План Мародера (джен)

18 марта 1995

Гермиона рассеянно ковырялась вилкой в тарелке с завтраком. Родители разрешили ей попробовать анимагическое зелье, но она всё ещё сомневалась. Проснувшись рано утром, она решила обдумать этот вопрос за завтраком в пустом зале. Нахмурившись, она вновь зачерпнула ложку мюсли.

Кто-то проскользнул на скамью рядом, и Гермиона раздражённо обернулась, чтобы попросить оставить её одну, но, увидев Луну, передумала.

— Утра доброго, — поздоровалась она, удивлённо наблюдая за тем, как подруга собрала на тарелку полный английский завтрак, и про себя удивляясь, как в такую маленькую девушку столько вмещается.

— Доброе утро, — жизнерадостно ответила Луна. — Ты сегодня какая-то задумчивая.

Гермиона объяснила проблему с поиском анимагической формы и поделилась сомнениями по поводу зелья. Она старалась говорить тихо: анимагическая форма Гарри держалась в тайне, как и уроки, но Луна была их надежным напарником.

Луна наклонила голову, разрезая сосиску.

— Почему ты так не хочешь использовать зелье?

— Ну, согласно всем источникам, как только ты примешь зелье, у тебя нет выбора — что оно покажет, то и будет твоей формой, — вздохнула Гермиона. — То есть, я понимаю, почему отец Гарри и Сириус использовали зелье — оно удобное, а им был нужен быстрый результат, чтобы помочь Ремусу. Только у меня-то другая ситуация. Гарри хотел тренироваться вместе, но из-за того, что это занимает у меня больше времени… — Она снова тяжело вздохнула, раздражаясь. — Я просто не понимаю, почему не могу увидеть свою форму, как Рон и Гарри! Принять зелье равно признать провал, что неприемлемо! И, знаю, профессор МакГонагалл объяснила про самопознание и рефлексию, но…

— Но отстойно, что у них получилось, а у тебя нет, — прямо сказала Луна. — Особенно у Рона.

Гермиона сжалась. Она действительно казалась себе плохим человеком. Её не волновало, что её лучшие друзья хорошо летают и играют в квиддич, потому что физическая подготовка и спорт не были её коньком. Просто… её сильная сторона — интеллект и магическая подготовка. Ей пришлось смириться с тем, что Гарри теперь лучше неё учится, однако утешало то, что из-за возросшей силы ему хоть и лучше давалась практика, всё же в теории он продолжал советоваться с ней.

— Я ужасный человек.

— Для анимагической трансформации недостаточно какого-то заклинания и знания теории, — напомнила Луна. — Она включает в себя гораздо больше, и поэтому у тебя не получается.

Профессор МакГонагалл сказала почти то же самое, когда Гермиона загнала её в угол после Трансфигурации, чтобы снова обсудить эту тему.

Гермиона уныло помешивала размякший завтрак. Луна прочистила горло.

— Что ещё тебя беспокоит в этом зелье?

Гермиона поёжилась под проницательным взглядом стальных глаз и вздохнула.

— Сириус рассказал, что мама Гарри приняла зелье из-за похожих проблем. Только когда она приняла его, ей досталась форма, которая дополняла форму отца Гарри: он был оленем, а она — ланью.

Луна хмыкнула.

— И тебя это беспокоит, поскольку ты не хочешь, чтобы тебя воспринимали лишь девушкой знаменитого Гарри Поттера.

— Именно. — Гермиона отодвинула недоеденные мюсли и потянулась за бананом. — Я ужасная девушка.

— Может, ты не видишь своей формы, поскольку боишься, что она тебе не понравится? — предположила Луна. — Ты только что назвала себя ужасным человеком и ужасной девушкой. Возможно, ты недостаточно нравишься самой себе, чтобы её увидеть.

Гермиона вздрогнула от поразительной точности комментария. Может, она действительно не любила себя настолько, чтобы увидеть правду о себе. А может, её двойственное отношение к зелью вызвано сомнением в готовности увидеть свою форму.

— Я не считаю тебя плохой, — успокаивающе сказала Луна, и Гермиона взглянула на неё.

— В самом деле?

— Я бы не хотела быть вороной только потому, что мой парень — ворон, — спокойно заметила Луна, не отрывая глаз от бекона. — Я хочу быть самой собой.

Гермиона кивнула.

— Я тоже. — Она взмахнула бананом в руке. — Думаю, меня пугает, что Лили Поттер переняла форму мужа. Судя по всему, она была… ну…

— Твоим эквивалентом, — спокойно сказала Луна. — Она была самой умной ведьмой своего поколения.

— Да. — Гермиона густо покраснела, чувствуя себя несколько высокомерной. — Но если она приняла облик, столь близкий облику её мужа… тогда каковы мои шансы?

— Гораздо больше, думаю, — просто ответила Луна. — Она была женой, и на дворе были семидесятые. Общество вынуждало её видеть себя в первую очередь через призму мужа и семьи.

Гермиона взбодрилась и начала чистить банан.

— Действительно.

— И Гарри тебе не муж, — указала на очевидную разницу Луна, и Гермиона снова покраснела.

Они с Гарри были очень далеки от брака, несмотря на все шутки на их счёт с тех пор, как Ремус с Тонкс начали организовывать свою свадьбу. Но иногда Гермиона об этом мечтала и не исключала такой возможности в будущем, хотя её логическая сторона сомневалась, что они останутся вместе навсегда — первые влюбленности обычно длятся недолго.

И разве эта мысль не удручала? Сердце защемило — ведь она действительно любила Гарри.

— Ты слишком много думаешь, — заявила Луна, даже не взглянув на неё.

Гермиона потерла лоб и откусила банан, чтобы не отвечать.

— Мама Гарри приняла зелье, когда была уже в браке, и считала себя в первую очередь женой. — Луна взмахнула ножом. — Ты беспокоишься, что с тех пор, как начала встречаться с Гарри, тебя воспринимают только как его девушку, а у тебя достаточно амбиций и ума, чтобы хотеть прославиться в первую очередь за свои собственные способности. Ты переживаешь, что если зелье покажет форму вороны, это подтвердит, что твоя личность поглощается личностью Гарри; а если это не ворона, то Гарри будет расстроен, так как форма его матери дополняла форму отца.

Гермиона кивнула с полным ртом банана. Прожевав, она признала:

— Думаю, тебе удалось выразить словами то, что меня беспокоило. Это одна из главных причин, почему я не хочу принимать зелье. — Она вздохнула. — Но я также беспокоюсь, что даже если моя форма не имеет ничего общего с Гарри, и будет выражать мою сущностью, я всё равно застряну с ней, тогда как я всё ещё учусь и расту, и… Вдруг форма помешает этому? Например, я не могу представить себе Сириуса в другой форме.

— Хм-м. — Взгляд Луны на долгое мгновение стал рассеянным. — Вряд ли Сириус мог быть кем-то, кроме грима. Его судьба — охранять Гарри.

Её голос казался отстранённым, и Гермиона предположила, что дар Луны опять даёт о себе знать. Она плотно сжала губы и настойчиво повторила:

— Всё равно такое возможно. Я хочу сказать, Петтигрю — крыса. Может, если бы он не застрял в этой форме…

Луна слегка тряхнула головой, как бы отгоняя видение, или, возможно, возражая наполовину законченной мысли Гермионы.

— Формы, показанные зельем, всегда достоверно отражают основные черты характера анимага в момент употребления зелья. Петтигрю всегда был готов сбежать с корабля, когда тот начнёт тонуть. Сириус всегда защищал невинных. Отец Гарри был вожаком своего табуна.

— Может, я не готова увидеть свою суть прямо сейчас, — призналась Гермиона, опустив взгляд на стол.

Луна посмотрела на неё с прежним отстранённым выражением.

— Ты примешь свою форму, когда будешь готова увидеть свою суть.

По крайней мере, звучало обнадеживающе.

— Я просто не понимаю, почему Рону и Гарри это так легко далось, — пробормотала Гермиона.

— Гарри целое лето провёл на лечении, и у него была куча времени, чтобы разобраться в себе и понять, чего он стоит, — мягко заметила Луна, вычерпывая яичницу из лужицы соуса. — Рон же вряд ли когда-либо задавался подобными вопросами.

