Староста, который хотел достичь власти (джен)

Харт стоял в конце коридора. Палочки у него не было, но это, если припомнить нашу прошлую встречу, не успокаивало.

— Не беспокойтесь, это мой приятель, — сказал я соседке, ощущая, как сердце колотится у самого горла. Она недовольно фыркнула в ответ и скрылась в своей квартире.

— Успокойся. Я пришел поговорить, — осклабившись, сказал Харт. — Знаешь, меня пытались убить за провал. А я такого не ценю.

Он не знал, что тогда именно я напал на него в образе Долохова. Но и я не должен был этого знать.

— С чего я должен тебе верить?

— С того, что я могу неплохо помочь тебе. Хочешь, я расскажу какой был план? Сначала я должен был убить тебя в доме Смит и тем завоевать расположение Уэллса. Вступить в их ряды, чтобы натравить их на врагов Долохова. Потом все надеялись, что, попав к Уэллсу, ты призовешь Амбридж через Толстоватого — и удастся убить вас обоих.

— Какая мне польза знать о том, что уже случилось? — осведомился я.

— Я могу помочь тебе, — повторил Харт. — Ты хочешь смерти Долохова. Я тоже. Тебе ведь нужен исполнитель?

— Да, пожалуй, — саркастически заметил я, не отводя от него волшебной палочки. — Если хочешь, иди и принеси мне его голову.

Сердце вдруг кольнула такая боль, что я едва удержался, чтобы не прижать к груди свободную руку. Непреложный Обет напоминал о себе.

Харт слегка скривился.

— Это не так просто. Нужен план. Хватит этих выкрутасов, Уизли. Я знаю, что для тебя это просто праздник. Амбридж хотелось бы избавиться от Долохова и остаться непричастной. Вот шанс. Если не хочешь говорить со мной, я пойду прямо к ней.

Мгновение я оценивающе смотрел на него, судорожно думая, что делать дальше. Из-за обета, данного Долоховой, я не мог позволить Харту действовать. Мозг лихорадочно работал, пытаясь отыскать лазейку.

— Заходи, — заметил я, показывая на дверь.

Когда мы оба оказались в гостиной, я все еще держал волшебную палочку наготове.

— Не могу поверить, что ты так меня боишься, — насмешливо заметил Харт.

Он остановился посреди гостиной, огляделся, потом снова посмотрел на меня и заметил все тем же саркастическим тоном:

— И защитные заклятия тут, да? Сюда так просто не войдешь.

Он с самым наглым видом уселся на диван, неожиданно напомнив мне Картрайта. И мне пришло в голову что, может быть, с ним следовало поступить так же. Особенно после того, что он сделал с Мери Смит.

— Так что, какой план? — осведомился Харт. — Я неплохо знаю распорядок дня Долохова, но мне понадобится поддержка. Или Амбридж нужно, чтобы это было сделано в нужный момент?

Я взмахнул палочкой, призвав из кухонного шкафа пузырек с сывороткой правды, а потом перебросил его Харту.

— Пей.

Он проглотил зелье даже не поморщившись.

— Что теперь сказать? — осклабившись, поинтересовался он. — Я хочу убить Долохова.

Что же, теперь, наверное, не было причин ему не верить.

— Что Долохов планирует делать? — осведомился я, усевшись перед ним за стол.

— Он планирует убить Амбридж. Я не знаю всех планов, но один из них — использовать эту банду оборотней с Сивым и Струпьяром. Но, насколько я понимаю, это не важно, если мы успеем первыми. Я слышал про Яксли. Амбридж тоже замешана в хищениях? Какой тогда план?

— Если ты знаешь распорядок дня Долохова, тебе не составит труда составить его самому.

Харт недовольно посмотрел на меня.

— Значит ничего говорить ты мне не собираешься?

— Нет, не…

Неожиданно Харт выхватил из рукава кинжал и с силой метнул его. Я пригнулся, соскочив со стула, снова схватился за волшебную палочку. Заклятие хлестнуло Харта по ногам, он упал. Я поднялся, все еще направляя на него палочку, думая, что теперь не потеряю бдительности, как в прошлый раз, а потом вдруг что-то ударило меня в спину.

Я упал на пол, корчась от боли, тщетно пытаясь сделать хотя бы что-нибудь, чтобы защититься. Алые искры вновь окатили меня, заставив забыть обо всем. Где-то среди мучительного тумана сверкнула последняя мысль “как? Он же был прямо передо мной”. Ответ не заставил себя долго ждать. Харт был не один.

Еще одно заклятие замерцало вокруг слепящими точками. По жилам заструился раскаленный металл. Казалось, что в это мгновение ничего больше не было, ни прошлого, ни будущего. Потом рядом послышались шаги, меня пнули в бок. Я повернул голову и разглядел склонявшегося надо мной Роули.

— Слышишь, Уизли? — сказал он. — Долохову не понравилась твоя выходка. Теперь твоя смерть не будет легкой.

Он направил палочку мне в лицо и снова произнёс заклятие.

Мне казалось, в голове разорвалась петарда, как будто мозг выжгло изнутри, и на мгновение все померкло.

