Дети Греха (джен)

8 августа 2018 г. 21:38

Сонный Эш

После сытного ужина Сонный дьявол, развалившись на футоне, сделал вид, будто задремал. К тому же ведьма была поймана матерью переростка и выслушивала её щебет о сыне. Кажется, Рэн предпочла бы встретиться с Цубаки лицом к лицу, чем испытать на себе внимание этой женщины, особенно после такого тяжёлого дня. Шкет же нашёл брата по разуму и вместе с переростком играл в игры. А сам сервамп страдал от разрывающих голову мыслей.

Лионнуар.

По правде говоря, он и представить себе не мог, что кто-то из этой семьи выжил. Время и войны неплохо прореживали людской род. Прозвище стало фамилией и изменилось, но столь же узнаваемо, и от него всё так же веяло осенними ливнями и слякотью. По крайней мере, понятно, отчего ему казалась знакомой внешность Рэн. Почему он сравнивал её с Энн. Чуял, не иначе.

Кто бы мог подумать, что всё настолько запутается. Да ещё и младший братец откуда-то узнал про этот род. Впрочем, создатель наверняка их вычислил. Всё-таки спасённые им в далёком прошлом дети несколько лет за ним хвостом повсюду ходили. Он даже вынужден был выдавать их за своих подчинённых. В итоге, как оказалось, судьба его связала с их потомком. Да ещё столь основательно.

Сплошной гемор.

До слуха донеслись проворные шаги и сёдзи в номер распахнулись. Быстро протопав к футону, шкет шумно втянул носом воздух и замер. Видимо, заметил его.

Надо же, боялся. Неужели хоть у кого-то в этой дурной семье развито чувство опасности? Или безрассудная храбрость, перерастающая в глупость, у них только по женской линии передавалась? Хотя вряд ли, Эдгар, младший из братьев, тоже отжигал. Это только Эдвин был спокоен и хладнокровен, но и он не щадил себя.

Было похоже на то, что шкет растерялся. Скорей всего, собирался ложиться спать. Да и время уже позднее. Хм, а ведь в номере лишь один матрас. Вот ещё. Это спальное место его и хозяйки. Пусть ищет себе другой футон.

Лень всё так же продолжал притворяться спящим, шкурой чувствуя, как напряжённый взгляд шкета скользил по нему. О, а вот Рэн и переросток: тяжёлый, основательный шаг евы брата и едва слышимые лёгкие ведьмы. Ещё немного и по-кошачьи мягко начнёт ходить.

— Вот так, — с плеча переростка на пол опустились футон, подушка и одеяло.

— Спасибо.

Лени даже открывать глаза не надо было, чтобы видеть, как девчонка благодарно улыбалась. А переросток поинтересовался:

— Всё пучком. Может, что ещё нужно?

— Да вроде всё теперь есть, — задумчиво произнесла Рэн и через мгновение уточнила, обращаясь к брату: — Это тебе. Расстилай пока.

— А… как же ты? — робко задал вопрос шкет.

— Нам с Куро одного хватит, — отмахнулась она. — Спасибо, что помог.

— Пустяки, — переросток неожиданно замялся и несколько неловко добавил: — Ты уж извини, что моя мать так насела на тебя.

Ведьма рвано вздохнула и отчётливо сглотнула. Приоткрыв один глаз, Лень видел, сколь измученная улыбка застыла на её лице. Даже пыхтящий над футоном шкет покосился на сестру.

— Всё нормально. Я так поняла, что ты в основном общаешься с парнями, а подруг у тебя нет?

— Ну да, — пожал плечами ева брата.

— Тогда и понятен её интерес ко мне, — также пожала плечами она. — Какая-то неизвестная девчонка крутится рядом с любимым сыном. Значит, надо познакомиться.

— А что в этом такого? — недоумённо наклонил голову пацан.

— Действительно, — насмешливо фыркнула Рэн, хитро смотря на парня. — В этом нет ничего особенного. Женские заморочки, не обращай внимания. И береги родных. Тем более в такое неспокойное время, — опустила она голову и сжала кулаки.

Молодёжь плавно перешла на обсуждение планируемых завтра тренировок. Ведьма хотела отработать управление и изменение теней в условиях боя. К тому же и пацану полезно будет ещё раз сойтись с неудобным для него противником — Рэн стала довольно быстрой. Пережив страх нехватки скорости, теперь она все силы вкладывала в ускорение. Удачное вложение. В силе она всегда будет проигрывать мужчинам, а вот ловкость, гибкость и скорость станут прекрасным оружием.

— Тебя ведь что-то беспокоит? — неожиданно спросила Рэн, сощуренными глазами всматриваясь в переростка.

— Я… — растерянно начал пацан, но, замолчав, опустил голову.

Ведьма не настаивала на быстром ответе, терпеливо ждала, когда переросток соберётся с мыслями. Они уже давно приметили, сколь сложно мальчишке давались объяснения, это уж точно мучительный процесс для него. Гордыне бы стоило обратить на это внимание и помочь еве. А то вырастет из него неспособный и двух слов связать боевик. Парень-то небездарный и потенциал отличный.

На лице переростка буквально на мгновения промелькнула буря болезненных эмоций.

— Я… — поднял он голову к ведьме, — я не знаю, что делать. Хью… Хью почти всё время спит. И его тело… Оно стало тоньше, слабее. Что делать?

Парень вроде и был внешне, как всегда, спокоен, но смотрел на Рэн с отчаянной надеждой. От его взгляда ведьма горестно вздохнула, а плечи опустились.

— Тэцу, у меня пока нет решения этой проблемы, — с трудом ответила она.

Потухшие глаза евы брата уткнулись в пол, и он на какой-то долгий момент стал похож на растерянного подростка, коим и являлся.

— Я понимаю, — отозвался он, дёрнув плечами. — Ладно, не буду мешать. Доброй ночи.

— Доброй ночи, — попрощался греющий уши шкет.

Прикусив губу, ведьма не отрывала взгляд от сгорбившегося переростка, идущего к выходу из номера.

— Тэцу, — позвала она его, а пацан замер в проёме. — О природе сервампов известно… Да практически ничего не известно, — сжала кулаки Рэн. — Но это не значит, что мы не найдём решение. Я уверена, Хью обязательно вновь возвратит свои силы. Пожалуйста, просто верь в это всей своей душой.

— Я действительно понимаю, старшая сестра, — повернулся всё-таки пацан.

— Да ничего ты не понимаешь!

Переросток изумлённо посмотрел на вспылившую девчонку, а шкет застыл испуганным кроликом.

— Узы между евами и сервампами это не цепи, которые ты видишь. Они гораздо глубже. Сами души связывает, — с надрывом говорила она. — Эта связь ещё и эмоциональна. Вы с ним близки. Он наверняка чувствует то, что испытываешь ты. Твои яркие эмоции.

Сонный дьявол, прижимая уши, мысленно вздыхал: упрямая ведьма уже в столь многом разобралась. Единственное, наверное, пока не учитывала один момент: эхо эмоций зависело от силы уз между хозяином и слугой. Когда слабые, доверия нет, то только после питья крови слышались чувства евы. Но если такие крепкие, как у них, то эхо эмоций постоянно доносилась по связи. Сейчас вот ему приходилось терпеть непередаваемый коктейль из горькой скорби и обжигающей раздражительности, родившейся из усталости и бессилия. Как и чувствовал её безуспешные попытки вернуть внутреннее спокойствие, ведь знала, что он слышал.

Старое дитя и его ева тоже довольно сильно связаны. Уровень доверия и понимания между братом и его хозяином в разы выше, чем у остальных. Даже пара Похоти уступала. Пусть Алисейн со Вселюбимым с детства, но уж больно недомерок авторитарен. Так что Рэн права.

— Сейчас, пока Хью ослаблен, ты — его сила. Твои эмоции влияют на него. Так почему ты давишь на него своей растерянностью? Потерей надежды? Бессилием?

Ведьма вроде и говорила переростку, но Сонный дьявол понимал, что эти вопросы она задавала и себе.

— Старшая сестра… — растерянно пробормотал пацан.

— А может, здесь нужна твоя уверенность? — продолжила она, перебив его. — Твоя сильная воля? Нежелание сдаваться?

Рэн сощурила взгляд и посмотрела мальчишке в глаза.

— Тэцу, ему и так плохо, а ещё ты фонишь разбитостью. Ты не думал об этом? Даже обычные люди не могут вынести в глазах близких такие тяжёлые чувства, а мы говорим о сервампе!

Ведьма утомлённо выдохнула и прикрыла глаза, проведя ладонью по лицу. Пацаны так и вовсе напряжённо смотрели на неё и молчали, словно боялись, что она их покусает.

Надо уезжать. Теперь ссылаться на отца не сможет. Ещё не хватало ведьме решать чужие проблемы. О себе-то не успевала подумать.

И ведь такую ответственность на её плечи взвалили! Объединить ранее разрозненные семьи вампиров! Найти способ возвращения сил, когда на руках нет никакой информации! Сам Сонный дьявол тоже не мог здесь ей подсказать. Не интересовался он своей природой. За другими евами он также не замечал такого целеустремлённого поиска информации, каким занята ведьма, впрягшаяся в эту кабалу. Нет, не так, от неё уже ждали решения, чему доказательством была надежда в глазах переростка. А мальчишка хоть понимал, какой груз вины и ответственности вешал на плечи его евы? В её возрасте с пацанами на свидания бегают, а не занимаются всей этой фигнёй.

Надо уезжать — без вариантов. А ещё случайно потерять телефон, чтобы дружки не надоедали ей. Пусть она со своей магией границ разбирается.

— Запомни, — тихо продолжала ведьма, — ты его сила. Но спокойствие и уверенность нужны не только ему, но и тебе. Впрочем, конечно, это не моё дело, — криво усмехнулась она. — Извини уж за эту отповедь. Сорвалась. Сам думай, решай, что там с узами между вами. Но в свою очередь, я даю тебе слово ведьмы… Тьфу ты, вот же привязалось! — застонала она, закрыв глаза рукой.

Лень невольно фыркнул.

— Мага, разумеется, мага. Хотя нет. Действительно, — задумчиво буркнула Рэн под нос. — Слово ведьмы: я приложу все силы, чтобы найти способ вернуть джинов Хью.

Ой, глупая… Что же ты творишь-то?

Воздух в номере приобрёл запах озона, а правую руку девушки обхватило на пару секунд бело-голубое сияние.

— Ого, — восхищённо воскликнул шкет, подбегая к сестре и рассматривая её руку.

— Что это? — потрясённо спросил переросток.

— Это нерушимая клятва мага, — с придыханием ответил её брат. — Она ведёт мага к цели и карает, если он отрекается от неё.

— А ты неплохо разбираешься в этом, — подметила ведьма и, положив руку на голову улыбающегося шкета, взлохматила его волосы. — Подумай, о том, что я здесь наговорила, — вернула она внимание к еве Гордыни.

— Такие клятвы опасно давать, — намекнул Лень, поглядывая на переростка.

— Ничего, я не отказываюсь от неё.

Вот в её выборе он не сомневался, а до хозяина брата не дошло, что нужно отказаться, не принимать клятву. Требовать или говорить открыто сервамп уже не смел, тогда это могло не быть уже добровольным решением. Теперь же оставалось только смириться.

Полчаса спустя в номере погас свет и шкет заснул. Ведьма уже давно вышла на галерею, но сервамп позволил ей побыть одной. Всё же не первый день с ней. Ведьма старалась скрывать свои слабости, а уж тем более слёзы. Даже перед ним. Правда, в последнее время не особо это ей удавалось. Рэн и так сорвалась сегодня и чувствовала себя явно не на своём месте. Вот и пусть в одиночестве обдумает всё, что нужно, а он пока помучается от льющейся по узам тоски и горечи. Подождёт.

* * *

8 августа 2018 г. 22:46

Аспид

Аспид изучал донесения наёмников, следящих за деятельностью интересующих его людей, когда пришёл неожиданный вызов. Это было странно. Рэн выпросила неделю отдыха на ознакомление с переданными им книгами.

— Что случилось, цветочек?

Находясь в гримуаре, Аспид встревоженно рассматривал вышедшую из теней кабинета к нему бледную ученицу с красными глазами.

— А, это? — она смущённо коснулась опухших век. — Узнала одну новость. Вот и не сдержалась.

Мик уже привычно задавил рвущийся вопрос. Он уже запомнил, что её расспрашивать бесполезно. Если Рэн не хотела о чём-то говорить, то и слова не вытащишь из неё. Этим цветочек очень напоминала ему Микуни, а потому Аспид терпеливо ждал её пояснений.

— Заклинание малого исцеления поможет, — подсказал он с улыбкой, понимая, сколь важна для женщин внешность.

— Туплю, — буркнула Рэн, качая головой, и подняла на него глаза, с сомнением покусывая губу.

— Я могу тебе чем-то помочь?

Цветочек неуверенно кивнула.

— Скажи, ты сможешь найти информацию об интересующих меня людях? Скорее даже о семье?

— Любопытный вопрос, — погладил он подбородок, рассматривая девушку. — Но да, могу.

— Это хорошо, — облегчённо выдохнула Рэн.

— И кто тебе нужен?

— Семья Лионнуар. Симон Эдвин — отец семьи, Натали Энн — мать, Рейна Энн — дочь и сын — Шин Эдгар.

Фамилия была знакома, где-то Аспид её слышал. Как и имя Симона Лионнуар. Только вот с чем оно было связано?

— Кто они такие? — посмотрел он на Рэн.