Действительно. Звучит логично. Гермиона дожевала остаток банана. Она считала себя хорошим человеком. Да, она была гордой и с большим эго, но она считала себя заботливой и сострадательной — защитницей прав и чести; верным, надежным другом и любящей, поддерживающей девушкой. Но если быть честной с самой собой, Гермионе не очень нравилось её поведение: властный книжный червь — самые мягкие определения, которыми её награждали в прошлом, вдобавок Рон раньше дразнил её за неумение веселиться, что задевало за живое. Она рассудила, что стоит принять собственный характер, прежде чем искать анимагическую сущность.

Гермиона положила банановую кожуру в тарелку с недоеденным завтраком.

— Думаю, я не буду принимать зелье и продолжу медитировать. Может понадобиться больше времени, но, думаю, так будет лучше.

Луна глубокомысленно кивнула и перевела тему на руны.

Гермиона с радостью поддержала тему. В разгаре дискуссии о происхождении рунической магии, в зале появился Рон вместе с остальной частью команды Гриффиндора по квиддичу. Джинни выглядела бледной — Гермиона не завидовала тому давлению, которое та сейчас испытывала. Все в школе знали, что исход Кубка по квиддичу зависит от этой игры, и, как всегда, на ловца рассчитывали больше всего.

Вскоре завтрак закончился, почти все похватали плащи с перчатками и направилась к трибунам.

Гермиона встретилась с Гарри снаружи башни, и они вышли на улицу, держась за руки. Гарри почти дрожал от нервов, и Гермиона понимала, что ему трудно будет просто смотреть игру, в которой он не мог участвовать из-за правил турнира.

— Сириус не придёт? — спросила Гермиона, когда они поднимались по ступенькам, чтобы занять хорошие места.

— Он в родительской ложе вместе с Уизли, — объяснил Гарри. — Он пригласил их на обед.

— Хорошо.

— Малфои прибыли как раз перед этим, — добавил Гарри, — их встреча походила на аварию с лобовым столкновением.

Гермиона сочувственно поморщилась. Она могла лишь догадываться, как эти две пары отреагировали друг на друга.

— Ну, они же не думают, что мы будем поддерживать Драко только из-за родственных связей? — заметила Гермиона. — Мы же гриффиндорцы.

— Люци на это возразил, что в настоящее время я технически не гриффиндорец. — Гарри нахмурился. — Придурок.

— Следи за языком! — возмутилась Гермиона, скорее потому, что этого от неё ожидали. — Знаешь, если ты не будешь осторожен, то когда-нибудь назовешь его так прямо в лицо.

— Придурок или Люци? — с усмешкой уточнил Гарри.

Она прыснула и ткнула его в плечо. Невилл бешено замахал им из ряда впереди, и они пробрались к нему, скользнув на места рядом с ним, Лавандой и Парвати.

— А где Ханна? — Гермиона огляделась на случай, если не заметила её.

— Со Сью, — равнодушно ответил Невилл. Но Гермиона почувствовала сдерживаемое недовольство и понимающе приподняла брови. Невилл покраснел.

— Мы договорились, что это будет свиданием, но... — Он пожал плечами.

Гарри сочувственно похлопал его по плечу.

— Всё наладится. Сью просто нужно вернуть уверенность в себе после истории с письмом. Это было отвратительно.

— Надеюсь, ты прав. Я всё понимаю, просто у нас с Ханной не было свидания наедине со второго задания.

— А вот и команды! — взволнованно закричал кто-то, трибуны зааплодировали.

Они переключили внимание на поле, где команды вышли и поднялись в небо, когда их объявили.

Невилл поднял два больших пальца, когда Джинни пролетела прямо над ними.

— УДАЧИ!

— И на сколько вы с Забини поспорили?- весело спросил Гарри.

— Достаточно, — смущённо признался Невилл.

Гермиона покачала головой и неодобрительно поджала губы. Ставки! Она следила за игроками, пока Гарри с Невиллом тихо обсуждали тактику. Гермиона прикусила губу, пожалев, что не захватила с собой книгу.

Гарри пододвинулся к ней и слегка подтолкнул локтем. Она с любопытством повернулась, и он наклонился, чтобы прошептать ей на ухо:

— Снитч над слизеринскими трибунами.

Гермиона нахмурилась и посмотрела в нужном направлении. Она ничего не видела! Как Гарри сумел разглядеть?

— У меня глаз наметан на всё блестящее, — сказал он невозмутимо.

Она шлепнула его по руке и ласково улыбнулась.

— Гарри?

— А? — Тот разочарованно выдохнул, когда Драко сделал ложный выпад и одурачил Джинни, заставив её последовать за ним подальше от того места, где скрывался снитч.

— Думаю, что не буду принимать зелье, — выпалила Гермиона. — Я хочу сделать всё как следует.

Гарри потребовалось некоторое время, чтобы понять, о чем она говорит, но выражение его лица прояснилось, и он пожал плечами.

— Медитация лучше, согласно всем источникам.

— Именно. И я хочу сделать всё правильно. Нет никакой спешки, не так ли?

Гарри покачал головой.

— Я хотел заняться чем-то вместе с тобой, и мы занимаемся, так что... — Его губы растянулись в застенчивой улыбке, которая напомнила ей, что, несмотря на все перемены в его жизни, он всё ещё оставался тем же Гарри.

Раздался громкий крик, и они оба переключили внимание на происходящее на поле. Гермиона взяла Гарри под руку и прижалась к нему. Возможно, она могла обойтись без книги.

о-о-о

Гарри наблюдал за празнующими победу гриффиндорцами, потягивая сливочное пиво, которое Фред впихнул ему в руку.

Кубок вручили их чрезвычайно гордому декану, и Гарри не удивился бы, узнай он, что тётя Минни сейчас сидела в своих комнатах, счастливо начищая серебряный трофей и попивая бокал виски.

Гарри обвёл гостиную взглядом, чувствуя себя неловко. Он почти не возвращался в башню с тех пор, как они с Сириусом переехали в свои комнаты, если не считать пары встреч с Роном и одного визита к Гермионе, который вошёл в историю Хогвартса.

Отчасти он ощущал неловкость из-за толпы. Даже сейчас, сидя в углу гостиной в компании Рона, который перетянул всё внимание группы на себя пересказом матча внемлющим Лаванде и Парвати с одной стороны от него, и Гермионе, болтающей с Невиллом с другой, он явственно чувствовал, как все продолжают украдкой бросать взгляды в их сторону.

Возможно, у него просто паранойя.

Никто не обращал на него особого внимания просто потому, что он пришёл в гости. И не слишком ли заносчиво так думать, сидя рядом с Роном, ключевым членом команды-победителя? Гарри подавил желание вздохнуть и отхлебнул сливочного пива.

Ладно, может, он и не был в центре внимания, но всё равно чувствовал себя неуютно. Будто он больше не являлся частью факультета.

Гарри попытался отогнать эту мысль и сосредоточился на Роне, который демонстрировал свой манёвр, размахивая рукой с бутылкой. Он проявил себя настоящим героем на поле: ловил мяч за мячом, что позволило охотникам Гриффиндора набрать кучу очков, и игра закончилась со счётом 260-250 в пользу Гриффиндора, когда Драко поймал снитч в такое неподходящее для своей команды время.

Пытаясь сосредоточиться на рассказе Рона, Гарри не мог отделаться от ощущения чужеродности, которое усиливалось с каждым мгновением. По крайней мере, ему скоро нужно уходить из-за комендантского часа...

Дело было не только в том, как долго он отсутствовал в Гриффиндоре, или в повышенном внимании, но и в том, что на самом деле его уровень силы и подготовки отдалял его от сверстников — от его друзей. В классе Гермиона и некоторые из равенкловцев всё ещё превосходили его в теоретических знаниях, но никто не мог сравняться с ним в практике. Обычно он справлялся со сложными заклинаниями за считанные мгновения. Это выделяло его среди остальных, что ему положительно не нравилось. По крайней мере, Гермиона была лучшей в классе по материалу четвёртого курса и, благодаря её помощи с турниром, также освоила некоторые заклинания пятого и шестого курсов. Его утешало то, что она не намного от него отстала.

