Староста, который хотел достичь власти (джен)

— Я надеюсь на объяснения, — объявил Уэллс.

Долохова усмехнулась, вспоминая наверное, тысячу вопросов, на которые он к месту и не к месту пытался получить ответ.

— Ладно, — заметила она, поднимая руку и бросая беглый взгляд на часы. — Можем устроить бранч, а потом я пойду работать.

Она вытащила волшебную палочку и трансфигурировала свою одежду в футболку и джинсы.

— Работать? Серьезно? — переспросил Уэллс.

Та пожала плечами.

— Пожиратели смерти — это мелочи. Опасаться нужно другого.

— Ну и чего?

— Государства, — усмехнулась Долохова. Было не ясно, она шутит, или говорит серьезно. — Впрочем, если сказать точнее, государство хорошо до тех пор, пока защищает тебя, а когда оно начинает гоняться уже за тобой — это настоящие проблемы.

Уэллс хмыкнул.

— Я не особенно понимаю, что происходит, — протянул он. — Значит ты не с пожирателями смерти? Тогда с кем?

Долохова раздраженно вздохнула и остановилась, придирчиво рассматривая меню какого-то кафе.

— У них есть шампанское? — задумчиво заметила она. — Без этого я не смогу тебя терпеть.

Шампанское в меню нашлось, так что вскоре они устроились за угловым столиком.

— Так почему они пытались убить тебя? — спросил Уэллс.

— Ты слышал про Боуда?

— Роули что-то упоминал, когда говорил с тем вторым…

— Макнейр? Который пришел потом… Неважно. Боуд — невыразимец, который умеет контролировать дементоров. Пожиратели смерти заставили его участвовать в побеге. Если очень коротко, из-за меня Боуд попал в Отдел Тайн.

— А если подробнее?

— Значит ты, Уэллс, не связан с Дамблдором? — скучающим тоном протянула Долохова. впрочем, впрочем, казалось, она и так была уверена в ответе. — Тебе, наверное, кажется, что вокруг полный бред?

— Что было с Боудом? — повторил вопрос Уэллс. Ему казалось очень важным распутать историю до самого конца.

Долохова немного скривилась а потом, решив, по-видимому, что никаких причин молчать у нее нет, начала:

— Мой дядя явился ко мне. Чтобы я вылечила его. Ночью, сразу же после побега. С ним было еще двое, Боуд и какой-то человек по фамилии Эрендел. Вид у дяди был ужасный. Он едва держался на ногах, казалось, кто-то пытался размозжить ему голову, — она на мгновение остановилась и окинула Уэллса внимательным взглядом. — Это был ты, насколько я понимаю?

Уэллс немного помялся, но потом кивнул. Нет, виноватым он себя не чувствовал, однако ему не хотелось бы злить Долохову до того, как она закончит рассказ.

— Твой дядя собирался убить меня, — равнодушно заметил он.

Долохова, казалось, не обратила на его слова никакого внимания, просто продолжала.

— Боуд странно улыбался — он, очевидно, находился под действием заклятия Империус. Это было неправильно. Я заявила, что им следует оставить Боуда перед уходом. Тогда Эрендел посоветовал мне, цитирую, «не болтать лишнего» и многозначительно помахал перед моим носом волшебной палочкой. Это вывело меня из себя. И я вызвала мракоборцев.

— Мракоборцев? — с недоумением переспросил Уэллс.

— Именно. Кингсли Бруствер. Он человек Дамблдора. Слышал о нем?

Уэллс кивнул.

— Значит ты работаешь на Дамблдора?

Она не ответила и вместо этого продолжила:

— Вместо него появились агенты Отдела Тайн. Вроде как внутреннее расследование, но, наверное, они попросту перехватили мое сообщение: мне было сложно быть особенно аккуратной. Они забрали Боуда и этого Эрендела. Дядю я спрятала.

— Так он все еще в твоем доме?

— Нет. Не знаю, чем он занимается.

— Могла бы спросить? — Уэллс искренне недоумевал, почему она стала бы упускать такую возможность, было ясно, что Дамблдор не отказался бы от сведений такого рода.

— Во-первых, дядя не настолько глуп, чтобы что-либо мне рассказывать. Во-вторых, доносить на свою семью я не собираюсь, — отрезала Долохова.

— Не буду притворяться, что понимаю, — с легким осуждением заметил Уэллс.

— А я не обязана что-либо объяснять, правильно?

