Рики Макарони и Старая Гвардия (джен)

Рики поднял взгляд даже не затем, чтоб увидеть лицо владелицы туфли – он ведь знал, что оно, скорее всего, скрыто капюшоном. Он сделал это чисто автоматически. И его сердце снова упало.

Миссис Дуглас с кое-где выбивающимися прядями, тяжело дыша, ответила на его взгляд. Никогда бы он не представил экономку в настолько неподходящем окружении. Стать причиной еще и ее смерти – это было слишком для него. Похоже, эта женщина выскочила из дома в спешке – не надела летнее пальто и даже фартук не сняла. Она и сейчас глядела так, будто разведывала обстановку, собираясь приструнить того, кто нашкодил.

Секунды тянулись невыносимо медленно. Затем она нагнулась и сжала палочку, с интересом разглядывая ее. У Рики вырвался стон: в ее руках грозное оружие мага было абсолютно бесполезно. Упивающиеся смертью тоже загоготали.

Пока никто не трогал ее. Но вот к ней повернулись…

Она взмахнула палочкой, едва заметно двигая губами; когда-то Лорд научился читать по губам. Рики не верил своим глазам – после этого Упивающиеся смертью едва шевелились.

Вместе с экономкой он повернулся к шкафу. Исчезли веревки, связывающие Пита. Брат с трудом удержался на ногах, потирая предплечья, но сориентировался быстро и двинулся в сторону тяжелой двери, одна створка которой осталась приоткрыта.

– Что за… – кто-то из тех, кому не досталось помеховой порчи, нарушил молчание.

– Сирена? – неуверенно спросил женский голос.

Миссис Дуглас не удостоила ее ответом.

– Шевелитесь! Надо убираться отсюда! – прокричала она мальчикам, взмахом палочки посылая искры в неприятеля.

Отягощенный грехами и переживаниями, Рики, тем не менее, подчинился мгновенно. Он слишком хорошо помнил, что означает этот тон. Но у Френка никто не сформировал такой полезный условный рефлекс. Так что, когда Рики почти догнал Пита, ожидающего у выхода, Эйвери только поднялся на ноги.

– Берегись! – закричал ему Пит. Но в него уже целились.

– Экспеллиармус! Импедимента Максимо!

Похоже, эмоции миссис Дуглас не позволяли ей далее хранить молчание. Почему-то позабыв о своей главной цели – Рики, Упивающиеся смертью бросились на Эйвери. Экономка старалась, но не успевала за всеми. И вот один из врагов подобрался к нему почти вплотную…

Рики не задумывался раньше о том, что у колдунов, наверное, такие же инстинктивные задатки, как у обычных людей, ведь расстояние ничего не решает, когда в твоей руке палочка. И все же враг стремился сократить его между собой и Френком, невзирая даже на то, что у Френка не было больше палочки.

– Крусио! – прорычала миссис Дуглас.

Рики замер, замедленно постигая смысл случившегося. Заклятие сработало, Упивающися смертью скорчился на полу и начал биться в сильных судорогах. Значит…

Его рассудок уразумевал все как-то настолько быстро, что он сам за собой не успевал, а тело отказывалось подчиняться. Рики застыл с отвисшей челюстью.

– Рот закрой, а то муха залетит! – приказала ведьма, которую он знал как миссис Дуглас. Она волокла к ним Эйвери за шкирку не очень-то ласково. Рики не сомневался, что при первой же возможности ему влетит.

– Рики! – закричал брат.

У него хватило удачи, чтоб повернуть шею в нужном направлении. Сомневаться не приходилось – в него летело самое настоящее проклятие; Рики не мог понять, какое, но времени увернуться у него не осталось. «Счастливое воспоминание», – мелькнуло в голове, а выбирать было некогда. И тогда Рики обратил внимание на то, насколько прекрасен настоящий момент по сравнению с тем, что было пять минут назад. До появления миссис Дуглас.

Рики позволил заполнить всю свою душу прекрасному чувству доверия. Сознание того, что рядом с ним – надежный союзник, вдруг окрылило его. Плечи юноши распрямились, даже как будто стали шире, дыхание выровнялось, когда золотистый луч угодил ему в спину.

Он зря волновался насчет отсутствия практики – заклинание Щита подействовало прекрасно. И тут же, едва оно отбило заклятие, пришло отвратительнейшее ощущение, что это, возможно, случилось из-за Темного Лорда.

– Рики! – вновь окликнул его брат, заставляя опрометью кинуться за миссис Дуглас.

Пит самым банальным образом захлопнул за ними дверь, по которой, судя по звуку, тут же ударило несколько проклятий.

Оказавшись на тесной, в отличие от покинутой комнаты, лестничной клетке, все принялись затравленно озираться.

– Что это за дом? – спросил Рики.

– Не знаю. Я здесь не бывала. Маггловский, – бросила экономка. – Думаю, они в нем тоже не очень ориентируются.

Ногой она послала вниз несколько клюшек, приставленных к стене у лестницы, а затем, когда посчитала, что они произвели достаточно шума, призвала их обратно.

– Наверх! И тихо! – скомандовала она.

Она распоряжалась, и сквозь весь ужас происходящего Рики, как в детстве, проникался ощущением безопасности. Это было так странно, как будто недостаточно хорошо смешали между собой два вкуса: молочный и острый. Собственно, итоговая консистенция мало кому могла понравиться…

Они поднимались, стараясь ступать бесшумно. Позднее Рики подумал, что можно было бы так не стараться, поскольку грохот снизу заглушал все шорохи.

