Иной расклад (гет)

Около минуты Гарри, не шевелясь, смотрел на пергамен в своих руках. Неужели неизвестный угрожает убить Гермиону? Но зачем? Она же всего лишь ребенок! Одиннадцатилетняя девчонка, не сделавшая никому ничего плохого. Но затем до него дошло. На месте Гермионы мог оказаться кто угодно: тетя Петунья, Дадли, дядя Вернон, Рон, Невилл — любой, кто дорог ему. Но что теперь делать? Не идти же одному в запрещенный коридор навстречу неизвестно кому. Но и обращаться за помощью рискованно.

— Гарри, что случилось? — поинтересовался Невилл. — У тебя такое лицо, словно ты смерть увидел.

— Все нормально. Мне, — Гарри замялся. Рон вопросительно приподнял брови, Невилл отложил перо на траву рядом с собой и уставился на друга, — мне надо срочно в замок. Написать, да, написать письмо! — увереннее закончил Гарри. — Я позже к вам присоединюсь.

Не дожидаясь ответа, он поднялся на ноги и бросился бегом в сторону замка. Только бы успеть!

Уже в коридоре третьего этажа он затормозил и задумался. Что, если это ловушка? Что, если эта чья-то шутка, например кого-то из слизеринцев? И Гермиона в полной безопасности... "Тогда почему она ни разу не ответила на твое письмо? — раздался в голове тихий голосок. — Может, она не могла? И только ты можешь ее спасти?"

Гарри глубоко вдохнули осторожно открыл ближайшую к нему дверь. Но комната, в которой он оказался, была пуста — никакой трехголовой собаки. Он тихо вышел и подошел к другой двери. Из-за нее доносились приглушенные звуки, напоминающее тихое рычание, сопровождающееся тихой мелодией. Гарри отворил дверь, приготовившись в любой момент ее захлопнуть перед мордами собаки. Но та спала. Гарри нерешительно зашел в комнату, про себя молясь, чтобы трехголовое черное чудовище, спящее на полу, не проснулось. Рядом с левой головой стояла арфа. Ее струны сами по себе вибрировали, словно по ним проводили невидимыми пальцами, отчего комната наполнялась легкой минорной мелодией. Больше никого в комнате Гарри не обнаружил, и он уже решил уйти, как заметил возле собаки открытый люк, прикрытый задней лапой.

— Только не просыпайся, — пробормотал Гарри и очень тихо подошел к собаке. Наклонившись к ней, он осторожно сдвинул лапу чудовища, открывая люк. — Хорошая собачка! — прошептал Гарри. В эту секунду музыка оборвалась, лапа, которую Гарри только что пододвинул, дернулась.

Не долго думая, Гарри прыгнул в люк. В миллиметре от его головы клацнула челюсть, и он тихо вскрикнул. Летел он недолго и приземлился на что-то очень мягкое.

— Отлично, — пробормотал он. — Хоть кости все целы.

Он попытался подняться на ноги, но что-то удерживало его в лежачем положении. Внезапно на стенах зажглись три факела, и Гарри без труда понял, что лежит на дьявольских силках, которые медленно и нежно опутывали его ноги и туловище.

— Только спокойно, — произнес Гарри. — Это не опасно. Дьявольские силки боятся огня...

На миг он задумался. Около месяца назад они с Алексом изучали заклинание, вызывающее небольшие языки пламя. Этого должно было хватить. Извернувшись, он достал из кармана палочку. Сосредоточившись, он произнес заклинание. Тут же ближайшие стебли охватило пламя, и растение тотчас же отпустило его и отползло в угол комнаты, позволяя ему подняться и подойти к двери, которую он заметил только сейчас.

Дверь легко поддалась, и он оказался в темном зале. Но стоило ему сделать еще пару шагов, как загорелся яркий свет, и он увидел, что стоит на краю шахматной доски.

— Шахматы? — удивленно произнес Гарри. — Похоже, что кто-то что-то здесь охраняет.

На другой стороне доски виднелась другая дверь. Гарри сошел с доски и, прижавшись к стене, попытался к ней пройти. Но стоило ему оказаться на одном уровне с белыми фигурами, как ближайшая пешка соскочила с доски и оказалась перед ним. Вид у нее был угрожающим.

— Чтобы попасть к двери, мне нужно выиграть? — спросил Гарри. Пешка кивнула.

Гарри вернулся к черным фигурам и прикоснулся к одному из коней. Тотчас же фигура ожила и спрыгнула с доски. Гарри встал на ее клетку, и игра началась.

В первые ему стало по-настоящему страшно. Одно дело играть в шахматы с Роном, Алексом или Гермионой, и совсем другое — против движимых магией фигур, настроенных довольно агрессивно. Каждый ход Гарри обдумывал тщательно и медленно, пытаясь предугадать ход противника. Ему казалось, что игра идет уже несколько часов. Только бы успеть!

Наконец, Гарри увидел шанс на победу. Он мог поставить мат! Сердце радостно забилось. Он уверенно сделал несколько шагов и громко произнес:

— Шах и мат!

Белые фигуры соскочили с доски, позволяя ему пройти к двери. Гарри бегом подбежал к ней и отворил. Он оказался наверху лестницы, которая вела к круглому залу. Гарри медленно начал спускаться, пытаясь понять, кто же стоит перед высоким, до боли знакомым, зеркалом. Со спины нельзя было понять, кто это. Человек был облачен в черный костюм, на его голове была надета черная шляпа.

— Поттер, — раздался шипящий голос, и Гарри почувствовал дикую боль во лбу. Вскрикнув, он прижал ладонь к шраму. — Я знал, что ты придешь.

