Староста, который хотел достичь власти (джен)

После достопамятного заявления Скримджера о том, что он отыщет средства узнать все сам, появляться на первом уровне было нельзя. Что делать дальше, я не знал. Посоветоваться с Дамблдором тоже не получилось — он, видимо, отправился в одно из своих путешествий.

Так что, трансгрессировав из родительского дома, я отправился в квартиру Айи, чтобы немного успокоиться и обдумать все в спокойной обстановке — из-за заклятия Доверия достать меня там не могли, хотя и задерживаться слишком было нельзя.

Айи, Риз и Ричардс праздновали Рождество вместе. Это происходило во второй раз, но становилось теперь своего рода традицией. Впрочем, когда я пришел, все празднования уже давно закончились, и они просто разговаривали. Когда-то в их бокалах был рождественский яичный коктейль, но из-за того, что они то и дело восполняли содержимое из стоявшей на столе бутылки виски, пропорции уже существенно сместились. Ризу, единственному из всех, приходилось обходиться без алкоголя и оттого вид у него был даже более пришибленный, чем у остальных. В окно хаотически ударялись радужные огоньки отмечавшего праздник Лондона.

— Перси, как прошло? — с сочувствием спросила Айи. — Кстати, у тебя что-то на дужке очков. На дужке очков оказался протертый пастернак.

— Все прошло замечательно, — заявил я, пытаясь быстро придумать предлог, чтобы остаться с ней наедине и поговорить.

— Перси, рад тебя видеть! — веселым тоном сказал Риз. — Что у тебя происходит?

Ричардс тоже смотрела на меня с интересом.

— Спасибо, все в порядке, — отозвался я. — Кстати, ты, конечно, знаешь, что Берд встречался с Амбридж?

— Амбридж? — переспросил Риз. — Есть подробности?

— Она хотела устроить ему встречу с Фаджем.

— Ясно. А Берд забрал мою сенсацию, — недовольно проговорил Риз. — Я первый написал о том, что Скримджер угрожает Фаджу.

— Первый придумал? — не удержался я.

Риз изобразил язвительный смех.

— Так это не правда? — с интересом переспросила Ричардс. Для полной искренности недоставало только того, чтобы она немедленно достала блокнот.

— Нет, это не правда, — просто сказал я.

Ричардс обернулась к Ризу.

— Хельмут, неужели ты опубликовал непроверенную историю? — спросила она. — Разве это не противоречит журналистской этике?

— Если бы Скримджер заботился о прозрачности своих решений, — язвительно сказал тот, — мне не пришлось бы строить теории. А они, хочу отметить, никогда не противоречили имеющимся у меня фактам.

Я выразительно посмотрел на Айи, она кивнула.

— Но нельзя отрицать, что с твоим приходом «Придира» занял очень негативную позицию по отношению к Скримджеру, — с легчайшей насмешкой заметила Ричардс, которой, очевидно, хотелось его задеть. — Кто-то может даже сказать — предвзятую.

Мы с Айи отошли, как будто бы для того, чтобы убрать тарелки.

— Скримджер — негодяй. Это мое личное мнение, — донесся до меня голос Риза.

Я шепотом рассказал Айи о Скримджере. Она долго расспрашивала меня, я просил ее не показываться в министерстве какое-то время (мне казалось вполне вероятным, что они не постесняются навредить ей) — она обняла меня и с готовностью пообещала соблюдать эту и еще несколько других мер предосторожности, которые пришли мне в голову. Это, к слову, было верным знаком, что она собиралась поступить по-своему, но тогда это ускользнуло от меня.

— Успокойся и иди спать, — заметила Айи. — Сюда они попасть не смогут, так что лучше отдохнуть прежде чем что-то решать.

— Как я могу отдыхать? — патетически вопросил я.

Она закатила глаза и пожала плечами.

Я не мог уснуть половину ночи — мне снился весьма изобретательный кошмар, в котором мой разум раздваивался, и вторая часть выдавала все мои мысли то ли Скримджеру, то ли Волан-де-Морту. Потом, наконец, усталость взяла свое, и я проспал, как убитый, до четырех вечера. Проснувшись, я, взбодренный холодным потом смертного ужаса, осознал, что так ничего и не придумал.

