Либра (гет)

Дом Сириуса Блэка внезапно превратился в штаб-квартиру для всего Ордена Феникса. Либре пришлось тесниться, но никто не жаловался. Многие просто не знали, куда идти после того, как в соседней магической деревне сожгли целый квартал жилых домов.

Две семьи жили прямо в гостиной, ютясь на диванах и в спальных мешках. Джеймс на время переехал к Лили, а из его комнаты устроили небольшой лазарет.

— Надо что-то делать, — замученно сказал Карадок, проводя ладонью по лицу. — Мы совсем не справляемся. У этих демонов, словно второе дыхание открылось, а мы сдулись…

— Не говори так, — приказала Марлин. — Иначе не получишь ужин.

Док устало улыбнулся, потому что просто не мог не улыбнуться МакКиннон.

— Мы справимся! Главное, как-нибудь поддержать боевой дух добрых волшебников! — продолжила Марлин, раскладывая по тарелкам овощное пюре. — Пора перестать идти в бой и сделать что-нибудь доброе!

— Прислать Пожирателям торт? — предложил Сириус. — Вдруг они все это время были такими злыми, потому что у них торта не было?

Услышав это, Марлин в два раза уменьшила порцию Блэка и со звоном опустила перед ним тарелку.

Лили влетела на кухню с огромной стопкой писем и принялась раздавать их многочисленным обитателям дома.

— Простите, кто из вас… Кендис Уиллер? — звонко спросила Лили, вытягивая в руке письмо.

— Я, — еле слышно сказала девочка за столом, поднимая свою поникшую головку.

Эванс тут же улыбнулась и довольно опустила плечи.

— Я не эксперт, но, кажется, тебе пришло письмо из Хогвартса.

Женщина, что сидела рядом с Кендис, миссис Уиллер, выронила вилку, а Кендис тут же широко открыла рот и была готова расплакаться.

Марлин радостно захлопала в ладоши, и все остальные повторили за ней.

— Какое счастье, — с грустной улыбкой сказала мама девочки. — Жаль, что со сборами возникнут трудности…

— Мы поможем, — тут же сказал Сириус, беря в руки список учебников и школьных принадлежностей. — У дяди в библиотеке все это есть в нескольких экземплярах. А котлов и весов в подвале целая куча.

— У меня осталась моя школьная мантия! — подхватила Марлин. — Попрошу маму выслать ее. Немного поколдуем, и будет в пору!

Миссис Уиллер почти заплакала и еще долго благодарила ребят за помощь.

— А это мне, — вздохнула Лили, когда все лишние ушли с кухни.

В ее руках осталось три одинаковых конверта с идентичным почерком. По ядовито-зеленым чернилам каждый узнал Риту Скитер.

— Мерлин, что этой стерве нужно? — раздраженно выдавил Дирборн.

— Хочет взять у меня интервью. В ящике лежит еще четыре…

— Если она тебя достает, только скажи, — начал Дирборн. — Я поговорю с редакторами Пророка, и они поставят ее на место.

— Нет же!

Вдруг Марлин нахмурилась и поджала губы, обращая на себя внимание всех присутствующих.

— Это отличный повод поднять настрой волшебников! Мы совсем забыли о Лили!

— Что?..

— Не тормози, Эванс! Лицо революции, талисман Светлой Магии, называй себя как хочет. Скитер придумает что-нибудь покруче.

— Ты хочешь, чтобы Рита Скитер из меня всю душу вытрясла?

— Люди верят ей! И если мы соберем немного золота, отправим с тобой кого-нибудь устрашающего, вроде Дока, то она быстро напишет нам хвалебную статью о том, какая Лили Эванс замечательная, и что она обещает всем и каждому, что Министерство на подъеме! Нам осталось немного до победы и бла-бла-бла…

— Но это чушь, — возмутилась Лили. — Я не буду врать…

— Кому легче от правды, которую мы читаем в Пророке? Все стало слишком мрачно. Нужно добавить немного красок!