Если бы он не пообещал Сириусу сделать всё, что в его силах...

Если бы не необходимость быть лучшим для выживания на турнире…

Но пути назад нет.

Ему просто придётся смириться с изменениями, вызванными его силой и обучением, когда он вернётся в Хогвартс на пятый курс. Если вернётся.

Губы сжались в тонкую полоску. Он был полон решимости не позволить Тому одержать ещё одну победу, но в действительности, он всё ещё понятия не имел, как победить своего заклятого врага. Однако он не сомневался, что при следующей встрече все закончится так или иначе. На самом деле в глубине души он чувствовал скорую развязку.

Гарри вздохнул и сделал ещё один глоток пива.

Боковым зрением, он заметил мелькание рыжего и, нахмурившись, повернулся и успел заметить, как Джинни выскользнула из гостиной. Он помялся какое-то время, но всё же повернулся, чтобы сообщить об этом Рону — однако тот был занят поцелуем с Лавандой. Парвати уже ушла.

Гарри поморщился. Он бы предпочёл не видеть язык лучшего друга с такого близкого расстояния…

— Тебе следует поговорить с Джинни, — прошептала Гермиона ему на ухо, её дыхание скользнуло по его коже.

Гарри посмотрел на неё, приподняв бровь.

— Ты же тоже ловец, ты понимаешь, как она себя чувствует, — объяснила Гермиона.

— Мы могли бы пойти вдвоем, — заметил Гарри, стараясь говорить тихо.

Гермиона покачала головой и кивнула в сторону Невилла, уныло рассматривающего своё сливочное пиво. Очевидно, она займётся Невиллом, а Гарри — Джинни. Он нежно сжал её руку. Её сострадание и великодушие были тем, что он так в ней любил.

Он поставил пиво и поднялся, с тоской вспомнив о карте, которая всё ещё была у Грюма. Он надеялся, что Джинни ушла недалеко — в Хогвартсе небезопасно, если кто-то маскировался под студента. Гарри беспрепятственно прошёл через дверь портрета, и тут же наткнулся на Джинни, сидящую у стены.

Она подняла взгляд и, густо покраснев, попыталась встать, но Гарри жестом велел ей оставаться на месте и опустился рядом. Поправив очки, он спросил:

— Хочешь поговорить об этом?

Джинни пожала плечами и уставилась на ноги.

— Я облажалась.

— Как? — мягко спросил Гарри.

Джинни удивлённо вскинула на него взгляд.

— Я не поймала снитч!

— Нет, — согласился Гарри. — У Драко было преимущество, поскольку он увидел его первым и его метла быстрее. Но ты буквально дышала ему в затылок: ты была прямо позади него, когда он схватил снитч, и он знал, что если не поймает его, то это сделаешь ты. Он решил поймать его, несмотря на счёт. Ты вынудила его это сделать, потому что сидела у него на хвосте. Ты молодец.

Она нахмурилась, её взгляд казался задумчивым.

— Я думала, хороший ловец должен ловить снитч.

— Или заставить противника совершить ошибку, — поправил Гарри. — Когда счёт равный, это прямая гонка. Но иногда всё гораздо сложнее. Драко нужно было правильно подгадать время, чтобы поймать снитч, и он не угадал. На чемпионате мира Виктор знал, что его команда никогда не догонит ирландцев — их охотники были явно слабее — поэтому он решил поймать снитч, зная, что это приведёт к поражению, а не победе.

— Я никогда не смотрела на задачу ловца под таким углом, — пробормотала Джинни, прижимая колени к груди и обхватив их руками.

— Ну, ты вроде как хочешь быть охотником, правда? — заметил Гарри. — И ты действительно помогла им сегодня. Гораздо больше, чем я бы мог, потому что я не настолько понимаю охотников, как ты.

Джинни слегка улыбнулась.

— Я была так занята, что забыла о снитче.

Гарри подтолкнул её плечом.

— Значит, ты больше не совершишь этой ошибки.

Она поморщилась, но кивнула.

— По крайней мере, ты знаешь, что в следующем году твоё место будет свободным.

«Если я выживу». Гарри встряхнулся. Надо переставать так думать.

— Ну, кто знает, нас обоих может заменить какой-нибудь вундеркинд, — пошутил Гарри и улыбнулся. — Но ты всё-таки претендуешь на место Анджелины в очереди охотников.

Её хватка на коленях ослабла, и Джинни сменила позу, плечи опустились, она улыбнулась.

— Спасибо. — Она оглянулась на проход в гостиную. — Прости, что оторвала тебя от остальных.

Гарри пожал плечами.

— Вечеринки — это не совсем моё, плюс твой брат с Лавандой…

— Ни слова больше, — поспешно прервала она, притворно содрогнувшись всем телом.

Гарри широко улыбнулся.

— Пожалуй, я скажу Фреду, чтобы он написал маме о Роне, — размышляла Джинни вслух. — Если бы кто-то из нас вёл себя так, как он, Рон бы закатил истерику.

Гарри подумал, что не просто «кто-то», а конкретно Джинни, но всё равно кивнул.

— Ну, раз ты не прочь уйти с вечеринки, прости, что оторвала тебя от Гермионы, — сказала Джинни.

— Вообще-то это она послала меня за тобой, — быстро сообщил Гарри.

Джинни покраснела и отвела взгляд.

— Она действительно хорошая подруга.

— Да, — сказал Гарри с гордым удовлетворением, — действительно.

Джинни задержала на нём внимательный взгляд, от которого он уже начал чувствовать неловкость, и наконец сказала:

— Я так по-настоящему и не извинилась за своё поведение, не так ли?

— Извинилась, — возразил Гарри, нахмурившись.

— Но не из-за Гермионы, — быстро поправила его Джинни. — Я извинялась за другое. То есть за то, как относилась к тебе в начале года, до нападения на Гермиону.

Гарри понятия не имел, что на это ответить.

— Мне очень жаль, Гарри, — искренне сказала Джинни.

Он кивнул.

— Всё в порядке...

— Нет, не в порядке. Я ужасно себя вела, — возразила Джинни, покачав головой. — Я была плохим другом. — Она вздохнула. — Знаешь, Гермиона сказала мне, что ты, скорее всего, начнёшь встречаться с кем-нибудь из друзей, и… и я ей не поверила. Я думал, она просто хочет избавиться от конкурентки, понимаешь?

Гарри опять не нашёл, что ответить, но Джинни в этом и не нуждалась, продолжая:

— Но она была права. Я смотрю на вас вместе и… ваши отношения складываются, потому что вы в первую очередь друзья.

— Я знаю, что по-настоящему ей нравлюсь, — тихо сказал Гарри, нервно теребя шнурки на ботинках. — Я не представляю себя с кем-то другим.

Джинни быстро кивнула, и румянец снова разлился по её щекам.

— Вы — отличная пара. — Она помолчала. — Мэтт пригласил меня на тренировочное свидание.

Мэттью Ирглби, надо полагать.

— Лидия не возражает? — спросил Гарри, гадая, не вызовет ли это раздора между подругами.

— Не-а, — усмехнулась Джинни, — думаю, она сама подтолкнула Мэтта к этому, потому что его друг Альберт пригласил на свидание её.

Гарри едва удержался, чтобы не покачать головой на выходки младшекурсников. Хотя и его однокурсники не были примером для подражания со всеми этими страстями как из мыльных опер.

— Мне нравится Мэтт, — тихо призналась Джинни.

— Так соглашайся на свидание, — подбодрил её Гарри, снова подтолкнув её в плечо. — Обещаю, что ничего не скажу Рону.

Джинни улыбнулась и подтолкнула его в ответ.

— Спасибо, Гарри. Ты хороший друг. — Она замялась, прежде чем выпалить: — Надеюсь, теперь ты тоже считаешь меня другом.

— Считаю, — поспешил успокоить её Гарри.

Тихое цоканье когтей по полу заставило Гарри обернуться. Как он и ожидал, из-за угла вышел Бродяга. Он быстро сотворил заклинание времени и поморщился. Неудивительно, что Сириус искал его — он нарушил комендантский час.

