Много смертей Гарри Поттера (джен)

Неделю назад, когда Гарри проводил последнюю разведку, вода была не такой холодной. Чары головного пузыря не согревали, но, к счастью, после нескольких вылазок, когда Гарри так замерз, что дело едва не дошло до перезагрузки времени, он наконец-то обнаружил согревающее заклинание.

Сейчас он наколдовал его, и ему немедленно стало лучше. Возможно, что отчасти из-за холода Флёр и оказалась в настолько бедственном положении с гриндилоу.

Видимость падала по мере погружения через грязь.

Когда он снова смог видеть, то узрел окраину поселения обитателей озера⁽¹⁾. Он промахнулся в своих оценках на поверхности, предполагалось, что Гарри приземлится прямо посреди деревни.

Гарри нахмурился и устремился вперед, мимо огромного камня, вехи на краю поселения, между каменных домов, расположенных на дне озера. Жилье выглядело примитивным, но, скорее всего, служило для защиты от гигантского кальмара, пока обитатели спали.

Двигаясь максимально тихо, Гарри проскользнул сквозь пустую деревню. Он слышал пение обитателей глубин, завлекающих к себе чемпионов.

В темных окнах он видел лица. Будь он гриффиндорцем, и они показались бы ему незнакомыми, но Гарри последние четыре года созерцал, как подводные жители проплывают мимо гостиных Слизерина, и случалось это так часто, что сейчас лица в окнах казались ему практически обычными.

Сероватая кожа и длинные зеленые волосы, желтые глаза и изломанные зубы выглядели для Гарри чем-то повседневным. Тем не менее, он сохранял осторожность и не попадался им на глаза. С учетом целей первого задания, его бы не удивило, окажись, что во втором ему пришлось бы пробиваться с боем через все поселение, чтобы добраться до Гермионы и Невилла.

Гарри ощущал, как утекает время. Не слишком ли много времени он провел, дразня Скримджера? Следовало ли ему отплыть раньше?

Он добрался до зданий в центре деревни. Далее располагалось пустое пространство, местная версия деревенской площади. Толпа тритонов окружала подвешенных и бессознательных Гермиону, Невилла и юное дитя, скорее всего, связанное с Флёр.

Гарри помрачнел и схватился за палочку. Кто-то поплатится за это, ведь сцена выглядела слишком уж похожей на один из его ночных кошмаров.

После дракона у Гарри зародилось подозрение, что к убийству подводных жителей отнесутся без одобрения. К тому же он годами наблюдал за тем, как они проплывали мимо, и не ощущал особого гнева в их адрес. В конце концов, они выполняли поручение министерства. Гарри поплыл вверх, затем, почти достигнув поверхности, устремился вперед. С такого расстояния они не смогли бы разглядеть его из-за чересчур мутной воды. Затем он поплыл вниз.

Большинство людей редко смотрело вверх, но Гарри знал, что обитатели глубин жили в трехмерном мире. В отличие от обычных людей, они не окажутся настолько рассеянными.

Часть обитателей уже смотрела вверх, в его направлении, и Гарри наставил палочку вниз.

— БОМБАРДА!! — выкрикнул он заклинание.

Подводные жители находились слишком близко к Гермионе и Невиллу, чтобы бить по ним заклинанием напрямую, и в любом случае он не хотел серьезно их ранить. Но эксперименты показали, что у Бомбарды под водой есть кое-какие интересные свойства, которыми Гарри и собирался воспользоваться.

Заклинание промчалось мимо и ударило по дну озера в дюжине ярдов от них. Вода усиливала заклинание, но расстояние ослабляло. Подводных жителей на краю воздействия заклинания оглушило, по крайней мере, на время. Но более важным являлось огромное облако грязи, выброшенное взрывом вверх.

Благодаря своим исследованиям Гарри знал, что обитатели глубин не полагаются так на зрение, как люди; в конце концов, они жили в мутном мире, заполненном грязью и песком. Тем не менее, они обладали особенно острым слухом. Звук взрыва вызовет у них звон в ушах. Зрение и слух их окажутся выведены из строя, и они не смогут легко определить его местонахождение.