Человек обернулся, и Гарри на миг потерял дар речи, а затем еле сдержал крик ужаса. Лицо у незнакомца было белым, словно чистый лист бумаги, с красными глазами и щелями вместо носа. Тонкие губы изгибались в угрожающей улыбке.

— Кто вы? — хрипло спросил Гарри.

— О, где же мои манеры? — незнакомец противно рассмеялся. — Меня зовут Волан-де-Морт. Думаю, тебе знакомо это имя.

В глазах у Гарри потемнело. Вот он, убийца его родителей! Монстр, убивший сотни волшебников и волшебниц!

— Ты убил моих родителей! — закричал он.

— Зачем же так кричать? — притворно удивился Волан-де-Морт. — Я тебя прекрасно слышу. Мне жаль твоих родителей. Они были бы прекрасными Пожирателями смерти. Но, увы, они выбрали не ту дорожку. Я надеюсь, ты не повторишь их ошибку. Сейчас ты подойдешь к этому зеркалу и всем своим сердцем пожелаешь достать философский камень. После этого ты отдашь его мне.

— Я ничего не буду делать, пока не увижу Гермиону живой! — перебил его Гарри.

— О, с твоей грязнокровной подружкой все в порядке, — утешил его Волан-де-Морт.

Он щелкнул пальцами, и откуда-то с потолка на пол упало чье-то тело. Гарри подбежал и с ужасом узнал Гермиону. Все ее лицо было лиловым от синяков, волосы спутались в один большой колтун, кости выпирали так сильно, что казалось, что сейчас порвут ей кожу.

— Что с ней? — Гарри прикоснулся к ее шее, нащупывая пульс.

— Она жива, можешь не переживать. Но непослушные девочки заслуживают наказания, — Волан-де-Морт противно захихикал.

— Если я достану этот камень, вы отпустите ее?

— Да, конечно. Она окажется лежащей на полу возле Большого зала. А вот ты умрешь, Поттер! Ты отнял у меня слишком многое, чтобы я тебя отпустил. Так что взгляни в последний раз на свою подружку и приступай!

— Только живи, — тихо прошептал Гарри, сжимая хрупкую ладонь Гермионы. — Прошу тебя!

Он поднялся на ноги и подошел к зеркалу. Вот оно, зеркало Еиналеж, о котором он постоянно думал в тайне от всех. Но теперь он видел только себя. Напуганного, с горящими глазами. Просто Гарри.

— Ну? — нетерпеливо спросил Волан-де-Морт. — Что ты видишь?

— Себя, — сглотнув, ответил Гарри. — Камня я не вижу.

Тут его отражение подмигнуло ему и опустило руку в левый карман брюк. Через секунду в руке у отражения оказался кроваво-красный камень. Отражение ободряюще улыбнулось и вернуло камень в карман. Тотчас же Гарри почувствовал его в своем кармане.

— Ну же? — Волан-де-Морт схватил его за плечо и тут же отдернул руку, которая покрылась волдырями, словно он опустил ее в огонь.

Гарри уставился на него. Плечо горело так, что почти не замечалась боль в шраме.

— Отдай мне камень, Поттер!

— Ни за что! — Гарри подскочил к нему и придал руки к его лицу. Тотчас же ладони взорвались оглушительной болью, и мальчик закричал. Ужасающее безносое лицо начало покрываться волдырями. Волан-де-Морт попытался оттолкнуть от себя мальчишку, но тот вцепился левой рукой в его шею. В глазах Гарри начало темнеть, и уже на грани сознания он увидел красные глаза в нескольких сантиметрах от своего лица. А затем наступила тьма.

* * *

Гарри и Гермиона лежали на лужайке за домом и смотрели на облака. Гермиона выглядела уже значительно лучше: ужасающая синева исчезла с лица, кости все еще выпирали, но Гермиона уже не напоминала жертву концлагеря. Ее волосы слегка завивались, и Гарри с легкой грустью вспоминал о тугих кудряшках. Они ни разу не обсуждали того, что произошло в том зале. Гермиона до сих пор вздрагивала, когда к ней кто-то обращался, но потихоньку приходила в себя.

Как выяснили директор и профессор МакГонагалл, ее похитил профессор Квирелл, которым управлял Волан-де-Морт. В его тело и вселился темный волшебник, пытаясь достать из зеркала философский камень.

Гарри до сих пор видел во сне красные глаза убийцы своих родителей. Он просыпался в слезах и холодном поту и утыкался лицом в подушку, чтобы не разбудить семью своими рыданиями. Никому, даже Рону и Невиллу, он не рассказал о встрече с Волан-де-Мортом. Единственным, кто об этом узнал из его уст, был директор Дамблдор. Тот посоветовал Гарри попытаться отвлечься и наслаждаться каникулами, и этому совету Гарри пытался следовать.

— Знаешь, мои родители разводятся, — печально сказала Гермиона. — Отец уезжает в Австралию.

— Мне жаль, — Гарри ободряюще сжал руку подруги.

— Мне тоже. Но главное, чтобы они были счастливы, — Гермиона взглянула на Гарри и улыбнулась. — Пойдем в дом, мама испекла миндальный торт.

Она легко поднялась на ноги и забежала в дом. Гарри чуть помедлил. Он был рад провести пару недель в гостях у подруги. В августе она обещала приехать к нему погостить, и Гарри предвкушал веселые каникулы. Он взглянул на безоблачное небо, освещаемое ярким солнцем. Он зашел в дом, даже не подозревая, что на горизонте собираются тучи, которые принесут намного больше боли и разочарования, чем этот учебный год.