Шестнадцать (гет)

— Тхури это совсем не понравится, — отметил Майрон, с настороженным вниманием наблюдая за беседовавшей с Мелькором королевой. — Сдается мне, после этого сложно будет доказать ей, что женщине нечего делать в походе.

Сириуса волновало другое.

— Не вздумай проболтаться Селене о нашем госте, — прошипел он. — И ради всего святого, даже наедине с нами не называй его Марволо. Ей ты потом ни за что не докажешь, что это давно забытое имя из древней орочьей культуры.

Майрон нетерпеливо кивнул, стараясь расслышать хоть полслова из неслышной речи Мелькора. Впрочем, вскоре тот избавил их от мук неизвестности.

— Сириус, слышал ли ты что-нибудь о том, как составлялись списки учеников вашей школы магии? — поинтересовался он, слегка развернувшись в седле. — Мелиан говорит о книге.

— Книга учеников Хогвартса, — подтвердила та. — В ней появлялись имена всех юных магов Британии, и дирекция школы потом использовала эти сведения, отправляя приглашения. В том числе, и магглорожденным. Ведь не у всех случались выбросы стихийной магии с далеко идущими последствиями, способными привлечь внимание стирателей памяти и ликвидаторов заклятий.

— Я слышал о книге, — нахмурился Сириус. — Тебе лучше об этом знать, разве не ваш отдел интересовался такими вещами?

— С каких это пор невыразимцы занимаются учетом населения? — с легкой ноткой презрением фыркнула Мелиан. — Мне показалось, о книге в те времена беспокоился именно аврорат. Ведь Тот, кого нельзя называть, мечтал заполучить ее.

— Предсказуемо, — отметил для себя Мелькор. — Имена, точное местонахождение тех, чей статус крови вызывал сомнение, и их семей. Очень удобно.

— Тот, кого нельзя называть, и его последователи распространяли нелепые слухи о том, будто бы эти дети похищают магию у чистокровных волшебников, — возвела взгляд Мелиан. — Средневековая глупость, я бы с удовольствием посмотрела на его действия в Арде, где эти популистские заявления стали реальной угрозой, и магию действительно возможно похитить. Даже у такого предусмотрительного негодяя, каким был он.

Майрон бросил на Сириуса многозначительный взгляд. Не хотелось даже представлять, какая буря поднимется, если Мелиан узнает, что ее желание исполнилось. А вот расспросить Хамула о книге не помешало бы. Кто знает, как много тому удалось выяснить через магию метки?

— Нам пригодилась бы такая книга, — заметил Мелькор. — Не предполагать, в ком из людей таится магический потенциал, но знать наверняка. И с первых дней держать их в поле зрения.

— Я не думаю, что все они волшебники, — поддержала его Мелиан. — Уж точно не такие сильные, как мы. Неизвестно еще, как работает магия в этой вселенной.

— Но если взять за основу теорию об арке, — упрямо возразил Сириус, — логично предположить, что все они так или иначе связаны с магическим миром. Иначе зачем министерству или иным выполнявшим его функции властям избавляться от них таким сложным способом?

Мелиан прищурилась, как всегда, если сердилась, но при Мелькоре воздержалась от споров. Он же обдумывал обе услышанные точки зрения.

— Переход из одного измерения в другое неизбежно сопровождается магическим истощением, — отметил он. — Песнь творения и то, что ей предшествовало, не только создавало материю, но и нам позволило достичь состояния, в котором мы находимся. Люди… остались людьми, я полагаю. Потомки магов, но более не маги.

— Вот почему не следует начинать с колдовства, — повторил Сириус. — Страх эффективен только в меру. Людям свойственно стремиться уничтожить то, что пугает их. Может быть, Варда и мечтает о таком, но я не позволю преследованиям колдунов вспыхнуть на этой земле с новой силой.

За разговорами и предположениями прошла большая часть пути. Поначалу взвешивающая каждое свое слово Мелиан как будто разговорилась — нужно было знать ее так же хорошо, как Сириус, чтобы усмотреть в этом часть заранее продуманной игры.

