Гарри Поттер и Тайный Враг (джен)

Гарри, Тео и Блейз направлялись в Большой зал на завтрак, когда на них налетел Джим, чьи глаза были почти бордовыми от ярости. За ним спешила большая часть второкурсников Гриффиндора, одна половина которых пыталась его успокоить, а вторая просто собиралась насладиться шоу.

Прежде чем Гарри что-нибудь успел сказать, Джим уже подошёл к нему вплотную.

— Слушай, я сказал тебе вчера, что это был не я! Кошку не трогал, стены не малевал! Я придерживаюсь нашего соглашения! Верни её мне!

Гарри моргнул.

— О чём, во имя Мерлина, ты толкуешь, младший братец? — спросил Гарри.

На словах «младший братец» Джим практически зарычал, чем немного удивил Гарри. Старший из братьев думал, что Джим уже давно не обращал внимания на такую подколку, но, видимо, она всё ещё его раздражала.

— Мантия, Гарри! Я знаю, это ты забрал её. Я знаю, что ты думаешь, что это отличный способ отомстить мне. Ты посмеялся. Верни мне её!

Пламя пылает.

На это Гарри сделал шаг назад.

— Кто-то украл семейную реликвию Поттеров? Нет, я перефразирую. Ты позволил кому-то украсть семейную реликвию Поттеров?

Лицо Джима затряслось.

— Я никому ничего не позволял. Ты забрал её, пока я спал. И я знаю, что это был ты, потому что ты оставил самодовольную записку!

— Джим, успокойся, — настойчиво сказал Невилл, но Джим его проигнорировал.

Пламя ревёт.

— Записку, — презрительно сказал Гарри. — Зачем мне оставлять тебе записку после того, как я украл что-то у тебя?! Это… для новичков.

— ЧЁРТ ТЕБЯ ДЕРИ, ГАРРИ!

НЕУПРАВЛЯЕМО.

К этому моменту вокруг начала собираться толпа. Внутри Большого зала профессор Локонс прервал свой разговор с профессором Стебль о мандрагорах и пошёл посмотреть, что происходит.

— Джим, — сказала Гермиона, — пожалуйста, успокойся.

— ХВАТИТ ГОВОРИТЬ МНЕ «УСПОКОЙСЯ»! — взревел Джим.

Гермиона сделала шаг назад.

РВЁТСЯ НАРУЖУ.

— И кроме того, — ледяным голосом сказал Гарри, ибо его уже начала раздражать воинственность братца, — зачем мне вообще красть у тебя мантию, если я уже доказал, что я могу просто обмануть тебя и заставить дать её мне всякий раз, когда мне нужно?

Голова Джима дернулась в сторону брата. Он был слишком зол, чтобы ответить, слишком зол, чтобы даже подумать о чём-нибудь, кроме красной пелены, начавшей застилать его взор.

БУМ.

С первобытным рёвом Джим бросился на Гарри прежде, чем кто-нибудь успел отреагировать, сбивая того с ног. Затем он начал осыпать голову брата ударами, непрерывно крича.

— Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! НЕНАВИЖУ! ЛУЧШЕ БЫ ТЫ ОСТАЛСЯ С ДУРСЛЯМИ И СДОХ ТАМ!

Спустя пару секунд шока Невилл и Тео схватили Джима за руки и оттащили его от Гарри. В ту же секунду в дело вступили бойцовские рефлексы Джима. Он быстро стряхнул обоих мальчиков с рук и повернулся к брату. Мгновенно он заметил три вещи. Первая: из носа Гарри текла кровь. Вторая: в руках у Гарри была палочка. И третья: глаза Гарри были ещё зеленее, чем обычно.

— ФЛИППЕНДО! — ледяным голосом произнёс Гарри.

Энергия заклинания смела Джима и, подняв его в воздух и пару раз крутнув, отбросила его метров на пять. Мгновенно оба мальчика вскочили на ноги. Джим вытащил свою палочку. Большинство студентов бросились с линии огня, но Невилл встал между братьями, расставив руки.

— ПРЕКРАТИТЕ! ВЫ ОБА! — заорал он. Ни один из Поттеров палочки не опустил.

— Я, пожалуй, согласен. ЭКСПЕЛЛИАРМУС ДУО!

