Шестнадцать (гет)

Такой ужасной головной боли Сириус не испытывал даже в первые годы в Азкабане. Стараясь не задумываться, в каком состоянии сейчас находится Майрон, он, пошатываясь, поднялся на ноги.

— Скоро они будут здесь, они уже аппарировали. Тхури, ты должна попросить гоблинов… Тхурингветиль! — воскликнул он, но едва успел заметить, как мелькнул за дверью подол ее мантии. Покачав головой, он поспешил следом за ней в коридор.

Тхури мчалась по лестнице, перескакивая сразу через две ступеньки: казалось, что вот-вот она примет свою анимагическую форму и полетит, лишь бы быстрее оказаться у главных ворот.

Во дворе было темно, казалось, само небо содрогается от циркулирующих магических потоков. Готмог вопросительно взглянул на Тхури, и она громко крикнула — впервые на памяти Сириуса обратилась к балрогу на словах, а не при помощи мыслеобразов.

— У них получилось! Они живы, они скоро будут здесь!

А голос у нее, оказывается, совсем не походил на голос Беллатрикс. У Сириуса был безупречный слух, и сейчас он четко помнил, что с такими интонациями говорила тетя Кассиопея.

— Получилось, но что будет дальше? — Сириус остановился возле Готмога с самым мрачным видом. — Король нолдор мертв. Индис пока слишком потрясена, чтобы мыслить здраво, но рано или поздно она узнает, что это заклятие моего рода стало причиной его смерти.

— Такое нам не простят, — задумчиво изрек Готмог. — Никогда не простят.

— Ты еще можешь уйти, — усмехнулся Сириус. — Увести своих ребят. Вам-то какой интерес за нас биться?

Готмог, казалось, всерьез задумался над его предложением.

— Нет, — отозвался он, наконец. — Ты однажды говорил о том, что люди изгнали таких, как я. Мы могли веками жить в пещерах, веря, что способны нести лишь смерть и разрушение. Вала Мелькор показал мне, что может быть и по-другому. А еще ты сказал, что от нас произошли эти существа… с крыльями.

— Драконы? — подсказал Сириус. — Да, признаюсь, есть у меня такая теория.

— Я хочу увидеть драконов, — торжественно произнес балрог. — Прежде, чем моя миссия на этой земле будет завершена.

Сириус добродушно усмехнулся, задаваясь сейчас вопросом, как в свое время он мог считать этих существ неполноценными и ограниченными. Однако ответить Готмогу он не успел: Тхурингветиль внезапно завизжала и побежала прямо за границу антиаппарационного купола.

— Вот сумасшедшая, вернись немедленно, — рванулся за ней Сириус.

Тхурингветиль бежала так, словно сам дьявол гнался за ней, и Сириусу оставалось лишь удивляться, как она различает дорогу в таком полумраке. Сам он лишь значительно приблизившись, смог различить фигуры двух мужчин. На шею одному из них и бросилась Тхури, закружившись по полю.

Сириус перевел дух и, ухмыльнувшись, крепко обнял со скепсисом наблюдавшего за этой картиной Мелькора.

— Где Унголиант потеряли? — спросил он.

— Избавились от нее в горах, — скривился тот. — Я уже говорил, что это худшая из твоих идей за всю эпоху? Она просила передать, что тебя ненавидит.

— Чары не моих рук дело, — поспешил откреститься Сириус. — Я с ней поговорю. Когда-нибудь. Не сегодня.

Напротив, наконец, остановились Тхури и Майрон. Девушка, конечно, снова плакала, и он отметил, что это уже входит в дурную привычку. Лорд Сигнус, помнится, вечно жаловался на переходный возраст дочерей, но Сириус за собой не мог припомнить ничего подобного.

— Мелькор, — глаза Тхури сияли. — Я даже не знаю, что сказать. Все так странно...

Мелькор усмехнулся, явно желая поскорее покончить с неизбежными неловкими минутами после долгого расставания.

— Нам бы лучше переместиться в крепость. Хотя гонцы нолдор еще не научились аппарировать, вести о случившемся в Форменосе быстро дойдут до моего братца. А это значит, все только начинается.

Он хотел еще что-то добавить, но тут его взгляд упал на один из мешков с сокровищами. С самым самодовольным видом на нем сейчас восседал книззл и увлеченно пробовал на вкус невесть как затесавшийся туда золотой браслет с подвесками.

— А это Тевильдо! — радостно представила Тхури. — Он теперь тоже живет с нами. Правда, он очень милый?

Поймав непередаваемый взгляд Мелькора, Сириус спрятал лицо в ладонях и расхохотался, искренне надеясь, что его смех не граничит сейчас с истерикой.

— Я так и знал, — простонал он. — Так и знал, что о ком-то рассказать точно забыл.

КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ.