Староста, который хотел достичь власти (джен)

В конце концов, я согласился на предложение мистера Крауча и должен был стать его личным помощником сразу после окончания работы Чрезвычайного Комитета.

О моем назначении узнал мистер Фадж и был крайне им заинтересован: иметь своего человека так близко к Краучу было очень и очень желательно. Он собирался приблизить меня к себе, но, прежде чем решиться на такой шаг, не мог не посоветоваться со своим заместителем. Она же, в свою очередь, не могла принять решения, не переговорив со мной лично.

Посему ровно на следующий день, когда всем заинтересованным лицам стало понятно, что я принял предложение Крауча, я получил приглашение на неофициальную беседу.

Что же, мадам заместитель министра была личностью крайне любопытной.

Ее звали Долорес Джейн Амбридж. Думаю, вы много слышали об этой женщине, и о ее многочисленных преступлениях в период возвышения Волан-де-Морта. Однако, во времена всех этих событий, я не смог бы предположить, что ее жизненный путь будет таким. Не поймите меня превратно, я никогда не обманывался на ее счет, просто она казалась человеком, который сможет выплыть из чего угодно. Сказать честно, я очень рад, что ошибся в этом.

Во время нашей первой встречи, Амбридж возглавляла Чрезвычайный Комитет. Как и всегда, она оказывалась там, куда ее приводила злободневная необходимость. Поначалу это вводило меня в ступор, мне казалось, что у заместителя министра есть определенные обязанности, которые невозможно совмещать ни с чем другим, однако, позже я понял: что бы там ни было прописано в законах, настоящая и единственная обязанность Долорес Амбридж заключалась в обеспечении того, чтобы мистер Фадж оставался у власти.

— Мистер Уизли, как хорошо, что вы пришли, присаживайтесь, — ее голосок был сладеньким, с придыханием. Такой тон подошел бы престарелой кокетке, неожиданно решившей, что она все еще молода. Насколько я знаю, к тому моменту Долорес Амбридж все еще не оставляла надежд на замужество, а потому старалась следить за собой.

Каждая вещь в ее кабинете была нарочито девичья: инкрустированный перламутром стол из розового дерева на резных ножках, цветочные обои, кружевные салфетки, расписные тарелки и органайзер в розовой обложке с белыми горошками, обильно надушенный розовым маслом.

Я вежливо поздоровался, сел перед ней и в ожидании на нее уставился. Первый визит в ее кабинет оказал на меня сильное впечатление, и я не мог подобрать подходящих слов.

— Будете чай?

Я отказался, чувствуя, как ком подкатывает к горлу. От запаха роз едва не начинали слезиться глаза, однако, самой хозяйке кабинета он, по-видимому, не причинял никаких неудобств.

— Вы оказали неоценимую помощь, и мистер Фадж этого не забудет. Разумеется, в свое время, — продолжила Амбридж, растягивая губы в улыбке. — Надеюсь, мы можем с вами найти общий язык и продолжить сотрудничество.

— Разумеется. Очень рад, что мистер Фадж выбрал путь гласности, — выдавил я.

До прихода сюда я приготовил несколько фраз. Не думаю, что в тот момент мне удалось бы больше, чем просто следовать заготовке.

— Я восхищаюсь его смелостью. Очень дорогого стоит способность признать неправоту своих сотрудников и привлечь их к справедливой ответственности, — продолжал я.

Как и ожидалось, замечание про «сотрудников» Амбридж понравилось. Я как бы говорил о том, что не считаю Крауча самостоятельной величиной.

— Что же, я надеюсь, вы сообщите, если мистер Крауч будет замечен в каких-либо незаконных действиях. Или если он попросит вас о чем-то выходящем за ваши обязанности.

Я понимал, речь шла о том, что, если Крауч замыслит ответный удар, я должен буду сразу же передать это ей. Желудок заранее сжимался при мысли об этом.

Здесь я должен сделать признание. Знакомство с Долорес Джейн Амбридж я считал до определенного времени большой удачей.