— Все они маги, — криво усмехнулась цветочек. — Оте… Симон и Натали изначально работали на Первый отдел Содружества, но потом перевелись в Третий, который возглавила Натали. Это было минимум десять лет назад. Тогда умерла Натали, а Симон до недавнего времени работал на базе Третьего отдела в Китае. Рейна Энн, похоже, тоже «официально», — усмехнулась цветочек, — умерла вместе с матерью в автоаварии. Шин — мальчик лет десяти. Жил с отцом. Ну и тоже связан с Третьим отделом.

— А ты и сама неплохо знаешь о них, — вздёрнув бровь, подметил Аспид.

— Но недостаточно, — нахмурилась Рэн.

— Что значит Рейна Энн «официально умерла»? — уточнил он.

Хмыкнув, цветочек подняла выше голову, смотря на него сощуренными глазами, и неприятно усмехнулась.

— О, понимаешь, тут внезапно оказалось, что Рейна Энн… — сделала она значительную паузу. — Рейна Энн Лионнуар — это я.

И щёлкнула пальцами вызывая гримуар, где на первой странице у неё исчезли вопросы в имени тела, теперь там значилось:

Имя физического воплощения: Рейна Энн Лионнуар, Рэн Симидзуки

— Вот это поворот, — удивлённо пробормотал Аспид.

— Сама пищу от восторга, — стёрла она усмешку. — А самое гадкое, что я ничего не помню о своих родных.

— Не волнуйся, — серьёзно посмотрел на неё Мик. — Это касается тебя лично. А значит нужно обязательно разобраться. У меня есть тот, кто сможет всё раскопать о твоих родителях.

— Спасибо, — кивнула Рэн и вымученно улыбнулась. — Меня особо интересует, какого демона меня лишили имени. Как и, если будет возможность, узнай, когда Симон посещал Токио.

Это было интересная просьба, но цветочек уклонилась от прямого ответа, зачем ей такие тонкости, обещала лишь после получения информации пояснить. На этом их разговор закончился, а Аспид, вернувшись в реальность, задумчиво постукивал по столу.

Десять лет назад... Десять лет назад под Токио произошёл один неприятный инцидент с энергией границ. При этом он мог быть связан только с Рэн. Её магия взбесилась. Вместе с ней и энергия границ выплеснулась из Рэн: такое бывало только у молодых магов без специализации и могло случиться только при сильном потрясении. Осторожные вопросы показали — цветочек ничего не помнила из детства, а главное, не понимала, почему он пристал к ней с событиями, произошедшими десять лет назад. Но если её мать погибла тогда, а сама Рэн считалась с тех пор умершей...

Теперь он и сам заинтересован в информации об этой семейке.

Лучше Микуни ему никто не раздобудет информацию из магического мира. Только альтруизмом змеёныш и в детстве не болел, а сейчас и подавно.

— Вот же, — цыкнул Мик. — Чем же заплатить? А то ведь душу вывернет.

Так и не придумав, Микайо взял телефон и выбрал контакт Микуни. Откладывать такой важный вопрос он не собирался.

* * *

8 августа 2018 г. 23:03

Сонный Эш

Несколько минут до него доносился шторм горя на водах пруда во тьме, а под конец обожгло гневом. Но очень быстро всё утихло, казалось, ведьма утопила все эмоции в глубоких тёмных водах, а лотосы спрятали поднятую муть. Заинтригованный изменениями сервамп прошёл на открытую галерею, освещённую робким светом одинокого фонаря. Ведьма сидела в позе лотоса и равномерно дышала. Скорей всего, мысленно считала, возвращая себе покой. Вокруг неё снова спутником кружила её книжка.

— Рэн.

На его голос её пальцы чуть дрогнули.

— Я не знаю, как правильно выразиться, — отводя глаза, Лень неловко дёрнул хвостом. — Соболезнования — это как-то официально… — он выдохнул и посмотрел на еву. — Мне жаль.

— Мне тоже, — тихо ответила Рэн, не открывая глаз. — Если бы ты только знал, как мне жаль, что я так и не поговорила с папой. Думала, у меня будет время. Встану на ноги, выучусь, начну работать, а там и приду к нему и спрошу, почему оставил. Но не успела. Минус одна мечта. Хотя скорее цель.

— Рэн…

— Я в порядке, — ведьма перебила его и открыла спокойные глаза. — Не волнуйся, я действительно в порядке. И спасибо… За участие, — криво улыбнулась она. — Вот, я тоже не знаю, как правильно говорить.

— Лучше и не учиться таким скорбным речам, — прижал уши Лень, садясь напротив неё.

— Пожалуй, — кивнула Рэн. — Но знаешь, что меня сейчас больше волнует? Несостыковки.

— Ты про таинственные появления твоего отца? — вспомнил он.

— Я уже связалась с Аспидом и попросила раскопать о моей семье информацию. Попросила и определить, когда он бывал здесь. Так что нет, не это, — призналась Рэн, рассеянно рассматривала красные татуировки на руках.

А ведь они за последние дни доросли с ключиц до её шеи.

— Так о чём ты тогда?

— Отец раз месяц оставлял деньги. Всё так. Но… — Рэн подняла на него глаза. — Во-первых, по словам Шина, маги узнали, что на крови отца был проведён ритуал. Во-вторых, когда мы вернулись с тобой домой — появился конверт от отца на столе. И его, конечно же, не было, когда мы уходили. А уходили мы поздно. Часа за три-четыре до фейерверков. Нет, не так, — покачала она головой. — За три-четыре часа до назначенного Цубаки начала непонятного ритуала.

— Иными словами, твой отец уже должен был быть в его руках, — понял сервамп.

— Именно. Не мог же Цубаки через Сакую нас заманить в ловушку, а потом только отправиться искать моего отца. Он же получалось… главный элемент... постановки. Даже если Цубаки знал, что отец навестит мою квартиру, то не мог же он рисковать и дожидаться на… подходах. А если бы отец передумал? Отбился? Или ещё что? Нет, подготовка у Цубаки длилась не один день. Скольких унылых мы поймали со взрывчаткой.

Вот что делала трезвая от эмоций голова. Нашла же несоответствие.

— А ещё стоит признать, у меня появились личные счёты с Цубаки, — нахмурилась Рэн.

Иными словами, как бы он ни хотел, а от столкновения не уйти. Но здесь он не мог отговаривать.

— Это твоё право, — признал Сонный дьявол.

— Так кто такие Лионнуар? — ведьма неожиданно перевела тему.

От резкого перехода он лишь устало выдохнул. Пусть из него плохой рассказчик, но пришлось отвечать.

