Касание ветра (гет)

Двери в покои королевы со скрипом отворились, и принцесса вошла внутрь. Хэ Су срочно вызвала её, ведь остался последний день свободной жизни Ёнхвы, и тогда не так уж часто им придётся встречаться, тем более третий принц стремился покинуть дворец и всем это было известно. Принцесса приблизилась к подруге и поклонилась, так как в комнате находилось несколько слуг. Королева приказала всем покинуть помещение, а после мигом подбежала к Ёнхве, схватила её за руки и потянула за собой, усаживаясь на кровать. Принцесса тревожно глядела на взволнованное выражение лица подруги, которая не знала, как начать свою новость.

— Я думаю, что беременна, — наконец произнесла Су, и Ёнхва застыла, не зная, радоваться или плакать. Ей было хорошо известно, что после родов девушка не выживет. Но это было там, в другой истории.

«Может, пронесёт?»

На авось полагаться приходилось Ёнхве не раз, но сейчас это стало более серьёзным, ведь она знала, как сильно сердце Ха Чжин привязалось к Корё и что она хочет остаться здесь навсегда, разделяя каждый день со своим ненаглядным супругом. Однако принцесса отметила, что на сердечные боли королева не жаловалась и выглядит довольно здоровой. А может, действительно пронесло?

От этой мысли стало спокойней, поэтому Ёнхва улыбнулась подруге, сжимая её пальцы сильнее.

— Я ещё не обращалась к лекарю, — продолжала Су. — И даже Ван Со ничего не говорила. Ты первая, кто узнал.

— Ты примерно знаешь, какой у тебя срок? — поинтересовалась принцесса, разглядывая внешний вид собеседницы. В этой суматохе она и не заметила, как Хэ Су поправилась, как формы её тела изменились, стали более пухлыми и округлыми, а розовый румянец загорелся на всегда бледном лице девушки.

— Уже больше месяца, — ответила королева. Её лицо озарила тёплая улыбка при мысли о будущем малыше, однако пока что принцесса не разделяла такого настроения.

— Никому не говори об этом, — строгим голосом наказала она, чем удивила Су. — Скажи лекарю, чтобы молчал. Никто из твоих слуг, придворных дам или свиты не должен догадаться. Скрывай свою беременность столько, сколько это будет возможно.

Королева озадаченно глядела на собеседницу и рефлекторно положила руку себе на живот, словно так пыталась укрыть его. Девушка знала, что Ёнхва знает больше всех остальных, что может произойти с этим ребёнком, и желала знать всю правду.

— К чему это всё? Скажи, что будет с моим малышом?

Она вцепилась в руки принцессы, словно в спасательный круг, и та даже поморщилась от неприятных ощущений. Королева сейчас больше походила на рассвирепевшую волчицу, которая стремиться защитить своих волчат от опасности.

— Я не хочу, чтобы с тобой или с твоим ребёнком что-то случилось. Во дворце масса недоброжелателей Ван Со. Я нашла в библиотеке Джи Мона твой дневник, значит, некто следил за тобой и крал твои вещи. Это может быть опасным, — Хэ Су тяжело выдохнула и поникла, опуская голову вниз. Ей было страшно слышать слова Ёнхвы, но это было абсолютной правдой. Страшной и жестокой. Ван Со однажды уже отравили (и это было невыносимо видеть), поэтому не будет ничего удивительного, если кто-то посягнёт на жизнь королевы и её нерождённого дитя. Ёнхва, видя страх в глазах подруги, крепко обняла её, заверяя в своей поддержке и стараясь разделить радость будущей матери, подавляя мысли о возможной гибели Су. Они были друг для друга тихой гаванью, возможностью высказать всё наболевшее, и только друг с другом могли быть воистину искренними и настоящими.

— Я рада, что ты наконец обрела своё счастье здесь. Я так старалась, чтобы всё закончилось благополучно, — говорила принцесса, не отрываясь от королевы. — Тебе придётся многое претерпеть ради своей любви, но ты у меня крепкий орешек, ведь так?

Хэ Су отстранилась от подруги, чтобы заглянуть ей в глаза. Только в них она могла найти правду. Она сжала ладони принцессы чуть сильнее.