Гарри наколдовал чары, обостряющие чувства, и мир вокруг него внезапно прояснился. Он слышал дыхание обитателей озера, Гермионы, Невилла и девочки. Он знал, кто где находится, очень важный момент.

Мгновение спустя он оказался среди тритонов, разя направо и налево оглушающими заклинаниями. Преимущество чар головного пузыря, благодаря им он мог четко выговаривать слова заклинаний, пускай взмахи палочкой давались труднее из-за сопротивления воды.

Недостаток — он не мог унюхать их даже под чарами, и приходилось полагаться на слух для определения местонахождения противников. К счастью, еще со времен сражения с василиском он постоянно упражнялся в подобных стычках.

— СТУПЕФАЙ, СТУПЕФАЙ, СТУПЕФАЙ, — Гарри колдовал с максимально доступной ему скоростью, двигал палочкой и прицеливался, поражая одного тритона за другим.

Они оказались не так оглушены, как он рассчитывал, пожалуй, для улучшения результата следовало ударить Бомбардой на несколько ярдов ближе.

Дезориентированных и пребывающих в замешательстве тритонов оказалось столько, что они мешали своим более бдительным и умелым собратьям, и Гарри старался атаковать последних в первую очередь. Основы тактики — вначале разберись с самыми опасными врагами.

Они начали приходить в себя и организовываться, но все равно уже опоздали. Грязь начала рассеиваться, но все больше и больше тритонов валились оглушенными.

Тем не менее, часть из них преследовала его, вытягивая копья. Что-то пролетело мимо него в воде, кое-кто из нападавших начал метать копья.

Гарри наколдовал себе щит, после чего методично продолжил выводить обитателей глубин из строя.

Такое не сработало бы против волшебников, но в сражении с теми, кто не обладал магией, исход стычки был практически предрешен. Единственная надежда тритонов на победу — навалиться стремительно и схватить Гарри за руки, но в темноте и замешательстве они утратили организованность и способность к координированным атакам.

Свет начал пробиваться, и Гарри окинул равнодушным взглядом дюжины оглушенных тритонов, лежащих вокруг Гермионы, Невилла и девочки.

Он не мог определиться, кого же из них забрали как дорогого ему человека… пожалуй, Невилла, а Гермиона тогда предназначалась Краму, и Гарри решил забрать всех. В конце концов, он совершенно не хотел, особенно после недавних проблем, чтобы Гермиона считала, что Гарри не заботится о ней.

— Диффиндо! Диффиндо! Диффиндо!

Приятная перемена, использование своего именного заклинания для чего-то, кроме убийств и нанесения увечий. Удерживавшие всех троих лозы оборвались, и Гарри поплыл вверх, удерживая их за спиной при помощи быстро наколдованного Левикорпуса.

Он заметил, что к нему от границы поселения плывет Крам; украсть цель Виктора — неплохой способ утереть нос Каркарову в этом задании. Бывший Пожиратель Смерти смухлевал с оценками Поттера в прошлом задании, и, пускай Гарри не особо интересовала победа, случившееся все равно раздражало.

Мгновение спустя он достиг лодки, левитируя за спиной трех спасенных.

Гарри забрался в лодку, и секунду спустя та помчалась по воде, а следом, в трех футах над поверхностью озера, парили три тела, с которых текло и капало.

Гарри услышал, как трое спасенных им закашлялись, оказавшись на воздухе. Похоже, заклинание, погружавшее их в сонное состояние, прекратило свое действие, когда они выбрались из воды или, возможно, по истечении часа.

Добравшись до берега, он заметил, что толпа молча таращится на него.

Он помог всем троим, парившим за ним, спуститься на землю. Невилл и Гермиона, кажется, пребывали в замешательстве, но помощники уже мчались на выручку с толстыми полотенцами для всех.

Дамблдор, Бэгмен и Скримджер вышли вперед, и Гарри поднял на них взгляд.

— Я счел, что вы не хотите их убийства.

— Вам и не полагалось на них нападать, — заметил Дамблдор. — Достижение центра поселения в пределах назначенного срока сочли более чем достаточным испытанием.