Айи уже ушла, так что некоторое время я просто ходил туда-сюда в гостиной, пытаясь придумать какой-нибудь план действий. В итоге мне показалось необходимым наведаться к Фаджу домой, чтобы предупредить его об опасностях, которые, я был уверен, ожидали его в самое ближайшее время.

И вот я стоял перед дверью до тошноты милого особнячка, от крыши до фундамента увешанного фонариками, гирляндами и какими-то ленточками. Миссис Фадж, по всей видимости, готовилась к Рождеству с серьезностью опытного стратега. Я решительно постучал.

— Вы так рано… — с озадаченной приветливостью сказали внутри. Потом послышался щелчок замка и на пороге появилась сама Агата Фадж. Это была женщина тощая, почти до болезненности, но жилистая и, по всей видимости, железного характера, одетая в благопристойный голубой юбочный костюмчик и, конечно, с двумя нитками жемчуга на шее.

— Вы кто? — спросила она, разглядев, что перед ней не один из ее гостей.

— Мне нужно поговорить с мистером Фаджем, — заявил я.

— И поэтому вы явились к нему домой? — она поджала губы и требовательно посмотрела на меня. Я, к слову, в тот момент производил не самое благоприятное впечатление: тени под глазами, взъерошенные волосы и лихорадочный взгляд — легко было представить, что такой персонаж — последнее, что миссис Фадж хотела бы видеть на своей лужайке в день званого ужина.

— Да, — с нажимом повторил я. — Это срочно.

— Ну разумеется.

Дверь звонко захлопнулась прямо перед моим носом.

Меня, конечно, это не обескуражило, так что я снова постучал и, когда деликатный стук проигнорировали, заколотил дверным молотком совершенно не смущаясь.

— Да? — уже не сдерживая раздражения спросила миссис Фадж.

— Это вопрос жизни и смерти, — твердо сказал я.

Она оглядела меня с ног до головы и, как кажется, что-то для себя решив, произнесла:

— Значит вы журналист?

— Нет, я работаю на вашего мужа, — мне пришло в голову, что с этого надо было начать.

Она снова оценивающе посмотрела на меня, но решив видимо, что уделить мне немного времени будет проще, сказала:

— Ваше имя?

— Уизли.

Когда Фадж наконец появился на пороге, он был настроен несколько недружелюбно.

— Это не могло подождать до конца выходных? — спросил он.

— Мистер Фадж, — стараясь говорить как можно убедительнее, начал я, а потом вдруг понял, что не знаю, что ему сказать, поэтому добавил только: — Есть вероятность, что вы в опасности.

— Я удивляюсь вам, Мистер Уизли. Вы же прекрасно знаете, что это не более, чем журналистские утки, — заметил он.

— Возможно, это нечто большее. Лучше будет, для предосторожности, запросить охрану у Управления, — сказал я.

Какой-то момент он просто смотрел на меня, потом, видимо, сжалившись надо мной, мягко сказал:

— Спасибо за информацию, мистер Уизли, приходите завтра утром и мы обсудим это.

Я немного постоял в нерешительности, потом кивнул, попрощался с ним и пошел прочь. Впрочем, далеко я не ушел. Чутье подсказывало мне, что что-то должно непременно случиться. Так что, наложив для меньшей подозрительности заклятие невидимости, я принялся слоняться по улице. Вскоре начали пребывать гости. Миссис Фадж открывала дверь, приветливо улыбалась и каждый раз подозрительно оглядывала улицу — проверяла, точно ли я ушел.

Через окно было видно, как все расселись за столом и чинно беседовали, как потом переместились в гостиную и пили чай. Какая-то девушка, кажется, дочь Фаджа, играла на фортепьяно в, что называется, магическую руку — правая рука скользила по клавишам, а в левой была вертикально поднятая волшебная палочка, так что многоуровневый аккомпанемент исполняло, как будто сразу несколько пианистов.

Потом вдруг мне послышался шорох, а через мгновение все сидевшие в гостиной резко обернулись. И я понял, что вот он, тот самый момент. Сердце пропустило удар и, не теряя времени, я выхватил волшебную палочку и вломился в дом через окно.

<hr />Примечания:

Привет!

Я снова здесь.

Надеюсь, конец лета вас радует :)