Уэллс кивнул и какое-то время молча жевал, обдумывая услышанное. Долохова отстраненно смотрела в свою тарелку, изредка тыкая омлет вилкой, и, казалось, не съела почти ни кусочка.

— Значит, если Боуд у них, они должны будут узнать, что Волан-де-Морт вернулся, — наконец произнес Уэллс.

— Получается так.

Разговор на этом оборвался, а когда и с едой было покончено, они трансгрессировали в переулок неподалеку от больницы Святого Мунго. Пожелав удачи, Долохова отправилась работать. Уэллс же некоторое время прохаживался по окрестным улицам, пока наконец не решил, что риск все-таки дело благородное и, наложив заклятие невидимости, не отправился обратно к больнице. Ему показалось, что это удачный повод прихватить немного лекарств.

Некоторое время Уэллс бестолково слонялся по коридорам, стараясь не столкнуться с суетившимися целителями и снующими туда-сюда больными. Потом наконец ему удалось найти комнату, где хранили лекарства. Еще минуты три он ждал, пока кто-нибудь откроет туда дверь, а потом придержал ее для себя, и наконец оказался внутри.

Комнатка была заставлена застекленными шкафами, которых было так много, что между ними едва можно было протиснуться; и освещена нестерпимо белыми лампами. Пузырьки с лекарствами, вероятно, были отсортированы по какому-то принципу, однако, Уэллс не смог его уловить. Еще хуже было то, что к большинству этих зелий не прилагалось никаких пояснений, были только названия, да и те иногда записывались сокращениями. Спустя несколько минут, Уэллс достал с верхней полки одного из шкафов экстракт бадьяна и задумался, что еще могло ему пригодиться.

В коридоре слышался шум, подсказывавший, что следует поторопиться.

— С дороги! — громко сказал кто-то, казалось, около самой двери.

Уэллс схватился за волшебную палочку, но шаги промаршировали мимо. С некоторым недоумением он выглянул в коридор.

Какой-то человек удивленно уставился на саму собой раскрывающуюся дверь, Уэллс же проводил глазами троих мракоборцев и Долохову, идущую между ними. Двое шли справа и слева от нее, еще один человек — спереди.

Нельзя было, конечно, полностью поручиться, что это не были опять пожиратели смерти, но в таком случае, документы у них должны были быть в порядке и свидетелей они не боялись. Впрочем, это был вопрос, на который можно было не отвечать: и без того было ясно, что делать.

Уэллс вышел в коридор и, немного ускоряя шаг, приблизился к Долоховой. Яркие вспышки заставили нескольких больных обернуться. Один из мракоборцев повалился на пол. Долохова бросилась к нему, вырвав из рук волшебную палочку. Уэллс увидел как она отразила рванувшееся ней оглушающее заклятие, как следующее миновало ее едва ли на несколько дюймов.

— Сюда! — выкрикнул он, бросаясь вперед.

— Где ты, Мерлин…?!

Он схватил ее за руку, сотворил еще несколько заклятий, не заметив даже, попал ли в кого-нибудь. Они бросились бежать по коридору.

— Стоять! — донеслось сзади. В голове у Уэллса крутились смутные ругательства, казалось даже почти чудом, что им пока удавалось избежать заклятий. Они выскочили из-за поворота коридора, влетели в каталку (к счастью, пустую), со звоном перевернувшуюся на полу. Уэллс на секунду застыл, рассматривая неожиданно возникшее перед его глазами бешено вращающееся колесико.

Сердце тяжело ударяло в груди. Он вскочил на ноги, потянув Долохову влево.

— Не туда! — она бросилась вправо. Повезло, что она знала план больницы как свои пять пальцев. Еще одна вспышка на мгновение ослепила его. И вот они уже бежали дальше, расталкивали людей в приемном покое, пока, наконец, с грохотом проломившись через двери, не оказались на улице.

Долохова сжала его руку. Послышался хлопок. Они покатились по траве.

— Настоящие проблемы? — усмехнувшись, заметил Уэллс.

Долохова хмыкнула. Растянувшись на спине, она смотрела в пасмурное небо.

— Похоже все пошло прахом, — с деланным равнодушием заметила она.

— Это был Отдел Тайн, правильно? — спросил Уэллс. — Они хотят скрыть то что забрали Боуда? Скрыть то, что Волан-де-Морт вернулся?

Долохова несколько секунд с недоумением смотрела на него, потом на ее лице выразилось понимание.

— Значит вот какие воспоминания они стерли… — пробормотала она.

— Теперь они заодно, — мрачно подвел итог Уэллс. — Что же, это был только вопрос времени.