— Что я должен был подумать после дракона? — раздраженно спросил в ответ Гарри. — Они наставили на меня копья. Им повезло, что я не превратил их в корм для рыб.

От идеи, что Гарри мог истребить относительно мирную общину, живущую рядом с Хогвартсом, вид у Дамблдора стал слегка встревоженным. Если бы он по-настоящему знал Гарри, то выглядел бы намного более встревоженными.

Гарри посмотрел пристально на Скримджера.

— Также мне не по душе, что моих друзей взяли в заложники. Не делайте так больше.

Скримджер шагнул вперед, багровый от гнева. Похоже, слова Гарри ранее рассердили его настолько, насколько рассчитывал Поттер.

— Да кем ты себя возомнил? — прошипел Скримджер. — Я министр магии, и никто не смеет так со мной разговаривать!

Гарри пожал плечами.

— Я только что разговаривал… что же касается меня, то я — спаситель волшебного мира. Избранный… и что вы сделаете… бросите меня в Азкабан? Удачи вам тогда с Волдемортом.

При упоминании имени Волдеморта Скримджер отшатнулся.

— Если же вы не верите в пророчество, тогда оставьте мне…

Прежде чем Гарри успел завершить предложение, Дамблдор положил руку ему на плечо.

— Достаточно, Гарри. Финальное испытание не подвергнет опасности твоих друзей или семью, клянусь.

Гарри раздраженно кивнул.

Министру повезло, что Гарри не решил перейти на нелегальное положение и не смылся во Францию, или Австралию, или куда-нибудь еще, где можно спрятаться. Гарри гадал, есть ли у Надзора ограничения по дальности или заклинание последовало бы за ним повсюду на Земле? На чем именно стоял Надзор, на палочке или на нем самом? Он попытался разузнать, но данная информация являлась, похоже, тайной министерства. Никто ничего не рассказал, даже его шпионы среди слизеринцев.

— Габриэль? Габриэль? Она жива? Она здезь? — Флёр вынырнула из воды с испуганным видом.

— Она вон там, — отозвался Гарри.

Он задумался, не разозлится ли Флёр еще сильнее на него, за то, что он не дал ей самой спасти сестру. В конце концов, Крам пристально смотрел на Гарри, даже не думая скрывать своего гнева.

Хм-м... его голова уже превратилась обратно. Гарри надеялся посмотреть, как Виктор будет растрансфигурировать сам себя.

Мадам Помфри пыталась увести его прочь, чтобы завернуть в полотенце и силой влить то же согревающее зелье, которое она выдала остальными. Гарри раздраженно отмахнулся от нее. Даже на холодном шотландском ветру, согревающее заклинание, примененное им ранее, создавало приятное ощущение тепла.

Флёр обнимала сестру так, словно чуть не потеряла ее.

— Это быльи гриндилоу... они напали на меня... я решила, что потеряла тебя.

На экранах начался повторный показ деяний чемпионов, предположительно, с использованием того же магического способа, что применялся в омниноклях, позволявших подобное воспроизведение.

Гарри увидел, как Крам с боем прокладывал себе дорогу через косяк гриндилоу, тогда как Флёр с трудом боролась с ними.

Пока он наблюдал за тем, как два других чемпиона пробивались через несколько различных испытаний, его экран оставался темным. Наконец, включился и экран Гарри.

Он никогда не видел самого себя в ходе сражения, и теперь с интересом наблюдал за сосредоточенным выражением на собственном лице, пока перепархивал от хижины к хижине, пытаясь не попадаться на глаза подводным обитателям внутри.

Гарри проплыл вверх, за пределы обзора камеры, и вскоре после этого — вниз.

Выражение лица его и правда устрашало, насколько вообще мог быть устрашающим подросток. Взметнулось облако грязи, и долгих пятнадцать минут только оно оставалось на экране.

Когда облако рассеялось достаточно, чтобы стало видно происходящее, только Гарри остался стоять на ногах.

— Зпазибо, зпазибо, — сказала Флёр, подойдя к нему и ухватив за руку.

Прежде чем Гарри успел отреагировать, она схватила его за голову и поцеловала.