— Есть еще одна причина, по которой я не хочу, чтобы люди бродили в окрестностях Дориата, — призналась она. — Дело в моей дочери.

Мелькора личные дела королевы интересовали мало, зато Майрон не упустил возможности вмешаться.

— Что-то не так с Лютиэн? — живо осведомился он. — Ты не хочешь, чтобы она видела людей? Почему?

Мелиан ответила не сразу.

— Не хочу придавать излишнее значением своим снам и видениям, незачем забивать голову всяким вздором, — отмахнулась она. — Но у Лютиэн есть нехорошая привычка бродить по лесам и полям в одиночестве, и любая мать на моем месте бы беспокоилась. В последнее время она все чаще пропадает без предупреждения. Я собираюсь выяснить, с кем она проводит это время.

Сириус устало вздохнул. Не хватало только капризной принцессе испортить ему всю игру и разрушить хрупкий мир с Селеной, восстановить который удалось с таким трудом.

Неожиданно Мелькор вскинул руку, и Сириус вздрогнул, почувствовав льдисто-колючее прикосновение заклинания. Мелиан изумленно ахнула.

— Беспалочковые невербальные чары невидимости? — прошептала она. — Ваши силы и вправду превосходят все, что мне приходилось видеть прежде, вала.

В нескольких метрах от них прошел пеший отряд из пяти странников. Один из них, высокорослый мужчина с густой окладистой бородой, горячо убеждал своих спутников:

— Клянусь, их было четверо, все в одинаково странных одеждах… в черном! И с ними эти существа… лошади… — немного удивленно добавил он, будто заново открывая для себя значение этого слова. — Вот на этом самом тракте! Как будто испарились, честное слово!

— Брось заливать, — фыркнул другой, на лице которого живого места не было от мелкой россыпи веснушек. — Были другие. Ушли по ту сторону озера. Не вернулись. Только люди Абеллайо отправились на север.

— Абеллайо сам не знает, куда ведет нас, — рассердился их лидер. — Мне не нравятся горы севера. Что, если мы угодим прямиком в ловушку тех, кто пришел туда раньше нас?

— А у тебя, Моркант, есть идеи получше? — огрызнулся один из членов отряда. — Я уж лучше рискну пойти за Абеллайо и получу годные земли и вдоволь еды у склонов гор, чем следом за Сидмоном и остальными сгину в пустынях на юге. Сам знаешь, что говорят о них...

— Арлен прав, — поддержали его и остальные. — Все лучше, чем стать рабами колдунов юга и служить их королю. Старухи рассказывают, его приспешники похищают человеческих детей, и те уже никогда не возвращаются к своим семьям.

— Брехня! — Моркант понял, что никто не верит ему, а рассказ о странниках воспринимают, как очередную попытку оспорить авторитет Абеллайо, и разозлился: — Бабы невесть что болтают, да еще и присочинят для красного словца! Мы должны идти прямо за огненным глазом, вот, что я вам скажу. Туда, где он заканчивает свой путь, прежде чем день клонится к закату! Ясно же, что однажды он может не вернуться!

— Абеллайо смотрел на огонь и видел, — веско заявил Арлен. — Чтобы горел костер наверху, нужно кормить костер внизу. Если огненный глаз не явится, мы снова бросим девицу в пламя ему в угоду, и наступит новый день.

— А будешь много возражать, Моркант, и как бы тебя не бросили на корм огненному глазу, — ехидно подметил черноволосый юноша с раскосыми глазами и на редкость неприятным выражением лица. — Вот там, на небесном тракте и будешь рассказывать о странниках в черном.

Рассмеялись и остальные, явно не питающие к Морканту теплых чувств. Он ушел с тракта последним, с неутихающим подозрением глядя в сторону притаившейся компании. Лошадь Майрона совершенно нагло фыркала и топталась на месте, хрустя ветками и листвой под ногами. Моркант, конечно, не мог преодолеть чары и заподозрить засаду, но сдаваться не спешил.

— Но я же их видел, — обратился он к придорожным камням, убеждая, скорее, сам себя. — Видел!