— А это хорошая идея, — поддержал Марлин Карадок, и блондинка наградила его почти влюбленным взглядом. — Это не ложь. Это всего лишь попытка приободрить народ.

Лили и Сириус многозначительно переглянулись.

— Это полный бред, — ответил за них двоих Сириус.

— Это стратегический ход, — продолжил Дирборн. — Волан-де-Морт засуетится, если поймет, что его игры до сих пор не сломили наш дух.

— Мы снова направим палочки на Лили, — повысил голос Сириус. — Эти психи только смирились с ее существованием и перестали считать ее секретным оружием Министерства.

— Все же об этом стоит подумать, — спокойно отозвался Карадок.

Он хотел сказать что-то еще, но входная дверь резко отворилась, пуская внутрь Ремуса, Питера и Джеймса, который висел у друзей на плечах.

— Что случилось?! — выкрикнула Лили, помогая опустить Джеймса в кресло в кабинете Альфарда.

— Зацепило заклинание, — ответил Ремус. — Вроде ничего страшного. Мы отбились, но этот герой много крови потерял. Не хотел идти в убежище!

— Да вы бы без меня там коньки отбросили! Хах… ай!

— Замолчи уже! — выпалила Лили и сняла футболку с Джеймса.

На его груди красовалась круглая рана, от которой пахло кровью. Лили побледнела и почувствовала холод в руках, но приказала себе собраться.

Когда рана была обработана и спрятана за бинтами, а Джеймс влил в себя почти два литра кроветворящего зелья, он попросил позвать Янко.

Вместе с ним уже в комнату Лили пришла и Герти, которая немного ожила после всего произошедшего. Из-за приближающегося полнолуния она была нечеловечески бледна и растеряна, поэтому крепко вцепилась в локоть возлюбленного.

— Звал? — коротко спросил Янко, убирая за ухо, спавшую на глаза прядь.

— Да. Сегодня была заварушка у поместья Лестрейнджей.

Лили проглотила ком в горле. Она знала, что там была Аллин, но спросить о том, была ли «на заварушке» Розье, решила позже.

— До того, как нас заметили, мы слышали разговор о том, что кто-то из них… — Джеймс сморщился от боли, а может, просто оттягивал момент для следующих слов, — выходит замуж за Сивого.

— Янко… — тихо позвала Гертруда, поглаживая его по руке. — Мы что-нибудь придумаем…

— Не знаю, получится ли у нас придумать, — сказал Ремус, который тоже сидел у постели Джеймса. — Если свадьба пройдет по всем традициям оборотней, то это произойдет в следующее полнолуние. В обличие волков они должны будут… провести первую брачную ночь.

— Мы думаем, что это Дана, — встрял Питер, появившейся в дверях.

— Какая разница, — прохрипел Раду. — Они обе мои сестры! Я должен пойти за ними и спасти…

— Нет, — вдруг твердо сказала Гертруда, когда Янко уже сорвался с места, оставив ее без опоры. — Ты не пойдешь туда. Мы пойдем вдвоем. Нет… Ремус пойдет с нами.

Люпин опустил голову и незаметно кивнул, словно знал, что так и будет.

— Мы должны пойти с вами, — сказал Джеймс. — Кроме оборотней там будет шайка Пожирателей и, возможно, сам Волан-де-Морт. Кстати, это его идея…

Янко продолжал стоять на месте, не зная, что ответить на такую решительность друзей. Зато Герти, схватившись за Питера, вздохнула и сказала:

— Мне нужно подумать. И завтра расскажу план действий. Ремус? Поможешь? Мне нужен тот, кто мыслит трезво, а сейчас от Янко этого ждать не стоит.

— Конечно.

Оборотни ушли, а за ними вышел Питер, удостоверившись, что с Поттером все в порядке.

— Если мы переживем эту свадьбу, я точно дам интервью Скитер…

— Что? — нахмурился Джеймс.

Лили вздохнула и прочистила горло, чтобы рассказать все по порядку.