Гарри вдруг обнаружил, что не может дышать. Сердце колотилось как бешеное, и он ощущал все вокруг. Из страха, что шум толпы ошеломит его, он сбросил чары, обостряющие восприятие, перед тем, как подняться на поверхность. Тем не менее, на мгновение ему показалось, что он забыл их убрать. Возможно, поцелуй с вейлой немного походил на чары, обостряющие восприятие.

А может быть, поцелуй с красивой девушкой и правда был изумителен так, как считали все вокруг.

Гарри увидел вспышки света и мгновение спустя осознал, что у зрителей нашлись фотоаппараты. Уже завтра все происходящее попадет в газеты.

Когда поцелуй завершился, Гарри ощутил себя одурелым и опустошенным. Ноги подгибались, похоже, усталость от битвы наконец добралась до него.

Он позволил мадам Помфри увести себя, пытаясь не обращать внимания на самодовольный вид на лице Флёр.

Судьи огласили оценки. Флёр получила двадцать пять баллов из пятидесяти, потому что даже не укради Гарри ее заложника, она все равно не добралась бы вовремя.

Виктор Крам получил тридцать пять баллов за использование неполной трансфигурации, и он не спас заложницу лишь потому, что ее уже забрал Гарри.

Гарри получил сорок баллов... ему не полагалось нападать на обитателей озера или забирать других заложников, но всех впечатлила продемонстрированная им магия. Гарри подозревал, что с него сняли баллы за то, что валял дурака в самом начале, но даже так он оказался на первом месте.

Он надеялся, что не окажется там, ему требовалось придумать способ намеренно проиграть третье задание. Множество школьников Хогвартса сидели с раздраженным видом, и Гарри подозревал, что в течение следующих нескольких недель ему не раз выскажут за случившееся.

* * *

Но первое, о чем он услышал на следующий день — поцелуй. Фотографии на первой странице газеты, постоянное, ожившее движение, и Рита Скитер написала сальную статейку о романтическом четырехугольнике между Гарри, Гермионой, Флёр и Виктором.

Гарри, предположительно, не мог выбрать между Гермионой и Флёр, а Грейнджер не могла определиться между Гарри и Виктором. Делакур и Крама она выставила невиновными ни в чем, тогда как Гарри изобразила ветреным и непостоянным в любви.

Как подозревал Гарри, Скитер до сих пор обижалась на то, что он обратился не к ней со своей первой историей, утопившей администрацию Фаджа. Гарри обратился к первому же встречному репортеру и не встречался со Скитер до самого начала турнира.

Он бы отнесся к статье скептически, если бы та не беспокоила Гермиону. Она заливалась краской каждый раз, как видела Гарри, и сразу находила отговорку, что у нее дела где-то еще.

Только потолковав с Невиллом, он узнал, что Гермиона получала мерзкие записки и письма совиной почтой, в одном из них даже оказалась ядовитая субстанция, из-за которой Грейнджер пришлось навестить Больничное крыло.

Гарри пребывал в ярости, но ничего не мог поделать. Виновники действовали анонимно, и из писем, показанных ему Невиллом, у Гарри осталось впечатление, что их отправили маги, проживавшие за пределами Хогвартса и прочитавшие статью Риты Скитер.

Он ощущал свою беспомощность, и это чувство всегда вызывало в нем раздражение.

Многое раздражало его в эти дни. Объективно он понимал, что поцелуй от Флёр лишь выражал ее благодарность за спасение сестры, но ничего не мог с собой поделать и постоянно его вспоминал. Что еще важнее, он, помимо своей воли, жаждал повторения поцелуя.

Тем не менее, Флёр, по следам статьи Скитер, игнорировала Гарри. Выглядело все так, словно она чего-то от него хотела, но Гарри не знал, чего. Он игнорировал ее в ответ, и раздражение Флёр непрерывно нарастало.

Скитер изрядно его беспокоила. Она описала личные беседы между ним и Гермионой, и, по словам Невилла, между Грейнджер и Крамом, и Гарри не замечал, чтобы Рита появлялась рядом. Возможно, она располагала мантией-невидимкой, но он расспросил Грюма, который не видел Скитер рядом с озером, когда состоялся разговор между Гермионой и Виктором.