— Ты ведь не хотела оставаться здесь, — сказала королева, слегка улыбаясь. — Хотела вернуться домой, туда, в будущее. Что же сейчас таится в твоём сердце?

Ёнхва тяжело вздохнула, сама не зная ответа на этот вопрос. Всё слишком далеко зашло, и если в начале пути не было сомнений по поводу желаний и решений, то теперь это стало настоящей головоломкой.

— Мне трудно сказать. Моё сердце колеблется. Теперь, когда будущее изменено, что нас ждёт в нем, я не знаю. Возможно, мне нет уже там места. И к тому же, — губ девушки коснулась тёплая улыбка, — завтра моя свадьба. Было бы несправедливо оставить Ван Ё ни с чем.

Королева удивлённо изогнула бровь, с большим скепсисом воспринимая слова подруги.

— Ты так говоришь, будто делаешь ему одолжение. Разве ты сама не рада такому счастью? Пусть третий принц бывает суров и даже жесток, думаю, его любовь к тебе очень крепкая. Ведь он всё-таки брат Ван Со, а они с ним так похожи.

Принцесса посмеялась над словами Хэ Су по поводу схожести братьев, ведь и сама замечала за ними такое. Она задумалась: рада ли сама такому исходу?

«Конечно рада. Ван Со и Хэ Су поженились. Ын жив, здоров и ждёт пополнения семейства. Братья сплочены крепкой родственной привязанностью как никогда прежде. Моя миссия выполнена».

— Я обязательно буду счастлива, — с улыбкой произнесла Ёнхва. — Обязательно.

* * *

Покои принца были наполнены шумом и суетой. Вокруг него то и дело носились евнухи, поправляя складки торжественного наряда и заботясь о том, чтобы господин выглядел безупречно. Вид Ван Ё казался весьма суровым: брови сдвинулись, прокладывая между друг другом глубокую морщинку, губы превратились в тонкую полоску, а руки сжаты в кулаки. Складывалось впечатление, что принц совсем не рад сегодняшней церемонии и даже напротив, собирается не на собственную свадьбу, а в бой. Но на самом деле за всем его злобным видом скрывался обыкновенный мандраж. Он нервничал, этого уже нельзя было отрицать, и как бы ни храбрился принц перед своей невестой, сам он сжимал кулаки сильнее, чтобы скрыть сильную дрожь. Казалось бы, его должна окутать радость и гордость за себя, покорившего строптивую принцессу, но при мысли о ней хотелось сглотнуть комок в горле. Она была непростой девушкой, и что ещё могла выкинуть — всегда оставалось загадкой.

Когда всё было готово и время пришло, Ван Ё проследовал за одним из евнухов, в руках которого был поднос с деревянной уткой — символом вечной любви и верности, — и сзади за ними следовала небольшая свита. Во дворе его встретила королева Хванбо. Её слегка осторожный взгляд отражал материнскую обеспокоенность, ведь третий принц был для неё самым импульсивным из всех, даже больше, чем нынешний король. Единственное, что отличало их друг от друга — это воспитание. Ван Ё вырос при дворце и, зная все обычаи и порядки, строго их соблюдал. Но если предположить, что вместо Ван Со в ссылку отправили бы старшего брата, то он был бы более озлобленным и диким. Такого человека нельзя было выводить из себя или же испытывать его терпение (чем, собственно, и занималась Ёнхва всё это время), и, зная свою дочь, королева сильно переживала за её будущее благополучие рядом с такой бомбой замедленного действия, как третий принц. Однако, как бы там ни было, сегодня счастливый день, а праздник гудит во всех уголках страны. Не время для лишних переживаний.

Ван Ё почтенно склонился перед своей будущей тещей, та тоже ответила ему коротким поклоном. Она давала ему наставления, так как должна была сделать по обычаю, проговаривая стандартный набор фраз.

— Береги её, как зеницу ока, — добавила королева уже более эмоционально, и чувствовалось, что это для неё самое важное. — Будь с ней ласков, и она позволит тебе приблизиться к ней настолько, что сама не сможет уже отделиться от тебя, связываясь с супругом глубокой привязанностью.