Сверкнула вспышка света — и палочки Гарри и Джима вылетели у них из рук и приземлились у ног профессора Локонса.

— Так, кто-нибудь объяснит мне, что, во имя растянутых трусов Мерлина, ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!

— Псих-Который-Выжил на меня напал, сэр, а я защищался, — сказал Гарри.

— Да, заклинанием, которым вы могли легко сломать своему брату шею, не говоря уже о студентах, которых он мог покалечить, если бы приземлился на них. Ваша версия, гриффиндорский Поттер?

— Змея украла у меня то, что принадлежит мне, — сказал Джим.

— Ложь, — прервал его Гарри.

— Хватит! — сказал Локонс, раздражённо потирая лоб. Послав пару слабеньких исцеляющих заклинаний в Гарри и Джима, а также «Скурджифай» на заляпанную кровью рубашку Гарри, он заговорил снова.

— Вы двое идёте со мной к директору. Сейчас же! — немного подумав, Локонс повернулся к Невиллу. — Да, Лонгботтом. Одно очко Гриффиндору за безрассудную храбрость и попытку остановить драчунов. Очень смело, но в будущем я бы рекомендовал «Протего».

* * *

Пятнадцать минут спустя братья стояли в кабинете Дамблдора. Также присутствовали Локонс, МакГонагалл, Снейп и взрослые Поттеры. Джеймс выглядел так, словно только что поднялся с кровати. Джим тупо смотрел в пол, пребывая в состоянии фуги⁽¹⁾, а Гарри, успокоившись с помощью окклюменции, натянул на лицо непроницаемую маску, очень похожую на ту, что сейчас была на лице его декана.

— Значит, если подытожить, Джим, — начал Дамблдор, — ты проснулся утром и увидел, что твоя мантия-невидимка пропала. Ты говоришь, что там было письмо, указывающее, что её украл твой брат, но оно сгорело, как только ты его прочёл. Ты решил поговорить с братом, а затем, не удовлетворившись его ответами, набросился на него с кулаками. Я правильно все понял?

Не поднимая глаз, Джим кивнул.

— Гарри, у тебя есть, что добавить?

— Только для протокола, я не брал мантию. Если честно, я даже немного польщён, что Джим думает, что я настолько неуловим, чтобы пройти незамеченным всю школу от подземелий до башни Гриффиндора посреди ночи, обойти охрану гостиной и вскрыть его сундук так, чтобы ни он, ни его одноклассники не проснулись. Но я повторю, я не брал мантию, — Гарри повернулся к Джеймсу. — И раз уж мы начали эту тему, мне любопытно: мантия разве не связана магией с семьёй? Потому что если связана, то мне видится несколько неувязок с законами — конкретно в том плане, что ты отдал её своему второму сыну, а не наследнику.

Джеймс вздрогнул от завуалированного выпада.

— Мантия связана магией, Гарри. Ты получишь свои права на неё, как только станешь вероятным наследником. Но до этого я решаю, кому её давать, и поскольку Джим — Мальчик-который-выжил, я решил, что мантия ему будет нужнее, даже несмотря на то, что не он мой наследник.

— М-м-м. И в результате он потерял бесценную реликвию Поттеров.

— Я ничего не терял! — зло сказал Джим. — Она была украдена.

— Хватит, — сказал Дамблдор. — К мантии мы вернёмся позже. Сейчас я хочу поговорить о ваших наказаниях. Джим, тебя серьёзно наказали в прошлом месяце после того, как из-за тебя пострадал твой брат. И ты снова напал на него. Гарри, я понимаю, что ты хотел защититься, но в школе действуют очень строгие правила, касающиеся использования магии, как средства насилия, правила, которым нужно следовать. Вы меня поняли?

Джим молча кивнул.

— Если честно, — начал Гарри, — я пытался защитить не себя, а Невилла Лонгботтома и Теодора Нотта. Джим, видимо, знает… кунг-фу или что-то в этом духе.

— Тхэквондо, — тихо сказал Джим.

— Плевать, — зло оборвал его Гарри, — короче, он начал бить их за то, что они пытались его оттащить от меня, и я беспокоился о них. Я понимаю, что «Инкарцеро» было бы лучшим и более безопасным решением. Прошу прощения за то, что сорвался и позволил своему гневу взять верх. Разумеется, я приму любое наказание, которые вы сочтёте необходимым.