Вы, возможно, озадачены этим заявлением, так что поясню. Причина крайне малодушная и, честно, я сам считаю ее недостойной порядочного человека, но все же, ее пример перед глазами всегда поддерживал меня. Я видел, что есть те, кто гораздо хуже и даже при всех моих дурных поступках я все еще остаюсь хорошим человеком.

Да, было время, когда я много размышлял об этом. Сами понимаете, то, что случилось с мистером Краучем было первым, но далеко не последним из того, о чем я предпочел бы забыть, и в какой-то момент я задумался о том, чем я, при всем этом, отличаюсь от Амбридж. Она предавала и обманывала, чтобы попасть наверх — я, по сути, тоже. Было в то же время и важное отличие, в частности, я всегда четко понимал, что совершаю подлость и не пытался оправдаться нуждой, благой целью, тем что «они сами заслужили» или чем-нибудь в духе «все так поступают».

Вот из-за того, что я четко видел эту разницу, присутствие Долорес Амбридж до поры до времени поддерживало меня и я знал, что для меня еще не все кончено. Утешение, конечно, было слабым, но был момент, когда оно было для меня единственным.

Так или иначе, в 1994 году я еще не задумывался об этом, а просто был, не в лучшую сторону, поражен Амбридж и самим собой. Мое чувство вины усугублялось тем, что последствия предательства, как я думал, были у меня перед глазами каждый день. Мистер Крауч осунулся, словно расплылся, неожиданно в нем не стало ни язвительной веселости, ни былой энергии, он даже не планировал страшной мести для Фаджа и не пытался вычислить причастных к собственному падению.

— Уизерби, возможно, вскоре мне придется уйти в отпуск, а вы должны будете подменить меня в Хогвартсе, — сказал он в один из дней.

Злосчастный чемпионат мира не был единственным крупным событием в тот год, предстоял еще Турнир Трех Волшебников: состязание трех учеников, по одному из каждой из старейших магических академий: Хогвартса, Шармбатона и Дурмстранга. Это тоже было сопряжено с большими организационными проблемами, большинство из которых мне теперь приходилось разрешать на свое усмотрение.

— Вы собираетесь в отпуск, в такое время?

— Не ваше дело. Идите.

— Вы еще должны подписать…

Он, не глядя, подмахнул протянутую бумагу и еще более настойчиво указал мне на дверь.

Утро первого сентября сразу не задалось. Началось все с новостей про взрывающиеся мусорные баки. Грозный Глаз Грюм, заслуженный в прошлом мракоборец, в последнее время был частым героем подобных происшествий и следовавших за ними расследований о злоупотреблениях магией и нарушениях Статута о Секретности. Этот человек привык к тому, что сначала надо колдовать, а уж потом задавать вопросы, и с ослиным упрямством применял эту стратегию в повседневной жизни. Мой отец всегда старался вытащить его из неприятностей, вот и теперь, он сломя голову спешил прибыть на место происшествия, приглаживая волосы одной рукой, а другой пытаясь застегнуть мантию.

Я остался дома лишь немногим дольше и вскоре уже рассматривал свежие выпуски «Ежедневного Пророка», «Чармстрайкера» и «Фейри тейлс» на своем столе. Уже в то время у каждого из этих журналов была своя направленность, которая, насколько я могу судить, сохраняется и по сей день. «Пророк» представлял право-консервативное ежедневное чтиво, более-менее лояльное нынешнему министру. «Чармстрайкер» пытался создавать облик беспристрастности. «Фейри тейлс» был антиправительственен, писал в истерическом тоне и жил на объедках историй из «Чармстрайкера» и «Пророка», которые были слишком малообоснованны для того, чтобы напечатать их там. Он старательно копировал облик дешевого таблоида, но таковым являлся лишь отчасти. Я был не вовсе уверен, зачем Крауч выписывал последний, возможно, хотел знать, о чем пишут противники.