Носа сразу коснулся запах осенней слякоти, повеяло холодом. Лень и поведал, как служил главарю шайки разбойников. Как хозяин ему приказал зачистить деревеньку от живых. Трупы — для одного заказанного его создателем ритуала, а само поселение ева присмотрел для своих людей. Сервамп не вдавался в подробности выполнения приказа. Итак понятно, что они кровавые и гордиться нечем. Но невольно замолк, вспомнив, как отправился убивать последних оставшихся в живых, а натолкнулся на троих детей. Старшую девочку и младших братьев. И пусть до этого он без терзаний убил даже младенцев в люльках, а здесь остановился перед серыми глазами.

Рассказал сколь удивило бесстрашие, как девочка ему кого-то напоминала. Поведал, как пока он перебирал память в поисках ответов, девчонка решила его убить. Всадила тупой нож в печень: это совершенно невероятно для человека, а уж тем более для ребёнка.

Однако рефлексы у него тоже хороши, как только она кинулась на него, так оказалась пробита когтями. Ему не хватало слов, чтобы передать ощущения обжигающей крови на руках. Как и удивительную силу человеческого духа, сумевшего смертью оплатить желание — прикончить монстра и спасти младших братьев. Всё же в нём джины. Умереть он не мог, а потому своим желанием Энн разбудила человеческую сторону его сути.

Пусть Энн и умерла, но её братьев ему удалось спасти, спрятав в тени. Пускай это и было прямым нарушением приказа и принесло немало боли. Дети на удивление выжили в джинах. А нехватка трёх тел нарушила ритуал, который проводил хозяин по велению создателя. В итоге ева сдох, а сам Сонный дьявол — кстати, именно тогда он и получил это прозвище — остался с двумя мальцами в залитой кровью деревне, да в компании дрожащих от его вида людей бывшего хозяина. То была тяжёлая зима.

— Я воспитывал этих паршивцев, учил, — тихо говорил Лень, рассматривая звёзды на ночном небе. — Сам не знаю почему. Может, хотел так смыть грех убийства их сестры? Не знаю. Когда они выросли, мы разошлись. Младший Эдгар стал охотником на нечисть. Старший Эдвин участвовал в людских войнах под чужим знаменем. Но я знаю, они выбрали своим символом, гербом — спящего чёрного льва. Позже я узнал, что и прозвища у них были Чёрные львы.

Сонный дьявол поднял глаза на внимательно слушающую Рэн.

— Лионнуар — немного изменённая форма этого прозвища на французском.

— Так, может, просто однофамильцы?

— Нет, — покачал он головой. — Я уверен, что ты потомок братьев.

— А «Энн» в моём имени и имени мамы — дань памяти, что ли? — предположила ведьма.

— Возможно, здесь я ничего не знаю. Хотя Эдгар дал своей дочери имя Энн. Эдвин вроде тоже. Вернее, там было какое-то двойное имя, а часть из него — Энн.

— Ты за ними приглядывал?

— Когда была возможность. Но человеческий век короток, — вздохнул Лень. — Для их семей я быстро стал старой легендой… Уже внукам братьев рассказывали сказки о дьяволе, которому подарила человеческое сердце, отдав своё, маленькая девочка. О дьяволе, что укрыл от смерти своим плащом двух братьев. А потом… Потом Лионнуар затерялись на просторах материка. Наши пути окончательно разошлись. Я лишь пару раз сталкивался с таким вот эхом прошлого. Это вот с тобой, Рейной Энн Лионнуар, мы опять идём по одной дороге.

— Мир тесен, — прошептала Рэн.

Повисла уютная тишина. Откровенно, уже этот рассказ выпил все соки из него. Хотелось попросту плюнуть на всё и лечь спать. Но… Всё же, встретив шкета, появилось ощущение, будто нити, тянущиеся из прошлого, стали завязываться в узел. А потому…

Сонный дьявол тяжко вздохнул.

Ведьма упряма. Если сказала, что хочет узнать историю их вида — докопается. А сейчас ещё и дала связывающий её обет. Не сможет он больше молчать. Теперь это становилось опасным. В любом случае ей следовало знать, из чего зародился конфликт между всеми сервампами. А ведь он до сих пор эхом звучал для них. Доброхоты тоже всегда найдутся и порасскажут такого, что Рэн вовсе заплутает в тенётах истории, утонет в слезливости или задохнётся в мрачности. Уж Жадность молчать не станет. Как и Уныние. Да и, скорей всего, этот Аспид тоже. Лучше пусть услышит всё от него, а там сама решает, как относиться к полученным сведениям. Да и недавняя её откровенность требовала ответа и всё ещё звучала насмешкой всем его попыткам исправить ситуацию.

Но слова лгут. Одно дело рассказать о прошлом рода, но другое — о ключевом событии, по словам Уныния, ставшем причиной объявления войны. Можно многое пропустить в рассказе… Нет, он точно опустит некоторые детали, а потом это ударит вдогонку. Потому лучше впустить ведьму в его разбитый мир и предоставить возможность лично увидеть, что он помнил. Энергии совсем немного накопилось. Но по идее, должно было хватить, чтобы затянуть её на духовный уровень реальности.

Рэн словно чувствовала и, посмотрев на него, протянула к нему руку.

Фыркнув, сервамп уткнулся макушкой в её ладонь.

— Я хочу показать тебе ещё кое-что, пойдём, — сказал он и заставил свою тень, поглотив их, перебросить на духовный план.

В этот раз ведьма даже не вздрогнула от его силы.

* * *

8 августа 2018 г. 23:49

Сонный Эш

Сонный дьявол осмотрелся. Они стояли на единственной уцелевшей целостной плите из камня. Его казематы. Каменный лабиринт. Массивные стены, разрисованные архитектурными планами, сгинули. Скорей всего, именно они и скрывали те самые письмена, о которых говорила Рэн. Вместо них, всё заполонила клубящаяся тьма. В воздухе медленно плавали огарки свечей, лишь три из которых ещё дарили робкий и тусклый свет. Изломанные плиты под ногами крошились и грозили обрушиться в чёрную бездну. Полная разруха.

Буквально в шаге от места, где они стояли, едва светились лотосы самой Рэн. Белые и красные цветы визуально подтверждали, что их миры, души, действительно стали ближе. Они сами стали ближе друг другу. Какая от этого тоска.

Лень едва успел перехватить руку любопытной ведьмы, потянувшейся к одному из столпов мрака, заменяющему ему стены. Девушка вздрогнула и испуганно обернулась к нему.

— Я тебя не заметила, — нервно улыбнулась она.

— Я так и понял. Не стоит прикасаться к этой энергии, — покачал головой сервамп, отпуская её ладонь. — Эта дикая тьма. Именно её я пока не могу сознательно контролировать. Вот и не знаю, как она повлияет на тебя.

— Извини, что полезла без твоего разрешения.

Рэн стыдливо потупила глаза на мгновение, виновато сцепив пальцы рук перед собой. Ну прямо-таки паинька. Так он и поверил, ага.

— Здесь так темно, — словно в доказательство, она уже с неприкрытым любопытством стала бросать взгляды по сторонам.