Ван Ё, внимательно слушавший слова королевы, снова склонился перед ней, когда она закончила.

— Я буду беречь её и защищать. Со мной она будет чувствовать себя в безопасности. Я обещаю.

Женщина одобрительно покачала головой и отошла в сторону, пропуская жениха дальше. Он шагал за евнухом, семенившим впереди мелкими шажочками, и свита вывела его на площадь подле королевского дворца. Одновременно с ними там появилась и невеста. Она была великолепна в своём благородном величии, и, словно роза среди колючек, выделялась на фоне остальных. Ей необычайно шёл наряд невесты: синий и красный шёлк, вышитый золотыми нитями. И принц даже замешкался слегка, наблюдая за своей невестой. От этой мысли его сердце стала распирать гордость, за то, что наконец они воссоединятся в вечных узах супружества. Самодовольство взыграло в Ван Ё и это отражалось на его лице в виде приподнятой брови, надменно возвышающейся на лбу.

Оба подошли к середине и встали напротив друг друга. Ёнхва криво улыбнулась жениху, считывая эмоции с его лица, и они поклонились друг другу, как требовала того традиция. Казалось, что от недавней нервозности принцессы не осталась и следа, и выглядела она на людях лучше, чем принц. Но никто не мог заглянуть в её сердце, которое через раз пропускало удар. Однако Ёнхва была мастером фальшивых улыбок на людях, и Ван Ё это отлично знал.

Жених и невеста подошли к небольшому застёганному шёлком столу и по указанию одного из евнухов поставили своих уток рядом, что означало их воссоединение, как семьи, и с этого момента дальше они следовали рядом. Принцесса не смела больше взглянуть на своего новоиспеченного супруга и молча следовала рядом с ним, однако Ван Ё не удержался и краем глаза посмотрел на девушку, криво улыбаясь. Его распирало такое самодовольство, что Ёнхва чувствовала это даже не смотря на мужчину, и про себя чертыхнулась, желая осадить принца, но не имея возможности сделать этого сейчас. Они проследовали к дворцу, где в тронном зале их ожидали король и королева со многочисленной свитой поданных, дабы приветствовать новую семью. Двери тронного зала распахнулись, и люди, стоящие по краям, одновременно обернулись на них. Они следили за каждым движением пары, и иногда шёпот обсуждающих их людей разносился довольно громко. Ван Ё заметил, что руки принцессы снова дрожат, хотя она и продолжала всем мило улыбаться, строя из себя самую счастливую девушку на земле. Ему хотелось унять её беспокойство, но сейчас он не мог этого сделать и просто слегка коснулся локтем её, показывая своё присутствие рядом с ней. Ёнхва сразу это почувствовала и краем глаза покосилась на него, приподнимая уголки губ. Теперь она не одинока и у неё есть крепкая опора, способная поддержать и укрыть от любых ненастий. И самое главное, что он — теперь её владелец и господин, — любит её всем своим строгим сердцем, которое оттаяло ото льда и забилось в новом ритме. Заполучить такого мужа было большой удачей в эпоху Корё.

Оба поклонились королю и королеве, показывая им своё почтение. Ван Со казался строгим, глядя с высоты своего трона, но улыбка все же появилась на его лице, когда принцесса взглянула на него. Хэ Су же светилась от счастья, будто это была её собственная свадьба.

— Мы пришли поприветствовать вас, ваше величество, — раздался голос Ван Ё. Ему уже было всё равно, что он с братом поменялся местами и некогда сидел на троне вместо него, и теперь сам кланяется ему. Его сердце успокоилось, вернее наполнилось новым волнением, и это волнение, причина которого стоит рядом с ним, стало ещё большим, чем первое.

Король легко качнул головой в знак своего одобрения и махнул рукой прислужникам, которые в ту же секунду появились в зале.

