Эра и чудеса перемен (джен)

26 декабря 1989

На следующий же день после Рождества к Эре прилетела министерская сова. Ох, как же она ненавидела этих птиц.

Нужно было срочно собираться и отправляться на встречу с Министром.

«Неужели он не отдыхает?»

— Эра, — перед ней появился Айрон с чрезвычайно серьезным выражением лица. — Мне прислали номер газеты, которая через три часа выйдет в печать. Смотри.

На первой полосе огромными буквами красовался заголовок: «ГАРРИ ПОТТЕР В ОПАСНОСТИ!».

«Аэренн Картарен, занявшая пост директора в этом году, отправила юного героя в семью бывшего Пожирателя смерти — Люциуса Малфоя!

Согласно материалам дела номер 394НВ, мистер Малфой обвинялся в пособничестве тому темному волшебнику в период Первой магической войны. По ее окончании, согласно решению суда, он был признан невиновным, поскольку заявил, что действовал под Первым из Непростительных заклятий, однако проверить достоверность этих слов не удалось.

В настоящий момент Люциус Малфой занимает пост Председателя совета попечителей, который в свое время утвердил на пост нового директора.

Отправка Гарри под его опеку — это своеобразная взятка директора Картарен?

Мы будем расследовать данное утверждение.».

В статье было все вполне ожидаемо: герой магической Британии был передан в руки семье бывшего Пожирателя смерти, Люциуса Малфоя. Кто передал? Глупая неподходящая для Хогвартса директриса — Аэренн Картарен. Зачем? О, а это отличный вопрос. Может, просто не узнала всей правды о семье, в которую передала Мальчика-Который-Выжил. А может — это взятка, чтобы возглавить Хогвартс смогла юная некомпетентная американка. А вот если бы у руля стоял прежний директор, такого бы не случилось…

Эра молча вернула газету другу. Тот кивнул и помог собраться на встречу.

* * *

В этот раз Корнелиус не был ни вежливым, ни добродушным. Он сидел за своим столом, положив подбородок на сцепленные в замок руки и мрачно на нее исподлобья смотрел. Молча. А после нескольких секунд такого наблюдения — пододвинул к ней какой-то исписанный мелким почерком свиток пергамента.

— Подпиши, и можешь быть свободна.

Эра непонимающе нахмурилась. Пододвинула к себе бумагу и вгляделась в написанное.

«Приказ об отстранении… директор Хогвартса… Уволить Аэренн Картарен».

Она подняла глаза на Фаджа.

Он не менял выражения лица. Даже не шевелился.

С чего вдруг он так сразу решил ее уволить? Почему так резко? Сам ведь поручил заняться Поттером, подписал документы на передачу его Малфоям.

Не то, чтобы совсем неожиданно, однако она по-другому представляла сам процесс. И сложившиеся отношения с этим человеком. Равно как и с несколькими другими.

Разочарование обожгло грудь. Обида подкатила к горлу.

Бывает, что быть правой — обиднее, чем ошибиться.

Она ведь не просто так нигде не упоминала роль Фаджа в переменах жизни Поттера.

Как же больно и грустно… А когда человеку очень-очень грустно, он начинает творить довольно странные вещи.

Аэренн тщательно прочитала все пункты приказа.

Ее увольняли «за несоответствие занимаемой должности». О, она вполне с этим согласна! Быть директором — чертовски мелко для ее таланта!

Прежний договор с МАКУСА и с ней утрачивал силу по всем пунктам. Ха!

Никакой заработной платы за этот месяц — да пусть подавится!

Главное она здесь уже увидела. И гордо вскинула голову.

— О министр! — широко улыбнувшись, пропела Эра. — Неужели первая здравая мысль в этой череде ошибок, приведшей меня на эту должность?

— Что? — Фадж вскинулся.

— Разве ж я не говорила, что не хочу возглавлять школу? Разве не вы шантажом заставили принять этот пост, угрожая будущему моего бизнеса в этой стране? О великий Ра, наконец-то! Как же я от этого устала! Сколько на это уходило моего драгоценного времени! Где подписать?

Министр, утратив, видимо, дар речи, просто ткнул в низ свитка, где оставалось только вписать имя и поставить подпись.

Эра потянулась уже заполнить это место, как вдруг остановилась и, чертовски переигрывая, картинно призадумалась.

— Ой, а мне же еще вещи собрать… С какого числа я буду уволена?

— С завтрашнего, — проскрипел министр. — Вам дан один день, чтобы собраться. После должность займет более компетентный человек.

— Чудесно, — Эра улыбнулась еще шире, так, что щеки заболели, и размашисто подписала: «Аэренн Шайенна Элькатрас Уна Терра Картарен».

Положила перо. Выпрямилась. Посмотрела бывшему работодателю прямо в глаза. Улыбка как приклеенная держалась на лице.

— Приятно знать, что вы в полной мере все продумали.