— Истощение, отсутствие контроля, — пожал плечами Лень и, обойдя ведьму, всмотрелся во мрак коридора впереди.

Одна из свечей подплыла к нему и, освещая путь по разрушенному тоннелю, продемонстрировала печальное зрелище.

— Идём, — обернувшись, он протянул ей открытую ладонь, в которую Рэн нерешительно вложила руку.

Дрожащее пламя освещало полное запустение и страшные разрушения, а он вёл еву дальше, в глубь души, где хранил память. Приходилось обходить многочисленные разломы, выбирать целые плиты. Удар создателя был силён и страшен. Возникало ощущение, что его бы действительно смело и уничтожило… Если бы не роковая случайность, которую он крепко держал за ладонь, не позволяя оступиться и упасть. Вот только интересно, когда создатель всё это задумал? Возможно, он знал о планах С3. Может, поэтому и сотворил восьмого?

Стоило им спуститься с границы, сознания, которая представляла собой разрушенные подземные казематы, и шагнуть на песок его внутреннего мира, подсознания, как свеча с шипением потухла, оставляя их в темноте. Истощение уже начинало немного подбешивать.

— Куро, позволишь? — нерешительно обратилась Рэн.

— Чего? — повернул он голову на её голос.

— Воспользоваться моими силами?

— Только не теми, что ты оплачиваешь жизнью.

— Нет, я про магию, — в её голосе слышалась улыбка.

Во тьме раздался тихий щелчок пальцев, и в ладони её левой руки постепенно сформировались тонкие нити света. Повисев пару секунд в воздухе, они, резко ускорившись, закрутились в шар, разбросавший лучи света по округе. Скорость увеличивалась, и нити окончательно слились в единую структуру, вспыхнувшую маленьким солнцем. На какое-то мгновение они разом зажмурились от яркого света голубого оттенка.

— Научилась свет вызывать, молодец, — кивнул Лень.

— Ага, в книжке вычитала. Первый раз использую, а ещё почти энергия не тратится на него, — воодушевлённо поделилась Рэн. — Только странно, светлячок должен быть чисто-белым. Я где-то ошиблась? — она растерянно смотрела на парящий над ними маленький шар света.

— Возможно, потому, что ты в моём духовном мире. Вот и его влияние, — ответил Сонный дьявол, оглядывая округу. — Пойдём дальше.

Этот уровень также оказался повреждён. Мягкий свет выхватывал поглощённые красной пустыней руины величественных зданий. С внутренней болью, которую он никак не мог объяснить, Лень проводил взором разбросанные обломки разрушенной башни. Чуть дальше выглядывал на поверхность хвост разбившегося самолёта. Разбитые надежды, мечты, о которых он даже не мог вспомнить. Только почему самолёт? И почему времён Второй мировой войны?

Пески местами стали зыбучими. Сонный дьявол даже не знал об их существовании в его мире, а ведьма с ходу нашла несколько участков. Он шёл чуть впереди, погруженный в думы, а потому удивлённо обернулся, когда позади послышался растерянный писк девушки, погрузившейся в багровые россыпи песков почти по грудь. Сервамп только и мог, что, закатив глаза, вытащить её из этой ловушки. Но не прошли они и с пару десятков шагов, как от неё вновь донёсся уже наполненный смехом возглас. Пустыня, бесспорно, посчитала её приятной закуской и настойчиво стремилась затянуть в себя. Пришлось предложить локоть, на который с виноватой улыбкой и опёрлась ведьма, идя с ним рядом.

— Знаешь, почему-то я даже не удивлена увидеть внутри тебя пустыню. Время и песок… Песок времени. Вот только… несколько напрягает, как песок выглядит. Такое чувство, будто он впитал кровь, — поморщилась она, рассматривая округу. — Ты не думал, что у тебя какие-то проблемы с головой? Это совершенно точно не нормально.

— Зато здесь тихо, — деланно безразлично заметил он, но стоило признать, её слова всё же немного зацепили.

— Кстати, а где Блэки? — опомнилась неугомонная хозяйка.

Лень сбился с шага и, удивлённо посмотрев на неё, замер. До него только сейчас дошло, что невыносимый сосед и в самом деле пропал. Его ядовитых комментариев уже неделю как не было слышно. Вот она радость-то. Да и не явился поприветствовать, хотя постоянно болтал о скуке. Странно.

— Может, погрузился в сон, чтобы быстрее восстановиться, — предположил Сонный дьявол.

— То есть ты не знаешь, — Рэн с опаской посмотрела по сторонам.

Через пару десятков шагов Лень почувствовал точку перехода на следующий уровень. Сервамп опустился на колено и положил ладонь на песок, разметавшийся по его воле в стороны. Их взорам предстала крышка люка. Откинув его, Сонный дьявол заледенел, а по спине пробежала капля пота.

— Даже так, — присела рядом ева. — Довольно неожиданно увидеть воду здесь. Вернее, подземную реку.

Повинуясь её воле, огонёк голубого света опустился к ним, и глаза начало слепить от бликов. Тёмный и чрезвычайно бурный поток воды укрывал ступени лестницы. Воздух вокруг них наполнился запахом влажности, а кожу стало обдавать каплями брызг.

— Её и не должно быть здесь, — сообщил Лень, опуская ладонь в речной поток.

Кончики пальцев закололо от онемения, холод расползся под кожей. Мышцы сковала слабость. А в глазах возникла муть, из-за которой голову, казалось, наполнили опилками, и его немного повело.

— Куро? — Рэн схватила его за плечо, не позволяя упасть.

Сонный дьявол поспешил вытащить руку.

— Вампиры тонут в текучих водах, — с трудом вытолкнул он слова.

Тряхнув головой, сбрасывая муть, Сонный дьявол встретил взволнованный взгляд ведьмы и отметил, как от её руки возвращалось тепло в его тело.

— Вот же чёрт! Почему ты раньше об этом не говорил?— возмущалась ведьма. — Духи, Куро, ну нельзя же молчать о таком!

— Ну уж извини, я об этом забыл.

— Болван, — влепила она ему затрещину.

— Опять дерёшься? — потёр он затылок, глядя на пышущую негодованием девушку. — Мы слабеем в реках. Теряем возможность двигаться. Сама понимаешь, это не убивает. Но в том, чтобы покоиться на дне реки, приятного мало. Наверное, и здесь так же.

— Утопить бы тебя, — проворчала Рэн и опустила ладонь в реку, зачерпнув немного воды. — Но вообще интересно. Из-за того, что вода в реках практически непрерывно обновляется? Потому что она в движении? Может, как-то на джинов влияет? Смывает их? Размывает?

— Это ты у нас любительница разбираться в природе вампиров, — тоже заворчал Лень, недовольно взглянув на неё. — Только этой реки здесь не должно быть, а вот нам надо было туда. Там воспоминания.

— Тогда проверим глубину, — пожала плечами ведьма.