— Я жалую тебе надел земли при городе Согён, — торжественно объявил Ван Со, и слуга поднёс принцу свиток. Ван Ё принял его и был даже рад тому, что его земли разрастаются, так как хотел как можно быстрее покинуть дворец, дабы больше не ловить на себе недовольные, а иногда и презрительные взгляды чиновников и других придворных. И, получив этот удел, принц знал, что король желает его исчезновения так же сильно, как и он сам. Это немного задело Ёнхву, которая думала, что мир и согласие в королевской семье наконец наступили, но по всей видимости у Ван Со иные мысли на этот счёт. В сердце закралась мысль, что желание покинуть дворец было когда-то давно, а теперь совсем иные чувства мучают девушку. Принцессе не хотелось оставлять Хэ Су в таком положении одну, зная, что вокруг так много неприятелей, хотелось увидеть рождение ребёнка Ына, проводить Чжона на службу и навещать Ван Ука. Только сейчас она ощутила настоящую родственную связь с ними, почувствовала себя сестрой, словно отделилась от своего далёкого прошлого и полностью погрузилась в нынешний мир Корё, в свою новую сущность. Ёнхва немного поникла, расстроилась, что так всё вышло, ведь знала, что теперь её супруг желает уехать из дворца сильнее, чем она когда-то этого хотела.

Король отпустил их, и пара проследовала за евнухом до внутреннего двора, где их уже ожидали остальные члены королевской семьи. Принцесса знала, что праздник для них подготовила Хэ Су, и сделала всё, как Ёнхва хотела — тихо и по-семейному. Здесь не было чужих, только братья, кроме Ван Вона, о котором все и думать забыли. Он тихо притаился в закоулках дворца, обходя стороной последние события и скандалы, потому что имел особенное чутьё на всякого рода опасности. И, не желая разделить с Ван Уком печальную участь, просто скрылся от всех глаз.

Ын радостно воскликнул, увидев молодожёнов, и все встали, приветствуя их почтенным поклоном. Ван Ё помог своей супруге сесть во главе стола, аккуратно удерживая её за руку, и сам сел рядом. Чжон первый подошёл к паре и, не обращая внимание на брата, не сводил глаз с сестры, не скрывая своего восхищения.

— Сестра, ты сегодня такая красивая, — на одном дыхание произнёс четырнадцатый принц, смущённо краснея, что совсем не нравилось Ван Ё, но он промолчал, лишь вопросительно изогнув бровь. Чжон не воспринимал сестру как возможную невесту, но его отношение к принцессе было особенным. Она казалась ему настоящим идеалом, до которого нельзя было дотянуться и который всегда будет казаться далёким. И поэтому младший принц не понимал, почему Ван Ё выпала такая честь стать её супругом. Ын ткнул брата в бок, намекая, что пора раздавать подарки, и тот, очнувшись, придвинул к паре небольшую шкатулку.

— Это украшение для тебя, сестра, — довольный собой огласил Чжон и получил тёплую улыбку принцессы в ответ. Она открыла шкатулку и обнаружила в ней широкую резную подвеску, усеянную изумрудами и цветами, выложенными на круглом узоре золота. Ёнхва провела рукой по гладким камням, ощущая тонкие грани под пальцами.

— Оно прекрасно, — восхищённо произнесла девушка. — Спасибо.

Чжон смущённо опустил глаза, и только недовольный вздох третьего принца заставил его отойти от стола и уступить место Ыну, который презрительно фыркнул на подарок брата и подал знак слугам.

— Я приготовил для вас… — начал принц, но был прерван супругой, которая стала дёргать его за край одежды. Он слегка удивлённо взглянул на неё, будто и позабыл о её присутствии, и, прочистив горло, вновь принял горделивый вид. — Мы с Сун Док приготовили для вас подарок.

Слуги, стоявшие рядом, стали подносить дары молодожёнам, один за другим расставляя их на столе. От такого изобилия Ёнхва невольно открыла рот, а губ Ван Ё коснулась кривая улыбка. Чжон же печально потупил взор, понимая, что его скромный презент меркнет по сравнению с подарками Ына.