Упивающиеся смертью ломали дверь. Но не все. Выглянув в окно, Рики заметил фигуры в капюшонах, расходящиеся вокруг дома. Очевидно, захватчики знали, как выглядит дом снаружи, аппарировали и готовились встретить их.

– Не показывайся! – прошипел ему в ухо Пит и оттащил за шиворот.

Беглецы преодолели еще три пролета, где-то около двух этажей, насколько мог судить Рики, когда предводительница шествия решительно свернула в коридор и принялась заглядывать в приоткрытые двери. Мальчики почти наступали ей на пятки. Наконец, миссис Дуглас остановила свой выбор на предпоследней двери между ванной и другой комнатой.

– Сюда, быстрее, – скомандовала она страшным шепотом.

Экономка взмахнула палочкой дважды, когда открыла с ее помощью дверь, и когда все оказались внутри. Дверь отворилась без скрипа и так же бесшумно закрылась.

– Надеюсь, – прошептала она, – они поверят, что мы аппарировали.

Рики повернулся, мельком оглядывая темную комнату. Возможно, здесь в свое время пили послеобеденный чай, поскольку основной мебелью были три дивана в чехлах и пара низких столиков, а еще несколько стульев вдоль стены. Ничто в ней не внушало опасений, однако…

«Думаешь, ты спрячешься от меня?».

«Да», – храбро ответил Рики, хотя далеко не был в этом уверен.

Поначалу неожиданное обращение заставило его испытать приступ паники. Но, впрочем, этого следовало ожидать. Сущность Лорда затыкалась, когда надо было действовать, но потом опять наступала, чтобы не позволить Рики лишний раз расслабиться.

Миссис Дуглас сделала знак, и трое юношей опустились на корточки так, чтобы можно было в случает чего спрятаться за диванами. Сама она медленно приблизилась окну, большим неудобством которого Рики считал тот факт, что на нем не было никаких занавесок.

Он почувствовал давление – оно распирало изнутри, но так ничего и не добилось. Вдруг осознав, что Волдеморт, возможно, пытается таким образом выдавить его, Рики испугался так, что в груди похолодело, но тут же волевым усилием взял себя в руки. Он не мог допустить, чтобы Лорд догадался о его страхе, но тот, очевидно, чувствовал состояние его тела.

«Ты всерьез веришь, что сможешь помешать мне?» – поинтересовался он почти дружелюбно.

«Я уже тебе мешаю. Сейчас, в данный момент, самим фактом своего существования, – констатировал Рики. – Триумфальное возвращение сорвалось! Досада какая, подумать только! Зато мне весь подол обслюнявили… Выброшу эту мантию».

«У тебя не получится забыть все, что ты узнал, – мягко шелестел в голове посторонний голос. – Неужели я не вгоняю тебя в трепет? А знаешь, почему?».

«Ты абсолютно не вгоняешь меня в трепет! – отрезал Рики. – Если честно, то ты довольно занудный, и я устаю от тебя».

Он намеренно подчеркивал пренебрежение, казалось, надо продержаться так какое-то время.

«Потом будет легче, – уговаривал он себя. – Должен же кто-то знать, как мне помочь!».

«Ты еще противнее, чем Гарри Поттер», – зловеще выдохнул Темный Лорд. Жуткое ощущение – как будто мо мозгам пробежалась волна воздуха.

«Не надо повторять за Снейпом. Он все равно умнее тебя».

– Миссис Дуглас, Вы – ведьма? – между тем задал риторический, но необходимый вопрос Пит.

– Да, – подтвердила она, сдерживая все еще тяжелое дыхание. – Извини, Рики, но я пока оставлю себе твою палочку.

– Конечно, – кивнул Рики, игнорируя возражения внутреннего оппонента, желающего с ее помощью немедленно отправить на тот свет всех, кто находится рядом, и сожалеющего, что не сможет сделать это с Ричардом Макарони.

– Вы следили за Рики? – продолжал Пит.

– Почти что так, – не стала отрицать миссис Дуглас. – Только имей в виду, я не из Министерства. Меня поставил Дамблдор, а точнее, Гарри Поттер. Второй шанс.

Невзирая на мучающий его внутренний диалог, Рики в изумлении повернулся к ней. Он представить не мог, чтобы миссис Дуглас что-то натворила.

– Что? Вы ведь… не из Упивающихся смертью? – быстро спросил он.

Экономка помотала головой, и ему стало немного легче.

– Лично я так низко не пала, хотя была недалека от этого. Видишь ли, я поддерживала мужа. Собственно, поэтому дети теперь не желают со мной водиться. Сыну сложно продвигаться по службе, дочь уверяла, что ни один приличный колдун не захочет жениться на ней. Она как раз с самого начала была против.

– Вам трудно было переменить взгляды? – спросил Пит.

Миссис Дуглса неопределенно пожала плечами. Ее голос, долетающий со стороны окна, казался очень тихим.

– После того, как арестовали моего мужа, обстоятельства сложились для меня просто ужасно. Я могла попасть в Азкабан, как сообщница. В этом случае мой сын не получил бы наследство, пока мы оба живы и в тюрьме, так что… Поттер встретился со мной в «Дырявом котле». За несколько дней до этого приняли решение оставить тебя у твоих родителей.

Френк рядом тяжко вздохнул. Этот звук будто переключил миссис Дуглас. Во всяком случае, голос ее после этого зазвучал иначе – энергичнее и как-то вызывающе.

– Кстати, я так и не представилась. Меня зовут Сирена Эйвери, и я – бабка этого увальня.

В темноте Рики различил, как ее палочка указала на Френка. И, невзирая на то, что он столкнулся с более жестокой информацией, в очередной раз за этот вечер юноша перенес тяжелый шок.