Светляк опустился и с тихим бульк погрузился в реку, озаряя потоки воды. Шар света медленно, яростно сопротивляясь течению, опускался всё ниже и ниже. И неожиданно он проворно начал крутиться по сторонам, словно вновь оказался на открытом пространстве.

— Похоже, там в нескольких метрах воздух, — заметила Рэн. — Знаешь, Куро, у тебя очень странный мир.

— Я не смогу проплыть, — неохотно признал Сонный дьявол. — И мне не нравится то, что река появилась здесь без моего ведома. Она должна что-то означать.

— Какая-то защита, запрет? Раз уж для тебя проблематично пересечь текучие воды, — резонно предположила девушка и сразу, нахмурившись, добавила, опять взволнованно взглянув на него: — А ведь река в легендах и мифологии это граница между миром живых и миром мёртвых. Ахерон, Стикс, Флегетон, Коцит, Лета, — перечислила она. — Если там твоя память, то не река ли забвения течёт здесь? — и вновь зачерпнула воду.

— Скорей всего, просто защита от меня. Не накручивай, — бросил Лень и, перехватив её ладони, вынудил вылить собранную воду. — Даже не думай пробовать на вкус и проверять воды забвения это или нет, — предупредил он, а то ведь с неё станется.

— Значит, всё-таки допускаешь, что это может быть Лета? — весело подловила она его.

— Бесишь.

Допускал. И согласен с её размышлениями. Что-то в них было.

— Ладно, — Рэн деловито сняла обувь. — Ты мне доверяешь? — заглянула она в его глаза.

— Чего ты задумала? — мрачно спросил сервамп.

— Да или нет? — проигнорировала она его вопрос.

— Да, — неохотно ответил он и вгляделся в глубину реки, где сиял светляк.

Попробует довериться. Хотя это и несвойственно ему. Не встречал он ещё того, на кого мог бы положиться, перед кем открыться. И всё-таки, не доверяй он Рэн, она бы здесь не сидела на коленях рядом и не сияла бы улыбкой. Даже мысль впустить в глубину души того, кому не веришь, вызывала внутреннее отторжение. Всё же это чертовски опасно. Но сейчас он не испытывал никакого протеста от присутствия здесь ведьмы. Так что да, попробует, ну, а если ошибётся, то это будет ему уроком.

— Я, конечно, плаваю так себе, но уж такое расстояние должна суметь протащить нас.

Продолжая улыбаться, Рэн, держась за край люка, быстро опустилась в реку и отчётливо поёжилась.

— Ох, холодная. Это точно Коцит, если полагаться на Данте, — стуча зубами, нервно засмеялась она.

— Как всегда, лезешь в омут с головой, — сервамп удручённо вздохнул и неуверенно взглянул на подсвеченные потоки воды и её тёмный силуэт.

— Давай руку, поработаю Хароном, — протянула она к нему ладонь. — Ну или буду твоим Вергилием.

— Я бы всё-таки предпочёл в проводниках валькирию, — тихо пробормотал Лень.

Глубоко вдохнув и задержав дыхание, он схватился за руку Рэн и погрузился в ледяной поток. Холод прошил каждую клеточку организма. Тело стало невыносимо тяжёлым, и его сразу подхватило течение реки. Голову окутало туманом. С ним только и осталось ощущение исчезновения руки Рэн в его ладони. Не успев испугаться за неё, он почувствовал её руку под мышкой и пальцы, вцепившиеся в одежду. Мир потемнел. Кажется, он потерялся во времени. Для него стало полной неожиданностью, когда они вывалились из реки и скатились по ступеням лестницы.

С трудом открыв глаза, Лень, дрожа всем телом, поморщился, разглядывая поток реки, вопреки всем законам физики заменяющий потолок. Силы и тепло постепенно возвращались. Муть из головы уходила. Рядом лежала, тяжело дыша и стуча зубами, Рэн. Мокрая одежда облепила её тело, с волос текли потоки воды. Но руки, дрожа от усталости и холода, всё ещё крепко держали его за одежду.

— Ты в порядке? — поинтересовался он, повернув голову в её сторону.

А ведьма несчастно выдохнула:

— Ужасно, — и отпустила-таки его. — Не понимаю, почему я так устала? Это же не настоящее тело.

— Проекции на духовном плане полностью повторяют материальное тело из физического плана.

— Вот блин, теперь буду знать, — простонала она.

Лень с трудом уселся и помог сесть и еве, которая устало облокотилась на него. Перед ними была резная дверь, со вставшим на дыбы львом на фоне орнамента из кувшинок и лотосов.

— Мы на месте, — сообщил сервамп.

Без сомнений, река — это способ воздействия на него. Ранее её не было. Без Рэн он не смог бы спуститься сюда. Тоже закладка, оставленная создателем? Настолько глубоко в свой мир он погрузился впервые за многие сотни лет. Последний раз Сонный дьявол здесь был… А когда он был здесь? Откуда он знал, что именно люк в песках должен был привести к схрону памяти? Почему думал, что реки не должно было быть? Что она вообще такое? Привычки копаться в своём прошлом у него не наблюдалось. За века службы он и не погружался в своё подсознание столь глубоко. Откуда тогда это знание? И чем больше сервамп думал об этом, тем сильнее ему всё это не нравилось.

— Знаешь, мы с тобой — два идиота, — вырывая из мрачных мыслей, Рэн несчастно посмотрела на него. — Тебе надо было котом обратиться. Было бы легче вытащить твоё не самое лёгкое тельце.

Лень перевёл взгляд на девушку, пытающуюся перебороть холод и усталость, и согласно кивнул. Сглупили. Но всё-таки Рэн смогла провести его. Её не остановили речные потоки, холод и то, что он гораздо тяжелее неё. Что же, он оценил… Её упорство. Разве что-то могло устоять между любопытной ведьмой и возможностью получить хоть какие-то ответы о природе вампиров. У реки не было шансов.

Встав, Сонный дьявол помог подняться и Рэн, утомлённо прислонившейся к его боку, и создал тенями для неё обувь, раз уж свою она оставила в песках. Обо всём остальном он мог подумать и позже.

— Ты всё ещё хочешь знать, что привело к нашему с Беззаконием конфликту? Что не любят вспоминать мои братья? Или прогулялись и хватит?

— Куро, я тебя сейчас ударю, — пылая негодованием, возмущённо пригрозила Рэн.

В таком-то состоянии, когда руки от усталости дрожали? Ну-ну.

Двери отворились, и они прошли внутрь. Ноги ступили на сырую от росы траву. Задержав дыхание, ведьма восхищённо рассматривала просторный луг, усеянный разноцветьем с чарующим ароматом. По краям поляны были видны деревья-великаны, стеной ограждающие закрытые земли от чужаков. Неподалёку от места их появления стоял крепкий каменный двухэтажный дом, увитый плющом. Вокруг него раскинулся большой лекарственный сад. Всё это ограждал забор из крупных булыжников. А тропинка ко входу тянулась через арку.