* * *

— И опять мы попали в какую-то задницу из-за оборотней, — прошипел Сириус, которому в бедро впился шип розового куста у ворот особняка Лестрейнджей.

— Замолчи уже, — шикнула Лили и крепче сжала палочку.

Ремус, Янко и Герти были в лесу неподалеку от поляны, где должна была проходить свадьба. До восхода луны оставалось всего ничего, и нервы начинали сдавать.

— Сюда никак не забраться, — шепнул подкравшийся Питер. — Все проходы запечатаны. А лишних людей для жертв у нас нет.

— И что теперь? — спросила Лили. — Ждать, когда нас пригласят?

— Может, Джеймс и Марлин что-нибудь придумают…

— А почему Джеймс с Марлин? — спросил Хвост, поглядывая на Лили.

— Потому что Поттера и Эванс лучше не отправлять вместе на задания, — громким шепотом начал раздражаться Бродяга. — Того и гляди бросятся друг друга спасать из большой любви.

Лили ткнула его палочкой в бок и шикнула на парней.

— Подождите, — вдруг сказала Лили. — Что если не нужно никого убивать, чтобы пересечь порог?

— О чем ты? — нахмурился Блэк.

— Мы уже раз обманули это проклятье. Вдруг есть другая лазейка? Кого больше всего ненавидят Пожиратели смерти?

— Маглорожденных, — ответил Питер.

— А с вами в команде самая аппетитная маглорожденная современности, — на губах Лили заиграла улыбка. — Что если будет достаточно всего лишь моей пролитой крови?

— Логично, — согласился Бродяга. — Но звучит слишком просто.

— Стоит попробовать, — поддержал Питер.

Лили тут же вышла из укрытия и подошла к огромным воротам. Она провела кончиком палочки по ладони, оставляя глубокий порез. Пара капель черной крови разбилась об каменную дорожку, все остальное Лили бережно сохранила и коснулась замка.

Внутри механизма что-то щелкнуло, и двери заскрипели, освобождая дорогу к поместью.

— А ты умная, Эванс.

— Спасибо, Блэк.

Троица весело усмехнулась и двинулась вперед, но уже через десять шагов каждый из них ощутил что-то на своей коже.

— Вы тоже это чувствуете? — спросил Питер, закатывая рукав толстовки.

— Жжет, — прошипела Лили и взглянула на свои ладони.

В темноте подступающей ночи, вены под ее тонкой кожей засветились красным, словно по ним пустили расплавленное железо.

— Бежим!

Все трое, не сговариваясь, бросились к крыльцу дома. С каждым метром становилось все сложнее игнорировать жжение во всем теле. Казалось, что именно так выглядит Ад, а если иначе, то Дьявол многое потерял, не взяв это проклятье себе на заметку.

Когда жар добрался до внутренних органов, Лили рухнула на плитку, готовая принять в себя эту боль, но сильная рука Сириуса подняла ее и поволокла за собой.

— Давай же…

Эванс пыталась помочь ему, передвигая ногами, но это было почти бесполезно.

— Еще чуть-чуть…

Казалось, что «еще чуть-чуть» Лили уже не выдержит. Их тела под одеждой светились, будто раскаленная в пекле проволока.

Вздохи облегчения вырвались у всех троих из груди, когда они оказались на первой ступеньке крыльца. От всех троих шел пар, и даже пахло гарью, но облегчения приходило очень медленно.

— Все живы? — спросила Лили.

— Да, — отозвались парни.

— Ненадолго, — раздался незнакомый голос над ними.

* * *

В это время Ремус караулил луну и оглядывался на Гертруду.

— Все будет хорошо, — успокаивал ее Янко.

— Сейчас это не самое важное, — заверила его Герти и улыбнулась. — Мы должны спасти твоих сестер.

— Вот они, — шепнул Рем. — Все выпили зелье?