— Это лучшие шелка Китая, — представлял он свои подарки, указывая на множество разноцветных свёрток. — Чайный сервиз из тончайшего фарфора, — Ын рукой показывал на предметы по мере их оглашения. — Арабские масла и благовония. Очень редкие, — на этой фразе он самодовольно закрыл глаза, устремляя указательный палец вверх. — И самое главное, — принц откашлялся, чтобы сделать свой голос более торжественным, и гордо махнул головой. — Коллекция моих лучших самодельных игрушек.

Ёнхве хотелось засмеяться на последней фразе Ына, но она сдержалась. Ей и вправду казалось, что из всего перечисленного эти маленькие игрушки были самыми ценными. Они ровной линией стояли подле всех даров, шутливо намекая на возможно скорое пополнение в семействе третьего принца. Ведь с этим делом в те времена затягивать было нельзя, бездетность считалась позором, поэтому никто не сомневался, что пара последует примеру Ына и Ван Со и обзаведётся потомством в ближайшее время. Что несомненно жутко пугало Ёнхву, но она в суматохе последних дней и лёгкой эйфории не думала сейчас об этом.

Сун Док встала из-за стола и сама решила подать последний подарок, взяв его из рук слуги. Она подошла к паре и протянула свой дар Ван Ё.

— Этот меч сделан лучшими мастерами Корё. Я опробовала его, он прекрасен в бою и верно послужит для защиты своей семьи, — третий принц принял меч из рук невестки и кивнул головой в знак благодарности. Оружие и вправду было отличным. Обоюдоострый меч был не очень тяжёлым и имел удобную рукоятку, украшенную резным драконом, глазами которому служили два ярких рубина. Даже принцесса ахнула от такого величия этого оружия. Оно воистину было достойно только победителя.

— Вы так щедро одарили нас, — произнёс наконец-то Ван Ё. — Я благодарю вас.

Ын смущенно улыбнулся, протирая ногой в земле дыру, и Сун Док смиренно опустила голову.

— Всё для вас, хённим, — радостно отозвался десятый принц.

— Не даром говорят, что твоё семейство самое богатое в Корё, — слегка улыбаясь, продолжил Ё. — Очень выгодно иметь такого брата.

Ёнхва толкнула локтём мужа в бок и засмеялась, смущаясь такой его откровенности. Но Ын не обижался на старшего брата и лишь поддержал смех сестры. Прислуга стала подносить угощения и напитки, заполняя стол горячими блюдами и сладкими десертами. Принцесса не была голодной, из-за излишней нервозности у неё вовсе пропал аппетит. Но в компании своей семьи она расслабилась, смогла наконец снять с себя маску холодной и всеконтролирующей госпожи и стать обычной девушкой. Все принялись за еду, утомленные церемонией и подготовкой к ней, и только звонкий стук палочек был слышен вокруг, придавая празднику атмосферу уюта.

Общая идиллия была временно нарушена появлением короля, и все присутствующие как солдаты резко поднялись со своих мест, дабы поприветствовать правителя.

— Сидите, сидите, — попросил Ван Со всех, но никто не спешил следовать его просьбе. Королева, шедшая за мужем, подошла к столу и встала рядом с принцессой, взяв её за локоть. — Я прошу вас, сегодня вы можете называть меня просто братом. Пусть это будет наш семейный праздник.

По его приказу всем придворным, чиновникам и другим обитателям дворца кроме прислуги было запрещено приходить сюда. Это было их время, когда они снимали с себя маски королевских отпрысков, оставляли все свои титулы за порогом и становились простой семьёй, наконец-то сплочённой и сильной, впервые собравшейся вот так по-домашнему, без лишних глаз, что было весьма непривычно.

Ван Со подошёл ближе к столу и одобрительно посмотрел на принца и принцессу.

— Что же, вижу, Ын расстарался, одаривая вас, — с улыбкой сказал король. — Примите и мой подарок тоже.

Он дал знак слугам, и те исчезли на несколько секунд и затем появились вновь, ведя за поводья двух прекрасных лошадей. Одна была белоснежной, без единого пятнышка, густая грива блестела от гладкости и чистоты. Она была самим воплощением совершенства и грации, лёгкой поступью ступая на каменную поверхность площади. Другой же конь — тёмно-гнедой — был полной противоположностью своей подруги. Величественный и сильный, он явно был более буйный, чем белая лошадь, чаще всего выдавая громкое ржание и топая передними копытами на одном месте, словно не терпя пуститься в бег.