Бродяга обернулся в Сириуса, в то время как Джинни и Гарри поднялись.

— Извини, — быстро сказал Гарри, — Знаю, я опоздал.

— Это я виновата, — вставила Джинни. — Он успокаивал меня из-за того, что я упустила снитч.

Сириус выставил ладони перед собой и ободряюще улыбнулся.

— Извинения приняты.

Гарри повернулся к Джинни, снова чувствуя себя неловко.

— Можешь передать Гермионе, что Сириус пришёл за мной, и мы увидимся завтра, как обычно?

Джинни кивнула, её рыжие волосы разметались.

— Конечно. Ещё раз спасибо, Гарри. — Она пробормотала пароль Полной Даме, которая буравила Сириуса недобрым взглядом, и исчезла в башне.

Сириус приобнял Гарри за плечи, и они неспешно направились в свои комнаты.

— Значит, — начал Сириус с дразнящей ноткой в голосе, — сидишь тут наедине с девушкой, которая не является твоей девушкой? Если бы я не подслушал, как вы говорили о том, что она встречается с Мэттом, я бы забеспокоился.

Гарри метнул в него колючий взгляд.

— Гермиона сама послала меня поговорить с ней.

— Очень доверчивая девушка, твоя подружка, — продолжал дразнить Сириус.

— Меня больше никто не интересует, — пожал плечами Гарри. — Она это знает.

— Хм. Ты хороший парень и хороший друг, Сохатик. Молодец, что поговорил с Джинни.

— Она не так уж плоха, когда не ведёт себя как маньяк, — признал Гарри.

Сириус разразился лающим смехом. Они как раз подошли к портрету, охраняющему их дверь.

— Какая высокая похвала.

Они вошли в уютную комнату, и Гарри почувствовал, как медленно уходит напряжение. Он просто обожал отдельные комнаты. Будет трудно вернуться в общежитие в следующем году.

— Всё в порядке, Сохатик?

Гарри обернулся и увидел, что отец стоит в дверях, озабоченно за ним наблюдая.

— В порядке, — тут же ответил он, чтобы успокоить его. — Просто... — он вздохнул и устало почесал голову, — непривычно находиться в башне. Я просто подумал, что в следующем году будет очень странно.

— И? — подсказал Сириус, догадываясь, что его беспокоит ещё что-то.

— Думаю, я переживаю, впишусь ли я, — признался Гарри, опираясь на край обеденного стола. — Я намного дальше продвинулся в практике и… ещё квиддич. Они победили без меня. — Он опустил голову, стыдясь своей мелочности.

Сириус подошёл к нему, приобнял, взъерошил волосы и отступил, как будто зная, что Гарри не будет долго это терпеть.

— Вполне естественно, что ты чувствуешь себя ущемлённым. Когда мне запретили играть в квиддич, меня бесило, что они выигрывали без меня, а я даже не хотел играть.

От этого Гарри малость полегчало.

— Может, в следующем семестре тебе следует чаще навещать Гермиону с Роном? — предложил Сириус. — Минни не будет возражать, если только ты не будешь входить через общежитие для девочек… — Гарри фыркнул. — ...и это поможет тебе снова привыкнуть к месту.

— Может, ты и прав, — согласился Гарри, отступая и останавливаясь, заметив карту на столе. — Грюм вернул карту?

Его пальцы осторожно коснулись потрепанного пергамента.

Сириус кивнул, принимая перемену темы, хотя он очевидно хотел что-то добавить.

— Ни Грюму, ни Снейпу не удалось поймать самозванцев. — Он нахмурился. — Ремус не может с уверенностью сказать, что Питер не знает, как обойти карту, и я тоже. В любом случае проверять карту сейчас довольно бессмысленно, они могли полностью уйти, чтобы заслать сюда кого-нибудь после Пасхи. — Он указал на карту. — Можешь забрать её до конца семестра. Мы возьмем её с собой в Болгарию, чтобы Ремус осмотрел.

Гарри кивнул, довольный тем, что карта вернулась к нему, пусть даже проверка ничего и не дала.

— Я пойду спать.

— Постарайся не волноваться, Сохатик, — посоветовал Сириус, возвращаясь к их предыдущему разговору. — Всё образуется.

Гарри попытался улыбнуться, но, направляясь к лестнице, не мог отделаться от мысли, что ему в жизни ничего не даётся легко.

о-о-о

6 апреля 1995

— ...и у меня в папке новые планы Томаса касательно безопасности во время свадьбы. — Клара постучала по папке для убедительности. — Нам предоставили общую планировку дома министра, поэтому у нас есть некоторое представление о том, как укрепить все слабые стороны.

Ремус кивнул, снова удивляясь щедрости Богдана, который не только предложил свой официальный дом для свадьбы, но и поделился с ними такой конфиденциальной информацией. Ремус не пренебрегал оказанной ему честью. Однако как он ладил с Богданом, так и Дора поладила с его женой Хильдой, которая оказалась буквально стихийным бедствием.

— Они предложили объединить охранников-оборотней, — бодро поведал Патрик. — Грегор разработает детальный план, а я с ним потом ознакомлюсь. Было бы логично поставить в пару людей из разных команд, и Грегор с этим согласен.

Ещё одна оказанная честь, поскольку альфе не полагалось передавать территориальные обязанности другой стае, и всё же Грегор пошёл на это ради Ремуса.

Во рту резко пересохло, и, взяв стакан воды, он сделал большой глоток прохладной жидкости.

— Хорошая новость. — Он отложил папку в сторону. — По свадьбе больше ничего?

Клара опустила взгляд на блокнот, с которым не расставалась, заправила за ух опрядь рыжих волос и вздохнула.

— Мы приготовили комнату для родителей Доры. Они должны прибыть в министерство по портключу около шести утра. Я так понимаю, вы собираетесь их встретить?

— Да, — ровно ответил Ремус, скрывая смущение при мысли о том, что увидит Андромеду и Теда впервые с тех пор, как они сообщили им о ребёнке и свадьбе.

Между матерью и дочерью разразилась нешуточная ссора. Однако они уже помирились через зеркало и по каминной сети, а также посредством длинных писем, которые вызывали у Доры и смех, и слёзы. Ей было крайне тяжело потерять расположение матери, и только твердая поддержка Теда помогла ей с этим справиться. Но она всё ещё не была уверена в реакции матери при личной встрече и переживала.

Ремус и сам не горел желанием встречаться с её родителями. Он заслуживал большего, чем разочарованный взгляд Теда и злой — Андромеды. Наверное, он чувствовал бы себя лучше, если бы они его обругали или ударили. Он это заслужил.

Едва поддавшись первому поцелую, он понял, что за этим последует, но не остановился, жаждя утешения после статьи Скитера и её последствий. Он также понимал, что совершает ошибку. На следующий день, когда они вернулись из Визенгамота, он попытался образумить Дору, но та не желала понимать его доводов. «Я обидел её», — резко напомнил себе Ремус. Он обидел её и заслужил то холодное отношение, которое она оказывала ему целый месяц.

Однако ребёнок всё изменил.

По правде говоря, Дора сомневалась, искренне не желая принуждать его к браку, но он заверил её, что действительно хочет на ней жениться. Это было ложью, но ложью во благо, — он действительно испытывал к ней чувства, иначе никогда бы не переспал с ней, но желание жениться… его не было ни тогда, ни сейчас.

Так что нет, он действительно не жаждал принимать у себя будущих родственников, но Сириус был заинтересован в том, чтобы увезти их из Британии — подальше от неизбежных последствий объявлений, сделанных в Визенгамоте накануне. Ремус не винил его за это. По радио уже вовсю их обсуждали — он немного послушал, но в конце концов отключил его.

— По свадьбе от меня больше ничего, — ответил Патрик, возвращая внимание Ремуса к встрече.

— Новости стаи? — осторожно осведомился Ремус, услышав невысказанный намёк на то, что на эту тему новости есть.

— В целом, все довольны, — начал Патрик. — Тонкс очень общительная, так что её легко приняли. Многие из нас рады новости о волчонке... — Он ухмыльнулся, когда Ремус поморщился от этого слова, — ...и все довольны тем, что наш альфа здесь и что Гарри с Сириусом собираются приехать на свадьбу.

