История ниффина (джен)

Гарри с трудом разлепил глаза. В ушах стоял звон. Свет резал словно бритвенное лезвие. Однако это не помешало ему узнать место, где он находился. Каждый студент хоть раз попадал в больничное крыло Хогвартса. А уж Гарри был его частым завсегдатаем — лечить переломы после квиддичных матчей было дело привычным.

В воображении Гарри замелькали картинки. Хэллоуинский пир… Тьма из ниоткуда… Пожиратели… Он подговорил несколько студентов напасть скопом, ведь их больше… Недоумение, когда магия не сработала… Круцио и спасительное забвение от боли…

Странно, но сражение продолжилось: он стоял на площадке второго этажа просторного холла с винтовыми лестницами и осыпал стоящих внизу волшебников градом заклинаний, однако не мог сдержать их натиск. Нападавшие работали слаженными группами: одни бросали атакующие заклятие, пока дркгие прикрывали их магическими щитами. В руках у них не только палочки, но и маггловские ружья — он помнил, как они выглядят, много повидал похожего у солдатов во время Второй мировой. Только вместо пуль почему-то были силовые лучи, и намного мощнее, чем из палочек.

Его люди беспомощно гибли под этим обстрелом. Какого драккла? Он всегда нападал первым. Никто не осмеливался вторгаться на его территорию. Когда правила игры изменились?

Необходимо временное тактическое отступление. Ведь он никогда не бежал с поля поля. Это он обращал своих врагов в бегство.

Аппарация не сработала. Значит необходимо прорываться через блокаду. Бомбарда в потолок — пусть его недругов похоронит под обломками. Сломать перекрытие трех этажей. Воспарить как дементор над Лестрейндж-холлом. Чтобы узреть пурпурное небо и стальных големов с крыльями как у древних валькирий.

В душе поднялся вой. Он в ловушке. В Узилище. Как пятьдесят лет назад. Барьер, что призван сдерживать трансцендентные силы на локальном уровне. Но кто поставил его?

Залпы лазерных орудий стали прижимать его к земле. Трассирующие снаряды пронзали плоть, прожигая ее насквозь.

Он окружен. Но не сломлен. Это тело более не пригодно для сражений и его придется оставить. Какая досада. Ну и пусть. Смерть над ним все равно не властна. Нагайна пусть пока отсиживается в подвалах поместья, пока осада не будет снята.

Он выскользнул из бренной оболочки так же легко, как змея из выползка⁽¹⁾ Черным дымом он стал просачиваться в Умбру, Мир Теней.

— Куда же ты собрался? — Голос нечеловеческий. Он не схож с шипением змееуста. Это треск деревьев во время лесного пожара. Вой огненного торнадо. Запах озона после грозы.

Его поджидали на той стороне! Его головная боль, вечное наказание, постыдное напоминание о нечистоте его крови. Черты лица постоянно менялись словно во сне во время жара лихорадки. И лишь глаза, пронзительно синие, будто медный купорос и такие же ядовитые остаются неизменны, смотрят с едва заметной насмешкой и презрением.

— Ты! Снова ты! — Ненависть и ярость переполняют его.

— Да. Хотел извиниться перед тобой за порчу твоих крестражей. Поэтому я приготовил для тебя новый!

Он заметил вещицу в руках оппонента. Резной деревянный футлярчик. Края закруглены в виде голов двух то ли волков, то ли лисиц, а меж ними примостился пигмей с громадной по сравнению с тщедушным телом головой.

— Ахтыдраккловвыбл… — невозможно было не узнать этот амулет. Он отшатнулся прочь. Слишком поздно. Пигмей мелко затряс головой. Щелкнули звериные зубы.

Значит, вот как все было. Он уже давно научился отличать видения Морфея от видений Волдеморта.

Его подошла проведать мадам Помфри. Гарри стал расспрашивать ее и выяснил, что он провалялся без сознания трое суток. События в Большом Зале закончились благополучно: нападавших обезвредили, из студентов и школьного персонала никто не погиб. У Гарри отлегло на сердце. Все же он боялся, что из-за его безрассудства среди защитников могли быть жертвы.

Целительница пока не хотела выпускать его из своих владений, поэтому Гарри пришлось довольствоваться газетами, чтобы оценить обстановку. В Ежедневном Пророке была хвалебная статья о героическом подвиге мракоборцев, что наконец избавили страну от тирании Неназываемого.

Но разве в его воспоминаниях были мракоборцы? Странно…

Вскоре его навестил Дамблдор и Гарри рассказал ему о последних мгновениях Волдеморта. Директор внимательно выслушал его рассказ и попросил поделиться с ним воспоминаниями, чтобы изучить их подробнее в Омуте Памяти. Гарри не стал отказывать в этой просьбе.

Позже на этой неделе в кабинете директора была организована необычная встреча. Северус Снейп и Сириус Блэк с неприязнью поглядывали друг на друга, но магам не терпелось узнать, зачем их пригласили на разговор.

Когда же Дамблдор стал расспрашивать их о том, каким был Регулус в юношеские годы, недоумение на их лицам возросло в разы. Когда же они потребовали объяснений, старик тяжело вздохнул.