– Поэтому они напали на него, когда узнали Вас, – с пониманием произнес Пит.

«Держись реальности. Не проваливайся», – приказал себе Рики. Память Волдеморта распирала его голову изнутри, пользуясь тем, что от изумления он онемел.

– Отец считал тебя умершей, – неуверенно пробубнил Френк. Очевидно поняв, как следует себя вести с недовольной миссис Дуглас, он временно попрощался со своим привычным высокомерием.

– Не может он так считать! – отрезала она. – Открытки на Рождество с того света не приходят, знаешь ли. Он просто обиделся. Было бы на что, если он не сумел тебя как следует воспитать!

Она лишь чуть подалась вперед, а Френк вжался в кресло.

– Поверить не могу, с кем ты связался. Вот закончится все это, и узнаешь, как я надеру тебе уши!

«Можете прямо сейчас и приступать!» – хотел посоветовать Рики, но его язык связал Волдеморт.

– Когда это кончится, миссис Дуглас? – спросил Пит.

Прежде чем ответить, миссис Дуглас сменила позу.

– Я сразу дала знать команде Поттера, что тебя похитили. Но сама сюда прилетела на метле. Они знают направление, но…

– …не точное место назначения? – закончил Пит. – Ясно, невесело.

– Упивающиеся смертью предсказуемы – любят места боевой славы, – сурово возразила она. – В этом доме они, помнится, останавливались, потому что знают, что здесь почти всегда нет хозяев. Министерство знает такие вещи.

– Но пока они прочешут окрестности, – неловко протянул Френк. – В общем, пусть лучше думают, что мы аппарировали.

– Ох, чуть не забыла! Думала, я оставила его дома. Так, теперь – самое главное, – забормотала миссис Дуглас, доставая что-то из кармана фартука.

– Что это? – с опасливым любопытством спросил Пит.

– Средство связи, – важно произнесла миссис Дуглас.

Но она смотрелась в миниатюрное зеркало. Френк и Пит рты раскрыли от удивления, но что-то – наверняка пробудившаяся память – подсказало Рики, что так и надо. А затем она начала говорить.

– Нет, все мальчишки со мной. Мы спрятались. Я знаю только направление. Ну и отлично, хоть что-то у вас есть! У нас только одна палочка! Они тут все! Я понятия не имею, найдут они нас или нет. Перестань задавать дурацкие вопросы, и поторопитесь вы, Мерлина ради!

Заканчивая, она чуть повысила голос, осеклась и вновь сунула зеркало в карман.

– Я дала знать аврорам то, что они и сами знают, – бодро доложилась миссис Дуглас. – Теперь мы можем только ждать.

– Неужели даже магия больше ничего не может нам дать? – поразился Пит.

– Была бы еще одна палочка! – с сожалением произнесла железная леди. – Попарно можно переместиться. А теперь…

Рики покосился на Френка, чья палочка осталась в руках врагов. Он, казалось, думал о том же и выглядел вконец обескураженным, несчастным и – вот чудеса! – виноватым.

– А почему Вы не можете нас по отдельности перетащить? – предложил Пит.

«Твой брат тебе очень дорог, да?» – невинно осведомился Темный Лорд.

«Прекрати угрожать ему!» – разозлился Рики.

«А как ты мне запретишь?».

«Меня учили не обращать внимания на всяких придурков», – отмахнулся Рики; но на самом деле угрозы в адрес Пита и близких людей ослабляли его волю, и выслушивать, что именно собирается сделать с ними Волдеморт, когда вернет свое могущество, было тяжело. Но, с другой стороны…

– Нельзя, – покачала головой миссис Дуглас. – Они зафиксируют волшебство, так же, как министерские, но доберутся до нас раньше. Вся толпа, которая внизу, сразу кинется сюда. И потом, я не уверена, что смогу снова сюда вернуться, надо хорошо представлять место. Освещать здесь рискованно, да и ни к чему.

«Учти, мои соратники не из тех, на кого можно не обращать внимания», – напомнил Волдеморт. Рики знал, это только голос в голове. Но он отчего-то представил Лорда возле трюмо, любующегося на свое отражение в зеркале. Эта комическая картина подняла ему настроение.

– А почему Вы колдовали, когда закрыли дверь? – указал Френк, продемонстрировав несвойственную ему наблюдательность.

– Ровно два раза. Чтобы они думали, будто мы все-таки исчезли, – объяснила она неохотно.

Такой ответ Эйвери полностью устроил. В его согласном кивке Рики с изумлением уловил остатки былой важности.

– Думаете, они начнут прочесывать комнаты? – спросил Пит.

Внизу было подозрительно тихо. Казалось, дом вымер.

– Вряд ли, – покачала головой миссис Дуглас. – Они и помыслить не могут, чтоб меня оставили без палочки. Следовательно, их у нас две, и значит, нас тут нет.

«Никому не позволю из себя вампирить», – сказал бы на его месте Даниэла. И у нее в голове была пожалуй, образцовая картотека разнообразных видов злодеев, повернувшихся на бессмертии. Благодаря этому Рики, кажется, удалось догадаться, чем может ответить на угрозы Волдеморта. Так же, как Рики опасался за родственников и друзей, Волдеморт имел все основания бояться того, что никогда не восстановит контроль над телом и останется беспомощным навсегда. Попросту, у него не будет возможности осуществить свои кровавые планы.

– Они думают, мы исчезли отсюда, пока они ломали дверь, – понимающе кивнул Пит.

– Да, здесь они нас какое-то время искать не будут, – согласилась миссис Дуглас.