— Но?

— Но кое-какие волнения всё же есть, — подключилась Клара. — Шан недовольна, и некоторые её слушают.

— Что она говорит такого резонирующего? — Ремус не был удивлён этой новостью: Шан вела себя с Дорой не слишком приветливо с момента их прибытия. Патрик с Кларой, по-видимому, помогли сдержать её ревность и обиду, но по мере приближения свадьбы напряжение неизбежно нарастало.

Клара с Патриком обменялись взглядами. Ремус тяжело вздохнул.

— Это из-за очередной заморочки стаи, которую я не понимаю, не так ли?

— Шан считает, что Дору нельзя считать частью стаи, пусть даже она и твоя невеста и мать твоего будущего ребёнка, — объяснила Клара. — Это резонирует с теми, кто не хочет людей в стае.

— Но в стае уже есть Гарри и Сириус, — раздраженно ответил Ремус. — Эта стая и так не состоит из одних волков.

— Ну, ты знаешь, что Шан думает о Сириусе и Гарри, — язвительно заметил Патрик, и ухмылка смягчила правду его слов. — Она хочет волчью стаю. — Он пожал плечами. — Большинство из нас признают, что стая началась с Гарри и Сириуса, и принимают их как товарищей по стае. Я не отрицаю, что немного волнуюсь по поводу их прибытия, потому что они твои человеческие беты. И всё же, судя по тому, что ты о них рассказывал, они не будут оспаривать мою позицию на стороне волков, поэтому я усмиряю своего внутреннего волка. Некоторые из нас не настолько сильны в структурировании или проведении различия между инстинктом волка и нашим собственным интеллектом.

Клара согласно кивнула.

— Шан нацелилась на тех, кто склонен с ней согласиться. Остальные её игнорируют.

— Любой, кто не хочет видеть Гарри, Сириуса или Дору в стае, вполне волен найти себе другую, более подходящую его вкусам, — жёстко отрезал Ремус, раздражённый.

Клара с Патриком опустили глаза, позволяя волку Ремуса почувствовать их покорность.

Ремус глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Чем больше времени он проводил со стаей, тем чаще его волк давал о себе знать. Его это беспокоило, но в то же время тугой узел внутри начал слабеть день ото дня.

— Мы передадим остальным твоё сообщение, — серьёзно сказал Патрик. — Большинство перестанет слушать Шан.

— Я поговорю с ней, — предложила Клара. — Если она хочет остаться, она должна смириться с твоим выбором.

— Это подводит нас ко второй части её высказываний, — пробормотал Патрик.

Ремус прищурился на бету.

— Что ещё?

— Она считает, что даже если Дора с волчонком останутся, ты должен взять себе вторую пару из волков или, по крайней мере, оставить брак открытым для возможной связи, — объяснил Патрик, как отважная бета не боясь преподнести Ремусу плохие новости.

— Чёрт подери, — выругался Ремус и откинулся на спинку удобного кожаного кресла. Бывало, альфы состояли в свободных отношениях с женщинами в стае — или мужчинами, если на то пошло (Сивый, например, был не очень придирчив в выборе сексуальных партнёров). Другие, такие как Грегор и Роберт, были счастливы в стандартном браке, но Ремус знал, что не всех это устраивает.

— Эта идея вызвала неоднозначную реакцию, — мягко вставила Клара. — Некоторые придерживаются традиций и верят, что брак священен; другие, ну, некоторые из одиноких женщин согласились, поскольку их привлекает возможность стать партнёром альфы. Они, как и Шан, горько разочарованы тем, что ты выбрал в жёны кого-то на стороне.

Ремус едва не возразил, что выбора у него особенно-то не было, однако это было бы ложью во многих отношениях, пусть даже он так не чувствовал.

— Я даю традиционный брачный обет, — твердо заявил Ремус. — Дора будет моей женой, и я буду верно чтить и уважать её.

— Хороший ты человек, Ремус, — улыбнулся Патрик и выпятил грудь. — Зато мне больше достанется.

Ремус рассмеялся, Клара тоже широко улыбнулась.

— Мы сообщим остальным. — Она встала, и Патрик последовал её примеру.

Ремус отпустил их простым кивком и вздохнул, оставшись один. Кабинет на ферме Блэков стал его убежищем — местом, где он мог спрятаться, когда ситуация с Дорой накалялась или когда стая слишком напирала. Но, оглядев уютную комнату, затенённую и освещённую мерцающим пламенем в очаге, Ремус почувствовал подступающие одиночество.

Он скучал по школьному домику. Более того, он скучал по дому Грифона. Иногда он так сильно скучал по Сириусу и Гарри, что у него болело в груди.

Особенно по Сириусу.

Они ежедневно разговаривали по зеркалу, но это совсем другое. Он привык к тому, что друг снова стал частью его жизни, и теперь чувствовал, будто вновь потерял его.

— Ты не потерял его, — строго напомнил себе Ремус, — он жив, здоров и на свободе. Ты только что с ним разговаривал!

Он закатил глаза, прежде чем их закрыть, и потёр лоб.

— А теперь ты сходишь с ума, — пробормотал он. — Разговариваешь сам с собой.

Ремус вздохнул. Он сам заварил эту кашу и теперь сам же должен её расхлёбывать. Он сосредоточился на делах и проверил, всё ли закончено на сегодня. Приведя письменный стол в порядок, он погасил огонь, запер кабинет и направился в хозяйскую спальню.

У соседней двери он замешкался и, тряхнув головой, словно желая избавиться от нервов, осторожно постучал.

Дора почти сразу же открыла дверь и впустила его, бросив быстрый взгляд в коридор, чтобы проверить, заметил ли кто-нибудь его появление. Его позабавила её скрытность. В семейном крыле они были единственными.

Он несколько неловко помялся в гостиной. Блэки довольно удобно устроили отдельные апартаменты для лорда и для леди, которые соединялись внутренней дверью, но при необходимости супруги могли жить совершенно раздельно. По прибытии они с Дорой решили спать порознь до свадьбы. Возможно, в этом уже не было никакой необходимости — после драки кулаками не машут, как говорится, но Ремус был рад возможности побыть в одиночестве. Ему не хотелось её терять после свадьбы.

— Я просто хотел проверить, как ты поживаешь, — нерешительно сказал Ремус. Они не виделись с самого обеда. — Гилби сказал за ужином, что ты плохо себя чувствуешь?

Дора поморщилась и жестом пригласила его сесть, а сама вернулась на диван.

— Понятия не имею, почему это называют утренней тошнотой.

— Я могу что-нибудь для тебя сделать? — спросил Ремус, чувствуя себя виноватым и обеспокоенным.

Дора тряхнула волосами — к его удивлению, они были её естественного чёрного цвета — и махнула рукой в сторону подноса с едой, который ей, по-видимому, принёс домовик. — Мне удалось съесть немного супа и крекеров. — Она вздохнула. — Знаешь, наш свадебный завтрак будет фантастическим, но если малой будет продолжать в том же духе, я не смогу попробовать ни кусочка.

Ремус взял её за руку.

— Я буду рад всему, что ты выберешь.

Дора благодарно улыбнулась, её серые глаза осветились любовью.

— Как мило.

Он улыбнулся ей в ответ. Выражение её лица стало озорным.

— Так что Клара с Патриком наконец доложили тебе о недовольных барышнях, лишённых твоего мужского внимания?

Ремус выразительно закатил глаза.

— Я не собираюсь спать ни с кем, кроме тебя, всю оставшуюся жизнь.

Лицо Доры просветлело.

— Я бы поняла, если бы ты...

Ремус отмахнулся от её робкого предложения.

— Мы собираемся пожениться, Дора. Мои собственные родители счастливо прожили в браке всю жизнь, будучи верны друг другу и семье. Я хочу того же.

— Я тоже, — призналась Дора со вздохом. — Наверное, я просто чувствую себя немного виноватой из-за того, что вынудила тебя жениться на себе.