— Кхм, — заговорил Локонс, — как профессор, который был свидетелем этой сцены, директор, могу я предложить, чтобы мистеры Поттеры отбывали наказание со мной? Очевидно, что чистка картин и трофеев на протяжении месяца не произвела особого впечатления на младшего Поттера. У меня есть несколько мыслей о том, как я могу помочь этим двум славным парням преодолеть их разногласия.

Дамблдор посмотрел на МакГонагалл и Снейпа, чтобы убедиться, что они не возражают.

— Очень хорошо, Златопуст. В таком случае, я назначаю близнецам Поттерам пять часов отработок в неделю на протяжении следующего месяца. После этого, Джим, ты, как зачинщик драки, понесёшь дополнительное наказание, которое будешь отбывать до конца семестра. Мальчики, я искренне надеюсь, что вы воспользуетесь возможностью преодолеть ваши разногласия. Братья, в особенности близнецы, не должны так враждебно относиться друг к другу.

Из уст Дамблдора это прозвучало так, словно у него и у самого была похожая история. Джим продолжил сверлить взглядом пол, а Гарри бесстрастно посмотрел на Дамблдора, словно говоря, что у него нет никакого интереса к «преодолению разногласий» с Джимом.

— Джим, — серьёзно сказал Дамблдор без своего обычного блеска в глазах, — насилие против другого студента неприемлемо. И хотя Гарри и получил наказание за использование потенциально опасного заклинания, это всё равно был акт самозащиты, который ты спровоцировал. Твоё пребывание в этой школе продолжится частично из-за того, что после почти пятидесяти лет на посту директора я никогда не исключал студента, и из-за того, что ты отпрыск древнего и благородного дома, который обладает определёнными привилегиями, которых лишены большинство учащихся. Тем не менее, если ты снова совершишь подобный проступок, я подниму этот вопрос на собрании совета попечителей школы и буду просить, как минимум, отстранения, а может и немедленного исключения. Ты меня понял?

Быстро моргая, словно борясь с подступающими слезами, Джим кивнул снова.

— Теперь, — продолжил директор, — о пропавшей мантии. Похода в Хогсмид не будет до следующего декабря, поэтому ни один студент не покинет школу так, чтобы его не засекли чары. Значит, мантия останется в замке. Я объявлю о её исчезновении за обедом и дам вору одну неделю, чтобы вернуть её. После этого, если мантию не вернут, мы обыщем замок, искать будут профессора и домовые эльфы. Студент, у которого найдут мантию, будет наказан отработками с мистером Филчем до конца учебного года и потерей пятидесяти очков факультета. Вас это устроит, лорд Поттер?

Судя по лицу Джеймса, его это нисколько не устраивало, но он нехотя кивнул. На этом дисциплинарное собрание закончилось.

Пять минут спустя Джим был в мужском туалете, выблёвывая в унитаз от стресса всё, что было у него в желудке.

* * *

2 ноября 1992

Следующим вечером Гарри и Джим пришли на их первую отработку с профессором ЗОТИ. К удивлению Гарри, в центре комнаты стоял стол для игры в пинг-понг. Он знал, разумеется, о странной одержимости Локонса маггловской игрой (о которой Гарри знал, но никогда не играл сам) и о том, что профессор решил сфокусировать работу команды «Контрудар» на ней. Но чтобы использовать её в качестве отработки…

— А, джентльмены, как раз вовремя. Теперь, гриффиндорский Поттер, раз уж вы уже знакомы с этой игрой, я попрошу вас подождать пару минут, пока я объясню основы слизеринскому Поттеру.

И с этими словами Локонс начал быстро объяснять правила сбитому с толку Гарри, после чего они сыграли пару подач, чтобы тот понял, что к чему.

— Думаете, ухватили суть, слизеринский Поттер?

Гарри кивнул.

— Прекрасно! Теперь — последний штрих.

Он вытащил палочку и, коснувшись ею шарика, пробормотал короткое заклинание, после чего сильно послал мячик в сторону Гарри так, чтобы тот не успел среагировать. Мячик проскользнул сквозь его защиту, и в этот момент Гарри почувствовал болезненный укол в свою левую ягодицу, как будто кто-то уколол его булавкой.