– Но почему у Вас нет палочки? – удивился Френк.

Экономка отвернулась от окна. Даже в темноте Рики поклялся бы, что на ее лице проступила гримаса презрения.

– Министерство, – произнесла она одно слово.

Но до Френка, который с указанной организацией, в отличие от Рики, никогда не контактировал, смысл не дошел.

– То есть? Они же не могли оставить Вас с этим, – он резко дернул головой в сторону Рики, отодвинулся от него и продолжил более нервно, – совсем без оружия. А если бы…

– Министерство лишило меня палочки, – отрезала миссис Дуглас так, что на этот раз у Эйвери пропало желание спорить.

«Это могло бы извинить ее, если бы я не наблюдал того, что вижу сейчас», – прокомментировал Волдеморт.

«По-моему, это все равно, что ты видишь и слышишь. Ты все равно никогда никому об этом не расскажешь», – пренебрежительно заметил Рики. Лорд мог разнообразить, а вот ему придется твердить одно и то же. Впрочем, неизвестно, что лучше доводило.

– Давайте расположимся удобно, но так, чтоб нас не было видно не только от двери, но и, в идеале, из окон, – предложил Пит.

Миссис Дуглас встала и направилась к окну.

– И поменьше разговоров, на всякий случай, – добавил Рики, которому хотелось выть. Слушать Лорда было невыносимо. Но еще хуже, когда он замолкал – это значило, что он снова становился частью Рики. Мальчика охватывала паника, и он хотел, чтобы все это закончилось. А лучше – не начиналось.

Так же считала и гриффиндорская мафия. Только теперь Рики смог по достоинству оценить их благие намерения и заботу о нем. Он искренне сожалел о своем упрямстве.

«Лучше бы я жил среди магглов», – с сожалением подумал Рики.

Судя по всему, Волдеморту такая возможность была глубоко отвратительна.

«Даже думать об этом не смей! Пачкаться обо всякую гадость», – прорычал он.

«Нет. Они очень хорошие», – возразил Рики, в очередной раз пропуская серию мелькающих картинок из детства Тома Реддла. «Все это не имеет ко мне никакого отношения», – твердил он себе, как заведенный.

«Кто хороший?» – ядовито осведомился Волдеморт.

«Мои родители! – безапелляционно заявил Рики. – Они взяли меня к себе, хотя и знали, что будут проблемы. Зачем, зачем они это сделали?!» – Рики покачал головой, проваливаясь в собственные, большей частью детские, воспоминания. Ему вдруг очень захотелось убедить вредоносную сущность в своей правоте, хотя умом он понимал, что у Темного лорда собственные цели, резко расходящиеся с видением мира, к которому привык Ричард Макарони.

«Взяли тебя к себе? А многие ли из магглов поступили бы так? – сочился ядом свистящий голос. – Большинство из них и нормального-то ребенка неспособны любить, хотя бы он и был их родной; особенно лица мужского пола. Вот твой папаша, кажется, еще возился с тобой, пытался привить тебе трудолюбие и прочие ценные качества! А много ли ты знаешь таких людей, как Диего Макарони? Нет, он исключение среди магглов, а они все мерзавцы. Твой родной отец предал тебя».

«Это называется – биологический отец, и меня это тоже не касается», – попробовал умничать Рики, но в этот раз получилось похуже.

Кадры перед внутренним взором продемонстрировали ему памятное посещение юным Томом дома Реддлей на холме. Рики рот раскрыл от изумления. «Его просто выставили оттуда!».

«Он, должно быть, проклял меня еще до рождения. Он был слишком труслив, чтобы оставаться с ведьмой, которая сама бы, может, и не поняла, кто он есть. но когда-нибудь ее родственники вышли бы из Азкабана».

Рики знал, что это так, но согласиться с Волдемортом – ни за что. Как назло, сам он не мог придумать никакой убедительной аргументации, доказывающей, что Темный лорд к вопросу своего происхождения относится в корне неправильно. Но, с другой стороны, существовали ведь люди, которые могли ему возразить… Арабеллу Рики отмел сразу – слишком уж круто выразилась бы старушка.

«Не следовало так поступать, – заявил он нравоучительно, копируя манеру отца. – Тебе вообще незачем было ходить в дом Реддлей».

Возможно, вступая во внутренние диалоги, он слегка жестикулировал и дергался. Так или иначе, а взгляд брата, наконец, остановился на нем.

– Вот и сподобило меня узнать, как ты колдуешь, – Пит поежился. – Как ты?

– Ты еще обо мне беспокоишься, – проворчал Рики, отводя глаза.

– Конечно. Я же твой брат.

– А ты уверен, что тебе нужен такой брат? – слова вырвались сами собой.

Рики развернулся и уставился на него в упор.

– Слышала бы бабуля, объяснила бы тебе, что братьев не выбирают. – Посерьезнев, Пит покровительственно возложил руку ему на плечо.

– А если начистоту, Рики? Я ведь наблюдал за тобой.

– И читал мои мысли? – забеспокоился Рики.

– Нет, конечно. Но кое-что можно было понять. Наверное, я не был тебе идеальным братом.

Рики открыл рот, чтобы запротестовать. А Френк навострил уши.

– И я знаю, почему. Я плохо помню, но, когда тебя принесли, я совсем не был в восторге. Все внимание доставалось тебе.

«Психоаналитический вздор», – пренебрежительно отмахнулся Рики, но, тем не менее, ему стало намного легче от того, что этот вздор не только ему приходил в голову.