— Ты не вынуждаешь меня, — машинально возразил Ремус, хотя тихий голосок в его голове соглашался с ней. Он сурово напомнил себе, что она ему нравится, вполне, и она отвечала ему взаимностью. Они были друзьями. У многих нет и этого в начале брака.

— Шан так не думает, — сухо заметила Дора.

— Шан может идти к чёрту, — решительно ответил Ремус.

Она рассмеялась, и он был рад, что сумел немного поднять ей настроение.

— Мне пора в кровать, — сказал Ремус, вставая, Дора тоже поднялась.

— Можешь остаться, — предложила она, и обнадеживающая улыбка смягчила её черты и пошатнула уверенность Ремуса, но всё же он покачал головой.

— Мне нужно выехать пораньше, чтобы забрать твоих родителей из министерства, и я хотел бы сделать это с чистой совестью.

— Точно. — Её лицо сморщилось, сначала от разочарования, а потом от ужаса при воспоминании о скором приезде родителей.

— Всё будет хорошо, Дора, — заверил её Ремус. — Анди любит тебя, а Тед держится вполне спокойно.

— Знаю, — Дора взяла себя в руки и улыбнулась. — Отдохни хорошенько. Увидимся утром.

Ремус наклонился и нежно поцеловал её в губы. Она подалась вперёд и углубила поцелуй. Он испытал соблазн заключить её в объятия, но неохотно отодвинулся, напоминая себе, что именно такие мысли привели их к нынешнему положению дел.

— Увидимся утром, — мягко сказал Ремус. — Доброй ночи, Дора.

— Спокойной ночи, Волчок, — ответила Дора с намёком на свою прежнюю дерзость.

Он воспользовался смежной дверью, чтобы перейти в свои комнаты, и долго стоял в темноте, забывшись в мыслях, прежде чем встряхнуться. Он рано встал, и у него не было ни малейшего желания сонным встречать родителей женщины, которую обрюхатил. Но готовясь ко сну, он предчувствовал, что сон придёт очень нескоро.

о-о-о

7 апреля 1995

Билл бросил последнюю партию мётел на транспортировку и проследил взглядом за тем, как они улетают. По его подсчётам, количество найденных мётел достигло поразительного количества — ста одиннадцати. Среди них были ретро модели, как в прекрасном состоянии, так и сломанные, а также самые последние экземпляры. Последнее удивило Билла — неужели в школе учились настолько избалованные детишки, что даже не заметили потерю новой метлы?

Он печально покачал головой.

Возможно, ненамеренно, но родители научили его ценить каждый заработанный галеон, сикль и кнат, а также всё, что на эти деньги куплено. Такой подход к жизни и помог ему расположить к себе гоблинов.

Он вернулся к ряду, который расчищал, и принялся за стопку книг, рассеянно разделяя их на четыре стопки — старые и ценные, в хорошем состоянии, нуждающиеся в ремонте и на безнадёжные.

Он вновь задумался о возвращении в Гринготтс после окончания службы, и в памяти всплыл разговор с Сириусом прошлым летом. Во многих отношениях он только укрепился в мысли, что больше не хочет следовать ранее составленному жизненному плану. Он понаблюдал за Сириусом и Гарри, за альянсом Поттера, и теперь больше всего на свете ему хотелось быть частью будущего, которое они строили для своего мира, иметь равноценный голос в формировании этого будущего.

Голос должен быть именно равноценным.

Потому что свой голос у него уже был. И Сириус, и Гарри находили время узнать мнение Билла, обдумать его и включить его предложения в свои планы. Ему повезло, что они не воспринимали службу как рабство, а видели в нём активного участника рода, заинтересованного в его успехе.

Сириус регулярно встречался с Биллом один на один; Гарри обращался к нему чаще, чем его собственные братья. Биллу невероятно повезло, что они игнорировали его фактическое положение — положение древнего и благородного рода Уизли — и просто следовали своим собственным убеждениям. Но больше, чем когда-либо, он жаждал заслужить реального статуса и обязанностей.

Вероятно, пришло время принять предложение Сириуса и обсудить с ним его будущее — наметить какой-то план. Он хотел вернуть место своего рода в Визенгамоте. На это могли уйти годы, поэтому Билл должен сосредоточиться на создании альянсов и репутации, необходимых для номинации. Но он чувствовал долг перед Гринготтсом и необходимость выполнить условия контракта. Билл задавался вопросом, как можно использовать должность ликвидатора проклятий в своих планах.

Дверь в комнату открылась, и Билл едва обратил на это внимание, зная, что магия не позволит войти посторонним.

— Билл! — эхом разнесся по огромному пространству голос Каро.

В ответ он выпустил в потолок сноп красных искр, по которому она нашла его через несколько минут.

— Ого, во сколько ты встал? Судя по виду, ни свет ни заря!

Билл бросил новенький, как прямиком из книжного, экземпляр книги Гилдероя Локхарта об оборотнях в стопку безнадёжных и усмехнулся.

— Может, это ты припозднилась.

Каро фыркнула и бросила ему газету.

— Всего на пять минут, — призналась она, — но у меня хорошее оправдание — меня затянула новая статья Скитер. — Она закатала рукава простой синей мантии и занялась сортировкой книг, в то время как Билл развернул газету и начал читать:

«РОД БЛЭКОВ ЗАКЛЮЧИЛ СОЮЗ С ОБОРОТНЯМИ ПОСРЕДСТВОМ БРАКА!

БЭБИ-БУМ РОДА БЛЭКОВ!

Апрельская сессия Визенгамота началась с радостного объявления лорда Блэка, касающегося его управляющего оборотня Ремуса Люпина и дочери Андромеды Тонкс, урождённой Блэк, Нимфадоры — молодые люди решили заключить узы брака!

В январе аврора Нимфадору Тонкс назначили в охрану Ремуса Люпина после скандала, вызванного публикацией деталей его случайного нападения на лордов Поттера и Блэка, по злонамеренной наводке ничего не подозревающей прессе бывшего лорда Венлока (ныне заключённого Азкабана), который планировал таким образом сорвать новые законы о существах. В феврале пара отправилась за границу, чтобы продолжить работу лорда Поттера по организации убежища для всех оборотней.

Похоже, время, проведённое в обществе друг друга, привело к чудесному головокружительному роману между молодыми людьми, кульминацией которого стало объявление о свадьбе, которая состоится 17 апреля в Болгарии, где Люпин является известным близким другом болгарского министра Богдана Обланского.

Вот как лорд Блэк прокомментировал своё объявление: “Я чрезвычайно взволнован тем, что волшебник, которого я долгое время считал своим братом, теперь официально станет членом нашей семьи и сыном рода Блэков, и, конечно же, тем, что моя кузина обрела счастье”.

Разумеется, брак этой пары был бы невозможен по предыдущим законам об оборотнях. Министр Корнелиус Фадж заметил: “Поистине удивительный день для нашего общества, когда мы можем признать, что новые законы справедливы для всех. Правительство не должно вмешиваться в сердечные дела граждан, и мы празднуем этот союз как один из первых для волшебников с ликантропией”.

Другие не слишком положительно относятся к этому социальному сдвигу. Лорд Селвин прокомментировал: “Управляющий родов Блэков и Поттеров, помимо досадного статуса ликантропа, является также образованным и искусным волшебником. Нам, однако, кажется, что он скорее исключение из правил. Возможно, этот союз будет первым, но я бы предпочёл, чтобы он был одним из немногих; сколько ликантропов обладает достаточным самоконтролем, чтобы не укусить или не обратить своего любимого человека?”

Долорес Амбридж, составитель предыдущих законов об оборотнях, в настоящее время служащая послом британского министерства, связалась с вашим скромным слугой, чтобы заявить самым вульгарным языком, что планируемый союз “отвратительный, ужасающий и противоестественный”. Она также сделала замечания относительно продолжительности жизни потомства союза, которое было передано в ДМП для дальнейшего расследования.

К слову о потомстве, лорд Блэк несколько смущённо признался, что влюбленная пара, так сказать, стартовала до сигнала палочки и уже ждёт пополнение к роду Блэков этим летом. Он сообщил, что колдомедиками подтверждено отсутствие ликантропии у плода, и беременность только красит Нимфадору. Учитывая сообщение о том, что Нарцисса Малфой, урождённая Блэк, также ожидает своего второго ребёнка, кажется, что дом Блэков благополучно возрождается и в ближайшие месяцы у них будет немало поводов для празднования. Мы с нетерпением ждем возможности осветить то, что станет светской свадьбой года!»

