Эра и чудеса перемен (джен)

10 декабря 1989

Воскресенье, снова. Пришло время заняться работой в лабораториях, но настроение Эры было настолько паршивым, что хотелось кричать. Выходных, мы требуем выходных!

Казалось, будет проще.

Она представляла работу в школе скорее просто перехватыванием и поддержанием отработанной системы, а не работой над чужими ошибками.

Конечно, можно было бы и полениться. Ничего не менять, смотреть, как дети тупеют и страдают, как волшебное сообщество Британии оскудевает, а волшебники уходят в мир обычных людей, потому что не понимают прелести обладания магией. Смотреть на маленьких чародеев и понимать, что лет через пять-десять в Британии закончатся творцы зелий и заклинаний, а артефакторы кончаются уже прямо сейчас: изготовителей волшебных палочек всего двое, и оба — почтенные старики без детей и учеников, артефакторика как предмет не преподавалась в Хогвартсе уже лет двадцать минимум. Из всех видов артефакторики уверенно развивалось только изготовление метел, причем во многом благодаря влиянию Матхаи, который так же, как и она, заботился о новых кадрах для своих производств.

Она могла бы отойти в сторону.

Стоило бы.

Но это не получилось, не после знакомства с Дурслями и Уизли. Не после понимания, что детям чистокровного волшебного семейства не на что купить каждому ребенку хотя бы волшебную палочку. Не после вида заглушки волшебства на девятилетнем ребенке. Не после скелетоподобного «героя», чудом удержавшегося от перехода в обскура.

Аэренн понимала: ничего не меняется по мановению руки, на все нужно время. Через десять лет она уйдет из Хогвартса, а тот, кто ее сменит, может вернуть все обратно в каменный век, но…

Когда она смотрела в доверчивые детские глаза, внутри начинал бушевать огонь. Для чего нужны взрослые, как не для защиты детей?!

Она просто сделает все, что сможет.

Научит их быть волшебниками.

Даст почувствовать вкус роскоши обладания магией.

А если кто-то попытается это у них отнять…

Пожалуй, только это примиряло ее с переработками.

А еще — ожидание приближающихся рождественских каникул.

«Думаете, их ждут только студенты? Ха! Поверьте, профессора их жаждут даже больше!»

Тяжело кряхтя, как столетняя ведьма с радикулитом, Эра поднялась с кровати. Настроение было совершенно нетворческим, смысла приступать к работе над зельем не было — тут нужен был порыв, душевный подъем. А сейчас от одного ее присутствия любое зелье прокиснет.

Зато никакие отчеты заплесневеть не могут. Такое не тонет даже. Пора посмотреть, как все ее объекты без ее постоянного присутствия справляются и не работают ли они в убыток.

А для тех, кто старался, стоит рассчитать размер премии для согревания их души. С премией же главное — не жадничать и не перестараться: душа должна быть слегка подогрета теплом заботы, а не заморожена равнодушием или испепелена восторгом от свалившегося богатства.

Главное — баланс.

* * *

На завтрак Эра безбожно опоздала, так что на поиски близнецов она просто отправила домовика. Когда их привели, то, после короткой зарисовки текущих планов, они втроем отправились в нью-йоркский офис корпорации «Феерен».

Где же в Нью-Йорке, уже застроенном по самое небо, можно приткнуть этот небоскреб?

Ох, еще один плюс быть волшебником.

В МАКУСА не возражали, хотя Эра на всякий случай все равно там получила право на застройку, и расположила свое здание прямо на одной из сторон пруда, через который перекинут мостик Гэпстоу. Внутри Центрального парка. Вид — роскошный, особенно с высоты, аж дух захватывает.

Сто восемнадцать. Столько заклинаний им с Айроном пришлось наложить, чтобы сделать «Феерен Билдинг» невидимым и неосязаемым для маглов, при этом разработав для колдунов возможность все-таки в него зайти и предусмотрев при этом систему безопасности.

Зайти на территорию из парка, с, так скажем, «гостевого входа»» тоже можно было, через систему рунных паролей, которые нужно было палочкой начертить на третьем справа камне на бортике, а потом просто пройти вперед. С каждым шагом начинали действовать все новые заклинания, рассеивающие внимание случайных наблюдателей, и сходя с моста на другой стороне пруда, волшебник оказывался перед величественным зданием из стекла и бетона, которое Эра очень любила. Не так сильно, как луизианский филиал, но из всех городских офисов — больше всего.

Плавные линии, сдержанный, но в то же время дерзкий свободолюбивый дизайн, свободный от средневековой каменной зажатости и неуместной вычурной лепнины, поддерживаемый защитно-отражающими пластинами, похожими на лепестки диковинный цветов, снаружи.

Самой большой проблемой для обоснования постройки огромного, полного волшебников здания в центре города не-магов было объяснение того, какие меры будут предприняты для недопущения нарушения запрета на раскрытие существования волшебства.