– Тебя кормили вкусными пюре для малышей. Вообще-то, я из них вырос, но тут мне тоже захотелось. В общем, надо сказать, поначалу ты провоцировал все дурные стороны моей натуры, – ровно произнес брат, словно комментировал пейзаж.

– Мне очень жаль, – ответил Рики, затаив дыхание. Судя по всему, признание не вызывало у брата особых переживаний.

– И очень зря. Между прочим, близкие люди затем существуют, чтоб нас злить, – постановил он. – Ты помнишь, когда мы первый раз играли вместе?

– Боюсь, что нет, – вздохнул Рики. «Но зато я теперь помню много всякой дряни». – Но ведь мы никогда не дрались, насколько я помню, – указал он.

– И прекрасно, что так. Значит, насколько я помню, дело в том… – в голосе Пита зазвучала нежность, неожиданная и резко дисгармонирующая с настроениями в этой комнате, резанув по сердцу Рики сознанием своей незаслуженности. Он сделал жест, чтобы брат остановился, но тот настойчиво продолжал. – Однажды ты мне улыбнулся – с таким доверием ко мне, наверное, никто в ту пору не относился. Я почувствовал себя очень сильным и гордым. И я полюбил тебя, Рики. Собственно, я стал таким, как сейчас, благодаря тому, что ты в меня верил.

Рики рот раскрыл от изумления – такого он никогда бы не подумал!

Движение заставило обоих вскинуться: никакого скрипа не было, но он почувствовал, что к ним приближается нечто тяжелое. Это была миссис Дуглас, которая медленно отодвинулась от окна.

– Без изменений, – оповестила она.

– А когда приблизительно можно ждать авроров? – спросил Френк.

– С чего, интересно, ты-то их так ждешь? – усмехнулась миссис Дуглас. – Очень надеюсь, что мне не придется слать тебе передачи в Азкабан.

– Мужу вы посылали? – поинтересовался Пит.

Рики пришлось справляться с потоком воспоминаний о членах славного семейства Эйвери, вставших в свое время под знамена Темного лорда и получивших за это по мозгам.

– Да, конечно, – миссис Дуглас скрестила руки на груди. – Каждый свой отпуск начинала с посещения тюрьмы и получала, чаще всего, приличные порции жалоб, а иногда и ругательств. Вот дура была! Но все же… он был мне мужем, и ему, надо признать, приходилось несладко.

– А он… никогда не предлагал Вам сделать что-нибудь с Рики? – спросил Пит.

«Это было бы логично», – отозвался Темный Лорд.

– Я никогда ему не рассказывала, что у меня есть такая возможность, – холодно ответила миссис Дуглас. – Или я идиотка, по-твоему?

«Вот так. Никогда не знаешь, чего ждать от женщины, – философски рассудил Волдеморт. – Я всегда считал Сирену преданной женой».

– Нет, конечно, простите, – прошептал Пит.

– Уж он бы ухватился за эту возможность! – согласилась экономка.

– Вы виделись только раз в год? – спросил Рики, просто чтобы принять участие в общем разговоре. Но Френка это заставило заволноваться, это было заметно даже в тусклом свете луны.

– Да, но по выходным, когда чаще всего меня приглашали на пару слов в Министерство, я приносила для него передачи. Он так и не верил, что я научилась готовить, поэтому я в итоге перестала для него стараться, покупала печенье.

– Не могу поверить, чтобы Вам нравилось так жить, – не сдержался Френк.

– И зря, – усмехнулась миссис Дуглас. – Такая жизнь несравненно лучше Азкабана, а привыкнуть можно ко всему. Я даже считаю, что мне повезло – попасть в другое измерение.

На лестнице скрипнула ступенька, и все затихли. Прошла минута, но никаких подозрительных звуков не повторилось. Тем не менее Рики, а точнее, Лорд прекрасно помнил, что осторожностью сейчас никак нельзя пренебречь.

Время тянулось медленно. Поначалу все боялись открыть рот, а затем просто погрузились в свои мысли. Рики в этом смысле не повезло: Лорд, не оставляющий попыток сломить его дух, применил другую тактику – начал душить соперника потоками воспоминаний.

«Ну и что?» – спрашивал Рики время от времени, но не получал ответа. Темная сущность намеренно томила его, оставляя один на один со зловещими образами. Рики не сразу приспособился относиться к ним, как к пейзажу за окном: можно смотреть, а можно думать о своем.

Свои мысли тоже оказались не слишком ободряющими. Рики постарался представить, как отреагируют люди, сегодня узнавшие его тайну вместе с ним. И первая мысль оказалась, как ни странно, о Викторе Чайнсби. Рики отлично запомнил выражение его красивого аристократического лица: смесь изумления, отвращения и ужаса. Причем то, что Виктору было скорее противно, чем страшно, могло послужить незначительным утешением. Рики отчасти разделял неодобрение, с каким равенкловец отнесся к позиции собственной матери по этому вопросу. Как могла Гвенделина Чайнсби, в самом деле, узнав, кто такой Рики Макарони, болтать с ним, нахваливать его подругу; теперь-то понятно, что ее так обрадовало. Если Лорд дружит с магглой, значит, возвращаться к старому не собирается, тем более, она должна была заметить, что Даниэла, ко всему прочему, еще и помыкает им, таскает с собой на всякие «аттракционы» вроде гадания, которые он совершенно не уважает. Бедный Виктор! Мало того, что мамочка, как выяснилось, поддерживает приятельские отношения с маньяком, облеченным манией величия, так еще и подарок ему купила. Рики немного утешало, что змея, даже если б узнала, кто он такой, и до нее это дошло в полном объеме, все равно предпочла бы жить с ним, чем с мадам Бет.