Билл раздраженно фыркнул от подобострастного тона Скитер, но с облегчением кивнул.

— Похоже, всё прошло лучше, чем ожидалось.

— Хотела бы я знать, сколько Сириус заплатил Рите за то, чтобы она всё так преподнесла, — заметила Каро.

Билл промолчал. Он знал о неком происшествии между Сириусом, Скитер, Боунс и Грюмом после второго задания, но не знал подробностей и решил это проигнорировать для собственного же блага.

— Но я рада за Ремуса и Тонкс, им не нужны скандалы, — продолжала Каро. — Хотя уверена, они всё равно получат кучу Кричалок.

Пожалуй, она была права. Отцу Билла едва удалось остановить маму от отправки Кричалки после того, как они получили новости. По крайней мере, теперь все знали официально. Вся эта женитьба на скорую руку и ребёнок были секретом Полишинеля всего британского волшебного общества с тех пор, как Тонкс начала рассылать приглашения.

Билл отложил «Пророк» в сторону и снова принялся за работу.

— Что ты об этом думаешь? — спросил он. — По-честному, я хочу сказать.

Каро бросила на него подозрительный взгляд и взмахнула палочкой.

— Почему ты спрашиваешь?

Билл пожал плечами, отчего чёрная футболка натянулась — он отказывался носить мантию для физической работы.

— Может, просто хочу знать твой взгляд на светскую свадьбу года?

Они ухмыльнулись друг другу. Каро вновь украдкой взглянула на него, они вернулись к сортировке книг.

— Честно говоря, думаю, мое мнение предвзято, поскольку я знаю их обоих... — Она нахмурилась, серьёзно обдумывая вопрос.

Ему нравилось, что Каро всегда находила время ответить на вопрос должным образом, даже когда не совсем понимала, почему он задан.

— Я понимаю, почему многие подумают, что пара из девушки и оборотня — это мерзко. То есть, некоторые девочки могут посчитать их союз трагически романтичным, как в сказке про «Красавицу и Чудовище», но нельзя отрицать, что она живет с переносчиком ужасной болезни. Может быть, укус или царапина во время э-э, близости не заразят её, но риск… — Каро вздохнула. — Она либо бесстрашная, либо по уши влюблена в Ремуса.

— Думаю, последнее. — Тонкс преследовала Ремуса с тех пор, как поняла, что он в поиске пары.

— Я тоже, — согласилась Каро. — И я понимаю её влечение к Ремусу как к волшебнику и мужчине — он привлекательный и могущественный, хоть и скрывает это за фасадом кроткого управляющего; он умён и образован. И он забавный. У него крайне тонкое чувство юмора, я ещё не встречала людей, подобных ему. И, конечно же, его дружба с Сириусом и Гарри выглядит очень мило и то, как сильно он их любит, просто очаровательно и…

— И меня уже мутит, — пошутил Билли и бросил на Каро недоумённый взгляд. В прошлом она шутила о своей симпатии к Ремусу и Сириусу и даже немного флиртовала с ними обоими. Может, не такая уж это была и шутка?

— Я лишь хочу сказать, что с точки зрения Тонкс, у влечения есть основания, — твёрдо сказала Каро. — И поскольку я также знаю Ремуса и уверена, что он примет все меры предосторожности, чтобы никогда не поцарапать Тонкс, и тем более не укусить её, и, хотя в теории мне кажется противной близость с оборотнем, я могу понять, почему для Тонкс с Ремусом ситуация отличается. — Она положила ещё одну книгу в стопку для ремонта. — На общественно-политическом уровне я опасаюсь, что девушки могут слишком романтизировать эту конкретную ситуацию и свяжутся с оборотнями, у которых нет такого же чувства чести или благоразумия, как у Ремуса.

Хороший аргумент, пусть и похожий на слова Селвина. Но Билл решил, что не помешает обсудить его с Сириусом.

— Что касается незапланированного отпрыска, — пожала плечами Каро, — то это их дело, что они занимались сексом и забыли принять меры предосторожности. Я думаю, что сексуальная жизнь каждого является частной. Общество должно держать свой нос подальше от этого. — Она вздохнула. — Думаю, из разговоров на эту тему меня больше всего раздражает то, что Тонкс винят за это больше всего. Хотя я не удивлена двойным стандартам, из-за которых женщину в такой ситуации считают потаскухой, заманившей бедного парня в ловушку брака.

Билл кивнул.

— Пару недель назад Гарри завалил меня вопросами о том, что приемлемо, а что нет в отношении секса до брака и внебрачных детей в волшебном мире, поскольку реакция людей на новости довольно противоречивая даже в рамках альянса Поттеров.

Он хмуро посмотрел на книгу в руках и осторожно положил в стопку старых и ценных.

— Естественно, ведь он вырос в основном в маггловском мире, — согласилась Каро. — Магглорождённому нелегко разобраться в другой культуре. Обычно даже не понимаешь, что сел в лужу, пока не начнёшь в ней тонуть. — Она на мгновение остановилась и потерла запястье. — Что ты ему ответил?

Билл поморщился и помолчал, скрестив руки на груди.

— Обещай, что никогда не расскажешь об этом моей матери.

Каро широко улыбнулась.

— Вряд ли у нас с твоей матерью когда-нибудь завяжется разговор, в котором...

— Каро!

— Ладно! — Каро подняла палочку, словно давая обет. — Обещаю.

— Я сказал Гарри, что реакция волшебного мира всегда будет такой же, как у моей мамы, когда речь заходит о сексе и браке, — — неохотно признал Билл. — А именно, по мнению моей матери, а следовательно, и всего волшебного общества, секс и дети приемлемы только в рамках брака, и они предпочитают лицемерно игнорировать свой собственный сексуальных опыт до свадьбы.

Глаза Каро расширились, и она расхохоталась, согнувшись пополам.

— О, до чего прекрасно! — воскликнула она, успокоившись.

Билл вздохнул, но её веселье было понятно.

— Гарри считает этот взгляд очень старомодным.

— В самом деле, — весело согласилась Каро, продолжая разбирать книги. — И позволь угадать: мужчина должен иметь определённый опыт, чтобы сделать первую брачную ночь незабываемой для жены — и неважно, как он получит этот опыт, если все женщины должны оставаться чистыми и невинными.

— Никто не говорил, что это реалистично, — сухо заметил Билл. — Как я и сказал Гарри, в наше время у большинства колдунов и ведьм есть небольшой опыт в этой области к свадьбе, хотя некоторые действительно решают подождать, но это сугубо личное решение. — Решение, которое Гарри пока что не было необходимости принимать, по наблюдениям Билла.

— Но общество в целом по-прежнему считает ведьму морально ущербной, если она решает вести половую жизнь вне брака. — Каро покачала головой. — Мир магглов не намного лучше — такой же патриархальный и потворствующий мужчинам. Однако он всё время улучшается. — Она вздохнула. — Должна признаться, Андромеда Тонкс меня удивила. Я думал, она будет более понимающей.

Билл вопросительно поднял бровь.

— Разве она не сбежала со своим настоящим мужем ещё будучи школьницей? — напомнила Каро.

— Да и разразился страшный скандал, — подтвердил Билл, — но она сбежала с Тедом, чтобы не попасть в ловушку брака по расчёту, и у меня сложилось впечатление, что Анди, вероятно... ну, ждала до брака.

— А! — Каро поморщилась.

Билл потёр нос запястьем.

— Я никому об этом не рассказывал, но я подслушал, как она спорила с Тедом, когда они с Тонкс не разговаривали, и она была скорее расстроена, чем рассержена. — Он нахмурился. — Она говорила, что из-за ребёнка Тонкс фактически связала себя узами брака с Ремусом, как будто существует брачный контракт, а она хотела, чтобы у Тонкс был выбор, за кого выходить замуж.