Янко потряс пустой фляжкой и поравнялся с товарищем, выглядывая на поляну, которую стали заполнять неприглядного вида оборотни. Лишь милое лицо Надьи выделялось среди них, и хмурая Дана, которая бы тоже слилась с присутствующими, если бы не белое платье из старого кружева.

Ремус почувствовал ком в горле. Волк уже просыпался в нем, и он находил эту девушку красивой. Он уже чувствовал ее запах, и если бы не зелье, которое приводило его в чувство, он бы тут же, точно зачарованный, бросился к ней.

Его человеческая часть, которая теперь имела полное право на жизнь в полнолуние, рисовала в его голове образ синеглазой Констанс, охлаждая животный пыл. Если бы пару лет назад ему сказали, что его якорем станет трехсотлетняя вампирша, Ремус бы с ума сошел от хохота, но сейчас все казалось настолько правильным и успокаивающим, будто они были простыми людьми, влюбленным друг в друга.

— Янко…

Янко и Ремус повернулись к Гертруде, которая с ужасом смотрела нас свои тонкие руки, покрывающиеся белой шерстью.

— Я с тобой.

Янко взял ее за руку, и теперь уже они оба отращивали когти и сгибались пополам от обращения.

Морель в беззвучном крике раскрыла рот, дергаясь, точно в конвульсиях, и повалилась на землю. Янко упал рядом с ней, продолжая держать ее руками-лапами и что-то тихо стонать.

Рем тихо рыкнул, привыкший к боли и уже через мгновение взглянул на мир глазами оборотня.

Поляна перед ними была заполнена десятками оборотней. Волчица Даны стояла в клочках белого кружева и отчаянно выла на луну. За ней это повторил огромный волк Сивого, и в его вое было торжество, какого никто не ожидал.

Белая волчица Герти со стоном поднялась на лапы и проковыляла к Ремусу.

«Пора?» — спросила она.

Янко вышел вперед, выглядывая из убежища, становясь видимым для всех приглашенных на свадьбу.

Дана повела носом и тут же уставилась глазами на своего брата. Он пытался что-то сказать ей, но ее животные инстинкты были слишком сильны сейчас.

Надрывая горло, Янко завыл, пытаясь дозваться кого-нибудь из сестер, но Дана опустила морду и позволила Сивому вцепиться пастью ей в загривок и овладеть женой на виду у всей стаи.

Неожиданно для самого себя, Ремус сорвался с места, бросаясь в стаю воющих волков. Янко побежал следом за ним, оставляя Герти стоять на дрожащих лапах в укрытие. Новообращенная сделала первый шаг, скрипя клыками. Морель заставила себя двигаться дальше, услышав дикое рычание и хруст чьих-то костей.

* * *

— Черт, — рычал Сириус, пытаясь ослабить веревки, сковывающие его запястья за спиной. — Где Джеймс и Марлин?!

— Наверное, их тоже поймали, — сморщившись, пробормотал Питер. — Слишком крепко…

Лили в это время задумчиво смотрела перед собой, изредка закусывая губу. Она была слишком спокойной для этой ситуации, хладнокровной и сосредоточенной…

— Эванс. Лили!

— Что? — очнулась она и резко повернулась к Сириусу.

— Ты чего тормозишь?

— Помолчи еще минуту.

Сириус закатил глаза, продолжая прыгать на ледяном полу подвала. Здесь пахло сыростью и закладывало уши.

— Готово! — приглушенно воскликнула Лили, обнимая свои затекшие руки.

— Как ты это сделала? — удивился Питер.

— Я еще кое-что умею без палочки, — улыбнулась Лили. — Высвобождаться от веревок меня научили еще в цирке. Только Пожирателям об этом знать необязательно.

Она помогла парням, и подвал наполнился стонами облегчения, который снова сменился горьким вздохом.

Решетка поблескивала синеватым светом, предупреждая об опасности.

— И что твой цирк умеет против темной магии? — фыркнул Сириус. — Есть еще какой-нибудь фокус?

Лили скрестила руки на груди и снова села на пол, пытаясь придумать хоть что-нибудь.