Люди, которые ему не нравились, вроде Виктора и Френка, не имели значения по сравнению с друзьями. Лео и Артур не отвернулись от него, несмотря на сделанное ими ужасное открытие. Особенно Лео: жить с ним в одной комнате, каждое утро вместе выходить в общую гостиную, где висит сэр Салазар, посещать вместе почти все уроки, сидеть рядом за столом в Большом зале – какую выдержку надо иметь! Артур Уизли пошел против опасений собственных родственников, несмотря на то, что все они были дороги ему. Но… они оба повели себя так до того, как пробудились воспоминания лорда Волдеморта. Они старались для своего друга. Останутся ли они рядом теперь, когда он им расскажет, что все помнит? И, хотя его собственный внутренний голос без колебаний сказал «да», Рики все же грызли сомнения.

Рассуждения об Эдгаре пришли параллельно с другой картиной особенно отвратительного посвящения Темного лорда, на которое Рики не мог не отвлечься. Это был его первый серьезный контакт с черной магией. Чуткая реакция Рики на связанные с Упивающимися смертью страхи хуффульпуффца в предыдущие годы учебы, была ничем иным, как глубоко укоренившимся чувством вины.

Отношение к нему Дика, который в принципе редко выходил из себя, тронули Рики. Можно было не сомневаться, что он еще неоднократно взвесит все «за» и «против», и положится на свое благоразумие почти в любом вопросе. Вот только Рики грызло, что при этом Дик, скорее всего, будет субъективен, а значит, отнесется к нему гораздо лучше, чем он, скорее всего, заслуживает.

О Селене Рики предпочел даже не думать, это было слишком болезненно, особенно на фоне юного Тома, упражняющегося со своей великой палочкой в применении пыточного проклятия на кроликах. На ум сразу пришли слова незабвенной Арабеллы Фигг. «И почему хорошие девчонки часто западают на всякую сволочь?» – говаривала она иногда. И, как бы ни относился Рики к профессору Трелони и ее предсказаниям, все же он был вынужден признать, что в некоторых своих знакомствах Селена действительно рисковала.

В этом смысле неожиданно легко далось воспоминание о том, что Тони Филипс ведь теперь тоже знает, с кем схватился врукопашную в ««Хогвартс»-экспрессе» на втором курсе. Достаточно смелый для гриффиндорца, Филипс даже не подумает из-за какого-то Волдеморта испугаться и уйти из обожаемой школы. «Так-то, детишки больше не трепещут при упоминании о тебе, Лорд», – злорадно заявил Рики.

Однако он не мог сдержать своего любопытства и порой, как завороженный, следил за представленными ему разными этапами жизни Реддла. Пожалуй, никто не владел настолько подробной и целиком достоверной информацией о том, как именно Волдеморт достигал своего мастерства. На основании увиденного можно было спокойно получить звание профессора по защите от темных сил. Впрочем, Рики кстати вспомнил, что, весьма вероятно, его не допустят и на СОВу. «Так и будет, если не найдется достаточно смелого экзаменатора», – не сомневался юноша.

– Вы никогда не думали, что папа с мамой совершили несусветную глупость? – спросил он у миссис Дуглас, позабыв о том, что надо соблюдать осторожность.

Пит и Френк тут же зашикали на него. Но не она.

– Я была в этом абсолютно уверена до того, как с ними познакомилась, и примерно неделю после, – ответила она.

– А мама Лео Нигеллуса считает, что они совершили преступление, – проинформировал ее Рики. – Подвергнуть такому риску своего родного ребенка!

– Но ведь ее ребенок тоже рядом с тобой! – указал Френк.

– Если бы от леди Пат что-то зависело, она б Лео ко мне на пушечный выстрел не подпустила, – Рики закусил губу. – Она считает, должно быть, что я – исчадие ада.

– Где ты слов таких нахватался? – удивился Пит. – У нас дома так вообще не разговаривают.

Миссис Дуглас кивнула. Движение заставило всех обратить на нее внимание.

– Конечно, религиозные люди вряд ли рискнули бы усыновить тебя, Ричард. Они бы испугались за свои бессмертные души, – хохотнула миссис Дуглас. – Твоих родителей отличает иной тип духовности. Им не нужен такой Бог, который бы стоял над ними и стращал карой. Я многому у них научилась.

– Арабелла тоже была такой, – прошептал Пит.

– О, да, наверное, – в голосе миссис Дуглас послышалось, однако, недовольство. – Но я, если помните, старалась не видеться с ней. Она знала меня еще до того, как я пришла в ваш дом прислугой. Раньше мы находились по разные стороны, а потом не захотели водиться. Особенно я, это казалось мне унизительным. В ее глазах я потеряла статус, потеряла лицо, место в жизни, и все остальные, наверное, тоже так считают. Не люблю общаться с колдунами, а особенно – с ведьмами. Когда я увидела Матильду Блумсберри, – она невероятно скривила губы, – мне чуть плохо не стало.

– А я думал, Вам не понравилась змея, – Рики поражался тому, насколько был слеп. Ведь всякий раз, когда в доме появлялись посланцы Дамблдора или Министерства магии, она корчила постную мину и под благовидным предлогом держалась от них подальше. А совы, которые прилетали к нему постоянно, пока он жил дома! Не могла же она не замечать их совсем, в самом деле!

– Змея действительно была противная, – не преминул сунуться Френк.

