раз Гарри Поттер о чем-то беседовал с Френком, и обоих очевидно увлекла тема.

«Дал ему понять, чтоб не отвлекался на друзей, так взялся обрабатывать врагов», – подумал Рики.

По счастью, людей на улице было слишком много, так что крестный его не заметил. Но скоро впереди замаячила еще одна знакомая личность. Рики остановился.

– Гойла не хочешь видеть? – понимающе спросил Дик.

– Нет, Малфоя. А это Гойл? – Рики с любопытством разглядел дрессировщика троллей. Надо признать, внешность мистера Гойла вполне соответствовала его профессии. Рики сразу понял, почему все, кого кормила Анна, полагали, будто ее воспитатель любил хорошо покушать. Приятель Малфоя был крупным высоким мужчиной с огромными руками, и при необходимости, возможно, способен был свалить тролля щелчком по лбу. Рики даже забеспокоился, не пожелает ли такой тип предъявить ему претензии за то, что он сболтнул лишнее о нем в Италии.

Но собеседники не интересовались им.

– Не боишься, что Мери матери проговорится? – недоверчиво хмурился Гойл.

– Нет, моя девочка все понимает, – гордо ответил эксперт темной магии.

– По-моему, рано водить ее в такие места. Тебе отец показал, когда ты год проучился в «Хогвартсе».

– Но Мери намного опережает меня в развитии, – аргументировал Малфой.

Мистер Гойл покачал головой так, что сразу стало ясно: каким бы сильным не было его почтение к семейству Малфоев, подобных методов воспитания он не одобряет. Продолжая разговаривать, приятели медленно направились в противоположную от Рики сторону.

– Посмотри, первогодки выбирают волшебные палочки, – сказал Дик.

Рики как-то не заметил, что они стоят прямо напротив магазина Олливандеров. Через серое стекло витрины было видно, как маленькая девочка взмахивает палочкой. Рики словно утонул в ностальгических воспоминаниях…

А потом резко включился в реальность. На самом деле, вспомнить ему было нечего: свою палочку он не выбирал. Вокруг галдели, огибая его, прохожие, но сумбур в чувствах и мыслях как будто замер.

– Так давно это было, – вздохнул Дик. – Интересно, что бы я сейчас делал без своей палочки!

Рики понимающе улыбнулся. Волшебники были обычно привязаны к своим палочкам, и он не был исключением в этом смысле.

– Будешь записываться в квиддичную команду? – спросил Рики.

– В год СОВ? – изумился Дик. – Для экзаменов нужна подготовка.

– А еще нужна удача, – произнес Рики в пространство. И они медленно побрели к «Дырявому котлу».

– Уже уходишь, Ричард? – окликнул его дядя Гарри. Он с недовольной женой, удерживающей за руку упирающегося Джима, стоял так, что невозможно было не пройти мимо него, возвращаясь в «Дырявый котел».

– Да. Я все купил, – кивнул Рики.

– А мне вот приходится заниматься родительскими обязанностями, – герой бросил суровый взгляд на сына, – вместо приятной компании.

«Это Френк-то приятная компания? Ничего себе», – покачал головой Рики, распрощался и ушел.