— Вдруг Марлин и Джеймс все еще на свободе? — понадеялся Питер. — Нас ведь не могут тут убить…

— Все из-за этих оборотней. Нужно было давно отправить их куда подальше…

— Замолчи, Сириус, — приказным тоном сказала Лили, снова вставая на ноги. — Джеймс и Марлс придут за нами, нужно только подождать.

И они ждали почти десять минут, пока не услышали еле уловимый скрип на лестнице. Сириус только успел схватить Лили за руку и спрятать ее за своим телом, когда решетка с грохотом вылетела из стены и засыпала мелкими камнями пленников.

— Живы? — раздался голос Марлин.

— Кажется, — прошипел Питер, скидывая с ног булыжники.

— Лили?!

— Да здесь она, Сохатый, — Сириус закашлялся и передал Эванс в руки Джеймса.

Парочка шумно выдохнула, оказавшись в объятьях друг друга, но больше медлить было нельзя.

— Нужно спешить, — сказал Джеймс, раздавая палочки обратно ребятам. — Марлин устроила кое-какую заварушку в гостинице. Лестрейнджы заняты…

— Еще примерно семь минут им будет казаться, что за ними гонятся венгерские хвостороги, — довольно сказала МакКиннон.

— Вперед!

— А как же ребята? — спросила Лили, останавливаясь у первого поворота подземелья.

Парни переглянулись, а Марлин потупила взгляд. Джеймс первым решился взглянуть Лили в глаза и начать говорить.

— Послушай. Ремус, Янко и Гертруда увели всю стаю глубоко в лес, чтобы остальные их не нашли…

— Но мы должны помочь!

— Нет, мы должны бежать отсюда. Когда Пожиратели придут в себя, они позовут Волан-де-Морта, а мы не готовы к такой встрече…

— Наших друзей могут…

— Помолчи, Лили! — рыкнул Джеймс. — Делай то, что говорю тебе я!

Губы Лили плотно сжались, и она просто последовала за Джеймсом.

— Пустите вперед, — прошипел Блэк, расталкивая друзей. — Я знаю тут один проход…

* * *

Когда небо затянулось розовым светом зари, Янко открыл глаза, вдохнув в легкие прохладный воздух. Спину кололо сухими ветками и листвой, новые раны щипали и кровоточили через грязную корку, но он поднялся на ноги, оглядываясь.

Рядом с ним лежала обнаженная, почти белая Герти. Ее грудь мирно поднималась вверх от каждого вдоха, и Раду облегченно выдохнул.

Но облегчение прошло слишком быстро.

Запах чего-то дикого и родного ударил в ноздри, заставляя его обернуться. Перед ним стояла Дана. Ее длинные, запутанные волосы прикрывали грудь, на щеках белели два ручейка слез между берегов грязи… Дикие глаза девушки, теперь уже чьей-то жены, смотрели на брата и безмолвно просили прощения.

— Пожалуйста. Пойдем домой.

Голос Янко дрожал. Он подошел ближе, но старшая сестра обозначила между ними дистанцию, сделав шаг назад.

— Я не могу, — снова плача, сказала она. — Я скорее умру здесь, чем попытаюсь сбежать. Так вы все будете в опасности. Теперь Сивый… моя семья.

Она запрокинула голову, пытаясь высушить слезы.

— Надья?

— Ее уже не вернуть, — Дана вытерла тыльной стороной ладони слезы. — Тьма в ней слишком сильна сейчас, — она прерывисто выдохнула. — Ремус обратился чуть дальше на севере.

— Позаботься о ней.

Глаза Даны снова наполнились слезами, но она кивнула. Дрожащими пальцами она коснулась губ и поцеловала их, последний раз глядя любимому брату в глаза.

Янко не мог даже моргнуть. Она следил за ее удаляющейся спиной и не мог поверить, что нить, связывающая их все это время, обрывается.

Его плечи почувствовали на себе приятную тяжесть любимых ладоней.