— Мы все прекрасно знаем, что Регулус вел борьбу с Волдемортом. Но почему он пошел против него? Почему противостоял темнейшему магу в одиночку? Ответы на эти вопросы так и остались для меня загадкой. Равно и то, что по словам Северуса, Волдеморт не предпринял никаких действий, чтобы покарать изменника. Вы не усматриваете в этом некоего противоречия?

Мужчины погрузились в раздумья.

— Северус, что конкретно говорил Волдеморт о Регулусе после воскрешения? — директор внимательно посмотрел на зельевара. Тот задумчиво начал шевелить губами, будто вспоминая.

— Он… старался лишний раз его не упоминать, что действительно выглядит странно. Если он считал, что кто-то предал его, он приказывал расправиться с этим магом немедля, если, конечно, сам не желал покарать отступника. Но… в отношении Регулуса он даже слово «предатель» не употреблял. Чаще называл просто тварью. Так была глубока его ненависть.

— Ты как-то сделал предположение, что Волдеморт боится его. Он упоминал сапфирного демона или некоего Освальда?

Складка меж бровей Северуса стала еще глубже.

— Вполне возможно. Но мы так и не поняли, о чем речь, а Неназываемый на эту тему не особо распространялся.

— Какое это имеет отношение к нынешней ситуации? — Хмуро спросил Сириус. — Темный же канул в лету. Какая разница, чего он боялся?

— Обычно добро борется со злом. Но в смутные времена безысходности злу может противостоять только другое зло. И у меня есть небезосновательные предположения, Сириус, что твой брат находится в смертельной опасности. Если еще не погиб…

— Что вы такое говорите? — Тут же взвился Блэк.

Дамблдор поднялся на ноги, обошел вокруг пись­менного стола, прошел мимо гостей, которые быст­ро повернулись в креслах, провожая директора взгля­дом. Дамблдор подошел к одному из шкафов, выманил оттуда палочкой пару увесистых томов и вернулся к столу. Разглядев надписи на обложках, мужчины поняли, что это старые выпускные альбомы.

По мановению волшебной палочки один из альбомов раскрылся и из него вылетела фотокарточка. Сириус взял ее в руки, вгляделся в лицо на колдофото и недоуменно уставился на Дамблдора.

— Зачем вы мне показываете колдографию Регулуса? Его рожа и так в каждой газете мелькает.

— И то верно, — кивнул директор. — Но я попрошу сравнить их, — рядом на поверхность легла вырезка из какого-то журнала.

Сириус склонился над столом как добросовестный ученик и стал изучать предложенные фото.

— Я не понимаю, что вы хотите, чтобы я увидел, — вздохнул он спустя некоторое время.

Северус, что всегда внимательно прислушивался к тому, что говорит директор, тоже решил сыграть в игру «Найди 10 отличий».

— Следы любой сильной магии обычно отражаются на внешности. Не вижу здесь алых глаз, как у Неназываемого, они вполне себе, — Снейп запнулся. — Нет, слишком насыщенный синий цвет. Да и взгляд… немного другой, мимика… У вас есть какие-то предположения насчет этого, директор?

Дамблдор откинулся на спинку кресла и сложил руки домиком.

— За свою жизнь Волдеморт погубил многих, среди них было немало сильных волшебников, которые наверняка хотели бы отомстить. Однако, стать настоящим мстительным духо, способен не каждый. Вопрос только в том, кто кого нашел первым: Регулус сам воззвал к тому, у кого хватит сил расправиться с Волдемортом, или же призрак нашел того, через кого было бы легче подобраться к своему обидчику.

— Вы говорите о том, что Регулус может быть одержим? — Хрипло спросил Сириус.

— Вполне возможно, — кивнул Дамблдор. — И я все больше убеждаюсь, что мы имеем дело с онрё⁽²⁾. Такой тип призраков способен не только причинять вред в мире живых, ранить или убивать врагов, но и вызывать стихийные бедствия ради мести за несправедливость. Учитывая события, что творятся в мире, — Дамблдор сделал многозначительную паузу.

— Но кем был этот призрак при жизни? Это «Освальд», о которым вы упоминали ранее? — уточнил Северус, что всегда подмечал мелкие детали.

Директор медленно прикрыл глаза.

— Все верно. Я все думал, кто это может быть. Кого Том мог настолько сильно бояться… И лишь получив последний кусочек мозаики, я смог ясно увидеть картину. Этим призраком может быть только один человек. Освальд Реддл. Младший брат Волдеморта.

1) Наружний ороговевший слой кожи, сброшенный во время линьки.

Вернуться к тексту

2) Это призраки людей, которые умерли с такой неистовой яростью, страстью или ненавистью, что не в силах спокойно уйти в мир мертвых. Такие души превращаются в мощных разгневанных духов, разрушающих все на своем пути. Цель у любого онрё только одна — месть! У него достаточно сил, чтобы легко и быстро убить любого человека, но чаще всего мстительный дух предпочитает преследовать свою жертву долгое время, всячески отравляя жизнь и наблюдая за ее мучениями и страданиями — и в конечном итоге: смертью.

Вернуться к тексту