— На мячике теперь лежит слабенькое проклятье. Если вы проигрываете подачу, вы почувствуете очень слабый жалящий сглаз на случайной точке вашего тела. Недостаточно, чтобы навредить или даже оставить после себя боль, но достаточно, чтобы… раздражать, — с этими словами он протянул ракетку Джиму, который хищно оскалился, глядя на брата.

— Сэр, — напряженно сказал Гарри, — могу я напомнить вам, что мы здесь потому, что Джим физически напал на меня? И теперь вы даёте ему возможность пытать меня на наших отработках?! Он учился играть в эту игру с сентября! Это абсолютно нечестно!

Джим на это только ухмыльнулся, а Локонс просто смотрел в потолок, задумчиво постукивая себя палочкой по подбородку, словно обдумывая ситуацию.

— Хм-м, полагаю, в ваших рассуждениях есть здоровое зерно, слизеринский Поттер.

Локонс подошёл к Джиму и коснулся палочкой его ракетки, трансфигурируя её в узкий тридцатисантиметровый стержень с ударной поверхностью на конце размером не больше десяти сантиметров в диаметре. Теперь настала пора напрячься Джиму, а Гарри хищно оскалиться.

— Начинайте! — сказал профессор.

Парни начали часовую сессию пинг-понга, перемежающуюся ворчанием, шипением и тихими ругательствами всякий раз, когда кто-то из них набирал очко. Поначалу Гарри одерживал верх и испытывал жестокое удовольствие всякий раз, когда Джим вздрагивал в ответ на жалящее заклятье. Однако спустя тридцать минут его собственные ахи и вздохи стали учащаться, и он, наконец, понял, почему: его ракетка уменьшалась.

— М-м, профессор Локонс? Мне следует что-то знать о своей ракетке?

— А, вы, наконец, заметили! Да, слизеринский Поттер. Ваша ракетка зачарована так, что спустя определённые интервалы она будет слегка уменьшаться — до тех пор, пока не достигнет размеров ракетки вашего брата. Уровень её уменьшения зависит от того, как много безответных очков вы сможете набрать, но очки не будут считаться, если гриффиндорский Поттер будет выжимать из себя максимум, пытаясь отбить ваши подачи. Таким образом, он не может просто дать вам выиграть, чтобы уменьшить вашу ракетку до размеров своей.

Оба брата прожгли Локонса недовольными взглядами.

— Я всегда считал семейную вражду замечательным мотивационным инструментом. Вы не согласны? ха-ХА!

Близнецы проиграли ещё двадцать минут, после чего их отработка на сегодня закончилась. Спокойно сложив ракетки, они ушли, не сказав друг другу ни слова, обдумывая, что им придётся проводить так каждый вечер на протяжении месяца.

Как только дверь закрылась, Локонс подождал пару секунд, а затем сотворил «Фините» на дальний угол комнаты, развеивая дезиллюминационное заклятье, которое до этого скрывало зрителя отработки Поттеров.

— Ну, мисс Лавгуд? Вы что-нибудь заметили?

Луна Лавгуд посмотрела на свои заметки, которые она тихонько делала весь последний час.

— Что-то не так с Джимом. Вообще-то, я думаю, что что-то не так с ними обоими, но что-то сильно не так с Джимом. Как будто у него внизу живота гигантский мозгошмыг, который становится всё больше и больше, пожирая стрекомух-злюк.

Локонс продолжал смотреть на Луну, ничем не показав, удивили или сбили ли его с толку её слова.