— Это лучшие арабские скакуны, — сказал Ван Со. — Но конюх, вырастивший их, сказал, что этих двоих нельзя разлучать друг от друга: так сильно они привязаны. Иначе конь начинает буянить, а лошадь перестаёт питаться и отказывается выходить из загона.

Он повернулся к паре и сел напротив своей супруги, следя за восторженными лицами своих родственников, с любопытством разглядывающих двух первоклассных скакунов.

— Мы подумали, что это очень символично, — произнесла королева. — Белая лошадь достанется принцессе, а гнедой конь — принцу. И вы никогда не будете разлучать этих двоих, а значит, всегда будете вместе.

Ёнхва накрыла ладонь Су своей и сжала её, искренне улыбаясь. Это было весьма мило со стороны короля и королевы сделать такой красивый подарок для молодожёнов. И, беря во внимание эпоху, в которую они жили, такой дар становился ещё более ценным, ведь не так часто о вечной любви можно было услышать в этот период времени. Кто осмелиться заикнуться о такой клятве, если под боком у тебя целый гарем?

Пара искренне поблагодарила короля и королеву и веселье продолжилось. Один Бэк А скромно сидел в сторонке, чтобы не светиться лишний раз, и Ёнхва заметила, что он немного скован. Он единственный не поднёс им своего подарка, хотя она и не ждала этого, но подумала, что это причина, по которой принц так подавлен. Но в такой шумной компании Ёнхва не стала акцентировать на этом, чтобы не привлечь к брату ненужное ему внимание.

Пиршество было в самом разгаре. Ын напился до чёртиков, постоянно повторяя, что только настоящий мужчина, как он, может так рано заводить потомство и обскакать своих старших братьев, которые на данный момент оставались бездетными. И что он, такой смелый и такой щедрый, ничего не пожалеет для своих дорогих королевских родственников, и только их всегда считал своей семьёй. Не обошёл стороной десятый принц и свою ненаглядную жёнушку, осыпая её комплиментами, да так, что та раскраснелась, как спелый помидор. По всей видимости Ын не был так щедр на похвалу в трезвые дни, и поэтому Сун Док не останавливала его пламенные речи. Все остальные только смеялись над младшим принцем, и такая мирная идиллия возродила в сердце Ёнхвы утраченный покой. Впервые они были друг с другом так искренни, впервые забыли о своих предрассудках и титулах, впервые они стали семьёй… Принцесса следила за Ван Со и думала, сколько всего ужасного случилось в его жизни, как долго он был отлучён от дворца, от своих братьев, одичал, находясь в заложниках у врагов, а теперь так искренне смеётся, наливает старшему брату вино (хотя и не царское это дело), и кажется, что лишь сейчас он по-настоящему счастлив.

«Теперь с тобой и Су всё будет хорошо. Я хочу в это верить. Верить в светлое будущее для всех нас. Разве мы не заслуживаем капельку счастья?»

Ёнхва взглянула на своего супруга, лицо которого так же украшала тёплая улыбка, и в этот миг он больше походил на ребёнка, мальчишку, смеющегося над проделками брата. Этот взгляд не остался незамечанным королём, и он быстро стал выпроваживать молодожёнов из тёплой компании.

— Вы слишком долго засиделись, — говорил Ван Со, размахивая перед ними руками, словно отгоняя мошкару от себя. — Вам уже давно пора догонять Ына, а то не хорошо, что у младшего брата дети рождаются раньше, чем у старших.

Ван Ё усмехнулся на это замечание и повернулся к принцессе, поддерживая её за локоть и показывая, что пора им покинуть своих родственников. Но девушка вздрогнула от его прикосновения.