– Сам ты…

– Стоп, – потребовал Пит. – Значит, поэтому Вы старались держаться от них подальше. Даже сказали мне, что разболелась голова. Не хотели прислуживать ведьмам…

– Матильда, чтоб ей пусто было! – явно рассердилась миссис Дуглас. – Мы вместе учились, она немного постарше. А потом наши семьи вместе влипли, ну, сами знаете во что. Я так не хотела ее видеть, а она, Пит, сбежала от твоих канареек и нарочно ко мне привязалась. Так обнаглела, что взялась расспрашивать, что и как я делаю. Я же ее не спрашиваю, как она кофе разносит и бумажки сортирует…

– Она заставляет ей помогать одного бывшего заключенного Азкабана, который ей в карты проигрывается, – решился Рики пролить бальзам на раненное честолюбие экономки.

Но Френк от услышанного определенно разволновался куда больше.

– Так у Вас есть знакомые в Министерстве, которые знают… Я хочу сказать…

– Френк, вовремя молчать ты никогда не умел, – прошипел Рики.

– Я знаю, что ты хочешь сказать! – мрачно кивнула его бабка. – Я это уже слышала от Матильды. Она, кстати, много рассказывала о том, как ей здорово помогает эта девочка, Гвенни, кажется. И очень хотела со мной водиться, вот делать мне нечего! Матильда мне еще заявила: «Теперь у нас статус почти равный». Подразумевалось, что у нее все-таки повыше, я ее чуть поварешкой не треснула. А ведь, в самом деле, было время, когда я хотела работать в Министерстве магии. И гордилась, что муж мой там работает.

Ее голос дрожал от мужественно сдерживаемой горечи.

«Вот так-то, – злорадно произнес Темный лорд, – жизнь карает неверных». Но, с точки зрения Рики, это был такой вздор, что он даже не удостоил вредоносную сущность ответом.

– Мне жаль, мэм, – сочувственно произнес Пит.

– А тебе-то с чего? – вскинулась миссис Дуглас. – Должна сказать, что ты – самый нормальный и воспитанный ребенок из всех, которых я знаю.

– Вы слишком добры ко мне, миссис Дуглас, – ответил Пит.

Она не посчитала нужным обмениваться любезностями. Рики чутко уловил, что теперь ее мысли занимает нечто посерьезнее.

– Когда я поняла, что они тебя похитили, Питер, я никак не могла остаться на месте, хотя получила такой приказ, – сказала она. – Я так боялась, что разучилась летать на метле и колдовать…

«Отдать бы тебя дементорам», – пожелал Темный лорд.

– Как оказалось, не разучились, – похвалил ее Пит.

– Я просто здорово испугалась, и вообще плохо соображала, что делаю, – заявила миссис Дуглас.

– Это я плохо соображаю, – вырвалось у Рики. Как он ни старался сдержаться, но желание попросить помощи оказалось сильнее. Те, кто хорошо его знал, несомненно, почувствовали это.

– Рики, – Пит потряс его за плечо. – Ты странно выглядишь. Все в порядке?

«Ах вот как! Мы странно выглядим, да? В чем же дело?» – не преминул обрадоваться Темный Лорд.

Проигнорировав поддевку, Рики обратил мученический взор на брата.

– Пит… Я разговариваю в Волдемортом, – признался он не без внутренней борьбы.

– Понятно, – кивнул Пит, а Френк, который услышал, попытался отодвинуться еще, но не смог, поскольку попадал в зону видимости.

– Он говорит мне всякие гадости, – продолжал Рики. – Беседа наша не окончена. Боюсь, как бы мне не пришлось теперь прожить с ним всю жизнь.

«Мне бы тоже этого не хотелось», – донес до его сведения Волдеморт.

– Ничего, Ричард, – бодро заговорила миссис Дуглас. – Иногда бывает, мы вынуждены терпеть неподходящую компанию. Но такие собеседники надолго не задерживаются.

«И ты не задержишься», – пригрозил Лорд, непонятно, к кому обращаясь.

Рики постарался улыбнуться ей, хотя не очень получилось. Он ценил ее заботу и беспокойство о себе, а также то, что она бросилась на помощь Питу, не будучи уверенной, что справится. Сейчас она стремилась помочь ему, а, зная ее деятельную натуру, Рики не сомневался, она просто так не успокоится.

– Расскажите, какой вам показалась жизнь магглов, – попросил он.

Миссис Дуглас пожала плечами и устроилась поудобнее. Когда она заговорила, ее голос звучал почти так же, как в тот день, когда они вместе с Рики разбирали семейные фотографии.

– Мне пришлось начинать все сначала. Я посещала курсы домохозяек. Туда ходили в основном молодые женщины, недавно вышедшие замуж. У них было столько надежд и планов, жизнь только начиналась. Я как будто оказалась в другом мире, да так и было. Раньше я представить не могла, что люди так стремятся к счастью, пришлось пересмотреть все ценности, а это тяжко в моем возрасте.

«Но оставаться верной еще тяжелее. Я это запомню», – проинформировал Лорд Волдеморт.

– Вы не пожалели? – с надеждой спросил Френк.

– Нисколько. Потом я пришла в дом ваших родителей, якобы по объявлению. Не знаю, сами они его дали или кто из наших надоумил. Опять же не поручусь, что, когда меня приняли, не обошлось без колдовства. Первое время я заходила в кухню, как матадор к быку, – пожилая женщина усмехнулась их не верящим взглядам. – Да, первое время я не могла обходиться без палочки, когда готовила. Мне позволяли, потому что нельзя было без своего человека рядом с Рики. Потом, конечно, палочку забрали.

– И что, мама с папой ни о чем не подозревали? – спросил Пит.

«Все магглы – идиоты. Я хорошо знаю министерскую кухню», – заявил Темный Лорд.