* * *

6 ноября 1992

После начала отработок Гарри старался использовать каждую возможность попрактиковаться в пинг-понге, бесконечно доставая Драко, Седрика, Джастина и вообще всех из команды «Контрудар», с кем у него были хоть сколько-нибудь нормальные отношения. Может, Джим и занимался пинг-понгом на два месяца дольше, но у Гарри были связи. И действительно, репутация Джима была настолько печальной, что большинство из его команды отказывались играть с ним, и ему пришлось научить играть Рона, чтобы ему было с кем практиковаться. Гарри также периодически доставал Джастина, чтобы тот подсказал ему возможности тренироваться одному. И хотя Джастина раздражало, что к толпе людей, постоянно пристающих к нему с вопросами о пинг-понге, добавился ещё один человек, он считал Гарри хорошим другом. Тем более в то время, когда остальные члены команды «Контрудар» желали видеть Джастина в качестве партнёра по игре или учителя, Гарри оказался первым человеком, который спросил его о том, как можно улучшить свою игру одному; и, если уж на то пошло, первым человеком, достаточно умным, чтобы спросить о таких вещах, как подкрутка мяча, без того, чтобы Джастин сначала объяснил эту концепцию. Джастин также был благодарен за заблаговременное предупреждение об уменьшающихся ракетках, поэтому он не слишком удивился, когда пришёл на тренировку и обнаружил, что его собственная ракетка, как и ракетки других членов команды, уменьшилась в размере до уровня ракетки Джима. И хотя Драко и Чжоу немного поворчали от дополнительной сложности, Джастин был в восторге от того, как магия может помочь ему вывести его игру на новый уровень.

К пятнице Гарри надоел половине слизеринцев тем, что всё время ходил с уменьшенной ракеткой, чеканя на ней мячик. Он даже попросил Флинта превратить стол в Логове принца в стол для пинг-понга. Рунослед был в ярости, другие змеи просто удивились, особенно Нидхогг, но когда Гарри объяснил, зачем это нужно, крайт сразу же одобрил любые средства, если они помогут Гарри причинить настоящую (хоть и незначительную) боль своему брату. Он назвал это «играми на доминацию».

Учебная группа Гарри встретилась в пятницу. Прежде чем сесть, Гарри передал Джастину клочок пергамента.

— Кое-что, чтобы отплатить тебе за твою помощь на этой неделе, — сказал Гарри.

Джастин развернул пергамент и поднял бровь.

— Абленкен?

Гарри улыбнулся.

— «Абленкен» — это малоизвестное немецкое заклинание, изобретённое в середине девятнадцатого столетия. Я нашёл базовое заклинание в книге «Квиддич с древнейших времён и до наших дней» пару дней назад и слегка адаптировал его. Изначальная идея состояла в том, что ты можешь зачаровать биту загонщика, чтобы она летала сама по себе, когда у тебя нет достаточного количества людей для тренировки. К сожалению, заклинание работало не слишком хорошо, потому что, даже зачарованная, бита не могла двигаться так же быстро, как игрок на метле. Но оно прекрасно работает на маленьких объектах, типа ракетки, которым нужно двигаться в пределах двух метров, чтобы отбить что-то. Его также можно использовать для фехтования и, скорее всего, для тенниса. Ну и для пинг-понга, конечно. Оно будет играть на том же уровне, на каком находится волшебник, наложивший его, то есть ты сможешь играть в пинг-понг против себя самого.

Джастин просиял.

— Это невероятно, Гарри!

— Всё, о чём я тебя прошу — это не делиться этим заклинанием с Джимом… или с кем-то, кто может поделиться им с Джимом.

Джастин коснулся пальцем кончика своего носа.

— Замётано.

— Кхм, — кашлянула Гермиона, привлекая внимание, — давайте закончим трепаться о пинг-понге. У нас сегодня много работы.

Группа потратила следующие два часа, обсуждая материал, пройденный за последнюю неделю. В конце Гермиона спросила, остались ли у кого-нибудь какие-то вопросы, и, разумеется, всплыла темы Тайной Комнаты.

— Ну, — начала Гермиона, — мы просили рассказать о Тайной комнате профессора Бинса в среду. Он сказал, что комната — миф, но также сказал, что в сорок третьем году было несколько случаев нападений на студентов, после чего те цепенели, прямо как Миссис Норрис. Что послужило причиной оцепенения, до сих пор никто не знает. Ходили слухи, что это сделал монстр Слизерина, который живёт в Тайной комнате и которого выпустил так называемый наследник Слизерина. Но это никак не было доказано. Одна студентка погибла, и после этого нападения прекратились. У кого-нибудь есть, что добавить?

Тео посмотрел на Гарри, который едва заметно кивнул.