— В этот раз никаких ошибок, — голос Роули вернулся словно из какой-то неизмеримой дали. — Будь готов к заседанию. Запомни, он должен быть жив, чтобы зелье работало.

Харт неразборчиво огрызнулся, а потом щелкнул дверной замок — Роули удалился.

— Мне ты тоже успел досадить, — заметил Харт, и мне подумалось, что он опять должен был неприятно улыбаться. — Поверил мне, когда я сказал, что хочу убить Долохова? А ведь и правда хочу. Как, собственно, и всех.

Он усмехнулся и снова произнес заклятие. Сотни раскаленных игл вонзились в каждый дюйм кожи, вместо крови потек раскаленный металл. Каждая клеточка и каждый нерв содрогнулись в агонии. И почему-то перед глазами вставали снова видения, неразборчивые, но худшие в моей жизни, как будто сам разум теперь горел точно так же, как и тело. Мне казалось даже, что этот огонь не угас и тогда, когда Харт опустил палочку, словно воспоминание оказалось навсегда впечатано мне в мозг.

Я почти не запомнил, как он заставил меня сесть обратно за стол и выпить сыворотку правды. В голове немного прояснилось только когда острая жидкость зажженным факелом скользнула в горло. Я оперся руками на стол, закашлялся, из глаз брызнули слезы.

— Так что насчет планов Амбридж? — голос долетал как будто бы издалека.

— Я не знаю ее планов, — пробормотал я.

Харт с недоумением посмотрел на меня, а потом рассмеялся.

— А ты то думал, что она тебе верит? А теперь нет ничего, чтобы купить себе передышку. Каково это? Ты умрешь в одиночестве, и всем будет наплевать.

Он рассмеялся и снова наложил на меня проклятие, так что вернулось ощущение изжигающего пламени и содранной кожи. От заклятия мысли становились бессвязными, я не мог сосредоточиться достаточно даже для того, чтобы просто увидеть мир глазами Толтоватого, не говоря о том, чтобы отдать ему новый приказ. Много позже мне пришло в голову, что Долохов и Харт рассчитывали на это.

— Ты, конечно, понимаешь, что тебе не выжить?

Я автоматически кивнул.

— Вот так это закончится, — продолжал Харт. — Слышал историю Долгопупсов? Тебе такого не светит. Я позабочусь, чтобы ты мог осознать происходящее до самого конца. И быстрой смерти тоже ждать нечего.

Мгновение он наблюдал за мной, а потом вдруг выхватил кинжал и всадил его в мою лежавшую на столе ладонь, так что лезвие прошло насквозь и плоть, и дерево. Я закричал от боли. Харт усмехнулся.

— Это главное обобщающее для всех людей, — заметил он. — Смерть. Вся эта глупая человеческая возня только чтобы скрыться от нее. Люди врут друг другу, что смерти нет — и это основа. И как же они становятся смешны, если эту правду неожиданно бросить им в лицо.

Я схватился за рукоятку кинжала и попытался вытащить его, но сил не хватило.

— Каково это? — поинтересовался Харт, с усмешкой наблюдавший за моими стараниями. — Знать, что умрешь?

— Мы все умрем, — пробормотал я, и тут же скорчился от боли из-за еще одного заклятия. Когда мучение прекратилось и я смог разобрать что-то за своим хриплым дыханием, передо мной вдруг отчетливо предстала мысль что, на этот раз, выхода и в самом деле не было. Что ничего нельзя было сделать. Что я умру прямо здесь и довольно скоро. Так уж сложилось, как говорится.

В смутных мыслях возникло кольцо Мраксов, все еще болтавшееся на цепочке у меня на шее — они не заметили его. Если бы удалось его спрятать… Я смог бы передать дело следующему, даже пересказать кому-нибудь свою историю. Чтобы получился рассказ вроде того, что сейчас перед вами.

Новое заклятие впилось в меня с неистовством оголодавшего оборотня. Мысли исчезали одна за одной, сгорая в безумствующем внутри огне.

— Все умрем значит? — я не заметил, как Харт оказался за моей спиной, но теперь он потянул меня за волосы, заставив запрокинуть голову. Острие волшебной палочки уперлось мне в подбородок. Я скосил глаз, пытаясь рассмотреть его. Он тоже взглянул на меня, а потом, как будто что-то поняв, толкнул обратно, так что я ударился лбом о скользкий от крови стол.

— Хочешь сказать, что не боишься смерти? Еще одно вранье. Посмотрим, как ты будешь умолять о пощаде, когда до этого действительно дойдет.

И все-таки я заметил что Харт, если можно так сказать, был немного разочарован. Видимо, ему слишком нравилось смотреть, как люди бледнеют от ужаса, когда заглядывают своей смерти в лицо.

— Может ты все еще думаешь, что тебя вытащат? — усмехнулся он. — Поверь, нет. Да и смогут ли они войти сюда? Не знаю, что у тебя тут за заклятие, но оно работает. Трансгрессировать отсюда нельзя. Можешь попробовать предупредить Амбридж, но…

— Я надеюсь, ты убьешь ее, — не сумев остановиться, пробормотал я.

— О, даже так, — Харта это, кажется, развеселило. — Но страхи, Уизли, есть у всех. И, можешь быть уверен, вполне возможно отыскать и твои.