Так или иначе, на обложке «Чармстрайкера» красовались слова «падение Крауча*» и была фотография, изображавшая самого мистера Крауча присевшего на корточки около стены какого-то здания и нервно мусолящего сигарету. Разумеется, речь в статье шла про его обвалившийся рейтинг, а также ставился вопрос о том, кто составит конкуренцию мистеру Фаджу на грядущих выборах. Я не мог остановиться, пока не прочел все до конца. Новым возможным политическим конкурентом министра назывался Альбус Дамблдор. В ретроспективе, мне это казалось чем-то вроде первого намека на последующие события. Впрочем, обо всем по порядку.

Я просто не мог себя заставить положить этот номер «Чармстрайкера» на стол мистеру Краучу, как я делал во все предыдущие дни, так что я попросту затолкал его в свой ящик. Остальные же газеты я доставил на место вместе с графиком на начинавшийся день и оправился вниз, чтобы захватить для мистера Крауча немного магловского кофе.

— Мистер Уизли! — окликнули меня, когда я выходил из здания.

Я сразу же узнал противный голос Риты Скитер и попытался сделать вид, что ничего не заметил. Она, разумеется, не смутилась и просто перегородила мне дорогу.

— Что же вы, мистер Уизли, может быть у вас накопились для меня новые сведения?

Я с раздражением обошел ее и направился к ближайшей кофейне.

— Мистер Уизли, вам действительно стоит меня выслушать, — она снова оказалась передо мной и теперь широко улыбалась.

— С каких пор вы называете меня по имени? — спросил я, делая очередную попытку обойти ее, но в этот раз она ожидала этого и оказалась проворнее, из ее сумочки выскользнуло прыткопишущее перо и навострилось, чтобы конспектировать мои слова.

— Не все ли равно, — она ухмыльнулась. — Лучше расскажите мне, кто попросил вас устроить этот небольшой скандал для мистера Крауча.

Я внимательно посмотрел на нее.

— Разве вам не было понятно, что, когда еще что-нибудь понадобится, я сам свяжусь с вами?

— Ни в коем случае. Но вот, в чем дело, если у меня не будет другого материала, придется подробно остановиться на вашем отце и его постыдной роли в сегодняшнем инциденте.

Я понял, что она говорит о взрывающихся мусорных баках.

— Да-да, мистер Уизли, ваш отец, серьезно проштрафился…

Ее глаза испытующе впились в меня, как будто она почувствовала, что нащупала уязвимое место.

— Что же, если вы хотите, закончить наше сотрудничество, то вы на правильном пути…

— А мистер Крауч? Что он скажет о вашем повышении, если ему станет известно, что это из-за вас его карьера была окончена? — продолжала Рита Скитер, снова растянув ярко накрашенные губы в широкой улыбке. На ее передних зубах оставалось немного красной помады, что создавало впечатление, будто она выпустила горло очередной трепыхающейся жертвы всего какую-то минуту назад.

— Вы правильно заметили, что теперь я личный помощник мистера Крауча. Дайте себе досуг подумать, сколько еще информаторов с подобным положением вы можете найти, — огрызнулся я. Насчет этой последней истории у нее точно не было никаких доказательств. А мусорные бачки? Это звучало как шутка.

— Знаете, вы не очень оправдываете себя как информатор, — Рита Скитер оскалилась. — Однократная сенсация, может быть это все, на что вы годитесь?

— Однократная сенсация? — я немного разозлился. — Где же вы сможете это напечатать… Знаете, не так много людей читает «Фейри тейлс», «Придиру» или, что еще… «Ведьмин Досуг». Сразу за статьей «10 лучших заклинаний для приготовления яиц» — подходящее место для вашего творчества.

Может быть она выглядела оскорбленной, я уже не обращал внимания. Я вошел в кофейню, протолкался к прилавку и едва сдержался, чтобы не накричать на бариста, когда он в третий раз неправильно написал имя мистера Крауча.

* * *

Удачи и хорошего вечера! :)