Тишина. Спокойствие. О, как он ненавидел это место всей тёмной душой.

Мимо них, едва слышно прошёл его двойник в чёрном плаще, отчего вздрогнула ведьма, поглощённая рассматриванием пейзажа. Сонный дьявол потянул её за своим былым воплощением.

Стоило им поравняться с ним прошлым, как девушка любопытно посмотрела на лицо его двойника.

— Какие холодные глаза, — поёжилась Рэн.

Её взгляд перескочил к нему самому и обратно — ева совершенно точно пыталась их сравнить.

— Если тебя пугает такой мой взгляд, то стоит, наверное, отменить наш просмотр, — сказал сервамп, волей останавливая воспоминание.

— Не пугает, — отрицательно покачала Рэн головой. — Просто непривычно. Сейчас ты совсем иной, — неожиданно заявила она.

— Ошибаешься. Я ничуть не изменился, — несогласно ответил он. — Не обманывайся моим видом, я же говорил. Я монстр.

— Ну, началось! Даже слушать об этом не хочу, — ведьма закатила глаза и, скрестив руки на груди, отвернулась от него.

Вздохнув, сервамп опять отпустил воспоминание вокруг них. Спорить не хотелось.

Его двойник замер у дверей. Лицо, словно вырезанное из камня. Полы чёрного тяжёлого плаща-покрова разлетались в стороны под несуществующим ветром. Рука в кожаной перчатке постучала по дереву дверей, испещрённых символами, от которых так и несло магией: знаки переливались багровыми красками. Спустя пару мгновений замок щёлкнул, и они оказались внутри. Прошлый сервамп Лени сделал всего два шага от дверей и неподвижно застыл статуей.

Как же он не любил здесь бывать. Даже воспоминание давило, и возникло острое желание разгромить всё к демонам. Единственное, что помогло удержать себя, это бессмысленность подобного действия в воспоминаниях и вцепившиеся в его плечо пальцы ведьмы, держащей его под руку.

И всё-таки он действительно расслабился. Раньше Лень не позволял себе здесь даже ничтожной случайной мысли в этих стенах. Хозяину дома было нельзя показывать хоть малейшую слабость. Мог счесть ошибкой в своём совершенном творении и заняться доводкой его до идеала. Сколько было таких случаев, научивших его держать себя в узде. Но сотни лет свободы и последний месяц в обществе евы ослабили его самодисциплину. Пожалуй, ведьма права — он немного всё-таки изменился, спустил свой самоконтроль.

— Что за жуткое место, — настороженно осматриваясь, непослушными губами прошептала Рэн. — Здесь всё пропитано смертью и болью. Тёмная энергия так давит на плечи.

«Почувствовала? Но как?»

— Дом Колдуна, моего создателя, — пояснил Сонный дьявол и, заслышав шаги хозяина дома, повернулся к скрытому ходу. Вслед за ним, его прошлое воплощение повторил движение.

Секретная дверь, ведущая в лабораторию, отворилась и их взглядам предстал его создатель. Под боком шумно втянула воздух Рэн.

— Как… — выдохнула она, шокировано рассматривая Колдуна.

Светло-русые волосы, синие холодные глаза и невероятная их схожесть. Практически одно лицо, с разницей лишь в возрасте.

— Колдун — мой отец, — равнодушно пояснил сервамп. — Кровный.

Ошеломлённая ведьма неверяще прошептала:

— Как же так.

— Не ожидал увидеть тебя столь рано, — сказал хозяин дома, недовольно смотря на него.

Слитным движением двойник преклонил колено и опустил голову.

— Рад видеть вас, создатель.

— Твои евы слишком быстро падают, — сурово отчитывал отец. — У меня были большие планы на последнего твоего хозяина, а ты позволил ему умереть столь скоро. Я тобой недоволен.

Создатель щёлкнул пальцами, из-за чего воздух на секунду вспыхнул болотного цвета искрой, а Лень рефлекторно коснулся шеи. Он всё ещё помнил адскую боль от личного ошейника, связующего его с Колдуном. Его двойник неподвижно замер, молча терпя боль от видимых глазу разрядов тока, пробегающих по его телу от ошейника. Да, нельзя. Дёрнется — будет хуже.

Ведьма, до этого с явным трудом вслушивающаяся в архаичную английскую речь, закрыла глаза и лбом уткнулась ему в плечо.

— Что же ты взгляд отводишь? — холодно поинтересовался Лень, скосив глаза на неё. — Ты же вроде собралась изучать его воспоминания, что тебе смог всучить Тень? Говорила, что можешь представить деяния Колдуна? А здесь он всего лишь немного недоволен.

— Потому что я ненавижу бессилие. Что я не могу ничего исправить, остановить, — шепнула Рэн и, поджимая губы, подняла хмурое лицо к нему.

Конечно-конечно. Вот только, видимо, не учла, что его память пестрила подобными моментами. И в воспоминаниях уж точно ничего не изменишь. Сервамп лишь покачал головой на наивность и рассеявшуюся браваду евы. Но ожидаемо. Именно поэтому он и начал погружение в память с этого момента. Мельком показать, что она увидит, если решит перекручивать его воспоминания. Оставалось надеяться, что ей этого хватит.

По его воле воспоминание немного поблёкло, и их переместило чуть дальше во времени. В лабораторию. А ещё он постарался внести в окружающее их пространство изменение, чтобы речь звучала на современном языке.

Равнодушный взгляд Сонного дьявола скользил по просторному помещению. Глубокие тени по углам комнаты плясали от свечей, расположенных вокруг стола в центре. По коже бежал холодок, а фантомные ощущения впившихся в запястье кандалов вынудили вспомнить о контроле эмоций. Медленно и глубоко вздохнув, он отвёл глаза от операционного стола, а взгляд прикипел уже к заклинательному кругу на полу, неподалёку от него, и осколкам статуэтки. Магическая конструкция сияла болотной зеленью, с пылающим по контуру чёрным огнём. В центре начерченного круга, испещрённого буквами греческого алфавита, лежало нагое тело молодого светловолосого мужчины, прикованное магическими цепями к стылому полу. Вселюбимый. Глаза его были в ужасе распахнуты, а в раскрытый рот вливался белоснежный поток джинов, крутящихся смерчем над ним.

— Завораживает, правда? — создатель подошёл к двойнику, почтительно опустившему голову, чтобы скрыть полыхнувшую ярость в глазах. — На это можно смотреть бесконечно.

Рэн отпустила его руку и призраком поплыла по лаборатории, внимательно рассматривая вещи и мебель. Ладонь её дрожала, когда ведьма, не касаясь, проводила её над операционным столом, впитавшим кровь и боль за годы службы отцу. Передёрнув плечами и нервно обхватив себя руками, она поспешила дальше.