Он также полагал, что Анди расстраивало, что выбор Тонкс легкомысленно испортил политику Сириуса, который только-только восстановил их в роду Блэков.

Каро состроила рожицу — черты её лица на мгновение исказились, — прежде чем склонить голову набок, как воробей.

— У меня сложилось впечатление, что если бы они не собирались пожениться, то внебрачного ребёнка им бы так легко не простили. В маггловском мире это не было бы такой уж большой проблемой в наши дни, хотя некоторые старые кошёлки вряд ли одобрили бы.

— Гарри упомянул, что Гермиона говорила в том же духе. — Билл потянулся, разминаясь.

— Полагаю, это-то меня несколько заботит, — призналась Каро со вздохом. — Я немного волнуюсь, что Тонкс так без ума от него, а он... — Она попыталась подобрать подходящее слово, но в конце концов со вздохом признала: — ...не очень заинтересован?

Билл медленно кивнул. Не то, чтобы он не думал о чём-то подобном.

— Добавь к этому, что на неё обрушилась критика, как тонна кирпичей, будто она одна занималась сексом.… — с отвращением продолжила Каро.

— Ну, это можно понять, — сказал Билл, и отпрянул от яростного взгляда Каро. Он поднял руку, защищаясь. — Эй, я лишь хочу сказать, что для стороннего наблюдателя именно она преследовала его, и вдруг она беременна, и свадьба на носу. Признай, для большинства она будто заманила его в сети.

Каро погрозила ему палочкой.

— Так сказала твоя мать, не так ли?

— Я же говорил, она хороший барометр общей реакции, — съязвил Билл. На самом деле, в кричалке, которую перехватил отец, были почти те же самые слова, но в более жёстком тоне.

— Но ты же так не думаешь, правда? — уточнила Каро.

Билл бросил на неё быстрый взгляд.

— Я не настолько безнадёжен.

— Прости, — быстро отозвалась Каро. — Просто… думаю, меня неожиданно задевает то, как все обвиняют её, когда он мог просто держать своего дружка в штанах или позаботиться о предохранении.

— Не могу не согласиться. Ремус так же ответственен за ребёнка, как и Тонкс, и он это осознаёт. — Билл швырнул ещё одну книгу Локхарта в стопку безнадёжных. — Я надеюсь, что, ради их же блага, этот брак сложится удачно.

— Да, я тоже.

— Не передумала идти на свадьбу со мной? — небрежно спросил Билл.

Каро расхохоталась.

— И пропустить светскую свадьбу года?

Они улыбнулись друг другу.

— Удивительно, что ты всё ещё не пригласил эту хорошенькую вейлу, которая ходит за тобой по пятам, — заметила Каро, в её словах прозвучал вопрос.

— Она всё ещё школьница, — твердо сказал Билл.

— Она совершеннолетняя, но, думаю, по крайней мере твоя мама не будет винить её за то, что она разрушила твои отношения с Алисией, как она делает это со мной, — сухо сказала Каро.

— Она тебя не винит, — машинально ответил Билл, но внутренне поморщился, потому что мама автоматически возложила вину на Каро, несмотря на отрицания Билла, и он полагал, что если пойдёт на свадьбу с Каро, мама будет продолжать упорствовать в своих неверных выводах. Нужно будет поговорить с ней до свадьбы. Его разрыв с Алисией был вполне взаимным и дружеским.

Каро поднял в воздух дряхлую «Историю Хогвартса».

— В ремонт или мусорное ведро?

— Второе, — посоветовал Билл.

И они закончили с последней стопкой книг.

— Акцио сундуки для хранения книг! — прокричала Каро.

Сундуки прибыли, и спустя одно упаковочное заклинание и путешествие к транспортному устройству, книги исчезли.

Каро устало осмотрела следующую кучу хлама — огромную груду стульев.

— Напомни мне, почему мы просматриваем каждый предмет вместо того, чтобы просто искать нечто похожее на диадему Равенкло?

— Ну, потому что у нас нет гарантии, что Сам-Знаешь-Кто не превратил её во что-то другое или не создал приманку, — ответил Билл.

Она фыркнула.

— Знаешь, Брукс стал невыносим с тех пор, как «Крысиный отряд» поймал Треверса и Долохова.

Билл немного растерялся от смены темы, но решил, что ей тоже хочется в чём-то преуспеть, чтобы швырнуть этот успех в лицо Бруксу.

— Брукс придурок. Аресты ни к чему не привели, не так ли? — заметил он. — Долохов и его жуткая сестрица занимались своими делами, а Трэверс в конце концов умер, и его информация ничего не дала. — Он покачал головой, вспоминая последнее. Грюм не раскаивался в своём неверном диагнозе и не проявлял никакого беспокойства по поводу того, что заключённый потерял сознание во время допроса.

— Всё же они нашли коттедж в Озерном крае, — возразила Каро. — И получили доказательства, необходимые для рейда на корабль Дурмстранга.

— И Пожиратели смерти смылись с обоих мест задолго до того, как появился отряд, — парировал Билл.

— Поверить не могу, что они убили Каркарова, — пробормотала Каро, убирая выбившуюся прядь волос за ухо.

Билл скривился от отвращения. Каркарова жестоко пытали, прежде чем перерезать горло.

— А я не могу поверить, что они оставили его в кабинете, где его мог найти один из студентов. — По чистой случайности, авроры добрались до офиса первыми.

— Что ещё ожидать от Пожирателей смерти, Билл. Уверена, они об этом совершенно не думали, — сказала Каро с гримасой, начав сортировать стулья таким же образом, как и книги. — Я не буду страдать из-за того, что они убили одного из своих, но чертовски жаль, что они забрали с собой исчезающие шкафы, мне бы хотелось взглянуть на них — очень редкие штуковины.

На краю сознание что-то мелькнуло, и Билл остановился, рассеянно рассматривая довольно странный деревянный стул, выкрашенный в несколько зловещий зелёный цвет. В голове сложилась неполноценная картина.

— Каро, мне кажется, где-то здесь есть исчезающий шкаф, — сказал он, пытаясь вспомнить, где его видел.

— Да? — Её лицо просветлело. — Где?

Билл поджал губы и, медленно повернувшись, указал налево.

— Вон там. На пару рядов дальше.

Каро взволнованно вскрикнула и схватила Билла за руку.

— Тогда пойдём!

Он закатил глаза и позволил ей утащить себя вперед.

— Поверить не могу, что тебя так радует какая-то мебель.

Она дружески ударила его в плечо и продолжила тащить.

— Поверить не могу, что ты вспомнил, где его видел. — Она бросила на него оценивающий взгляд. — Тебе следует подумать о вступление в команду невыразимцев, когда закончишь службу Поттеру. Кроакер бы тебя прикарманил.

Билл потер лоб.

— Не думаю, что это будет возможным. — Он всматривался в мебель, мимо которой они проходили, пытаясь найти ориентир, который бы... ах! Здесь. Он указал на обветшалый деревянный шкаф.

— Это он?

— А почему бы и нет? — спросила Каро, потянув его за собой, но повернувшись к нему лицом, игнорируя их находку.

— Я думал о будущем и… — Билл пожал плечами, немного смутившись. — Уизли — древний и благородный род. Если бы прадедушка не проиграл наше место и деньги, мы могли бы помогать Гарри и Сириусу так же, как помогают Ричард Боунс и Августа Лонгботтом вместо того, чтобы помогать посредством службы и дружбы. Если верить историям о происхождении родовой магии, мы, как и они, дали клятву защищать волшебный мир, и, думаю, при виде того, как Сириус и Гарри приводят эту клятву в исполнение, я тоже этого захотел. Не знаю, продолжать ли мне придерживаться старого плана или... — Он вздохнул. — Я лишь знаю, что хочу видеть наш мир в безопасности.

— Очень мило, — серьёзно, без тени насмешки ответила Каро.

Слабый отблеск света привлёк их внимание. Каро ахнула и схватила Билла за руку.

— Это?..

Глаза Билла расширились при виде родового тотема Уизли на шкафу. Золотистая сова моргнула ему в ответ, почти гордо, и, взмахнув крыльями и слегка ухнув, исчезла...

А на месте совы осталась диадема Когтевран.