Наконец, огорченный Моркант, следом за товарищами, убрался в ту сторону, где предположительно находился лагерь, а столь заинтересовавшие его путешественники смогли отъехать подальше, чтобы обсудить услышанное.

Мелькор был очень сердит. Даже когда Тхурингветиль обнаружила орков в только что отстроенном Утумно, он не демонстрировал такого глубокого разочарования.

— Я рассчитывал найти воинов, достойных учеников, а вместо этого получил дикарей, приносящих человеческие жертвоприношения Ариэн, которая, к слову, благосклонно их принимает, — с омерзением произнес он. — На фоне таких людей даже фэйри выглядят прогрессивной расой. Как я понимаю, в этом и состоял замысел Эру.

— Как же давно они должны были пройти сквозь завесу, что речи их напоминают язычников древних времен, — покачал головой Сириус, снова вспоминая о королеве Маб. — А что это за правитель на юге, которым они пугают друг друга? Кто-то из валар? Невозможно…

— Это не валар, — оборвал его Мелькор. — Речь об эльфах, что не отправились в Валинор следом за остальными, а осели на юге. Королева, несомненно, расскажет о них лучше меня, хотя небеса свидетели, в свое время они доставили нам немало неприятностей.

Майрон показательно поморщился, очевидно, прекрасно зная, о ком идет речь, и Сириус устыдился: он никогда не интересовался делами юга, и после обрушения Ормала ни разу не задумался о том, что там творится.

— Их лидер называет себя Тху, — сообщила Мелиан, — и я, как и вала, невысокого мнения об этом местечковом корольке. Вот кого следует считать настоящим, чистокровным фэйри — человеческого в этом существе крайне мало, но магия его сильна. Авари, что ушли с ним, задолго до моей встречи с Эльвэ, с подозрениям относятся даже к моим подданным, своим собратьям. Я посещала их во время странствий по Арде, они крайне дурно привечали меня.

— Король Тху сейчас не столь важен, — поморщился Мелькор. — Южные земли не входят в сферу наших интересов, пока не входят, — тяжелым взглядом осадил он готового было возразить Майрона. — Мы не граничим с ними и не собираемся воевать. Важно, что люди разделились, и этому племени понадобится не более двух недель пешего пути, чтобы приблизиться к юго-восточным границам Дориата. С эльфами они вряд ли уживутся, скорее всего, устремятся дальше на север, в сторону Ангбанда, и мне вряд ли удастся убедить абсолютно всех гоблинов, что эти полные нелепых суеверий бродяги заслуживают лучшего отношения, нежели то, что сами они выказывают своим женщинам и детям.

— Да, похоже, следует беспокоиться, что гоблины научатся у них дурному, а не наоборот, — криво ухмыльнулся Сириус. — Но куда мы можем их отправить? Это мы привыкли аппарировать в любую точку Средиземья, а для них путь окажется неблизким.

— Возле Нан Эльмота есть пригодные для жизни земли, — предложила Мелиан. — Не так далеко от вашей новой крепости, и в то же время они не смогут чересчур нам досаждать. Мы должны встретиться с их предводителем. Абеллайо, так они называли его.

— Абеллайо, значит, — усмехнулся Мелькор. — Древнее кельтское имя. Возможно, по их оговоркам мы сможем определить, откуда и из какого времени они пришли.

— Действительно, — медленно проговорил Сириус, вдумываясь в слова друга. — Оговорки дорогого стоят.

Сам он о кельтской культуре имел представление довольно смутное, сформировавшееся, главным образом, из адаптированной под современность хогвартской школьной программы, и решительно не мог припомнить, чтобы когда-то обсуждал с Мелькором их языки или традиционные имена.

Пристально посмотрев в глаза темному вале, он увидел там знакомый огонек понимания. Нет никаких сомнений, Мелькор моментально разгадал, что за подозрения зародились в душе Сириуса, и по меньшей мере, отчасти они были вполне справедливы. Будь то последствие пребывания в чертогах Намо или закономерное следствие их почти что человеческой жизни в Арде, но, похоже, Мелькор теперь помнил о своем прошлом куда больше, чем показывал. И Сириус обязан был разобраться, в чем тут дело.