— Мы нашли кое-что ещё в старых подшивках «Пророка» за то время. Имён студентов там не было, но четверо студентов — все магглорожденные — подверглись оцепенению в период между январём и мартом сорок третьего года. Пятая магглорожденная не только подверглась оцепенению, но ещё и погибла. Она и была последней жертвой. Она была когтевранкой, но её имя неизвестно, предположительно из уважения перед семьёй жертвы. Читатели спекулировали, что вся эта история была просто серией розыгрышей против магглорожденных, предположительно организованных ярыми сторонниками чистоты крови. «Пророк» в то время был относительно про-магглорожденной и анти-чистокровной газетой из-за гриндевальдовского конфликта, и смерть девочки выставили так, как будто это была случайность. Также там было сказано, что неназванный третьекурсник из Гриффиндора был исключен почти сразу после смерти девочки. Журналисты сделали хорошую историю, намекая на то, что исключённый студент был ответственен за нападения, но никаких доказательств предоставлено не было.

— Гриффиндорец? — воскликнул Энтони Голдштейн. — Который также наследник Слизерина? И как это возможно?

Тео пожал плечами.

— Шляпа сортирует туда, куда считает нужным. Не думаю, что есть гарантии, что потомки основателей обязательно должны оказаться на факультете предка.

— Сомневаюсь, — немного раздражённо сказала Сьюзан Боунс, — если честно, я не могу представить как Захария Смит попал в Пуффендуй, за исключением того, что он потомок Хельги Пуффендуй.

— Пусть так, — сказала Гермиона, — но если мы примем за истину надпись на стене рядом с туалетом девочек, то получается, что среди нас есть наследник Слизерина, у которого есть доступ к той же технике нападений, которая использовалась в сорок третьем году, независимо от того, проклятье это или заклинание. Гарри, если кто и знает, то это ты. У Слизерина есть наследники, которые сейчас могут быть в Хогвартсе?

Гарри улыбнулся.

— Думаю, Блейз сможет рассказать лучше. Он занимался этим вопросом с воскресенья.

Блейз порылся в своих записях и начал свой рассказ.

— Ну, для начала, надо сказать, что, разумеется, у Салазара Слизерина есть наследники. Он умер в одиннадцатом веке в возрасте ста восьмидесяти семи лет, пережив трёх жён, от которых у него было шестнадцать законных детей плюс неизвестное число бастардов. Из законных детей семеро было девочками, которые вышли замуж в другие семьи, но мальчики продолжали носить семейную фамилию, которая, кстати, существует и по сей день.

— Если это так, — начала Падма, — почему за последние четыре века ни один студент, носящий фамилию Слизерина, не поступил в Хогвартс? Я просмотрела списки студентов, и с шестнадцатого века не было ни одного студента, который бы носил эту фамилию.

— Да, — кивнул Блейз, — если быть точным — с 1588 года, года испанской армады.

— Что? — спросила удивлённая Гермиона.

— В 1588 году король Испании Филипп II предпринял попытку вторжения и завоевания Англии, собрав величайшую армаду кораблей в истории. Из-за различных факторов — плохого планирования, неожиданных погодных условий и магической интервенции английских волшебников и ведьм — вторжение провалилось.

— Я всё это знаю! — раздражённо сказала она. — Ну… часть про магическую интервенцию я не знала, но историю армады — конечно! Британская магглорожденная, не забыл? Но какое это имеет отношение к семье Слизерина?

— Ну, чего магглорожденные, скорее всего, не знают, так это того, что перед принятием Статута о секретности в 1692 году маггловское и волшебное общества были интегрированы гораздо сильнее, чем можно сейчас подумать. То, что магглы называют испанской армадой, было, вообще-то, совместным предприятием испанской монархии и испанского волшебного правительства, которое в то время возглавлял герцог Эстебан де Кортез-Слизерин. Сделка состояла в том, что волшебники помогут магглам завоевать Англию и установить здесь католическую монархию, а магглы помогут испанским волшебникам установить контроль над Хогвартсом и принудить членов Визенгамота к вассальной клятве испанской ветви дома Слизерин. К счастью для Британии, армада потерпела неудачу.

— Погоди минуту, — прервал его сомневающийся Джастин Финч-Флетчли. — Филипп II был союзником волшебников?! Он же развязал руки испанской инквизиции!

Блейз пожал плечами.

