Розы в лунном свете (гет)

Рейдзи снова углубился в дневник. Последняя запись, сделанная Каролиной, сильно смахивала на эпилог дамского романа. Даже не верилось, что все это произошло на самом деле…

«Мая 26-го.

Бедный дядя Альберт! Мне так стыдно перед ним… Он единственный, перед кем мне стыдно. Я так подвела его своим поступком! Надеюсь, ему не придется отвечать за меня перед моими родителями. В конце концов, это был мой выбор, и только мой. Может, я и не должна была этого делать… Но это был единственный способ заполучить Оскара и остаться с ним навсегда. Впрочем, теперь дело сделано, и отступать некуда.

Как странно, что отец в ссоре с дядей Альбертом. Ведь дядя — прекрасный алхимик, гордость нашей семьи! Приворотное зелье, которое он изготовил по моей просьбе, подействовало на Оскара почти моментально. Дочка бондаря была тут же позабыта. Ходили слухи, что она пыталась утопиться, но ее спасли. Не могу сказать, что мне ее жаль. Оскар мой, он создан для меня! И ей не стоило вмешиваться в его судьбу!

Когда дядя вручил мне бутылку с приворотным зельем, я прямо спросила его, отчего он помогает мне. И не смущает ли его то, что я — дочь его брата, с которым он много десятилетий находится в ссоре. Альберт заявил, что его ссора с братом к данной ситуации отношения не имеет.

Он помолчал немного, а потом вдруг начал рассказывать о том, как ему удалось создать это зелье… Оказывается, он и сам был когда-то влюблен в смертную, но она не ответила ему взаимностью, отдав сердце такому же смертному. Терзаемый ревностью Альберт, который уже тогда делал заметные успехи в алхимии, попытался создать эликсир, привораживающий смертного к вампиру. Как он выяснил ранее, зелья, которыми смертные привораживали друг друга, не помогали вампирам очаровывать смертных…

После долгих опытов ему удалось получить нужный состав. Во всяком случае, он был уверен, что это — то, что надо, если судить по подбору и пропорции компонентов. Но увы, краткой человеческой жизни возлюбленной Альберта не хватило на то, чтобы он успел испробовать это зелье на ней. Ему так и не довелось воплотить уникальный рецепт в жизнь, то есть проверить его на ком-то. До тех пор, пока к нему не пришла я со своей просьбой.

У дядиного приворотного зелья есть всего один, но очень серьезный недостаток: вампиры должны обращаться с этим составом крайне осторожно, ибо он лишает их истинной силы. Вряд ли дяде могло прийти в голову, что когда он предупредил меня об этой опасности, я в тот же миг решила пойти навстречу ей — навстречу своей судьбе. Это был мой шанс на настоящее счастье!

Мой дядя поистине великий мудрец! Подумать только, ведь он самостоятельно создал этот уникальный рецепт… До сих пор еще никому не удавалось превратить вампира в смертного! А вот ему, Альберту, это удалось. И неважно, что с его собственной точки зрения такое превращение — всего лишь опасный побочный эффект чрезвычайно важного зелья.

Кстати, он с гордостью сообщил мне, что включил это зелье, которое назвал «Бальзам алого сердца», в свою личную книгу рецептов. «Эта книга — мое завещание потомкам», — сказал мне дядя на прощание. Детей у него нет, так что под потомками он подразумевает всех, кого в будущем заинтересуют его труды. От души надеюсь, что он прославится в веках как один из величайших ученых нашей расы!

Через свою верную служанку я передала Оскару письмо, в котором приглашала его на свидание. Написала, что хочу увидеться в последний раз. Он пришел, хотя и очень боялся — это было заметно. И неудивительно, ведь он уже давно понял, кто я. Как и все смертные, он хорошо знал, что вампиры очень мстительны. Но все-таки пришел…

Там, на нашем мостике над узкой речушкой, я достала из корзинки бутылку и два бокала. И пригласила любимого выпить напоследок, в знак примирения перед расставанием. Каким же ароматным было это питье! Держа опустевшие бокалы, мы с Оскаром неловко молчали. Ему нечего было мне сказать. Я же не могла вымолвить ни слова, потому что во все глаза глядела на него, любуясь его красотой. Потом его золотые кудри вдруг расплылись перед моими глазами… А когда я через некоторое время пришла в себя, то увидела, что нахожусь в объятьях самого драгоценного для меня человека. Его серые глаза смотрели на меня с любовью и тревогой. Так началось наше счастье.

Мы обвенчались в местном храме, и церковь взяла нас под свою защиту. Своих родных я больше не видела. Мне сообщили, что церковники уладили с ними все вопросы в рамках Договора о неразглашении. В конце концов, случай и вправду неслыханный, так что сторонам было о чем побеседовать.

И вот я, по собственной воле лишившись истинной силы, более не принадлежу к холодной расе. Теперь мое место тут, среди смертных, в рядах церковной паствы. Это означает, что отныне и до самой смерти я не увижу никого из своих. Впрочем, отцу и матери, если говорить откровенно, я никогда не была по-настоящему нужна… Я жалею лишь о том, что никогда больше не смогу увидеть Эмилию».