МАКУСА потратили столетия, чтобы полностью нейтрализовать волшебство, творящееся внутри, и не допускать и малейшей его протечки наружу.

Эра же предлагала разрешить ей поставить в центре города сооружение, наполнить его чародеями-испытателями, оборудовать лаборатории для создания передовых чар… и при этом никто и ничего этого не заметит.

Каким образом?

Во многом — именно благодаря внешней защите.

Когда она, будучи на третьем курсе основной программы в Ильверморни, получила звания «Мастера зелий», «Магистра чар» и основала свою компанию, все это делалось в Луизиане. Болота, от людей далеко, любые происшествия можно списать на болотные газы и не поморщиться. Но! Для удобства логистики и успешной торговли, а также для того, чтобы не сводить замкнутых зельеваров всем этим шумом с ума, ей нужно было, чтобы «творцы» работали отдельно, а «продажники» — отдельно.

Да, она сразу решила, что центром ее торговых операций будет Нью-Йорк. Даже поузнавала на каникулах о возможности где-то там разместить свой филиал, но вот все же уперлась в проблему обилия не-магов вокруг.

Именно тогда она впервые и обратилась к артефакторам, которые позднее присоединились к «Феерен», дополнив корпорацию третьим направлением.

Нагрузка была колоссальной, она едва не завалила экзамены на четвертый год, однако к осени она подготовила расчеты, а артефакторы начали изготавливать образец того, что к следующему лету проложил ей путь к возведению «Феерен Билдинг».

Внутренние слои пластины блокировали чары и зелья, исходящие изнутри, могли погасить взрыв. Средняя часть отвечала за регулировку положения пластины на здании: ее можно было складывать, перемещать от лаборатории к лаборатории, при необходимости — наслаивать друг на друга. Наружная часть предназначалась для дополнительного рассеивания внимания простаков, но, помимо этого, могла отражать магические и физические атаки извне.

Изучившая виды оружия не-магов Эра была настолько ими напугана, что не могла не подстраховаться. Ни одно из ее зданий, будь то филиалы компаний, личные дома, даже новопостроенный летний лагерь в Хогвартсе, не могли быть взорваны или даже просто облучены радиацией всех известных видов. Они выдерживали и стихийные бедствия, даже были испытаны в случаях цунами и землетрясения, стойко все перенося.

К тому же, что не могло не радовать, все выглядело очень красиво.

Сейчас, зимой, панели красились в разные цвета, чтобы разнообразить скучный серо-белый пейзаж.

Эра очень любила панорамные окна. Это было заметно и в летнем лагере, но особенно — в ее офисах. На всех этажах, где это не пошло бы вразрез с техникой безопасности и нормами морали, место внешних стен занимали огромные окна. Плюс в работе на корпорацию волшебников-изобретателей: их настолько мало, что каждому достался отдельный кабинет и лаборатория. Никаких опенспейсов!

Площадка для трансгрессии и камины находились в огромном, полном света атриуме, на цокольном этаже, куда Эра и перенесла их с близнецами.

— Ого! — восторгу детей не было предела.

После сдержанности и основательности каменной отделки Хогвартса даже у нее от высоких, светлых и прозрачных стен атриума захватывало дух.

— Давайте пройдем к лифту, а пока будем подниматься — осмотритесь. Мой офис на самом верхнем этаже. Я дам вам задания, для их выполнения нужно будет походить по всему зданию. Тогда с ним ближе и познакомитесь.

— Хорошо, — рассеянно протянул Джордж, с жадностью вглядываясь в окружающие чудеса.

Эра хмыкнула.

Если лаборатории в Луизиане со временем стали специализироваться на зельях, то этот офис, сохраняя статус центра торговли в северном полушарии, взял на себя также функцию центра передового волшебства.

Сюда было на порядок проще, чем в область зелий, найти специалистов, а многие радостно шли работать сами.

В атриуме для наглядности она оставила несколько безопасных образцов их изобретений.

Маленькие пегасы из солнечных лучей кувыркались над стойкой регистрации — они занимались очисткой воздуха от пыли, дыма и неприятных запахов.

По мраморному полу проносились лазурные волны, в которых мелькали стайки радужных рыб — так работали заклинания уборки.

Перед всеми дверьми легкой взвесью капель, похожих на легчайший водопад, работали охранные чары против корпоративного шпионажа и любых других видов краж.

Цветы, кусты и небольшие деревца в кадках распознавали мороки, Оборотное зелье, подчиняющие заклинания, а также гасили любую атакующую магию, выпущенную волшебником вне конкретного списка тех, кому это разрешено. На них слегка перемигивались разноцветные огоньки, а еще с цветка на цветок перепархивали бабочки, которые в случае опасности для работников распадались на тончайшие стальные тросы и пеленали агрессора.

Добавим еще радужные мыльные пузыри, переносящие голосовые сообщения из отдела в отдел.

Но если не знать тонкостей, все выглядело изящно, необычно и просто прекрасно.

Мир удивительных чудес…

Эра и близнецы зашли в лифт и поехали наверх.