— Что? — недоумевающе спросила она, смотря на окружающих и вызывая их смех. Казалось, что только сейчас Ёнхва стала понимать, к чему клонит Со и что впереди их ждёт не что иное, как исполнение теперь уже супружеского долга. Она и не задумывалась над этим моментом прежде, просто не возникало такой мысли в голове, в суматохе свадебных приготовлений, в заботах о собственном здоровье, о счастье окружающих и изредка о будущем. Ей вдруг стало не по себе. Принцесса была чиста мыслями, и фантазии её не заходили за рамки непристойного, всегда вертясь вокруг более глобальных вещей. Она и не представляла Ван Ё своим героем-любовником, хотя и была готова стать его супругой (как бы противоречиво это не звучало). И теперь, когда девушка наконец очнулась от своей личной внутренней сказки и вернулась в реальность, на неё напал мандраж.

— Кажется, мы смутили Ёнхву, — промолвила королева и немного строго посмотрела на мужа, давая понять, что неприлично отпускать подобные шуточки в присутствии женщин. Со откашлялся, будто пристыдился, и больше ничего не сказал. Третий принц встал изо стола, и Ёнхва покорно поднялась вслед за ним, оба поклонились присутствующим, благодаря за праздник.

— Куда же вы? — кричал им вслед пьяный Ын, разводя руками. — Мы же только сели…

По дороге пути их разошлись: придворная служанка провела принцессу в её новые покои, уводя её от мужа, и девушке даже показалось, что всё на этом и закончится, но она слишком хорошо знала свадебные традиции, а ещё лучше — Ван Ё. Зайдя внутрь, Ёнхва быстро захлопнула дверь за прислугой, часто дыша от волнения, и первая шальная мысль, закравшаяся ей в голову, была забарикодироваться изнутри. Она схватила пояс, аккуратно сложенный поверх приготовленного для неё наряда (видимо, на завтрашний день), и перевязала вместе ручки двери, заодно приставляя рядом стоящий стул.

— Ну, не станет же он ломиться к своей супруге ночью в покои. Ван Ё не допустит такого позора на утеху всему дворцу.

Она покачала головой в знак согласия самой себе, и облегчённо опустила плечи, думая, что причина её временного стресса устранена. Усталость, накопившаяся за весь день, дала о себе знать, и девушка буквально валилась с ног. Она бы с удовольствием завалилась на кровать вот так, во всём свадебном, с громоздкой причёской на голове, но не могла такого позволить, внутренне ругая саму себя за вольности. Девушка принялась избавляться от многослойного наряда, снимая с себя всё и оставаясь в одной чхиме, закрывающей и грудь. Юбка больше походила на платье с открытыми плечами, и, осматривая себя в зеркало, Ёнхва думала, что было бы не плохо пустить в моду такие наряды, но конечно никогда бы не вышла в таком из своих покоев. Она распустила волосы, снимая с головы тяжёлые золотые шпильки, и закрыла глаза от наслаждения, слегка потягивая корни пальцами. Ей сразу стало легче, и чтобы полностью приготовить себя ко сну, принцесса взяла гребешок, дабы расчесать непослушную копну. Она уже и позабыла, что где-то рядом её супруг томится в ожидании, силы почти покинули девушку, и мысли её витали только вокруг подушки. В голове появлялись эпизоды сегодняшнего дня, и улыбка коснулась девичьих губ после воспоминаний о проказнике Ыне. Принцесса продолжала расчёсывать волосы, перекладывая их с одного плеча на другое, и наблюдая в окно, как синий диск луны освещает землю холодными лучами.

«Может, не зря я здесь появилась? Я смогла победить. Смогла спасти их. Надеюсь, они проживут свою жизнь достойно».

Девушка продолжала блаженно разглядывать небо, поглаживая локоны руками, пока не опустила глаза на небольшое зеркало перед ней и не увидела в отражении Ван Ё. Ёнхва нервно вздохнула от неожиданности и резко обернулась к мужчине, глаза которого блестели так, словно перед ней стоял хищник. Один уголок губ самодовольно возвышался над другим, говоря о том, что принц уже немалое время молча наблюдал за своей полуобнажённой супругой, визуально наслаждаясь её красотой. А девушка продолжала удивлённо глядеть на него, пытаясь понять, как он проник в закрытые изнутри покои, и, нервно сглотнув, сжала ладони, чтобы скрыть сильную дрожь.