Рокировка по длинному пути (джен)

Ждал недолго, всего минут десять — как раз хватило как следует все обдумать. Вот и закончилась наша недолгая дружба с Поттером. Да и ладно, чего теперь, только за девчонку страшно — она, с ее непомерным чувством ответственности, по-любому с Гарри полезет, если придется. Его-то, может, спасут, а она не факт, что…

— Заходите, — коротко приказал появившийся из ниоткуда Снейп, отвлекая от раздумий и пропуская меня вперед, в свой кабинет. После чего закрыл дверь и указал на стул, сам расположился напротив. — Говорите.

Я в общих чертах рассказал ему о наших соображениях, пока он молча сверлил меня спокойным взглядом, хотя чересчур прямая поза выдавала напряжение.

— Ваши друзья, думаю, не разделяют ваших взглядов на злодея, мистер Уизли? — с неприкрытым сарказмом и кривым оскалом спросил он, явно намекая на себя.

— Они думают, что это вы, сэр, — кивнул я.

— Отчего же вы заподозрили профессора Квиррелла? — полюбопытствовал он.

— А кроме вас двоих других кандидатов в школе нет, сэр, — пожал плечами я, а Снейп заметно удивился и даже не стал этого скрывать.

— Объяснитесь, — потребовал он.

— Все просто, сэр. Я считаю директора Дамблдора Великим волшебником, а значит, у него соответствующий опыт в вопросе выбора персонала. Вы, как и весь остальной персонал, служите в Хогвартсе очень давно, и у директора было достаточно времени убедиться в вашей неблагонадежности или проникнуться к вам доверием. А профессор Квиррелл работает тут совсем недавно. Учитывая, что подслушанный разговор был между вами двумя, для меня выбор очевиден.

— Но ваши друзья все же придерживаются иной точки зрения, — констатировал он и немного расслабил плечи, осев в кресло поудобнее.

— Ну, вы не самый приятный в общении человек, сэр, — откровенно признался я под его ироничным взглядом, — а ваш облик и поведение словно созданы изображать злодея. Но я общался со многими взрослыми людьми и научился отличать врожденный природный сволочизм от наигранного, и отношусь к нему как к индивидуальной черте характера. Скажем так — он меня не раздражает и не задевает, чтобы судить предвзято.

— И вы совсем меня не опасаетесь? — неожиданно спросил он, подбавив в голос угрозы и подавшись вперед.

— Нет, — честно ответил я. — Если бы вы и впрямь были злодеем и хотели бы убить — давно убили, а так… что вы, при всем уважении, мне можете сделать, сэр? Отшлепаете? В угол поставите? А ваши котлы и ругань меня не пугают.

— Почему вы обратились именно ко мне, мистер Уизли? — задумчиво помолчав, спросил он, словно не решив, как реагировать на мои слова. — У вас есть свой декан.

— Мы и к ней обращались, сэр. Профессор Макгонагалл прекрасный педагог, но слишком гриффиндорка, чтобы услышать кого-то, кроме себя самой, сэр, — честно ответил я, и мне показалось, что Снейп слегка улыбнулся уголком губ.

— Хорошо, — подытожил он, вставая. — Я уже принял некоторые меры. А вы возвращайтесь к себе и по возможности присмотрите за Поттером и мисс Грейнджер. Я не в состоянии уследить и за ними тоже. И Уизли, — негромко окрикнул он, а я обернулся. — Двадцать баллов с Гриффиндора за неподобающую оценку учителя и наглое поведение.

Я широко улыбнулся, кивнул и потопал в нашу башню. На душе было легко. Пусть хоть все баллы снимет, только Поттера спасет.

В гостиной обнаружилась Гермиона. Судя по тому, как она ко мне кинулась — ждала именно меня.

— Где Поттер? — спросил я, оглядывая помещение.

— Не твое дело, — резко ответила она и оттащила к окну, подальше от остальных. — Как ты мог, Рон? — ее лицо на миг скривилось, словно она подавила желание разрыдаться, но тут же приняло серьезное и строгое выражение, прямо как у Макгонагалл.