— Мы пытались, — шепнула Герти.

Она поцеловала его в грязное плечо и прижалась ближе, пытаясь спастись от холода.

— Я никогда тебя не оставлю.

Ее головка на его плече, его ладонь на ее ладони…

Он не один.

* * *

К обеду Янко внес на себе Люпина, который вновь был сильно ранен. Лили и Марлин начали кружить над ним, пока Герти четко и внятно рассказывала события прошлой ночи.

— Мы пытались сражаться с теми, кто понимал, что происходит. Многие из них, неопытные, были слишком сильно заняты проснувшимися инстинктами. Ремус рвался в бой… бездумно.

— Все в порядке, — заверил Ремус, убирая от себя руки Марлин. — Мне уже лучше.

Парни внимательно слушали, приходя к выводу, что прошлая ночь прошла зря. Больше всех это не понравилось Сириусу.

— Еще одна такая выходка и все вы вылетите из Либры. Даже ты, Люпин!

Рем ничего не ответил, лишь прикрыл глаза и запустил ладонь в волосы. Джеймс тоже молчал, но по другим причинам. Он был почти согласен с лучшим другом, но знал, что такое совсем не понравится Лили.

Весь день ребята тихо обсуждали произошедшее и чем могли поддерживали Янко. Только Сириус ходил мрачнее тучи, и Марлин, как настоящая боевая подруга, пыталась поднять ему настроение. Даже испекла для него любимый торт с лакричными палочками.

Ремус сидел у себя в комнате, пытаясь отпустить Дану. Ему почему-то была понятна боль Янко. Да, сейчас он был человеком, но ему все равно чего-то не хватало.

В школе Ремус Люпин никогда не был любимчиком девушек. Он просто обходил их стороной. Даже тех, кто совершенно искренне хотел сходить с ним на свидание в Хогсмид или сесть рядом на трибуне во время квиддича. Он был оборотнем, он был опасен, и подвергать милое создание такому ему просто не позволяла совесть. Хотя Джеймс и Сириус в два голоса твердили ему, что все обойдется, если не назначать свидание в ночь обращения.

Рем перевернулся на бок, скрипнув старой кроватью, и уставился в окно, не ожидая увидеть за ним блестящие синие глаза, от которых все мысли мигом улетучились.

Он подбежал к окну и быстро открыл его, помогая Констанс залезть внутрь.

— Я слышала новости, — без приветствия сказала она. — Мне жаль Дану.

— И мне.

Конс попыталась посмотреть на Ремуса, но он умело отвел взгляд, уставившись ей в оголенное плечо. Она настойчиво положила свою ладонь ему на щеку и заставила его повернуться.

— Вы не сможете спасти всех, — тихо сказала она. — Но мое сердце разрывается от гордости и радости за то, что ты пытаешься.

Глаза вампирши покраснели, но она сдержала слезы в себе.

— Ты самый прекрасный человек из всех, что я встречала, — она мимолетно улыбнулась. — Я бежала сюда из Кройдона, как только солнце село. Потому что… ты достоин этого. И даже больше.

Биение сердца Ремуса оглушило Констанс, но она лишь улыбалась, наслаждаясь звуком его крови, бушующей в венах. Даже отвратительный запах вдруг стал почти нейтральным.

Она была так молода и прекрасна даже в свои триста с хвостиком. Ремус хотел выйти за ней в окно, но постоянно в его голове крутилось слово «нельзя».

Его кожа — чуть горячая, ее — до безобразия холодная, но когда они обнялись, они почувствовали почти человеческое тепло.

— Обещай приходить чаще, — вдруг сказал Ремус.

Конни усмехнулась и кивнула.

— Обещаю.

Она случайно коснулась кончиком носа его подбородка и закрыла глаза, пытаясь сохранить момент в памяти.

Не удержавшись, Рем поцеловал уголк ее губ и остановился на секунду.

Когда он открыл глаза, Констанс уже не было, и только открытое окно заставило его поверить в то, что их встреча не была сном.