— Джастин, одна из причин, почему наш учитель истории уже двести лет, как призрак, одержимый гоблинскими восстаниями, — это то, что ведьмы и волшебники сами не слишком хорошо понимают, как много истории было переписано после принятия Статута о секретности. Факт того, что Эстебан Слизерин был влиятельным членом испанской аристократии до принятия Статута о секретности, не вызывал ни у кого вопросов до тех пор, пока Статут не вычеркнул этот факт из книг по истории магглов и магов. Настоящая испанская инквизиция занималась насильственным обращением евреев и мавров в католичество, и ей абсолютно не было дела до волшебников, пока они были верны королю и Папе. Именно в этом порядке.

— Папа знал о волшебниках?! — ещё с большим сомнением воскликнул Джастин.

— И всё ещё знает, — сказал Тео. — Причина, по которой ты не видишь в Хогвартсе значительное количество студентов из католических стран типа Испании, Италии, Бразилии или Ирландии — Блейз и Симус Финниган не в счёт — это то, что большинство молодых волшебников и ведьм из этих стран обычно идут в магические школы, управляемые различными магическими орденами под патронажем католической церкви, которыми управляют жрецы и сёстры, которые также являются волшебниками.

Большинство магглорожденных и полукровок в группе выглядели потрясёнными, услышав о волшебниках и ведьмах, которые живут и здравствуют под крылом католиков. Невилл же задумчиво кивнул.

— Ну, кстати, логично, — начал он. — Почти-безголовый Ник, призрак башни Гриффиндора, говорил, что он был придворным волшебником короля Генри VII. И никому не было до этого дела. На самом деле, если я верно помню, его казнили не за то, что он был волшебником, а за то, что он напортачил с заклинанием, которое он творил по просьбе одного из придворных. Я предполагаю, что больница святого Мунго появилась ещё до англиканско-католического раскола, поэтому она так и называется, несмотря на то, что англиканская церковь не признаёт святых.

— Мы немного отвлеклись, — сказал Гарри, — если мы начнём говорить о волшебных религиях, мы застрянем тут на весь день. Давайте вернёмся к армаде и её последствиям для семьи Слизерина.

— Да, — сказал Блейз, — короче, армада потерпела неудачу, и, для того, чтобы отомстить испанской ветви семьи Слизерина, Визенгамот принял закон — Акт о наследовании 1588 года — который, в числе прочего, волшебным образом лишил всех наследников Слизерина каких-либо прав на Хогвартс. Он также налагал настоящее проклятие на любого, кто носил имя Слизерин, ступившего на Британские острова. Потомки Слизерина, которые в то время всё ещё жили в Британии, были вынуждены изменить свои фамилии и отказаться от каких-либо прав на Хогвартс или эмигрировать.

— Ну, то есть, наследники Слизерина есть в Британии, но только в биологическом смысле, — сказала Гермиона. — Никто из них не имеет никаких прав. Мы знаем, о каких фамилиях идёт речь?

Слово взял Гарри.

— Для тех семей, которые официально отказались от своего слизеринского наследия, записи об изменениях были волшебным образом удалены. Все, кроме самих слизеринских семей, забыли, что эти семьи когда-либо были связаны с Основателем, и большинство волшебников в этих семьях замалчивали свою принадлежность, потому что родство со Слизерином в то время считалось почти предательством Родины. Если только конкретная семья не вела дотошных записей о своём происхождении, сегодня нет официального способа доказать, что они потомки Салазара Слизерина.

Были, конечно, неофициальные способы. Ну, например, магический гобелен в Логове принца содержал точные записи о каждом волшебнике и ведьме, которые вели свою родословную от Салазара Слизерина, включая тех, кто изменил свою фамилию. Или, например, дар змееуста, который, предположительно, передавался из поколения в поколение, хотя было неясно, может ли это юридически поддерживать гипотетическое требование наследства. Ни то, ни другое не имело значения, ибо Гарри не собирался делиться этими сведениями с учебной группой, независимо от того, насколько он доверял своим неслизеринским друзьям.

Сьюзан Боунс, которая обычно сидела тише воды, ниже травы, внезапно вскочила на ноги.

— Ну-ка погодите! — воскликнула она и бросилась на второй этаж библиотеки, откуда спустя минуту вернулась с тяжеленным фолиантом «Записи Хогвартса: 1925-1950».