— А что мне оставалось делать, Гермиона? — усмехнувшись ответил я. — Я весь год вам доказывал, что вы ошибаетесь, приводил доводы. Ты, помнится, иногда даже соглашалась со мной, а потом опять поддерживала Гарри. Я больше не мог ждать, Гермиона. Нам нужен сильный и взрослый союзник, иначе Поттер опять втравит нас в очередную проблему.

— Но ты не посоветовался с нами, — возразила она, — и теперь Камень в опасности. Мы хотели предупредить профессора Квиррелла, но нас из учительской выгнала Макгонагалл, даже не дав с ним поговорить и пригрозив снять баллы. Теперь Гарри пошел караулить Пушка. И это все из-за тебя, — обиженно тараторила она, пока я потел от страха, что они могли попасть прямо в пасть Квиррелла.

— Грейнджер, если Снейп такой злодей, то почему сразу нас не убил или не обездвижил? — спросил я, пытаясь достучаться до ее здравого смысла. — Зачем ему со мной говорить, а не бежать красть этот чертов Камень пока не поздно? Думаешь, ты бы смогла противостоять взрослому магу со своей Левиосой и красными искрами, пожелай он нас убить?

— Я уже ничего не знаю, Рон, — с мукой ответила она, — и уже ни в чем не уверена. Когда я слушаю тебя, мне кажется, прав ты, а когда Гарри — что ты ошибаешься. Но ты поступил подло, когда рассказал все без нашего разрешения, и не важно, враг профессор или нет.

— Детка, ты не совсем понимаешь мои мотивы, — усмехнулся я. — Просто это наши пацанские разборки, вот и все. Я не мог поступить иначе. Мы с Поттером друзья, но он не воспринимает меня, как равного себе. Никогда меня не слушает, мое мнение игнорирует, а я не собираюсь бегать по его делам, как приблудная собачонка, понятно? — зло выплюнул я и угрожающе прищурился. — Поттер хочет совершать подвиги, а мы, как два припевалы, должны кивать и следовать за ним? Этого не будет.

— Но, Рон, — неуверенно возразила Гермиона.

— Что — Рон? — напирал я. — Мы друзья, но ему этого мало — он хочет быть непременно лидером в нашей команде, а раз так, это буду или я, или к черту это жалкое подобие дружбы, и Поттеру придется решать свои проблемы самому. И запомни, Гермиона, у нас с тобой нет поттеровской удачи, и мы первые пострадаем в случае чего. Понятно?

— Понятно. Ты просто трус, Рональд Уизли, — вскинулась Гермиона, — Гарри был прав.

Тут дверь хлопнула и появился взмыленный Гарри. Гермиона тут же побежала к нему, и они взволнованно зашептались, бросая на меня презрительные и злые взгляды.

Между тем темнело. В гостиную вернулись однокурсники, стало шумно и весело. И только у нас троих — бывших друзей, на душе скребли кошки.

Я не спускал с Поттера глаз, напоказ весело общаясь с Дином и Симусом, а мои «бывшие» друзья просто сидели и разговаривали.

Наконец совсем стемнело, и все разошлись по спальням. Гарри ушел первым, да и мне тоже хотелось спать, но я не мог отлучиться, зная, что у Поттера мантия, и они в любой момент могут ускользнуть. Поэтому, когда меня позвал Перси в свою комнату, пришлось попросить Невилла, который писал письмо бабушке, покараулить входную дверь, пока я не вернусь.

Перси завел разговор о моем выигрыше. Я еще не отдал его близнецам, но собирался. Брат только сейчас об этом узнал, а потому решил прочесть мне лекцию и отговорить от этой идеи. Но я быстро его отшил.

Как много иногда может случиться всего за каких-то десять минут…

Когда я вернулся, то нашел Невилла лежащим лицом в ковре в состоянии полного оцепенения.

— Это Гермиона, — с трудом прохрипел Невилл, когда я снял с него чары. — Она сделала это, когда я не пускал их и пригрозил позвать учителей. Прости, я не смог их остановить, Рон.

— Ничего, ты молодец, Невилл, — ответил я, мучительно соображая, что делать, — беги к Перси, пусть позовет учителей. Скажи, что эти идиоты пошли на третий этаж к запретной двери.