— Я полагал, вы остановитесь на шести, мой господин, — вежливо заметил его прошлое отражение.

Сощурив глаза, Рэн попыталась прочитать заметки на пергаменте и раскрытые книги, лежащие на рабочем столе, но лишь недовольно сморщила нос. После заинтересованно рассматривала реактивы в колбах, тяжко вздыхая и явно в уме пытаясь разгадать химический состав. Раздосадовано покачав головой и бросив обиженный взгляд на него, Рэн подошла к кругу и опустилась на колени, заинтересованно рассматривая буквы и символы.

— О, моё дорогое дитя, — снисходительно улыбнулся создатель. — Семёрка — мистическое число. Символ тайных знаний и мудрости. Семёрки слуг будет достаточно для осуществления моего желания.

Рядом с Рэн возникла её книжка, — это было несколько неожиданно, — на которую она положила ладонь, прикрыв глаза. Вот и подтверждение, что этот артефакт не материального, а духовного происхождения. Раз уж даже сюда книжку смогла призвать без его разрешения. Спустя пару мгновений листы артефакта зашуршали в поисках необходимой страницы. Заинтересовано подойдя ближе, Лень заметил, как на листе формировалась схема заклинательного круга, в котором лежал Вселюбимый. Вот только ведьма смогла разобрать лишь половину символов и букв, рассмотрев их сквозь чёрное пламя. Её взгляд наткнулся на сломанную фигурку, и от этого она лишь сильнее нахмурилась, задумчиво покусывая ноготь.

— Вы не упоминали о вашем желании, мой создатель, — тем временем вновь благоговейно склонил голову двойник. — Если бы вы рассказали вашему недостойному слуге…

— Не стоит, Сонный Эш, — перебил Колдун, отмахнувшись рукой. — Понимаю твоё желание угодить мне, но для исполнения моей мечты вам, моим слугам, достаточно лишь продолжать свою грешную жизнь. И верно служить выбранным евам. Остальное — мои заботы.

— Он тебе не доверял. Чувствовал, что ты его ненавидишь, — бросила быстрый взгляд на него Рэн, как оказалось, всё-таки она отслеживала разговор. — Хотя ты, конечно, прекрасно умеешь держать лицо и скрывать эмоции. Тебе только в покер и играть.

— Тогда с чего ты взяла? — заинтересованно посмотрел он на неё.

— С того, что хоть немного, но я тебя знаю, — хмыкнула она с ноткой самодовольства и хитро добавила: — А ещё знаю, что вы, сервампы, совершенно не можете держать в узде свою тень. Посмотри на неё, — ведьма кивнула на его двойника.

Лень перевёл взгляд на прошлого себя, пытаясь понять, о чём говорила Рэн. В лаборатории было темно. Только несколько свечей бросали тусклый свет, да ещё и светились джины. Взгляд заскользил по каменному полу. И замер. Тень у его ног была на несколько порядков темнее, чем окружающие танцующие силуэты, созданные свечами и ритуальным кругом. Но если под ногами это была просто живая тень, привычная взгляду, то за спиной она, будто взбешённый прижавший уши кот, скалила пасть в сторону Колдуна.

— Ты для него открытая книга, — печально вздохнула ведьма. — Странно, что вы, сервампы, не замечаете, как ваши тени скалятся. Хотя, может, не все это видят? Может, как-то с магией связано? Но твой отец точно видел, он несколько раз бросал на неё взгляды.

Сонный дьявол заледенел.

Отец знал.

Но он ведь всегда контролировал тень! Так какого она скалилась? Или, может, он находился под действием какого-нибудь магического контура, высвечивающего потаённое? Отец такое испытывал одно время.

Покачав головой, Рэн, заметно покраснев, вошла в заклинательный круг и наклонилась ко Вселюбимому. Создатель тем временем гремел какими-то реактивами у стола.

— Всё-таки хорошо, что ты столь рано пришёл, — Колдун обернулся и направился к двойнику, неся с собой пустую колбу. — У меня практически закончилась твоя кровь. Мы же не хотим, чтобы Любовник был слаб?

— Любовник? — переспросил прошлый он.

Тень под ногами кинулась на создателя, но тут же пугливо отступила, чтобы вновь попробовать поглотить того, кого он столь ненавидел, и опять же поджать хвост.

— Правда, напоминает желание убить, исходящее от твоей силы, но и опаску, что не удастся? — подметила Рэн, возвращая своё внимание ко Вселюбимому.

Её палец скользил по груди будущего сервампа Похоти, по вырезанным на его коже буквам. Губы беззвучно что-то повторяли, а страница Книги заполнялась текстом и перенесёнными на бумагу знаками. Даже желание поддеть еву, что её заинтересовало нагое тело его брата, казалось совершенно неуместным в этой обстановке.

— О, то занятная история, — тем временем взял слово создатель. — Этот молодой человек посмел покуситься на то, чего не был достоин, — он протянул ему нож, которым двойник пробил ладонь и наклонив её над сосудом. — Сколько женщин не смогло устоять перед его обаянием. Сколько мужчин желало оторвать ему голову… И не только.

Сухой смешок слетел с губ Колдуна.

— Поймали его у одной юной девы. Утверждал, что, дескать, полюбил её. Та, в общем-то, тоже воспылала внезапными чувствами. Вот только папенька того сокровища был несколько против. Ну прямо Ромео и Джульетта, — Колдун хмыкнул. — Барон обратился ко мне, вот я и помог решить проблему, к вящему удовольствию сторон. То есть моей — мне как раз нужен был материал для греха Похоти, а здесь такой приятный сюрприз. Так и барона, поспешившего пристроить своевольное сокровище, пока оно цену не потеряло, — ядовито усмехнулся создатель.

Прошлый он тем временем вытащил нож из ладони и вернул его и полный сосуд крови Колдуну. Рэн покинула пределы круга и подошла к нему, заинтересованно наблюдая за всем этим.

— Представляешь, он даже с горя покончить с собой хотел, — отец засмеялся, а Лень, как и тогда, ощутил жалость и сочувствие к не сумевшему сбежать от создателя брату.

— Так Лили у нас, значит, сердцеедом был, — весело проговорила его хозяйка и деловито представила палец к губам. — Хотя да, женщин понять можно: крайне сложно устоять перед кем-то с такой внешностью.

— Как посмотрю, ты не исключение, — не удержался он от ехидства. — И его обнажённое тело тебя тоже заинтересовало. Может, ещё и влюбилась?

— Я не могу отрицать того, что он красив, — улыбаясь, девушка с хитринкой глянула на него. — Не начнись наше знакомство с конфликта… Даже и не знаю. Вполне могла бы и повестись на мордашку Любовника и его галантность.

Ведьма наигранно наивно похлопала ресницами и этим безжалостно разрушила тяжёлую ауру лаборатории Колдуна.