— Школа ведёт записи обо всех студентах, которые распределялись, выпускались и сдавали СОВЫ и ЖАБА. Я нашла их в прошлом году, — она осеклась и немного погрустнела, — хотела посмотреть на своих маму и папу, — она кашлянула и продолжила. — Короче, если наш таинственный третьекурсник-гриффиндорец был исключён весной 1943 года, значит он был распределён в сентябре 1940-го и должен был сдавать СОВы в июне 1945-го. Тот, кто будет в первом списке, и которого не будет во втором — и есть студент, который был исключён.

— Потрясно, Сью! — воскликнул Джастин.

Сьюзан улыбнулась и открыла страницу распределений сорокового года. Скопировав её чарами «Джеминио», она повторила то же со списком сдавших СОВы в сорок пятом и начала сравнивать.

Спустя уже пару минут, она вытаращила глаза.

— Ух ты!

— Что? — спросил Гарри. — Есть совпадение?

— Да, — потрясённо сказала она, — единственный человек, который был распределён в Гриффиндор в сороковом и не сдавал СОВы был… Рубеус Хагрид!

Ребята в шоке уставились друг на друга. Наконец, слово взял Блейз.

— Должен признать — злой гений отлично маскируется.

АЗ1. Пожалуйста, не расстраивайтесь из-за католического волшебства. Я не собираюсь в ближайшее время вдаваться в магическую религию, но мне кажется очевидным, что британские волшебники признают Рождество и Пасху не меньше, чем британские магглы. Ничто не указывало на то, что Молли посылала Гарри свитер на Йоль, Сатурналию или зимнее солцестояние, и я не вижу особых признаков дохристианского языческого мистицизма в магии, практикуемой в Хогвартсе. Действительно, тот факт, что в большинстве заклинаний используется исковерканная латынь, свидетельствует о том, что дохристианский языческий мистицизм Британии не пережил римского вторжения. Поэтому мы видим так много латинских имён типа Люциуса, Северуса, Минервы, Филиуса и Септимы. Наконец, мы видим только три европейские школы: Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг. Конечно, я не могу себе представить, чтобы ирландские магглорожденные волшебники отправлялись в шотландскую школу под руководством Лондонского правительства. Моё решение — сеть приходских школ, управляемая тайным магическим крылом католической церкви, которое по идеологическим причинам, восходящим к Генриху VIII, просто не имеет ничего общего с британскими волшебниками. Ведь неоднократно утверждалось, что о магии знает каждый мировой лидер, и, нравится это или нет, Папа Римский — мировой лидер. Если я когда-нибудь разберусь с этой историей, я дам вам знать, но не думаю, что это будет раньше 5 или даже 6 курса. В каноне в этих годах ничего особенного не происходит — просто капризные подростки возятся со своими игрушками. Важная часть здесь — это немного о герцоге Слизерине, пытающемся завоевать Британию в 1588 году. Это событие — корень того, что слизеринцы имеют плохую репутацию.

АЗ2. Немного о канонном сэре Николасе. Он носил офицальный титул придворного волшебника при Генрихе VII (очевидно, довольно важная должность) и был казнен за неумелое преображение важного придворного. Обычно говорится, что Статут о секретности был принят в ответ на сожжение ведьм. Моя версия заключается в том, что «сожжение ведьм» было сфабриковано постфактум, чтобы воспрепятствовать взаимодействию волшебников и магглов, и что настоящая причина была в том, что волшебники устали участвовать в маггловской политической и военной возне. В конце концов, не похоже, что настоящие ведьмы умирали во время салемских процессов. В этой версии волшебников и ведьм убивали за то, что они были католиками при протестантском режиме (и наоборот).

1) Cостояние фуги — состояние полного отрешения от реальности. Не можешь вспомнить свое имя, не понимаешь, где находишься. Иными словами, это тотальный шок. Название идёт от психологического расстройства, которое зовётся диссоциативной фугой. Это редкое психическое расстройство, когда человек забывает всю информацию о себе и спонтанно уезжает в другое место. Здесь это используется в контексте, что Джим настолько шокирован, что полностью отрешился от реальности и находится в плену своих мыслей.

Вернуться к тексту