— А ты? — взволнованно спросил он.

— А я попытаюсь их перехватить. Может, они еще не успели туда дойти, — ответил я и побежал к выходу, замечая, что Невилл сосредоточенно кивнул и, шатаясь, потопал в сторону спален.

Выскочив за дверь, представил путь, который приведет меня к Снейпу. Потянуло вниз по лестнице, потом в нишу, потом наверх — я даже не запоминал дорогу, просто бежал, ни о чем не думая, пока не обнаружил, что стою в темной луже, а рядом, тут же под ногами, лежит неестественно белый Снейп и тихо хрипит.

Мне понадобилось время, чтобы осмыслить, что лужа — это натекшая из него кровь.

Я трясущимися руками достал палочку и наколдовал Санентур — единственное известное мне заживляющее заклинание. Раны на его груди и руках тут же зажили, но не совсем, хотя крови стало куда меньше, и Снейп пусть и шумно, но более ровно задышал.

Я наконец вздохнул свободнее, огляделся и понял, что уже тут был. Оказалось, что стоял я в том самом коридоре на третьем этаже, как тогда, когда мы приходили сюда с друзьями. Видимо, Снейп тут караулил Квиррелла, но тот успел его приложить или сам устроил на охотника ловушку. Да и мне теперь не до того было.

Бросился к выходу и выбежал на площадку.

— Сэр Николас, — заорал я, вцепившись в перила, — отзовитесь. Кто-нибудь, сюда.

Но вокруг стояла тишина и полумрак — коридор с этой стороны был, видимо, недоступен для учеников.

— Что вы так орете, молодой человек? — внезапно показался из стены Толстый монах, и я был готов его расцеловать, потому что времени не было.

— Сэр, — торопливо сказал я, пока он не углубился в нотации или вовсе не исчез. — Я нашел профессора Снейпа, тут, в этом коридоре. Он сильно ранен и потерял много крови. Пожалуйста, позовите сюда кого-нибудь. И скажите остальным учителям, что Поттер пошел спасать Камень, они поймут. Только быстрее, пожалуйста, торопитесь.

Фигура мужчины решительно проплыла сквозь меня, обдав могильным холодом — видимо, он мне не поверил сразу, но потом из коридора донесся горестный вопль, и привидение стремительно просочилось в стену.

Я, убедившись, что Снейп еще дышит, и пройдясь чарами по ранам еще раз, огляделся более внимательно и увидел на полу капли крови — они шли по направлению к люку. Тогда я поднялся и пошел в сторону спящей собаки — она как раз показалась в нише в самом конце коридора.

Время шло, заколдованная арфа играла, помощи все не было, а где-то внизу, возможно, умирали друзья — лежали в луже собственной крови, как Снейп, пока я тут ждал от взрослых решения проблем.

«К черту все», — подумал я и сиганул в темный провал в надежде, что нам скоро помогут.

Дьявольские силки — примитивная преграда даже для юного мага, и Инсендио быстро решило вопрос.

В комнате ключей уже никого не было, а дверь в другое помещение оказалась открыта, и на полу, то там то тут, виднелись свежие пятна крови. Я транзитом пробежал туда, чтобы застыть в ужасе.

Метрах в пяти от двери начиналась шахматная доска. Волшебные двухметровые фигуры устрашали отсутствием лиц и навскидку настоящим оружием. Но самое страшное, что на той стороне доски, на самом верху груды черных обломков, безжизненной куклой лежала Гермиона. Ее пыльные волосы унылой паклей свесились вниз, лицо покоилось на рукояти сабли — того и гляди сползет и сильно порежется. А правая нога была вывернута под неестественным углом. Девчонка не шевелилась…

— Рон, — заорал откуда-то сбоку Гарри со смесью ужаса и облегчения, — Рон. Как я рад тебя видеть. Что нам делать?

Обежал взглядом зал, замечая кровь и на шахматной доске тоже, причем гораздо больше, чем раньше, и застыл на фигуре Гарри. Его вид был донельзя растерянным, и он чуть не плакал, но не мог пошевелиться.