«Отчего же ты сам на нее не попал?» – поинтересовался Рики.

– Нет. Я сама рассказала Люси, когда Рики попал в больницу. Я точно знала, что ток его не убьет. Его вообще ничто не могло убить… Она так мучилась, я не выдержала. Но в Министерство сообщать не стала, что проговорилась. Они, конечно, проявили ко мне снисхождение, только я не сильно их люблю. Бюрократы, – сморщилась миссис Дуглас. – Мы договорились с вашей матерью, что никто не узнает. Да она терпеть Поттера не может, я не опасалась, что донесет.

«Меня не интересует легальная власть. Слишком много ограничений законом, невозможно делать, что хочешь, – объяснил Водлеморт. – Да еще ублажать бестолковых избирателей».

«Зелен виноград?» – спросил Рики.

«Ты скоро поймешь, что большинство людей уважают только силу», – убежденно выдал Волдеморт.

– И Вы тоже никогда ему не симпатизировали, – констатировал Пит.

Экономка отчетливо фыркнула.

– Нет, отчего же, – бодро возразила она. – Я его уважаю. Очень даже. Но, ты и сам, думаю, замечал, что Поттер излишне осторожничает. Его можно понять, ему в детстве досталось, да и потом тоже.

– Да, – ответил Пит, – я понимаю, о чем Вы. Он все время боялся, что Рики сделает что-нибудь, или не сделает.

– Это так раздражает! – заявила миссис Дуглас. – Возможно, я сама бы думала, как он, если бы находилась вдалеке от вас. Но я каждый день видела Рики, а существовать в постоянном напряжении невозможно. Примерно через год я поняла, что он не представляет опасности больше, чем любой другой ребенок. Но мистер Поттер и его команда продолжали иногда связываться со мной и, вне себя от переживаний, задавать мне дурацкие вопросы. Постепенно я стала склоняться к тому, что мной пытается управлять, конечно, не параноик, но человек, излишне сгущающий краски. Причем он знать не хотел, что Ричард не настолько опасен, как может быть. Поттер стремился перестраховаться, а я стремилась к спокойной жизни.

– Странные у Вас понятия о спокойной жизни! – не удержался Френк.

– Поговори у меня! – шикнула на него миссис Дуглас. – Собственно, поэтому Поттер мне и не нравится. Он слишком нервный.

– И я так считал, – вздохнул Рики, и внутри у него уже не раздваивалось, а поделилось на три части. Одна из них, новая и нетипичная, испытывала чувство вины и сочувствовала дяде Гарри; Рики приписывал ее возникновение влиянию Эдгара и Селены. Другая, обозначенная им как «собственно он в нормальном варианте», соглашалась в оценке крестного отца с миссис Дуглас. Третья, которой был Волдеморт, злорадствовала, что, как бы Гарри не старался, все равно не получилось.

«Стоп, – сказал себе Рики, – значит, меня вдвое больше? Это хорошо!».

– Ладно Поттер, у него старая травма на голове, может, и не зажила. Но директор! Министр! – прервал оптимистичные наблюдения возмущенный шепот Френка. – Как можно позволить ему учиться среди нас! А если бы он в школе все вспомнил? Среди нормальных детей! Среди детей магглов, наконец! Он же их ненавидел.

Рики развернулся к нему, как ужаленный. И эта реакция, с удовольствием отметил он, исходила от настоящего Рики.

– Это мне ты? – выпалил он прежде, чем успели вмешаться миссис Дуглас или Пит. – У тебя как с памятью?! Кто мечтал выгнать из школы всех магглорожденных? А почему тебе я не нравился, забыл?

Рики почувствовал, что не хватает воздуха, и сделал глубокий вдох. Ему вдруг вспомнилось, чьи слова Френк только что повторил почти дословно. Но Эйвери ведь не видел, как сокрушался Виктор Чайнсби, узнавший правду о Рики. Вот только рассказать неприятелю, с кем полностью совпало его мнение, он не успел; к разговору юношей присоединилась, наконец, миссис Дуглас.

– Это не память, а совесть, – вздохнула она. – Твой дед был таким же, – кивнула она Френку.

– Теперь я во всем виноват! – не собирался сдаваться Эйвери.

– Не во всем, но напорол ты достаточно! – отрезала миссис Дуглас.

Френк приподнялся, оглядел собрание и, убедившись, что никто не желает соглашаться с ним, вернулся к прежней позе, ворча себе под нос.

Миссис Дуглас вновь заняла наблюдательный пост у окна. Было слышно, как на улице поют ночные птицы. Стоит закрыть глаза – и нет ничего, что свидетельствовало бы об угрозе. Ничего, кроме памяти и сознания.

– Рики, – позвал голос брата.

– Что? – юноша неохотно разлепил тяжелые веки. Брат вновь внимательно и как-то по-новому смотрел на него.

– Я понимаю, может, это не очень уместно в данных обстоятельствах, но… с днем рождения, – сказал он.

Тут уж Френк не выдержал и покрутил пальцем у виска.

А Рики воспринял слова Пита почти с ужасом, равно как и заявление посторонней сущности: «Это мой день рождения!». И в самом деле, если задуматься, тринадцатого июня Волдеморт совершил первое убийство – так считается. Скотина все-таки Поттер, не мог выбрать для Рики Макарони другой день рождения, а еще так старался для крестника. Ну и кто он! И сколько всего произошло в этот день, подумать только… А последствия? Ведь меньше всего на свете он, Рики, хотел бы повлиять на судьбу Френка Эйвери, тем более – подобным образом.

– Спасибо, – произнес Рики, кивая брату и откидываясь назад.