* * *

Когда за девчонкой закрылась дверь, Корнелиус быстро свернул пергамент и, отправив его в канцелярию, потянулся к верхнему ящику стола. Вытащил конверт и поморщился.

Печально известным ему почерком на присланной вчера открытке было всего два слова: «Помни, Корнелиус».

Он помнил. Все помнил. И понимал.

Поэтому Альбус Дамблдор возвращался в Хогвартс.

* * *

На примере Тома Ланно Эре пора бы уже было привыкнуть к вездесущности журналистов, но их появление в атриуме Министерства ее и вправду удивило.

— Мисс Картарен, — кричали они наперебой. — Как вы прокомментируете свежий номер «Ежедневного пророка»?

В этой толпе ненасытных «почемучек» Аэренн заметила и Риту Скитер. Та с жадностью вглядывалась в ее лицо и явно была готова вволю похрустеть ее косточками после промывания.

Интересно, Тома тоже тут?

Лучше бы — нет.

При ее работе стоит сохранять хоть какую-то веру в человечество.

— Доброе утро, — улыбка снова возникла на лице. Все же годы тренировки показываемых эмоций при общении не прошли даром. — Хотите со мной обсудить будоражащую участь Гарри Поттера? Давайте отойдем в сторонку, чтобы не мешать работникам Министерства, и я отвечу на все ваши вопросы.

— Опять на все? — Рита хитро прищурилась.

— Почему бы и нет. Кто первый?

Высокий светловолосый волшебник поднял руку.

— Джером Норрис, Журнал «Ведьмочка». Зачем вы прибыли в Министерство? Встречались с мистером Фаджем?

— Да, все верно. Утром я получила письмо, в котором министр попросил прийти к нему на встречу. Пять минут назад он в одностороннем порядке разорвал договор о сотрудничестве с Волшебными Штатами Северной Америки, что в свою очередь привело к моей отставке с поста директора Хогвартса.

— Скажете, это никак не связано с вашим решением передать Гарри Поттера в семью Пожирателя смерти? — Рита не сочла необходимым даже представиться.

— Не вижу связи, нет, увы. Но раз мы заговорили об этом, у меня просто к вам всем возник один и тот же вопрос. Вы знаете, где все это время жил Гарри Поттер?

На мгновение все примолкли, а потом в один миг судорожно завозились.

— Нет… откуда… не знаем, — послышалось с разных сторон.

— Что ж, очень мило, что все эти, даже не знаю, десять лет, никого не интересовало, как живет и с кем «великая надежда и опора магической Британии». Что ж, тогда просвещу вас. Оказалось, что за мистером Поттером должен приглядывать действующий директор Хогвартса, и не передать, как я была попросту шокирована, узнав, что с того самого Хэллоуина он жил у магглов!

— Что? — загомонили журналисты. — Как это понимать?

— Да, и я тоже так подумала. К тому же, никаких защитных чар, даже защиты дома и обитателей, которые магией не пользуются, от всплесков волшебства юного Поттера. Его там просто как котенка под дверь подбросили, ночью! В одном тоненьком одеялке! И это в ночь с температурой воздуха минус десять! Даже в дверь не постучали и не позвонили! Бедные родственники потом несколько месяцев лечили его от двусторонней пневмонии!

С каждым ее словом лица слушающих и явно больше ее самой фанатеющих по Мальчику-Который-Выжил волшебников вытягивались.

— А что с ним сейчас? — о-о-о, как она ждала этого вопроса!

— Вот мы и перешли к тому, по вашим словам, ошибочному моему решению. Поскольку условия его проживания не соответствовали тому, что нужно маленькому чародею, я его переселила.

— Но почему вы, директор Картарен, передали Гарри Поттера другим опекунам, причем выбрали именно мистера Люциуса Малфоя? Вы заранее сговорились с ним об этом?

— Что ж, отвечу на этот вопрос по порядку. Когда я впервые увидела мистера Поттера в доме опекунов, я поняла, насколько обе стороны не готовы к мирному сосуществованию. Его опекуны, фамилию которых я более не имею права раскрывать, а также их сын, не любили магию в любом ее проявлении, а также закономерно опасались, поскольку рассерженный маленький волшебник несет в себе реальную угрозу обычным людям. Они знали некоторые разрозненные сведения про наш мир, однако почему выбор пал на них в качестве опекунов, я не представляю. Также, в ходе общения с этой семьей, целителем Мунго было установлено, что их волшебный дар был заблокирован, так что противопоставить естественным неконтролируемым всплескам магии ребенка им было нечего. Кроме того, если бы они потакали волшебству и не прикладывали все усилия, чтобы скрыть, насколько Гарри Поттер необычный ребенок, они нарушили бы Статут о Секретности, не так ли? В то же время никому, а особенно маленькому ребенку, не нравится постоянный контроль. Это делало отношения напряженными с обеих сторон. Кто из вас помнит события в Нью-Йорке в 1923 году, произошедшие из-за обскура?