— Рон, я думал, что смогу сыграть сам, но Гермиона… она пострадала.

— Заткнись, придурок, — отрезал я и перебежками, по обочине доски, бросился к Грейнджер, но тут ближайшая фигура перегородила мне дорогу, скрестив мечи.

«Придется сыграть, чтобы добраться до Гермионы и оказать помощь, — подумал я. — И где эта гребаная Маккошка?»

— Ты, — приказал я всаднику, — пусти меня. — Седок поклонился и спешился, а я, не без труда, влез на спину лошади. — Обещаю, Поттер, если выберемся живыми, я сломаю тебе нос.

— Все что хочешь, — просительно донеслось справа, — только помоги.

Что сказать… Игра закончилась минут за семь и была рассчитана явно на детей. Иначе я не представляю, как объяснить свой выигрыш. Хотя, когда я попал на поле, большинства фигур уже не было. И все равно, такой легкий выигрыш наводил на мысли, для которых совсем не было времени.

Затык случился в самом конце игры, когда мне пришлось, как и Рону из книги, пожертвовать конем. Но валяться поломанной куклой, как Гермиона, желание не возникло.

— Поттер, слушай сюда, — негромко сказал и посмотрел в его сторону, — сейчас пожертвую конем, а ты объявишь королю шах и мат. Ты меня понял?

— Нет, Рон, — вскинулся Гарри, бросив виноватый взгляд на Гермиону, — только не это. Придумай еще что-нибудь.

— Я уже придумал, — ответил я, — и не спорь. Доставай волшебную палочку. Когда Королева замахнется, ты Левиосой меня подхватишь и быстро переправишь на ту сторону. Понял?

— Да, — с облегчением выдохнул он, доставая деревяшку. — Я готов.

Я сделал ход, дернул поводья на себя, чтобы лошадь встала на дыбы, а потом наблюдал с высоты, как Королева проткнула коню бок и отволокла на край доски. Мне пришлось быстро и жестко дернуть Гермиону на себя, иначе ее бы привалило новыми камнями. Хорошо, она была в отключке.

— Рон, ну как она? — виновато спросил Гарри, нервно переминаясь с ноги на ногу, и, видимо, не решаясь подойти ближе.

— Нога сломана, может, сотрясение, не исключено повреждение внутренних органов. Откуда мне знать, я не лекарь, — холодно ответил я, — пока она без сознания.

"Скорее бы пришла помощь", — молил я.

— Рон, ты прости, но мне нужно идти дальше, — серьезно и виновато ответил Гарри. — А ты оставайся с Гермионой и дождись помощи. Если Волдеморт получит Камень, то все было напрасно. Пойми…

— Иди, — равнодушно ответил, — я тебя не держу.

— Спасибо, друг, — грустно улыбнулся пацан и быстро потопал на выход.

— Ты мне не друг, Гарри, — крикнул ему в спину, но он так и не остановился, только еще больше ссутулился. — Уже нет, — тише прошептал я, поглаживая девчонку по волосам. И мы остались одни.

Маккошка так и не появилась, зато минут десять спустя заявился сам Дамблдор.

— Простите, мистер Уизли, но я не могу с вами остаться, — мягко улыбнулся он, а мне захотелось вцепиться ему в бороду. — Могу я вас попросить доставить мисс Грейнджер в Больничное крыло?

Не дожидаясь ответа, он махнул палочкой, и в стене образовался ход, а я понял, что его вопрос — только видимость. И этот вопрос не предполагал возражений. Да и пусть. Без Гермионы Гарри либо уже спит, либо пьяным валяется.

— Прошу, мистер Уизли, — добродушно и тем не менее именно приказал он, наколдовывая носилки. — Этот путь выведет вас прямо к нужному месту. Прошу прощения, но я очень тороплюсь. — И он, печально улыбнувшись и взмахнув полами дорожной мантии, не оглядываясь скрылся в соседнем зале, словно он мне привиделся. Все про все заняло всего минут пять, не больше.

Носилки тем временем сами полетели в тоннель, а я только придерживал их, чтобы они не бились углами в стены. И появились мы из ниши рядом с дверью Больничного крыла.