Гарри одержимо размышлял на эту тему; легче, чем сосредотачиваться на проблемах в отношениях с Флёр и Гермионой. Наконец он пришел к выводу, что Скитер или использовала подслушивающую магию какого-то рода или являлась анимагом.

Лучшим способом определить, что по чём — наколдовать заклинание Маффлиато и начать разговор о чем-то на первый взгляд непристойном. Если Рита подслушает, то она анимаг, скорее всего, с очень мелкой формой. Если нет, то она, возможно, просто пользовалась чем-то вроде модифицированных чар, обостряющих восприятие.

Тем не менее, в толпе, в которой они находились, от таких чар случилась бы сенсорная перегрузка. В общем гвалте невозможно выделить один голос из множества. В конце концов, любой другой шум утонул бы в звуках разговоров, дыхания и ерзанья на сиденьях девятисот людей. Тут требовалось что-то более прицельное.

Гарри гадал, не нашла ли Скитер способ создания магического "жучка", вроде тех, что использовались в фильмах о Джеймсе Бонде. В детстве он как-то видел часть одного фильма из чуланчика и некоторое время хотел стать Джеймсом Бондом.

Сейчас он иногда ощущал себя немножко Бондом, а близнецы Уизли выступали заменой Кью. Из Волдеморта вышел бы превосходной злодей в стиле Бонда.

Наконец настал день, когда Бэгмен призвал их всех на бывшее поле для квиддича. Теперь здесь во всех направлениях простирались длинные низкие стены живой изгороди.

Бэгмен улыбнулся и сообщил.

— Полагаю, все вы в состоянии догадаться, каким же будет финальное задание.

— Лабиринт, — ответила Флёр, взглянув на Гарри.

Когда он не отреагировал, она быстро отвела взор, а щеки ее слегка покраснели.

Будь Гарри не слизеринцем, который с самого начала первого года тренировался скрывать свои эмоции, то он дал бы ей знать, насколько сильно влияет на него ее присутствие. Ему с трудом удавалось думать о чем-то еще, кроме нее.

Он задумался, нет ли какого-то противоядия от магии вейл. Если есть, то он бы с радостью его принял, единственный способ узнать, сфабрикована ли его одержимость ей или реальна.

— Через месяц эти стены достигнут высоты в двадцать футов. По дороге мы расставим препятствия. В центре лабиринта будет находиться Кубок. Кто доберется до него первым, тот и победит в Турнире.

Если это правда, то к чему тогда предыдущие испытания?

Гарри силой заставил себя думать о третьем задании. Башни местами возвышались над лабиринтом. У него все еще остались омнинокли с матча мирового Кубка по квиддичу. С их помощью он мог бы получить картинку поля сверху и нарисовать карту лабиринта. Не особо сложно, хотя и потребуется потратить время.

— Полагаю, Хагрид обеспечит чудищ, — заметил Гарри.

Бэгмен кивнул.

Значит как минимум соплохвосты, и те из них, кто выжил, достигли угрожающе огромных размеров. Гарри задумался, склонен ли он от природы к соперничеству или ему просто хотелось покрасоваться перед Флёр. Ему не требовалась победа в Турнире, просто чтобы все выглядело так, словно он изо всех сил старался победить, но все равно проиграл.

Даже омнинокли не нужны. Просто прокрасться после наступления темноты и, оставаясь невидимым, нарисовать карту лабиринта.

— Как только вы войдете, лабиринт изменится, — сообщил Бэгмен, словно подслушав мысли Гарри.

Гарри поморщился. Возможно, не победить окажется легче, чем он считал.

1) О названии главы и подводных терминах. Название главы merpeople — обитатели глубин; морской/озерный народ, подводные жители — но все они нарушают принцип "название главы из одного слова", поэтому поставил "Русалки". При этом mermaid — русалка, mermen — тритон, merpeople можно было бы перевести, как подводники/глубинники, но там все равно потребовались бы дополнительные пояснения, о чем идет речь. Аналогично и mervillage — подводная/морская деревня, по аналогии, но в одно слово как-то не переводится.

Вернуться к тексту