Репортеры застыли.

— Именно, дорогие чародеи. Гарри Поттер, живущий в доме с нестабильной эмоциональной атмосферой, вполне мог стать обскуром, несущим смерть и разрушения всем вокруг, а также самому себе. Большинство обскуров, как мы помним, возникали именно в случаях, когда волшебник сознательно угнетал проявления своей магии из-за проживания среди маглов. Чтобы быть уверенной, что этого не произойдет, я решила на остаток времени до обучения мистера Поттера в Хогвартсе поместить его в магическую среду.

— Но почему именно Малфои? — настроение репортеров поменялось.

Не все они были чистокровными, но никто не хотел ребенку участи стать обскуром. Или изгоем. Или чудовищем в глазах окружающих.

— Мы до этого дойдем. Я получила доступ к завещанию его родителей, однако упомянутый там волшебник на момент принятия решения не мог принимать какого-либо участия в чьей-либо жизни. Так что согласно законам, принятым Министерством, следующим на очереди следовало рассмотреть любого кровного родственника, обладающего волшебством, закончившего Хогвартс и имеющего любой законный и постоянный источник заработка. Однако я подняла планку, решив, что ребенку стоит пожить хоть какое-то время в тепле семьи, с понимающими его людьми. Итак, мне нужна была полная семья, достаточно обеспеченная для содержания еще одного ребенка, живущая вдалеке от поселений обычных людей. Они также должны были иметь стабильные крепкие отношения и, что немаловажно, иметь родственную связь с мистером Поттером. Кто-то из вас в процессе написания утренней статьи сделал домашнее задание и разузнал о родственных связях Поттеров?

Журналисты неловко прокашлялись, отводя глаза.

— Именно, уважаемые, через миссис Нарциссу Малфой, урожденную Блэк, и миссис Юфимию Поттер, урожденную Блэк, эти семьи связаны. Не ахти какие близкие родственники, но все же именно они подходили подо все мои критерии. Кроме того, я хотела бы вам напомнить, что незаконно Пожирателем Смерти называть того, кто был признан Визенгамотом невиновным в принадлежности к этой организации, пока тем или иным судом не будет доказано обратное.

А вот теперь эти ребятки отчетливо побледнели. Не тот мистер Малфой человек, чтобы спустить на тормозах эту историю.

— Есть ко мне еще вопросы? — Аэренн медленно обвела притихших репортеров взглядом.

* * *

По возвращении в Хогвартс Эра собрала экстренное совещание профессоров.

— Прошу прощения, что отвлекаю от заслуженного отдыха. Есть очень важная новость, — она оглядела уже почти бывших коллег. — Министр сегодня уволил меня с поста директора. Одобрение большинства членов Попечительского совета им так же было получено. Так что с завтрашнего дня к вам прибудет новый директор.

Удивительно, но все молчали.

— Почему? — тихо спросил Филиус.

— «За несоответствие занимаемой должности» — это все, что мне известно. Поскольку мой приезд сюда был частью договора между Министерством и МАКУСА, который министр в одностороннем порядке расторг, я не имею никакой возможности остаться. Все дисциплины обязательно остаются неизменными только до конца года. Договора на вашу работу тоже. Равно как и все прочие нововведения, в том числе стипендии. Если новый директор сочтет нужным их отменить, то будет иметь на это право. Мне жаль.

— А договор с «Хакаджаваду»? Метлы? — Трюк встревоженно вскинулась.

— Договор был надлежащим образом подписан на следующий день после объявления о нашей победе. Новый стадион будет построен во всех случаях. Остальное опять же зависит от директора, который будет вам назначен. Если он будет правильно и в срок согласовывать все пункты сотрудничества — то «Хакаджаваду» поступит так же.

Снова помолчали.

— Если вопросов больше нет, то можете расходиться. Северус, задержитесь, пожалуйста.

Профессора медленно пошли на выход, а Эра подошла к неловко замершему шпиону Дамблдора.

— Вам понравился мой подарок?

Тот недоуменно моргнул.

— Я не вскрывал… не успел вскрыть.

Она хмыкнула и слабо улыбнулась.

— Что ж, я уверена, он вам понравится. С Рождеством и… прощайте.

* * *

Быстрым шагом вернувшись в комнату, Снейп первым делом достал подарок из шкафа.

«Да она шутит? Похоже на книгу, а мне никогда ничего стоящего не дарили…»

Под бумагой оказался довольно старинный фолиант. Он перевернул книгу и прочел буквы на ее лицевой стороне.

«Лабораторный журнал №34. Зелья и яды. Собственность Салазара Слизерина».

Уверенность в правильности своего поступка распалась. Ноги подкосились.

На смену раздражению пришло сильнейшее сожаление.

Кажется, он в очередной раз ошибся с выбором стороны.